Глава 17
Где нет надежды, сердце гибнет
На следующее утро Мэдлин спустилась вниз рано, в слабой надежде разминуться с Мерриком. Скоро она окажется в замкнутом пространстве кареты, где некуда будет деться от его тяжелого мрачного взгляда. Эта мука продлится до конца дня. Накануне, слава Богу, Меррик отсутствовал за обедом. И кажется, никто не знал, куда и зачем он пошел.
Хозяина в холле не было. Его место занимала невысокая полная женщина в накрахмаленном чепце, которую Мэдлин видела вчера.
– Доброе утро, мэм, – сказала женщина, взглянув на нее поверх очков. – Сегодня чудесный день для путешествия. Вы собираетесь ехать?
– К сожалению, надо, – ответила Мэдлин, вытаскивая кошелек. – Я леди Бессетт. Могу я расплатиться?
– Да, конечно. – Женщина вытащила толстую бухгалтерскую книгу.
Мэдлин отсчитывала деньги, когда услышала на лестнице тяжелые шаги. Повернувшись, она увидела Меррика. Спустившись, он пошел к входной двери. Лицо его было мрачным, мышцы под элегантным сюртуком и бриджами по-кошачьи напряжены. Он не повернулся и не удостоил Мэдлин даже краткого приветствия, хотя не мог не заметить ее присутствия.
Женщина за столом наблюдала за Мэдлин, не сводящей глаз с Меррика, потом деликатно кашлянула.
– Жалко, правда, – понизив голос, сказала она. – Такой красивый джентльмен.
– Простите, – повернулась к ней Мэдлин. – Почему жалко?
– Такой ужасный шрам! – ответила женщина. – Вы его, конечно, заметили?
У Мэдлин на кончике языка вертелся отрицательный ответ. Она действительно больше не замечала шрама.
Женщина за столом явно не поняла, что Меррик и Мэдлин приехали вместе.
– Как я понимаю, он ваш постоянный гость? – тихо спросила Мэдлин.
– Да, у него дело в Лондоне, но пару раз в год он ездит к семье в Аргайлл.
Должно быть, в нее дьявол вселился. Только этим Мэдлин объясняла себе свои дальнейшие расспросы.
– К семье, говорите? – спросила она, взяв сдачу. – Так он женат?
Закрыв книгу, женщина покачала головой;
– Теперь нет, насколько я знаю. Но когда-то был женат. Именно поэтому он сюда приезжает, во всяком случае, так говорит мой брат.
– Ваш брат?
– Он хозяин гостиницы, – пояснила женщина. – Я сама здесь всего несколько лет. Переехала сюда из Пертшира, когда овдовела.
Повернувшись к окну, Мэдлин наблюдала, как Меррик инструктирует кучеров и осматривает карету.
– Так он женился в Гретна-Грин? – изобразив недоумение, пробормотала она. – Дурное начало.
– Так и есть, – подняв бровь, кивнула женщина. – Даже если хотя бы половина этой истории – правда.
– Так был скандал? – повернулась к столу Мэдлин. Женщина повела глазами. Ей явно хотелось посплетничать.
– Да, жена исчезла! – прошептала она. – Юная девушка, англичанка, как и вы. Он-то, конечно, не англичанин. Папаша девушки явился сюда, отомстил ему и увез дочь. – Перегнувшись через стол, женщина прошептала. – И ее больше никогда не видели!
– Не видели? – прижала руку к сердцу Мэдлин. – Не может быть.
Поджав губы, женщина покачала головой.
– Уж поверьте, мэм, с тех пор их вместе ни разу не видели.
– Верю, – сказала Мэдлин. – Я знаю очень похожую ситуацию.
Женщина понимающе прищурилась.
– Правда? – спросила она. – Это похоже на романы, которые продают на Принс-стрит.
– А отец… этот ужасный похититель… как его звали?
Женщина снова покачала головой:
– Этого так и не узнали. Он приложил к этому немало сил. Гербы на обеих каретах были замазаны. С ним приехали четверо слуг, настоящие головорезы. Они вихрем ворвались в деревню. А когда умчались, кровавый след еще долго тянулся за ними. Говорят, чуть ли не полдороги до Карлайла.
Земля ушла у Мэдлин из-под ног. Она начала припоминать свое возвращение домой: шепот, недомолвки, незнакомые слуги, которых она больше никогда не видела, отставшая карета.
– Какой ужас! – прошептала она, уставившись на книгу в кожаном переплете.
– Да, но парень почти расквитался. Говорят, тот, другой, наверняка умер.
– Расквитался? Что вы хотите этим сказать?
– Маклахлан прошил ему брюхо вилами, – прошептала женщина, потом тихо покачала головой. – Тогда-то у него и появился шрам. Один из негодяев раскроил ему лицо от виска до подбородка.
Мэдлин вздрогнула, а женщина продолжала смаковать подробности:
– Все это случилось у конюшни, миледи. Мой брат говорил, что когда подобрал парня, тот был при смерти. Бедняга несколько недель лежал здесь без сознания, его раны гноились и не заживали. Даже вызвали священника из Глазго, чтобы соборовать его.
– Соборовать? – прошептала Мэдлин. – Но… но он же не католик.
Женщина странно посмотрела на нее и занялась счетом.
– Я хочу сказать, он не похож на католика, – продолжила Мэдлин, вытаскивая монету.
– У него на руке было кольцо, – пожала плечами женщина. – Он его до сих пор носит на мизинце. Золотое, на нем вырезаны какие-то латинские слова, поэтому решили, что это какие-то папистские писания. Мой брат, человек мягкосердечный, послал за священником, тем более что раненый едва дышал. Даже прислуга его бросила. Ужас стиснул Мэдлин горло.
«Я был ранен, – говорил Меррик. – И написал тебе, как только смог».
Господи! Это надо было понимать буквально!
– Они….они его избили?
– До смерти, – печально ответила женщина. – Послушать моего брата, так это просто ужас. Он вызвал судью. Но что можно было сделать? Тот мужчина в карете с замазанными гербами богач, а у парня гроша за душой не было. Кто будет ради такого стараться?
За окном конюх придерживал бьющего копытом гнедого. Потрепав лошадь по шее, Меррик пошел прочь, на ходу отдавая последние наставления. Через минуту он войдет в дом.
У Мэдлин подкосились ноги. Повернувшись к столу, она сжала руку женщины.
– Прислуга, – отрывисто сказала она. – Вы упомянули прислугу. Кто это был?
Женщина отпрянула.
– Думаю, горничная юной леди, – сказала она. – Мой брат говорит, от нее не было никакой помощи. Она твердила, что ничего не знает о бедняге и о том, где искать его родных.
– Господи! – Сунув кошелек в сумочку, Мэдлин в отчаянии огляделась. – Какой ужас. Простите… Мне пора идти. Спасибо вам за… за доброту. Вы даже не можете себе представить, как я вам благодарна.
Пробормотав еще какую-то чепуху, Мэдлин метнулась к лестнице. Едва она повернула за угол, как Меррик рывком открыл входную дверь.
Пятнадцать минут спустя на неслушающихся ногах Мэдлин спустилась вниз с Джеффом и мистером Фростом. Мальчик весело болтал о предстоящем путешествии. Хотя мысли Мэдлин были полностью заняты Мерриком, от нее не укрылось, что мальчик в последние дни казался уравновешенным и счастливым. Мистер Фрост тоже успокоился. На его лице больше не появлялось тревожное выражение.
Они вместе вышли во двор, залитый солнцем. Гнедой по-прежнему тревожно фыркал и бил копытом. Из-за кареты появился Меррик. Мэдлин только сейчас сообразила, что его одежда – бриджи и высокие гессенские сапоги – предназначена для поездки верхом, а не в карете.
– Доброе утро, сэр, – сказал мистер Фрост. – Какая красивая лошадь.
– Спасибо, – ответил Меррик, взгляд его был не столько мрачным, сколько усталым. – Это недавнее приобретение.
– Он ваш, сэр? – с удивлением спросил Джефф.
– Да, Джефф, теперь он мой. – Меррик посмотрел на мальчика, и что-то похожее на сожаление промелькнуло на его лице. – Я решил приехать в замок Керр раньше вас, чтобы моя бабушка приготовилась встретить тебя.
У Мэдлин упало сердце.
Значит, Меррик не желает ехать вместе с ней. Ей надо бы радоваться. Радоваться тому, что его настойчивый обвиняющий взгляд не будет преследовать ее. Тогда почему у нее заныла душа? Почему она боится, что между ними возникла новая непреодолимая пропасть? Вчера ей казалось, что ее вспышка гнева оправдана. Сегодня все предстало в новом свете.
Мэдлин открыла было рот, чтобы попросить Меррика подождать, хотела извиниться. Но между ними столько невысказанного, что в этой пустой формальности не было смысла. Меррик почти с надеждой скользнул по ней взглядом, но Мэдлин промолчала. Он отвернулся.
Отдав последние распоряжения кучеру, Меррик сунул ногу в стремя и легко вскочил в седло.
– Фиппс позаботится о вас, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Ему известны все лучшие гостиницы, а Граймз знает дорогу как свои пять пальцев. Надеюсь, погода будет хорошая.
– До свидания, сэр, – едва слышно сказал Джефф.
– До свидания, – вторил ему мистер Фрост. Джефф с наставником помахали Меррику. Притронувшись к полям шляпы, он дал коню шпоры и умчался.
Джефф с безутешным видом забрался в карету. Мистер Фрост последовал за ним.
– Не волнуйся, Джефф. У нас масса дел.
Джефф кивнул, но не поднимал взгляда от своих ботинок. Мэдлин наклонилась, чтобы заглянуть сыну в глаза и отвела с его лба упавшую прядь.
– Ты скучаешь по мистеру Маклахлану, Джефф?
Все еще глядя в пол кареты, Джефф кивнул.
– Он интересный, – сказал мальчик. – И я хотел… хотел кое-что у него спросить. Он сказал, что я могу… могу спросить его, если у меня есть вопросы.
– Конечно, можешь. – Подавленность мальчика привела Мэдлин в еще большее уныние. – Что ты хотел спросить, милый?
– Не знаю, – промямлил мальчик, втянув в голову в плечи. – Я уже забыл.
Граймз окликнул кучера Мэдлин. Щелкнул хлыст, и кареты двинулись в путь. В последний момент Мэдлин оглянулась на маленькую гостиницу, скрывшуюся в клубах пыли. Счастливое избавление, подумала она.
Но никакого избавления Мэдлин не почувствовала. У нее было такое ощущение, что она оставляет что-то очень важное. Наверное, все дело в этой гостинице, деревне. Здесь ее брак, полный радужных надежд, быстро обернулся горем. От нового визита сюда ее нервы до крайности расстроились. В памяти всплыло слишком много того, что Мэдлин не хотела вспоминать. Жгучий стыд терзал ее.
Почему она тринадцать лет взваливала всю вину на Меррика, хотя, как выяснилось, виновны оба? Каков бы ни был его грех, Меррик не бросил ее в гостинице. Если предыдущие пять дней пути не убедили Мэдлин в этом, то сестра хозяина гостиницы с лихвой сделала это. Ужасная правда сначала довела Мэдлин до дурноты, потом разозлила. Ее отец едва не убил Меррика. За что? Из гордости? От возмущения? Мэдлин вдруг обрадовалась, что отец ее уже умер.
Теперь ей оставалось только догадываться, что еще скрыл от нее Меррик. Или он тоже ищет, чем объяснить их беду?
