Глава 13
Нелегкое перемирие

Майкл знал, что это сумасшествие. Он просто идиот. Подобно Ромео он взбирался на балкон по стене в комнату Вивьен. Он не ползал по стенам с тех пор, как ему было десять, а уж из-за женщины вообще никогда.

Еще несколько минут назад он пил портвейн, вышагивая по библиотеке Эбби, и никак не мог избавиться от чувства взволнованности и беспокойства. Наемные рабочие, бабушка, дочь… все сразу навалилось на него. Кроме того, он знал, что был не прав по отношению к Вивьен. Он обвинил цыганку в краже, которую на самом деле совершил Тадиус Тремейн.

Все эти мысли крутились в голове Майкла, пока наконец в надежде освежить голову он не вышел прогуляться и подышать ночным воздухом. Ноги сами несли его через мост к Дауэр-Хаус, где он увидел приглушенный свет на балконе Вивьен.

Несколько мгновений он в недоумении вглядывался в фигуру на балконе, укутанную в одеяло. Несомненно, это была она. Преодолев уже половину пути, он проклинал себя за этот необдуманный импульсивный поступок, из-за которого он очутился в подобном положении. Его ноги искали хоть маленький уступ в стене из грубого камня, пальцами он с трудом цеплялся за стебли плюща, что рос здесь с незапамятных времен. В зубах он держал стебель сорванной в спешке розы.

Со стороны Майкл, с перекошенным лицом ползущий по стене, выглядел крайне нелепо. Очень редко в романтических историях упоминалось, что у роз были шипы, что стебли имели отвратительный вкус или что пыльца может так щекотать нос.

Но раз уж Вивьен хочет, чтобы за ней ухаживали по-настоящему, то он с Божьей помощью доставит ей это удовольствие. По крайней мере он постарается добиться своей цели, соблазнит цыганку и наконец избавится от нее раз и навсегда.

Охваченный похотливыми мыслями, Майкл и не заметил, как добрался почти до самого верха. Интересно, на ней есть что-нибудь под одеялом? Во сне она, должно быть, теплая и мягкая, никакой дерзости и сопротивления. Полная страсти, она будет жаждать его прикосновений, как кошка жаждет ласки. Он будет трогать ее… всю ее… и на этот раз она обхватит ногами его упругое тело, пока он будет целовать и ласкать ее…

Нога скользнула по стене, и Майкл выругался, крепче ухватившись за стебель плюща. Краешком глаза Майкл видел землю где-то далеко внизу. Крепче впившись зубами в стебель розы, он вновь посмотрел наверх. К счастью, он почти задевал балкон головой. Он протянул руку и ухватился за каменный выступ балкона, затем второй рукой проделал то же самое. Собрав все свои силы, Майкл перекинулся через перила и с грохотом опустился на пол балкона.

Вивьен резко вскинула голову и открыла глаза. Удивление застыло на ее лице.

Майкл начал было что-то говорить, но, вспомнив про розу, вытащил ее изо рта. Повернув голову и выплюнув застрявший лист розы, проговорил:

— Не бойся, это я, Майкл.

— Я вижу, — с негодованием в голосе ответила Вивьен, слегка отклоняясь назад в тень, — но я не приглашала тебя в свою спальню.

— Я там и не был. Я залез по стене.

— По стене?

— Да. И проделал такой длинный путь лишь для того, чтобы вновь увидеть твою умопомрачительную красоту. — Он остановился и, не услышав ни слова в ответ, добавил:

— Здесь предполагается, что ты скажешь комплимент в мой адрес о моей храбрости и силе.

— С какой стати? — язвительно отреагировала Вивьен. — Ты забрался сюда с таким важным видом по своему собственному желанию.

Майкл так и не разглядел, была Вивьен одета в ночную рубашку, или ее укрывало лишь одеяло. Он решил подойти поближе.

— Но я совсем не хочу оставаться в одиночестве. Поэтому я здесь.

Вивьен уютнее завернулась в Одеяло.

— Уходите.

Нелегко дались ей эти слова, но разве могла она вести себя, как все остальные женщины Майкла?

— Ты не можешь так поступить, — пропел Майкл самым милым и ласковым голосом. — Лучше посмотри, что я принес. — Упав перед Вивьен на колено, он протянул розу. — Совершенство для совершенной женщины.

Вивьен пристально посмотрела на подарок, и Майкл было подумал, что ее взгляд стал немного добрее, хотя она сидела слишком далеко от него, чтобы сказать наверняка. Вивьен тряхнула головой, ее распущенные черные волосы рассыпались по плечам.

— У нас в таборе считается, что в сорванных цветах жизни не больше, чем в камне, — прошептала она в ответ, будто боялась, что ее слова кто-нибудь услышит. — Их создает природа, и мы не вправе убивать эту красоту.

— Тогда сама природа должна склониться перед такой богиней, как ты.

Майкл с осторожностью наклонился и нежно провел лепестками розы по щеке Вивьен. Она вздрогнула и прикрыла веки в чувственном наслаждении. С ее губ слетел едва уловимый вздох. Довольный собой, Майкл знал, что застал ее в тот момент, когда она была вполне готова к его прикосновениям.

Прежде чем Вивьен смогла что-нибудь понять, Майкл наклонился к ее лицу, целуя виски, щеки. Возбужденный полусонным ароматом ее тела, он начал ласкать языком мочку уха.

Вивьен вновь вздрогнула, слабо пытаясь отвернуться.

— Майкл, не надо…

— Я хочу тебя, Вивьен. Ты мне так нужна. — Майкл в страстном желании всем телом ощутил ее кожу, продолжая соблазнять и придвигаясь все ближе и ближе. Он раскрыл одеяло в надежде ощутить ладонями ее полную грудь.

Сквозь темноту он все же разглядел маленькое существо, прижавшееся к Вивьен.

Майкл похолодел. Отдернув руку, он с любопытством и недоумением посмотрел на Вивьен. Потом он сильнее сдернул одеяло и увидел маленькую хрупкую фигурку ребенка, уютно устроившуюся на руке Вивьен.

— Эми?

— Тес, — прошептала Вивьен, снова закрыв девочку одеялом, — ты ее разбудишь.

Майкл недовольно отклонился назад. — и начал отрывать один за другим лепестки розы.

— Черт возьми, — низким голосом выругался Майкл, — ты должна была сказать, что Эми с тобой.

— Ты не дал мне даже слова вымолвить.

— Все же ты в любой момент могла сказать.

— Ты совсем свел меня с ума своим поступком.

Играя лепестком, Майкл произнес сладким голосом:

— Так я все-таки свел тебя с ума? Значит, тебе понравились мои прикосновения?

Вивьен шумно выдохнула.

— Вы умеете обращаться с женщинами, милорд. А я — женщина.

— Да, я уже заметил, — иронично отреагировал Майкл.

Он пристально вгляделся в темноту, но смог разглядеть лишь бледный овал лица Вивьен. — Но какого дьявола ты делаешь на балконе? Более того, почему моя дочь не в своей постели?

— Ей приснился кошмар, и она хотела с кем-нибудь побыть.

Сердце Майкла сжалось. Эми должна была побежать к нему, но уж не к, этой цыганке. Его дочь должна жить в его доме.

— А где мисс Мортимер?

— Она спит слишком шумно, и Эми попросила рассказать ей сказку.

Майкл сурово посмотрел за перила:

— Не очень-то хорошо для нее спать здесь на таком холоде. Она может подхватить воспаление легких.

— Как раз наоборот, ночной воздух придаст ей сил, — Вивьен вздернула подбородок. — Между прочим, я всю свою жизнь проводила ночи на свежем воздухе.

«Конечно, ты же дикарка». Тут же Майкл устыдился своих мыслей. Эта девушка приласкала его дочь, как могла, а он так отблагодарил ее.

— Эми не может оставаться здесь всю ночь, — пробормотал он. — Я отнесу ее в кровать.

Встав на колени, Майкл откинул одеяло и взял дочь на руки. Он небрежно скользнул пальцем по ночной рубашке Вивьен, задевая ее полную, под тонкой материей грудь.

Отгоняя прочь мысли о Вивьен, Майкл нежно прижал к себе сладко спящую дочь. Эми сонно билась в его руках, что вызвало у Майкла улыбку. Как же она мила и невинна. Неяркие звезды на небе освещали ее маленький носик, разбросанные кудряшки, и Майкл, как всегда, ощутил непреодолимое чувство благодарности, что это прелестное создание принадлежит ему. Эми была единственным Божьим благословением в его жизни, и он никому не позволит отнять ее. Поднявшись на ноги, он взглянул на Вивьен. Она встала на колени и уже завернулась в одеяло. Когда она поднималась, придерживая одеяло на груди, Майкл сказал:

— Проводи меня.

Конечно же, он знал, где находится спальня его дочери, но он не хотел отпускать от себя цыганку.

Вивьен провела его в тускло освещенную спальню, одеяло она расстелила на кровати, со столика взяла горящую свечку, которая стояла рядом с кипой книг. Майкл всеми силами старался не смотреть на широкую кровать с бледно-желтым балдахином.

Не обращать внимания на Вивьен было чрезвычайно сложно.

Вивьен вывела Майкла в коридор, высоко держа свечу, дабы осветить путь. Ее длинные черные волосы развевались с каждым покачиванием бедер. Майклу пришлось признать, что ему нравится некая нескромность Вивьен. Ни одна незамужняя леди не позволит мужчине видеть ее в ночной рубашке, но Вивьен гордо вышагивала, не считая это нескромным.

В конце коридора она открыла дверь комнаты и отступила, пропуская Майкла вперед. Освещая путь, Вивьен проводила его до кроватки Эми, украшенной разными кружевами и рюшами. Майкл знал, что его бабушка всегда держала комнату готовой для приема гостей, но такой случай никак не выпадал. До сей поры.

С края кровати слышалось шумное сопение мисс Мортимер. С другой стороны Майкл положил Эми на смятые простыни и натянул розовое одеяло до самого подбородка. Не открывая глаз, Эми устроилась поудобнее и прижала к себе тряпичную куклу.

Когда Майкл нес девочку, его охватило несвойственное мужчинам огромное чувство любви и привязанности к детям.

Все это время совсем близко стояла Вивьен со свечой в руке. Слишком близко. Ему совсем не хотелось, чтобы она видела его личные, потаенные чувства.

— Подожди за дверью, — пробормотал он.

Вивьен не двинулась. Майкл посмотрел на нее в тусклом свете свечи и увидел нежный взгляд, пристально направленный прямо на него.

— Ты действительно ее любишь?

Сжав губы, Майкл промолчал.

Вивьен, казалось, и не ждала ответа. Неловко коснувшись Майкла, она наклонилась и нежно поцеловала Эми в лоб. Тихим голосом она произнесла:

— Спокойной ночи, голубка.

Эми улыбнулась и лениво захлопала ресницами.

— Спокойной ночи, мисс Виви, — пробормотала она и тут же вновь погрузилась в сон..

У Майкла внутри все закипело. Вивьен не имела никакого права играть роль матери. Эми нужен был только отец. Только он.

Схватив Вивьен за руку, он вывел ее прочь из комнаты в мрачный сумрак коридора. Плотно закрыв дверь, Майкл начал:

— Нет никакой необходимости так нянчиться с Эми.

— Нянчиться? — Черные брови Вивьен в удивлении поднялись. — Она всего лишь маленькая девочка, ей нужна забота и любовь. , — Именно так. Но поскольку ты совсем ненадолго появилась в ее жизни, я бы предпочел, чтобы она не привыкала к тебе. Иначе ей будет больно с тобой расставаться, когда ты уйдешь.

— «Когда ты уйдешь». Именно ты настаиваешь на том, чтобы увезти ее от прабабушки. И по каким-то причинам продолжаешь прятаться.

Черт ее побери! Усилием воли Майкл усмирил нарастающую внутри ярость. Он ни за что не позволит играть на его чувствах.

Фальшивым, сладким и соблазнительным голосом Майкл продолжал:

— Давай заключим перемирие. Я вовсе не хотел обижать тебя. У меня совсем другие проблемы.

— Тебя наверняка гложет чувство вины.

Она права, черт бы ее побрал. Как же он не сумел скрыть от нее правду?

— Я прошу у тебя прощения. Сегодня я узнал, что это Тадиус Тремейн украл все те вещи из моего дома. — Майкл рассказал все о бухгалтерских книгах, золоте и ценностях, хитроумных планах, что придумывал управляющий, чтобы вымогать деньги у рабочих.

— Так пошлите его в Австралию, — беспощадно предложила Вивьен, — там ему и место. Никто не в праве пользоваться людьми, которые не могут защитить себя.

— Наконец наши желания совпадают.

Лицо Вивьен смягчилось, и она одарила Майкла одобрительной улыбкой. Глаза ее засверкали в мерцающем отблеске свечи.

— Я рада, Майкл. Только странно, что…

Он внимательно посмотрел на ее рот, который так хотелось поцеловать, и хрипловато произнес:

— Продолжай же.

— Мне казалось, что ты холодный мужчина. Но иногда…

Я чувствую, что у тебя на самом деле есть сердце.

От этих слов Майкл почувствовал себя неловко. Он не должен видеть в ней лишь милое красивое личико. Ах, какой юной и простодушной вдруг она оказалась! Но она далеко не ангел, напомнил себе Майкл. Он не должен забывать, что она подделала письмо Харриет Олторп, стремясь проникнуть в дом бабушки. Ему никогда не следует забывать, что Вивьен окрутила леди Стокфорд и выманивает у нее сто гиней каждый месяц. Она — просто цыганка, воспитанная ворами и мошенниками.

— Пойдем, нам нужно обсудить еще одно дельце.

Взяв Вивьен за руку, Майкл проводил ее в комнату. Она то и дело бросала на него испытующие взгляды, в них угадывалось то подозрение, то любопытство. Этого Майкл и хотел.

Пусть она сгорает от любопытства, пытаясь догадаться о его намерениях. Это позволит ему самому угадать, что же она думает на самом деле.

— Если ты хочешь, чтобы я перестала общаться с Эми, лучше ее узнавать, — сказала Вивьен, когда они подошли к самой двери, — то предупреждаю, ты меня не запугаешь.

Майкл усмехнулся:

— Ты не правильно меня поняла. Я просто хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.

Распахнув дверь, Майкл хотел было ввести Вивьен в комнату, но она упорно стояла на пороге.

— Что бы ты ни хотел мне сказать, — прошептала она, — можешь говорить прямо здесь.

Уголком глаза Майкл разглядел стоящую в глубине комнаты кровать, достаточно просторную для двоих.

— Я бы предпочел остаться наедине, а спальня моей бабушки всего в двух комнатах отсюда.

— Она спит. А это значит, что тебе не следует быть здесь.

— Но я хочу быть здесь, — промурлыкал он, — я хочу быть с тобой, Вивьен. Вот в чем все дело. Я не могу без тебя. — Майкл приблизился, не касаясь Вивьен и пальцем. Едва уловимый аромат ее тела все больше и больше возбуждал его. — Ты преследуешь меня, Вивьен. Когда я сплю, я вижу тебя во сне. Когда просыпаюсь, думаю только о тебе. Ты стала просто моим наваждением.

И он знал, к своему горю, что это были не просто слова.

— Не нужно мне этого говорить. И слышать не хочу, — ответила Вивьен, однако оставаясь на месте. Она лишь навалилась на дверь, прижимая к вздымающейся груди свечу.

— Я все равно скажу, — продолжал Майкл. — Сегодня я весь день думал о тебе. Я ходил по библиотеке из угла в угол, не в силах привести свои собственные мысли в порядок, пока не вышел на свежий воздух…

— И не выпил.

— Да. Но опьянел скорее при виде тебя, дорогая.

Он взглянул на ее губы, поклонился, сгорая от желания дотронуться пальцами до ее шелковой кожи. Он хотел попробовать ее всю, скинуть ночную рубашку и сойти с ума от ее красоты.

Вивьен отвернула голову:

— Не надо.

— Боишься поцелуя?

Когда Вивьен снова посмотрела на Майкла, он готов был поклясться, что почувствовал в ее взгляде невинность юной девушки.

— Да, боюсь. Потому что это не все, что ты от меня хочешь, не так ли, маркиз?

— Пока ты не попросишь меня сама, я буду прикасаться только губами. — В надежде не упустить возможность, он нежно коснулся ее губ.

Вивьен вдохнула, хотя и не отвернулась. Слегка выдохнув, она позволила Майклу нежно и чувственно поцеловать ее, совсем не так, как делают все его женщины, которых так легко соблазнить. Поцелуй был таким сладким и страстным, что до боли возбуждал желание и похоть.

Горя желанием ласкать все ее тело, Майкл навалился руками на створки двери. Это было просто мучением, но он терпеливо и неспешно будет добиваться ее, шаг за шагом разрушая ее оборону. Майкл наслаждался ароматом ее губ, Вивьен издавала тихие грудные стоны, пытаясь уйти прочь, но ноги ее не слушались. Она хочет его, победно думал Майкл. Он был почти уверен, что она не устоит перед этим искушением.

Майкл пытался превратить поцелуй в искусство, языком, как кистью художника, он водил по ее губам. Они стояли так близко, что он чувствовал тепло ее тела. Он сгорал от непреодолимого желания ласкать тело Вивьен. Но нет! Он должен доказать, что контролирует себя, он должен только целовать ее, чтобы она тоже почувствовала сладкую истому и страстное желание. Даже если это займет половину ночи, он услышит ее мольбу о большем. Обо всем, о чем он так давно мечтал…

Их губы разомкнулись. Лишь мгновение назад он вкушал аромат ее поцелуя, и вдруг она скользнула под его рукой, оставив ему лишь нежный женский запах.

Майкл открыл глаза, руки его опустились, брови нахмурились. Вивьен с легкостью прошмыгнула в свою спальню, мелькнув босыми ногами. Когда она обернулась, их взгляды встретились. Ее карие глаза знали и видели его страстное, неутоленное желание.

— Было очень приятно, милорд. Спокойной ночи.

Приятно?

— Не прогоняй меня. Это еще не все…

— Нет, все.

Как только Майкл шагнул по направлению к Вивьен, дверь захлопнулась прямо перед его носом, а ключ тут же повернулся в замке. Оставляя его наедине с его страстью.