Глава 7
Вот оно, то дело, ради которого рыцарь рождается на свет! Реймонд с наслаждением взмахнул мечом, чувствуя в руках его привычную тяжесть. Не свадьба по расчету, не управление замком, а добрый рыцарский поединок! Радость удесятерила его силы, и через секунду противник оказался безоружным.
Алек даже попятился от неожиданности.
— Провалиться мне на месте, Реймонд! — вырвалось у него. Удар был столь силен, что сэр Алек едва не получил вывих плеча. — Ты давно не тренировался.
— Я возился с детьми! — буркнул де Клер, показав взглядом на мальчишек, дравшихся деревянными мечами.
— Так вы все говорите! — Алек лукаво подмигнул, и Реймонд не удержался от ответной улыбки. Весь внешний двор крепости заняли оруженосцы и рыцари, упражнявшиеся в искусстве владения мечом. Многие относились к уроку столь усердно, что не стеснялись нанести своему противнику довольно чувствительные раны.
— Приведи кого-нибудь из них!
Алек вопросительно глянул на де Клера, повернулся и окликнул первого попавшегося оруженосца, приказав ему встать против лорда Антрима. Но не успел Реймонд занести меч, как во дворе показался конный.
Де Клер посмотрел на озабоченное лицо Николая и сразу спрятал меч в ножны. Тем временем ворота миновала последняя лошадь. Поперек седла лежало бездыханное тело. Бормоча под нос бессвязные проклятия, де Клер кинулся вперед. Гриссом. Господи, ему едва исполнилось семнадцать лет! Реймонд вопросительно глянул на Николая.
— Они напали на строителей?
— Нет, — поспешно ответил рыцарь. — К нам прибежали вилланы, умоляя о помощи. На их деревню напали уже второй раз за эту неделю. — Николай показал на Гриссома. — Он кинулся защищать молоденькую девушку, и… — Остальное было понятно и без слов.
— Где? — уточнил Реймонд.
— К востоку отсюда, на границе с Магуайром. Мне сказали, что пострадали кланы О'Каганов и О'Флиннов.
Реймонд отступил на шаг и задумался.
— Приведи ко мне старейшину из клана О'Флиннов, и, — он со свистом втянул воздух, — пошлите за Магуайром. — Может быть, Йен сумеет пролить свет на эту неразбериху? Де Клер шагал к цитадели, стараясь не обращать внимания на испуганный шепот у себя за спиной. Ведь каждое слово этих растерянных людей ранило его как отравленная стрела.
— Нам всем угрожает та же опасность!
— Что теперь делать, милорд?
— В замке почти не осталось провизии!
— Это проклятие!
Ну, это уж слишком! Реймонд резко развернулся и обвел взглядом людей, толпившихся в главном зале.
— Веря в проклятия, вы только укрепляете их власть над собой! — Его вкрадчивый голос был полон смертельной угрозы. — И не дай Бог кто-нибудь из вас еще раз произнесет это слово! Я сам спущу с него три шкуры!
Приказав всем держаться подальше от кабинета, он вошел внутрь и плотно закрыл за собой дверь.
— Черт бы побрал этих суеверных трусов!
Де Клер расстегнул перевязь с мечом и швырнул в угол. Ножны глухо ударились о камень, и этот звук только усилил снедавшее его ощущение беспомощности. Он оперся локтем на каминную полку и задумался, глядя на пламя.
Миновало не меньше часа, прежде чем Реймонд заставил себя смириться с принятым ранее решением. Он возьмет в жены девицу из местных, чтобы объединить этих людей. Жаль, что нельзя жениться сразу на двух или трех. На губах у де Клера заиграла злорадная ухмылка. Вот тогда бы уж он точно мог рассчитывать на поддержку всех местных кланов! Ведь Реймонд понимал, что одной свадьбой делу не поможешь. Если ирландцы действительно задумают его извести, они могут постепенно вырезать небольшие охранные отряды, пока от его армии не останутся одни воспоминания.
А потом явятся и за его головой.
Де Клер невольно пожелал, чтобы это случилось сейчас. Сколько можно биться вслепую, не зная, кто твой противник? Разбойники отлично понимают, что он не будет наказывать весь клан за преступления, совершенные несколькими отщепенцами. Число их жертв растет с каждым днем. А что, если они возьмутся и за англичан? Возможно, Магуайр сумеет разобраться в этой каше…
Реймонд отвернулся от очага и посмотрел на обрывки гнилых ковров, оставшиеся здесь еще от прежних хозяев. По углам пряталась расшатанная мебель, покрытая пылью и паутиной. По ночам здесь наверняка вовсю хозяйничают крысы. Внезапно Реймонд подумал, что у замка такой вид, будто… будто все его обитатели бросили все как есть и сбежали. Взять хотя бы корзинку с рукоделием, забытую кем-то под окном. Иголка все еще торчала из неоконченной вышивки, давно выцветшей за эти годы. А в другом углу на побитом молью ковре валялась сломанная кукла. Ни дать ни взять — замок с привидениями! Пожалуй, если бы у Гленн-Тейза была душа, она таила бы немало черных пятен и страшных тайн — совсем как душа его господина.
— Почему ты грустишь?
Реймонд так и подскочил на месте, всматриваясь в сумрак у стен в поисках того, кто это сказал. Так и есть: в углу на ковре сидела девочка, чинно сложив руки на коленях. Простое темное платьице и темно-рыжие волосы помогали ей слиться с тенями.
— А ты кто такая? И какого черта тебе здесь надо?
— Я первая спросила!
Девочка выпрямилась и вышла на свет. Реймонд удивленно поднял брови. Еще никогда в жизни ему не приходилось видеть такого прелестного ребенка. И такого отважного, если уж на то пошло. Она была совсем маленькая, не больше пяти лет от роду, худенькая. Ее густые рыжие волосы спускались до самых бедер, поблескивая цепочками и амулетами, которые так любили носить все ирландцы — и мужчины и женщины. Девочка спокойно стояла, сложив руки на животе, и по вопросительному взгляду ярко-синих глаз Реймонд понял, что она ждет ответа. Он неловко откашлялся и сказал:
— Я не грустил. Я задумался.
Она серьезно кивнула, вполне довольная таким объяснением.
— А меня зовут Шинид, и я здесь прячусь.
— Почему?
— Меня пинают.
Он не смог без улыбки наблюдать за тем, как Шинид расправила свою юбку, испятнанную отпечатками башмаков, и обстоятельно перечислила автора каждого отпечатка.
— Но как ты здесь оказалась? В замке почти нет детей, а девочек и подавно!
По-хозяйски подбоченясь, она подошла к де Клеру вплотную и заглянула ему в лицо. Для этого Шинид пришлось так запрокинуть голову, что она едва не упала. И тем не менее в детских глазах не было заметно и тени робости или испуга.
— Коллин для вас готовит.
Он не рискнул спросить, кто же такая Коллин, понимая, что придется выслушать слишком длинное подробное объяснение.
— А почему она стала для нас готовить?
— Потому что ты вырубил все деревья возле нашего дома и строишь бастион, и нам больше негде жить, — выдала она на одном дыхании.
У Реймонда стало тесно в груди. Малышка явно не держала на него зла.
— Ну что ж, тогда придется тебе жить в замке.
— А куда же нам еще деваться! — Шинид вздохнула и обвела взглядом захламленную комнату. — Но здесь все так воняет!
Реймонд кивнул в знак согласия. Девочка продолов жала разглядывать странного чужака, его тонкую тунику и наколенники. В следующую минуту ее привлек меч, валявшийся в углу, и Реймонд поспешил убрать его на каминную полку — от греха подальше. Шинид проводила меч таким напряженным взглядом, что де Клеру стало не по себе. Но уже через мгновение незваная гостья занялась исследованием ведер и котелков, в беспорядке разбросанных по полу.
— Они все ужасно грязные. Тебе надо их почистить!
— Я прикажу кому-нибудь этим заняться, но только не сейчас. — Почему-то он не решался тревожить вещи в этой комнате, как будто это могло разрушить нечто важное, какую-то незримую связь времен.
— Почему ты не можешь убраться здесь сам? — Шинид внимательно посмотрела Реймонду в лицо.
— Я — лорд Антрим.
— Ну и что? — Девочка глядела на него, не мигая, и Реймонду даже стало неловко под этим безмятежным взглядом.
— У меня есть для этого слуги.
— Таких слуг надо прогнать! — Шинид выразительно оглядела царивший в комнате разгром.
— Знаю, — ухмыльнулся Реймонд.
— Значит, лорд из тебя получился никудышный? — Она снова поймала его взгляд.
— Значит, мне еще нужно кое-чему научиться.
Он присел на корточки, чтобы разговаривать на равных. Шинид с грустным видом кивнула совсем по-взрослому и призналась, похлопав его по плечу:
— Мне тоже!
Реймонд изо всех сил старался удержаться от хохота, но это было не в его воле: где-то глубоко в груди зародился добродушный смешок. Она улыбнулась в ответ и стала от этого еще краше — хотя на первый взгляд это было невозможно.
— Проводить тебя обратно к Коллин?
Девочка снова оглянулась с таким видом, как будто хотела найти в этой комнате что-то важное, вздохнула и согласилась:
— Как пожелаешь.
— Может, лучше взять тебя на руки, чтобы никто больше не пинался?
— Нет. Они и так будут удирать от тебя во все лопатки.
Де Клер лишь покачал головой, пораженный прозорливостью Шинид, и направился к двери. Девочка поспешила следом, путаясь в своей длинной юбке, — ни дать ни взять заблудившийся котенок. Бездомное маленькое существо, которое он лишил крова.
На пороге главного зала Реймонд задержался и осторожно толкнул Шинид вперед. Молодая рыжеволосая женщина кинулась к ним навстречу и подхватила малышку на руки.
Шинид весело хихикнула.
— Простите, милорд, — виновато сказала женщина. — Она больше не будет вам мешать!
— Она мне не помешала.
— Ну да, так я и поверила, — пробурчала женщина себе под нос и с улыбкой обратилась к Шинид, шепотом выговаривая ей за то, что она убежала без спросу.
— А вот это лорд Антрим. Губитель деревьев и разрушитель домов.
— Шинид!
— А что? Это же правда! — не сдавалась девочка.
— Шинид сказала, что ты умеешь готовить? — Реймонд почувствовал себя виноватым настолько, что предпочел сменить тему разговора.
Коллин отступила в сторону, чтобы он мог сам полюбоваться на пятерых рыцарей, за обе щеки уплетавших ее стряпню.
— Милорд, идите попробуйте! — пригласил его Николай, оживленно размахивая руками.
Реймонд подошел поближе, с недоверием посмотрел на расставленные на столе блюда и оглянулся на Коллин. Та отправила Шинид на кухню с каким-то поручением, и девочка вприпрыжку пересекала зал, ловко лавируя между суетящихся слуг. Де Клер проследил за ней взглядом и снова обернулся к своим рыцарям. Похоже, они решили умереть от обжорства.
— Черт побери, давненько я не пробовал такого хлеба! — довольно бурчал Алек, вгрызаясь в теплую горбушку с хрустящей корочкой.
— Благодарю вас, сэр Алек, — учтиво отвечала Коллин, заработав в ответ весьма откровенное подмигивание. — А вам нравится мой хлеб, сэр Николай?
— Да! Он очень хорош, — ответил тот, жадно глядя на стол и выбирая кусок повкуснее.
Реймонду пришлось не мешкая отрезать для себя на пробу толстый ломоть.
— Как ты уговорила нашего повара пустить тебя на кухню?
— Я просто предложила ему помочь, милорд, — не моргнув глазом отвечала Коллин. — Похоже, ему тяжело готовить одному, и к тому же он плохо разбирается в приправах и пряностях.
— А разве у нас были пряности? — Николай даже оторвался от еды — так удивила его эта новость.
— У нас их больше, чем нужно. — Реймонду часто платили его долю не деньгами, а дорогими тканями, пряностями и даже скотом.
— Ах, сэр, — Коллин небрежно отмахнулась, — дело не в том, что положить в котел, а в том, как это приготовить!
Реймонд откусил от своего ломтя хлеба и сам не заметил, как проглотил его в одно мгновение. Пожалуй, даже за столом у короля Генриха ему не приходилось пробовать такой вкусный хлеб!
— Считай, что ту принята! — с чувством произнес он. Рыцари с довольными улыбками снова набросились на еду.
— А как же ваш повар, милорд? Я не хочу, чтобы он на меня сердился!
Реймонд приказал привести к нему повара.
— Она послана нам самой судьбой, не так ли, милорд?
— Значит, ты на нее не в обиде? — проговорил Реймонд с набитым ртом.
— Ох, да как можно? По правде сказать, я терпеть не могу эту поварню! Того и гляди в ней задохнешься от дыма. Мне милее походные костры!
— Да разве на костре приготовишь хорошее жаркое? — ужаснулась Коллин. — А если пойдет дождь? Хотя у нас уже давно о дожде и не слышали!
— Коли тебе так нравится возиться у очага, я ничего не имею против! — заверил повар.
— Превосходно, — сказал де Клер. — Осталось только найти мясо для жаркого, чтобы ты могла продемонстрировать свои таланты!
— Когда в лесах не хватает дичи, милорд, нас всегда выручает океан!
— Вот не знал, что у нас есть рыболовы! — ехидно заметил Алек.
— А что, по-вашему, вы едите? — И Коллин кивнула на стоявший перед ним поднос.
Он в полной растерянности уставился на поднос, а потом махнул рукой и снова набил полный рот.
— Вы с ребенком можете занять комнату возле сада, — сказал де Клер.
Коллин остолбенела, не веря в такое счастье.
— И я назначаю тебе постоянное жалованье. — В подтверждение своих слов де Клер извлек из кошеля пару монет, вложил в руку удачливой поварихе, отхватил напоследок еще ломоть хлеба и вышел из зала.
— Но на моем попечении есть еще один человек, милорд! — крикнула Коллин ему вслед. — Это старая женщина, ее зовут Изольда!
Реймонд задержался: он наконец-то вспомнил, где видел эту Коллин. Фиона разговаривала с ними на вершине холма в тот день, когда он начал стройку.
— Ну, значит, и ее возьмешь с собой, — разрешил он. — Сегодня ты можешь просить меня о чем угодно.
— Тогда остановите стройку на заповедной земле!
— Кроме этого, — процедил де Клер со снисходительной улыбкой, показывая, что прощает ей и эту дерзость.
— Все равно стоило попытаться, — простодушно призналась Коллин.
У дверей в зал раздались громкие крики, и Реймонд шагнул навстречу запыхавшемуся солдату, вбежавшему со двора.
— Бастион, милорд! Он рухнул! Берг с Элдоном не успели отскочить, их здорово покалечило!
Рыцари уже вскакивали со своих мест, громкими криками призывая оруженосцев. Главный зал опустел за считанные минуты. Коллин обвела взглядом опрокинутые впопыхах скамейки, с удовлетворением отметив, что на тарелках не осталось ни крошки. Она улыбнулась, весьма довольная собой, и пробормотала:
— По крайней мере нам теперь есть где жить, так что Фиона может о нас не беспокоиться.
— Ну да, мы теперь здесь, за крепкими стенами, — сердито отозвалась Изольда. — И с нами ее дочь, а ей запрещено входить в замок. Она даже к воротам подойти не может! И это ты называешь выходом из положения?
— Неужели все так плохо? — ужаснулась Коллин.
— Хуже некуда. А все потому, что ты делаешь не подумав!
Реймонд во весь опор мчался к бастиону. Самсон нес его во главе отряда из двух десятков вооруженных до зубов всадников. Но стоило де Клеру своими глазами увидеть, что творится на стройке, как он соскочил с седла и стал помогать разбирать завал. Под бревнами оказались двое его рыцарей, окровавленных, но живых.
— Кто-нибудь послал за лекарем? — поинтересовался Реймонд, отшвырнув в сторону еще один обломок.
— Он пьян в стельку, милорд.
Реймонд сурово поджал губы. Раненых уложили на одеяла и вынесли из опасной зоны.
— Поставьте подпорки где сможете! И больше не приближайтесь к этой стене без моего приказа! — У де Клера не укладывалось в голове, почему эта чертова стена не пожелала стоять на месте. Ведь на таких прочных скалах не могло случиться просадки грунта!
— У нас есть целительница, милорд.
Реймонд поднял голову и встретился взглядом с Дуганом.
— Уж не твоя ли жена занимается здесь врачеванием, парень? — спросил он, охваченный тревожным предчувствием.
— Нет, что вы, милорд! — Дуган неистово затряс головой, и Реймонд больше не сомневался, что речь идет о Фионе. — Она лучшая в своем деле. Говорят, она и вас когда-то вылечила!
Дуган подошел поближе. Реймонд не сразу справился с волнением, охватившим его при столь неожиданном упоминании об их первой встрече с Фионой. Тем временем чародейка сама появилась на лесной опушке с объемистой кожаной сумкой, прижатой к груди. Посмотрела на остатки стены и оглянулась на Реймонда.
Как всегда, де Клер не смог остаться равнодушным. Ему ужасно хотелось думать, что Фиона спешит к нему, а не к раненым солдатам. Пришлось снова напомнить себе, с кем он имеет дело, и взять себя в руки.
— Что так быстро, милая? Сидела здесь и ждала, когда стена рухнет? Или сама ее обрушила?
— Ты всегда обвиняешь в своих неудачах всех вокруг — или только меня? — небрежно кинула Фиона через плечо, направляясь к раненым.
— Я всегда стараюсь установить причину.
— Я тебя предупреждала.
— Значит, ты все-таки приложила к этому руку? — взревел он.
Ну как прикажете объяснять этому тупоголовому ослу, что Фиона на расстоянии способна уловить его чувства и что его собственное отчаяние привело ее на место трагедии так быстро?
— Ничего подобного, англичанин! Но ты еще успеешь меня облаять, когда я освобожусь!
— Ни шагу дальше, Фиона!
Он встал у нее на пути, и чародейка подняла на Реймонда вопросительный взгляд.
— Ты готов обречь их на страдания, лишь бы не принимать помощь от меня?
— Я сам позабочусь об их жизнях!
— Их шансы выжить убывают с каждой секундой! Или у тебя есть кто-то еще, искусный в лечении таких ран?
Не было. Реймонд готов был поспорить на что угодно, что она отлично об этом знает.
— Может, стоит спросить их самих? — предложила Фиона.
— Вы уж простите меня, милорд, — простонал Элдон, держась за бок и не спуская отчаянного взгляда с чародейки за спиной у Реймонда, — но явись сюда хоть сам дьявол — я бы и от его помощи не отказался! Лишь бы избавиться от этой жуткой боли!
— А ты? — обратился Реймонд к Бергу, готовому вот-вот потерять сознание от потери крови.
Берг едва успел кивнуть в ответ, как Фиона уже была возле раненых со своей сумкой. Быстрыми, уверенными движениями она обследовала увечья. Велела принести кипятку, растерла в ступке какие-то травы и подала было этот настой Элдону, но Реймонд перехватил ее руку:
— Не смей!
— Сию же минуту отпусти меня, де Клер! — вполголоса процедила она, обжигая его яростным взором.
— Никаких зелий! — Он и не подумал разжать пальцы. Это пришлось сделать Фионе. Она отстранила его руку и кивнула на Элдона:
— По-твоему, если он не заснет и станет кричать от боли, когда я начну вправлять ему кости, будет лучше? У него сломаны ребра!
— Милорд, пожалуйста…
Оба в нерешительности посмотрели на распростертых перед ними беспомощных людей.
— Умоляю вас, милорд, позвольте ей делать так, как она хочет! Да спросите хотя бы у вилланов! Они все ей верят! — Элдон из последних сил подавил рвущийся наружу стон и просипел сквозь стиснутые зубы: — Пожалуйста!
Реймонд все еще пребывал в нерешительности, когда Фиона вновь поднесла Элдону свое зелье.
— Фиона!
— Это не твое тело корчится от боли, де Клер, и не твоей жизни угрожает опасность! — И она прошептала на ухо молодому воину: — Все будет хорошо, Элдон! Я не дам тебе умереть!
Затем она напоила сонным зельем Берга. При необходимости Фиона могла бы прибегнуть к чарам, чтобы погрузить человека в сон. Собственно говоря, когда-то она так и сделала. Де Клер так метался от боли, что не позволял ей заниматься раной. Но демонстрировать свой дар перед тупицей, который все равно не поверит своим глазам, она считала ниже своего достоинства.
— Я не стала бы делать этого, если бы не было нужды, — промолвила чародейка вслух, будто желая объяснить свои поступки.
По ее приказу Дугам отправился искать прочное полотно и полки, из которых можно было бы сложить лубки. Тем временем пострадавшие как по команде закрыли глаза, и Реймонд в панике ринулся проверять, бьется ли у них сердце.
— По-твоему, я их отравила? — язвительно поинтересовалась Фиона, промывая Бергу глубокую рану на голове.
— Я думал… это из-за твоего зелья!
— Мне понятно твое беспокойство. Действительно, в руках невежды оно запросто может оказаться смертельным. — Она проверила зрачки у Элдона — Но я давно вышла из учениц. — Чародейка коротко глянула на де Клера и добавила: — И мое зелье всего лишь погрузит их в сон на то время, пока я буду вправлять переломы.
— Я видел, как их вправляют и без всякой отравы!
— Ну да, и радовался, когда люди корчились и визжали от боли! Но в этом случае, — она указала на Элдона, — пока я буду вправлять ему бедро, он должен оставаться совершенно неподвижным. Даже малейшее движение приведет к тому, что острый конец вонзится либо в легкое, либо в сердце.
— Ты так уверена?
— Не веришь — вскрой ему грудную клетку и убедись сам. А теперь отойди и прикажи остальным дать мне место! — И Фиона сурово обвела взглядом собравшуюся вокруг них толпу.
По приказу Реймонда солдаты нехотя отошли шагов на десять. Подоспел Дуган с ветками и кусками полотна. Фиона разорвала на груди у Элдона рубашку, и Реймонду стало страшно при виде жуткой раны, уже заплывавшей зловещей синевой. Как эта шарлатанка могла угадать все так точно с первой же минуты?
— Ты не мог бы немного его приподнять? Только осторожно! — попросила она.
Реймонд кивнул и обхватил Элдона за плечи. Фиона ловко наложила тугую повязку на сломанные ребра, и по ее знаку де Клер опустил беднягу на место. Он сел на корточки в сторонке и внимательно следил за тем, как споро Фиона обрабатывает остальные раны и вправляет переломы у Берга. Пожалуй, ее мастерству мог бы позавидовать любой опытный костоправ. Но вот все было сделано, и чародейка на миг опустила голову и зажмурилась, стараясь справиться с усталостью.
Де Клер ничего не мог с собой поделать — он пожирал ее глазами, мечтая о том, чему никогда не суждено было случиться. Фиона встряхнулась и стала собирать свои вещи, аккуратно укладывая их обратно в сумку. Внимание де Клера привлекла надпись на одном из ее загадочных пузырьков. Кажется, что-то подобное попадалось ему в руки, когда он разбирал вещи матери после ее смерти. Осененный неприятной догадкой, Реймонд выхватил из рук Фионы пузырек.
— Де Клер! — возмущенно воскликнула она.
— Что здесь?
— Экстракт белладонны.
— И ты напоила их этим? — Его глаза потемнели от гнева, из серых сделавшись почти черными.
— Да. — Она отняла свой пузырек, спрятала его в сумку и подобрала с земли теплую накидку.
— Значит, ты их убила!
— Они всего лишь спят! — намеренно не обращая внимания на дрожавшего от ярости де Клера, Фиона отряхнула накидку и обратилась к Дугану: — Когда понесете их в замок, будьте крайне осторожны. Лучше всего сделать твердые ровные носилки. И пусть несколько дней лежат неподвижно. Когда они очнутся, боль снова вернется.
Ирландец молча кивал, не желая на людях нарушать запрет на разговоры с опальной чародейкой. Фиона двинулась было обратно в лес, но Реймонд поймал ее за локоть.
— Ты не уйдешь!
— Да что ты все время цепляешься? — Она попыталась вырвать руку.
— Пока эти люди не очнутся, ты будешь в ответе за их жизнь!
При виде того, как этот болван демонстративно положил руку на меч, Фиона окончательно утратила терпение.
— Они очнутся, де Клер! И нечего валить с больной головы на здоровую! Это не я построила стену, переломавшую им кости! Ее построил ты!
Реймонд машинально выпустил Фиону, сжал в кулак горевшую как от огня руку и ошалело уставился на чародейку. Боль моментально прошла, и на ладони не было следов ожога, но он отлично запомнил это жуткое ощущение! Тогда Фиона шагнула ему навстречу, сама взяла его за руку, и по ладони разлился странный холод. Но сейчас де Клеру было не до этого: его целиком захватил загадочный взгляд бледно-голубых глаз.
— Ты не пожелал внимать предупреждениям — и вот результат. — Чародейка говорила еле слышно, только для него одного. — Пойми, эта стена рухнула потому, что ты возвел ее на заповедной земле.
— Земля есть земля, Фиона, и…
— Да ты посмотри вокруг! — Она отпустила его руку. — Разве ты сам ничего не замечаешь?
Реймонд послушно оглянулся. Вверх по склону холма тянулась узкая россыпь обкатанных временем светлых камней. При наличии воображения можно было представить, что это остатки ограждения какой-то древней дороги ниоткуда никуда. Впрочем, куда-то она все же вела: судя по тому, что на самой вершине, на опушке леса, виднелись еще более массивные белые валуны. Они стояли вертикально и образовывали нечто вроде круга. Трава и деревья радовали глаз свежей сочной зеленью на протяжении всей этой странной дороги. Несколько шагов в сторону — и уже начинался мертвый лес.
— Что это за место? — вырвалось у де Клера.
— Ответ прямо у тебя под носом, англичанин. Он очень прост, но ты не желаешь его замечать.
Он отлично понял, на что намекает эта шарлатанка, и пригвоздил ее к месту ненавидящим взором. Как женщина может так легко лгать и при этом оставаться столь прекрасной, что от одного ее вида темнеет в глазах?!
— Почему ты без конца твердишь об этом, зная, что рискуешь жизнью? — Честное слово, рано или поздно она вынудит Реймонда принять меры!
— Я просто говорю правду. — Ей пришлось вцепиться в сумку, чтобы не давать рукам воли: казалось, они вот-вот сами потянутся, чтобы обнять де Клера. — Точно так же, как я знаю то, что ты никогда не тронешь меня. И не важно, что породило ту ненависть, что гложет тебя изнутри.
Реймонд покачал головой, молясь про себя о том, чтобы она ошибалась. Чтобы все это оказалось неправдой.
— Фиона, я живу по своим законам. Я должен их выполнять.
— И я тоже.
— Тогда оставь наконец эту чушь насчет магии и зелий! — взмолился он, ловя ее руки. — Я не хочу осуждать тебя на смертную казнь! Но слишком многие люди уверены, что в этом состоит мой долг!
Де Клер боялся ее и не в силах был это скрыть. Тем сильнее ранила Фиону та робкая нежность, с которой он удерживал ее руки.
— Да ты и сам ни в чем не уверен, сэр рыцарь! — Она горько улыбнулась. — Не так ли?
И снова в его смятенных серых глазах промелькнула какая-то давняя потаенная боль, стоявшая между ними как каменная стена. Эта стена убивала надежду на счастье еще до того, как она успела родиться. Фиона не удержалась и провела ладонью по его щеке. Чуткие пальцы едва слышно прикоснулись к ужасному шраму.
— О Господи, Фиона… — У Реймонда перехватило дыхание. Он зажмурился и прижался щекой к ее ладони.
Сердце у Фионы обливалось кровью: у этого англичанина был такой вид, будто его никто никогда не ласкал. На миг он показался ей таким же одиноким, как и она.
— Фиона…
Их взгляды встретились, и он вздрогнул от невыразимой нежности при виде слез, стоявших у нее в глазах.
— Жаль, что наши пути такие разные, Реймонд де Клер, — сдавленным голосом прошептала чародейка. — Честное слово, мне очень жаль.
Он не в силах был отвести от нее глаз, мечтая о поцелуе. Фиона с тихим стоном высвободилась и отступила на шаг.
Реймонд протянул руку, и чародейка застыла, зажмурившись словно от боли. На миг ему показалось, что сейчас она вернется. Он ждал этого затаив дыхание. Но Фиона открыла глаза и посмотрела на него так горько, что у Реймонда заныло сердце.
— Фиона… милая…
Она затрясла головой. Дико, как в припадке.
— Милорд! — окликнул его кто-то из свиты. Реймонд обернулся. — Они пришли в себя!
Действительно, Элдон уже делал попытки принять сидячее положение. Реймонд с облегчением кивнул и снова повернулся к Фионе, но той уже и след простыл. Только легкое облачко тумана вилось там, где она стояла.
— Провалиться мне на месте! — буркнул себе под нос де Клер. — Терпеть не могу, когда она так исчезает!
