Глава 14
Тайное свидание в Брайервуде

Во мраке ночи Ксантия шла по коридорам особняка, стараясь ступать как можно осторожнее. На ней был халат, а на ногах – домашние туфли. Ей не терпелось оказаться в объятиях Нэша, и от возбуждения и сладостных предчувствий ее била нервная дрожь. Она с замиранием сердца вспоминала жаркие поцелуи Нэша. «А что, если нас застанут вместе?» – спросил он ее сегодня. Ксантия ответила ему тогда, что этого не случится. Она действительно считала, что их никто не сможет выследить. Ксантия вела себя очень осторожно.

Из-под некоторых дверей пробивалась полоска света, но за дверьми было тихо. Внезапно скрипнула половица, и Ксантия в страхе замерла. Но вокруг по-прежнему царила тишина. Сделав еще несколько шагов, она добралась до двери, ведущей в спальню Нэша.

Ксантия тихонько постучала, и дверь тут же распахнулась. По-видимому, Нэш с нетерпением поджидал ее, стоя у двери. На нем был черный шелковый халат с золотистой вышивкой. Волосы же были зачесаны назад и перевязаны на затылке шелковым шнурком.

– Вы все-таки пришли?.. – пробормотал он, заключая ее в объятия. – О, вы просто сумасшедшая.

– Я сошла с ума из-за вас.

Он немного отстранился от нее и заглянул ей в глаза. У Ксантии перехватило дыхание. Волна незнакомых прежде чувств нахлынула на нее, и она невольно отвела взгляд. В тот же миг она увидела огромную старинную кровать, стоявшую в центре комнаты. Над кроватью высился роскошный балдахин из темно-синего шелка. Подобранное в тон ему покрывало было уже откинуто, а белоснежные простыни немного смяты. Постель манила Ксантию, притягивала ее к себе. В камине догорал огонь, а на ночном столике стоял графин с вином.

– Что за восхитительная кровать! – Ксантия улыбнулась. – Надеюсь, вы намерены сегодня использовать ее по назначению?

Нэш засмеялся и провел ладонью по ее волосам.

– Я молил Бога, чтобы вы не одумались и не отказались от мысли прийти ко мне, – пробормотал он. – А где Ротуэлл?

– Спит, я надеюсь. Впрочем, я не уверена в этом. Он иногда долго не может уснуть.

– Долго еще вы будете вот так прятаться ото всех? – спросил Нэш неожиданно.

Ксантия не совсем понимала, что он хотел этим сказать.

– До тех пор, пока нам этого хочется, Стефан, – ответила она. – Пока мы не наскучим друг другу.

– А если этого никогда не произойдет? Если нас с каждым днем будет все сильнее тянуть друг к другу – что тогда?

Ксантия засмеялась, но ее смех прозвучал как-то неестественно.

– Дорогой мой, вы меняете женщин как перчатки. И я всего лишь одно из ваших очередных увлечений.

– Нет, вы не просто одно из многих увлечений. Вы моя женщина, Ксантия. По крайней мере на эту ночь.

Она молча кивнула, и Нэш припал к ее губам. По ее телу тотчас же разлилась нега.

– Ах, Стефан, возьмите меня быстрее… – простонала она. – Все это время мне было очень трудно находиться рядом с вами. Видеть вас и не иметь возможности дотронуться до вас – о, это сводило меня с ума…

Он увлек ее к кровати и посадил на край постели. Ксантия подняла на него глаза. Рука Нэша легла ей на плечо.

– Скажите, дорогая, как мне доставить вам наслаждение? Чего вы ждете от меня?

По телу ее пробежала дрожь. Внезапно Нэш одним движением сбросил халат, и Ксантия окинула взглядом его фигуру.

– Возьмите меня, Стефан, – проговорила она хрипловатым голосом. – Порой мне кажется, что вам принадлежит не только мое тело, но и душа.

В глазах Нэша вспыхнул огонь, и он опустился перед ней на колени. Медленно развязав пояс на ее халате, он бросил его на постель и спустил халат с ее плеч. На Ксантии была сорочка из тончайшей ткани, сквозь которую просвечивали ореолы ее груди. Нэш впился в них жадным взглядом, затем припал губами к соску. Ксантия ахнула и почувствовала, как теплая ладонь Нэша скользит по ее животу.

Ксантия со стоном запрокинула голову. Именно этого она и хотела, за этим и пришла сюда! Ласки Нэша доставляли ей ни с чем не сравнимое наслаждение.

– Снимите сорочку, – прохрипел маркиз, поднимаясь с коленей.

Ксантия тоже встала и сбросила ночную рубашку. Нэш окинул ее пылким взором и прошептал:

– О Боже, Ксантия, как вы прекрасны!.. Я хочу, чтобы мне принадлежало не только ваше тело, но и душа. Мне хочется, чтобы вы сегодня выполняли все мои приказы.

Она обвила его шею руками.

– Хорошо, я попробую. Приказывайте. Не стесняйтесь, Стефан, я ведь не робкая девственница.

Уложив ее на постель, Нэш раздвинул ей ноги пошире и встал на колени. Ксантия окинула его взглядом, затем принялась поглаживать его восставшую плоть.

Нэш закрыл глаза и, запрокинув голову, громко застонал. Несколько секунд спустя глаза его открылись, и он, перехватив руку Ксантии, прохрипел:

– Довольно, милая. – Он завел ей руки за голову. – Ведь вы должны выполнять мои приказания, не так ли?

Ксантия засмеялась.

– Но мне нравится мучить вас.

Маркиз усмехнулся и потянулся куда-то к изголовью кровати. В следующее мгновение Ксантия почувствовала прохладное прикосновение шелковой ленты к своему запястью. Ее тут же охватило чувство, похожее на панику. Однако Нэш, не обращая внимания на ее испуг, уверенными движениями крепко связал ее закинутые за голову руки.

– Стефан, что вы делаете? – прошептала Ксантия.

– Если уж речь зашла о мучениях, то это я должен подвергнуть вас пыткам, моя любовь.

Склонившись над ней, Нэш припал губами к ее соску.

Ксантия застонала, извиваясь под ним.

– Станьте на колени, дорогая, – сказал он, отстранившись.

Ксантия выполнила его просьбу. И тут Нэш привязал ее связанные руки к центральной балке деревянного навеса.

Ксантию охватили смешанные чувства – и восторга и страха. Она тотчас же почувствовала, как в ней нарастает возбуждение.

– О, Стефан… – прошептала она. Ее руки были вытянуты над головой во всю длину, и она сейчас находилась в полной власти Нэша. Нагая, она стояла на коленях посреди огромной кровати.

– Теперь я могу делать с вами все, что захочу, моя дорогая. – Рука маркиза скользила по ее животу и по груди.

– Да, я ваша пленница, – прошептала Ксантия. Нэш впился поцелуем в ее губы – словно стремился наложить печать своего владычества над ней.

– Вы хотите, чтобы я освободил вас из плена? – спросил он, прервав поцелуй.

– Нет, – ответила Ксантия, не колеблясь. – Пока нет.

Нэш рассмеялся.

– Вас заинтриговали мои действия?

Ксантия почувствовала, что краснеет.

– Не знаю…

Он принялся осыпать поцелуями ее шею.

– Вы необыкновенно чувственная и темпераментная женщина, Ксантия. К тому же очень любопытны. Я понял это еще при первой встрече с вами.

– Возможно, вы правы.

– В эротических играх нет ничего дурного, моя дорогая. Если, конечно, все делается с согласия обеих сторон. Поэтому не стесняйтесь своего любопытства.

Дыхание Ксантии участилось.

– А вы хотите… поиграть?

– Я хочу доставить вам удовольствие. А меня самого вполне удовлетворяет обычное соитие. Мне кажется, дорогая, что вам нужен в постели сильный мужчина. Вы хотите, чтобы вас… порабощали.

– Да, хочу, – вырвалось у Ксантии помимо ее воли. Нэш наклонился и лизнул ее отвердевший сосок.

– А знаете, почему вам этого хочется?

– Н-нет… – Ей действительно хотелось почувствовать себя на время его рабой. Слова Нэша пьянили ее, как глоток хорошего коньяка.

Тут палец его погрузился в ее лоно, и он прошептал:

– Вы достойны такого мужчины, который контролировал бы вас, который предугадывал бы все ваши самые сокровенные желания и исполнял их.

– Значит, вы хотите исполнить мои сокровенные желания? – спросила Ксантия дрогнувшим голосом.

– Да, если вы мне это позволите.

– Хорошо, делайте все, что считаете нужным, – прошептала она, закрыв глаза.

Нэш легонько ущипнул ее сосок.

– Не забывайте произносить слово «пожалуйста», любовь моя.

– Пожалуйста… – пробормотала Ксантия.

– Вы доверяете мне?

– Да.

– Очень хорошо.

Ксантия почувствовала, что Нэш легонько покусывает ее груди, и открыла глаза.

– Но что вы собираетесь делать? – пролепетала она. – Вы готовите… какой-то подвох?

– Подвох? Очень может быть.

– Вы собираетесь наказать меня?

Его ладони легли на ягодицы Ксантии.

– О, это будет зависеть от вашего поведения, дорогая моя. Вы ведь плохо вели себя, не так ли?

Снова закрыв глаза, она кивнула.

– Меня одолевают греховные мысли с тех пор, как я познакомилась с вами, Стефан. Меня мучают тайные желания, которые не пристало иметь настоящей леди.

– Надеюсь, теперь вы будете хорошо вести себя, не так ли, любовь моя?

Ксантия облизнула пересохшие губы.

– Вы даже представить себе не можете, насколько я испорченна, – пробормотала она.

– Неужели? Может быть, мне следует отвязать вас, поставить на корточки и хорошенько отшлепать?

– Нет, не надо, – поспешно ответила она.

– Нет? Почему же?

– Потому что мне нравится прижиматься к вам. Сегодня во время ужина я наблюдала за вами и вспоминала нашу первую встречу. Как мы целовались, как ваша рука проникла в… То есть как она доставляла мне наслаждение на темной террасе. А остальные гости в это время танцевали в зале, не догадываясь о том, чем мы занимаемся.

– Да, вы действительно очень испорченны, – усмехнулся Нэш. – Думаю, что лучшим наказанием для вас будет жестокая пытка. Я буду мучить вас до тех пор, пока вы не начнете молить меня о пощаде.

– О Боже, – дрожа всем телом, прошептала Ксантия. Нэш стал осыпать поцелуями ее лицо и шею, одновременно массируя ягодицы.

– Мне нравится, как вы ласкаете меня, Стефан.

– Любовь моя, я знаю, что вы устали быть сильной. Знаю, как вам хочется хотя бы ненадолго побыть самой собой.

– О, вы действительно понимаете меня! Это прекрасно!

– Да, я вас понимаю, как никто другой.

Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал в губы. Затем пристально посмотрел ей в глаза. «Вы доверяете мне?» – этот его вопрос все еще звучал у нее в ушах. Но какой смысл вкладывал в него Нэш? Доверяли ли они друг другу?

Нэш потянулся к ночному столику и взял бокал с вином. Не спуская глаз со своей возлюбленной, он медленно осушил бокал, затем припал губами к ее губам. У этого поцелуя был терпкий сладкий вкус, и это еще больше возбудило Ксантию.

– О Боже, я в жизни своей не видел более чувственного создания, чем вы, – промолвил Нэш, чуть отстранившись от нее.

Он вдруг перевернул бокал и вылил из него остатки вина ей на грудь. Кроваво-красные капли тотчас скопились в ложбинке меж грудей, и тонкая струйка устремилась вниз, к животу. В последний момент, когда струйка уже стекала на простыни, Нэш наклонился и слизнул ее, коснувшись языком лона. По телу ее пробежала дрожь, и она тихонько застонала. Нэш тем временем принялся слизывать вино с ее живота и грудей.

Лишенная свободы движений, Ксантия могла только содрогаться от наслаждения. Губы Нэша коснулись ее щеки, и он прошептал:

– Хотите, чтобы я остановился, любовь моя?

– Нет, не останавливайтесь, пожалуйста, – прошептала она. – Сделайте это еще раз…

Нэш глухо засмеялся.

– Что именно, любовь моя?

К горлу Ксантии подкатил комок, ей трудно было говорить.

– Вернитесь туда… вниз, пожалуйста…

Нэш коснулся пальцами ее лона:

– Сюда?

Ксантия, закрыв глаза, кивнула.

– Скажите, что именно я должен сделать? Признайтесь, чего вы хотите.

– Дотроньтесь до меня там… языком, – прошептала она. – Вы прекрасно знаете, чего я хочу, Стефан.

Он медлил – очевидно, решил помучить ее. И даже с закрытыми глазами Ксантия знала, что он в эти мгновения наблюдал за выражением ее лица. У нее же все тело ныло от напряжения, требующего разрядки.

Наконец Нэш наклонился, и Ксантия почувствовала, как его язык проник в ее лоно. Она громко закричала, широко раскрыла глаза. Горячая волна наслаждения захлестнула ее, и по телу прокатилась судорога.

– Отвяжите меня, – взмолилась Ксантия, снова оказавшись в его жарких объятиях.

Нэш осыпал поцелуями ее шею и грудь. Но Ксантии хотелось, чтобы он вошел в нее. Ей было мало того наслаждения, которое она уже получила.

– О, Стефан, пожалуйста. Отвяжите меня!

И тут Нэш приподнял ее, обхватив за талию, а затем усадил на свой горячий трепещущий жезл. Ксантия вскрикнула в восторге, почувствовав, как он вошел в нее.

– Еще, Стефан, еще… – пролепетала она.

Подложив ладони ей под ягодицы, Нэш пошире раздвинул ее ноги и стал энергично двигаться, одновременно приподнимая и опуская ее.

– О, как чудесно!.. – вырвалось у Ксантии.

– Да, чудесно, – пробормотал Нэш. – Это вы настоящее чудо, любовь моя.

Ксантия запрокинула голову, и Нэш припал губами к ее соску, продолжая делать резкие движения, от которых по телу Ксантии пробегала дрожь. Комнату заполнили их вздохи и стоны – восхитительная музыка страсти.

С каждым мгновением Нэш двигался все быстрее, и Ксантия чувствовала, что из груди ее рвется крик. В какой-то момент она вдруг услышала собственный голос – он доносился словно издалека. В следующий миг она содрогнулась последний раз и замерла в изнеможении, впав в полузабытье.

Вернувшись к действительности, Ксантия подняла голову и поцеловала Нэша, все еще сжимавшего ее в объятиях. Он долго молчал, тяжело дыша. Наконец поднял на нее взгляд, и Ксантия увидела в его глазах какой-то странный блеск.

– Я совсем потерял голову, Ксантия. Я… – Он осекся.

– Что вы хотели сказать? Говорите, вы можете доверять мне, Стефан.

– Я люблю вас, – тихо прошептал Нэш. – О Господи, не понимаю, как это произошло…

– Вы не единственный здесь, в этой комнате, кто смущен и испуган собственными чувствами.

Нэш выпустил Ксантию из объятий и отвязал ее руки от балки. Затем осторожно уложил ее на мягкую постель и лег рядом. Они больше ни слова не произнесли о любви, как будто между ними существовала негласная договоренность не затрагивать эту тему.

– Вам не холодно? – спросил Нэш неожиданно.

– Нет. Мне очень хорошо.

Он ласково ей улыбнулся.

– При первой встрече вы сказали мне, что никак не можете согреться здесь, в Англии, и постоянно мерзнете. Еще тогда я подумал, как было бы хорошо, если бы я смог уберечь вас от холода. Это могло бы стать целью моей жизни…

Последние слова Нэша поразили Ксантию, и она замерла в ожидании, затаила дыхание. Но Нэш молчал, и она пробормотала:

– Что ж, наверное, надо поспать немного. Я постараюсь не храпеть слишком громко.

– А разве вы храпите?

– Изредка. Но вы так утомили меня сегодня, что я за себя не ручаюсь.

Нэш провел ладонью по ее щеке.

– Скажите, Ксантия, вам нравится Гэмпшир? Вам хорошо в Брайервуде?

Этот вопрос удивил ее.

– Да, здесь очень красиво. Ваше поместье, наверное, лучшее в Англии.

– Мне бы очень хотелось, чтобы мы оказались тут одни, – в задумчивости проговорил маркиз, наматывая на палец прядь ее волое. – У нас была бы возможность лучше узнать друг друга. Меня раздражают все эти люди, которые вертятся вокруг.

– Но это ваши гости и ваши родственники. К тому же все они очень милые люди. Что же касается слуг, то они необходимы в таком большом доме. Без них никак нельзя.

– В таком случае у нас есть только один выход, – заявил Нэш с ухмылкой. – Мы должны убежать отсюда.

Ксантия рассмеялась.

– И куда же мы отправимся?

– На Сицилию.

– Звучит заманчиво, но, боюсь, нас там быстро найдут.

– Тогда, может быть, в Марокко? Или на Крит?

– О, на Крит – это замечательно, – согласилась Ксантия. – Но нам нужен корабль. Почему у меня никогда нет под рукой подходящего судна в нужный момент?

– Не думайте, любовь моя, что только вы одна владеете флотом.

– Неужели у вас тоже есть собственные суда?

– Конечно. В Саутгемптоне стоит на якоре моя яхта «Опасное пари». Она в вашем полном распоряжении, миледи.

Ксантия звонко рассмеялась, но тут же прикрыла рот ладонью.

– «Опасное пари»? Какое смешное название.

– Дело в том, что я выиграл эту яхту, заключив пари. Один глупец в клубе «Брукс» поспорил со мной, не послушав совета своих друзей.

– И ставкой в вашем пари была яхта?

– Да. Выиграв ее, я дал ей другое название – в честь той глупости, которую совершил проигравший. Имя «Мэри Джейн» не отражало всей полноты его безрассудства.

– Да, вы правы. Я обращусь к вам за помощью, когда мы будем выбирать название для очередного судна.

– Я рад, что хоть в чем-то могу быть полезен «Невилл шипинг»! Но, увы, боюсь, что это единственный мой талант. Поэтому вы, любовь моя, можете не беспокоиться о том, что я стану вмешиваться в ваши дела.

– О, у вас есть таланты, которыми я могла бы воспользоваться с огромным удовольствием, – с улыбкой проговорила Ксантия.

– Правда? Интересно какие же?! – Нэш рассмеялся и крепко прижал ее к себе.

Уютно устроившись в кольце его крепких рук, Ксантия сладко зевнула. Она начала засыпать, но в ушах у нее все еще звучали отдельные фразы Нэша. Она не до конца уловила сказанного им, однако чувствовала, что он говорил что-то очень важное.