Книга: Никогда не лги леди
Назад: Глава 6 Горячий денек в Уэппинге
Дальше: Глава 8 Встреча на пристани Хорсферри

Глава 7
Беспокойство на Парк-лейн

– Вчера вам пришло письмо от Суонна, милорд, – сказал Гиббонс, чистивший щеткой сюртук Нэша у окна спальни. – Боюсь, что в нем дурные вести.
Маркиз, сидевший у стола в халате и тапочках, оторвался от газеты.
– О Господи, что еще с ним случилось?
– Не с ним, а с его матерью, – ответил Гиббонс.
– О его матери я уже знаю. Послушайте, старина, что вы делаете с моим сюртуком?
– Пытаюсь избавить его от ужасного запаха табака и дешевой туалетной воды. Ваша одежда пропиталась страшной вонью. Где это вы были этой ночью, милорд?
Нэш хмыкнул.
– Играл в макао со Стратерсом в одном злачном месте в Сохо. – Он снова уткнулся в газету. – Гиббонс, прекратите размахивать моим сюртуком из окна, иначе вы напугаете лошадей, проезжающих по Гайд-парку.
– Но ваша одежда страшно воняет, милорд.
– Отнесите ее к себе.
Слуга с упреком взглянул на маркиза:
– Я не могу. У Агнес астма. Если я отнесу вашу одежду в помещение для прислуги, у нее случится приступ, и она на неделю выйдет из строя.
Нэш в раздражении отбросил газету.
– Значит, вы намерены чистить грязную одежду здесь, в моей спальне? – проговорил он в негодовании. – С каких это пор слуги стали распоряжаться в моем доме?
Гиббонс поджал губы.
– Хорошо, милорд, – в его голосе слышались нотки осуждения, – если вам не жаль бедняжку Агнес, то я немедленно отнесу вашу одежду в помещение для прислуги.
– О Боже!.. – простонал маркиз. – Мне вовсе не хочется, чтобы Агнес болела. Я никому не желаю зла. Вы же видите, что я просто не в духе.
Гиббонс сразу же смягчился.
– Да, милорд, я это заметил. Мы все это заметили, что уж тут скрывать.
– Да, конечно. И теперь, наверное, вы все без умолку сплетничаете, – проворчал Нэш и снова взялся за газету. – Так что там было в этом письме от Суонна?
– Он пишет, что она умерла, – сообщил Гиббонс. Нэш невольно вздрогнул.
– Кто умер?
– Мать Суонна, – ответил Гиббонс, досадуя на непонятливость своего господина. – Он пишет, что вынужден задержаться еще по крайней мере на неделю, чтобы похоронить мать и сдать в аренду ее дом. Суонн просит у вас прощения и выражает надежду, что вы не испытываете срочную потребность в его услугах.
Маркиз нахмурился. Он, конечно, мог обойтись без Суонна одну неделю, но помощь поверенного ему сейчас не помешала бы. Нэшу не терпелось узнать, что намеревалась предпринять в ближайшее время графиня Монтиньяк. Кроме того, у него на письменном столе скопилось множество неразобранных документов. Однако смерть матери являлась для каждого человека большим горем. Нэш невольно вспомнил свою маму. Как и многие красивые женщины, она порой была эгоистична и жестока, но Нэш все равно любил ее. Ее смерть ознаменовала для него конец безмятежной юности и начало новой жизни.
Сдержанно кашлянув, маркиз отложил газету в сторону.
– У вас есть нынешний адрес Суонна, Гиббонс? – спросил он, подойдя к секретеру красного дерева. – Я хочу принести ему мои соболезнования и заверить в том, что у меня нет к нему срочных дел.
Хотя Суонн не успел выполнить последнее задание Нэша, тот не упрекал его в этом. Нэш сам нашел ответ на свой вопрос, теперь он уже знал, кто являлся таинственным женихом Ксантии. Посетив в среду контору мисс Невилл, маркиз пришел к выводу, что этим человеком являлся Гарет Ллойд, – в этом у него не было ни малейших сомнений.
Лорд Ротуэлл сказал, что предложение его сестре сделал друг семьи несколько лет назад. Но тогда Невиллы жили в Вест-Индии. Ллойд тоже в то время там находился. К тому же Ллойд выдавал себя своим странным поведением, он с первого взгляда возненавидел Нэша и вел себя по отношению к Ксантии так, словно она была его собственностью.
Но почему Ксантия мирилась с этим? Может быть, она все еще испытывала какие-то чувства к Ллойду? От этой мысли по спине Нэша пробежал холодок, но он тут же сказал себе, что прошлое Ксантии не должно волновать его. Другое дело – будущее… Впрочем, вряд ли у них с Ксантией что-нибудь получится.
В последние дни маркиз старался держаться подальше от Ксантии и снова стал много играть в карты. Кроме того, он начал подумывать о том, чтобы найти достойную замену Лизетт. Но мисс Невилл затмевала всех, никто не мог сравниться с ней.
Более того, Нэш подозревал, что Ксантия значила для него больше, чем он для нее. Во всяком случае, ее намерения и желания казались довольно циничными. Судя по ее словам, она хотела лишь физического удовлетворения без душевной близости с ним. Ксантия подходила к этому вопросу как деловой человек, без малейших сантиментов. Ей нужен был партнер в постели, а не любимый человек.
Но имеет ли он право осуждать ее? Разве не он разорил множество народа за карточным столом? Разве не он, Нэш, спит с чужими женами? Разве не пускает по миру детей тех, кто проигрался ему в пух и прах? Он общается со шлюхами и постоянно развратничает. Так чем же он лучше мисс Невилл?
Конечно, с точки зрения великосветского общества Ксантия более достойна порицания, потому что она – незамужняя девица благородного происхождения. К ней свет предъявляет очень жесткие требования. Незамужние молодые леди должны быть скромны, добродетельны и целомудренны. Но как только мисс Невилл выйдет замуж, она сможет заводить любовников. Тогда на ее похождения британская аристократия будет смотреть сквозь пальцы. Таковы правила игры.
Нэш с ужасом подумал о том, что лорд Ротуэлл может выдать сестру замуж. Но такая трепетная и чувственная женщина, как Ксантия, не была создана для брака по расчету. Она чувствовала бы себя в доме мужа как экзотическая птица в клетке, на которую накинули темное покрывало. Для нее семейная жизнь стала бы настоящим адом. Однако Ксантии было уже под тридцать. Критический возраст, в котором незамужние женщины чувствуют себя старыми девами.
Когда Нэш думал о Ксантии, у него возникало множество вопросов. Мысли о ней не давали ему покоя. Она манила и в то же время отталкивала его.
– Гиббонс, – обратился он к камердинеру, – в отсутствие Суонна вы обычно разбираете мою корреспонденцию. Скажите, приходило ли мне приглашение на маскарад от леди Картселл?
– Оно лежит на письменном столе в вашем кабинете, милорд. Вы хотите извиниться перед ней за то, что не сможете приехать?
– Нет, Гиббонс, я думаю, что мне следует принять это приглашение.
– Но, милорд, это же леди Картселл… – предостерег Гиббонс. – Боюсь, что ее маскарад придется вам не по вкусу.
Нэш криво усмехнулся.
– Мои вкусы со временем меняются. Гиббонс. Старею, наверное. В общем, мне нужен маскарадный костюм. Что-нибудь не слишком нелепое. Я должен достойно выглядеть.
– Хорошо, сэр. – В голосе камердинера прозвучало беспокойство. – Вы хотите, чтобы костюм соответствовал вашему характеру?
– Вот именно. У вас есть какие-нибудь идеи?
Камердинер бросил сюртук на кровать и направился в гардеробную.
– Положитесь на меня, сэр. Я подберу вам что-нибудь подходящее.
– Я всегда говорил, что вы – творческая натура, Ксантия, – промолвил лорд Шарп, разглядывая себя в большом зеркале в позолоченной раме.
Вокруг графа суетились Ксантия и леди Луиза, а расположившаяся на диване Памела с интересом наблюдала за ними.
– О, Шарп, розовая фланель тебе к лицу, – сказала она, захлопав в ладоши. – А твоя лысина цветом напоминает поросенка, особенно в сочетании со свиными ушками, которые ты сейчас прицепил.
– Стой тихо, папа, – сказала Луиза, присев перед отцом на корточки. – Сейчас я приколю к твоему костюму хвостик.
– Хвостик? – переспросил Шарп, вытягивая шею. – О Господи, может, не надо?
– А мне кажется, это так мило! – воскликнула его жена.
– Вот и готово, – сказала Луиза, вставая.
– Осторожнее, Луиза, не забывайте о своем оперении, – сказала Ксантия, поправляя перья на ее костюме. – Вы зацепились ими за шлейф моего платья.
Леди Шарп засмеялась.
– Дорогие мои, надеюсь, что вы благополучно доберетесь до дома леди Картселл, не повредив своих костюмов.
– Цирцея, свинья Цирцеи и сирена – замечательное трио! Кстати, Луиза, какую именно сирену ты собой представляешь?
– Сирену Писино, – ответила девушка. – Ту, которая была с лютней, помнишь? Мне она нравится больше других. Ее пение не манило к себе моряков, а заставляло их в панике бежать.
Ксантия окинула Луизу взглядом и воскликнула:
– Просто замечательно! В этом костюме вы очень хорошенькая. Да-да, все замечательно. Я уверена, что сын Картселлов не сможет сегодня отвести от вас глаз.
– О, как бы мне хотелось поехать вместе с вами на этот бал-маскарад, – проговорила Памела.
Леди Луиза наклонилась и нежно поцеловала мать в щеку.
– Карета подана, милорд, – доложил вошедший в гостиную слуга.
– Подождите! Подождите! – закричала Памела. – Вы забыли взять с собой сосуд Цирцеи с волшебными травами и поводок для свиньи.
Ксантия взяла со стола длинную золотую цепь и изящный сосуд на ножке, в который повар Шарпов положил лавровые листья и зернышки тмина. Граф поцеловал жену на прощание.
– Спасибо, дорогая, – сказал он. – Но мне кажется, я мог бы благополучно добраться до Белгрейвии и без поводка.
С шумом и смехом все трое спустились в холл, вышли из дома и сели в экипаж. Вскоре они добрались до Белгрейв-сквер, запруженной каретами. На тротуаре уже толпились гости в костюмах исторических и сказочных персонажей. Они медленно шествовали по красной ковровой дорожке к мраморным ступеням, ведущим в особняк лорда Картселла.
Леди Луиза, прижав нос к стеклу, с любопытством разглядывала собравшихся.
– Посмотрите, Мария Антуанетта! – воскликнула она. – А вон там Робеспьер! А кого изображает человек, раздающий яблоки?
– Может быть, это сэр Исаак Ньютон? – высказала предположение Ксантия. – Сядьте прямо, Луиза, я расправлю ваше оперение. Нам пора выходить из экипажа.
Нэш прибыл одним из последних. Войдя в холл, он сразу же увидел дочерей леди Картселл – девушки, в смущении хихикая, встречали гостей реверансами. Хозяйка дома была польщена тем, что маркиз почтил своим присутствием ее бал-маскарад. У Нэша была не самая лучшая репутация, но это никого не смущало. Богатый неженатый маркиз был желанным гостем на любом балу.
В бальном зале оркестр уже играл вальс. Надев маску, Нэш осмотрелся, он искал удобное место, откуда мог бы наблюдать за происходящим. Вскоре он обратил внимание на узкую галерею, протянувшуюся по периметру зала. Оттуда очень хорошо все просматривалось. Нэшу хотелось остаться незамеченным. Маскарадный костюм, который подобрал для него Гиббонс, казался ему ужасно нелепым – в нем он вряд ли рискнул бы приблизиться к мисс Невилл, даже если бы узнал ее.
Вскоре Нэш заметил, что за ним по пятам следует Мария Антуанетта. Запах ее духов показался ему знакомым. У подножия лестницы, ведущей на галерею, дама схватила маркиза за руку.
– Я давно мечтала поговорить с дьяволом! – промолвила она с французским акцентом. – Добрый вечер, месье Сатана. Вы великолепно выглядите в черном шелковом плаще. А эти рожки просто изумительны! Мне всегда казалось, что они у вас имеются.
Нэш узнал по голосу графиню Монтиньяк.
– Добрый вечер, мадам, – поздоровался он, натянуто улыбаясь.
– Может быть, пойдем потанцуем? – предложила графиня.
– Нет, спасибо, не хочется, – ответил Нэш. В глазах графини вспыхнули огоньки.
– Вы зря отказываетесь, месье, – Она по-прежнему держала его за руку. – У меня для вас есть кое-что. Давайте поговорим об этом во время танца.
Нэшу не хотелось устраивать скандал, и он согласился:
– Что ж, хорошо. Пойдемте. – И они направились туда, где кружились в вальсе пары. – Сколько вы хотите?
– Возможно, нам удастся извлечь из этого дела взаимную выгоду, – сказала графиня, сделав несколько па. – Я хочу помочь вам, Нэш. Скажите, ваш красавец брат приедет сюда сегодня?
– Понятия не имею. Я не слежу за его передвижениями по городу.
Графиня рассмеялась:
– Перестаньте, Нэш! Мы оба знаем, что это неправда.
Их взгляды встретились. Нэш заметил, что графиня была сегодня чрезвычайно бледна. А ее красота казалась хрупкой и болезненной.
Заметив пристальный взгляд маркиза, она кокетливо провела кончиком языка по губам.
– Я хочу видеть вас у себя, Нэш, – проговорила графиня низким хрипловатым голосом. – И вовсе не для того, чтобы обсудить дела.
– Боюсь, что это невозможно.
Она быстро осмотрелась, затем прошептала ему в ухо:
– Я пригласила сегодня к себе нескольких друзей… очень близких друзей… Они приедут попозже. Пирр привез прекрасный абсент из Парижа, так он пытается загладить свою вину передо мной. А у моих друзей довольно забавные причуды… Надеюсь, вы меня понимаете. Поэтому приезжайте в костюме сатаны. Мы чудесно проведем время, обещаю.
Графиня на мгновение прижалась к нему всем телом, и Нэш невольно поморщился.
– И чем же вы собираетесь вознаградить меня за это представление? – спросил он. – Своей благосклонностью?
– Почему бы и нет? Я слышала, что вам надоела Лизетт. Это правда?
– Не совсем. Это я надоел ей.
Графиня так громко расхохоталась, что привлекла к себе внимание окружающих.
– Этим басням никто не поверит! – воскликнула она.
Нэша тошнило от резкого запаха духов этой дамы и от ее назойливости.
– Мадам, – произнес он, снова поморщившись, – мне надоело плясать под вашу дудку, и отныне я отказываюсь это делать.
Графиня перестала улыбаться, ее лицо вытянулось.
– Что вы сказали?
Нэш резко остановился и сбросил с плеча ее руку:
– Вам больше не удастся заманить меня в свои сети, мадам де Монтиньяк, – заявил он. – Всего хорошего.
– Клянусь Богом, Нэш, вы пожалеете об этом, – прошипела графиня.
Нэш не исключал того, что ему действительно вскоре придется пожалеть о своем опрометчивом шаге, но сейчас он ничего не мог с собой поделать. Взгляды находившихся рядом гостей были прикованы к ним. Если бы не окружавшие их со всех сторон люди, Нэш, пожалуй, придушил бы эту стерву.
Резко развернувшись, маркиз направился к лестнице, ведущей на галерею. И тут он заметил леди Луизу. Нэш сразу же узнал ее. Вместо маски на ее лицо было нанесено большое белое пятно. Девушка была в белом маскарадном костюме с роскошным оперением, а в руках держала золотую лютню. За ней шла женщина, но Нэш никак не мог понять, кто это такая. Стройная, как тростник, одетая в древнегреческий наряд, она шествовала следом за девушкой с необыкновенным достоинством. Низкий вырез ее фиолетового одеяния почти не скрывал груди, а в руке она держала свой длинный шлейф. Ее наряд был перетянут золотистым поясом, а темные густые волосы, перевитые золотистыми же лентами, волнами падали на спину и достигали талии. В руке, в которой был зажат край шлейфа, дама несла небольшой сосуд с травами, а в другой руке у нее была золотая цепь, на которой она вела за собой… свинью.
Конечно, это была не настоящая хрюшка, а крупный лысый мужчина в маскарадном костюме свиньи.
– Впечатляющее зрелище, не правда ли? – спросил остановившийся рядом с Нэшем гость в костюме Наполеона Бонапарта. – У этого парня задница размером с Бразилию.
– Меня больше заинтересовала дама с сосудом… Черт возьми, кто она?!
– Судя по всему, это волшебница Цирцея из мифа об Одиссее. Ей-богу, она может заколдовать кого угодно. Рядом с ней идет сирена, а на поводке у нее один из моряков с корабля Одиссея. Цирцея всех их превратила в свиней и водила за собой на поводке.
– Да, именно так гласит легенда, – в задумчивости пробормотал Нэш.
Он направился следом за Наполеоном к этой живописной группе гостей, но все трое – волшебница, сирена и свинья – уже исчезли в толпе. Возможно, это было к лучшему. Нэш догадался, что в костюме Цирцеи была Ксантия.
В конце концов он все же решил подняться на галерею и оттуда понаблюдать за происходящим. Если ему так и не удастся встретиться с Ксантией, он скинет свой нелепый костюм и поедет в клуб «Уайтс», чтобы разыскать Тони.
Оркестр заиграл контрданс, нежные звуки скрипок выводили ритмичную мелодию. Внизу, на паркете, пары начали выделывать положенные па, партнеры хлопали в ладоши и кружились, подпрыгивая и пританцовывая. Прогуливаясь вдоль балюстрады, маркиз внимательно наблюдал за гостями. Внезапно ему в голову пришла мысль о том, что они с Ксантией очень похожи. И это сходство заключалось в том, что оба они являлись в каком-то смысле изгоями, чужаками в лондонском светском обществе.
Ему очень хотелось снова увидеть ее. Может, Ксантия и в самом деле была волшебницей, околдовавшей его, привязавшей его к себе? Он хотел выяснить это. Мысли о Ксантии мучили его, не давали покоя. Может быть, она уже успела и на него набросить невидимый золотистый поводок?
Перед его мысленным взором возникли синие глаза Ксантии. Они манили его, дразнили, завораживали… Он часто видел ее во сне, но образ Ксантии преследовал Нэша и наяву, и это пугало его.
Мимо него прошла группа шумных пиратов, и их громкие голоса вывели маркиза из задумчивости. Он снова обвел взглядом бальный зал, но дамы в фиолетовом наряде в нем не было. Нэш заметил среди гостей королеву Елизавету в темно-зеленом атласном платье. По ярко-рыжим волосам и жемчужному ожерелью он сразу же узнал женщину, скрывавшуюся под маской исторического персонажа. Это была Дженни. Нэш сам подарил ей на свадьбу жемчужное ожерелье, которое было сейчас на ней. Неужели Тони тоже здесь? Это казалось маловероятным. Супруги были довольно независимы друг от друга, каждый жил своей собственной жизнью. Нэш не одобрял подобное положение вещей, но не вмешивался в семейные отношения брата, поскольку считал, что не имеет на это права. Сам он не раз помогал чужим женам нарушить клятву верности, данную мужу у алтаря.
Нэш полагал, что Тони женился по расчету. Дженни была богатой наследницей, и ее деньги помогли Тони сделать карьеру. Но Нэшу казалось, что женитьба для его брата стала своего рода сделкой с дьяволом. Вокруг Дженни постоянно крутилась графиня Монтиньяк – плела свои интриги. Вот и сейчас она находилась рядом с невесткой Нэша. Сегодня графиня как никогда походила на привидение, на исчадие ада.
Одно время Дженни и графиня были неразлучными подругами, но потом поостыли друг к другу. И вот теперь эти дамы опять вместе. Когда они успели снова сблизиться? И на какой почве? Нэш не знал этого.
Остановившись у балюстрады, маркиз судорожно вцепился в перила, как будто хотел разломать их в щепки. Он страшно жалел о том, что Суонн был сейчас далеко и не мог помочь ему. Обе дамы тем временем не спеша направились через зал к группе молодых людей, стоявших у фонтана с шампанским. Нэш не на шутку встревожился.
Он должен был серьезно поговорить с Тони.
Около полуночи Ксантия оказалась предоставленной самой себе. Леди Луиза присоединилась к стайке молоденьких девушек, которых опекала сестра леди Картселл. А Шарп, с которого Ксантия сняла поводок, удалился в бильярдную, чтобы выкурить сигару и поговорить о политике.
Ксантия блуждала по периметру бального зала как неприкаянная. Она почти никого не знала из гостей и не имела желания заводить новые знакомства. Сделав три круга, Ксантия решила выйти на террасу, хотя прекрасно помнила, к чему это однажды привело.
Но встреча с Нэшем казалась такой далекой… Ксантия считала, что тогда очень глупо себя вела. Тем не менее она ни о чем не жалела. Она повстречала мужчину, который разбудил в ее душе целую бурю чувств, и, общаясь с ним, она узнала о себе много нового – узнала кое-что о своих тайных желаниях.
На открытой террасе было довольно прохладно, но Ксантия не замечала холода. Прислонившись спиной к массивной колонне, она вдруг припомнила горячие поцелуи Нэша и его страстные ласки. Ее бросило в жар от этих воспоминаний. Ксантия не испытывала стыда от того, что тогда делала. Более того, ей хотелось, чтобы это свидание повторилось, чтобы Нэш снова пришел к ней…
За ее спиной раздался шорох.
– Передо мной Цирцея, если я не ошибаюсь, – раздался рядом с ней низкий мужской голос.
Ксантия резко повернулась. Нет, это был не Нэш. Она наверняка узнала бы его голос. Перед ней стоял виконт де Венденхейм.
– Добрый вечер, милорд, – промолвила она. – Я вижу, что вы вступили в орден францисканцев.
– Нет, мадам, я – иезуит, – поправил он. – Их философия мне намного ближе.
Ксантия улыбнулась.
– Вы правы. Чем могу быть полезна, сэр?
Венденхейм вплотную придвинулся к ней.
– Тем, что будете осторожны, – произнес он вполголоса. – Из доклада мистера Кембла я понял, что вы слишком усердно взялись за дело.
Ксантия покачала головой:
– Это вовсе не так, уверяю вас…
– Тем не менее, – перебил ее виконт, – вы неосмотрительны. Вы видите вон того джентльмена в маскарадном костюме шута, который стоит у застекленной двери?
Ксантия кивнула. Этот человек в причудливом головном уборе с бубенчиками и в зеленом трико весь вечер развлекал публику своими шутками и фокусами.
– Это мистер Кембл, – сказал виконт. – Лорд Шарп сейчас находится в бильярдной. Умоляю вас, мисс Невилл, не уходите далеко от нас.
– Вы полагаете, что лорд Нэш находится где-то здесь?
Венденхейм покачал головой:
– Нет, я не думаю, что он приедет сюда. Но его брат, мистер Хейден-Уэрт, находится здесь. И это мне очень не нравится.
– Его брат? – удивленно переспросила Ксантия. – Ах да! Это тот член парламента, о котором вы говорили.
Венденхейм бросил на нее мрачный взгляд и тихо проговорил:
– Ситуация с каждым днем осложняется. Наши дешифровщики нашли ключ к тайному коду преступников. Но об этом я пока должен молчать. – Венденхейм наклонился и поцеловал руку Ксантии, едва коснувшись ее губами. – Всего хорошего, мисс Невилл. Я скоро заеду к вам на Беркли-сквер.
Ксантия проводила его долгим взглядом. Похоже, Венденхейм только утвердился в своих подозрениях. И ей будет сложно разубедить его в том, что Нэш не причастен к преступлениям. Следовало как-то найти доказательства полной невиновности маркиза.
В конце галереи находилась мужская туалетная комната. Нэш зашел туда и, к своему удивлению, увидел Тони, оправлявшегося у писсуара. Заметив брата, Тони едва не обмочил свою обувь.
– О Боже! – воскликнул он, окинув взглядом костюм Нэша. – Что за дьявол?
Маркиз криво усмехнулся:
– Ты угадал, я действительно Князь тьмы.
Тони покачал головой:
– Даже не верится… Я встречаю тебя в самых неожиданных местах, и каждый раз ты меня изумляешь. Где ты раздобыл этот красный жилет и черный плащ?
– Это не я их раздобыл, а мой камердинер, который, как видишь, оказался садистом и идиотом. – Нэш внимательно посмотрел на костюм брата. – А ты, как я посмотрю, надел белое трико? Хорошо, что у тебя стройные ноги и красивые колени. Кого ты, черт возьми, изображаешь?
– Графа Лестера, – ответил Тони. – Любовника королевы Елизаветы.
– Я знаю, кто такой Лестер, можешь не объяснять мне. Я же изучал историю Англии.
– Да, конечно, прости. – Тони, смущенно улыбнувшись, распахнул дверь и пропустил брата вперед. – Этот исторический персонаж выбрала для меня Дженни, поскольку сама нарядилась королевой Елизаветой. Ты же понимаешь, у нее рыжие волосы и все такое…
– Да, сходство налицо, – кивнул Нэш. – Я видел ее. – В голосе маркиза прозвучали нотки тревоги, но Тони не уловил их.
– Кстати, Нэш, ты ведь не забыл о празднике, который мама устраивает в честь своего дня рождения? – спросил Тони, когда они спустились в бальный зал.
Нэш, погруженный в свой мысли, ничего не ответил.
– Нэш! – окликнул его Тони. – Ты обязательно должен хотя бы появиться в поместье. Федра и Феба будут рады видеть тебя.
Нэшу вдруг стало совестно. Он был опекуном сестер, но довольно редко виделся с ними.
– Думаешь, они действительно будут рады? Хм… А когда ты собираешься ехать к ним?
– В следующий четверг. Гости соберутся в субботу, на праздничный ужин, а затем некоторые останутся в поместье на несколько дней. Мы устроим небольшой бал, а потом, возможно, съездим на пикник к древним развалинам, там очень живописное место.
Нэш внутренне содрогнулся. Такое времяпрепровождение ему не нравилось. Однако он не мог обидеть Эдвину. Она часто вела себя глупо, неблагоразумно, но Нэш все равно любил ее.
– Скорее всего, мы с тобой там увидимся, – сказал он брату, обводя глазами бальный зал. – А где сейчас Дженни?
Тони скорчил гримасу:
– Откуда мне знать?
– Ты должен это знать, потому что ты – ее муж. Если ты не в состоянии контролировать поведение собственной жены, то какой из тебя политик?
– Ты прав, – с сокрушенным видом кивнул Тони.
– Послушай, что происходит? – Маркиз пристально взглянул на брата.
– Дженни пристрастилась к азартным играм, – немного помолчав, ответил тот. – Я видел, что она снова отправилась в зал, где играют в карты. Одному Богу известно, сколько она проиграет сегодня. Не понимаю, на что она рассчитывает? На то, что я вскрою себе вены и из них вместо крови потекут реки золотых соверенов?
Нэш искренне посочувствовал брату.
– Я видел Дженни недавно, она разговаривала с графиней Монтиньяк, – сказал он. – Я уверен, что это была именно Дженни. Вряд ли здесь есть вторая королева Елизавета.
Тони усмехнулся.
– Да, ты прав.
– Не нравится мне эта дружба, – продолжал маркиз. – Ты прекрасно знаешь, насколько опасна графиня.
– Не преувеличивай, Нэш. Они просто знакомые, их не связывают дружеские отношения.
Нэш нахмурился и проворчал:
– Не лги мне. Я же твой брат, и я всегда готов броситься на твою защиту. Ты должен запретить Дженни общаться с графиней.
– Запретить?.. – Тони криво усмехнулся. – Тебе легко говорить, Нэш. Мы постоянно сталкиваемся с ней в обществе. Кроме того, я не могу портить отношения с ее супругом.
– С Монтиньяком? Да зачем он тебе? Не говори глупости, Тони. Все знают, что Монтиньяки – коварные и опасные люди.
– По долгу службы я вынужден общаться с ними, – заявил Тони. – И потом, мне будет трудно объяснить жене, почему я хочу, чтобы она прекратила дружить с графиней.
Нэш начинал злиться.
– Я когда-то сказал, что не буду вмешиваться в твою семейную жизнь, Тони. Но сейчас я вынужден нарушить своё слово. Если ты не поговоришь серьезно со своей женой, то это сделаю я. Вы оба должны держаться подальше не только от графини и ее супруга, но и от всего французского дипломатического корпуса.
Хотя верхнюю часть лица Тони скрывала маска, маркиз заметил, что брат побледнел.
– Хорошо, Нэш, я выполню твое требование. В конце концов, я многим тебе обязан.
– Да, Тони, ты в долгу передо мной, – кивнул Нэш. И, резко развернувшись, он направился в другой конец зала.
Стараясь успокоиться, маркиз прошелся по бальному залу. Начался перерыв, музыка отзвучала, и хозяева дома пригласили гостей в буфетную, где можно было поужинать. Внезапно Нэш снова увидел девушку в костюме сирены. Наверняка это была леди Луиза. Она была в обществе стройного светловолосого молодого человека, одетого в тогу. Голову молодого человека украшал венок, Леди Картселл попросила эту парочку присоединиться к группе молодежи, направлявшейся в буфетную.
«Отлично, – подумал Нэш. – Значит, Ксантия пока свободна от своих обязанностей компаньонки. Но где она сейчас?» Его охватило непреодолимое желание увидеть ее – хотелось в общении с ней забыть неприятный разговор с братом. Нэш мечтал отдаться на волю чувств и избавиться от тревожных мыслей.
Пробираясь сквозь толпу, он то и дело озирался в надежде увидеть даму в фиолетовом наряде. И вот наконец он заметил ее – она направлялась к задней двери, ведущей в коридор. Прибавив шагу, Нэш устремился за ней. Поступь Ксантии отличалась королевской грацией. К счастью, она была одна.
Нэш быстро добрался до второй двери, также выходившей в коридор. Через несколько мгновений Ксантия появилась в коридоре, и маркиз, выйдя из тени, преградил ей дорогу.
– Мадам Цирцея ищет своего Одиссея? – спросил он. Дама в фиолетовом окинула его оценивающим взглядом.
– Но на Одиссея, насколько я знаю, не действуют чары Цирцеи, – промолвила она. – А мне нужен мужчина, который будет подвластен моему очарованию.
– Ваше желание вполне понятно, мадам Цирцея. У вас уже есть на примете такой мужчина?
– Да, такой мужчина имеется. Но он, увы, не посещает балы, считает это глупым времяпрепровождением.
– В таком случае он не достоин вас, прекрасная волшебница. Возможно, кто-то другой смог бы развлечь вас в его отсутствие?
– Эта задача по плечу разве что дьяволу. Только он может обольстить женщину, заставив ее забыть обо всем на свете. – Взгляд Цирцеи скользнул по костюму Нэша, и на ее губах заиграла улыбка. – Я в восторге от ваших прелестных рожек, лорд Люцифер, и от вашего черного плаща. Но скажите, вы захватили с собой свой жезл? Он необходим как доказательство вашей способности обольстить женщину.
Да, это, несомненно, была Ксантия. Только она обладала таким искрометным остроумием и дерзостью.
– Пойдемте со мной, моя волшебница, – он взял ее за руку, – и я покажу вам свой жезл, чтобы вы могли наконец решить, достоин ли он вас.
Нэшу надоели ее намеки и поддразнивания, и он решил на этот раз пойти напролом. Пусть даже это принесет ему множество неприятностей.
Ксантия, не говоря ни слова, последовала за ним. В руке она все еще держала небольшой золотистый сосуд с травами. Нэш шел быстро, чувствуя, что его возбуждение нарастает. В конце коридора находилась узкая лестница, и они без колебаний стали спускаться по ней. Легкое полупрозрачное платье окутывало Ксантию словно облако.
На нижней площадке было прохладно, но холод не мог остудить пыл маркиза. Коридор с каменным полом тускло освещала одинокая свеча в висевшем на стене подсвечнике. Здесь располагались помещения для прислуги. Нэш толкнул первую попавшуюся дверь, и она распахнулась.
Комната была очень небольшая, принадлежавшая скорее всего экономке. Горевшая на столике свеча освещала скромную обстановку – стулья в опрятных ситцевых чехлах, старую прялку и маленький, выложенный из кирпича, камин, в котором пылал огонь. На столе стояла плетеная корзинка для рукоделия с откинутой крышкой.
Нэш закрыл дверь и заложил ее стулом с крепкими ножками.
– Ну вот, – сказал он, – теперь вы можете испробовать на мне свои чары, не опасаясь, что нам помешают.
Цирцея поставила сосуд с травами на столик и повернулась лицом к Нэшу. Она действительно была похожа на волшебницу. Ее высокая грудь вздымалась, словно маня к себе. Усыпанная золотой крошкой маска из фиолетового атласа мерцала в полутьме. На запястьях Цирцеи поблескивали золотые браслеты, шею же украшала массивная золотая цепочка, на которой висел кулон с крупным аметистом, покоившимся в ложбинке между пышными грудями. Нэш долго не мог оторвать от них восхищенного взгляда.
Взяв волшебницу за руку, он привлек ее к себе. Она прильнула к нему и запрокинула голову, подставляя губы для поцелуя. Нэш жадно припал к ним. Через некоторое время Цирцея мягко отстранилась. Ее дыхание было учащенным и прерывистым.
– А что, если сюда войдут слуги? – спросила она.
– Они сейчас заняты, – ответил маркиз, осыпая поцелуями ее роскошную шею. – Но если даже кто-то из них и попытается войти сюда, то это будет очень сложно сделать. Дверь заблокирована. Кроме того, мы в масках, мадам Цирцея. Никто не знает, кто мы такие. Даже мы сами не знаем имен друг друга.
Цирцею охватила дрожь.
– Вы знаете, кто я? – спросил он, прижав губы к ее уху.
– Да, знаю, – после некоторого молчания ответила она хрипловатым голосом.
Нэш, отстранившись, с озорной улыбкой проговорил:
– А что, если вы ошибаетесь? Вы все еще хотите, чтобы я совратил вас?
Привстав на цыпочки, Ксантия прижалась губами к его шее.
– Конечно, – прошептала она. – Вы же дьявол.
Сжав Ксантию в объятиях, Нэш снова впился поцелуем в ее губы. Ее слова и маска возбуждали его, будили эротические фантазии. Впрочем, он не раз предавался любви с женщинами, скрывавшими свои имена и лица под масками. Светские дамы предпочитали вступать в интимные отношения инкогнито. Анонимность только усиливала влечение.
Маркиз положил ладонь на грудь Цирцеи. Белоснежные полукружия почти вываливались из низкого выреза платья, и Нэш припал к ним губами. Коричневатые соски Ксантии тотчас же отвердели. Он стал покусывать один из них сквозь полупрозрачную ткань. Застонав, Ксантия запустила пальцы в его густые волосы. Нэш на мгновение приподнял ее, затем усадил на стол.
– Вы слишком нетерпеливы, мой демон, – прошептала Цирцея. Оттолкнув его, она спрыгнула со стола. – Сначала докажите, что вы действительно достойны меня, лорд Люцифер.
Нэш не сразу сообразил, на что она намекает. Ксантия же вдруг шагнула к нему и рывком распахнула его плащ.
– Ммм… – пробормотала она, положив руку на его отвердевшую плоть. – Очень соблазнительная вещица… – В следующую секунду ее проворные пальцы расстегнули верхнюю пуговицу на его брюках.
Маркиз онемел от такой дерзости. Когда же он наконец пришел в себя и попытался помочь ей, она отстранила его руку и тотчас извлекла из брюк его жезл.
Легонько надавив на него пальцами, она проговорила:
– О, теперь я вижу, что вы способны на многое.
Внезапно она опустилась перед Нэшем на одно колено и прижалась щекой к его горячей восставшей плоти. У маркиза перехватило дыхание. Женщины не раз дарили ему подобные ласки, но ни одна из них не возбуждала его так, как Ксантия.
– Можно, я… – Она подняла на него глаза. – Вы не будете возражать, если я сейчас…
– Делайте все, что хотите, моя волшебница, – прохрипел Нэш, сгорая от страсти. – Любая ваша ласка доставляет мне ни с чем не сравнимое наслаждение.
В следующее мгновение Нэш почувствовал, как губы Ксантии коснулись его возбужденной плоти. В глазах у него потемнело, и он, дрожа всем телом, пошарил вокруг рукой, пытаясь найти опору, чтобы не упасть. Нащупав в конце концов стоявший рядом комод, он оперся о него.
– Надеюсь, я все правильно делаю, лорд Люцифер? – раздался голос Ксантии. – Боюсь, что я не очень-то опытна в этом виде колдовства…
– Тем не менее вам прекрасно удалось околдовать меня, – пробормотал Нэш, держась за комод.
Цирцея продолжила свои ласки, и вскоре маркиз почувствовал, что совсем теряет голову. Он тихо стонал, моля Бога только о том, чтобы эти ласки продолжались как можно дольше. Но вот он наконец ощутил знакомую дрожь и, шумно выдохнув, затих в изнеможении.
Отдышавшись, Нэш помог Ксантии подняться на ноги и тотчас же припал губами к ее губам. Ему хотелось сорвать маску с ее лица, но он боялся, что тем самым разрушит очарование момента.
– Вы ведь не против? – простонал он, прерывая поцелуй.
– Нет, конечно… – прошептала она в ответ.
Нэш тут же усадил Ксантию на край стола, и на этот раз она не стала противиться. Длинные темные волосы обрамляли ее лицо словно ореол и волнами ниспадали на плечи. Маркиз откинул волосы с ее груди и припал губами к соску. Она была удивительно хорошо сложена – стройная, полногрудая, с тонкой талией. Минуту спустя он перешел к другому, а затем, чуть наклонившись, задрал подол ее платья, спустил панталончики и обнажил молочно-белые бедра. Ее длинные стройные ноги привели его в восторг. Такие ноги были созданы для того, чтобы обвивать мужчину, намертво обхватывать его и доводить до исступления. Ксантия действительно была настоящей волшебницей.
Нэш осторожно уложил ее на спину, и густые волосы Ксантии рассыпались по столешнице, словно темный шелк. Широко раздвинув ей ноги, он припал губами к ее промежности. Ксантия затрепетала, и Нэш понял, что такие ласки были непривычны ей. Когда же она вскрикнула, он прошептал:
– Тише, любовь моя, тише. Позвольте теперь мне околдовать вас, милая Цирцея.
Погрузив палец в ее горячее лоно, Нэш понял, что она готова. Ксантия снова вскрикнула и выгнула спину. И маркиз тотчас же почувствовал, что больше не в силах терпеть. Он улегся на нее и заглянул ей в лицо. В прорезях маски ее глаза горели жарким огнем. Поцеловав Ксантию, он прошептал:
– Я сейчас, дорогая.
– Да, хорошо, – выдохнула она.
Когда он вошел в нее, она ахнула и зашевелилась под ним. Ее бедра устремились навстречу его очередному толчку. Нэш хотел действовать медленно, но страсть не позволяла ему этого. «А вдруг она девственница?» – внезапно промелькнуло у него в голове.
Нэш замер, затаил дыхание. Выждав немного, спросил:
– Все в порядке?
– Да-да, конечно, – задыхаясь, пробормотала Ксантия. Нэш вошел в нее глубже, и тут же послышались ее громкие стоны:
– О… лорд Люцифер, это замечательно…
Ксантия положила руки ему на плечи и обвила ногами его бедра. При этом она нечаянно столкнула со стола корзинку с рукоделием, и та упала на пол.
Забыв обо всем на свете, Нэш словно растворился в своих ощущениях. Его движения с каждым мгновением становились все энергичнее, и Ксантия, извиваясь под ним, стонала все громче. Наконец из горла ее вырвался крик и по телу пробежала дрожь. И почти в тот же миг перед глазами Нэша точно вспыхнула молния, и его охватило острое чувство блаженства.
Ксантия тяжело дышала, покоясь в объятиях своего любовника. Ей казалось, что они лежат так уже целую вечность. Наконец оба восстановили дыхание, и Ксантия начала приходить в себя. Сознание того, что она предавалась любви с мужчиной своей мечты в комнате экономки, на ее столе для рукоделия, заставляло Ксантию краснеть от стыда – она чувствовала, как лицо ее заливает краска.
Тут из коридора донеслись шаги, тотчас послышались голоса слуг. Кто-то громко распорядился, чтобы в буфетную подали креветок и шампанское.
Нэш скатился со стола и быстро застегнул брюки.
– О Боже, это было настоящим безумием, – пробормотал он, поправляя на Ксантии одежду. – В любую секунду сюда может войти кто-то из слуг в поисках чистых салфеток или скатертей.
– Не бойтесь, – прошептала Ксантия, – вы же сами сказали, что наши лица скрыты масками.
Нэш в растерянности провел ладонью по волосам.
– О Господи, какой же я дурак, – простонал он. И тут же поцеловал Ксантию. Поцелуй был таким пылким, словно соитие нисколько не утолило его страсть.
Наконец, отпрянув от Ксантии, маркиз увлек ее к двери.
– Идите, – сказал он, разблокировав дверь. – Нас не должны видеть вместе. – Выглянув в коридор, Нэш шепотом добавил: – Путь свободен, слуги, должно быть, отправились на кухню. Возвращайтесь быстрее в бальный зал. Если встретитесь с кем-нибудь по дороге, скажите, что заблудились.
– Спасибо за сумасшедший вечер, лорд Люцифер, – прошептала Ксантия.
– Идите же, – поторопил ее Нэш, в смущении отведя глаза. – А я, выждав какое-то время, выйду вслед за вами.
Ксантии вдруг стало грустно. Она понимала, что этот чудесный вечер больше не повторится. Князь тьмы канет в сгустившийся сумрак. Человек в черном шелковом плаще навсегда сольется с темнотой, а ее отношения с Нэшем не изменятся.
Она слышала, как за ней закрылась массивная дверь, навсегда разлучившая ее с пылким любовником. Волшебство и очарование этого свидания в масках закончилось. Увидев кпереди свет, она пошла на него и вскоре поднялась по лестнице туда, где гремела музыка.
Назад: Глава 6 Горячий денек в Уэппинге
Дальше: Глава 8 Встреча на пристани Хорсферри