Глава 6
«Бедный мистер Томпсон! Бедный, бедный мистер Томпсон!
Эти слова отныне приобретают новое значение, не правда ли?»
«Светские заметки леди Уислдаун».
17 июня 1816 года
Ему не следовало приезжать сюда.
Питер не желал видеть реконструкцию сражения при Ватерлоо. Ему вполне хватило самого сражения, в котором он участвовал. Он понимал, что версия битвы, предложенная принцем-регентом, вряд ли воспроизведет все ужасы кровавой реальности. И, тем не менее, Питеру претило то, что сцены смерти и разрушений власти хотят превратить в развлечение, посмотреть которое придет весь Лондон.
Развлечение… Питер тряхнул головой, испытывая отвращение к тому, что происходило у него на глазах. Все аллеи садов Воксхолла были заполонены лондонцами разных сословий. Они смеялись, шутили, громко разговаривали. Большинство из них не обращали никакого внимания на разыгрываемое неподалеку сражение. Вряд ли они знали, что в сражении при Ватерлоо погибло пятнадцать тысяч человек. Это, не считая вражеской армии.
Но, несмотря на все свое недовольство происходящим, Питер все же приехал сюда. Заплатив два шиллинга, он вошел в сады и двинулся по аллее. Его интересовали, конечно, не газовое освещение, не фейерверки и не сама реконструкция битвы.
Питер явился сюда, чтобы увидеть Тилли. Еще до ссоры она попросила Питера сопровождать ее в Воксхолл. И он сомневался в том, что Тилли поменяла планы из-за размолвки.
По словам Тилли, ей нужно увидеть реконструкцию хотя бы для того, чтобы в душе навеки попрощаться с погибшим братом. Поэтому Питера не покидала уверенность, что она находится здесь.
Но где ее искать? Сады наводнили толпы народа. Зрители все прибывали. На аллеях было не протолкнуться. Питер заметил, что одно все же роднит это мероприятие с битвой при Ватерлоо. Это был сильный неприятный запах, который обычно свидетельствует о большой скученности людей на ограниченной территории.
Создавалось впечатление, что большинство из них не мылось месяцами.
Питер не знал, что он скажет Тилли, да и сумеет ли отыскать ее здесь. Ему хотелось одного — увидеть ее. Тилли избегала встреч с ним уже неделю, и виной тому была ссора в Гайд-парке. Питер два раза приезжал в особняк ее родителей, но ему неизменно говорили, что леди Матильды нет дома.
Письма, которые Питер писал ей, возвращались назад нераспечатанными. В конце концов, он получил записку от нее. Тилли запрещала ему искать встреч с ней до тех пор, пока он не будет готов обратиться к ней с известным ему предложением.
Судя по всему, Тилли была настроена очень решительно. Она больше не хотела бросать слова на ветер и ждала от Питера действий.
Питер знал, что местная знать собралась сегодня в северном конце лужайки, на которой уже разворачивались события исторической баталии. Ему надо было обойти «поле боя» по периметру. Продвигаясь вперед, Питер старательно держался подальше от ряженых солдат, поскольку подозревал, что их ружья могли быть по недосмотру заряжены не холостыми, а настоящими патронами.
Пробираясь сквозь плотную толпу простолюдинов в северном направлении, он тихо бранился от досады. Питер любил быструю ходьбу и свободные пространства. Толчея казалась настоящим адом. Ему наступали на ноги, толкали в бок и спину, а один раз он поймал за руку карманника, пытавшегося стянуть у него кошелек.
Наконец после получасовой борьбы он вышел на открытое место, которое по приказу принца-регента было освобождено для почетных гостей из числа аристократов. Отсюда за сражением, которое, к счастью, подходило к концу, наблюдали принц-регент и члены столичного светского общества.
Питер внимательно оглядел толпу нарядных гостей. Он искал рыжеволосую девичью головку, но так и не увидел ее. Может быть, Тилли решила не ездить сегодня в Воксхолл?
Рядом с ним раздалась оглушительная канонада, и Питер вздрогнул от неожиданности. Где же, черт возьми, Тилли?
Прогремел еще один мощный орудийный залп, а потом грянула музыка. Ее исполнял оркестр, состоявший из сотни музыкантов. «Кажется, это Гендель», — машинально отметил про себя Питер и, поморщившись, взглянул налево.
Шум нарастал. Публика ревела от восторга, солдаты орали во все горло, музыка грохотала…
И вот посреди этого кошмара Питер, наконец, увидел Тилли, и мир вокруг него моментально погрузился в полную тишину.
Тилли жалела о том, что приехала сюда. Она знала, что зрелище боя не доставит ей большого удовольствия, но надеялась узнать что-то новое о жизни Гарри, лучше понять его… Она считала своим долгом перед погибшим братом принять участие в этом мероприятии.
Не каждой сестре выпадает шанс увидеть воочию реконструкцию тех обстоятельств, при которых погиб ее брат.
Но теперь, наблюдая за разыгрываемой на лужайке битвой, Тилли жалела о том, что не взяла с собой из дома ватные затычки для ушей. Вокруг стоял оглушительный грохот. Тилли раздражало еще и присутствие рядом с ней Роберта Данлопа, который считал своим долгом комментировать все, что происходило на лужайке.
«О, если бы на его месте был Питер!» Эта мысль не выходила из головы Тилли. С какой радостью и вниманием она выслушала бы сейчас его комментарии. Он наверняка предупредил бы ее заранее, в какой момент боя ей следует заткнуть уши во избежание потери слуха.
Если бы сейчас рядом с ней был Питер, она могла бы тайком взять его за руку, а в разгар боя сильно сжать ее. Тилли могла бы спросить Питера, в какой момент битвы погиб Гарри.
Но вместо Питера рядом с ней находился Робби. Робби, который был в восторге от зрелища потешной битвы.
— Здорово, правда? Правда?! — вопил он, наклонившись вперед и не сводя глаз с лужайки, на которой грохотали пушки.
Когда битва закончилась, Робби стал с жаром обсуждать мундиры, лошадей и наряды гостей.
Тилли было невыносимо слушать все это. К счастью, громкая музыка заглушала его голос, и Тилли перестала следить за ходом его мысли. Однако в тот момент, когда музыка немного стихла, Робби вдруг наклонился к Тилли и явственно произнес:
— Гарри это понравилось бы…
Возможно, Робби был прав. Тилли не могла с уверенностью сказать, как отнесся бы Гарри к этому зрелищу, и это тревожило ее. Гарри наверняка сильно изменился за годы, проведенные на фронте, и Тилли переживала из-за того, что так и не узнала, каким же он стал.
Она не сердилась на Робби за его слова. Он любил Гарри и пытался сказать Тилли что-нибудь приятное. Поэтому она улыбнулась и кивнула.
— Как жаль, что он погиб, — добавил Робби.
— Да, — промолвила Тилли. Что еще она могла сказать?
— Какая бессмысленная смерть, — произнес вдруг Робби.
Тилли удивленно взглянула на него. Эта фраза звучала очень странно в устах Робби, который был всегда обходительным и деликатным человеком.
— Война вообще бессмысленная затея, — заметила Тилли. — Вы согласны со мной?
— О да, конечно, — поспешно сказал Робби. — Однако должен же был хоть кто-то избавить мир от Наполеона. Одними уговорами и просьбами здесь было не обойтись. Что же касается нас, военных, то в армии не спрашивают, хотим мы идти в бой или нет.
Тилли отметила про себя, что впервые услышала от Робби хоть что-то, отдаленно похожее на рассуждение. Но тут ее мысли начали путаться. Тилли вдруг почувствовала присутствие человека, о котором думала все это время.
Она еще не слышала и не видела его, но уже знала, что он был здесь. Повернув голову, Тилли встретилась взглядом с Питером. Он стоял рядом с ней. Странно, что она не заметила, как он подошел к ним.
— Добрый день, мистер Томпсон, — холодно сказала она.
Во всяком случае, Тилли пыталась, чтобы в ее голосе сквозил холод. Однако она не была уверена, что добилась этого. Радость оттого, что она снова видит Питера, была слишком острой.
Конечно же, Тилли все еще сердилась на Питера и не желала разговаривать с ним. Но на землю уже спускался вечер, на душе Тилли было неспокойно, а выражение лица Питера оказывало на нее умиротворяющее действие. Он был для нее той соломинкой, за которую следовало ухватиться, чтобы не сойти с ума.
— Мы только что говорили о Гарри, — весело сказал Робби.
Питер кивнул.
— Жаль, что он не видел этой битвы, — продолжал Робби.
Тилли с недоумением посмотрела на него:
— Что вы хотите этим сказать?
— Ну, как же, Гарри столько лет служил в армии, сражался, бил врага, но не дожил до решающей битвы. Разве это не вызывает сожаления?
Тилли пришла в полное замешательство, не зная, что и думать. Она повернулась к Питеру и увидела, что тот с отчаянным видом делает знаки Робби, умоляя его замолчать.
— Что все это значит? — воскликнула она, призывая Питера к ответу.
— Тилли, — промолвил он, — вы должны понять…
— Нам сообщили, что Гарри пал в сражении при Ватерлоо, — перебила его Тилли. — Курьер с этим известием приезжал к нам домой.
Ее голос срывался, в нем слышались панические нотки. Питер не знал, что делать. Он был готов убить Робби на месте. У этого олуха, похоже, не было мозгов!
— Тилли, успокойтесь, — пробормотал Питер.
— Как он погиб? — резким тоном спросила Тилли. — Я хочу знать правду!
Питер молча таращился на нее. Он видел, что Тилли трясет от ярости.
— Расскажите мне, как умер мой брат, — потребовала она.
— Тилли, я…
В этот момент рядом с ними раздался мощный залп, и в темнеющем небе вспыхнули фейерверки.
— Вот это зрелище! — в восторге воскликнул Робби, подняв лицо к небу.
Питер невольно устремил взгляд на фейерверки. Розовые, синие, зеленые огоньки с треском появлялись на небе, рассыпались сотнями искр, прочерчивали небеса огненным дождем, лившимся на сады.
— Питер, — тихо сказала Тилли, дергая его за рукав, — скажи мне правду.
Питер открыл было рот, но ему трудно было сосредоточиться на серьезных мыслях. Фейерверки отвлекали его внимание, и он снова устремил взгляд на них.
— Питер! — в отчаянии крикнула Тилли.
— Гарри попал под телегу, — неожиданно вступил в разговор Робби.
— Его раздавила телега?
— Точнее, это была фура, — сказал Робби. — Он был…
Его голос заглушил новый залп.
— Ого! — завопил Робби. — Вы только посмотрите на это!
— Питер умоляю тебя, я хочу знать всю правду! — воскликнула Тилли.
— Это был несчастный случай, — наконец заговорил Питер, с трудом отрывая взгляд от огненных снопов фейерверка. — Глупый, ужасный, непростительный… Фура была неисправна, и ее уже давно должны были списать на дрова.
— Как все это произошло? — прошептала Тилли, дрожа от ужаса.
Питер вынужден был в общих чертах описать то, что случилось с Гарри. Он утаил некоторые наиболее ужасные детали, но и без них картина произошедшего выглядела довольно мрачно. Гарри был настоящим героем, но его смерть нельзя было назвать героической. Во всяком случае, в общепринятом смысле.
Питеру казалось, что этот факт не имеет большого значения, но по выражению лица Тилли он понял, что она считает иначе.
— Почему ты сразу не сказал мне правду? — глухо промолвила она. — Ты лгал мне. Как ты мог?
— Тилли, я…
— Ты мне лгал! Ты сказал, что Гарри пал на поле боя…
— Я никогда…
— Ты заставил меня поверить в это! Как ты мог так жестоко поступить со мной?!
— Тилли, — в голосе Питера звучало отчаяние, — я…
Снова загрохотали орудия, и фейерверки расцветили небо.
Питер и Тилли невольно подняли глаза, чтобы взглянуть на них.
— Я не знаю, почему армейское начальство солгало вам, — сказал Питер, когда зеленые снопы искр стали осыпаться и гаснуть на лету. — Я понятия не имел, что ты не знаешь всей правды о гибели брата. Это выяснилось только во время разговора на балу у леди Нили. Я был в полном замешательстве и не знал, что сказать. Я бы никогда не…
— Замолчи, — остановила его Тилли, — не надо оправдываться.
— Тилли…
— Завтра… — с трудом произнесла она, — поговорим завтра, а сейчас…
Раздался грохот очередного залпа.
И когда небо расцветили розовые огоньки, Тилли сорвалась с места и бросилась бежать. Она бежала, подхватив юбки, мимо оркестра, мимо принца-регента и его свиты, бежала, куда глаза глядят, бежала прочь из жизни Питера.
— Какой же ты идиот! — прошипел Питер, с ненавистью глядя на Робби.
— А? Что? — рассеянно переспросил Робби, продолжая любоваться фейерверком.
— Ладно, забудь, — вздохнув, сказал Питер. Сейчас было не время ссориться. Он должен был найти Тилли. Питер знал, что Тилли не захочет его снова видеть. Он, конечно же, уважал ее желания, однако знал, что юной леди было небезопасно бродить одной по садам в столь поздний час. В толпе народа, заполонившего Воксхолл, могли оказаться хулиганы, воры и другие злонамеренные типы.
Находившаяся в расстроенных чувствах Тилли могла стать легкой добычей преступников.
Питер бросился вслед за ней, однако вскоре его остановила охрана принца-регента. Питеру пришлось объясниться с ней. Когда его отпустили, Тилли была уже далеко, но он все еще видел ее мелькающее в освещенной газовыми фонарями толпе светло-зеленое платье. И хотя теперь Тилли двигалась медленнее, Питеру не удавалось ее догнать.
Она ловко лавировала между прогуливавшимися по лужайке посетителями Воксхолла. Питер, к сожалению, не обладал таким проворством.
Расстояние между ними увеличивалось. К счастью, дорога шла под уклон, и Питер все еще мог разглядеть Тилли.
— Проклятие! — пробормотал он, заметив, что Тилли держит путь к китайскому павильону. — Какого черта ее туда понесло?
Он понятия не имел, что находилось в этом строении, но предполагал, что в нем имелось много входов и выходов. Если Тилли войдет в павильон, ему будет очень трудно уследить за ней.
— Тилли! — крикнул он, хотя понимал, что она не может его слышать.
Тилли не знала о том, что он гонится за ней, и, тем не менее, как будто нарочно избрала верный способ уйти от погони.
Новый залп заставил Питера вздрогнуть от неожиданности.
Этот звук показался Питеру странным. Казалось, снаряд пролетел низко, прямо над его головой. Взглянув вперед, Питер обомлел.
— О Господи… — прошептал он, едва шевеля побледневшими губами.
Восточная часть китайского павильона занялась ярким пламенем.
— Тилли! — в ужасе закричал Питер и стал, как безумный расталкивать толпу.
Питер работал локтями, пинал попадавшихся ему на пути людей и даже бил их в лицо. Ему во что бы то ни стало, нужно было добраться до павильона.
Люди вокруг него смеялись, показывая пальцами на горящий павильон. Они думали, что пожар был частью представления.
Наконец Питер добежал до похожей на пагоду деревянной постройки. Однако когда он хотел проникнуть внутрь, путь ему преградили два стражника.
— Туда нельзя, — сказал один из них. — Входить внутрь опасно.
— Там внутри женщина! — взревел Питер, пытаясь вырваться из цепких рук стражников.
— Нет там никого.
— Я видел ее своими глазами. Пустите меня! Стражники переглянулись.
— В конце концов, у него своя голова на плечах, — проворчал один из них, и они отпустили Питера.
Прикрыв носовым платком нижнюю часть лица, Питер вбежал в задымленный павильон. Он не знал, был ли у Тилли носовой платок, и сумела ли она уцелеть в этом аду.
Мощное пламя с треском пожирало деревянные стены, балки потолка с грохотом падали на пол. Питер взглянул вверх. Оставаться здесь было смертельно опасно. Крыша могла в любую минуту обрушиться.
Ему оставалось надеяться только на то, что Тилли сообразила, как правильно вести себя во время пожара, и выпрыгнула в окно. На первом этаже ее не было, а на верхние этажи Питер не мог подняться, так как лестница уже была охвачена огнем.
Оставаться в павильоне не имело смысла. Задыхаясь от едкого дыма, Питер выбежал на улицу через боковую дверь. Оказавшись во дворике, он поднял голову и стал вглядываться в окна верхних этажей, из которых уже вырывалось пламя.
— Тилли! — в отчаянии кричал Питер, двигаясь по периметру здания к той части, которая еще была не тронута пожаром.
Питер сомневался, что она могла его слышать. Рев огня заглушал его голос.
— Питер! — вдруг явственно донеслось до его слуха, и у Питера упало сердце.
Он резко повернулся на звук знакомого, родного голоса и, к своему облегчению увидел, что Тилли находится вне горящего дома. Она была во дворе и отчаянно вырывалась из рук двух широкоплечих стражников, стремясь поскорее подбежать к Питеру.
— Тилли? — растерянно прошептал Питер. Наконец Тилли вырвалась и бросилась к нему.
И только тогда Питер окончательно пришел в себя. Он находился слишком близко от горящего здания, и это было опасно. Питер подхватил подбежавшую к нему Тилли на руки и быстро пошел прочь, подальше от пожара.
— Что ты там делал? — спросила Тилли, ударив кулачком по плечу Питера. — Зачем ты ходил в китайский павильон?
— Я пытался спасти тебя! Ты на моих глазах вбежала в павильон, и…
— Да, я вбежала, но тут же выбежала через другую дверь!
— Я этого не знал. Они немного помолчали.
— Знаешь, я чуть не умерла, когда увидела, что ты находишься внутри горящей постройки, — наконец снова заговорила Тилли. — Я заметила тебя в окне.
Глаза Питера все еще слезились от дыма, но он ясно видел лицо Тилли.
— А я впервые в жизни смертельно испугался, увидев, что снаряд попал в павильон, — признался он.
И Питер не преувеличивал. Он видел смерть, кровь, разрушения за два года, проведенные на фронте, но ничто не могло сравниться с ужасом, который он пережил при мысли о том, что его любимая погибла.
И в тот момент он отчетливо понял, что не сможет отложить свадьбу с ней на целый год. Питер еще не знал, каким образом заставит родителей Тилли дать согласие на их брак, но не сомневался, что добьется своего. А если нет, то они с Тилли сбегут в Гретна-Грин. В конец концов, не они первые, не они последние…
Как бы то ни было, но Питеру было ясно одно: он не может жить без Тилли. Когда они удалились на безопасное расстояние от пожара, он поставил ее на землю.
— Тилли, я…
Голос Питера оборвался. Ему нужно было так много сказать ей, но он не знал, с чего начать. Питер надеялся, что Тилли видит по выражению его глаз, какие чувства его обуревают. Он не мог найти слов, чтобы выразить их.
— Я люблю тебя, — прошептал он, — люблю и…
— Тилли! — вдруг раздался пронзительный голос.
Питер и Тилли обернулись и увидели, что к ним со всех ног бежит леди Канби. Никто, включая и ее саму, не ожидал от нее такой прыти.
— Тилли, Тилли! Тилли, — задыхаясь от быстрого бега, кричала графиня и, добежав до молодых людей, стала душить дочь в объятиях. — Мне сказали, что ты в павильоне. Мне сказали, что ты…
— Мама, со мной все в порядке, — перебила ее Тилли.
Леди Канби глубоко вздохнула, а потом повернулась к Питеру. Его растрепанные волосы и перепачканное сажей лицо навело ее на определенные мысли.
— Вы спасли мою дочь? — спросила она.
— Она сама спаслась, — ответил Питер.
— Но мистер Томпсон пытался меня спасти, — сказала Тилли. — Он вошел в горящее здание, чтобы найти меня и вынести из огня.
— Спасибо, — сказала графиня.
— Вам не за что благодарить меня, — возразил Питер. — Я ничего не сделал.
Леди Канби достала дрожащими руками носовой платочек из ридикюля и приложила его к глазам.
— Я не вынесла бы еще одной потери, Тилли. Я не могу потерять тебя.
— Я знаю, мама, — мягко промолвила Тилли, — не волнуйся, со мной все в порядке. Ты же сама это видишь.
— Да, да, конечно, — пробормотала леди Канби, а затем, покачнувшись, вцепилась в плечи дочери и начала трясти ее. — Почему ты отбилась от нас? Почему ты оказалась одна в минуту опасности? Зачем ты убежала?
— Я не знала, что этот павильон загорится, — начала оправдываться Тилли.
— Но ты знала о том, как опасно гулять одной в таких местах, как сады Воксхолла! — не унималась графиня. — Я чуть с ума не сошла!
— Леди Канби, — попытался вмешаться Питер, положив ей руку на плечо. — Мне кажется, это неподходящее время для того, чтобы…
Леди Канби сразу же замолчала и, кивнув, удостоверилась, что никто из посторонних не видел ее в минуту ярости.
Удивительно, но они не привлекли к себе внимание окружающих. Большинство зрителей не сводили глаз с горящего китайского павильона. Здание уже рухнуло, и теперь пламя от огромного костра поднималось в небо.
— О Боже, — прошептал Питер, взглянув на столб огня.
— Питер…
Тилли произнесла всего лишь одно слово, но Питер понял, что она хотела сказать.
— Ты немедленно поедешь домой, — строго сказала леди Канби, дергая Тилли за рукав. — Наш экипаж находится вон за теми воротами.
— Мама, я должна поговорить с мистером…
— Ты можешь сделать это завтра, — отрезала леди Канби и взглянула на Питера. — Я права, мистер Томпсон?
— Конечно, — согласился Питер. — Я хотел бы проводить вас до экипажа.
— В этом нет… — начала, было, леди Канби, но Питер решительно перебил ее:
— Нет, это необходимо.
Леди Канби была неприятно удивлена его твердым тоном, но не решилась спорить с Питером.
— Ну, хорошо, — сдалась она и задумчиво посмотрела на дочь.
Возможно, графиня начала догадываться о чувствах, которые испытывал Питер к Тилли.
Питер проводил дам до экипажа и подождал, пока он тронется, а затем скроется из виду. Он не знал, как ему дожить до утра. Четырнадцать часов, которые отделяли его от встречи с Тилли, казались ему целой вечностью. Разве мог он откладывать свадьбу на год или два, когда ему было трудно дождаться утра, чтобы снова увидеть любимую?
Питеру не хотелось возвращаться в сады, но, чтобы добраться до стоянки кебов, необходимо было пройти большой путь, обогнув территорию Воксхолла.
— Мистер Томпсон! Питер! — услышал он. Обернувшись, Питер увидел быстро выходящего из ворот сада отца Тилли.
— Лорд Канби, я…
— Вы видели мою жену и Тилли? — прервал его граф.
Он находился в страшном беспокойстве.
Питер вкратце рассказал ему о том, что произошло, и постарался успокоить его. Лорд Канби вздохнул с облегчением, узнав, что с женой и дочерью все в порядке.
— Две минуты назад они уехали домой, — добавил Питер.
Граф печально улыбнулся.
— И совершенно забыли про меня, — сказал он. — У вас, наверное, нет экипажа?
— Конечно, нет, я приехал сюда в кебе.
Питер вынужден был с грустью констатировать, что граф, по-видимому, знал о его плачевном финансовом положении. Ни один аристократ не согласился бы выдать свою дочь за человека без гроша в кармане.
Граф со вздохом покачал головой.
— Ну, хорошо, — сказал он, — как видно, нам придется прогуляться пешком.
— Вы решили отправиться домой пешком, милорд?
Лорд Канби окинул Питера оценивающим взглядом:
— Вы готовы составить мне компанию?
— Конечно, — быстро согласился Питер.
До фешенебельного района Мейфэр было приличное расстояние, а потом Питеру пришлось бы еще добираться до Портмен-сквер, где он снимал квартиру. Впрочем, на войне он делал еще не такие марш-броски.
— Отлично. Как только мы доберемся до моего дома, я предоставлю в ваше распоряжение экипаж, — пообещал граф.
И они быстро зашагали через мост, останавливаясь время от времени для того, чтобы полюбоваться очередным фейерверком.
— Когда же у них кончатся заряды? — пробормотал лорд Канби, остановившись в очередной раз у парапета моста и глядя в небо.
— Я думал, после того, что случилось с китайским павильоном, фейерверки прекратятся, — недовольным тоном заметил Питер.
— Вы правы, именно так следовало бы поступить.
Питер хотел уже вновь двинуться в путь, но тут неожиданно для себя вдруг выпалил:
— Я хочу жениться на Тилли. Граф внимательно взглянул на него:
— Простите, что вы сказали?
— Я хочу жениться на вашей дочери. Больше всего Питер был поражен тем, что граф не убил его прямо на месте.
— Меня это не удивляет, — наконец произнес лорд Канби.
— И еще я хочу, чтобы вы наполовину уменьшили ее приданое.
— Это еще зачем?
— Я не охотник за богатыми невестами, — поспешно объяснил Питер и увидел, что уголки губ графа дрогнули. По-видимому, он старался сдержать улыбку.
— Если вас так заботит это, почему бы тогда совсем не отказаться от приданого?
— Это было бы несправедливо по отношению к Тилли. Я не желаю приносить ее благополучие в жертву своей гордости.
Лорд Канби помолчал, и эти три секунды показались Питеру вечностью.
— Вы любите ее? — наконец спросил он.
— Больше жизни.
Граф одобрительно кивнул:
— Хорошо, в таком случае она ваша. Но при условии, что вы получите все приданое. И, конечно же, если Тилли согласится стать вашей женой.
Питер оцепенел. Он и представить себе не мог, что объяснение с отцом Тилли пройдет так гладко. Питер внутренне приготовился к ожесточенному отпору со стороны графа, к самоотверженной борьбе с ним и даже к временному отступлению.
— Не смотрите на меня с таким изумлением, — смеясь, сказал лорд Канби. — Вы знаете, как часто Гарри писал нам о вас? Несмотря на все свое легкомыслие, мой сын был проницательным человеком и хорошо разбирался в людях. И если Гарри назвал вас человеком, как будто созданным стать мужем Тилли, то я склонен верить ему.
— Он именно так написал обо мне? — прошептал Питер, не веря своим ушам.
У него защипало в глазах, но на этот раз не от дыма. Только теперь он понял, что под обещанием заботиться о Тилли Гарри имел в виду женитьбу на ней. Гарри никогда напрямую не говорил с Питером об этом, но, по-видимому, считал друга лучшим кандидатом в мужья для своей сестры.
— Гарри любил тебя, сынок, — сказал лорд Канби.
— Я тоже любил его. Любил как брата. Граф улыбнулся:
— Ну и хорошо. Видишь, как все удачно складывается?
И они двинулись дальше.
— Ты заедешь завтра к Тилли? — спросил лорд Канби, когда они уже перешли на другой берег Темзы.
— Обязательно, — заверил Питер. — Я приеду как можно раньше.
