Глава 11

Красный Герцог провел длинными пальцами по гладкой влажной коже ее руки. Виктория моментально очнулась и, увидев наклонившегося к ней высокого мужчину, с трудом подавила крик. В следующий миг она узнала Красного Герцога и успокоилась… но только совсем немного.

– Вы напугали меня, – с упреком сказала она, оттягивая время, чтобы собраться с мыслями. Она была не готова к этому неожиданному вторжению.

– Я боялся, вы подумаете, что я вас тут бросил одну. Вы недовольны, что я вернулся?

– Это не вполне прилично, – сказала Виктория, желая, чтобы он ушел. Она была шокирована его бесцеремонностью и встревожена тем, что оказалась в столь уязвимом положении.

– Неужто мы с вами будем заботиться о приличиях?

Он устроился на краю бассейна, продолжая водить ладонью взад и вперед вдоль ее руки.

Виктория вздрогнула.

– Вам приятны мои прикосновения?

Вопрос в равной степени звучал как утверждение.

– Боюсь, что для этого я слишком устала, – уклончиво сказала она.

– Существует много способов снять усталость.

Красный Герцог принялся кончиком пальца щекотать ей руку с тыльной стороны ладони.

– Это действительно отвлекает, – сказала Виктория и убрала руку под воду.

Он усмехнулся:

– Как я и предвидел, вы очень чувствительная. Этого следовало ожидать при вашем цвете волос. Не случайно меня с самого начала так тянуло к вам. Вы не представляете, как редко здесь встретишь подобные волосы.

– В самом деле?

– А вы видели хоть одного мужчину с рыжими волосами? Я имею в виду – кроме меня.

– Нет, пока что-то не припомню.

– И не припомните. Волосы – это мой отличительный знак. Моя марка. И как раз тот случай, когда вид соответствует сути.

– Вы хотите сказать, что вас не зря называют Красным Герцогом?

– Да. – Он поднял ее волосы и, дав им мягко упасть, пропустил сквозь пальцы. – Мне порядком надоели темноволосые, темноглазые, темнокожие женщины. Им не хватает того пыла, которым обладают янки. Я сразу почувствовал ваш темперамент. Такую женщину, несомненно, нелегко сломать.

– Да. Наверное, вы правы.

– Но, я полагаю, вас еще не испытывали на предел прочности, не так ли?

– Думаю, что нет, но…

– Меня возбуждают подобные упражнения.

Он запустил пальцы в ее волосы на лбу, затем, как расческой, но довольно грубо, оттянул их вместе с головой назад. Когда Виктория с укором взглянула на него, он улыбнулся и отпустил ее.

– Вы делаете мне больно, – нахмурясь сказала она, пытаясь разгадать, какую игру он затевает и что может сделать в следующую секунду.

– Если я и причинил вам боль, то не сильнее комариного укуса. Зато теперь вы чувствуете себя совсем по-другому.

Виктория замялась. Действительно, он заставил ее забыть об усталости, но вместе с тем его непредсказуемость начинала пугать ее. Корд не зря предупреждал ее, что это опасный человек. Вероятно, Корд прав. Конечно, в отношении ее Красный Герцог явно заблуждается: все его сентенции – чистой воды вымысел.

Однако она не собиралась поощрять его фантазии, потому что он мог попытаться сделать воображаемое реальностью. Ужасно не хотелось оставаться в таком зависимом положении.

– Ну, как ваша усталость? – не отставал он, поглаживая ее волосы.

– Прошла, – неохотно признала она, думая, что, наверное, есть много лучших способов избавления от усталости.

– Ну вот, я же говорил. Вы во всем оправдываете мои надежды. Вы такая, какой я вас представлял. Красивая не только лицом, но и телом тоже.

– Вы все видели!

– Конечно. А вы думали, я не буду подсматривать за вами? Нельзя быть такой наивной, Виктория.

– Я поверила вам.

– А я не лгал. Я уходил, потом вернулся. И вы рады, что я пришел. Разве не так?

– Вы сказали, что я смогу принять ванну одна.

– Но вы хотели, чтобы я остался. Помните? Ну хорошо, вы купались, а что же делал я? О, я тем временем составлял перечень ваших достоинств. Красивая – раз. Умная – два. Талантливая – три. Невинная… хотя ненадолго. Скажите, вы не устали от этой чистоты? Я введу вас в мир удовольствий, какие только способна испытать женщина! Вам хочется этого? Ведь вы для этого пришли ко мне, не так ли?

Виктория в сердцах шлепнула рукой по воде, от бессилия и неспособности предугадать дальнейший ход его игры. Он приобретал все большую власть над ней.

– Я пришла потому, что мне нужен доподлинный материал для романа, – сказала она, надеясь, что Красный Герцог поверит ей.

Он прыснул от смеха.

– Да что вы говорите! Вы и сами понимаете, насколько это неубедительно. Посудите сами, вы преодолели кучу трудностей, чтобы попасть сюда. Ради чего? Своего романа? Нет, милая. Это означает только одно… вы думали обо мне, так же как я о вас. Признайтесь!

Он потянул ее за волосы. Для шутки это было немного грубовато.

– Да, я думала о вас… то есть… я думала, что вы джентльмен, – сказала она, рассчитывая заставить его вести себя подобающим образом.

– О, мне хорошо знакома роль джентльмена, но я знаю и другие роли. И с некоторыми из них хотел бы вас познакомить. Вы легко усваиваете уроки?

– Какие именно? – с недоверием спросила она.

– Для кого-то, вероятно, возбуждающие, для кого-то, возможно, мучительные. Но очень интересные. Я думаю, вы окажетесь способной ученицей.

– Может быть. Но я могу уехать…

– Завтра? Или послезавтра? Нет, я не думаю. – Красный Герцог встал и забрал ее одежду, оставив атласный халат и туфли. – Приходите скорее ужинать, – сказал он, направляясь к выходу. – Я буду ждать вас.

Когда он вышел, гулкое эхо вторило в тоннеле его шагам.

Виктория медленно выдохнула, тщетно пытаясь справиться с ознобом, охватившим тело от слов и прикосновений Красного Герцога. Естественно, она не могла не заметить, что он унес ее одежду. Кольцо-пистолет лежало в кармане ее рубашки. Это обстоятельство сильно беспокоило ее. Теперь у нее не осталось никакой защиты.

Она была готова хоть сейчас уехать отсюда. Но удастся ли? Маловероятно. Она всерьез опасалась, что Красный Герцог не отпустит ее, пока не получит то, что хочет. И она очень боялась того, что он мог потребовать от нее.

Корд. От одного сознания, что он находился поблизости, ей стало немного теплее. Но он не захочет уходить без сестры, если, конечно, она существует. А без проводника вряд ли она сможет добраться до Силвер-Сити или любого другого цивилизованного места, даже если удастся тайно бежать. А что, если Корд окажется головорезом? Ох, чует сердце, впереди ее ждет много трудностей.

На сегодняшний день у нее имелись все основания предполагать, что Красный Герцог не тот, за кого себя выдает. Человек, который грабит богатых, чтобы помогать бедным? Вряд ли. Похоже, это страшный властолюбец. И ему хватает силы воли, чтобы добиваться желаемого любой ценой. Виктория вспомнила его пальцы на своей коже, его голос, ровный и ласковый, но опасный в своей обманчивости, и содрогнулась. Но, может быть, она чересчур обостренно воспринимает его действия? Может, он кичится своей силой только для того, чтобы держать ее в подчинении? Она не знала, что думать на этот счет, потому что у нее не было достаточного опыта по части сердечных дел.

Терпеливо-выжидательная тактика в данном случае, по-видимому, была бы наиболее оправданной. Участие в этой игре требовало ума, и немалого, точнее – гораздо большего, чем когда-либо прежде. При этом нужны еще незаурядные актерские способности, умение доказывать и убеждать, чтобы заставить Красного Герцога поверить в ее преданность. Он должен думать, что она расположена к нему и намерена остаться с ним. Она должна поддерживать сложившийся в его воображении имидж мечтательной девушки, какой она запомнилась ему во время их первой встречи. Интуиция подсказывала, что этот путь – единственно верный и возможный. Только так можно выяснить, что на уме у этого человека. Только таким способом она сумеет вырваться на свободу.

Корду, конечно, не понравится все, что он увидит. Нужно найти способ поговорить с ним наедине и все объяснить. Не может быть, чтобы в такой огромной пещере не удалось отыскать маленького закутка для тайного свидания. Кстати, если его сестра все-таки находится здесь, ее наверняка прячут где-нибудь в дальнем и труднодоступном конце пещеры. Виктория почувствовала острую жалость к незнакомой девушке, потому что более опасного места она еще не встречала.

Правда, у нее не было никаких доказательств, что сестра Корда вообще существует в природе. Здесь приходилось полагаться исключительно на внутреннее чутье. Кроме того, она видела, что Красный Герцог – страшный человек. Поэтому, если девушке потребуется ее помощь, нужно будет действовать крайне осторожно. Он не должен снова застать ее врасплох, как сейчас у бассейна. Теперь она уже кое-что усвоила и впредь будет всегда начеку. Однако ей предстояло научиться еще очень многому, и она собиралась сделать это как можно быстрее. Другого способа выжить и благополучно уйти отсюда, избежав насилия над своим телом, она не представляла. Значит, она должна любой ценой преодолеть все трудности.

Виктория снова обвела взглядом грот, сознавая, насколько она сейчас одинока и беззащитна. Совсем недавно у нее было хоть какое-то оружие для самообороны. Если бы удалось заполучить обратно свою одежду, то вернулось бы и кольцо. Наверняка оно так и лежит в кармане, и никому в голову не придет отбирать у нее такую «дешевую безделушку».

Времени до ужина, однако, оставалось в обрез. И голод тоже давал о себе знать. Поэтому Виктория решила, что с ванной нужно закругляться. Пора отправляться в шатер к доблестному воителю, а затем попытаться обеспечить себе приличествующий ночлег. Она вылезла из воды и, усевшись на краю бассейна, намылила пахучим розовым мылом тело, а потом волосы. Вымывшись, она еще раз окунулась и встала во весь рост, совершенно не беспокоясь, что на ней ничего нет. Если Красный Герцог опять прячется в тени, пусть смотрит. Он уже и так разглядел все, что хотел. Все равно она никак не может помешать ему. После купания она чувствовала себя освеженной, хотя напряжение полностью не прошло.

Она насухо вытерла чистое тело мягким полотенцем и скользнула в атласную прохладу платья. Несмотря на восхитительно гладкую ткань, она чувствовала себя в нем неловко. Ее новое одеяние не имело ничего общего с тем, что она привыкла носить дома, но другого у нее не было. Поэтому оставалось только надеть туфли для довершения ансамбля и в таком наряде идти на ужин.

Виктория взяла фонарь и, напоследок взглянув на бассейн, вошла в тоннель. Она шла, оглядываясь через каждые несколько шагов, так как не могла отделаться от странного ощущения. То ли кто-то наблюдал за ней, то ли преследовал или что-то в этом роде. Тем не менее это не помешало ей быстро идти к выходу. Однако ничего с ней не случилось, и она дошла до главной пещеры живой и невредимой. Перед самым выходом из тоннеля она немного задержалась, пытаясь собраться с силами. Общение с Красным Герцогом требовало предельной собранности.

И в этот момент невесть откуда появился Веселый Сэм. Он оглядел ее с головы до ног и смачно сплюнул, чудом не задев атлас ее халата.

– Он, что ли, нарядил?

– Просто я принимала ванну.

– В его личном бассейне? Я попал в точку?

– В источнике с минеральной водой.

– Благосклонность Красного Герцога стоит недешево.

– Моя тоже. Извините, мне нужно идти. Я должна присутствовать на ужине.

Веселый Сэм хихикнул и плотоядно посмотрел на нее:

– Да, мэм, я согласен. Ваша благосклонность дорогого стоит. Но если Красный Герцог не захочет платить высокую цену, приходите ко мне. Зацелую в пух. Ради вас последнее отдам и голову на плаху положу.

Виктория содрогнулась и попыталась обойти его.

Он загородил ей дорогу.

– Постойте, мисс Виктория. Я провожу вас к Красному Герцогу. Я привел вас в первый раз и сейчас отведу.

– Так ведите же.

– Минуточку, мэм. Всему свое время. Сейчас пойдем… дайте полюбоваться. – Он ухмыльнулся – и снова последовал плевок ей под ноги. – Идемте.

Веселый Сэм направился к королевскому синему шатру в центре пещеры. Виктория пошла за ним, тотчас ощутив внимание, которое уделялось ее персоне. Любопытные и похотливые взгляды провожали ее до самого входа в чертоги Красного Герцога. Все разом побросали свои дела. Беседы прервались на полуслове. Команчи стояли в застывших позах и наблюдали, как она шла в своем облегающем блестящем атласе, расходящемся внизу и открытом сверху – гораздо ниже ложбинки на груди. Пройдя весь путь до шатра, она чувствовала себя так, словно ее раздели донага. Веселый Сэм остановился перед шатром и подтолкнул ее внутрь.

Виктория поспешила войти, чтобы избавиться от взглядов изголодавшихся мужчин. И сразу испытала облегчение. Затем увидела поджидающего ее Красного Герцога – и облегчения как не бывало. К ее приходу он снял с себя почти всю одежду, оставшись в очень узких черных кожаных штанах, которые скорее подчеркивали, нежели скрывали то, что было под ними. Только сейчас она в полной мере осознала, сколь велика мощь его мускулов. При этом она не могла избавиться от чувства, что своим могучим телом он пытается внушить ей страх. Это ей совсем не понравилось.

Следующее, что она отметила, это практически полное отсутствие мебели в шатре. На полу, устланном шкурами разных зверей, от медведя до зайца, стояли только сундук и низенький столик. По всему шатру поверх мехов были разбросаны пышные подушки, обтянутые ярким разноцветным шелком. В центре, под куполом, висела масляная лампа, ронявшая мягкий желтый свет.

Красный Герцог кивнул Виктории, затем грациозной походкой приблизился к низенькому столику в китайском стиле с изображением экзотических цветов и птиц. На черной глазури стояли два золоченых бокала. Он налил в них темного бургундского и протянул один бокал Виктории. Когда она взяла его, он погладил ей пальцы и улыбнулся.

– У вас очаровательный вид, – сказал он и, приподняв прядь ее волос, прижал к губам. – И пахнете восхитительно. Вам понравилась ванна?

– Да.

Виктория, настроившись добросовестно играть свою роль, тоже улыбнулась и поднесла бокал к губам.

– Подождите. Сначала тост. – Красный Герцог сблизил края их бокалов и чокнулся с ней. – За нас.

Они выпили, наблюдая друг за другом поверх бокалов.

Виктория, будучи совсем близко от него, со всем доступным ей тщанием поправляла свой новый наряд, чтобы не очень было обнажено тело. Покончив с этим, она подняла глаза.

Красный Герцог насмешливо улыбался.

– Я уже видел вас, Виктория. Скромность хотя и похвальна, но, определенно, не так уж необходима.

– Это просто естественная реакция на ситуацию.

– Все ситуационно обусловленное не является естественным. И когда-нибудь… надеюсь, очень скоро, я отучу вас от подобных привычек. Я хочу, чтобы вы чувствовали себя абсолютно свободно, входя в эту пещеру нагой. Мои люди будут корчиться в муках, глядя на вас, видя вашу красоту и желая вас. Но в то же время они будут знать, что вы никогда не будете принадлежать ни одному из них.

Слова Красного Герцога произвели на нее ужасающее впечатление.

– Вряд ли в этом есть надобность.

– Надобности, может, и нет, но это, несомненно, забавно. Страсть как люблю забавляться! А вы?

– Смотря чем.

– Я научу вас таким забавам, которые должны вам понравиться. Подождите, сами убедитесь.

– Может не хватить времени.

– Вам нужно ехать в другое место? К семье? Не думаю. Ваш издатель знает, что вы в поездке, и какое-то время не рассчитывает на вас. Так что, я полагаю, у нас куча времени. Я надеюсь сделать из вас женщину по своему вкусу. Такую, какую хочу я.

Виктория вздрогнула и плотнее прижала бокал ко рту, чтобы успокоиться. Это было дорогое выдержанное марочное вино из лучших сортов винограда. Впрочем, она уже не удивлялась ни этому вину, ни многому другому, что увидела здесь. Красный Герцог брал себе все лучшее. Все его разговоры о помощи нуждающимся были ложью.

– Вы, должно быть, проголодались, – сказал он. – Я велел повару приготовить для нас особый ужин. Подождите минуту. Я сейчас.

Он пошел к выходу.

Виктория вдохнула поглубже, пытаясь немного расслабиться. Если она собирается сохранить силы, нужно как следует подкрепиться. Но сейчас у нее не было чувства голода, только легкое головокружение от нервного напряжения и выпитого. Нужно сохранять спокойствие, внушала она себе. К возвращению Красного Герцога Виктория уже полностью владела собой. Она приветливо улыбнулась ему, надеясь, что внешне это выглядит совершенно естественно.

Красный Герцог сел рядом с ней на подушки и погладил ей колено. Его теплая сильная рука, вызывающая ощущение опасности, заставила ее в очередной раз содрогнуться.

– Вам холодно? – спросил он. – Или вы…

– Нет, просто это не совсем пристойно.

Он засмеялся.

– А являться в убежище бандита пристойно? Что вы об этом думаете?

Виктория пожала плечами, понимая, что выглядит наивной и даже глупой.

– Не в этом суть. Главное, что вы хотите сделать меня счастливой. А остальное ничего не стоит. А вот и Сэм.

К ним подошел Веселый Сэм. Он поставил на столик тяжелый поднос, нагруженный кушаньями, взглянул на Красного Герцога и отступил назад в ожидании распоряжений.

– Пока все, Сэм, – сказал Красный Герцог. – Ступай.

Посмотрев на поднос с едой, Виктория не могла отогнать неприятные мысли. Что, если Веселый Сэм по дороге плюнул в тарелки? С его чувством юмора он вполне мог это сделать. Но она промолчала и решила, что постарается не думать о таких тошнотворных вещах, когда станет есть. Если, конечно, у нее это получится.

Веселый Сэм послушно кивнул и быстро вышел из шатра.

– Так, посмотрим, что нам принесли, – сказал Красный Герцог, оглядывая поднос. – Ага… кажется, тут есть чем соблазниться. Думаю, эти деликатесы вам понравятся, Виктория.

– Я не сомневаюсь в вашем вкусе.

Красный Герцог протянул ей большую льняную салфетку. Другую расстелил у себя на коленях, показывая, что она должна сделать то же.

– Я не сторонник строгого этикета. Оставим светские манеры для других и будем есть попросту. Все берем перстами. – Красный Герцог положил на тарелку с золотой каемкой маленькую зажаренную птицу, запеченную заднюю лапу кролика, кусок оленины и огромное вареное яйцо. Затем добавил две лепешки. – Ну что? – спросил он, подавая ей тарелку. – Аппетитно?

– Восхитительно, – сказала Виктория, стараясь не вспоминать о Веселом Сэме.

– Это совсем не похоже на то, что получают мои люди. Вы, наверное, видели, что они едят. Говядину с бобами и мясо диких зверей, если поймают. И лепешки, естественно. Но что же вы остановились? Ешьте, не обращайте внимания на меня. – Красный Герцог подхватил кроличью лапу и вонзился в нее зубами.

Виктория не стала претендовать на столовое серебро, зная, что он оскорбится, если она пренебрежет его призывом к простоте и непринужденности. Она решила начать с яйца. Интересно, какая птица его снесла? Вообразив огромного орла, которому не суждено ни вылупиться, ни летать, она поспешила отбросить эти мысли, пока не пропал аппетит. После яйца она попробовала крольчатину и нашла, что мясо слегка недожарено. Пережевывая грубоватые волокна, она удивлялась, как в нее столько влезает, и наблюдала за Красным Герцогом. Он ел основательно и со смаком. Помимо богатого чувственного опыта, он еще демонстрировал замашки знатока кулинарного искусства и гурмана.

Насытившись до предела, Виктория отставила тарелку и начала вытирать руки о салфетку.

– Нет, Виктория, – сказал Красный Герцог, беря ее руки в свои. С этими словами он подсел к ней и принялся вылизывать ей каждый палец – медленно, с чувством, несомненно, наслаждаясь ощущениями от ее кожи не меньше, чем вкусом и ароматом пропитавшей ее пищи. Его прикосновения были еще более интимны, чем поцелуй в губы.

Дрожа, она хотела отдернуть руки, но не посмела. Она помнила про свою роль и знала, что должна играть ее хорошо. Но к чему он подталкивает ее? Как далеко может зайти эта игра? И когда нужно отступить, чтобы не рисковать своей свободой а может быть, даже большим? Этого Виктория не знала, но в любом случае ей не нравилось то, что он делает. Она вдруг непроизвольно вспомнила о Корде. Как она любила его прикосновения и вызываемые ими ощущения… совсем непохожие на те, что сейчас ее заставлял испытывать Красный Герцог.

– Виктория, вы запоминаете? Надеюсь, через пару минут вы сделаете нечто подобное для меня.

– А вы не можете просто вымыть руки? – спросила она, с испугом глядя на него широко раскрытыми глазами.

Красный Герцог засмеялся и пересел на прежнее место.

– Какой же в этом интерес? Виктория, порой вы удивляете меня. Вы что, раньше никогда не играли в господина и раба?

– Нет.

Он засмеялся:

– Вы такая неискушенная! Учить вас будет одно удовольствие. Ну хорошо, я не стану принуждать вас. На роль раба мы можем пригласить кого-нибудь еще. Признаться, я ее тоже недолюбливаю.

Виктория слегка воспрянула. Непонятно, каким чудом ей это удавалось, но пока с испытаниями дела обстояли вполне благополучно. Может, потому, что его представления о ней далеки от истины? Или он просто развлекается таким образом? Как бы то ни было, пока он остается доволен ею, решила она. А значит, у нее будет свобода передвижения, и она ею воспользуется, чтобы лучше изучить резиденцию и ее хозяина.

Красный Герцог вернулся к трапезе. Перед тем он вымыл руки в вине и вытер их белой салфеткой, оставив на ней ярко-красные пятна. Потом снова наполнил бокалы и, поставив их на столик, положил голову на колени Виктории.

Она сидела словно окаменевшая, не смея ни двинуться, ни сказать ему, чтобы он встал.

– Вам удобно, ваша светлость? – наконец насмешливо спросила она, подумав, что осваивает очень смелые приемы. Правда, подобные эпизоды она никогда не сможет вставить в свои романы. Сейчас она все больше склонялась к тому, что лучше вообще повременить с набросками, пока у нее не будет тихого и безопасного места.

– Просто восхитительно, – сказал Красный Герцог, гладя ее обтянутое атласом бедро. – Вы такая прелестная и нежная, что мне трудно спокойно держать руку. Но я не подгоняю вас. Я хочу исподволь вкушать вашу невинность.

– Может, я вовсе не такая невинная, как вы думаете.

Он перевел взгляд вверх, на ее лицо, и слегка прищурил свои синие глаза. Потом улыбнулся, раздвинув чувственные губы и обнажая ровные белые зубы.

– Вы, кажется, поддразниваете меня? Мне нравится эта смелость в женщинах. Она указывает на темперамент. Но не заходите слишком далеко.

– Может, я и зашла бы, если б не была такой усталой и не хотела спать.

Виктория зевнула, надеясь, что он поймет намек и предложит ей идти отдыхать.

– Тогда придется предпринять что-нибудь, чтобы не дать вам заснуть.

Он вытащил из подушки красивое павлинье перо.

– Какая прелесть!

– Почти такая же, как вы, – сказал он, погладив ей шею пером.

Она вздрогнула, когда он, продолжая спускаться вниз к вырезу халата, щекотал ее грудь и добирался до глубокой ложбинки посередине. Он продвинул кончик пера еще дальше и принялся медленно и уверенно поглаживать крошечные шишечки, пока они не отвердели, приподняв над собой материю. Тогда он похотливо захихикал и убрал перо.

Виктория пришла в ужас от того, что ее тело отозвалось на его заигрывания. До сих пор она думала, что только Корд способен вызывать в ней подобные чувства, но Красный Герцог был очень опытный мужчина и, видно, разбирался в этих делах лучше ее. Однако когда она увидела его глаза, то поняла, что его занимают не чувства, нет – в этот момент он упивался собой. Он хотел видеть только себя, свое отражение в ее глазах, ее губах, чтобы они говорили ему, какой он красивый, замечательный и совершенный. Этот человек был влюблен в самого себя, и женщиной его мечты могла быть только та, которая являлась бы живым воплощением его образа. Вот почему он был без ума от ее рыжих волос. Вот почему ему нравилась ее светлая кожа – признак столь желанного для него благородства.

– Вы очень привлекательный мужчина, Герцог, – мягко сказала Виктория, понимая, как нужно играть, если хочешь победить, и пробежала рукой по густым рыжим волосам у него на груди. – Такой сильный, мускулистый, чувственный.

– Вы хотите меня сейчас?

– Нет, я хочу подождать. И отдалить наслаждение до той минуты, когда захочу вас до безумия. До боли. Так сильно, что не смогу спокойно находиться около вас.

Он усмехнулся и стал легонько пощипывать ей пальцы. Потом поцеловал кончики и, наконец, пососал их.

– Я думаю, вы идеально подойдете мне, Виктория. Теперь я это точно знаю. Вам хочется сначала мук, а потом удовольствия, чтобы наслаждение было ярче. Не так ли?

– Да, – прошептала она, надеясь, что ее ответ не предполагает применения какого-либо насилия и нанесения ей физического ущерба.

Красный Герцог повернул голову так, что смотрел теперь прямо ей в лицо.

– Я дождусь того часа, когда мой вид вызовет в вас пожар. Тогда я одену вас в самую красивую одежду, какой не носила ни одна женщина в мире. Я велю убрать ваши волосы по последней моде. И потом стану раздевать вас. Я буду делать это очень медленно, чтобы мучить вас. Я хочу видеть вас умирающей от желания. Тогда вы наконец сами сорвете с себя одежду и будете просить меня избавить вас от страданий.

– И вы сделаете это?

– Может быть, – плотоядно улыбнулся Красный Герцог, – и потом начну все сначала. А может, и нет. Вы будете сгорать от страсти, никогда не зная, в какой момент я захочу оборвать ваши муки.

Он встал и зашагал по звериным шкурам, позволяя ей лицезреть себя. Наблюдая за его телодвижениями, Виктория не могла не заметить, как оттопырились его штаны, облепляя черной кожей большой бугор спереди. Продолжая смотреть, как Красный Герцог с важным видом разгуливал по шатру, она была вынуждена признать, что он являл собой отменную особь мужеского пола. Только лично в ней его достоинства не вызывали никакого желания. Чего ей сейчас действительно хотелось, так это уютно устроиться подле Корда.

Внезапно Красный Герцог перестал шагать и остановился перед ней.

– Я покидаю вас, Виктория. Желаю вам приятного сна в вашей одинокой постели. Только накройтесь на ночь чем-нибудь. Можете набросить любую из шкур вместо покрывала. Я приду утром.

С гордо поднятой головой он покинул шатер.

Виктория изумилась, что ее так быстро оставили одну. Сделав несколько глотков вина, она отставила в сторону бокал и улеглась на меховых шкурах. Будь что будет, подумала она, выбирая место поуютнее среди множества подушек. Она надеялась, что ей удастся хорошо выспаться этой ночью. Вряд ли Красный Герцог появится раньше утра. Ведь он собирался ее наказать, оставив спать в одиночестве.

Зевнув несколько раз, Виктория вскоре заснула глубоким сном.