Глава 7
«По словам принца-регента, состоявшееся прошлым вечером представление — реконструкция битвы при Ватерлоо — явилось „грандиозным успехом“. Возникает вопрос, заметил ли наш правитель пожар, в результате которого сгорел дотла китайский павильон (следует учесть, что таких построек всего несколько в городе)?
Ходят упорные слухи, что леди Матильда Говард и мистер Питер Томпсон побывали внутри горящей постройки в плену у огня, хотя и не в одно время (что, по мнению автора этих строк, является чрезвычайно удивительным фактом).
Никто из них не пострадал. Но самым интригующим поворотом событий явилось то, что леди Матильда отбыла домой вместе с матерью, а мистер Томпсон отправился в город пешком вместе с лордом Канби.
Неужели семейство Канби готово принять в свое лоно мистера Томпсона? Автор не решается высказывать предположения, но обещает сообщить своим читателям ответ на этот вопрос сразу же, как только ситуация прояснится».
«Светские заметки леди Уислдаун».
19 июня 1816 года
Слова «как можно раньше» предполагали множество толкований. Питер был готов наведаться в дом Канби хоть в три часа ночи.
Он принял любезное предложение лорда Канби предоставить в его распоряжение карету и добрался домой раньше, чем рассчитывал. Оказавшись в своей квартире, Питер стал нервно расхаживать по комнате, считая минуты, которые отделяли его от того момента, когда он войдет в дом Тилли и официально сделает ей предложение руки и сердца.
Он не сомневался, что Тилли согласится стать его женой, и не нервничал по этому поводу. Но Питер был слишком возбужден и не желал ложиться спать, зная, что все равно не уснет. Единственное, что он был в состоянии делать сейчас, — это шагать вперед-назад по тесной комнате, время от времени с ликованием потрясая в воздухе кулаком.
— Да! Да! — восклицал он при этом.
Это, конечно, было глупым мальчишеством, но Питер не мог сдержать себя.
Не мог сдержать себя до такой степени, что, в конце концов, оказался посреди ночи под окнами Тилли. Прицелившись, Питер стал бросать камушки в окно ее спальни. Он всегда отличался меткостью.
Рама была приподнята, и один из камушков угодил в комнату.
— Ой! — раздался жалобный крик.
— Тилли! — негромко окликнул Питер свою любимую.
— Питер? — появившись в окне, удивленно протянула она.
— Я попал в тебя?
— Это был камень? — спросила Тилли, потирая плечо.
— Галька, — уточнил Питер.
— Что ты здесь делаешь? Он усмехнулся:
— Ухаживаю за тобой.
Тилли огляделась по сторонам, как будто ожидала, что сейчас к Питеру подбегут санитары и уволокут его в Бедлам, лондонский сумасшедший дом.
— В этот час?
— Ну да.
— Ты спятил?
Питер быстро огляделся вокруг в поисках решетки или дерева, по которым он мог бы взобраться в комнату Тилли.
— Спустись вниз и открой мне, — попросил он.
— Нет, ты точно спятил.
— Может быть, и спятил, но не до такой степени, чтобы взбираться на второй этаж по голой стене, — возразил Питер. — Спустись к черному ходу и впусти меня в дом.
— Питер, я не собираюсь…
— Тилли, ну, пожалуйста… — Питер, иди домой.
Он замотал головой.
— Я буду стоять здесь до тех пор, пока все в доме не проснутся, — заявил Питер.
— Ты этого не сделаешь. — Сделаю!
Его тон свидетельствовал о том, что он не шутит, и Тилли призадумалась.
— Ну, хорошо, — наконец сказала она голосом строгой учительницы. — Я спущусь к тебе. Но не надейся, что я впущу тебя в дом.
Питер отдал ей честь, и она исчезла в окне. Сунув руки в карманы и насвистывая, Питер не спеша, двинулся к черному ходу.
Жизнь казалась ему чудесной увлекательной сказкой.
Тилли была немало удивлена, увидев Питера под своими окнами. Его поступок был верхом безумия.
Но, отчитывая Питера и уговаривая уйти домой, она не могла подавить в себе чувство радости, что снова видит его. Питер был рассудительным, порядочным человеком, он обычно не нарушал правил приличий.
То, что он сделал сейчас, свидетельствовало только об одном — Питер потерял голову от любви к ней. И от мысли об этом у Тилли сладко замирало сердце.
Тилли быстро набросила халат, однако не стала обуваться. Босиком она могла ступать бесшумно. Большинство слуг спало на верхнем этаже дома. Но швейцар занимал комнату, расположенную рядом с кухней. К тому же Тилли предстояло пройти мимо комнаты экономки.
В конце концов, ей удалось благополучно добраться до черного хода и повернуть ключ в замке.
Питер стоял прямо за дверью.
— Тилли, — с улыбкой промолвил он и, не дав ей опомниться, заключил в объятия и припал к ее губам.
— Питер, — задыхаясь, сказала Тилли, когда он ее отпустил, — что ты здесь делаешь?
— Пришел, чтобы сказать, как сильно я тебя люблю, — прошептал он, покрывая ее шею поцелуями.
Тилли затрепетала. Питер уже признавался ей в любви сегодня вечером, но все равно у нее сладко заныло сердце, как будто она слышала эти слова впервые.
Питер отстранился от нее и внимательно взглянул в ее глаза.
— Я надеюсь, что ты скажешь мне то же самое.
— Я люблю тебя, Питер, — прошептала Тилли. — Люблю, люблю, люблю! Но мне нужно, Чтобы ты…
— Ты хочешь, чтобы я объяснился? Ты хочешь знать, почему я не сказал тебе правду о гибели Гарри…
Однако Питер ошибался. Тилли собиралась сказать совсем другое. В этот момент она не думала о Гарри. Странно, но Тилли уже давно не вспоминала о нем.
— Мне жаль, но я сам не знаю, почему сразу не сказал тебе всей правды о брате, — промолвил Питер. — Мне показалось, что сейчас не время говорить об этом.
— Здесь неудобно говорить на эту тему, — неожиданно сказала Тилли. Они все еще стояли на пороге дома, и их могли услышать. — Пойдем со мной.
Тилли взяла Питера за руку и увлекла его внутрь дома. Она не могла провести его в свою спальню, это было бы неприлично, но на втором этаже находилась небольшая гостиная, в которой они могли бы спокойно поговорить. Тилли знала, что там их никто не услышит.
Как только они вошли в гостиную, Тилли повернулась к Питеру и заговорила:
— Я не придаю большого значения тому, что ты не сказал мне правду о гибели Гарри. Я все понимаю. Прости, я просто погорячилась, когда стала упрекать тебя во лжи.
— Тебе не за что просить прощения. Ты была права, — промолвил Питер и, взяв руки Тилли в свои, поднес их к губам.
— Мне важнее знать, собирался ли ты сказать мне правду, в конце концов?
— Не знаю, — честно признался Питер. — Наверное, когда-нибудь я сделал бы это.
Тилли была недовольна его ответом. Что значит «когда-нибудь»?
— Пятьдесят лет — большой период времени, трудно хранить тайну так долго, — добавил Питер.
Пятьдесят лет? Тилли с недоумением взглянула на Питера.
Он улыбнулся.
— Питер, я не…
— Ты выйдешь за меня замуж? — дрогнувшим голосом спросил вдруг он, перебивая ее.
Глаза Тилли стали круглыми от изумления. Она хотела кивнуть, но не могла пошевелиться.
— Я уже попросил руки у твоего отца.
— Ты… — Ее голос оборвался от волнения. Питер обнял ее.
— Он дал согласие.
— Люди скажут, что ты женился на мне из-за денег, что ты охотник за приданым, — прошептала Тилли.
Она должна была это сказать, потому что Питер дорожил своей репутацией.
— Ты тоже будешь так думать? — хмуро спросил Питер.
Тилли замотала головой.
— Тогда мне нет дела до того, что будут говорить окружающие, — пожав плечами, сказал Питер.
И тут же, словно решив, что подходящий момент настал, Питер опустился на одно колено, продолжая сжимать в своих ладонях руки Тилли.
— Тилли Говард, — торжественным тоном произнес он, — ты выйдешь за меня замуж?
Она кивнула, и на ее глазах блеснули слезы.
— Да. О да!
Питер сжал пальцы Тилли и, встав, обнял ее.
— Я сделаю тебя счастливой, обещаю, — прошептал он ей на ухо.
— Я уже счастлива, — с улыбкой промолвила Тилли. — Поцелуй меня.
Питер коснулся губами губ Тилли.
— Я должен идти, — сказал он.
— Нет, сначала поцелуй меня! — потребовала она.
Питер судорожно вздохнул.
— Ты сама не понимаешь, о чем просишь.
— Пожалуйста, поцелуй меня, — настаивала Тилли.
И он поцеловал ее. Питер понимал, что не должен был делать этого, но не мог устоять перед искушением и натиском Тилли.
Тилли дрожала от сознания своей женской власти над Питером. Его жадный поцелуй сулил ей страстную любовь, обещал неземное блаженство.
Она знала, что дороги назад нет. Питер был похож на одержимого, его руки неистово блуждали по ее телу. На Тилли были только шелковая ночная рубашка и халат, и от каждого прикосновения Питера ее бросало в жар.
— Прогони меня, — простонал Питер. — Прогони меня, пока я не натворил бед.
Но вопреки своим просьбам он все крепче сжимал Тилли в объятиях. Положив ладони на ягодицы Тилли, он прижал ее бедра к своим.
Тилли хотелось большего. Питер разбудил в ней страсть, и она уже не владела собой.
— Целуй меня. Питер, — шептала она. — Целуй еще.
Он снова приник к ее губам, и у нее захватило дух.
Однако Питер вдруг отшатнулся от нее.
— Я не хочу, чтобы все произошло здесь.
— Какая разница… — пролепетала Тилли.
— Ты еще не стала моей женой!
— В таком случае возьми специальное разрешение на брак завтра!
Он приложил палец к ее губам, и когда Тилли взглянула на него, то заметила, что Питер лукаво улыбается.
— Мы не будем сегодня заниматься любовью, — сказал Питер с озорным блеском в глазах. — Но я знаю, как доставить тебе удовольствие.
— Питер, что ты затеял? — прошептала Тилли.
Он поднял ее на руки и отнес на диван.
— Питер, что ты собираешься делать?
— Долго объяснять. Ты о таком еще не слышала, — смеясь, ответил он.
— Но… — задыхаясь, пробормотала Тилли. — О Господи! Что ты делаешь?!
Она почувствовала прикосновение его губ к внутренней стороне своего бедра.
— Можно, я разорву не тебе одежду? — спросил вдруг Питер. — Надеюсь, этого никто не заметит?
— Нет, никто… — пробормотала Тилли. Ее чувства находились в смятении. Ей было трудно собраться с мыслями.
— Хорошо, — сказал Питер и разорвал рубашку на Тилли.
Она ахнула, почувствовав, что он обнажил ее грудь.
— Ты представить себе не можешь, как давно я мечтал об этом моменте, — прошептал Питер, а затем припал губами к ее соску.
— О… о… — застонала Тилли. Странно, но когда он посасывал ее грудь, она ощущала покалывания внизу живота. Эти новые ощущения были очень острыми.
Через некоторое время Тилли показалось, что у нее между ног находится рука Питера. Это она заставляет ее корчиться и выгибаться.
— Питер…
Он поднял голову и взглянул в ее затуманенные глаза.
— Я немного увлекся твоей грудью.
— Ты…
Она хотела еще что-то сказать, но тут губы Питера вдруг оказались в том месте, где совсем недавно была его рука. «Не надо!» — хотела крикнуть Тилли, но лишилась дара речи. Теперь она могла только стонать и вскрикивать от восторга.
— О, Питер! — воскликнула Тилли, когда ей показалось, что он совсем забылся.
Но вместо того чтобы прекратить свои шалости, становившиеся все более дерзкими, Питер продолжал свои искусные движения языком. Через некоторое время она задохнулось в экстазе, выгнула спину и достигла вершины наслаждения.
Питер выпрямился, с улыбкой взглянул на нее и облизнул губы.
— О, Тилли! — промолвил он.
