Глава 18
Робким сердцем расположение мудрой женщины не завоюешь

После отъезда Меррика из Гретна-Грин прошло три дня. Сэр Аласдэр стоял в юго-восточной сторожевой башне замка. Скрестив на груди руки, он вглядывался в даль. Ветерок играл распахнутым воротом его сорочки. Внизу мерцали под солнцем воды озера. На дороге не видно ни одной кареты, никто не собирался тревожить недавно обретенное семейное счастье сэра Аласдэра. Но один гость уже приехал, и сэр Аласдэр не слишком этому обрадовался.

– Скажи, Меррик, – в очередной раз спросил он брата, – с чего ты решил, что приехать сюда – хорошая идея?

Меррик, упершись руками в каменную кладку, подставил голову ветру, надеясь прояснить мысли.

– Я хотел, чтобы мальчик увидел Шотландию, – расплывчато ответил он, – познакомился с бабушкой Макгрегор и… с тобой, конечно.

– Конечно, – сухо повторил Аласдэр.

Возникла долгая пауза. Тишину нарушал только шелест волн да шум ветра.

– Аласдэр, у него есть дар, – спокойно сказал Меррик, – и он не знает причины.

– Черт! – воскликнул Аласдэр. – Дар?! Ты уверен, Меррик?

– Уверен, – мрачно ответил брат. Аласдэр тихо присвистнул.

– Черт побери! Бабушка знает?

– Я ей пока не говорил. – Меррик так вцепился в камни стены, что костяшки пальцев побелели. – Думаю, это не нужно.

– Да, она сама это поймет, – согласился Аласдэр. – Но мальчишка до сих пор не знает, что он твой сын. И если ты согласился с ужасными требованиями этой женщины, мальчик может никогда этого не узнать. Тогда в чем смысл?

– Он это узнает, – скрипнул зубами Меррик. – Наверное, узнает.

Похожий на златокудрого бога Аласдэр, скептически вскинув брови, повернулся к брату:

– Ты все еще под каблуком у этой дамы, братец. Мне это не нравится.

Меррик оттолкнулся от стены.

– Черт возьми, я думал, нам здесь будут рады, – проворчал он. – Надеялся, что могу рассчитывать на поддержку родных. Ты хочешь, чтобы мы уехали, Аласдэр? Если так, скажи. Завтра мы уже будем на пути в Глазго.

Аласдэр укоризненно посмотрел на брата.

– Ты знаешь, что я не хочу твоего отъезда, – ответил он. – И не хочу, чтобы ты снова страдал. Думаешь, нам все эти годы легко было видеть, как горе снедает тебя? И теперь, зная, что эта женщина сделала с ребенком… с нашей кровью…

Меррик сжал руки в кулаки.

– Она была очень молода, Аласдэр, – спокойно сказал он. – Отец обманул ее и сыграл на ее чувстве долга. Мы оба были неописуемо глупы.

– Судя по ее поступкам, эта особа хитра и коварна, только ты этого не понял, – ответил брат. – Она двенадцать лет морочила голову твоему ребенку и всем остальным, скрывала брак с тобой, словно стыдилась нашего рода.

– Когда тебе это нужно, Аласдэр, ты умеешь изобразить надменного шотландского лэрда, – угрюмо произнес Меррик. – Можно подумать, ты посвятил последние пятнадцать лет жизни тому, чтобы вознести наше родовое имя на недосягаемые высоты.

– Что изменилось? – смутившись, спросил Аласдэр. – Леди прибывает в объятия давно отринутой семьи, и что дальше? Все простить?

– Да, наверное. Пора это сделать, – ответил Меррик. – Во мне больше нет вражды, брат. Но Мэдлин приезжает сюда не в качестве моей жены.

Аласдэр долго молчал.

– Значит, надежды на примирение нет? – наконец спросил он.

– Нет. Она меня не любит. Да и я стал ожесточеннее и мудрее.

– Тогда эта горечь обречет тебя на одинокую жизнь, – заметил Аласдэр. – Вспомни любимую присказку бабушки: «На ошибках учатся».

Меррик снова уперся ладонями в стену сторожевой башни.

– Что ты от меня хочешь? – огрызнулся он. – Две минуты назад ты уверял, что я пригрел на своей груди змею. Теперь ты желаешь нашего примирения.

Аласдэр задумался.

– Я бы предпочел, чтобы эта женщина исчезла с лица земли, – после долгой паузы ответил он. – И чтобы ты снова женился. Но это невозможно. Ни один из нас не сможет столкнуть ее с башни. Если только у Эсме хватит пыла на героический поступок, – неловко пошутил Аласдэр. – Остается думать о ребенке.

– Именно это я и делаю, – развел руками Меррик. – Мальчик из рода Маклахланов. Он имеет право на свою семью.

– И на своего отца, – сказал Аласдэр. – Да, ты делаешь все, что можешь. Я это знаю. Просто я был потрясен, увидев тебя вчера на мосту.

– Эсме пригласила меня, – спокойно ответил Меррик. – В день свадьбы.

Аласдэр посмотрел на брата удивленно, но без всякого неудовольствия.

– Надеюсь, она сделала это от души, – продолжал Меррик. – И не возражает против нашего вторжения.

– Это твой дом, Меррик, – со всей искренностью сказал Аласдэр. – Мы все тебе рады.

– Сорча не рада, – криво улыбнулся Меррик. – Эта маленькая чертовка укусила меня вчера, когда я ее поднял.

– Вот негодница! – возмутился Аласдэр. – Я думал, мы отучили ее от этой дурной привычки.

– Желаю удачи, старина. Мне повезло, что Джеффу уже двенадцать.

– Сорча и в двадцать лет будет кусаться, – проворчал Аласдэр. – Но бабушка Макгрегор вне себя от радости, что ты вернулся. Похоже, ты отнял у меня роль блудного сына.

Меррик заметил на дороге, идущей по берегу озера, клубы пыли.

– Это они! – дружески хлопнул брата по плечу Аласдэр. – Поторопись, а я спущусь и подготовлю всех.

Меррик едва слышал, как позади него скрипнула древняя деревянная дверь. Он не отрывал глаз от дороги. Его мысли вернулись к Мэдлин. Удивительно, что после их разговора в гостинице Гретна-Грин она не повернула назад.

Разумеется, все началось вполне невинно. Сначала он был ошеломлен, потом ему стало приятно, что она пришла в кузницу. Мэдлин с девичьей грацией придерживала на груди шаль, щеки ее раскраснелись от быстрой ходьбы, глаза широко распахнуты. Меррику на мгновение показалось, что тринадцати горьких лет не было.

Но их сентиментальная встреча обернулась скандалом. Слова, которые он бросил Мэдлин при расставании, были грубы и беспощадны. И она нанесла ответный удар. Мэдлин хотела ранить его, и это ей удалось. От ее жестоких слов Меррика с новой силой охватило ощущение потери, испытанное в юности, от которого он никогда не мог до конца отделаться.

И теперь, три дня спустя, он не мог отогнать боль, которая туманом застилала его будущее. Впервые Меррик несказанно обрадовался тому, что не обладает даром бабушки. Знай он свое будущее, это отравило бы ему остаток дней. Меррик начинал опасаться, что вся его дальнейшая жизнь пройдет так, как предыдущие тринадцать лет. И те несколько недель, когда он снова позволил надежде поселиться в его сердце, станут единственным исключением.

Аласдэр прав. У него не будет настоящей жизни, не будет рядом человека, с которым можно разделить все ее тяготы. Не будет собственной семьи. В лучшем случае только привязанность Джеффа, если ее удастся завоевать, борясь с собственной женой.

Теперь Меррик жалел, очень жалел, что пригрозил Мэдлин судом. И особенно жалел о том, что упомянул о своих супружеских правах. Если оставить юридическую сторону вопроса, моральных прав у него нет никаких. Он скорее до конца своих дней откажется от женщин, чем добьется Мэдлин силой. В тот вечер в нем говорили гнев, подогретый виски, и вновь вспыхнувшее вожделение. Меррик давно раскаивался и сожалел о случившемся.

Наверное, ему больше подходят женщины вроде Бесс Бромли, которые ценят только удовольствия и лишенный душевных порывов секс за деньги. Эти женщины столь отличались от его жены, что физическая близость с ними не навевала никаких воспоминаний. Меррик не обладал ангельской красотой и красноречием брата. Его душу окутывал мрак, который он не мог объяснить даже себе. И только с Мэдлин это темное облако, казалось, немного рассеялось. Все началось в маленькой кладовой Трейхернов. Господи, этого наслаждения, этой неописуемой радости достаточно, чтобы человек снова и снова совершал глупости. Но, поступив вопреки доводам рассудка, Меррик понес жестокое наказание: день за днем сидел он напротив Мэдлин в тесном пространстве кареты. Ночь за ночью рисовал в своем воображении, что она делает за плотно закрытой дверью спальни. Каждый вечер, проходя по коридору мимо ее покоев, он не раз останавливался, чтобы постучать, но менял свое решение.

Теперь он изо всех сил старался не думать о вечере у Трейхернов. Это было трудно. Очень трудно. Слишком долго Мэдлин была для него всего лишь фантазией, но в отличие от подобных грез реальность превзошла мечты. Меррик до сих пор вздрагивал, вспоминая тот вечер.

Первая карета, его карета, которая везла его сына и жену, обогнула озеро. Скоро ее колеса застучат по высокому мосту. Каменистый мыс, вдававшийся в озеро, воинственные предки Меррика превратили в настоящую крепость, неприступную для врагов. Сейчас самой большой опасностью – опасностью для его сердца – была Мэдлин. Но для нее поднимут решетку крепостных ворот и позволят беспрепятственно въехать в замок.

Меррика охватило чувство, похожее на панику. В городе говорили, что Черный Маклахлан никого и ничего не боится. Но он вдруг разнервничался от перспективы снова увидеть свою давно потерянную жену. Находиться рядом с ней – самое рискованное дело в его жизни. Меррик был известен тем, что, не задумываясь, мог потратить полмиллиона фунтов и без колебаний сносил целые деревни. Но маленькая женщина приводила его в трепет.

Теперь уже ничего не поправишь. Ведь он сам заставил Мэдлин приехать сюда. Меррик рывком открыл тяжелую деревянную дверь и пошел вниз по винтовой лестнице.

Он нашел бабушку в башенной комнате, которую она давно превратила в свою гостиную и кабинет. Пожилая дама энергично шагнула ему навстречу.

– Она приехала, мальчик мой, – сказала бабушка, поправив ему распахнутый ворот рубашки. – Ты не хочешь надеть галстук?

Меррик покачал головой.

Положив ему руку на грудь, бабушка вопросительно посмотрела на внука.

– Ты этого хочешь, Меррик? – мягко спросила она. Нежно сжав ее пальцы, Меррик поднес ее руку к губам.

– Сам не знаю, бабушка:

– Ну, в это я не верю, – решительно возразила она. – А что ты хочешь от меня, мальчик? Я еще до твоего приезда знала, что ты тут появишься и приедешь с какой-то целью.

Внук оценивающе смотрел на нее.

– Все дело в мальчике, – наконец ответил он. – Ты поймешь, когда его увидишь.

Поджав губы, бабушка кивнула и взяла его под руку.

– Тогда пойдем.

Последние четверть мили Мэдлин, не отрываясь, смотрела в окно кареты. Такой красоты она и вообразить себе не могла. Перед ними расстилалось голубое озеро. Словно небеса застыли в объятиях зеленых гор. Когда Мэдлин увидела замок, у нее захватило дух. Издали казалось, что массивное серое сооружение плывет по озеру. Зыбкое отражение стен и башен серебрилось в прозрачной воде.

Карета свернула влево. Джефф открыл рот от изумления, когда перед их взором во всей красе предстал мост. Это походило на сказку, его высокие полукруглые арки парили над водой.

– Восхитительно, – прошептал мистер Фрост. Карета резко свернула на мост.

– Посмотрите! – воскликнул Джефф. – Мы едем прямо над водой!

Колеса все громче стучали по булыжникам, и вот уже дом появился перед ними. Замок нельзя было назвать большим, но он гордо возвышался над каменной скалой, окруженный шестиметровыми стенами. Решетка между двумя башнями, охранявшими вход в замок, поднялась, и карета въехала под арку. Массивные деревянные ворота распахнулись.

На широких каменных ступенях, ведущих во внутренний двор, стоял сэр Аласдэр. Мэдлин сразу узнала его. Годы мало изменили его божественную красоту. Он держал на руках маленькую девочку. Рядом с ним стояла миниатюрная женщина. Через плечо у нее перекинут изумрудно-зеленый шарф.

Под руку с пожилой дамой появился Меррик. Женщина была высокой и стройной, годы не согнули ее плечи. Серебряные волосы собраны в узел на затылке. Так же как и у молодой, через плечо перекинут легкий шерстяной шарф, но кроваво-красный.

Без сомнения, это бабушка. Увидев ее строгое лицо, Мэдлин вздрогнула. Эта женщина может заглянуть в будущее? В сердце человека? Какая чепуха! Но с другой стороны, если это чепуха, тогда она напрасно потащила Джеффа в далекое путешествие.

Слуг не было видно. Сэр Аласдэр помог гостям выйти из кареты. Когда он подал руку Мэдлин, глаза их встретились.

– Добро пожаловать в замок Керр, миледи, – холодно сказал он. – Будьте как дома.

Его тон противоречил вежливым словам.

Меррик разговаривал с Фиппсом о багаже. Мэдлин заметила, что его тяжелые густые волосы цвета воронова крыла слишком отросли. Одетый так, как одеваются в шотландской провинции, он казался совсем другим. Под простым жилетом полотняная рубашка с распахнутым воротом. В бриджах и высоких коричневых сапогах Меррик выглядел настоящим шотландским лэрдом.

Фиппс, получив указания, ушел. Подойдя, Меррик заговорил сначала с Джеффом, потом с остальными, представив гостей жене Аласдэра. Юная леди выглядела значительно моложе мужа и тоже была шотландкой. Ее звали Эсме, и Мэдлин с удивлением узнала, что они поженились всего несколько недель назад.

Но все было забыто, когда вперед выступила старая дама. Вблизи леди Эннис Макгрегор казалась еще более величественной и непреклонной. Не обращая внимания на остальных, включая собственных внуков, она направилась прямо к Джеффу, словно ее магнитом тянуло к нему, и легко склонилась над ним.

– Ведь это он? – спросила она, глядя мальчику прямо в глаза.

Меррик подошел к ним.

– Бабушка, это Джефф, – сказал он. – Джеффри Арчард, сын ее сиятельства.

Старая, женщина погладила мальчика по щеке, ее глаза вспыхнули.

– Sac trom air a'chois chaoil! – прошептала она.

– Бабушка, мы не слишком сильны в гэльском. – Меррик нервно кашлянул.

Все еще поглаживая Джеффа по щеке, леди Эннис повернулась к внуку.

– Тяжелый груз для хрупких плеч, – проговорила она. Меррик и Мэдлин переглянулись. Старая дама выпрямилась.

– Он пойдет со мной, – твердо сказала леди Эннис, взяв Джеффа за руку. – Аласдэр, пригласи гостей к чаю.

Мэдлин вопросительно посмотрела на Меррика. Он чуть наклонил голову. Конечно, Меррик прав. Джеффу никакой беды не будет, если он пойдет со старой дамой. Они уже скрылись в замке, когда жена Аласдэра легко тронула Мэдлин за руку.

– Хотите умыться и переодеться с дороги, миледи? – любезно спросила она. – Я с удовольствием провожу вас в ваши апартаменты.

Мэдлин оглянулась. Фиппс и Элиза занялись багажом.

– Да, спасибо. – Она повернулась к леди Маклахлан. – С удовольствием.

Молодая женщина повела ее в дом.

– Надеюсь, вы станете называть меня Эсме, – сказала жена Аласдэра и пошла вверх по лестнице.

– Очень приятно. Я Мэдлин, – назвалась гостья. Они сворачивали из одного коридора в другой, и Мэдлин скоро перестала ориентироваться в пространстве.

– Вы не знаете, куда леди Эннис повела моего сына?

– Скорее всего наверх в башенную комнату. Там ее кабинет и гостиная.

– Это далеко? – спросила Мэдлин, стараясь скрыть тревогу. – Или дом просто огромный, или я совсем запуталась.

– Вы заблуждаетесь, – улыбнулась ей через плечо Эсме. – По английским понятиям замок маленький, но сложно устроен. В нем есть лестница, которая ведет в никуда, а за некоторыми дверями нет ничего, кроме стен.

Они вошли в длинную комнату, увешанную портретами.

– Никогда не видела столько камня в одном месте. – Мэдлин была просто ошеломлена.

Как и весь замок, портретная галерея, включая высокий сводчатый потолок, была высечена из гранита.

– Настоящее Средневековье, правда? – рассмеялась Эсме. – Раньше здесь размещалась вооруженная стража, а теперь этот зал превратился в гостиную. С пятнадцатого века помещение мало изменилось. Маклахланы никогда не тратили средств на украшательство.

И все-таки у дома был свой шарм. Шотландский шарм, решила Мэдлин. Будь это английский дом, стены давно бы оштукатурили и покрыли деревянными панелями. Но тут Мэдлин не видела ни росписей, ни пилястров, ни зеркал, ни следов позолоты. Если бы не изысканные турецкие ковры и все еще не потерявшие красок гобелены, можно было бы подумать, что замок почти четыреста лет был необитаем.

Пройдя через зал, они снова подошли к лестнице и вскоре оказались в коротком, выложенном каменными плитами коридоре. Дорогу освещали свечи, горевшие в настенных канделябрах. Остановившись у низкой двери, Эсме подняла кованую задвижку и толкнула дверь бедром.

– Дом старый, – извиняясь, сказала она, когда послышался громкий скрип.

Комната была небольшая, но просто восхитительная. В полукруглой спальне стояла старинная кровать, покрытая стеганым покрывалом. Четыре деревянных столбика поддерживали легкий шерстяной балдахин. На стене висели гобелены. У полукруглой стены, под окном стоял диван, покрытый вышитым покрывалом. Судя по всему, окно было пробито недавно.

Мэдлин подошла к окну и раздвинула шторы. Эффект был потрясающий. Казалось, комната парит над водой.

– Изумительно, правда? – тронула ее за локоть Эсме.

– Никогда такого не видела, – призналась Мэдлин.

Сверху можно было окинуть взглядом все озеро. Оно казалось правильным овалом, в центре которого возвышался каменистый остров, поросший деревьями.

Мэдлин смотрела на мерцающую воду, потом неохотно отвернулась от окна. Эсме пристально смотрела на нее.

– Что-нибудь не так? – спросила гостья.

Хозяйка дома покачала головой, словно стряхивая грезы.

– Нет, простите, – сказала она со слабым акцентом шотландских горцев. – Вы должны меня извинить. Просто… так странно, что вы приехали. До вчерашнего дня я даже не подозревала, что… что у Меррика была жена.

Мэдлин открыла было рот, чтобы возразить, что она не его жена, что их союз давно распался. Но она больше не была в этом уверена ни с юридической, ни, что касается ее, с эмоциональной точки зрения.

Стук в дверь удержал ее от глупых высказываний. Слуга в шерстяных бриджах и длинном кожаном жилете принес воду. Вслед за ним пошла Элиза с двумя чемоданами.

– Я вас оставлю, – сказала от двери Эсме. – Увидимся внизу. Чувствуйте себя как дома.

Обед в тот вечер подали в шесть. Мэдлин оказалась в щекотливом положении. Сорча, двухлетняя сестра Эсме, была слишком мала, чтобы составить компанию Джеффу. И леди Эннис распорядилась, чтобы сын Мэдлин обедал вместе со взрослыми. Испугавшись новых лиц, мальчик говорил мало. Меррик тоже был молчалив, но Мэдлин не раз ловила на себе его взгляд. Аласдэр был, как всегда, обаятелен и непринужденно беседовал с мистером Фростом. Леди Эннис, казалось, заняла выжидательную позицию и походила на коршуна, высматривающего жертву.

Мэдлин задумалась, как Меррик объяснил родным ее неожиданный визит. Конечно, все присутствующие, кроме Джеффа и его наставника, знали, что Мэдлин когда-то была женой Меррика. Сэр Аласдэр прекрасно об этом осведомлен. Несмотря на разницу в темпераменте и внешности, братья всегда были близки, и Аласдэр явно винит в разрыве Мэдлин.

После обеда вся семья собралась в гостиной за картами. Леди Эннис, сославшись на преклонный возраст, под руку с Мерриком удалилась к себе. Мистер Фрост, Эсме, Аласдэр и Джефф составили партию в вист, а Мэдлин отошла к окну.

Солнце садилось за озером, окрашивая воду в пурпур. Мэдлин вдруг отхватило желание выйти из дома. Ей захотелось прокатиться на лодке, поплавать или просто пройтись вдоль берега, чтобы быть ближе к этой захватывающей красоте, к поднимавшимся вдали аметистовым горам. Она наклонилась вперед и задела рукой стекло, словно пытаясь потрогать простиравшийся за окном сказочный пейзаж.

– Это Бен-Доначен, – послышался за ее спиной тихий голос.

Мэдлин вздрогнула. Меррик вернулся в гостиную.

– Красиво, правда? – Он наклонился, положив руку на подлокотник ее кресла.

Мэдлин неуверенно посмотрела на Меррика, но, не увидев в его взгляде враждебности, успокоилась.

– А это? – Она указала на следующую вершину.

– Бен-Юнэйч. – Незнакомые названия музыкой слетали с его губ.

– А дальше?

– Бен-Ларахан.

– Бен-Ларахан, – эхом повторила Мэдлин, но в ее устах слова звучали не так поэтично. – Какие красивые названия. А что за этими горами?

Сев в соседнее кресло, Меррик подпер рукой подбородок.

– Еще горы, – произнес он таким тоном, будто это был не ответ, а вопрос. – Лох-Этайв, Лох-Линн, и так до острова Малл.

Очарованная Мэдлин наклонилась ближе.

– А это озеро? – нежным шепотом спросила она. – Как оно называется?

– Лох-Орчи, по сравнению с другими озерами это просто пруд.

– Оно восхитительное, – ответила Мэдлин. – Здесь все восхитительное. Твоему брату очень повезло.

– Да, – с задумчивой улыбкой согласился Меррик. – Надеюсь, он наконец начал это понимать.

– Он раньше так не считал? – вопросительно взглянула на Меррика Мэдлин.

Лицо Меррика стало серьезным.

– Думаю, он был ослеплен городскими удовольствиями. И управлять замком пришлось нашей бабушке, правда, она против этого не возражала.

За карточным столом раздались взрывы смеха. Мэдлин увидела, как сэр Аласдэр подбросил свои карты и они рассыпались по ковру. Джефф победно взмахнул рукой. Мэдлин про себя улыбнулась Мальчик радовался новым привилегиям общения со взрослыми. Но правду сказать, он давно выглядел старше своих лет.

Меррик, тронув ее за локоть, вернул к реальности.

– Бабушка хочет тебя видеть, – сказал он. – Я провожу тебя к ней?

– Да, конечно. – Мэдлин охватила тревога. Меррик поднялся и вывел Мэдлин из комнаты. На этот раз они прошли коротким путем. Поднявшись по винтовой лестнице, Меррик остановился у низкой двери и тихо постучал.

Услышав ответ, он открыл дверь и пропустил вперед Мэдлин, задержавшись на пороге. Леди Эннис Макгрегор сидела у камина в резном кресле. Огонь лениво лизал поленья.

– Входите, дорогая, – поманила она к себе Мэдлин. – Надеюсь, вы не возражаете против зажженного камина. Знаете ли, возраст сказывается.

Меррик шагнул в коридор.

– Пожалуйста, не уходи, Меррик, – сказала бабушка. – Я и с тобой хочу поговорить.

Он неохотно подчинился и, пригнувшись, вошел в низкую дверь. Встав у камина, Меррик скрестил на груди руки знакомым Мэдлин жестом.

Леди Эннис повернулась к Мэдлин.

– С большим опозданием приветствую вас в замке Керр, дорогая, – сказала она. – Я надеялась познакомиться с вами гораздо раньше.

Это был упрек, прикрытый безукоризненной вежливостью. Мэдлин заставила себя улыбнуться.

– Спасибо, леди Эннис. У вас чудесный дом.

Леди Эннис постукивала пальцами по подлокотнику кресла, который своим изгибом напоминал Мэдлин клыки хищника.

– Юный Джеффри замечательный мальчик, – наконец сказала бабушка Меррика. – Увы, он часто был несчастным.

– Он вам рассказал об этом?

– Немного, – ответила старая дама, – хотя в этом не было необходимости. Груз, который лежит на его плечах, очень велик.

– Значит, вы в это верите? – спросила Мэдлин. – В ясновидение, о котором говорил Меррик?

– Да. – Взгляд леди Эннис неожиданно смягчился. – Я сталкивалась с этим очень часто и очень долго. Это в крови и у Макгрегоров, и у Маклахланов.

– Все мы тут друг другу родственники, – рассмеялся Меррик.

– Да, мы такие, – царственно качнула головой старая дама.

Мэдлин не сумела скрыть своего скептицизма:

– Так вы можете… заглянуть будущее? Когда захотите?..

– Вы заблуждаетесь, моя дорогая, – покачала головой леди Эннис. – Мы не цыгане, которые, глядя в хрустальный шар, болтают чепуху. Речь о другом. Сказано в Библии: «Вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах; так что они видя не видят и слыша не разумеют». И таких, которые не разумеют, много, милая.

– Я пытаюсь понять, – сказала Мэдлин. – Вы хотите сказать, что он может… предсказывать будущее? Что он может читать мысли?

– Нет, дорогая, – покачала головой леди Эннис. – Временами у него бывают отрывочные видения того, что произойдет. Он может тонко чувствовать характер людей, их эмоции, то, о чем умалчивают. Но это ничего общего не имеет с чтением мыслей.

– Тогда что это? – спросила Мэдлин. – Я действительно хочу понять.

Старая дама, прищурившись, откинулась в кресле.

– Леди Бессетт, как вы узнаете, что в комнате холодно? Объясните мне.

Мэдлин открыла было рот, потом закрыла его, совершенно сбитая с толку.

– Ну… я чувствую холод. Кожей.

– Да? А что такое холод?

– Это… это ощущение прохлады.

– Достаточно, – подняла палец леди Эннис. – А если я не способна чувствовать ни жару, ни холод? Ведь тогда ваши объяснения для меня бессмысленны? То, что чувствует Джеффри, так же трудно объяснить. Такой человек узнает информацию не зрением, обонянием, осязанием или слухом, а другим способом. И если вы не обладаете таким даром, то у вас нет слов, чтобы объяснить это.

Теперь Мэдлин не просто смутилась, она была подавлена. Она хотела во всем разобраться, ей нужно было поговорить с ребенком о том, что она считала ужасным несчастьем, болезнью. Но теперь начинала понимать, что это невозможно.

– А у вас… у вас есть для этого слова, леди Эннис?

– Да, – выпрямилась в кресле старая дама.

Мэдлин печально посмотрела на нее. Долгими часами во время путешествия в Шотландию Мэдлин вспоминала детство Джеффа. Внезапные вспышки нервозности. Беспочвенные на первый взгляд страхи. Странные высказывания. Мэдлин не нравились утверждения Меррика, но она очень опасалась, что он окажется прав. И как ни чужды были ей его выводы, только они могли полностью объяснить прошлое.

– Мне горько признать, леди Эннис, – сказала она, – что мой ребенок… мой ребенок не такой, как все. Но Меррик объяснил мне это, и я начинаю ему верить.

Подавшись вперед, старая леди положила узловатую руку на запястье внука.

– В остальном ваш ребенок ничем не отличается от других. – Впервые в голосе леди Эннис прозвучали успокаивающие нотки. – Не сомневайтесь в этом, милая.

Мэдлин слабо кивнула.

– Что происходит с Джеффом, когда… когда у него бывают видения?

Бабушка Меррика снова забарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

– Это просветление сознания, – ответила она. – Иногда преднамеренное, иногда случайное. Этот дар может проявляться в разных формах. Вещие сны, например, многим снятся. Но часто люди не могут их вспомнить или разгадать их символику.

– У Джеффа все гораздо сложнее, чем просто сны, – покачала головой Мэдлин. – Кажется, он боится, что его видения провоцируют события.

Леди Эннис медленно кивнула:

– Да, у мальчика серьезный ум, но он не умеет его контролировать. Ему кажется, что кто-то поднял занавес, а потом резко его опустил, не оставляя времени на размышления. И у мальчика складывается впечатление, что он не контролирует свои мысли.

– Разве можно контролировать такие мысли?

– Многие это умеют, и Джефф тоже научится. Он ведь поживет в замке Керр?

– Да. – Мэдлин неуверенно посмотрела на Меррика. – Он здесь останется.

На лице старой дамы появилось довольное выражение.

– Я ему помогу. Вам не нужно больше об этом беспокоиться, дорогая.

Подобные фразы часто звучат высокомерно и самонадеянно, но в устах леди Эннис слова были на удивление убедительными. Мэдлин задумалась: или она совсем потеряла разум, или таинственный замок повлиял на ее способность рассуждать здраво. Но впервые в ее сердце затеплилась робкая надежда.

– Могу я спросить, леди Эннис, как вы заговорили об этом с Джеффом?

Снова царственный наклон головы.

– Я спросила у мальчика, знает ли он, зачем мой внук привез его сюда. Он ответил, что не знает. Тогда я ему объяснила, и достаточно откровенно.

Мэдлин охватила тревога. Должно быть, это отразилось у нее на лице.

– Я не сказала ему о родителях. Это не мой секрет, а ваш. – Леди Эннис взглянула на Мэдлин, потом повернулась к Меррику: – И твой.

Мэдлин промолчала.

Старая леди снова подалась вперед, схватившись за резные подлокотники.

– Я вам прямо скажу, в этом деле есть три маленьких секрета. – Ее голос звучал строго. – Не только правда о Джеффе, но и то, что вы оба скрываете в своих отравленных гордыней сердцах.

Мэдлин потупилась.

– Сейчас нас волнует только Джефф, – тихо сказала она. – Я хочу сделать для него все, что нужно.

– Думаю, вы знаете, что ему необходимо, дорогая, – твердо сказала бабушка Меррика. – И уверена, что вы это сделаете.

– Хватит, бабушка, – шагнул вперед Меррик. – Мы с Мэдлин уже договорились, как поступить в этом случае.

– Этот случай затянулся на тринадцать лет, – сердито сверкнула глазами леди Эннис. – Ваш долг мужа и жены давно разобраться с тем безобразием, в которое превратился ваш брак, и заняться ребенком. Если бы вы сделали это с самого начала, то мальчик не оказался бы в столь плачевном состоянии.

– Этому помешали определенные обстоятельства, – помрачнел Меррик.

– Нет, высокомерие и гордыня, – отрезала леди Эннис. – Я уже тебе однажды говорила: жена для мужчины и собственность, и долг. И если ее отобрали у него, он разыскивает ее и возвращает в свой дом. Корабли отправляются отсюда в Италию каждый день. Разве не так?

Старая дама повернулась к изумленно смотревшей на нее Мэдлин.

– А что касается вас, милая, если вы были достаточно взрослой, чтобы произнести клятву верности перед Богом, то надо было ее соблюдать. Нужно было слушать мужа и не обращать внимания на уговоры других.

– Жизнь не так проста, бабушка, – холодно заметил Меррик.

– Да, – язвительно ответила леди Эннис. – Tis a sair fetch!

Мэдлин взглянула на Меррика.

– Что она сказала? Я… я не поняла.

– Что жизнь трудная штука, – ответил Меррик. – Бабушка сказала это с сарказмом.

– Да уж, будьте уверены! – проворчала старая дама. – Я вышла замуж в шестнадцать, но знала свой долг и исполнила его.

Мэдлин опустила глаза на дрожащие руки. Она быстро положила ладони на колени. Старая дама говорила сурово, но Мэдлин понимала, что она права. Вероятно, все действительно очень просто: надо исполнять свой долг.

Меррик явно не считал жизнь простой. Он подошел к креслу Мэдлин.

– Леди Бессетт хочет перед сном поговорить с сыном, – холодно сказал он. – Я провожу ее вниз.

Волна облегчения захлестнула Мэдлин. Она поднялась.

– Я понимаю, леди Эннис, что мы с Мерриком совершили ошибки, – спокойно сказала она. – Но жизнь продолжается, и… обстоятельства меняются. Никто из нас не желает зла нашему сыну.

– О, в этом я не сомневаюсь, – подняла на нее глаза леди Эннис, потом перевела взгляд на внука. На ее лице появилось усталое выражение. – Приводите мальчика ко мне каждое утро. Любопытным отвечайте, что я учу его гэльскому языку. Кстати, я действительно этого хочу, поскольку ни один из моих внуков не соизволил его выучить.

Услышав это, Меррик смягчился. Наклонившись, он поцеловал бабушку в сморщенную щеку.

– Доброй ночи, бабушка, – спокойно сказал он. – Спасибо за желание помочь Джеффу.

– Не за что меня благодарить, – вскинула голову леди Эннис. – Он мне родная кровь. Это мой долг.

Они вышли из комнаты, которая показалась Мэдлин логовом дракона, и пошли вниз по лестнице. Меррик двигался с кошачьей грацией. Никто из них ни проронил ни слова. Спустившись, Меррик подал Мэдлин руку, помогая сойти с последних ступеней.

Его взгляд задержался на ее лице.

– Моя бабушка остра на язык, – наконец сказал он. – Надеюсь, она тебя не обидела, Мэдди.

Мэдди. Ей не хотелось, чтобы он называл ее так.

– Леди Эннис ничего, кроме правды, не сказала, – нашлась Мэдлин.

– Да, – печально сказал Меррик, – наверное.

Они молча вошли в гостиную. Над словами леди Эннис, казалось, можно размышлять всю жизнь. В гостиной снова слышались взрывы смеха. Сэр Аласдэр, когда-то заядлый игрок, снова потерпел поражение от жены и недавно обретенного племянника.

– Да, мои лучшие дни явно миновали, – пожаловался он. – Проиграл паре новичков!

С задумчивой улыбкой Эсме взяла мужу под руку.

– Твои лучшие дни миновали лет десять назад, и ты прекрасно это знаешь.

– Ох, как жестока молодость! – подмигнул Аласдэр. – Что ж, пора вести дряхлого старичка в постельку.

Мэдлин и Джефф, пожелав им доброй ночи, поднялись в спальню мальчика. Задернув шторы, Мэдлин приготовила сыну ночную сорочку и зубную щетку.

– Тебе понравился разговор с леди Эннис? – мимоходом спросила она.

Растянувшись на кровати, Джефф прикрыл глаза рукой.

– Пожалуй.

Присев рядом, Мэдлин отвела руку Джеффа от лица.

– Где мой сыночек прячется? – шутливо спросила она. – Ах вот он!

– Ну, мама, – смутился Джефф. – Это так глупо.

– Посмотри на меня, Джефф, – взяла сына за подбородок Мэдлин. – Она тебе понравилась?

Джефф кивнул, и его волосы разметались по шерстяному покрывалу.

Мэдлин немного помолчала.

– Как это произошло? – наконец спросила она. – Ты… узнал что-нибудь интересное? Она сказала что-нибудь неуместное?

Джефф покачал головой.

– Я ей понравился, – сказал он. – Мы говорили о… о многом.

– Тебе лучше? – с надеждой спросила Мэдлин.

– Думаю, да.

Мэдлин сжала его руку.

– Я тоже сегодня была у леди Эннис, – после долгой паузы сказала она. – Я поднялась к ней, пока ты играл в карты. Она хотела поговорить со мной.

Глаза мальчика округлились.

– Мне она тоже очень понравилась, – улыбнулась Мэдлин. – Мы долго разговаривали. И она… она сказала мне все. Все, Джефф. Я имею в виду – о тебе.

Мальчик отвел взгляд и быстро заморгал.

– Все хорошо, Джефф. – Она погладила сына по руке. – Ты… ты особенный.

– Я не хочу быть особенным, мама, – прошептал он. – Я хочу быть обыкновенным.

Мэдлин сильнее сжала руку сына.

– Не думаю, что это возможно, Джефф, – ответила она. – На это есть причины. Это твоя судьба. Здесь, в Шотландии, с твоими… твоими… с этими людьми ты не будешь… чувствовать себя другим.

Джефф не сводил глаз с матери, словно пытался прочитать ее мысли. Вероятно, в какой-то мере это ему удалось.

– Я такой, как леди Эннис, правда? – глухим голосом спросил он. – У меня есть… дар. Мы поэтому сюда приехали?

Мэдлин кивнула:

– Да, у тебя есть дар. И тебе больше не надо скрывать это от меня. Договорились? Я всегда буду тебя любить и всегда буду твоей мамой. Если тебя что-то встревожит, ты можешь поговорить со мной. Или с леди Эннис. Или… или с мистером Маклахланом.

Ничего не сказав, мальчик осторожно посмотрел на нее.

– Джефф, – начала Мэдлин, но голос у нее сорвался. – Джефф, у меня тоже есть тайна.

– Я знаю, – спокойно сказал мальчик.

На мгновение Мэдлин подумала, что старая дама солгала ей.

– Тебе сказала леди Эннис, Джефф?

Сын посмотрел на нее немного презрительно.

– Я не знаю, мама, в чем заключается твой секрет. Я просто знаю, что он у тебя есть. И он имеет какое-то отношение ко мне. Леди Эннис мне этого не говорила. Я давно это знал. Это… это что-нибудь плохое обо мне, мама?

У Мэдлин вырвался короткий, почти истерический смешок. Она машинально еще сильнее сжала руку сына.

– Ох, милый, – выдохнула она. – Это давно тебя беспокоит?

Джефф медленно кивнул.

– Ты мне все сосуды пережала, мама. Может быть, лучше тебе отпустить мою руку и рассказать свой секрет?

У Мэдлин по щекам покатились слезы.

– Лучше? – переспросила она, стирая их тыльной стороной ладони. – Да, я должна это сделать.

Джефф угрюмо посмотрел на нее.

– Мне в следующем году будет тринадцать, мама, – спокойно сказал он. – Есть вещи, которые юноше следует знать. Так говорит мистер Фрост.

– И он совершенно прав, – согласилась Мэдлин. – Тебе следовало знать это с рождения. И то, что тебе это неизвестно, – моя вина. Потому что мой секрет касается твоего отца.

– Бессетта? – мягко спросил Джефф.

– Нет, милый, – покачала головой Мэдлин. – Бессетт был очень добрый человек и на свой лад любил тебя, хотя не всегда показывал это. Но… но Бессетт не твой отец.

– Не отец? – Эта мысль явно не приходила мальчику в голову.

– Нет, Джефф. – Мэдлин собирала силы, чтобы рассказать историю до конца. – Понимаешь, я до этого была замужем за одним человеком. За… за мистером Маклахланом. Когда-то он был моим мужем. И он – твой отец.

Глаза мальчика стали совсем круглыми. Он ничего не сказал, и от этого Мэдлин стало еще хуже.

– Ох, Джефф, ты не представляешь, как я мучилась! – воскликнула она, стряхивая слезы. – Я и хотела сказать тебе об этом, и боялась. А теперь… теперь, милый, это будет наш с тобой общий секрет. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

На лице Джеффа появилось выражение облегчения.

– Мистер Маклахлан, – задумчиво произнес он. – А он… он знает? Поэтому мы приехали сюда, в замок Керр?

– Да, мальчик мой, поэтому, – поцеловала сына в щеку Мэдлин. – Потому что леди Эннис твоя прабабушка. У тебя с ней особенная связь, и тебе нужно это знать. Она поможет тебе там, где не могу помочь я и даже мистер… даже твой отец. Вот почему мы задержимся здесь на какое-то время.

Джефф притих.

– Не думаю, что тебе нужно прощение, мама, – наконец сказал он. – Но… но тогда Алвин больше мне не брат?

Мэдлин отбросила с его лба темную прядь.

– В твоем сердце Алвин всегда останется тебе братом, и это самое главное.

Джефф задумчиво нахмурился.

«Господи, – взмолилась про себя Мэдлин, – помоги мне ответить на трудный вопрос».

– Я не понимаю, мама, – сказал мальчик. – Если мистер Маклахлан когда-то женился на тебе, почему он больше тебе не муж?

Мэдлин перестала всхлипывать и распрямила плечи.

– Потому что я совершила ужасную ошибку, Джефф, – призналась она. – Много лет назад, еще до твоего рождения я позволила другим людям оговорить его.

– Каким другим людям?

Мэдлин прикрыла глаза. Даже сейчас ей было тяжело дурно говорить об отце.

– Членам моей семьи, – уклончиво ответила она. – Я была молода, слабовольна и позволила им убедить себя, что он… что твой отец меня не любит и мне лучше расстаться с ним. Давай оставим сейчас эту тему. Обещаю, когда ты станешь старше, мы снова поговорим об этом.

– Хорошо, – сел на кровати Джефф. – Мама, мистер Маклахлан считает меня ненормальным? Он хотел бы, чтобы я был… обычным?

– Джефф! – Мэдлин порывисто расцеловала сына. – Для него ты совершенно нормальный. И он очень гордится тобой. Мы оба тобой гордимся.

Джефф, казалось, раздумывал над ее словами.

– Мне очень нравится мистер Маклахлан, – сказал он. – Он знает столько всего интересного. – Как ты думаешь, он не будет возражать, если я стану его сыном?

– Нет, Джефф. – Мэдлин взяла руки мальчика в свои. – Если уж на то пошло, он считает, что это я виновата…

Услышав стук в дверь, Мэдлин едва не подпрыгнула. Меррик просунул голову в комнату. На его лице промелькнуло неловкое выражение.

– Прошу извинить, – сказал он. – Я зашел пожелать Джеффу спокойной ночи.

– Да-да, конечно. – Снова поцеловав сына в щеку, Мэдлин поднялась с кровати. – Я вас оставлю. Спокойной ночи, милый. Пожалуйста, не забудь почистить зубы.

Меррик неохотно вошел и замялся. Когда Мэдлин проходила мимо него, он поймал ее за руку.

– Ты плакала. – Это было утверждение, а не вопрос. У Мэдлин снова вырвался нервный смешок, она провела по щеке тыльной стороной ладони.

– Совсем немного. – Она опустила голову. – Меррик, я… я сделала, что ты хотел. Я рассказала ему.

Изумление застыло на лице Меррика. Вырвав руку, Мэдлин бросилась вон из комнаты. Она чувствовала на себе взгляд Меррика, но не отважилась обернуться, опасаясь того, что может сказать или сделать.