Глава 27
Она проснулась в поезде, уставшая и плохо соображающая. Покачивание удерживало ее в полудреме, а тусклый свет зари побудил снова закрыть глаза. Ей так много нужно будет сделать по возвращении в свой магазин. Не может же она просто взять и уйти, иначе утратит все свои вложения до единого пенни. Лучше сразу всё продать. Даже если Она что-то потеряет, что-нибудь все равно останется.
Об Эйдане она старалась не думать и была почти рада ее теперешним затруднениям, потому что не было времени, чтобы в полной мере ощутить всю боль, вину и сомнения.
Но в следующий раз, открыв глаза, она увидела его с такой ясной отчетливостью, что ахнула. Не его самого, но мужчину, ужасно похожего на мистера Пенроуза, который смотрел на нее с одного из сидений напротив. Кейт резко оглянулась назад, уверенная, что Эйдан, должно быть, где-то рядом. С чего бы его секретарю находиться с ней на этом поезде одному?
Но Эйдана нигде не было видно, и когда Кейт снова посмотрела на мужчину, торопливо опустившись на свое сиденье, она уже не была так уверена, что это мистер Пенроуз. Этот человек, в конце концов, был без шляпы, волосы его выглядели так, словно их взъерошили, потом кое-как пригладили, а его обычно бледная кожа была свекольно-красной… по крайней мере уши. Он сгорбился, кутаясь в пальто.
Нахмурившись, Кейт еще раз оглянулась, прежде чем сосредоточить все свое внимание на сидящем впереди мужчине. Прошла целая минуту, может, две. Потом наконец голова его высунулась, и он скосил на нее взгляд. Когда увидел, что она наблюдает, глаза его расширились, и Кейт поняла, что это все-таки Пенроуз.
Кейт прищурилась и вскочила на ноги. Бедняга снова соскользнул пониже, как будто тем самым мог сделаться невидимым. Она решительно прошла вперед и встала с ним рядом.
— Что вы тут делаете, скажите на милость? — прошипела она, стараясь не разбудить спящих вокруг пассажиров.
Глаза секретаря оставались крепко зажмуренными.
— Мистер Пенроуз, я знаю, что это вы.
В конце концов он не смог побороть своей тяги к хорошим манерам, поднялся на ноги и положил руку на лоб, словно чтобы снять шляпу, которой у него не было. Но по-прежнему не встречался с ней взглядом и не говорил ни слова.
— Мистер Пенроуз, послушайте, — резко проговорила она, и тот наконец посмотрел на нее. — Вы что, шпиопите за мной?
— Нет, миссис Гамильтон. Разумеется, нет.
— А где мистер Йорк? — пожелала она знать.
— В Лондоне, мэм.
— Он отправил вас за мной? Следить?
Начиная сознавать, что так оно, возможно, и есть, Кейт повысила голос, и люди вокруг зашевелились, прислушиваясь.
Мистер Пенроуз подвинулся и жестом предложил ей сесть рядом.
— Нет, — прошептал он, когда она опустилась возле него, прямая как палка. — Он просто попросил посмотреть, чтобы вы благополучно вернулись домой. Ничего больше. Я не ожидал… не был готов… — Он снова дотронулся рукой до лба. — Я прошу прощения за мой вид, мэм. Я потерял шляпу. И у меня нет багажа.
Она сменила гнев на милость. Бедный мистер Пенроуз!
— Вы клянетесь, что мистер Йорк не посылал вас следить за мной?
— Клянусь честью. Я должен был только позаботиться о вашей безопасности. И не ожидал, что вы отправитесь еще куда-то. Мистер Йорк и в мыслях не держал, чтобы я шпионил за вами.
Он прав. У Кейт все смешалось в голове. Это не Эйдан преследует ее сейчас.
— Ну, все равно, мне все это не очень нравится. Хотя, полагаю, я должна поблагодарить вас за вашу заботу. Как всегда, вы поразительно преданный работник. Примите мою признательность.
Мистер Пенроуз вспыхнул.
— Мистер Йорк заслуживает этого. Он строгий работодатель, но, трудясь у него, я так много узнаю о бизнесе, так многому учусь.
— Интересно, кто научил его самого, — пробормотала она, — У него вовсе не аналитический склад ума.
Мистер Пенроуз нахмурился и неловко заерзал.
— Прошу прощения, что потревожил ваш отдых, миссис Гамильтон. Прошу вас, не обращайте на меня внимания, как будто меня нет.
Кейт кивнула, но не шелохнулась. Ей теперь не хотелось возвращаться на свое место. Находясь рядом с мистером Пенроузом, она как будто была рядом с Эйданом.
И несмотря на всю свою боль и душевные муки, так скучала по нему!
Поэтому Кейт пренебрегла намеком, что ей следует вернуться на свое место, и просто поудобнее устроилась на новом. Краем глаза она увидела, что секретарь смотрит на нее во все глаза.
— Что такое мистер Пенроуз?
Он покачал головой и устремил взгляд прямо перед собой.
— Мне очень жаль, что мой приезд в Лондон расстроил вас. И сожалею, что… вы, должно быть, рассердились, увидев меня здесь.
— Нет, конечно же. Дело не в этом.
— А в чем тогда?
Он медленно повернулся к ней, и она встретилась с его озабоченным взглядом.
— Вы ошибаетесь в оценке мистера Йорка. Он прекрасный аналитик.
Так вот что его расстраивает? Кейт успокаивающе улыбнулась:
— Уверена, что он вполне преуспевает в своих делах.
— Да. Он знающий, умный, расчетливый. Живет только своей работой.
Она едва сдержала горький смех.
— Возможно, вам так и кажется, но, поверьте, ваш хозяин отлично знает, как наслаждаться жизнью, мистер Пенроуз.
— Это не так!
Она оцепенела от его гневного тона.
— Думаю, что знаю его лучше вас.
— Едва ли, миссис Гамильтон. Не сочтите за неуважение, но я не уверен, что вы вообще его знаете.
Кейт ахнула и выпрямилась, демонстрируя ему все свое негодование.
— Прошу прощения. Знаю, что я непростительно груб, но, судя по всему, я больше никогда вас не увижу и…
— И это дает вам право говорить возмутительные вещи?
Его взгляд на секунду опустился, и Кейт была уверена, что он отступится и возьмет свои слова обратно. Так ему и следует поступить. Как он смеет претендовать на то, что знает Эйдана лучше ее?
Но Пенроуз не отступился. Когда он снова посмотрел на Кейт, взгляд его был печальным.
— Я никогда не видел, чтобы он улыбался по-настоящему. Вы знаете это?
— Какая чушь!
— Я не говорю, что он никогда не улыбается, миссис Гамильтон. Просто я сам никогда этого не видел. Пока хозяин не поехал в Халл.
Кейт снова покачала головой, поднялась и вернулась на свое место, закутавшись в накидку, как будто могла в ней спрятаться. Она затаила дыхание, боясь, что Пенроуз последует за ней и скажет еще какую-нибудь, нелепость. Еще какую-нибудь глупую обнадеживающую чепуху.
Несмотря на то что она закуталась в накидку, холод от окна постепенно просачивался в нее. Вначале замерзли руки, потом он подобрался к груди и лицу. Она засунула руки поглубже в карманы накидки, и правая рука коснулась чего-то гладкого и холодного.
Пальцы инстинктивно сжались вокруг предмета, и она вытащила руку. Когда раскрыла ладонь, то увидела на ней дедушкины часы. Во время поездки в Лондон они успокаивали ее, но теперь она смотрела на них совсем другими глазами.
Эйдан никогда не делал ей подарков. Это она вручила ему часы, чтобы он вернул их на свадьбе. Которая не состоялась. Он, наверное, дарил тем, другим женщинам сверкающие драгоценности. Дорогие безделушки. Вещицы, подчеркивающие красоту его подружек.
Она сжала часы в кулаке, сжала со всей силы, желая раздавить их сломать голыми руками, уничтожить. Петелька вонзитесь в ладонь, отвлекая от тяжких дум.
Когда она разжала руку, в голове прояснилось.
Эйдан внушал ей, что его жизнь была пустой, одинокой, а теперь и его секретарь пытается убедить се в этом. Якобы до ее появления существование его было унылым и безрадостным. Несчастный, с горечью подумала она, какие страдания, должно быть, он испытывал, удовлетворяя бесчисленное количество женщин!
Эйдан сказал, что это был только способ забыть о ней. Неплохой, надо отдать ему должное.
Но если сердце ее так жестоко, почему же она так испугалась, что Пенроуз последует за ней и скажет еще что-нибудь? Почему от этой мысли ей делается больно?
В конце концов ее страхи оказались напрасными: тот оставил ее в покое. Она устремила взгляд в окно, избегая даже мельком смотреть в его сторону, наблюдая, как небо светлеет, как серый рассвет перетекает в серое, мрачное утро. И когда они прибыли в Халл в облаке искр и пара, Кейт сделала вид, что не заметила Пенроуза на краю платформы, пока благополучно не сошла с поезда и не повернула к дому.
Но это не Восток и она не слабая и беспомощная, какой была когда-то. И нет никакой серой пелены, чтобы заглушать ее чувства к Эйдану. Она попыталась ускорить шаг и оставить их позади, но они вцепились в нее и не отпускали, как бы быстро она ни шла. Они оставались с ней, когда она проходила доки, улицы, шагала по переулку к своей лавке.
Кейт отперла дверь, вошла и решительно захлопнула ее за собой. Но нехорошее предчувствие вошло вместе с ней. Сердце отчаянно шептало, что она сделала что-то неправильно. Что она совершила ошибку.
Она отвечала ему упрямым молчанием.
Тяжело поднявшись по лестнице, Кейт остановилась наверху и с равнодушным видом огляделась. Увидела свою крошечную аккуратную гостиную, свою узкую кровать. Ей придется все это оставить, но, как ни странно, это ее не печалило. После стольких упорных трудов все это, казалось, ничего для нее не значит.
