Глава 19
Дороги на самом деле не ремонтируют, а только перемещают дорожные ямы, чтобы ездящим было их труднее запомнить.
Херб Шрайнер
Я рассказала Бри обо всём. О том, что Ас приглянулся кронпринцессе Брианн. И как я опростоволосилась, а Аскани был ни в чём не виноват… Бри сочувственно охала, ахала и нервно грызла мятный пряник, который она заначила в шкафу, — вдруг мне для поднятия духа пригодится?
Потом, пока шли на линейку, обсуждая волнительную тему, какие удивительные мороки и какие редкие дуры на свете бывают, вспомнила о сестре, которая тоже за меня переживала. Сосредоточилась:
«Тин! Это был морок! Ас меня любит!»
«Хорошо!»
На линейке меня пихнул в бок Киран и громко зашептал в ухо:
— Тим, не знаю, что у вас стряслось, но если я нужен — только скажи!
Стоящий с другой стороны Ас перегнулся через меня и тоже шёпотом сообщил:
— А то как же, обязательно скажем!
Наконец, в столовой ко мне попробовал подсесть Кай…
Удивительно. Кажется, любые события похожи на камень, упавший в пруд. Камень уже канул и лёг на дно, а круги всё разбегаются и разбегаются…
А ещё я думала о Шоне. О том, что тот снова меня спас. Ведь он был не обязан утешать хлюпавшую носом во сне девчонку — сам же выматывается куда сильнее! — заблокировал бы до утра амулет и спал дальше. Но прилетел. И сразу сообразил, что в увиденном мной есть неправильность. И распутал клубок недоразумений, возникший из-за того, что я не могла выдавить ни слова, а Ас просто ничего не понимал! Иначе дело могло закончиться намного хуже… Или Ас перевёлся бы в Марен-Кар, решив, что больше мне не нужен, или я бы сбежала к троллю горбатому от Аса. И хорошо, если мы бы встретились лет через пять-десять… Сколько несчастий случается оттого, что люди не могут вовремя поговорить и выслушать друг друга!
Но была одна закавыка. То, что сказал мне Ас о Шоне. Будто я тому нравлюсь. Наверное, он имел в виду симпатию? Когда с тобой занимаются, но без конца щёлкают по носу и называют членистоножкой? А с поправкой на Асову ревность — ведь он умудрился как-то даже нашего несравненного математика заподозрить в том, что тот ко мне неровно дышит, — вообще получается фигня. Вот стал бы Шон, если бы был ко мне неравнодушен, мирить меня с Асом? Ох, ответ очевиден: стал. Потому что он и честный, и добрый. И по-другому не смог бы. Ещё он мне друг, учитель, родная душа и родные мозги. И одобряет мои пироги. Но в остальном я для него — таракашка-косиножка в личиночной стадии. Похихикать вместе — всегда, а вот целоваться мне светит скорее с Мраком, который в перьях…
Но, если серьёзно, поцеловать кого-то теперь, когда поняла сама, как может быть больно от мысли о том, что ты не нужен или над тобой просто пошутили, я не смогла бы.
Во вторник в Ларране мы с Шоном были в лаборатории одни. Я поинтересовалась, а где Ри?
— Вместе с семьей в Лариндейле. Старшие вернутся уже завтра — дела ждать не могут, а младшие погостят у дедушки подольше, — пожал плечами Шон. — У эльфов праздник весны — никак не запомню название — дюже длинное. — Воздел руку в патетическом жесте и заговорил по-эльфийски: — Прекрасны златые сады Лариндейля, весенней порой пробудившись от спячки…
— А они вправду златые? — заинтересовалась я.
— Правда. Не металлические, конечно. У эльфов есть сорт яблонь, цветущих золотистыми цветами. Листьев ещё нет, а все деревья — в сияющих жёлтых цветах. Сидр из этих яблок — обалденный. Я один раз напился — такое заклинание придумал!
— А Ри долго не будет?
— Пока у Брианн заскоки не пройдут. Её специально сегодня куда подальше отправили — а то она хотела идти извиняться к тебе и Асу, а вы добрые, простили бы сразу. А тут нужно, чтоб она подольше помучилась и поугрызалась совестью. У хорошего правителя совесть должна быть размера больше среднего. А воли у неё уже хватает. Ну и интеллект… наследственный. — Шон почесал в затылке, пока я обдумывала сказанное. Потом опять уставился на меня: — Ну-ка, погляди мне в глаза? Ясно, твой приятель меня заложил… Ну да, я согласен, самооценка у тебя до сих пор неоправданно низкая, с этим надо что-то делать… — замялся.
— Шон, — я улыбнулась. — Не бери в голову. Я ведь знаю, что я тебе — всего лишь кузнечик членистоногий. Я б скорее поверила, что в меня Мрак влюбился.
— А он и влюбился. Дал бы я ему волю, он бы каждый день к тебе летал, а потом гнездо на голове свил, чтоб не расставаться. Хочешь ходить по жизни с вороньим гнездом на голове?
Это он шутит, да? Но я не против гнезда. И сама Мрака, то есть Мраков, люблю… Кстати, может быть, у меня уже достаточный резерв, чтобы превращаться в ворону, как обещал когда-то Шон?
— В ворону — достаточный. Обратно — не хватит. Расти — там поглядим… Давай уж сначала разберёмся с драконами, а потом — с воронами!
Ладно, ему виднее.
* * *
Апрель был в разгаре. Ас таки ж неведомо как выпросил у Росса для нас разрешение гулять по Ларрану. Естественно, предупреждая загодя.
Я попыталась вякнуть, что в столицу нас приглашают по делу — помогать или учиться, а не шляться без присмотра по городу. Ас пожал плечами и в следующий визит каким-то образом получил добро на променады от лорда Тиану.
Попробовала сунуться за советом к Шону, но тот был занят по самое некуда — он и ещё полдюжины драконов окучивали самый большой из Восточных островов — Понехъёлд, на котором располагалось крупнейшее поселение — Арнегастхольм и обитал, собственно, верховный конунг Восточных островов. Имя конунга я уже не запомнила, всё равно мне было его не выговорить. А проблема состояла в том, что в данный момент в Арнегастхольме шли какие-то состязания — я не поняла, как можно увязать в одной затее мамонтов и моржей, — но викинги как-то исхитрились, народу там толклась троллева туча, наручи мерцали, но понять, с какой радости, до сих пор не удалось. Так что Шон выдал что-то вроде: «Мозги есть — решай сама», — и отрубился.
Так что Ас сказал, что в ближайшую или в следующую среду — по погоде и по настроению — мы с ним идём на прогулку по столице.
Во вторник вечером, когда чистили лошадей, Ас напомнил:
«Тим, не забыла, что завтра мы собираемся в Ларран? Он западнее на два часа. Так что если поторопимся с обедом, можем быть в городе в полпервого дня. И до темноты успеем нагуляться до упаду».
Я вздохнула. Вот жалею уже, что заварила эту кашу. А отказаться — никак Ас ведь так для меня старался…
Но сейчас на душе скребли кошки — я снова боялась.
— Тим, ты чего перед зеркалом застыла, будто призрак увидела? — окликнула меня Брита, страдающая над учебником истории на кровати.
Я заморгала, разглядывая своё отражение: худенькое лицо с карими глазищами под дугами тёмных бровей, падающие на прямой пробор каштановые волосы, тоненькая шея, выступающие косточки ключиц… Красивой я себя не считала, хотя видела то, о чём мне уже сто раз талдычил Аскани — я становлюсь очень похожей на маму, а герцогиню Лийсу все, кто её знал, считали красавицей.
Но сейчас меня занимала не внешность — тут уж что выросло, то выросло. Волновало другое — до меня внезапно дошло, что я стала не только старше и сильнее, но одновременно и слабее. И сильно.
Когда мне было всего пять, я уже ходила в лес одна. Сначала недалеко — но ведь в отрогах Восточных гор и гадюк полно, и медведя или росомаху можно встретить. И не боялась.
В двенадцать я — тоже одна — в зимнюю пургу и стужу прошла пешком путь от Рианга до школы в Китовом Киле, да ещё умудрилась по дороге выловить из Заны тонущего Аскани.
А сейчас мне уже пятнадцатый год, и речь идёт всего-то о прогулке по городу — а я чувствую себя испуганной и неуверенной. Выходило, что попав в школу, заведя друзей, сблизившись с Аскани, Россом, Шоном, я так привыкла быть в безопасности и полагаться на других, что размякла, отучилась и принимать решения, и быть начеку. Вот сейчас смотрю на кожаные тесёмки от спрятанного в вырезе рубахи амулета из лунного камня, а в голове вертится: «Если что — Шона позову». А ведь учитель и без меня устаёт до упаду. Как можно навесить на него ещё и обязанность следить за вышедшей погулять безголовой беспомощной адепткой? Эх-х…
Пусть раньше я была мышью, но мышью самостоятельной. А теперь я кто?
Надо исправляться, так дело не пойдёт.
Как одеться, мы с Асом продумали заранее. Добротно, но неброско. Так, как могли бы выглядеть подростки из состоятельной купеческой или небогатой дворянской семьи. Волосы оба подвернули, и по совету Аса я чуть изменила абрис причёски. Теперь казалось, что пряди и впрямь короткие, чуть длиннее ушей. А я, соответственно, превратилась в мальчика.
«Нормально, — одобрил Ас. И тут же вздохнул: — Хотя, если притисну тебя к стенке, чтоб поцеловать, народ не так поймет».
Я фыркнула — в любом разе целоваться на людях я не собиралась.
Оглядела себя в последний раз — зелёная куртка, коричневые штаны, удобные сапоги. Кошелёк взяла, кинжал взяла…
«Тим, ты как на северный полюс собираешься…» — хмыкнул Ас.
Ладно, если что-то забыла — потерплю или куплю.
Переглянувшись, мы потянулись к амулетам…
Оказавшись в Ларране, в знакомом закутке с ведром и шваброй, взялись за руки, переглянулись ещё раз… И только тут мне стукнула в голову мысль — а как мы выйдем из дворца и как попадём обратно? Нас пустят? Ведь нашей дохлой невидимости против здешних мер безопасности точно не хватит!
«У меня есть пропуск на двоих, подписанный лордом Тиану», — хмыкнул Ас.
Я опять почувствовала себя не у дел. Козопаска — козопаска и есть…
«Ничего подобного. Раз эта прогулка — моя идея, то есть я тебя пригласил, то я и должен всё продумать и позаботиться о том, чтобы тебе понравилось», — серьёзно сообщил Ас.
Жизнь сразу стала казаться веселее.
Пока выбирались из дворца, пришлось два раза спрашивать дорогу — казавшаяся здравой идея спуститься до уровня первого этажа и обойти его в поисках выхода почему-то не сработала. Зато я поглядела на дворцовую кухню в разгар готовки к обеду. Впечатлило.
Но всё же, проплутав полчаса, мы оказались за воротами. Посмотрели друг на друга и нервно захихикали. Потому что оделись мы в расчёте на китокилевскую весну с ещё не растаявшими сугробами, но никак не на ларранскую. И сейчас на залитой полуденным солнцем улице с абсолютно сухими мостовыми и радовавшими глаз зелёной травкой газонами в своих куртках чувствовали себя парой селёдок на сковородке. Смех один! Собирались, собирались… Может, надо было идти гулять в этот, как его, Арнегастхольм? Заодно б на мамонтов поглядели.
Затащила Аса в тень и начала стаскивать куртку. Стянув, подумала, не повязать ли её на пояс? Наверное, не стоит. И так у нас вид не ахти. Придётся нести в руках.
— Перекинь через плечо и говори, куда пойдём, — улыбнулся Ас.
Огляделась. Сейчас мы стояли на перекрёстке: вправо и влево шли улицы поуже, а прямо от дворца — широкая и прямая. И нижние этажи домов выглядели тут интересно — половина фасадов были застеклёнными витринами с выложенными в них товарами. Ну и, наконец, вдоль тротуаров большой улицы росли деревья. Пока почки только раскрывались, и угадать, чем это будет, я не могла. Ясно только, что у нас такое не растёт. Зато куст сирени у ворот я опознала сразу!
— Сюда!
— Согласен.
Улица звалась интересно — Большой Драконьей. Мы слились с разноцветной толпой прохожих и, держась за руки, чтобы не потеряться, не спеша брели куда-то на северо-восток. Удобное направление. Солнце не слепит, а светит почти в спину, грея затылок. Я, позабыв все страхи, вертела головой, а Аскани шёл рядом, сжимал мою ладонь и улыбался.
Мы не говорили вслух — шарканье ног и гомон прохожих, стук колёс карет, цокот копыт — пришлось бы повышать голос, чтобы слышать друг друга. А вот мыслеречь была удобной. Хотя общение получалось немного однообразным: «посмотри сюда!», «ой, посмотри туда!»
Вскоре улицу пересёк широкий зелёный бульвар. С цветами на клумбах, яблонями с набухшими розоватыми бутонами, газонами и скамейками — всё, как рассказывал лорд Дэрек. Мне захотелось присесть в теньке и поглядеть на фланирующий народ.
«Мм-м… Тим, как интересно! Я заметил, что ты рассматриваешь, как одеты горожанки».
И вправду… Раньше меня это не занимало вовсе. А почему занимает теперь?
«Потому что ты становишься взрослой девушкой».
Гм-м. И всю оставшуюся жизнь буду думать о юбках в оборках и накладных буклях? Сомнительная радость.
Подслушавший мою мысль Ас затрясся от смеха.
«Астер это не мешает. Думаю, и у тебя хватит здравомыслия держаться в рамках. Смотри! Сахарную вату на палочках продают — я о такой только слышал!»
Минуту спустя Ас осчастливил меня огромной розовой штуковиной дивной сладости. Мы сидели рядом, обменивались впечатлениями и уписывали вату.
«Ты хочешь пойти куда-нибудь в конкретное место? Или просто погуляем?»
Гм, музей интересно. И библиотека, но туда меня не пустят. Рынок тоже хорошо — хотелось побродить, посмотреть не спеша, чем торгуют в Ларране, и — если увижу что-нибудь симпатичное — купить подарки сестре и Брите. Ведь они меня столько баловали, а теперь я могу отплатить…
«Идём дальше?»
Ну, я бы ещё посидела-поглазела, но на бульваре тоже было красиво. Он плавно изгибался, и ужасно хотелось узнать, что там дальше, за поворотом?
Потом нас занесло в какой-то двор, потому что я захотела рассмотреть поближе чугунного льва. А оттуда был виден дом с крышей, как шляпка гриба, и смешной трубой. А в следующем переулке обнаружился мостик через неожиданный ручеёк. Я вспомнила, что по столице протекает река — Ларрана, и захотела на неё поглядеть. Где искать реку, мы не знали, но рассудили, что, наверное, ручеёк течёт в нужном направлении.
Дальше мы ориентировались по солнцу.
— Как думаешь, герцогам по чину лезть через забор? — спросил меня Ас час спустя. — А то пойдём в обход, опять заплутаем.
Через заборы я ещё не лазила, деревенские жерди не в счёт. Только тогда, в ноябре… Можно попробовать. Если что — левитацией себе помогу.
Перегораживающий путь тёмный деревянный забор на каменном основании по сравнению со школьным казался несерьёзным — всего в четыре локтя высотой. Ас приподнял меня за талию, помогая уцепиться за верх, и подтолкнул. И через секунду, подтянувшись, оказался рядом. Устроившись наверху понадёжнее, мы подняли глаза — и узрели зелёную лужайку с уставившейся на нас круглолицей тёткой лет сорока в белом чепце и крахмальном переднике. Рядом на траве стояла большая корзина со стираным бельём. Упс. На будущее надо запомнить — прежде чем карабкаться на забор, выясни, что за ним!
— А вы кто такие? — В голосе звучали подозрительные нотки, но сердитым он не казался.
Ас на секунду задумался. Потом улыбнулся и развёл руками:
— Мы заблудились. Первый день в Ларране.
— И что ж вы ищете на моём дворе? — уже со смехом поинтересовалась женщина.
— Ларрану. Которая речка, — пискнула я.
— Реку Ларрану? — изумилась крахмальная особа.
— Да. Мы ручей нашли, а идти по течению нельзя, дома мешают, — как могла, объяснила я.
— Из какого дикого леса вы явились? По течению… — покачала головой тётка. — Ну ладно, вижу, вы не нарочно и не воришки. Слезайте. Помогите бельё повесить, а там я вам объясню, куда идти.
«Герцогам, которым по чину лазить через заборы, по статусу и бельё вешать, понял? Ты никогда пододеяльники не встряхивал? Сейчас научишься», — покосилась я на Аскани.
Сушить бельё магией Ас мне запретил. Сказал, что ни к чему. И я согласилась — погода хорошая, на ветерке само к вечеру высохнет. Только спросила у леди Руфии, как велела себя называть женщина, нельзя ли вымыть руки: после сахарной ваты ладони казались липкими. Сослалась я, правда, не на вату, а на забор. Мол, не хочу бельё испачкать.
Вообще-то, «леди» хозяйка не была. А являлась купеческой вдовой, три дочки которой давно вышли замуж. Две — за сыновей компаньонов мужа, а одна — рыжекудрая красавица Ринна, которой мать очень гордилась, — за дворянина. Нас приняли за братьев. При том что волосы Аса моими стараниями сейчас тоже выглядели короткими и, в цвет моих, каштановыми, это было неудивительно. Ас спорить не стал, подтвердив, что да, мы родственники. Я оценила корректность — назвал бы братьями, обманул бы. А так всё точно.
С бельём управились быстро. А Аскани понравилось встряхивать пододеяльники. Ну да, белые, большие, как паруса. И как паруса, хлопают при рывке. При этом над ними поднимается облако мелких брызг, такая маленькая радуга, и пахнет свежестью.
Напоследок нам выдали по пирожку и стакану компота, дважды повторили адрес и объяснение, куда и как мы должны свернуть, велели заходить, буде ещё окажемся рядом, и даже помахали рукой вслед. Похоже, добрая женщина скучала.
Двадцать минут спустя мы сидели на каменном парапете моста, глядя на воду и болтая ногами. Река была широкой и тёмной, течение быстрым, на стремнине крутились маленькие водовороты. Интересно, а рыба тут есть?
— Надо было карту с собой взять, не додумал, — вздохнул Ас.
— Без неё даже забавнее, — улыбнулась я.
— Куда дальше пойдём?
Я прикинула направление, соображая, откуда мы притопали. То, что город по сравнению с Китовым Килем или Риангом огромный — это я уже поняла. А ведь и по тем можно бродить сутки напролёт. Наверное, не стоит в первый же раз забираться неведомо куда. Так что переходить Ларрану не будем — ведь неизвестно, где искать другой мост. Лучше пройдёмся по набережной — и красиво, и от реки свежестью тянет. Куда-нибудь да придём.
— Туда? Почему бы и нет? — хмыкнул Ас.
Сначала мы брели, взявшись за руки, вдоль каменного парапета над рекой. Смотрели на буруны и воронки на быстрой тёмной воде, полюбовались стаей синеголовых гусей — наверное, дикие, а тут присели отдохнуть. Интересно, куда они летят? Не в Сайгирн, у нас я таких ни разу не встречала. Но красивые — сизые, с зелёным отливом. А у гусаков на голове ещё и малиновые хохолки.
Потом, квартала через два, перешли на другую сторону улицы — на реку нагляделись, похлопаем глазами на витрины.
— Почему похлопаем глазами? Если что-то понравится, давай купим. Мы же легко это можем. И, кстати, к следующему разу стоит узнать, где находится банк, куда переводят наши деньги. Не хочешь особняк в столице?
Я заморгала на Аса. Обалдел?! Какой особняк? И зачем? У Росса вон мои семнадцать золотых лежат — и то я не знаю, что с ними делать!
— Придумаешь… — безмятежно откликнулся Ас.
Затейник! Нет, ну только особняка мне и не хватало. Хотя… вот от дома в Галарэне я б отказаться не смогла — как же там хорошо! Вот куда гулять-то надо ходить!
— Я затейник? — хмыкнул Ас. — Нет, это у тебя — размах, сразу Империю по диагонали подавай! Тим? Ты чего застыла? Часовая мастерская заинтересовала? А зачем она нам? Я уже стал время чувствовать. Переходы туда-сюда немного сбивают, но сейчас по ларранскому около четырёх часов пополудни.
Ну да. Я тоже, как резерв перевалил за двадцать пять вёдер, заметила, что могу определять время безо всяких часов или солнца. Вообще, сильные маги — сами себе хронометры. Но дело было не в часах — меня заинтересовало то, что было в витрине и что хотелось рассмотреть поподробнее и повнимательнее.
Там, за прозрачным стеклом, сиял дивный замок, сотворённый из металла. Со всеми подробностями — от флюгеров со львами и рыцарями до чешуек черепицы на крыше. Башни, ворота, решётки и подъёмный мост, стрельчатые окна — всё выглядело настоящим, только самая высокая башня была в мой рост. А на торце блестящего медного постамента этого рукотворного чуда красовалась чеканка — несколько хитро сцепленных шестерёнок разного размера. Похоже, это всё должно как-то работать. Вроде тех гномьих изумрудных копей.
— До четырёх ещё минут пять — давай подождём? — заглянула я Асу в глаза.
— Ну, давай, — Ас хмыкнул и скрестил руки на груди. — Это Сиреневая набережная, дом двадцать три, если хочешь знать.
Хочу. Потому что сама посмотреть на адрес я не сообразила — слишком куцым был мой опыт хождения по большим городам. И, захоти я попасть сюда снова, пришлось бы опять топать от дворца полный маршрут, включая забор и пододеяльники.
Прислонилась плечом к плечу Аса. Ноги слегка ныли — шли мы уже долго, и не по мягкой земле, а по булыжным мостовым.
— Поцеловал бы, — вздохнул жених, — да не так поймут…
Я нашарила рукой ладонь Аса и чуть сжала.
И тут началось!
Сначала распахнулись створки в верхней башне, явив бронзовый колокол с маленьким звонарём при нём. Звонарь дёрнул золотую верёвку: «Бумм! Бумм! Бумм! Бумм!»
И, будто этого мало, подошёл к окну, высунулся, сдёрнул шапку с головы и поклонился улице.
Ставни захлопнулись. И тут же со скрипом опустился подъёмный мост, а на нём на золотистом латунном коне в кольчужной попоне невероятно тонкой работы загарцевал железный рыцарь. В полных латах, где каждый винтик был на месте! Имелось даже перо на шлеме, свитое из серебряной канители.
После того как рыцарь ускакал, открылись две противоположные двери на длинном балконе с ажурной балюстрадой. Оттуда показались кавалер с мечом у бедра и дама в пышных юбках — проплыли полпути друг к другу — осмотрелись, поднесли пальцы к губам: «Тсс!» — сблизились и, потянувшись навстречу, поцеловались. Леди натурально прогибалась в пояснице и трепетала ненатурально длинными ресницами. Стоящий рядом Ас переминался с ноги на ногу и сжимал мою руку.
Напоследок перед замком вырос дуб — сначала проклюнулся росток, затем вытянулся стволик с парой веточек и, наконец, распустилась пышная золотая крона. Дерево постояло немного и, свернувшись, спряталось в землю.
Понятное дело, я потянула Аскани внутрь — надо же посмотреть — а что там?
Звякнул колокольчик над тёмной дубовой дверью, и мы оказались в большой комнате со стенами, увешанными и заставленными часами — с маятниками и без, настенными, напольными и настольными… Часов здесь было столько, что глаза разбегались. Так что я даже не сразу заметила мастера — мужчину лет тридцати с тёмными волосами ниже плеч, перехваченными простой кожаной тесёмкой, и серыми проницательными глазами.
— Замок видели? — спросили нас вместо «добрый день».
— Да!!! — с энтузиазмом закивала я. Вокруг тикало так, что голоса были еле слышны.
— Четыре часа — четыре сценки.
— Это как? — заморгала я. — А в полдень и полночь — двенадцать?
Ой, вот бы поглядеть на все!
Мастер улыбнулся:
— Всего — двадцать четыре. Ну, осматривайтесь. Только товар тут, сами понимаете, недешёвый.
Всё равно интересно.
Включив магическое зрение, начала переходить от часов к часам, пытаясь рассмотреть и понять — как это всё работает? Там, где имелась секундная стрелка, я была без шансов. Но в механизмах побольше и попроще, разобраться, пожалуй, смогу. До сих пор я не делала с подвижными деталями ничего, сложнее брошек или заколок для волос, но если пойму…
Вот как в часах устраивается плавный ход часовой стрелки, и почему секундная дрыгается?
Краем глаза заметила, что Ас следует за мной и что часовой мастер с любопытством наблюдает за нами, точнее, тоже за мной. А я как раз добралась до напольных часов с тремя циферблатами — кроме времени те показывали ещё день месяца, год и фазы луны. Только они почему-то стояли. Единственные из всех, что я видела. А почему? Вгляделась магическим зрением… Ой, да тут трещина на самой большой шестерне! Ясно. Запаивать — нарушишь баланс и вес, ковать тоже нельзя — там такие крохотные зубчики — наверняка поведёт. Но почему мастер сам не обратился к магам, чтобы починить механизм?
«Ас, смотри, тут шестерня с трещиной. Можно, я помогу? Ты просил сегодня магией не пользоваться, но вряд ли часовой мастер — посланный следить за нами пособник Хашурга? А часы жалко…»
«Не уверен».
«А я тайком! Он и не узнает! А потом заведёт — а они идут!»
Ас хмыкнул: «Не можешь ты мимо пройти… Ну, давай!»
Я вперилась магическим зрением в часы. Сейчас меня интересовала форма скола и то, чистый ли он. Если там пыль или окислы, надо сначала их убрать… Пыли не было. Зато трещина разошлась, и шестерню перекосило. И что делать? Что-что! Попробую стянуть и зафиксировать драконьими нитями — должно получиться.
«Тим, мастер на тебя смотрит…»
«Спроси его о чём-нибудь?»
— Скажите, уважаемый мастер, а лунный календарь на этих часах привязан к дате? Или рассчитывается независимо от неё? — выдал Ас удачный экспромт.
— Привязан. И эти часы были очень точными — погрешность составляла меньше секунды за календарный год.
— Ого! — искренне изумился Ас.
Дальше я не слышала — всё внимание ушло на то, чтобы аккуратно, бережнее, чем стрелку на тонких чулках, подобрать и зарастить разлом. Шестерёнка была бронзовой, только это меня и спасло — структуру и свойства бронзы я знала не понаслышке. Когда закончила, захотелось вытереть пот со лба рукавом — сделать кристаллическую структуру на месте разлома такой же, как в остальной массе металла, оказалось сложнее, чем ответить у доски у нашего Лиха на вопрос об административном делении Тер-Шэрранта.
И, только расслабилась, отвернулась от часов и собралась доложиться Асу, что можно идти, как те затикали. Да так громко!
Мастер снова уставился на меня. В упор. Качнул головой:
— Отличная работа. Как вас отблагодарить?
Не сердится?
— Никак. Простите, что влезли не в своё дело без спроса, но мы бы не испортили. А видеть сломанной такую прекрасную вещь было очень жаль.
Мастер прищурился, задумался:
— Что же, вы сделали мне подарок — примите ответный. Вот часы. Они довольно просты, но точны и надёжны. Выберите себе одни из этой пары.
Как интересно! Небольшие, всего в два пальца размером, серебряные, фигурные. Первые — выпуклый жёлудь на фоне дубового листа. Жёлудь раскрывался, как медальон. Внутри прятался маленький круглый циферблат, а место под ним занимал красивый прозрачный дымчатый камень. Вторые были прихотливее, затейливой формы: на листе плюща сидел жук-олень с приподнимавшимися надкрыльями. И тут под циферблатом тоже был кристалл в ноготь величиной, прозрачный и яркий, — цветом как заварка тайры, если красного шиповника побольше положить.
«Гм, не пойму, что за камни, — хмыкнул Ас. — Но явно не стекло».
Часы с рогатым жуком были причудливее, красивее… но я уверенно протянула руку к первым. Проще, но милее. Да, милее — это правильное слово. И Асу они подойдут больше. Потому что я решила, раз уж так сложилось, сделать из часов амулет связи и отдать тому, кого я полюбила, тому, кто стоял сейчас за плечом и спокойно ждал, пока я сделаю выбор.
— Уверены?
— Да, эти.
— Вы с такой лёгкостью творите добро и делаете подарки, отдавая другим заслуженное… Это само по себе достойно награды. Возьмите, — протянул мне и вторые. — Эти пусть станут вашими, и не отказывайтесь!
Я послушно открыла ладонь, позволяя тяжести часов упасть в руку. И растерянно заморгала. Потому что внезапно поняла две вещи. Первую — что взяла предложенное, хотя не собиралась и не хотела. А вторая была ещё чудесатее — вот откуда мастер узнал, что часы с жёлудем я выбрала не для себя?
Часовщик прищурил серые глаза, усмехнулся, едва заметно качнул головой. Мол, не надо спрашивать. Ладно, ему виднее. Поклонилась в пояс и попятилась к дверям, утягивая за собой Аса.
— Благодарим, мастер. Мы, как сможем, обязательно придём посмотреть на ваш замок, когда будет бить двенадцать часов!
И, лишь выйдя на улицу, поняла, что сама говорила и за себя, и за Аскани. Без стеснения и неуверенности. Ещё шаг вперёд?
Вернувшись к реке, мы устроились на скамейке под зацветающей белой сиренью. Я чувствовала себя озадаченной — казалось, что случилось что-то странное, что-то, чего я не до конца понимаю. Взглянула на Аса — ага, тоже хмурит чёрные брови — думает.
— Как-то не по себе, — выдал наконец Ас. Замялся: — Я пробовал прочесть мысли мастера — и не смог. Осталось ощущение, что мне щелчок по лбу дали, ну, вот как Шон даёт. Без зла, с усмешкой.
Я закатала рукав, открыв злобомер, и приложила к нему свои часы. Ничего. Хотя угрозы я тоже не чувствовала. Но на всякий случай…
— Покажем их Шону, как тот освободится, да?
— Да, — отозвался Ас. — И спасибо тебе за подарок. Я правильно понял, что ты первые для меня и выбирала?
Я наклонила голову, чувствуя, как розовеют щёки. Конечно, для него! А как мне отблагодарить Аса за счастье быть нужной, любимой, желанной, защищённой? За то, как он на меня смотрит? За то, что именно он показал мне, ненавидевшей мужчин с колыбели, что в жизни бывает и совсем по-другому? А ещё — я столько трепала ему нервы! Чего стоит только эта последняя история с мороком Брианн! Так что если я могу его хоть немного порадовать…
— Тими… А почему эти?
— Они показались милее, — попыталась я объяснить. — И камень там в цвет твоих глаз.
Ну и ещё, хотя в первый момент мне это в голову не пришло: стоит ли дарить ревнивому жениху часы с кем-то рогатым?
Ас хмыкнул.
Поднявшись, мы пошли дальше…
Как и следовало ожидать, угулялись мы так, что на ногах еле стояли. А напоследок нас почему-то принесло к Храму. Подозреваю, не без помощи Аскани, который подсказывал, куда надо свернуть на очередном перекрёстке. Он что, думает, что я прямо сейчас за него замуж пойду?
— Могла бы, — хмыкнул Ас. — Сэкономила бы нервы, уйму времени на раздумья и кучу денег на свадьбу. Но, вообще, жениться на тебе я не намерен. Мы сюда за другим пришли.
Это как — не намерен? — захлопала я глазами.
Ас заглянул мне в лицо и хитро ухмыльнулся.
— Вчера Рол сказал, что в одном из приделов Храма перед статуями святых появились интересные подсвечники. По описанию похожи на твои. Хотя, может, просто похожи…
Мои подсвечники? В главном ларранском Храме? Ой, хочу это видеть!
Сама потянула Аса к сводчатым дверям, у которых дежурили двое послушников в серых рясах. Один разглядывал проходящих мимо прихожан, а другой неотрывно следил за вделанным в стену округлым куском кварца. Ага, понятно! Злобомер-контроль на входе. Разумно.
Нас пропустили без вопросов. Я вошла — и обомлела, задрав голову к небесам, точнее, к голубым с золотыми звёздами высоченным сводам Храма. Вот это да!
— Рот закрой и отойди с прохода. Тим, ты то взрослая совсем, то как маленькая, — добродушно подтолкнул меня в спину Ас.
Угу, сейчас. Но теперь, пока не рассмотрим всё, мы отсюда не уйдём.
Ас хмыкнул.
Есть ли мои подсвечники или нет в каком-то там приделе, я не узнала. Потому что не успели мы зайти в первую же большую примыкающую к основному залу нишу, как наше внимание привлекло совсем другое. Сперва я почувствовала, как на руке завибрировал браслет. Шон додумался, как можно привязать к визуальному эффекту нечто такое, что не проворонишь и мимо чего не пройдёшь. Сначала, правда, добрый опекун предложил, чтобы при обнаружении зла у носителя злобомера начинали ныть зубы — но все почему-то отвергли эту интересную идею.
Я закрутила головой: кто? И как скверна могла проникнуть сюда, в Храм?
Ас, стиснув мою руку, тоже начал озираться.
Я не сразу заметила в сумраке ниши напротив нашей три фигуры в длинных одеждах. Шедшие впереди два священнослужителя что-то показывали и манили за собой третьего.
«Это не простые храмовники! Посмотри на их мантии и пояса — настоятели монастырей, никак не меньше!» — мотнул головой Ас.
Пояса? Да, не просто серые, а — в неверном свете свечей я не была уверена, что правильно разглядела цвет — лиловые. Но вот золото вышивки не заметить было невозможно. Но как же это? И кто из них?
Пока таращилась, кусая губы, высокий храмовник из первой пары отстал, оказавшись последним, — и вдруг неожиданно резко ударил ребром ладони по шее третьего, который сначала шёл сзади. Тот споткнулся и начал падать вперёд, носом в пол. Но не упал — передний ловко его подхватил. И сноровисто уложил на пол, опустившись рядом на колени. Сунул руку за пазуху…
«Ас! Что нам делать?»
«Немедленно зови Шона!»
«Да, сейчас!»
Продолжая наблюдать за происходящим в противоположном приделе, на ощупь нашарила под воротником рубашки амулет из лунного камня:
«Шон!.. Шо-он! ШОООН!!!»
Ничего. А потом слабое, как ветерок в полуденную жару: «Не сейчас…»
Я почувствовала, как контакт оборвался. Ох!
«Ас, Шон занят, не может помочь!»
«Краш фэк! — выругался Ас. — Гляди!»
Пока я ментально голосила, коленопреклонённый толстяк достал то, что искал — чёрную штуковину в полтора кулака размером. Чем именно это было, отсюда разобрать не выходило, но чем-то мне эта вещь не понравилась с первого взгляда. Другой священник, которого я обозвала про себя «верзилой», без особой нежности приподнял за плечи лежащего на полу. А толстяк, толстяк припечатал тёмную фигню к затылку жертвы…
Браслет на моей руке бешено запульсировал.
«Тим! Ты поняла? Вот как они делают татуировки! Не иголками, магией!»
Ох! Я прикусила губу до крови. Выходит, никак нельзя им позволить приложить камень ещё и к горлу — иначе третий тоже станет подчинённым Хашурга. А может, и уже стал.
Но как остановить ритуал?
Вспомнила, что рассказывал Шон. Татуировки превращают человека в зомби, послушного приказам чёрного бога. Они же обеспечивают ментальную защиту. А ещё они убивают своего носителя, если тот попадает в физический плен или под ментальное принуждение.
То есть, если мы с Асом заморозим этой троице суставы, чтобы они дёрнуться не могли, получим три трупа. А если не заморозим… тогда будет ещё хуже!
Но если я просто устрою им прострелы в спине и ломоту в коленях, это же не плен? От такого они не помрут? А резвости поубавит и даст нам время на раздумья.
«Морозь!» — отозвался Ас.
Легко! По коленке или больной ступне каждому! Но потом-то что делать будем?
«Не спи! Давай свои прострелы в спине! — пихнул меня Ас. — А я…»
А что он?
Задать вопрос не успела — толстяк неожиданно охнул и уронил чёрный предмет на пол. Тот с каменным стуком покатился в тёмный угол.
Ай да Аскани!
Ас недобро ухмыльнулся. Магическим зрением я видела то, что творит жених. И могла только восхититься — мне такого в голову не пришло!
Ладно, внесу свою лепту. Священник, кинувшийся было за чёрным камнем, внезапно скособочился и со стоном схватился за поясницу. То, что он при этом произнёс, целиком я не разобрала. Но «брых» с этажеркой эпитетов расслышала ясно, и вообще тирада звучала весьма экспрессивно.
Ас тоже даром времени не терял — он сделал финт, который когда-то показал нам учитель: прямо на ходу сотворил поверх чёрной печати фантом, который бодро продолжил путь в темноту, а прикрытый невидимостью артефакт подцепил драконьей нитью и дёрнул к нам. Протянул руку, чтобы поймать улов…
«Не-ет! Не трожь!!!» — взвизгнула я, толкая Аса в сторону.
Тот пошатнулся, а проклятая дрянь шлёпнулась чёрной кляксой на пол.
«Нельзя! Нельзя её брать в руки!!!» — Я была уверена в том, что говорила, хотя не знала, откуда пришло это знание. Но чувство, что сейчас чуть было не случилось непоправимое, сжимало ледяным кулаком сердце.
«В авоську из нитей можно?» — деловито поинтересовался Ас.
«Кажется…» — убеждённость ушла, сменившись привычными сомнениями.
Кроме всего, отвлекало дёрганье и тряска злобомера — наруч вибрировал так, что сейчас левой рукой чашку с тайрой я бы взять не рискнула — расплескала бы половину нафиг!
«Есть чувство, что пора уносить ноги…» — в ментальном голосе Аса звучала тревога.
И верно — толстый священник, отпятив обтянутый рясой зад, шарил руками там, где сгинул в тени фантом печати Хашурга. Но второй, высокий, с хмурым лицом, пристально смотрел на нас. Третий зашевелился на полу. Вот знать бы — на чьей он стороне?
«Тим! Пошли отсюда быстрей — у меня нехорошее предчувствие!»
Послушно потрусила за Асом в сторону входных дверей. И ойкнула — а как же мы выйдем, если у нас чёрная печать и злобомер её засечёт?
«Не волнуйся…» — хмыкнул Ас.
И, подбегая к дверям, замахал руками:
— Там настоятелю стало плохо, помощь нужна! — ткнул пальцем внутрь Храма. — Совсем плохо! Упал и лежит! Помогите сами или хоть позовите кого-нибудь!
Послушники нерешительно переглянулись. Потом один — тот, что смотрел на кристалл — кивнул и быстрым шагом направился вглубь Храма.
«Ну вот…» — усмехнулся Ас, утягивая меня вперёд.
Рано радовался. Не успели мы пересечь порог, как сзади раздалось:
— Держи воров! Они обокрали Храм!!!
Ас, не раздумывая, дёрнул меня за руку, и мы со всех ног кинулись прочь.
