Глава 8
Встреча на пристани Хорсферри
Наступил май, и вместе с ним настал период затишья в светской жизни. Друзья пригласили леди Луизу и ее отца погостить в Брайтон. Ксантия могла пока отдохнуть от своих обязанностей компаньонки. О лорде Нэше не было никаких известий, и Ксантия гнала от себя мысли о нем. Однако перед ее мысленным взором постоянно возникал его образ, а в душе не умирали надежды снова увидеться с ним.
Чтобы не думать о маркизе и не погрузиться в пучину отчаяния, Ксантия работала день и ночь. Гарет с каждым днем становился все более молчаливым. Он как будто избегал Ксантию. А Ротуэлл, как всегда, казался рассеянным. Вокруг его глаз залегли глубокие морщины, он постоянно хмурился и находился в дурном расположении духа.
Все это не ускользнуло от внимания мистера Кембла, постоянно вмешивавшегося во все дела и в разговоры окружающих. Однажды, когда Ксантия задержалась наверху, Ротуэлл на некоторое время оказался один на один с назойливым Кемблом. Он натолкнулся на секретаря своей сестры в кабинете, где Кембл поспешно складывал документы, которые Ксантия принесла с собой из конторы в кожаном портфеле.
– Вы приводите в порядок бумаги Ксантии? Безнадежное дело, мистер Кембл, – заявил Ротуэлл, наливая себе стаканчик бренди. – Она снова затолкает их в портфель как попало. Кстати, когда вы наконец покинете нас?
– Когда Макс разрешит мне оставить свой пост, – в раздражении ответил Кембл. Он досадовал на Ротуэлла за то, что тот помешал ему рыться в документах.
Барон залпом осушил стакан и проворчал:
– Если бы Нэш действительно собирался что-нибудь предпринять, он давно бы приступил к осуществлению задуманного. Ксантия предоставила ему возможность действовать.
– О да, она дала ему такую возможность, – пряча усмешку, промолвил Кембл. – Но для каких именно действий? Вот в чем вопрос.
– Вы очень неглупый человек, мистер Кембл, – проговорил Ротуэлл, нахмурившись, – но вот тактичным вас никак не назовешь.
– Да, это мой недостаток, – согласился Кембл. – Он отравляет все мое существование. Колкие замечания часто сами срываются у меня с языка. Порой мне кажется, что мое призвание состоит в том, чтобы говорить ближним правду в глаза, несмотря на всю ее неприглядность.
– Простите, я не совсем понимаю вас.
– Сейчас поймете, – сказал Кембл. – Я слышал, что вы много времени проводите в клубе «Сатир», Это так?
Ротуэлл еще больше помрачнел.
– Черт возьми, это не ваше дело!
Кембл пожал плечами.
– Возможно, не мое, – согласился он. – Но у клуба «Сатир» дурная репутация, это злачное место, лорд Ротуэлл. Я советовал бы вам найти другое увеселительное заведение для того рода развлечений, которые вы предпочитаете. Могу порекомендовать вам несколько очень приличных борделей.
Ротуэлл почувствовал, как в висках у него гулко застучала кровь.
– Кто вы такой, черт возьми, чтобы давать мне советы?! – взревел он.
– Человек, хорошо знакомый с людьми всякого рода – и с великосветской знатью, и с обитателями городских трущоб, – с невозмутимым видом ответил Кембл. – Я знаю в этом городе всех содержательниц борделей, всех шулеров, взломщиков и даже карманников, хотя многих из них никогда в жизни не видел. Но я владею информацией о них. Я могу указать на карте все публичные дома, притоны и скупки краденого от Степни до Челси.
– Послушайте, приятель… – пробурчал барон.
– Я в Лондоне – как рыба в воде, милорд, – перебил Кембл. – Вы сколько уже живете здесь? Четыре-пять месяцев? Простите, Ротуэлл, но вы по сравнению со мной младенец, заблудившийся в лесу.
Ротуэлл грохнул пустым стаканом об стол и с угрожающим видом стал надвигаться на Кембла.
– Эй, вы, много возомнивший о себе стручок, – процедил он сквозь зубы. – Как вы смеете…
Кембл предостерегающе поднял палец, и барон невольно остановился.
– Не забывайте, что я охраняю вашу сестру, милорд. Я должен ограждать ее от различных несчастий. А потеря брата, на мой взгляд, явилась бы для нее большим несчастьем, потому что мисс Невилл очень привязана к вам. Вообще-то ее слепая любовь к такому грубияну, как вы, вызывает у меня недоумение, поскольку мисс Невилл отличается большой разборчивостью и взыскательным вкусом.
«Да, этому парню палец в рот не клади», – подумал Ротуэлл. Он вынужден был отдать должное Кемблу – тот обладал отличным чувством юмора. И не так-то просто его было запугать.
– Не надо драматизировать, – проворчал барон с усмешкой. Вернувшись к своему письменному столу, добавил: – Я сам о себе позабочусь, если мне захочется развлечься. Не думаю, что старуха с косой уже стоит у меня за спиной.
– А вам известно, милорд, сколько людей погибло в прошлом месяце в Лондоне от опия? – спросил Кембл, прищурившись.
– Понятия не имею, – пробормотал Ротуэлл.
– Шестеро, милорд! Вернее, по крайней мере шестеро. Их тела были найдены в реке. Причем четверых из этих несчастных часто видели в клубе «Сатир». Кроме того, француженки, которые обслуживают там клиентов, могут заразить вас сифилисом. Эта болезнь – частый гость в подобного рода притонах.
Барон снова плеснул себе бренди в стакан и тотчас же осушил его.
– Увы, жизнь всегда сопряжена с риском, Кембл. А смерть настигает всех нас.
– Одни уходят раньше, другие позже. А вы сами набиваетесь, милорд.
– Что вы сказали?
– Я сказал, милорд, что вы скверно выглядите. На вашем челе уже заметна печать смерти. Вы давно смотрелись в зеркало? У вас серая кожа, воспаленные глаза и такие безобразные морщины, как будто их вырезал какой-то пьяный каменотес.
– Морщины? – в растерянности переспросил Ротуэлл. – Серая кожа?
Кембл перегнулся к нему через стол и, протянув руку, собрал в щепоть кожу на его щеке:
– Что это такое, милорд?
– Как что? Это моя кожа…
– Да, но она утратила упругость. Стала дряблой, понимаете? Вы похожи на тень. Если бы не остатки загара, вас можно было бы назвать бледным как смерть. Что с вами будет дальше?
– И что мне теперь делать? Повеситься? По-вашему, если мужчина плохо выглядит, ему больше незачем жить? Думаю, мне просто следует обратиться к хорошему портному и заказать ему тугой корсет.
– Совершенно верно! – с усмешкой воскликнул Кембл. – Только думаю, что это ненадолго поможет, потому что… – Услышав шаги в коридоре, он умолк.
В следующую секунду дверь отворилась, и в кабинет вошла Ксантия.
– Мистер Кембл, вы все еще здесь? – проговорила она с удивлением.
Кембл чопорно поклонился ей.
– Если вы намерены остаться сегодня дома, мисс Невилл, то я немедленно уеду.
– Я никуда не собираюсь ехать сегодня, – заверила его Ксантия, – Может быть, вы останетесь на ужин?
– Нет, спасибо, – ответил Кембл. – Разрешите откланяться. Не надо меня провожать.
– Слава тебе Господи, что мы наконец избавились от него, – проворчал Ротуэлл, когда дверь за Кемблом закрылась. Взяв графин с бренди, он в очередной раз наполнил свой стакан.
– Может быть, тебе хватит, Киран? – Ксантия положила руку на плечо брата. – Сейчас подадут ужин.
Ротуэлл натянуто улыбнулся.
– Я, конечно, не могу заставлять леди ждать.
Ксантия засмеялась.
– Даже если сама леди заставила тебя ждать и вынудила общаться с мистером Кемблом? Он наверняка задавал тебе множество бестактных вопросов. И конечно же, давал советы.
– О, я подозреваю, что ты заплатила ему за это, хитрая лиса. – Барон с улыбкой подал сестре руку.
Ксантия с сочувствием посмотрела на него:
– Он, должно быть, довел тебя до белого каления?
– Да, Кембл выставил меня старым больным распутником, – пожаловался Ротуэлл. – По его мнению, я горький пьяница, потерявший здоровье. Кроме того, он считает, что я пристрастился к турецкому опиуму и пользуюсь услугами проституток, больных сифилисом.
– Неужели?! – воскликнула Ксантия. – Слава Богу, что я не присутствовала при этом разговоре.
За ужином брат с сестрой долго молчали – каждый из них был погружен в свои мысли. У Ксантии был тяжелый день, она с самого утра сидела в своей конторе, решая неотложные дела, а потом разбирала бумаги. Между делом она несколько раз писала записки Нэшу, но так и не отправила их – не решилась.
– Как развиваются твои отношения с Нэшем? – спросил вдруг Киран. – Что у вас происходит?
– А что у нас с лордом Нэшем может происходить? – судорожно сглотнув, проговорила Ксантия.
– Но вы же встречались недавно на бале-маскараде.
Ксантия изобразила недоумение:
– Ну да, я видела там лорда Нэша. И что же?.. Мы с ним, конечно же, немного поговорили, и он был со мной очень любезен. Но уверяю тебя, лорд Нэш даже не пытался соблазнить меня большими деньгами и зафрахтовать наше судно для перевозки контрабандного груза в залив Котор. Думаю, что он никогда не сделает этого.
– Гм… Ты считаешь, что ему наплевать на борьбу местного населения с турками?
– Нет, я этого не утверждаю, – возразила Ксантия. – Если бы повстанцы обратились к нему за помощью, он наверняка не остался бы в стороне. Но сейчас он далек от событий, происходящих на Балканах.
– Ты в этом уверена?
– Абсолютно. Думаю, что если бы возник вопрос об оказании помощи Монтенегро, то Нэш предпочел бы вступить в российскую императорскую гвардию, чтобы открыто встать на защиту своей родины. Мне кажется, что Венденхейм и Пил в глубине души понимают это.
– Ты утверждаешь, что Нэш невиновен, и я верю тебе, Ксантия, – сказал Ротуэлл. – И пусть Пил с Венденхеймом отправляются к дьяволу! А Нэш – вместе с ними!
Ксантия нахмурилась.
– Выбирай выражения, Киран, – одернула она брата. – Ты находишься дома, а не на плантации!
– Прошу прощения, – буркнул Ротуэлл. – Я хотел всего лишь сказать, что ты вольна поступать так, как считаешь нужным. Ужасно хочется поскорее избавиться от этого самодовольного хлыща Кембла. И мне кажется, я знаю, как это сделать.
Барон потянулся к бутылке с вином.
– Остановись, Киран, ты и так довольно много выпил сегодня.
– Нет, дорогая, ты ошибаешься. Сколько бы я ни выпил, мне этого недостаточно.
Пальцы Ксантии судорожно вцепились в салфетку.
– Умоляю тебя, Киран, остановись, – проговорила она с отчаянием в голосе.
– С какой стати?
– Неужели не понимаешь? Ведь ты – единственное, что у меня есть. Но с каждым днем ты все больше становишься похожим на нашего дядюшку.
Ротуэлл вскочил на ноги и грохнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда.
– Прекрати, Ксантия! Я не желаю это слышать! – взревел он. – Сначала меня отчитывает этот выскочка Кембл, а теперь ты?! Сколько можно? Зачем ты сравниваешь меня с дядюшкой? Разве я бью тебя тростью? Или запираю в сыром подвале с крысами? Разве я разрешаю своим подвыпившим приятелям гоняться за тобой вокруг обеденного стола?
– Дело не в этом, Киран. И ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
Барон сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться.
– Мне не нужны твои советы, Ксантия, запомни это. – Он опустился на стул. – Я не вмешиваюсь в твои дела, а ты не вмешивайся в мои. Мне хочется жить так, как я считаю нужным. Я был бы очень признателен тебе, Ксантия, если бы ты отстала от меня.
– Значит, ты не оставляешь мне выбора? – спросила она.
– Да, не оставляю, – буркнул Ротуэлл. Кто-то из слуг поставил перед ним графин с портвейном. – С меня хватит, дорогая, оставь меня в покое.
Ксантия встала и вышла из-за стола. Взяв в кабинете портфель с документами, она поднялась наверх. Оказавшись в своих комнатах, она почувствовала, что ее охватывает отчаяние. Целый час Ксантия нервно расхаживала из угла в угол, вспоминая разговор с братом. В конце концов, немного успокоившись, стала просматривать деловую переписку, которую захватила с собой из конторы. Однако строчки сливались у нее перед глазами – ей никак не удавалось сосредоточиться на чтении.
В досаде захлопнув папку, Ксантия швырнула ее на кровать. Неужели Киран и дальше будет настаивать на том, чтобы она прекратила общение с Нэшем? Конечно же, брат считал, что она впустую теряет время, общаясь с маркизом. Вообще-то Ксантия тоже была уверена, что Нэш не причастен к преступлениям, так что можно было бы забыть о подозрениях Венденхейма. Но с другой стороны, она прекрасно чувствовала себя в обществе маркиза, поэтому ей и не хотелось с ним расставаться.
Но почему же Венденхейм проявлял такую настойчивость? Казалось, он готов был арестовать Нэша, не имея, по существу, никаких серьезных оснований для этого. Действительно, какими уликами против маркиза располагали власти? А может, им вообще не требовались доказательства его вины? Но чего же они в таком случае добивались?
И еще Ксантию очень настораживало то, что она узнала на бале-маскараде у леди Картселл. Оказывается, Венденхейма нисколько не смущало то обстоятельство, что мистер Хейден-Уэрт пользуется влиянием в парламенте.
Но чем дольше ищейки Венденхейма шли по ложному следу, тем большей опасности подвергался Нэш и тем больше шансов было у настоящих контрабандистов уйти от ответственности. А баланс сил в средиземноморском регионе мог нарушиться в любую минуту, и значит…
Внезапно Ксантию осенило. Она бросилась к письменному столу, чтобы написать записку. Сложив листок, она запечатала его красным воском. Не раздумывая долго о последствиях своего шага, она порылась в гардеробе и нашла там шерстяной плащ, а также и шляпу с широкими полями, чтобы скрыть свое лицо.
Минуту спустя Ксантия уже выходила из дома через черный ход. Стараясь не думать о том, что делает, она быстро зашагала по улице, освещенной тусклыми фонарями. Маркиз жил в доме номер шесть по Парк-лейн, в нескольких минутах ходьбы от Беркли-сквер (Ксантия узнала его адрес у мистера Кембла). Удивительно, Нэш жил в двух шагах от нее.
Миновав Аппер-Брук-стрит, Ксантия свернула на Парк-лейн. Здесь было тихо. Не доходя до дома Нэша, она остановилась и стала ждать. Минут через пять из-за угла появился мальчишка в потрепанной коричневой куртке. Он с беззаботным видом насвистывал какой-то веселый мотивчик.
Подозвав его, Ксантия достала кошелек.
– Я хочу, чтобы ты выполнил одно небольшое поручение, – сказала она. – Согласен?
– А вы мне заплатите? – спросил мальчуган, не спуская глаз с ее кошелька.
Ксантия достала серебряную монету и протянула ее мальчику вместе с запечатанной запиской.
– Вот тебе за услуги. Отнеси это письмо в дом номер шесть, – сказала она. – Но зайди не с черного хода, а постучись в парадную дверь. Когда выполнишь мое задание, возвращайся сюда. Я дам тебе еще шиллинг за работу.
– Хорошо, мэм! – воскликнул мальчик и помчался по улице.
Ксантия видела во тьме его фигурку, и ей казалось, что он целый час простоял на крыльце дома Нэша. В конце концов дверь распахнулась и почти сразу же захлопнулась – Ксантия отчетливо слышала стук в вечерней тишине. Мальчик тут же сбежал по ступеням и побежал обратно к Ксантии.
– Кому ты отдал записку? – строго спросила она. Мальчик пожал плечами:
– Какому-то напыщенному слуге.
– Очень хорошо. А теперь беги домой, уже поздно.
Взяв из ее руки шиллинг, мальчик усмехнулся и исчез в тумане.
Ксантия же развернулась и зашагала в сторону Вестминстерской пристани. Здесь обычно разгружались суда, доставлявшие в Лондон камень и древесину для строительства домов. Вдоль набережной высились груды кирпичей, рядом стояли повозки с углем. Темза медленно несла свои воды. К пристани пришвартовывалась баржа, которую утром должны были разгружать.
«Нет, он не придет, – думала Ксантия. – Возможно, его не было дома, когда доставили записку». Она сделала глубокий вдох. Здесь чувствовались неприятные запахи сырости и гнили, но Ксантия давно привыкла к этой вони. Поплотнее запахнув плащ и надвинув на глаза шляпу, она стала спускаться к воде.
В нижнюю ступеньку каменной лестницы била ленивая волна. Вдалеке же сквозь туман мерцали огни лондонского района Лэмбет. Огни были похожи на желтые ватные шарики.
Было уже около полуночи. В такой час ни один уважающий себя денди не сидел дома в одиночестве. Нэш наверняка сейчас или играл в кости в каком-нибудь заведении, или лежал в постели с любовницей. При мысли об этом у Ксантии защемило сердце. Такой мужчина, как Нэш, конечно же, имел множество любовниц и менял их как перчатки. Иначе и быть не могло. Они быстро надоедали ему, Нэш сам говорил ей об этом. Чтобы завести роман, ему не нужно было утруждать себя ночными прогулками на берег реки.
Нет, он не придет. Впрочем, это и к лучшему. И вообще, напрасно она пустилась в эту авантюру. Ксантия уже собралась уходить, как вдруг услышала шаги. Прежде чем она успела сообразить, с какой стороны они доносятся, перед ней выросла высокая мужская фигура.
– О Боже, мисс Невилл, это вы?.. – пробормотал маркиз, снимая шляпу. – Вы снова напугали меня.
Ксантия молча увлекла его за собой, и они остановились и тесном пространстве между грудой камней и повозкой с углем.
– Вы получили мою записку? – спросила она.
– Нет, я пришел сюда, чтобы заблаговременно занять очередь за углем, – съязвил маркиз.
Ксантия насупилась.
– Простите, я понимаю, что помешала вам отдыхать.
– Нет, вы нисколько не помешали мне, – возразил Нэш. – Но знаете, для леди очень рискованно выходить ночью одной на улицу. Я бы проводил вас домой, если бы это не бросало тень на вашу репутацию.
– Я сама позабочусь о своей репутации. Мне надо было увидеться с вами, но я знала, что вы не придете ко мне.
– О, дорогая моя, – мягко проговорил Нэш, – почему же вы так решили?
Ксантия задумалась, не зная, что ответить.
– Видите ли, после нашей последней встречи… Ну, в общем, я была не способна ясно мыслить… – Маркиз молчал, и она, пристально взглянув на него, сказала: – Только не притворяйтесь, Нэш, что между нами ничего не произошло.
Он тяжело вздохнул:
– Хорошо, не буду. К тому же не исключено, что это может произойти снова.
– Вы говорите так, словно раскаиваетесь в содеянном, – с упреком в голосе заметила Ксантия. – Это даже хуже, чем если бы вы притворялись, утверждая, что между нами ничего не было. Вы как будто жалеете о том, что мы вообще встретились. Но теперь уже поздно сожалеть об этом.
Нэш крепко сжал ее руку.
– В том-то и дело, моя дорогая. Теперь уже поздно сожалеть о том, что я нанес визит в вашу контору, что я поехал на бал-маскарад к леди Картселл, что у меня были и есть далеко не благородные намерения по отношению к вам.
Не отдавая себе отчет в том, что делает, Ксантия в каком-то безумном порыве вдруг привстала на цыпочки и поцеловала маркиза. Он тут же сжал ее в объятиях, выпустив из руки шляпу. Шляпа упала на мостовую, но Нэш даже не заметил этого.
– Дорогая моя, вы опасная соблазнительница, – прошептал он, чуть отстранившись от нее.
– Мне безумно хочется снова встретиться с вами наедине, – проговорила Ксантия. – Можно, я приду к вам? Об этом никто не узнает.
Нэш пристально посмотрел на нее.
– Я слишком большой негодяй, чтобы отказаться от вашего предложения, – промолвил он. – И все же я должен напомнить вам о том, что вы заслуживаете лучшего. Или по крайней мере большего.
– Большего, чем вы можете дать? – прошептала Ксантия. – Я знаю, что вы хотели сказать именно это. Но позвольте мне самой решать, что для меня лучше. Так как же? Каков будет ваш ответ?
– Сдаюсь, дорогая. – Нэш снова ее поцеловал. – А теперь вам пора домой.
– Значит, до завтра? Увидимся вечером? Я пожалуюсь на головную боль и скажу, что хочу пораньше лечь спать. Не волнуйтесь, прежде чем выйти на улицу, я надену вуаль. Никто не узнает меня.
– Да, непременно наденьте вуаль. А я отпущу всех слуг.
– Где мы встретимся? И во сколько?
– Подойдите к моему дому со стороны Кинг-стрит, если, конечно, вы не передумаете. В ограде есть калитка. Дверь черного хода будет освещена. Я буду ждать вас там. А если вы не появитесь до восьми часов, то я пойму, что здравый смысл возобладал и вы одумались. И тогда мне останется только порадоваться за вас.
– Боюсь, что здравомыслие навсегда покинуло меня после свидания с вами в комнате для прислуги. Я непременно приду, ждите меня.
– Хорошо, я буду вас ждать. А теперь уходите, умоляю вас. Обещаю, что мы наверстаем упущенное завтра вечером.
Ксантию охватил трепет.
– Спокойной ночи, – прошептала она и опять поцеловала Нэша, привстав на цыпочки. – До завтра.
– Спокойной ночи, Ксантия.
Нэш повернулся, поднял шляпу и в ту же минуту исчез во мраке.
Ксантия знала, что он очень хотел проводить ее до дома. Но если бы их сейчас увидели, то ее репутация была бы навеки погублена. Как жаль, что она сегодня не додумалась надеть вуаль.
Прибавив шагу, Ксантия вскоре покинула набережную. На углу Грейт-Джордж-стрит она свернула налево. Туман сгущался, и вскоре она уже почти ничего перед собой не видела. Ксантия пошла еще быстрее – шла, постоянно глядя под ноги, чтобы не оступиться. Внезапно она услышала за спиной чьи-то шаги – они эхом разносились по пустынной улице.
Ксантия растерялась. Может быть, Нэш передумал и решил все же проводить ее до дома? Или у нее просто разыгралось воображение? Нет, шаги были теперь отчетливо слышны. Они приближались…
Тут кто-то грубо схватил ее за руку.
– Быстрее давай кошелек, – прохрипел грабитель. – Если закричишь, мигом перережу глотку.
– Немедленно отпустите меня! – Ксантия попыталась вырваться из цепких рук.
Грабитель еще крепче сжал ее руку. От него разило пивом и луком.
– Давай сюда деньги, я сказал. – Он приставил к горлу Ксантии что-то острое и холодное. – Брось кошелек на мостовую, а не то я залью твой красивый плащ кровью!
Ксантия похолодела. Лезвие, приставленное к ее горлу, обжигало, как лед.
– Отпустите меня, – прошептала она. – Я не могу достать ко…
Ксантия не успела договорить – рука грабителя судорожно задергалась, и его пальцы разжались. Он громко закричал, выронив нож. В следующий миг чей-то черный ботинок въехал грабителю в пах, и тот, снова закричав, рухнул на мостовую.
– Где же ваш пистолет, мисс Невилл? – послышался рядом знакомый голос.
Повернув голову, Ксантия увидела мистера Кембла и вздохнула с облегчением.
– Пистолет? – переспросила она. – Я оставила его дома.
– Наверное, там же вы оставили и свою голову, – проворчал он. – Никогда больше не трясите на улице своим кошельком, мисс Невилл. Особенно среди ночи. Честное слово, я думал, что вы умнее.
Ксантия ухватилась за фонарный столб, чувствуя, что у нее подкашиваются колени.
– Но я… я не трясла кошельком, – стала оправдываться она.
Лежавший на мостовой грабитель со стоном зашевелился. Кембл, предварительно пнув его ногой, придавил каблуком ему горло. Повернувшись к Ксантии, в раздражении проговорил:
– Вы что, забыли про мальчишку, которому давали поручение? Неужели вы думаете, что он просто вышел подышать среди ночи? Это был наводчик, мисс Невилл.
– Наводчик? – в недоумении переспросила Ксантия.
– Ну да. Он высматривал очередную жертву для грабителей. Карманники, взломщики, мошенники часто действуют сообща. Все они выходят на промысел как ночью, так и днем. Не понимаю, как вас до сих пор не ограбили в Уэппинге! Вы же такая наивная!
Ксантия покраснела.
– Вы… вы следили за мной?! – возмутилась она. – Вы шпионите за мной?
– Я просто наблюдаю за вами, – уточнил Кембл. – И правильно делаю, как оказалось.
– Но как вы посмели?
– Отправляйтесь домой, мисс Невилл. – Кембл устало вздохнул. – Найдите свой пистолет и положите его в сумочку. Больше никогда не доставайте кошелек на улице. Сожгите эту ужасную шляпу сразу же, как только доберетесь домой. И ради Бога, впредь не поворачивайтесь спиной к маркизу Нэшу. Это смертельно опасно, а власти хотят, чтобы вы еще нам послужили. Вам рано умирать.
– Вы постоянно следите за мной?
– Кто-нибудь из наших людей всегда находится неподалеку от вас, – ответил Кембл. – Так распорядился Макс.
В глазах Ксантии вспыхнула ярость.
– В таком случае пусть один из ваших шпионов проводит меня завтра вечером до дома на Парк-лейн и обратно, – прошипела она. – Я намереваюсь раз и навсегда доказать полную непричастность Нэша к контрабанде оружия.
– Мисс Невилл, умоляю вас, будьте осторожны!
В этот момент грабитель снова застонал и, открыв глаза, взглянул на Кембла. На его лице отразился страх.
– Добрый вечер, мистер Томкинс, – сказал Кембл, ухватив грабителя за ворот и поднимая его на ноги. – Опять работаете по ночам?
– Джордж Кембл! – воскликнул грабитель. – Чтоб ты сдох, трусливый ублюдок!
Кембл улыбнулся.
– Я тоже соскучился по тебе, Томми. – Он заломил руки грабителя за спину. – Сейчас мы с тобой прогуляемся до участка на Куин-сквер. Погода сегодня отличная.
Грабитель попытался вырваться:
– Отвяжись от меня, сукин сын!
– Перестань со мной заигрывать, ты не в моем вкусе, – с усмешкой промолвил Кембл. – Пошли!
Грабитель понурился, было ясно, что он побаивался мистера Кембла. А тот рассмеялся и, снова заговорив о погоде, подтолкнул задержанного в спину. Вскоре оба исчезли во мраке.
Ксантия же, прижав сумочку к груди, пробормотала:
– Какой странный человек, этот мистер Кембл…
