Глава 10

На следующее утро Мария другими глазами смотрела на свою комнату и на свою жизнь. Всю ночь она думала о Гарри и о той девчонке. Она знала, Уайтчепел – очень опасная часть города, и Гарри не сказал, что он там делал. Впервые за все это время серьезная тень сомнения закралась в ее голову: неужели она увлеклась обманщиком? Он мог бы сотворить с ней все, что угодно, когда проскальзывал к ней в комнату, даже не разбудив, но ведь ничего плохого не делал. После некоторых размышлений девушка отбросила прочь свои сомнения. Она доверяет Гарри, по крайней мере, настолько, чтобы встречаться с ним. Но некоторые моменты продолжали ее беспокоить.

Ей надо было срочно поговорить с Джоан. Мария улыбнулась про себя, понимая, что ее кузина столь же неопытна в общении с мужчинами, как и она сама. Но у других молодых леди в Лондоне мысли были заняты состоятельными пэрами и скандальными повесами; кроме Джоан она никому не могла доверить свой секрет.

Мать перехватила ее, когда она уже почти спустилась по лестнице.

– Мария, подойди сюда. Нам надо поговорить.

– Да, мама?

– Мы должны зайти к отцу. Пойдем, дорогая. – Мать сделала ей знак идти следом.

Озадаченная, Мария последовала за графиней. Неужели она попала в беду? Но нет, вид у матери был довольный, вовсе не рассерженный. А вдруг мать или отец заподозрили что-то о Гарри? От этой мысли Марию бросило в дрожь. Но тут что-то другое. Судя по выражению лица матери, она даже не собиралась устраивать Марии нагоняй по поводу ее безразличия к поклонникам, одолевавшим ее своими визитами. В чем же тогда она провинилась?

А может, дело вовсе не в ней, подумала Мария, пока они шли по длинному коридору к кабинету отца. Возможно, появились какие-нибудь приятные новости, которыми хотят с ней поделиться, или родители запланировали поездку куда-нибудь, или очередной бал, или… или… Вариантов было много. Так в чем же дело? Когда мать хотела что-то ей сказать, она не тянула время. Мария с любопытством вошла следом за матерью в кабинет отца. Мать прикрыла дверь и подошла к столу, где, ожидая их, стоял отец.

– Мария, проходи и садись.

Мария послушно села и вопросительно посмотрела на родителей. Отец тоже сел, его губы тронула нежная улыбка.

– Тебе нравится сезон в Лондоне?

– Да, папа, конечно. – Мария непонимающе заморгала ресницами.

– Тебе весело? – Мария кивнула, все еще пребывая в полной растерянности. Понятно, что они не об этом хотели с ней поговорить. – Ты встретила интересных людей? – Она опять кивнула, потому что отец, похоже, ожидал ее ответа после каждого вопроса. – Интересных джентльменов? – многозначительно уточнил отец.

Марию пронзил ледяной ужас. Окаменев, она посмотрела на отца и едва заметно кивнула. Боже мой! Они в курсе. Каким-то образом они узнали о Гарри. Джоан! Но Джоан своей жизнью поклялась не рассказывать ни одной живой душе, и Мария верила ей. Но кто тогда? Никто не знает ее тайну. Никто.

Если только… У Марии перехватило дыхание. Неужели Гарри сам обратился к ее отцу? Неужели сейчас она получит ответы на все вопросы о своем таинственном поклоннике? И у родителей такой довольный вид! Если Гарри приходил к отцу и просил разрешения прийти к ней с визитом, тот, должно быть, разрешил. У нее появится возможность увидеть его снова!

В груди поднялась безумная волна надежды, которую она мгновенно подавила, напомнив себе о собственном промахе во время встречи с мистером Крейном в парке. Пока ничего не известно, надо вести себя осторожно. И все же сердце, которое от вопроса отца едва не остановилось, теперь гулко стучало в груди.

– Да, папа. – Мария сложила руки на коленях и постаралась отвечать спокойным, насколько это было возможно, голосом. – Некоторые джентльмены были… весьма интересны.

– Мне приятно это слышать. – Отец улыбнулся, наклонился вперед и положил руки на стол. – А есть кто-то, кто привлек твое особое внимание?

Мария, несмотря на все свои старания сохранять спокойствие, покраснела.

– Возможно, папа, – осторожно пробормотала она. Улыбка отца стала еще шире.

– В таком случае у меня для тебя есть отличная новость. Мы с твоей матерью только что принимали джентльмена, который признался, что ты его просто покорила. Он долго восхвалял тебя, и даже я, зная, что каждое сказанное им слово – чистая правда, – отец подмигнул ей сиявшими от радости глазами, – даже я почувствовал, что похвалы было слишком много. Этот человек влюблен в тебя по уши, моя дорогая.

Мария смогла лишь нервно улыбнуться. Что-то подсказывало ей, что отец говорит сейчас не о Гарри. Восхвалять ее так, что даже отец устал слушать? Это не похоже на Гарри, который скорее поддразнил бы ее, чем выказал восхищение.

– Он попросил у меня твоей руки, Мария. – Отец гордо улыбнулся, и было понятно, что он очень доволен. – Я полагаю, он сообщил тебе о своих намерениях?

– Ну… – Мария поерзала на своем месте и откашлялась. – Нет, папа, не сообщил. – И это только лишний раз доказывало, что разговор шел вовсе не о Гарри. Он откровенно сказал бы ей все сам или хотя бы намекнул. Человек, осмелившийся рискованным путем забраться в окно ее спальни, несомненно, найдет в себе смелость сказать ей о своей любви.

– Ты, наверное, догадалась, – мягко пожурила Марию мать. – Я совсем не удивилась.

Ну вот, теперь все встало на свои места. Это не мог быть Гарри, если мать знала об этом и не удивилась. Мария постаралась не обращать внимания на мучительный ком разочарования, образовавшийся где-то внутри. Она не могла сейчас думать об этом, пока с достоинством не выдержит суровое испытание, поэтому лишь вопросительно взглянула на мать. Та улыбнулась в ответ, подошла к Марии и приложила руки к ее щекам.

– Только подумай, моя дорогая, ты станешь графиней. Ведь это прекрасно!

– Как ни странно, мама, – на лице Марии мелькнула тень разочарования, – должна признаться, я… Я не имею ни малейшего представления, о ком мы сейчас говорим.

– Мария, ну как ты можешь не знать? Это граф Хартвуд.

– Понятно. – Мария почувствовала облегчение. Лорд Хартвуд – приятный молодой человек, но она сомневалась, что он и правда любит ее. – Да, мне следовало догадаться.

– Ты рада? – не успокаивалась мать. – Ты примешь его предложение?

– Конечно, нет, – не моргнув, ответила Мария.

В кабинете отца на несколько секунд стало тихо. Родители обменялись взглядами, потом мать снова обратилась к Марии:

– Но почему нет, дорогая?

– Потому что я не люблю его. – Мария уже преодолела удивление, и волнение первых минут разговора. – И мне кажется, он тоже не любит меня. Мы через месяц наскучим друг другу. Он – добрый и милый человек, но я к нему равнодушна.

Родители снова переглянулись.

– Если это твой окончательный ответ, – начал отец, скорее с растерянным, чем с разочарованным видом, – то я откажу ему.

– Спасибо, папа. – Мария благодарно улыбнулась отцу. – Ты – лучший отец на свете. – С этими словами Мария встала и обошла стол, чтобы чмокнуть его в щеку.

– Но ты уверена? – Отец взял ее за руку. – Обычно мужчина не просит руки дважды, Мария. Может быть, тебе надо денек подумать, прежде чем я буду говорить с ним?

– Он – очень подходящая пара, – тихо заметила графиня. – Симпатичный, добрый, послушный. Ты будешь хорошо обеспечена. Я надеюсь, твое решение не является поспешным и необдуманным, Мария?

– Я слушаю свое сердце, мама. Лорд Хартвуд – не для меня. И мне не нужно время, чтобы подумать, хотя я знаю, что он – очень подходящий и приличный джентльмен. Просто я не люблю его и не думаю, что когда-то смогу полюбить.

Мать на мгновение замерла, но потом улыбнулась и смиренно кивнула головой:

– Значит, этот мужчина – не твой выбор. Я никогда не стану заставлять тебя поступать вопреки велению сердца.

– Я знаю, мама. Спасибо за понимание.

– Дорогая, мы хотим, чтобы ты была счастлива. – Если мать и разочаровало решение дочери, то она скрыла это. Мария почувствовала прилив необыкновенной нежности и любви к родителям. Они были уверены, что приготовили ей приятную новость, но приняли ее отказ с поразительной благосклонностью.

– Я хотела навестить Джоан. Могу я пойти к ней теперь?

– Клянусь, в последнее время вас с Джоан не разлить водой, – воскликнула графиня. – О чем вы разговариваете целыми днями?

– Мы стараемся наверстать упущенное за пять лет разлуки, – улыбнулась Мария.

– Понятно, – рассмеялась графиня. – В молодости мы с Марион вели себя точно также. Конечно, иди, Мария, и передай привет моей племяннице.

Мария выскользнула из кабинета и, прикрывая за собой дверь, услышала тихие слова отца:

– Все-таки этот Хартвуд немножко идиот.

– О, Чарлз! – рассмеялась в ответ графиня.

Мария усмехнулась. Все в порядке, если они смеются. Лорд Хартвуд! Какой сюрприз. Он приходил с визитом только… Мария не смогла вспомнить точно, один или два раза. Несколько раз она танцевала с ним, но ничего не почувствовала к нему. Но именно такой он и есть, лорд Хартвуд, ничем не примечательный, хотя все же, как сказала мать, приличный и подходящий джентльмен.

Что касается ее надежды, что это мог быть Гарри… Мария тяжело вздохнула. Если бы он действительно пришел к ее отцу и попросил разрешения приходить с визитами, это бы значительно все облегчило. Но Мария признавала, что его полуночные визиты носят необычный и романтический характер, и она станет скучать по ним, если Гарри начнет приходить обычным способом. Ей казалось, он был яростным противником всего заурядного.

Все это немного беспокоило ее. Мария старалась быть, насколько смогла, честной перед самой собой. Она призналась себе, что взволнована таинственным поклонником и его удивительными привычками. Девушка пришла к выводу, что его непредсказуемость пробудила в ней особый интерес и разожгла безмерное любопытство. А его ухаживания восхитительны, потому что все происходит под покровом ночи, у нее в спальне, балансируя на грани скандала и полного краха. Собственное поведение, правда, беспокоило Марию.

Ее воспитали как приличную молодую девушку. Она знала неписаные правила общества, в котором жила, и джентльмены, забирающиеся по ночам в спальни леди, решительно выходили за рамки приличий. И все же ей очень нравилось это. В конце концов, может, не такая уж она и правильная. Может, у нее от природы бунтарский характер, который превратит всю ее жизнь в сплошной скандал. Она надеялась, что ей хватит благоразумия, чтобы не оскорбить этим отца, но если ее так заводит то, что запрещено, может, ей и впрямь не хватает благоразумия? А что, если Гарри нравится ей только своими необычными ухаживаниями? Станет ли он по-прежнему интересовать ее, если явится с визитом в обычное время, а не ночью? Будет ли она все так же заинтригована, если узнает его имя, его семью, его положение и перспективы? Или посчитает таким же нудным и обыкновенным, как всех других поклонников?

– Джоан, – с нерешительностью в голосе Мария обратилась к кузине, когда они гуляли по парку, – ты считаешь, я поступаю неправильно?.. – Она помолчала, подыскивая подходящее слово, – Принимая ухаживания Гарри?

Джоан с подозрением посмотрела на нее из-под шляпки.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… – Мария понизила голос. – Это так романтично, что он залезает по стене, чтобы увидеть меня. Волнует даже то, что я не знаю, как он выглядит и как звучит его полное имя.

– Ну конечно, – незамедлительно отозвалась Джоан.

– Но ведь это неправильно с его стороны!

– Конечно, неправильно.

Мария нахмурилась. Что-то Джоан слишком охотно на все соглашалась.

– Ну а с моей стороны, разве правильно ощущать такое волнение? Разве я не должна прийти в ужас или возмутиться?

– Но ты же не пришла в ужас и не возмутилась, – рассмеялась Джоан.

– Я знаю, но как ты считаешь, я должна была? Джоан перестала смеяться и взяла за руку подругу:

– Что ты хочешь сказать? Как тебя может не волновать это?

– Не может, – вздохнула Мария. – Я просто думала, правильно ли это, не становлюсь ли я от этого безнравственной и распущенной.

– Это как раз делает тебя нормальным человеком. Подумай хорошенько. Кого же не заинтересует такой поклонник? Мне не приходит на ум, что мог бы сделать мужчина, чтобы быть более интригующим?

Если бы мне улыбнулась удача иметь такого удивительного ухажера, я бы наслаждалась каждым моментом этого приключения, уж будь уверена.

– Да. – Мария медленно кивнула головой. Она, конечно, понимала, что подобное случается с человеком только раз в жизни. И если ничего интересного ей больше не уготовано, по крайней мере, будет что вспомнить. – Спасибо за понимание, Джоан.

– А чему ты удивляешься? Время от времени я бываю права. Ладно, теперь, когда мы выяснили, что я – просто кладезь мудрости, ты не расскажешь мне, почему спустя столько времени ты вдруг задумалась о нормах приличия? Я думала, мы сошлись на том, что все это очень непристойно и потому крайне волнует.

– Нет, это ты так считала. А я вот все думаю: правильно ли это, когда нравится что-то непристойное?

– Тебя это беспокоит? – удивленно прошептала Джоан, остановившись на секунду.

– Боюсь, что нет. – Мария нервно рассмеялась и продолжила: – Я не брошу его поиски и надеюсь, что он придет опять. Мне только интересно, как это характеризует меня, если я считаю все происходящее таинственным и очаровательным, а не ужасным и позорным.

– У меня есть идея! – схватила ее за плечи кузина. – Я могу остаться в твоем доме на ночь и проскользнуть в твою комнату, когда все лягут спать. Спрячусь за шторками, и когда он придет к тебе, выпрыгну и поймаю его!

Мария вытаращила на нее глаза, на секунду онемев от изумления, потом разразилась смехом. Спустя мгновение они хохотали уже вдвоем.

– О, Джоан, – выдохнула Мария, обнимая кузину, – ты просто очаровательна! Как ты собралась поймать его? – Мария понизила голос, подозрительно оглянувшись вокруг, но никто не обращал на них внимания.

– Я… Я… Я не знаю! – заливалась смехом кузина. – Возьму у отца трость и ударю по лодыжкам или что-нибудь в этом роде.

Мария утерла слезы, выступившие от смеха в уголках глаз.

– Но это затруднит его последующий спуск, мне кажется. – Остатки веселья пропали. – Хотя нет, думаю, нет.

– А мне понравилась идея, – вздохнула Джоан. – Ты же знаешь, как я страдаю от любопытства. Если бы только он открыто вышел в свет, где я тоже могла бы с ним познакомиться…

Улыбка у Марии получилась натянутой. Она не призналась Джоан, что Гарри видел ее в обществе, хотя ни разу не подошел. Теперь ей будет непросто все время контролировать себя, сознавая, что он может оказаться на каждом светском мероприятии, которое она посещает. И будет совсем уж невыносимо, если Джоан каждый вечер начнет шептать ей об этом на ухо.

И все же… Что-то должно измениться. Все происходящее выглядело волнующим, интригующим и очень лестным для нее, но она просто обязана узнать как можно больше о таинственном Гарри. И, похоже, единственный способ сделать это – спросить у него самого.