Глава 3

Рейф Данверс никогда не встречался с печально известной леди Финч, но его братья Колин и Роберт, а также их кузен герцог Сетчфилд буквально клялись, что если кто-либо попадал в затруднительное положение, баронесса была единственным человеком во всей Англии (помимо ныне отсутствующего мистера Пимма), кто мог бы разрешить проблему.

Хотя баронесса большую часть времени проводила в имении мужа в Кенте, это не мешало ей совать нос в дела света и быть в курсе всех сплетен. Она содержала как минимум трех курьеров, они ездили в Лондон, отвозили ее обширную корреспонденцию, плюс к тому у нее был штатный секретарь, который переписывал все ее многочисленные советы и вел учет всех браков, рождения детей и произошедших событий. Ее письма рассматривались либо как благодеяние в виде доброй информации, либо как предостерегающий совет, почти угроза.

Никто не осмеливался игнорировать мнение леди или ослушаться ее совета, ибо в один прекрасный день могла возникнуть необходимость обратиться к ней с просьбой, чтобы уберегла от мелкой неприятности, а то и от скандала.

— Не думаю, что это хорошая идея, — сказал Кокрейн, когда они подъезжали к воротам. — Мистер Пимм всегда говорил, что леди Финч связана с самим дьяволом.

— Пимм так говорил? — удивился Рейф. Кокрейн кивнул:

— Он рассказал, что однажды она прислала ему письмо. Он сжег его и несколько месяцев проклинал эту леди Финч. Никак не мог успокоиться.

Рейф засмеялся. Должно быть, письмо задело его за живое. Рейфу она никогда не оказывала подобной любезности — ни в виде предостережения, ни в виде совета.

Он полагал, что леди Финч оставила эти привилегии для его невесток. Оливия, жена Роберта, служит секретарем у леди Финч уже целых семь лет.

Когда они въехали в ворота усадьбы, Кокрейн с интересом уставился на пару каменных львов, охранявших въезд.

От деревянной сторожки привратника шли дорожки к главному зданию.

Усадьба Финч располагалась на небольшом угорье и представляла собой изысканное сочетание камня и мрамора — великолепное свидетельство страсти к строительству, владевшей несколькими поколениями лордов рода Финчей. Рейф знал, что нынешняя баронесса любит ботанику, — у южного крыла появились застекленная галерея и классический сад вокруг здания.

— Боже! — пробормотал Кокрейн, окинув взглядом огромный трехэтажный дом. — Должно быть, Бетлсфилд-Парк вполовину меньше того, который леди Тоттли вам предлагает, чтобы сделать вас лордом.

— Сомневаюсь, что это произойдет, — сказал Рейф. Учитывая его не вполне безупречную службу в армии и подмоченную репутацию в городе, ему, пожалуй, надо бы спасти всю королевскую семью от толпы анархистов, чтобы иметь хотя бы слабую надежду на то, что перед его именем появится титул «сэр».

Но когда он смотрел на ухоженные газоны и величественное желтое каменное здание, у него болезненно сжималось сердце.

Это был дом. Место, где можно обосноваться.

Рейф не лелеял надежды на то, что недвижимость, обещанная ему леди Тоттли, будет содержаться в таком же безупречном порядке, как и Финч-Мэнор, тем не менее зеленые холмы и подстриженные живые изгороди свидетельствовали об упорядоченной жизни, которая до сих пор обходила его стороной.

И если бы графиня не предложила ему дом в качестве оплаты за оказанную ей услугу, ему бы и в голову не пришло приобретать недвижимость.

Рейф никогда не был привязан к месту. Английская кровь вынуждала его держаться на почтительном расстоянии от его аристократических родственников в Испании. В Англии на его иберийские корни смотрели с пренебрежением. В армии существовало множество правил, положений и смехотворных понятий относительно того, что человек может вести войско в бой лишь в том случае, если его отец имеет заслуги.

Его возвращение в Лондон не принесло облегчения, в особенности после того, как он решил заняться немыслимым делом — оказывать за оплату услуги. Но ему было наплевать, что думает о нем общество.

Рейф предъявил визитную карточку дворецкому и объяснил, в каких родственных отношениях находится с семьей, в частности, со своей невесткой маркизой Брэдстоун.

Мужчина улыбнулся при упоминании миссис Ките и пригласил Рейфа и Кокрейна подождать в фойе, пока он будет докладывать ее светлости о посетителях.

Кокрейн остановился на мраморной лестничной площадке и стал разглядывать колонны, картины и роскошные голубые шторы.

— Здорово отличается от Севен-Дайалса, а, Кокрейн?

— Никогда такого не видел, — пробормотал парень.

Вернулся дворецкий и повел их через весь дом в столовую. Из широких окон лился полуденный свет, за ними виднелись сад и бельведер, утопающий в весенних цветах.

Стол был изысканно накрыт. За столом сидела молодая леди в траурной одежде, в дальнем конце находился молодой джентльмен, читавший журнал.

— Наконец-то я увидела знаменитого Рафаэля Данверса, — послышался низкий грудной голос.

Рейф повернулся и увидел величественную фигуру в розовато-лиловом платье и лиловой шляпке без полей. Леди Финч.

У Кокрейна был такой вид, словно он собрался удрать.

— Леди Финч, полагаю? — сказал Рейф, отвешивая низкий поклон. — Для меня большая честь познакомиться с вами.

— Мне часто говорят такие слова, но редко вкладывают в них истинный смысл, — засмеялась она.

— Моя семья в большом долгу перед вами. Вы помогли моим братьям, и вот теперь я нуждаюсь в вашем совете.

В ее глазах засветился интерес.

Рейф ни на минуту не сомневался, что леди Финч окажется на высоте положения, тем более когда возможность вмешаться в ситуацию явилась буквально к ней на порог.

Она подошла к нему и стала разглядывать так пристально, что это могло показаться невежливым. Однако Рейфа, который вырос вместе с близнецом-братом, ее повышенный интерес нисколько не удивил.

— У вас суровое выражение лица, как у брата Роберта, но, насколько мне известно, вы обладаете острым умом Колина.

— Благодарю вас, мэм, хотя сомневаюсь, что кто-то из них согласится с вашей оценкой.

Она засмеялась:

— Пожалуй, что так. Они ведь не знают того, что знаю о вас я. — Она коснулась веером его руки и кивнула в сторону Кокрейна. — А это кто?

— Прошу прощения, — сказал Рейф. — Позвольте представить вам моего ассистента Кокрейна.

Кокрейн поклонился, продолжая в то же время с подозрением поглядывать на баронессу.

— Кокрейн, а дальше? — спросила леди, обходя Рейфа, чтобы получше разглядеть парнишку.

— Просто Кокрейн, мэм, — пробормотал тот. Баронесса устремила на него пристальный взгляд.

— Ты мне кого-то напоминаешь. Кто твой отец?

— В точности не знаю, мэм. Мистер Пимм взял меня, когда я был совсем маленьким.

— Пимм, говоришь? — Она вопросительно взглянула на Рейфа.

Рейф кивнул.

— Фи! Этот старый проныра взял тебя по своей собственной воле?

— Да, — ответил Кокрейн. — И воспитывал меня как родного сына.

Леди снова пристально посмотрела на Кокрейна. По тому, как она выгнула брови, Рейф понял, что она сомневается в отеческой благожелательности Пимма.

— Кокрейн, признайся, мистер Данверс еще не покормил тебя сегодня? — спросила леди Финч.

— Только завтраком, — подтвердил Кокрейн.

— Настоящее преступление, — сказала она. — Пожалуйста, садитесь за стол, пообедайте вместе с нами.

Рейф покачал головой:

— Мы не собирались мешать вашему обеду и будем счастливы подождать, пока вы закончите обедать.

Он проигнорировал негодующий взгляд, нацеленный ему в спину. Отказываться от дармовой еды, по мнению Кокрейна, было просто кощунством.

— Я настаиваю, — сказала леди Финч. — Это мой секретарь, миссис Рэдли, и лорд Финч, который забывает обо всем, когда приходит его любимый журнал, издаваемый Обществом любителей орхидей.

Лорд Финч поднял голову и кивнул гостям, после чего снова углубился в чтение.

Хозяйка дома снисходительно вздохнула:

— Как видите, мы живем здесь по-деревенски, без всяких церемоний. — Она кивнула дворецкому. — Эддисон, накрой, пожалуйста, стол для мистера Данверса и нашего проголодавшегося нового друга Кокрейна.

— Не говорите потом, что ваши кладовки опустошены, — предупредил ее Рейф.

— Это заставит слуг на кухне пошевелиться, — сказала баронесса.

Улыбнувшись Кокрейну, она заняла место во главе стола, жестом указав ему на стул рядом с собой.

— Что привело вас сюда, мистер Данверс? Только не говорите, что леди Тоттли наняла вас для того, чтобы вы положили конец проблемам, вызванным Дарби, о которых я наслышана.

Это поставило Рейфа в тупик. Леди Тоттли клялась, что все останется в строгом секрете.

— Ну ничего, — сказала леди Финн. — По выражению вашего лица я вижу, что с вас взята клятва молчать об этом деле. Расскажите мне все. Тем более что это было именно мое предложение.

— Ваше? — удивился Рейф.

— О да! Меня засыпали письмами матери, у которых дочери достигли брачного возраста, с просьбой помочь им. Я намекнула Мальвине, чтобы она наняла вас, вы поможете ей найти автора, а они смогут убедить его перестать писать.

— Теперь я знаю, кого в этом винить.

— В конечном итоге вы, возможно, поблагодарите меня, — сказала она. — Если леди Тоттли вознаградит вас с такой щедростью, как я ей советовала. Ей следовало предложить вам нечто весьма существенное, чтобы вы соблазнились и пожертвовали временем, которое вам необходимо для расследования дела Кодлина. — Она промокнула губы салфеткой. — А теперь скажите мне, что она вам предложила, и я помогу вам всеми доступными мне способами. Хотя трудно себе представить, что могла предложить вам прижимистая Мальвина Уидерспун, чтобы конкурировать с «Ост-Индской компанией», которая подняла вознаграждение до двух тысяч фунтов.

Кокрейн выгнул бровь и посмотрел на Рейфа, как бы спрашивая: а что я говорил?

Рейф перестал изумляться осведомленности леди Финч и улыбнулся ей. Ее предложение оказалось лучше, чем он надеялся. Он полагал, что ему придется хорошенько постараться, прежде чем она согласится ему помочь.

— Бетлсфилд-Парк, — сказал он. Леди расхохоталась.

— Вы сказали «Бетлсфилд-Парк»?

— Да. Дом и недвижимость, если мне удастся убедить автора прекратить публикацию романа.

Леди Финч хохотала до слез.

— О, мой дорогой мальчик, скажите, что это неправда!

Рейф заерзал в кресле.

— Но это правда. — Он достал из кармана изображение дома. — Она сказала, что это прекрасное имение.

Леди Финч некоторое время разглядывала живописный пейзаж и красиво вписанное в него здание, после чего снова стала смеяться.

— Прекрасное имение — ну и наглость! Надеюсь, вы не собираетесь въезжать в него в ближайшее время?

Итак, его подозрения подтвердились. Тем не менее недвижимость должна что-то стоить, а он весьма заинтересован в наличности.

— Нет, я собирался его продать. Зачем мне дом?

— Должно быть, не нужен, — сказала она, возвращая ему изображение имения. — Мальвина выиграла его в вист года четыре назад.

— Оно ничего не стоит? — спросил Рейф. У него появилось горячее желание вернуться в Лондон и пожелать долгих лет жизни леди Тоттли и ее не вышедшей замуж дочери.

— Нет, просто оно требует ремонта.

Лорд Финч, все еще поглощенный чтением журнала об орхидеях, не слишком благородно хрюкнул. Леди Финч пожала плечами:

— Вероятно, барон прав. Требуется большой ремонт. Но земля хорошая, и вы быстро найдете покупателя.

— Тогда почему леди Тоттли сама его не продала? — с подозрительностью спросил Рейф.

— У нее были предложения, но большей частью от выскочек и городских жителей, которые хотят обзавестись деревенским домом. К моему счастью, она высокомерно отказывала им. — Леди Финч вздохнула. — Полагаю, вы не будете столь разборчивы, и у меня появится в качестве соседа кто-нибудь из этих смехотворных и претенциозных нуворишей. Рейф улыбнулся:

— У меня нет средств, чтобы быть слишком разборчивым, так что я продам дом первому же глупцу, который согласится его купить.

— У вас не должно быть затруднений с этим, потому что в Лондоне их пруд пруди. И хотя я вижу, что вы потерпели неудачу в Брамли-Холлоу, я все-таки вам помогу. Но попрошу взамен об услуге.

— Миледи, я буду счастлив оказать ее вам.

Она подняла глаза от тарелки и некоторое время изучающе смотрела на него.

— Есть весьма важное дело, и я очень рассчитываю на вашу помощь.

— Все, что пожелаете.

— Это нужно не мне. Другому человеку.

От ее тона у Рейфа по спине побежали мурашки. Не успел он опомниться, как в комнату вошел молодой человек.

— Рейф? Рейф Данверс? Это ты? Черт побери, я думал, что малость свихнулся, когда увидел, как ты проезжаешь мимо дома, — сказал он и подошел поближе, прихрамывая и тяжело опираясь на трость с серебряным набалдашником.

— Джемми! — воскликнул Рейф, испытывая скорее шок, чем радость от встречи с Джеймсом Рейберном — единственным наследником семейства Финчей. Подобно матери, он был затворником, хотя и по другой причине.

Несколько лет назад молодой человек отправился на корабле Колина и оказался в партизанском отряде Рейфа, который на Пиренейском полуострове искал древние сокровища.

Однако тот румяный, романтически настроенный юноша, каким его помнил Рейф, не имел ничего общего с бледным, изможденным человеком, стоящим сейчас перед ним. Рейф воочию увидел, как дорого заплатил Джемми за свои идеалистические представления о войне.

Он волочил ногу и опирался на трость в результате тяжелого ранения при осаде Бадахоса. Лицо было обезображено шрамом.

Взглянув на леди Финч, Рейф безошибочно понял, чего она хочет.

Она хочет, чтобы он помог ей спасти Джемми.

О Господи, в какую историю он влип!

— Что ты здесь делаешь? — спросил Джемми, пока Эддисон ставил для него приборы.

— Я приехал, чтобы попросить твою мать помочь мне кое-кого найти.

— Да, и он собирался назвать, кого именно, когда ты появился, — сказала леди Финч. — Я думала, ты не голоден, и посчитала, что есть с нами слишком утомительно.

— Я не знал, что здесь собралась такая компания, — отреагировал Джемми, подмигнув Рейфу. — Так кого же ты ищешь? Убийцу? Вора? Иностранного шпиона? Брамли-Холлоу вряд ли может служить очагом восстания и смуты.

— Никого из тех, кого ты назвал. Я ищу автора романов о мисс Дарби.

Джемми положил на стол нож и вилку.

— Что? Ты ищешь эту старую деву, эту бумагомарательницу? — Молодой человек от души расхохотался. — Должно быть, ты здорово на мели, если стал гоняться за каким-то безобидным синим чулком.

— Не столь уж безобидным, — заметила леди Финч. — Эти романы вызвали настоящую революцию в высшем свете. Девушки отказываются выходить замуж. Можешь себе представить? Это равносильно тому, что наследники стали бы отказываться от своих обязательств.

Джерри проигнорировал намек матери на его собственный холостяцкий статус и повернулся к Рейфу.

— Думаешь, эта девчонка находится здесь?

— Да. По имеющейся у меня информации, М. Бриггс, автор этих романов, проживает в Брамли-Холлоу.

— Неужели здесь? — удивился Джемми. — Если хочешь знать, читать романы о Дарби — значит, попусту тратить время. Сущая чушь.

— Я бы не судила столь поспешно, — возразила леди Финч.

Рейф не удержался от вопроса, ибо в словах леди почувствовал желание защитить романы.

— А вы читали их, миледи?

— Должна признаться, что прочитала их все. Не могла оторваться. — Она вздохнула. — Жаль, если история на этом кончится, но я понимаю Мальвину. Нельзя допустить, чтобы девушки отказывались выходить замуж. Вот это действительно вздор. — Она покачала головой. — А вы? Вы их читали?

Рейф заерзал в кресле.

— Я начал только первый роман — «Дерзкий выбор мисс Дарби». Исключительно потому, что этого требовала моя работа. — Он не собирался признаваться, тем более в присутствии Джемми Рейберна, что читал этот чертов роман до самого утра.

— И что вы о нем думаете? — спросила леди Финч. Он сделал вид, будто не заметил ухмылки на лице Джемми.

— Это совсем не то, что я ожидал, — сказал он. — Эта мисс Бриггс умеет закрутить интригу. А вот лейтенант Трокмортен — самый настоящий мужлан.

— Согласна. Я была рада, что он умер в конце «Самого горестного часа Дарби».

— Умер? — воскликнул Рейф. Не то чтобы его огорчил сам факт, ибо Трокмортен был лишь плодом воображения мисс Бриггс, но ему стало жаль мисс Дарби.

— Ага! — сказала она, ткнув в его сторону пальцем. — Вы одурманены так же, как и все остальные представители света.

— Вероятно, — признал Рейф, не желая говорить леди, что сегодня ему придется сжечь еще одну свечку, чтобы узнать, каким образом завершилась весьма тусклая жизнь Трокмортена.

— Вы уверены, что автор находится в Брамли-Холлоу? — спросила миссис Рэдли. Она впервые вступила в разговор, но ее вопрос был весьма уместен.

— Я узнал от служащих в ее издательстве, что рукописи приходят из Брамли-Холлоу, туда же направляются гонорары.

— Но кто это может быть? — произнесла леди Финч, как бы размышляя вслух.

— Вероятно, это один из разбогатевших в Индии людей, которых вы так любите, — поддразнил ее Джемми. — Тем более что все события романов о Дарби происходят в Индии.

Рейф искоса взглянул на Джемми.

— Мне показалось, ты сказал, что не читал этих книг, — он улыбнулся леди Финч, — что они — сущий вздор.

Леди Финч улыбнулась в ответ:

— Насколько я помню, он сказал: читать романы о Дарби — значит попусту тратить время.

— Действительно, это пустая трата времени, — подтвердил Джемми, но затем улыбнулся, подался вперед, и в его глазах засветились озорные огоньки. — Но по крайней мере я знаю, как умер Трокмортен.

— Кроме меня, все прочитали эти романы? — спросил Рейф.

Все, включая лорда Финча и Кокрейна, кивнули.

— Et tu? — уставился на своего помощника Рейф.

— Пимм сказал, что я буду знать, какие беды и несчастья сваливаются на тебя, когда девчонка слишком своевольна, — объяснил Кокрейн, не переставая жевать и не обращая внимания на леди Финч. — Но мне показалось, что мисс Дарби — стоящая леди. Она не приходит в ужас от того, что у парня не очень хорошие манеры. — Он вытер рукавом подбородок и снова занялся едой, как бы внезапно смутившись, что оказался в центре внимания.

Рейф посмотрел на леди Финч и увидел, что она снова внимательно разглядывает Кокрейна и что выражение лица у нее доброе, если не материнское.

Бедный парень! Эта женщина намерена взять его под свое крыло. Кокрейн мог бы научиться ремеслу у сыщика, но тут сталкивается с мастером интриг. У него мало шансов выстоять.

«Впрочем, лучше он, чем я», — подумал Рейф, после чего вернулся к теме разговора:

— Я думаю, ты в чем-то прав, Джемми. Автор должен знать Индию, местные обычаи и реалии либо он хорошо начитан. Это может быть дочь человека, побывавшего в Индии.

— Представители черни и выскочки, — сказала леди Финч. — И те и другие досаждают. Скупают имения и ведут себя, как короли. Ни манер, ни воспитания, ничего, кроме денег, которые позволяют им считать, что они могут быть причислены к дворянству.

— А много здесь в округе таких? — спросил Рейф. Может, он снова отыщет эту несносную мисс Тейт? Ему хотелось бы посмотреть, останется ли скептическое выражение в ее глазах, когда он сорвет с нее маску.

— Много ли? Очень много, — откликнулся Джемми. — Понадобится неделя, а то и две, чтобы навестить их всех. Но в этом деле вряд ли поможет светский визит. Видишь, как они хранят тайну, если даже мать не раскрыла ее. Кроме того, чтобы попасть в их дом, тебе придется брать с собой мою мать.

Леди Финч застонала, ей стало дурно от подобной перспективы. Но от этой участи ее спас муж.

Сидящий за другим концом стола лорд Финч поднял голову:

— А почему бы не пригласить их всех сюда? Всех, кого можно в этом заподозрить. Устроить ужин, которыми ты постоянно меня донимаешь, и выявить возможного автора.

Рейф и Джемми повернули головы в сторону леди Финч. Она чуть было не подавилась куском пирога с сыром.

— Сюда? В Финч-Мэнор? — переспросила она. — Ты хочешь, чтобы я пригласила этих… этот сброд в мой дом? Это немыслимо! — Она передернула плечами. — Ведь если пройдет слух, что я принимаю у себя этих выскочек, мое доброе имя не будет стоить ровным счетом ничего.

— Но все будут помнить, миледи, — вмешался в разговор Рейф, — что вы помогли обнаружить автора романов о Дарби. Ваша самоотверженная жертва будет рассматриваться как свидетельство того, что вы делаете все, чтобы помочь людям своего круга. — Эту тираду Рейф сопроводил очаровательной улыбкой.

— Ах, Рафаэль Данверс! В красноречии вы не уступаете своему отцу. Он был моим любимцем, разумеется, до замужества.

Барон усмехнулся. Леди Финч проигнорировала реакцию мужа.

— Идея устроить ужин заслуживает внимания, — продолжил развивать свою мысль Рейф. — Ибо я не смогу посетить этих людей без вашего сопровождения. Вы говорили, что поможете мне. — Он перевел взгляд на Джемми. — Сколько понадобится визитов?

— На это уйдет несколько недель, — ответил Джемми, довольный тем, что эти визиты отвлекут мать от исполнения ее обязанностей как минимум на пару недель.

— Сколько может быть таких семей? — обратилась леди Финч к миссис Рэдли.

— Пятнадцать как минимум, — ответила молодая женщина. — И думаю, они все придут, если вы их пригласите.

— Пятнадцать? — Теперь настала очередь Джемми выразить свое неодобрение. — Почему бы не пригласить сразу весь Индийский полуостров? Нет, уж лучше вы нанесите им визиты.

Но Джемми не удалось столь легко отделаться от матери.

— Нет необходимости приглашать всех, — сказала леди Финч. — Не имею ни малейшего желания принимать целую толпу. Тут я вполне согласна с Джемми.

— Слава Богу, — пробормотал себе под нос Рейф.

— А кого, по вашему мнению, можно отнести к наиболее подозреваемым, миссис Рэдли? — спросила леди Финч.

Секретарь задумалась.

— Майор Харрингтон и миссис Харрингтон, это определенно, — сказала она. — И разумеется, Шарлотта.

— Это их дочь, — кивнув, пояснила леди Финч. — Она выглядит весьма неглупой, вполне способной написать несколько разумных строк.

Миссис Рэдли согласно кивнула.

— Я бы сказала, это одна из самых подходящих кандидатур. Но есть еще сестры Гедбери.

— Да, совершенно верно, — согласилась леди Финч, похлопывая веером по подбородку. Повернув голову к Рейфу, она объяснила: — Они воспитывались в Индии и, конечно же, знают страну и обычаи. И обе любят литературу. Да, любая из них может быть вашим автором.

— Мисс Алминта или мисс Гонора? — раздраженным тоном спросил Джемми. Он пододвинул бокал и жестом велел Эддисону наполнить его. — А вам не кажется нелепой идея о том, что кто-то из них способен быть автором романов о мисс Дарби? Мисс Дарби женщина разумная, в то время как ни об одной из этих леди подобного не скажешь. — Он сдвинул брови и откинулся в кресле.

— Я, пожалуй, использую тебя как эксперта по романам о мисс Дарби, — поддразнил его Рейф. — Ты, кажется, ими очарован.

— Я дам тебе «Опасное путешествие мисс Дарби». Почитай, как она спасается от своры пиратов. Это потрясающая девчонка.

Леди Финч откашлялась:

— Итак, мы имеем Харрингтонов, Гедбери… Кто еще?

— Суонтоны, — предложила Рэдли. — Мисс Суонтон образованна и не боится высказать свое мнение.

Леди Финч застонала:

— Эта утомительная женщина? Которая всегда скрипит, во все вмешивается, всюду сует свой нос…

На другом конце стола раздалось вежливое покашливание. Джемми едва не выпал из кресла, а миссис Рэдли приложила салфетку к подрагивающим губам.

Леди Финч вскинула брови.

— Вычеркните миссис Суонтон. Она вряд ли может относиться к тем, кого мы ищем. Кто еще?

Откашлявшись, Джемми сказал:

— Как насчет второго сына Китлинга?

— Сидни? Этого идиота? — возмутилась леди Финч.

— Я учился с ним в Оксфорде, и его считали весьма талантливым. Его стихи получили приз уже на первом курсе.

— Надеюсь, он никогда больше здесь не появится, — заявила леди Финч. — Мы весь вечер будем слушать его жалобы и стоны о том, как он страдал, сочиняя свою последнюю песнь.

— Да, но я на днях видел, как он проезжал верхом мимо ворот на новом шикарном жеребце, в новых блестящих ботфортах. Его отец вряд ли раскошелился бы на подобные излишества. Всем известно, насколько прижимист сэр Дэвид.

— Значит, у него появились деньги? — спросила леди Финч, кивнув миссис Рэдли, чтобы та сделала соответствующую пометку в секретарском журнале.

Джемми пожал плечами.

— Он получил откуда-то куш. Кто может сказать, что это не с помощью писательства? На днях он даже заказывал спиртное в трактире.

Брови у леди Финч поползли вверх, но она не стала спрашивать, откуда Джемми об этом узнал, и повернулась к Рейфу.

— Чем я хочу пожертвовать, чтобы помочь вам, вы ни за что не узнаете, но цена этого возрастает с каждой минутой. — Вздохнув, она повернулась к миссис Рэдли. — Если мы пригласим Харрингтонов, то нам придется также пригласить лорда и леди Керквуд. — Бросив быстрый взгляд на Джемми, она добавила: — И не забудьте включить в число приглашенных леди Викторию.

— Мама! — запротестовал Джемми. — Ты не должна превращать это событие в вечер самовольных попыток сватовства.

— Самовольных? — Она смяла салфетку и бросила себе на колени. — Я хочу, чтобы ты знал: в Англии существует великое множество пар, которые считают, что их счастье — это прямой результат моего «самовольного сватовства».

— А сколько таких, которые хотели бы, чтобы их миновала чаша сия? — запротестовал он.

Миссис Рэдли снова поднесла салфетку к губам.

— Леди Виктория вполне может быть автором книг, — сказала леди Финч.

— Виктория? Вряд ли, — возразил Джемми. — Я скорее склонен предположить, что это миссис Рэдли.

Все взоры обратились к секретарше леди Финч.

— Я? Вы глубоко заблуждаетесь.

— Вы жили в Индии, — сказал Джемми. — Ваш муж был военным. И вы всегда пишете.

— Письма для вашей матери, — возразила она. — На романы не остается времени.

— Пожалуй, что так, — согласился Джемми, подмигнув всем сидящим за столом.

Лорд Финч кивнул Эддисону. Дворецкий наполнил его бокал.

— Если вы собираетесь включить в список всех подозреваемых, то нужно пригласить и полковника Постхилла и мисс Тейт.

— Мисс Тейт? — Рейф весь обратился в слух. — Мисс Ребекку Тейт?

Джемми прищурился.

— Ты знаешь Беке?

— Беке? — переспросил Рейф.

— Мисс Тейт. Полковник зовет ее Беке.

— Эту мегеру с рыжими волосами? Джемми засмеялся.

— Ты уже познакомился с нашей Беке, — сказал он. — 3ря потратил время на это знакомство.

— Она была на почте сегодня, когда я наводил там справки.

— Это та, которая повела вас на кладбище? — поинтересовался Кокрейн.

Все с любопытством посмотрели на Кокрейна. Рейф стрельнул в Кокрейна таким взглядом, который мог означать, что это его последнее кормление.

— Ну и ну! — сказал Кокрейн, вгрызаясь в бифштекс, который подал ему Эдцисон.

— Очаровашка, не правда ли? — сказал Джемми. — Но имей в виду, лучше пригласить ее сюда, чем пытаться навестить. Полковник может отправить тебя к праотцам, если ты без предупреждения заявишься к ней в один из дней, когда он не в себе.

— Не в себе?

— Он слегка чокнутый, — пояснил Джемми. — Держит наготове кремневое ружье на случай вражеского вторжения и все такое прочее. Купил пушку, поставил в огороде и нацелил на Францию. Периодически постреливает, чтобы держать врага в напряжении, как он говорит. Уверен, что на Брамли-Холлоу готовится нападение.

— Бедняга полковник переболел горячкой несколько лет назад, и после этого у него появились странности, — сказала леди Финч. — Он дальний родственник лорда Финча, и когда, вернувшись в Англию, оказался в трудном положении, мы предложили ему поселиться в Брамли-Холлоу.

— А мисс Тейт? — спросил Рейф из чисто профессионального любопытства. Она подшутила над ним, а он этого не любит. К тому же он подозревал, что она как-то связана с написанием пресловутых романов. Не забыл он и ее взгляда, который она бросила через плечо с точностью французского снайпера. О, это не просто старая дева с даром мрачного юмора! — Кто она?

— Племянница полковника, — пояснила леди Финч. — По линии его покойной жены. Мисс Тейт и ее брат Ричард жили в Брамли-Холлоу, когда были детьми. Ее отец вообразил себя охотником за сокровищами без всяких на то оснований. Более того, гоняясь за сокровищами, он довел своих близких до нищеты и вместе с семьей отправился в Индию. Сам он и миссис Тейт умерли во время путешествия. Полковник и его жена забрали детей к себе, когда те прибыли в Калькутту.

Джемми подался вперед.

— Сомневаюсь, что Беке — автор романов. Полковник психически болен. У них сменилась чуть ли не дюжина экономок, Ребекка тратит уйму времени и сил, умиротворяя соседей, потому что полковник целыми днями стреляет в кур. У девушки нет свободной минуты.

— В то же время полковник — удивительный человек, когда приходит в себя, — вступил в разговор лорд Финч. — Великолепный шахматист. И беззаветно предан Беке. А как образован! Постоянно просит курьера Эвелины привезти ему какой-нибудь персидский трактат или немыслимый перевод.

«Вот почему в ее корзинке лежал том Саттона», — подумал Рейф, однако это не рассеяло его подозрений.

— А ее брат Ричард? Где он?

Все переглянулись. Наступило молчание. Его нарушила леди Финч:

— Погиб, сражаясь на Пиренейском полуострове. Это разбило сердце полковника, поскольку тот считал Ричарда своим сыном. — Она вздохнула. — Ричард был очень славным мальчишкой. Он навещал нас после отъезда Джемми в Испанию, пока не оформил свой собственный отъезд.

— Если кто и заслуживает твоей опеки, мама, — сказал Джемми, — так это Ребекка. — Он повернулся к Рейфу. — Немного старовата для брачного рынка, но чем-то привлекает парней, они сами не замечают, как влюбляются в нее.

«Тот, кто влюбится в такую ведьму, должен сразу зарезервировать себе место в Бедламе рядом с ее дядюшкой», — подумал Рейф.

Однако воспоминание о ее сверкающих глазах и пухлых губках почему-то разволновало его. Он постарался объяснить себе это тем, что она взяла верх над ним. По крайней мере на некоторое время.

— Когда вы могли бы устроить такой обед? — спросил Рейф.

Леди Финч улыбнулась:

— Можно завтра, пока мы еще не одумались. Джемми застонал.

— Допустим, ты найдешь автора романов, что тогда?

— Попытаюсь уговорить его прекратить их публикацию, — объяснил Рейф.

— Жаль, — сказал Джемми. — Мне будет не хватать этих книг.

После обеда леди Финч предложила Рейфу и Кокрейну остановиться у нее в доме и, прежде чем Рейф успел отказаться, велела приготовить комнаты и заказать повару любимые блюда Кокрейна на завтрак.

Когда Джемми собрался возвратиться в дом привратника, Рейф вышел вместе с ним прогуляться. При мысли о том, что он находится в одном доме с женщиной, известной своим умением устраивать браки и разводить сплетни, ему стало не по себе, и он предпочел ускользнуть под предлогом того, что хочет послушать рассказы о войне.

Хотя, как подозревал Рейф, Джемми меньше всего хотелось беседовать о войне.

— Надеюсь, ты понимаешь, что разбудил дракона, — сказал ему Джемми, погрузив трость в гравий дорожки. — Она не успокоится до тех пор, пока ты не разыщешь этого беднягу автора. Будет приставать к тебе и пилить тебя, пока… пока…

— Пока я не перееду в дом привратника? — предположил Рейф.

Джемми кивнул:

— Возможно. — Он улыбнулся, ковыляя в сторону своей уединенной резиденции.

— Она переживает за тебя, — сказал Рейф после паузы.

— Я знаю.

Черт возьми, Рейф никогда не задумывался о том, какие страшные раны получил Джемми и что именно по этой причине он сторонится людей. И Рейф в глубине души чувствовал свою вину. Ведь он ни разу не поинтересовался самочувствием Джемми, будучи погруженным в собственные заботы.

— Я тоже за тебя переживаю.

— Спасибо, но я не нуждаюсь в сочувствии. Рейф остановился.

— Нет, нуждаешься. Джемми, ты не можешь скрывать от самого себя то, что с тобой произошло. Ты, слава Богу, остался жив. А многие не вернулись домой. Ты должен жить, если не ради себя, то ради тех несчастных.

Рейф вдруг осознал, что завидует Джемми. И вероятно, всегда завидовал. Наследник титула барона, состоятельный, уважаемый в обществе.

— Приезжай в Лондон, — сказал Рейф беспечным тоном. — Там ты сделаешь покупки. Ты не можешь все время прятаться.

Джемми упрямо сжал челюсти — эту привычку он, по всей видимости, унаследовал от матери.

— Могу. И черт побери, буду.

Прихрамывая, он поднялся по ступенькам и закрыл за собой дверь. Через несколько секунд внутри дома зажглась одинокая свеча, которая медленно догорала, пока весь дом снова не погрузился в темноту.

И Рейф понял, что небольшую услугу — помочь ее сыну, — о которой леди Финч его попросила, выполнить будет гораздо труднее, чем он полагал.