Глава 12
Все оказалось не так страшно. Прислуга, набранная из ближайших деревень, отлично справилась со своими обязанностями. И замок, и двор просто сверкали чистотой. Во дворе стояли загодя приготовленные стойки с фонарями, были развешаны гирлянды, ленты, высилась сцена для оркестра, который должен играть на завтрашнем балу. Погоду и музыкантов обещал обеспечить Кощей.
– Готова? – поинтересовался он, встретившись с Женькой в гостиной.
– Я боюсь, – призналась девушка.
– Я не об этом. Встань.
Обозрев ее с ног до головы, он в целом остался доволен, но все равно придрался и велел идти надеть драгоценности.
– Я потеряю, – отпрянула Женька. – Знаете, сколько они стоят?
– Знаю, – передразнил Кощей. – Я за них платил. Появляться в таком обществе без украшений – дурной тон.
– У меня есть кольцо, – продемонстрировала Женька. – Оно, кстати, не снимается.
– Оно и не должно. Иди, быстро.
Гости начали прибывать после полудня. Об их прибытии сообщал Фредерик, и Кощею с Женькой приходилось бросать свои дела, спускаться к внешнему парадному входу и встречать вновь прибывших возле увитого плющом подъезда. Досточтимые гости, поприветствовав виновницу торжества и ее дядюшку, сразу препровождались в комнаты для отдыха.
– Ноги отваливаются, – призналась Женька, в десятый раз оказавшись у парадного входа.
– Терпи. Ты пользуешься успехом, – утешил Кощей. – И кстати, раз уж твой лейтенант не убыл в плавание, думай о завтрашнем вечере.
Действительно, Генри прибыл вместе с матерью и первым делом кинул на Женьку влюбленный взгляд.
– У него есть конкуренты, – высокомерно заметила девушка.
– Точно, – согласился Кощей. – Новая богатая наследница всегда вызывает повышенное внимание.
– Вы меня так обидеть хотите? – уточнила Женька. – Я, вообще-то, Елисея имела в виду.
– Не хочу, чтобы ты зазналась, – отозвался Кощей и утешил: – Брось, ты действительно отлично выглядишь. Будь мне лет на триста поменьше, сам бы приударил.
– Вы мой дядя, – напомнила Женька.
– Тогда лет на шестьсот, – решил Кощей.
– Ванесса вас убьет, – весело заметила Женька.
– У нас свободные отношения, мы просто живем в одном доме, – отозвался Кощей, и голос его стал мечтательным: – Зато как!
– Не отвлекайтесь, – осадила его Женька. – Вы обо мне говорили.
– Так вот, – вернулся к прежней теме Кощей. – Вряд ли кто станет возражать, если для столь красивой племянницы за ее хорошее поведение дядя купит вкусное мороженое и пригласит в хороший ресторан.
– А как же бриллианты? – хихикнула Женька. – Когда ухаживают богатые лорды, то дарят именно их!
– Меркантильная девица, – строго заметил Кощей. – Мало тебе мороженого? Тем более что украшения у тебя уже есть. Считай, что это подарок на дни рождения на десять лет вперед.
– Представляю, что будет на тридцатилетие.
– Подарю тебе кузена.
– С белыми крылышками?
– И зелеными рожками, – пообещал Кощей.
Веселье прервал голос Фредерика.
– Баронет Джонс с супругой и дочерью!
Из подъехавшего экипажа высадились гости.
– Вот ведь! – выпалил Кощей любимое ругательство.
– Кто из них вас бесит? – уточнила Женька, глядя на приближающуюся троицу.
– Просто баронета жаль, – признался Кощей. – И себя тоже. Я с миссис переспал лет семь назад, с тех пор она или сама домогается, или дочку для женитьбы подсовывает.
Интересная тема была прервана приветствием, заверениями во взаимной радости от встречи и многозначительными взглядами мисс Джонс. К счастью, расторопный Фред быстро препоручил их слугам.
– Вы с ней спали? – вернулась к теме Женька.
– Было пару раз, – легко признался Кощей. – Я, по-твоему, всерьез приходил играть в шахматы с Роджером? Он паршивый игрок.
Должно быть, миссис Джонс семь лет назад действительно была привлекательной, но все равно, неразборчивость Кощея сильно ранила Женьку.
– На кой хрен? – тихо спросила она.
– Экономия, – так же ответил Кощей.
– В смысле?
– Шлюхам надо платить. А так все бесплатно, да еще накормили. Я сэкономил шиллинг!
– Да ну вас! – разозлилась Женька.
– Да шучу я, – весело согласился Кощей. – Два шиллинга.
От праведного гнева его спасло прибытие очередного гостя.
– Рассказывай, кто это, – велел Кощей.
– Мистер Стаут с супругой. Оборотень. Опасен, умен, владеет всеми видами холодного оружия. Укусил Джеймса и страшно зол, что его протеже убили. Жена нормальная, но знает, кто муж. Имеет зуб на вас, и мне не следует подходить к нему без особой надобности, которую следует избегать всеми способами, – отчеканила Женька.
– Умница, – похвалил Кощей и шагнул навстречу гостям.
К ужину Кощей подустал, а Женька и вовсе еле на ногах держалась. К счастью, гости устали не меньше и все быстро разбрелись по комнатам.
В течение последующих дней самым сложным было оставаться в пределах видимости друг друга. На одном только балу Женьке пришлось дважды сбиваться с шага, лишь бы не потерять Кощея из виду. Да и он сам усердно ошивался возле столика, где болталась молодежь. К концу вечера гости начали шептаться, что лорд слишком уж оберегает племянницу, а, стало быть, невеста она завидная. Вследствие чего количество поклонников увеличилось.
На другой день Кощей предложил выбраться на свежий воздух, и все отправились на огромное ровное поле перед замком. Девицы принялись рвать цветы, сплетничать, затем затеяли игру в «воротца», отдаленно напоминавшую крокет. Мужчины устроили скачки на дальнем конце поля. Лошадей любезно предоставил сосед Кощея – владелец бенефиция. Игра тут же была забыта, и девушки принялись болеть за наездников. Кубок победителя достался отставному капитану кавалерии и был вручен под аплодисменты. Затем следовали банальные, но веселые жмурки, и Генри удалось схватить Женьку, совершенно не опасаясь гнева дядюшки.
Тем временем мужчины затеяли фехтование. Фредерик быстро принес рапиры, и началось. Разбившись по парам, мужчины фехтовали. Победитель пары тут же отыскивал свободного партнера, и продолжал турнир. Подобие олимпийской системы привело к тому, что исцарапанные «спортсмены» вместе с женской частью, образовав большой круг, наблюдали за Кощеем и Вудстоком, обменивающимися ударами и выпадами. Рубашки на обоих были исполосованы, но «первая кровь» пока не появилась. Зрители встречали каждый удачный выпад ободряющими криками и аплодисментами. В конце концов, изрядно измотанный более молодым соперником Кощей оступился и упал, но тут же сделал кувырок назад и снизу вверх обозначил укол в живот зазевавшегося Вудстока.
Совсем как тогда, на ринге, Кощей вскинул руки, приветствуя толпу, и улыбался. От его улыбки, как всегда, девичьи сердца таяли. Не только мисс Джонс восхищенно ахала, но и стоявшие рядом девицы принялись дружно обсуждать, как захомутать лорда Блэкгода.
«Приятных снов», – мысленно пожелала им Женька, вспомнив о юварке.
Тем временем победителю вручили его же собственный кубок.
– Семейная реликвия. Не мог допустить, чтобы попал в чужие руки. Покойный отец мне бы голову оторвал! – пояснил Кощей под общий смех.
А Женькины проблемы увеличивались с арифметической прогрессией за счет мисс Джонс. Та всерьез набивалась в подруги и терлась рядом с ней, а следовательно, и с Кощеем, занимая разговорами и мешая наблюдать. Помощи ждать было неоткуда, разве что сочувственные мины Кощея слегка грели душу, но и ему доставалось от настырной девицы.
Вечером зарядил дождь. Ливень бил косыми струями в окно, и настроение гостей резко упало. Допустить провал Кощею не позволяло самолюбие. Он затеял игру в шарады, и часть гостей с удовольствием присоединилась. Для картежников были приготовлены столы в Круглой гостиной, и большая группа мужчин удалилась туда. С интеллектуалами Кощей разобрался, устроив блиц-турнир по шахматам и поставил играть Фредерика.
Остальные прошли в Музыкальную гостиную. Там стоял клавесин, на полках пылились ноты, на специальных подставках покоились лютня, скрипка, пара флейт, свирель и мандолина. Для затравочки Кощей исполнил одну из рыцарских баллад, и положение его резко ухудшилось – незамужние девицы уже начали поглядывать всерьез и сравнивать со своими кавалерами. Поэтому Кощей предложил устроить импровизированный концерт и каждому из присутствующих исполнить музыкальный номер.
Первым вызвался Генри. Бросив взгляд на Женьку, он взял лютню и сыграл что-то тоскливо-романтическое. Пел он приятным тенором, и мнение девиц разделилось поровну за Кощея и за Генри.
– Мисс Джейн, можно вас на минутку? – раздался рядом тихий голос мисс Джонс.
Теряться из поля зрения Кощея было опрометчиво, а ответить отказом невежливо. Выбора не осталось. Раз дяде Максету так важен этот прием, придется изображать гостеприимство. Примерно так рассуждала Женька, отправляясь вслед за девушкой.
– Джейн… Я ведь могу так вас называть? Скажите честно, у его светлости есть на примете невеста? Вы только не подумайте, – засмеялась Генриетта. – Я не набиваюсь вам в тетки, просто интересно узнать, отчего столь блестящий джентльмен до сих пор не женат.
– Он потерял невесту пару лет назад, – с ходу солгала Женька. – И с тех пор никого не замечает.
Тут на нее накатило вдохновение, подстегнутое желанием отвязаться от собеседницы.
– Вы так на нее похожи, – грустно добавила она. – Даже глаза одного цвета. Правда… э… Джулия… предпочитала изумруды. Они оттеняли ее ослепительный взгляд и очень нравились дяде Максету.
– Какая трагедия! – заметила мисс Джонс и, сославшись на срочные дела, побежала выпрашивать у матери изумрудное колье.
Облегченно вздохнув, Женька глянула в обе стороны коридора, убедилась, что ее никто не видит, и в поисках табака прошмыгнула в пустующую курильную комнату. Там ее поджидал невесть откуда взявшийся Кощей.
– Вот и ты, – облегченно вздохнул он. – Я тебе нормальным языком сказал, не отходи далеко!
– Я же здесь была, рядом, – заметила Женька. – Так просто, с мисс Джонс отошли на пару минут.
– Я сказал, будь рядом, – строго повторил Кощей.
– Виновата, – понурилась Женька, но ее раскаяния надолго не хватило. – Дядя Максет, можно мне покурить?
Со вздохом, символизирующим вселенскую скорбь, Кощей протянул ей портсигар.
– Травись, – разрешил он.
– А вы что, не будете? – удивилась Женька.
Они закурили, и пару минут все было спокойно. Женька глубоко затянулась и с удовольствием выпустила дым.
– От тебя будет нести табаком, как от пьяного матроса, – предупредил Кощей. – Ладно, бросай сигару, надо идти.
– Куда? – бодро осведомилась Женька, бросив сигару в пепельницу.
– По делам, – насмешливо пояснил Кощей.
– Идемте, – охотно отозвалась Женька, но тут же, припомнив, отпрянула. – Ой, дядя Максет, я совсем забыла! Вы ту книгу велели принести из библиотеки! Я сейчас!
Она выбежала из курильной комнаты, пропустив мимо ушей зов Кощея.
Ссыпавшись вниз по лестнице, Женька свернула и оказалась в Музыкальной гостиной, где гости, тихо переговариваясь, слушали игру Бетардины Стаут.
– Ты что себе позволяешь? – прошипел на ухо девушки знакомый голос.
– Дядя Максет, вы тут не один, – шепотом выпалила Женька.
– Я тебе говорил, будь ряд… Что значит не один? – сообразил Кощей.
– Я столкнулась с кем-то в курильной комнате, – торопливо зашептала Женька. – Он был так похож на вас, что мать родная не отличит. Ой, простите.
– Ничего. Дальше.
– И он велел пойти с ним, но я сказала, что забыла книгу, которую вы велели принести, – докладывала Женька. – И убежала. У него даже одежда как у вас! И портсигар.
– М-да, – задумался Кощей. – А с чего ты взяла, что это не я?
– Он курил! – воскликнула Женька и прикрыла рот рукой.
– Ужасно, – согласился Кощей. – Очень вредная привычка, если ты не бессмертен. Но я курю, детка.
– Вы всегда смотрите на огонек сигары, проверить, ровно прикурили или нет. И в процессе посматриваете, а этот нет. Вот я и поняла, что это не вы, и убежала. А еще он не ругался, когда я затянулась.
– Напомни увеличить тебе жалованье, – задумчиво протянул Кощей после паузы.
– Вы мне не платите, – напомнила Женька.
– Да? Тогда все-таки сойдемся на мороженом, – решил Кощей.
До самого конца вечера он глаз не спускал с наблюдательной сообщницы, а когда гости разошлись спать, тихо проскользнул в Женькины покои.
– Отличная работа, – заявил он, упав в кресло и забросив ноги на кофейный столик. – Просто отличная.
– Не стоит благодарности, – ликуя в душе, отмахнулась Женька.
– Стало быть, в нашу теплую компанию затесался чирчак, – задумчиво постановил Кощей.
– То есть как?!
На чирчаков у нее была стойкая идиосинкразия, а попросту – отвращение.
– А вот так. Знаешь отличительную черту метельщиков? Нет, не смерч. Это их нормальное состояние, когда они не люди.
– Что, еще хуже?
– Они могут менять лицо. Всего их три.
Женька замотала головой, показывая, что ничего не понимает.
– Смотри, – Кощей начал загибать пальцы. – Первое, это обычное, человеческое, оно не меняется. Понятно? Второе, это черный смерч, ты с ним знакома. А вот третье, это любое другое лицо.
– То есть?
– То есть, – удовлетворенно сказал Кощей. – Они могут принять любую личину, но только одну. Могут пользоваться ею сколь угодно долго, но! – тут он многозначительно поднял палец. – Только одной. Для принятия следующей надо минимум семь дней пробыть в одной из своих настоящих. Понятно?
– Вполне, – неуверенно призналась Женька. – Значит, если чирчак принял ваш облик, он не сможет использовать третье лицо, помимо вашего, еще семь дней?
– И благодаря этому мы можем что? Думай, думай.
– Я спать хочу, – хмуро пожаловалась Женька, – и плохо соображаю.
– Мы можем сузить круг подозреваемых. Исключаем тех, кто был в Круглой гостиной. Я говорил с игроками, никто партии не прерывал. Исключаем тех, кто был в Музыкальной гостиной, я смотрел, никто не выходил, кроме вас с Генриеттой. Те, кто в Южной, так увлеклись игрой в шарады, что не покидали ее до самого ужина. Остается кто?
– Кто?
– Шахматисты. В нужный нам отрезок времени выходили двое, едва закончили партию. Гудберг отправился целоваться с мисс Трой в темный уголок, их Карл застукал. И Томпсон.
– А из слуг никто не мог?
– Чирчак – слуга? – недоверчиво переспросил Кощей.
– Артур, – напомнила Женька.
– Исключение, изгой, полукровка. Он даже лицо менять не может. И потом, вся прислуга под присмотром соглядатаев Карла.
– Значит, Томпсон? – уточнила Женька, вспомнив приятного молодого человека, веселого и добродушного.
– Возможно, – задумчиво протянул Кощей. – Но гарантировать я не могу.
– И что теперь?
– Теперь начинается самое сложное, – Кощей действительно стал серьезен как никогда. Даже после визита Белобога у него не было такого выражения лица. – Мы их будем ловить.
– А я живец? – уточнила Женька.
– Да. Завтра все поедут на пикник к реке. Ну ты помнишь.
– Еще бы, – оживилась Женька.
– Так вот ты останешься дома, потому что заболеешь.
– Одна?!
– Почти. Слуги не в счет, да и Карл тебе не поможет, – кивнул Кощей. – Под видом меня Томпсон попытается войти в комнату. Не бойся. Тут защита, как в швейцарском банке. Пока сама не впустишь, они не войдут. А перед тем как впустить, ты призовешь меня.
– Как? – спросила Женька.
– По имени, – ответил Кощей.
– Кричать «дядя Максет»? – нервно уточнила Женька.
Кощей смотрел на нее очень внимательно.
– Я сказал «призовешь».
– Ясно. По настоящему имени.
– Да. Я прибуду секунды через три, и мы накроем всех с поличным.
Воцарилось молчание.
– Они ведь попытаются меня убить, да? – еще раз уточнила Женька.
– Я бы поставил на это, – признался Кощей. – У тебя, конечно, будет определенная защита, помимо комнаты, но полностью обезопасить я тебя не смогу.
– Вам же Асторот предоставил три минуты, – напомнила Женька.
– Я проверил. Двадцать пять процентов он взял как комиссионные, остается две с небольшим. Давай договоримся о пароле, на случай, если я зайду.
– Куда ушли слоны? – грустно предложила Женька.
– Отзыв – слоны ушли на север, – усмехнулся Кощей. – Не думаю, что это понадобится, так, для успокоения. Что ж, – он резко выдохнул, сел нормально и назидательно поднял палец, перечисляя: – Завтра все убывают, ты остаешься и ждешь. Едва услышишь подозрительный шум, зовешь меня. Думаю, для верности чирчак выждет некоторое время, но не больше часа.
– Почему?
– До реки ехать полтора часа. В пути затеряться легче. Он сочтет, что успеет разобраться с тобой и вернуться, не вызывая моего подозрения.
– И он заподозрил, что я вам рассказала о том, что вы были в курильной?
– Возможно, – кивнул Кощей. – Но как он будет рассуждать? Отменить выезд я не в силах – это слишком подозрительно, значит, скорее всего, оставил тебя под присмотром Карла, но постараюсь вернуться как только смогу. То есть под благовидным предлогом уеду с пикника не позднее чем через полтора часа, едва помогу гостям добраться. Отсюда и время его предполагаемого посещения.
– Почему Карл меня не защитит? – допытывалась Женька.
– Они его нейтрализуют, – вздохнул Кощей. – Убить не смогут, но наверняка сделают так, что он будет на другой стороне замка.
– А вдруг они демона вызовут? – спросила Женька. – Как тогда, с магами?
– Исключено, – отрезал Кощей.
– Маги тоже так считали, – скептически отозвалась Женька.
– Просто никто не в курсе, но мой замок стоит на серебряном фундаменте, – пояснил Кощей.
– Как это? – Женька опешила.
– Да вот так, детка, серебряная пыль на каждом камне по окружности. Вдобавок под замком рудник.
– Настоящий? – восхитилась Женька.
– Неразработанный, – поправил Кощей. – Короче, здесь вызвать демона или кого покруче невозможно. Могу поклясться жизнью.
– Но ведь гости об этом не знают! – осенило Женьку. – Они же наверняка попытаются!
– Скорее всего, – согласился Кощей.
– Так давайте завтра пробежимся по комнатам и проверим, вдруг кто пытался демона вызвать!
– Каким образом? – осведомился Кощей.
– Будут ведь следы от пентаграмм, – снисходительно пояснила девушка. – Меловые отпечатки.
– Нет, – с сожалением сказал Кощей. – Чертить мелом слишком предсказуемо. К тому же Карл почует непорядок. Пентаграмму можно выложить обычной бечевкой и приложить руны, начерченные на бумаге. Соберут все в кучу, и никаких следов.
– И вы не почувствуете колдовство?
– Только состоявшееся.
Они опять помолчали. Первым сдался Кощей.
– Иди спать, – велел он.
– Думаете, я после такого засну? – удивилась Женька.
– Я же рядом, – Кощей удивился не меньше.
Он повел рукой, и сон навалился на Женьку, как пуховое одеяло.
– Вот и ладушки, – донесся голос Кощея. – Ну а я пойду готовиться к завтрашнему веселью. Хотя, кому веселье, а кому не очень.
Ему пришлось полночи заниматься организацией завтрашнего выезда, так как до того не успел. Потом отправился спать и угодил в горячие объятия Ванессы. Разочаровывать женщину он не хотел, а потому на сон осталось не более двух часов.
Ранним утром караван телег, груженный всем необходимым для пикника, отбыл в сторону реки, а Кощей, изображая бодрость, приветствовал гостей, сетуя про себя, что им не спится. Голова его была забита предстоящими событиями, совершенно не связанными с пикником, но марку он держал, и его гостеприимство грозило войти в поговорку.
Завтрак был подан значительно раньше обычного, и начались сборы. Мужчинам предстояло ехать верхом, для дам пригнали из деревни экипажи. Перед отъездом оповещенные девицы пестрой стайкой забежали навестить Женьку. Большинство, выказав искреннее сожаление, что она не сможет поехать, убежали готовиться, и задержалась, естественно, Генриетта Джонс.
– Так жаль, что вы не едете, – в который раз сообщила она, явно не собираясь покидать насиженный диван. – Лорд Блэкгод сказал, что мы отправляемся к реке. Той, что отделяет его поместье от бенефиция сквайра Теренса. Там холмы, огромный яблоневый сад и очень живописные развалины. Еще он обещал музыкантов и даже поставил шатры на случай дождя. Представляете? А сквайр Теренс сказал, что будут лодки для катания и по обоим берегам реки есть настоящие купальни!
Женька улыбалась, кивала и скрежетала зубами в ожидании, пока эта дура уймется. Ей очень хотелось поехать со всеми на пикник, где будет весело, а не торчать в комнате, не смея высунуть носа, в ожидании убийц.
– Как считаете, Джейн, это колье мне идет?
– О да! – с чувством отозвалась Женька. – Оно так оттеняет ваши глаза… Знаете, Генриетта, а ведь мой дядя не такой славный, как кажется. Он, к примеру, терпеть не может опозданий. Я раз не вышла вовремя к завтраку, так меня в обед без десерта оставили. Прямо при гостях. Представляете?
Уловка сработала и, спешно распрощавшись, мисс умчалась охмурять лорда. Посещение лейтенанта Генри прошло быстрее, приятнее и всколыхнуло воспоминания о Елисее. Все-таки царевич был гораздо лучше.
Последним заглянул Кощей.
– Отбываем, – коротко бросил он. – Дверь не открывай и никому не разрешай открывать. Запомнила? Никому. Даже мне, Ванессе, Карлу. Ни-ко-му. Из окна не высовываться, чуть что – призывай.
– А как же вы войдете?
– Уж в собственном замке я смогу войти куда угодно и без твоего разрешения, – усмехнулся Кощей.
– Ясно, – понурилась Женька.
Вид ее был настолько несчастным, что злодей смягчился. Он даже потрепал Женьку по макушке.
– Не переживай, детка. Когда все закончится, устрою тебе такой отдых, что теперешний выезд покажется тебе выездом на огород. Обещаю.
Он взял Женьку за подбородок и приподнял голову.
– Веришь? – подмигнул он.
– Верю, – вздохнула Женька, высвобождаясь. – Только вы уж не задерживайтесь, если что. Вдруг меня убьют, а вы не успеете?
– Я своих не бросаю, – серьезно ответил Кощей.
– Знаю. Только все равно страшно.
– Мне тоже, – признался Кощей. – Хочешь отступить?
– Идите уже, вас ждут, – мужественно ответила Женька.
Экипажи с разряженными дамами отбыли в сопровождении всадников.
Желая напоследок развлечь «пленницу», Кощей выехал в поле, махнул рукой, привлекая ее внимание, и, пустив коня галопом, вскочил ногами на седло. Затем, делая вид, что падает, рухнул вниз, схватился за луку седла, прополз под брюхом коня, снова оказался в седле и еще раз помахал.
– Пижон, – довольно улыбаясь, высказалась Женька и помахала в ответ.
Караван скрылся за поворотом, и потянулись тягостные минуты ожидания для обоих сообщников. Впрочем, Кощею было проще. Он постоянно отвлекался на светскую беседу и всеми силами пытался отвязаться от Джонсов. Когда намекающие взгляды миссис стали особенно назойливыми, он заставил лошадь споткнуться, и отстал от экипажа.
Томпсон постоянно находился в поле зрения. Кощей еще и еще раз прокручивал в голове, верно ли он все просчитал. Кто же, кроме Томпсона, мог оказаться чирчаком. Выяснить это можно было весьма просто, достаточно прикоснуться к обнаженной коже, и древняя кровь даст о себе знать, но в моду как раз вошли перчатки, а поглаживание по щеке молодого человека могли счесть предосудительным. Чем дальше отъезжали, тем сильнее на Кощея накатывало ощущение, что его выводы неверны. Томпсон никак не походил на чирчака. Решив держать под подозрением всех, Кощей чуть успокоился.
А Женька от нечего делать вызвала Эвелину, и попросила показать Елисея.
– Ты прекрасно выглядишь, – оценила Эвелина, строго обозрев Женьку.
– Спасибо, – вздохнула девушка.
– Видел бы тебя Елисей. Он, кстати, не так давно прошел в замок, убил пару чудищ и теперь дожидается Максета. Хочу отдать должное, по сравнению с прошлыми царевичами он ведет себя вполне приемлемо. Ничего не крушит, не ломает, а когда я велела духам его накормить, даже соизволил их поблагодарить. Вот только в саду напортачил.
– Сорвал цветочек аленький? – грустно пошутила Женька.
– Нет, конечно. Максет терпеть не может аленькие цветочки, и их у нас не выращивают. Твой Елисей вырезал на яблоне имя «Евгения». В его возрасте, смею заметить, такое поведение не совсем прилично.
– Ого! – настроение чуть приподнялось. – Так можно мне его увидеть?
– Конечно. Подожди минутку, я переберусь в более подходящее зеркало.
В маленькой стекляшке изображение было мелким, но все равно Елисея, упражнявшегося с мечом в тронном зале, было видно прекрасно. Его отточенные движения были красивы, а сам он двигался стремительно и точно.
– У тебя хороший вкус, деточка, – заметила Эвелина. – Впрочем теперь, когда ты прилично одета, соглашусь, что и у царевича не так плох.
В ее устах это звучало как комплимент.
– Что делает Максет? – вскользь спросила Эвелина. – И почему ты не с ним?
– На пикник уехал, – отмахнулась Женька. – А я приболела.
– Ему полезно развеяться, – кивнула Эвелина. – А ты должна беречь здоровье. Больная жена – обуза семье. Пожалуй, я явлюсь Елисею и передам, что с тобой все в порядке. Мальчик слишком переживает.
Засим она прервала беседу и исчезла.
Минуло полтора часа. Ничего не происходило.
Кощей уже доставил гостей к реке и устроил все в лучшем виде. Музыканты играли, гости веселились, и никто внепланово не исчезал. Это внушало определенные опасения. Впрочем, сообщница уже доказала, что сообразительна и не станет падать в обморок при непредвиденных обстоятельствах.
Женька тем временем, уподобившись героиням сказок, от скуки таращилась в окно, хотя на улице не происходило ровным счетом ничего интересного. Налюбовавшись пустым лугом, девушка уже было собралась отыскать коробку с бисером и продолжить упражнения, как из-за поворота показался всадник. Конь точно был Кощеев. Только у него был вороной конь с белой отметиной на лбу. Всадник, весь в черном, издалека махнул рукой.
– Закрой окно! – крикнул он, проносясь мимо, к воротам.
Послушно опустив створку, Женька отпрянула от окна. Мысли ее мелькали, как рыбки-неонки в аквариуме. Всадник мог быть Кощеем или чирчаком в его облике. По лестнице уже грохотали знакомые быстрые шаги, и в дверь бухнули кулаком.
– Открывай, быстро! – гаркнул Кощей.
Женька машинально дернулась к засову, но резко встала.
– А слоны? – вспомнила она.
– Какие слоны? Не зли меня!
– Я вас призову! – нашлась Женька.
– Не смей! Нас услышат! Все хуже, чем мы думали!
– Откройте сами!
– Д-дура.
Интонации были так знакомы, что девушка против воли шагнула к двери.
– Именем лорда Блэкгода! – раздался насмешливый голос, и дверь распахнулась, с треском врезавшись в стену.
За дверью была чернота. Словно за порогом не существовало ничего, кроме пустоты. Не успела Женька вякнуть, как на нее навалилась та самая чернота. Не то что призвать Кощея, она даже рта открыть не успела.
У лорда Блэкгода веселье было в самом разгаре. Импровизированные танцы, когда молодежь веселится, а более степенные люди делают вид, что не замечают, легкие закуски на столе, конные прогулки на не успевших утомиться лошадях, игра в фанты, шарады и вист.
Сердце у Кощея было не на месте. Полтора часа прошло, а Женька все не звала. Томпсон был в зоне видимости, но зацикливаться на нем Кощей не собирался.
– Вот если бы метельщики по двое работали. Но это невозможно, – досадливо пробормотал он, провожая Генриетту к отцу после лихого танца, и виновато поклонился.
– Ну что вы, Максет, я все понимаю, – снисходительно заметил баронет, отводя Кощея в сторону. – В присутствии молодых красавиц да не почувствовать себя юношей? Полно. Знаете, а Генриетта от вас просто без ума. Только о вас и говорит.
– В самом деле? – рассеянно отозвался Кощей. – Какая честь. Роджер, может, партию в шахматы? По старой памяти?
– О нет, Максет, – засмеялся баронет. – В шахматы, с вами? Увольте. Предлагаю шашки. Добрые английские шашки.
– Ах да! – погруженный в свои мысли рассеянно отозвался Кощей. – Прекрасная игра, помогает сосредоточиться…
Озарение было настолько чудовищным, что он застонал. Конечно, метельщики физически не могут работать вместе, их попросту сметет их сущность, но двое, с разными приказами от разных хозяев!..
– Простите, Роджер, – пробормотал Кощей. – Голова раскалывается.
Его буквально на минуту оставили в покое. Итак, если чирчаков двое, то один принял вид его, Кощея, пытаясь заманить Женьку в укромный уголок и убить, а второй вполне мог принять вид Томпсона. Вопрос – зачем. Ответ, чтобы Кощей сосредоточил внимание на молодом человеке и предоставил свободу действий. Следующий вопрос – все гости на месте, кто же тогда?
– Мистер Томпсон, – окликнул Кощей молодого человека. Для поисков он потратил лишнюю минуту, но теперь участливо заглядывал в лицо, излучая озабоченность. – Что с вами? У вас крайне нездоровый вид.
– Ничего страшного, ваша светлость, – улыбнулся Томпсон. – Просто вино вчера оказалось крепче, чем я думал. Не поверите, но я ничего не помню из вчерашнего вечера.
– И как выиграли в шахматы? – танком попер Кощей. – Полно. Фред сказал, что такого сильного игрока впервые видит.
– Фред, это тот мальчик, который предложил играть на нескольких досках? – уточнил Томпсон. – Он что-то напутал. Шахматы не самая сильная моя сторона. Признаться, сегодня я более расположен к покеру. Вы составите компанию?
– О… Если получится – всенепременно. Сейчас извините, я должен отойти ненадолго.
Итак, один чирчак носит личину Томпсона, второй – Кощея. Вывод напрашивался сам собой. Был третий. И он принял личину того, кому Кощей, в силу привычки, доверял безоговорочно – Карла. Именно по его свидетельству Кощей заподозрил Томпсона, а не Гудберга. Именно он мог спровоцировать слежку за отдельно взятым молодым человеком, отвлекая внимание от прочих.
Убить катоблепаса тяжело, практически невозможно, зато вогнать в ступор, подсунув в карман кусок камня с родных гор – запросто. Вдобавок Карл имел определенную власть над замком. Он холил его и лелеял, поддерживал чистоту, заботился о землях, принадлежавших владениям лорда. Это открывало проход в любое помещение.
Кощей уже мчался по яблоневому саду, стремясь уйти подальше от чужих глаз, чтобы никто не увидел его исчезновения.
– Нет, детка, – зло проговорил Кощей, – ты не разрешишь им открыть дверь. Я же тебя предупредил! Только не слово «откройся»!
Тут его словно по голове ударило. Отчаяние, ужас и безнадежность накатило с такой силой, что грудь едва не разорвалась. Причем это были не чувства Кощея, а откуда-то извне.
– Ты дура! – заорал Кощей в глубину сада, и земля дрогнула. – Я ведь предупреждал!
Он взмахнул рукой и собрался щелкнуть пальцами, выбрасывая в пространство заклинание, но его окликнули.
– Ваша светлость.
Неподалеку стоял и улыбался молодой Томпсон. Не издав и звука, Кощей одним неуловимым движением оказался рядом.
– Слушай меня, чирчак, – процедил он, коротко ударил юношу в нос и прихватил за шею. – Если с моей девочкой хоть что-нибудь случится, я тебя найду и заточу в банку. Навеки. Понял? Быстро говори, где она.
– Я выполнял то, ради чего меня наняли, – спокойно, хоть и несколько гнусаво отозвался чирчак.
– Лицо, быстро, – велел Кощей.
Против воли чирчака, облик его поменялся, и перед Кощеем предстал человек, присланный герцогом Адинейским.
– Отличный получился план, ваша светлость, – насмешливо сказал он. – Я не знаю, что будет с вашим источником, но свою часть сделки я выполнил. Вы надо мной не властны.
С такими словами он растворился и, образовав едва заметный черный вихрь, исчез.
Кощей зарычал, и с окрестных деревьев опали листья. Впрочем, для нормального продолжения дел следовало держать голову ясной. Щелкнув пальцами и плюнув на гостей, Кощей перенесся в замок, прямо в пустую Женькину комнату.
– Из пяти миллиардов человек мне досталась девка, не способная забыть слово «откройся»?! – взревел Кощей.
Замок слегка просел от рева, а Кощей совладал с собой и потянул носом. Смертью не пахло – девчонку утащили живьем. А значит, она представляет интерес. Скорее всего, будут изучать, как она дает силу ему, Кощею. Чтобы признать ошибку, понадобится с полчаса, не меньше, потом девчонку убьют. Оставалась надежда на кольцо.
Женька тем временем оказалась в огромном зале. Чернота отступила, и чирчак, вновь принимая человеческий облик, спокойно проследовал к своему месту. Испуганно озираясь по сторонам, Женька увидела семерых человек, полукругом восседавших футах в пятнадцати от пентаграммы, в которой и находилась девушка.
– Здрассте, – машинально поздоровалась она и, опомнившись, прикрыла лицо руками и отчаянным шепотом позвала: – Чернобог! Чернобог!!!
Ноги ее подкашивались, и Женька просто села по-турецки, расправив подол, попутно рассматривая окружение, твердо решив, что Кощей вот-вот появится.
Седоволосые дедушки были незнакомы, а вот двоих помоложе она видела на приеме у Джонсов. Еще была достаточно молодая дама лет под тридцать.
– Ваше высочество, – догадалась Женька, и поклонилась, не вставая. Что ей было терять, в самом деле. – Польщена.
– Итак, демон ада, – обратилась к ней принцесса Анна. – Повелеваю, выдай источник силы Максета Блэкгода.
– Бессолевая диета и яблоки антоновка, – выдала Женька прежде, чем успела сообразить.
– Сжечь поместье Блэкгода, – распорядилась принцесса.
Женька в один миг оказалась на ногах и молча бросилась на принцессу. Жечь собственность дяди Максета было кощунством. Особенно замок.
Двое мужчин помоложе схватили ее, едва успела выйти за черту пентаграммы.
– Она перешла черту! – воскликнул один из них.
– Асторот тоже так умеет, – заверила Женька, вырываясь. – У вас морды не потрескаются от обилия тех, кто плевал на ваши рисунки? Сейчас придет дядя Максет, и вам хана!
Принцесса встала и простерла руку к девушке.
– В чем источник силы Максета, демон?
С ее пальца сорвалась синяя искорка и больно ужалила Женьку в ухо.
– Уй! – взвизгнула та от боли. – Отстань от меня! И ты сама демон!
Это была ее вторая промашка. В пентаграмме взвился дым, и появился старый знакомый.
– Нахваталась, – сочувственно обратился он к Женьке. – Эх. Вот ведь, теперь меня призвала. Ты того, пентаграмму не рисовала, заклинание не читала, так что слушаться я тебя не буду. И вообще, я пока что вон у нее в рабстве.
– Привет, Спотти, – холодея от предчувствий поздоровалась Женька.
– Чего надо, госпожа? – лениво обратился демон к принцессе.
– Убей источник силы Максета, – велела та.
– Госпожа, – озадачился демон. – Да если б я знал, где он, давно бы сам уничтожил. Но вычислить его невозможно!
– Вот эта девица, – указала принцесса.
– Она? – в голосе Спотти сквозило такое недоверие, что Женька обиделась. – Вот уж нет. Убейте вы ее, и все дела.
– Она не источник силы? – отпрянула Анна.
– Чьей? – вкрадчиво осведомился Спотти.
– Блэкгода!
– Эта сопля? – несказанно изумился Спотти. – Она просто болтается рядом, но Он ее сильно ценит. И скоро Он будет здесь. На девчонке метка, Он учует ее издали, – зловеще закончил демон.
– Метка на коже? – быстро спросил один из «дедушек».
– Нет, – поморщился Спотти от такого предположения.
– Сними с нее все, – сдерживаясь, велела принцесса. – До последней нитки!
– Да, госпожа.
В один момент Женька оказалась абсолютно голой перед высоким собранием, и робко попыталась прикрыться ладошками. От похотливых взглядов более старшей части собрания ее это не спасло. Скорее наоборот.
– Слушай меня, низкородная, – высокомерно возвестила принцесса. – Не знаю, что пообещал тебе Блэкгод, но я дам больше. Говори, в чем на самом деле его сила.
– Сказала уже, в антоновке, – надрывно пояснила Женька. Она покраснела от стыда и унижения и уже раз десять прокляла свой язык, произнесший слово «откройте».
– Ясно. Спот, убей ее.
Демон рыпнулся было к Женьке, приняв облик грифона, но застыл на полдороге.
– Ваше высочество! Давненько я вас не видел! – возвестил Кощей, быстро входя в комнату. – Помню, вы были чудной девочкой. Откуда такая злость? Вы, кажется, собрались скормить демону мою племянницу? Не выйдет, ваше высочество.
– Взять его, Спот! – изменила принцесса свой приказ.
Ее самообладанию можно было позавидовать. В охраняемое помещение, пинком отворив дверь, является человек, которого она считает злейшим врагом и препятствием к власти, но принцесса даже бровью не повела. Только легкая бледность, залившая щеки, выдавала волнение.
Лапы завывающего от ужаса демона, против воли, переступали в сторону Кощея. Сопротивляться приказу хозяина было бессмысленно, и, собрав всю волю, демон прыгнул, выпустив когти и разинув клюв. Вот в этот самый клюв он с размаху и получил. Грифон взвыл и полоснул лапой. Каждый коготь был с палец длинной, но Кощей успел уклониться, прогнувшись назад, перехватил лапу, и, сильно крутанув, дернул ее вверх. Раздался хруст сустава и жалобный вой несчастного животного. Кощей оттолкнул его в сторону и быстро упал на пол. Над ним просвистел огненный шар и врезался в стену. Коротко полыхнуло. Запахло озоном.
Перекатившись, Кощей вскочил и щелкнул пальцами в сторону настырного мага. Тот выставил ладонь, перехватив заклинание и заорал от боли.
Чирчак закрутился смерчем и обволок Кощея. Полыхнул свет, чирчак с воплем отскочил и вновь принял человеческий облик, зажимая тонкий кровоточащий разрез на груди.
Оборотень и колдун наступали с двух сторон, явно собираясь атаковать вместе. Впрочем, колдун близко не совался, опасаясь бритвы. Перемигнувшись с оборотнем, он сделал вид, что атакует, и выбросил заклинание в сторону, куда, предположительно, должен был метнуться Кощей. Но тот остался на месте, и заклинание пропало втуне, если не считать обожженной вмятины в стене.
Еще пока заклинание в виде стрелы летело в стену, Кощей первым бросился на оборотня, но в последний момент свернул и ударил чирчака, а маг, целясь ему в спину, остановиться не успел, и заклинание, ослабленное болью в раненой руке, врезалось в оборотня, отбросив его к самому краю пентаграммы.
Все замерли. Ситуация создавалась патовая. Лишь колдун, самый молодой и отважный, решил воспользоваться тем, что все внимание сосредоточено на Кощее. Он выбросил вперед левую руку, и синяя молния метнулась к Женьке.
Спотт оказался быстрее. Он ринулся к девушке и клювом, сильно поцарапав плечо, толкнул ее в пентаграмму. Молния разбилась вдребезги на границе рисунка.
– Я ее спас, – доложил демон Кощею. – Это зачтется?
– Сторожи ее, чтобы никто не утащил, – велел Кощей и убрал бритву. – Головой ответишь.
– Не смей его слушать, демон! – принцесса встала. – Тебя вызвала я, и ты подчиняешься мне!
– Не надо! – грифон испуганно прикрылся крыльями.
– Ты не смеешь ослушаться, – напомнила Анна.
– Не смею! – взвыл демон.
– Забери девчонку в ад! – зло выкрикнула принцесса, оглядев свое потрепанное войско.
Взгляд демона затравленно метался между ней и Кощеем. Противиться воле вызвавшего человека он не мог.
– Спотти, тебе же ясно сказано, – встрял Кощей. – СЕЙЧАС ЗДЕСЬ НАЧНЕТСЯ АД!
Сообразив, что произойдет дальше, Женька принялась отсчитывать сто тридцать пять секунд и едва не сбилась на счете три.
Кощей изменился. Он не стал выше ростом или шире в плечах, он просто стал Чернобогом. Лицо его изменилось и стало лицом властного старика. Черные волосы, стянутые в хвост, спускались почти до пояса, серебряные усы свисали ниже подбородка. Власть и могущество сквозило в каждом неторопливом жесте.
– Смертные, – с непередаваемым презрением бросил он.
Все, кто был в зале, в том числе и Женька с демоном, опустились на колени, а Спотти опять закрылся крыльями, оставив крохотную щелку для наблюдения.
– Вы посмели, – констатировал Чернобог и, переводя взгляд поочередно на каждого, перечислил: – Чирчак, оборотень, вампир, старк, маг, колдун и человек.
Он засмеялся, и в смехе его сквозило злое веселье.
– Вы посмели бросить мне вызов! Что ж, много вас таких было. Кто первый?
– Кто ты? – истерично выкрикнула принцесса.
– Я тот, кому ты поклоняешься, смертная. Эй вы, трое, ЖЕРТВУ!
Против воли, маг, колдун и чирчак повернулись к своим бывшим товарищам. Старк и вампир пали сразу, они почти не сопротивлялись, а оборотень метнулся в сторону, но взглядом Чернобога его отбросило прямо в объятия чирчака. Чирчак привычно закрутился смерчем, и оборотень взвыл.
– Хочешь взять кровь, принадлежащую мне по праву? – насмешливо спросил Чернобог.
Чирчак испуганно отпрянул, и мертвый оборотень повалился на пол.
Чернобог раскинул руки, словно собирался взлететь, и довольно засмеялся. Он вообще оказался веселым дедушкой, хоть и зловещим.
– Смерть каждому, кто тронет мои земли!
Чернобог небрежно махнул дланью, и оставшиеся трое просто исчезли.
– Сорок секунд! – пискнула из пентаграммы Женька и осеклась под взглядом Чернобога. Похоже, он ее не узнавал.
– Дядя Максет, это же я, – пробормотала девушка, прячась за поскуливающего демона.
– Никому ни слова обо мне, демон, – повелел Чернобог.
Похоже, Спотти и в мыслях не держал заложить Кощея. Неизвестно, молятся демоны или нет, но этот явно был к тому близок.
«Тридцать», – на пальцах показала Женька.
– Сюда, смертная, – позвал Чернобог принцессу.
Та, не вставая с колен, подползла ближе. Лицо ее было белее мела, мелкая дрожь сотрясала все тело, и двигаться она смогла, лишь благодаря приказу Чернобога.
Когда будущая властительница Англии оказалась рядом, Чернобог положил ладонь ей на голову и велел:
– Забудь, что было, но помни, что я велел! Оставь мои земли!
Время истекло. Кощей вновь стал самим собой. Принцесса изумленно оглядывалась, пытаясь осознать, что произошло и почему она стоит на коленях перед каким-то лордом.
– Ну что вы, ваше высочество, – как ни в чем не бывало заулыбался Кощей. – Я, конечно, оказал услугу королю и лично вам, я практически спас Англию, но я же верноподданный его величества. Это был мой долг! Так что не стоит меня так благодарить.
Он помог встать плохо соображавшей принцессе и проводил ее к креслу.
– Что здесь было, лорд Блэкгод? – слабым голосом, но высокомерно осведомилась Анна, тяжело опускаясь в кресло.
– О… – Кощей отмахнулся. – Ничего страшного. Вас околдовали и хотели использовать как орудие преступления.
– По-вашему, то, что околдовали вашу принцессу, это «ничего страшного»? – слабо вспылила ее высочество.
– Я неловко выразился, прошу меня простить, – повинился Кощей. – К счастью, мне и моей племяннице удалось раскрыть заговор и поспеть как раз вовремя, чтобы спасти вас.
Постепенно память к принцессе возвращалась, и она припомнила все, чем занималась последние несколько месяцев. И даже вспомнила, как в эту потайную комнату самым неучтивым образом ворвался Блэкгод. Но, оставшись без поддержки, решила принять его версию.
– Конечно, меня околдовали.
– И хотели спровоцировать нападение на Русь, – посочувствовал Кощей, наблюдая за ее реакцией.
От этой мысли по телу Анны опять пробежала дрожь ужаса.
– Ужасно! – воскликнула она и потерла лоб. – Что же делать?
– А ничего, – ответил Кощей. – Прибудут люди герцога Адинейского, уберут тела, проведут расследование и наведут порядок.
Договаривал Кощей уже на ходу, он подошел к пентаграмме, снял сюртук и протянул его Женьке. Та испуганно отпрянула. В отличие от принцессы она помнила все, в том числе и Чернобога.
– Детка, не валяй дурака, – процедил Кощей. – И так из-за тебя спиной к принцессе стою. За это могут казнить, между прочим.
Женька еще сильнее прижалась к спине грифона.
– Вот ведь… – Кощей просто швырнул сюртук через черту, и он накрыл девушку с головой. – Ну и сиди тут голая. Спотти будет в восторге.
Он развернулся на каблуках и пошел втолковывать принцессе «правдивую» историю ее похождений.
– Все-таки вы колдун, лорд Блэкгод, – устало сказала Анна, едва он подошел ближе.
– Совсем чуть-чуть, ваше высочество, – не стал спорить Кощей.
– Вы нашли это место, о котором не знает даже моя охрана, и говорите, что чуть-чуть? – высокомерно удивилась принцесса.
– Да я, собственно, за племянницей шел, – как ни в чем не бывало пояснил Кощей. – Понимаете, единственная родственница, пришлось постараться.
– Ее одежду унес демон, – парировала Анна. – Идя на магические метки, вы бы оказались в адском пламени.
– Ну что вы, ваше высочество. Метка находится на ней.
Спотти испуганно ойкнул и попытался спрятаться за Женьку.
– Тихо ты, – шикнула та, – все нормально будет.
– Ты сама-то в это веришь? – буркнул Спотти.
Совместный страх их сблизил, и, прижавшись друг к другу, оба ждали дальнейших событий.
– Я спрашивала, и демон сказал, что на коже нет меток, – подалась вперед принцесса. – Демон хозяину не лжет.
– Что, правда? – тихо спросила Женька, вползая в Кощеев сюртук. Все-таки в комнате было прохладно.
– Мы увиливаем, – уклончиво ответил Спотти.
– Я заметила, – кивнула Женька, припомнив их прошлую встречу. – Зараза ты.
– А ты голая и трусишь, – не остался в долгу демон. – И если бы не Ч… Ч… – слово он так и не смог произнести и потому подобрал синоним: – Этот лорд, я бы тебя в ад утащил.
– Тебе же было бы хуже, – парировала Женька. – И вообще, не мешай слушать.
Тем временем Кощей заканчивал инструктаж принцессы.
– Вот так и получилось, ваше высочество, что, пользуясь колдовством, вас вынудили творить весьма неблаговидные дела. Но теперь, после излечения, вы, несомненно, все исправите.
– Вы должны явиться во дворец и все доложить моему отцу, – приказала принцесса.
Кощей искренне ею восхищался и даже начал поглядывать с определенным интересом.
– Воля ваша. Однако замечу, нам всем следует отдохнуть, ваше высочество.
– Явитесь завтра вечером, – согласилась принцесса.
– Великолепная идея! – воскликнул Кощей. – Как раз провожу гостей, отправлю племянницу домой, и сразу к вам. Разрешение на магию еще будет действовать?
– Определенно, – царственно кивнула Анна. – Теперь ступайте, жду вас завтра в восемь часов вечера.
– Как прикажете, – Кощей галантно поклонился и даже удостоился чести поцеловать руку принцессе. – Кстати, отпустите вы демона, ваше высочество. Бедняга страдает.
– Страдаю! – жалобно подтвердил Спотти.
– Детка, отойди от него, – велел Кощей Женьке.
Сообразив, что сейчас будет, девушка похлопала по шее собрата по приключениям, быстро шепнула ему «удачи», получила на память перышко и выбежала из пентаграммы.
– Изыди! – возвестила принцесса, обращаясь к демону.
С ликующим воплем тот исчез в клубах на редкость вонючего дыма. Видимо, не удержался.
– Нам тоже пора, – деликатно намекнул Кощей. – Гости волнуются. За тайну этой комнаты не переживайте, я все равно не знаю, где она находится.
– Мне придется открыть тайну, – заметила Анна. – Герцог должен осмотреть это место.
– Я не подумал.
Поклонившись еще раз, Кощей сгреб дрожащую Женьку в охапку, и они мигом оказались в замке, прямо в Женькиной комнате.
– Ну ты даешь! – первым делом гаркнул он, швырнув девушку на диван. – Я-то всю жизнь считал, что такие имбецилы, как ты, не в состоянии научиться говорить!
– Не орите на меня, – от обиды у Женьки на глаза навернулись слезы. – Не я меня похитила!
– Ты разрешила чирчаку открыть дверь, – Кощей обвиняюще указал на ту самую дверь. – Ты не позвала меня, едва поняла, что вляпалась!
– Я позвала, как только смогла заговорить! – выкрикнула в ответ Женька.
– Да если бы не кольцо, я бы в жизни тебя не отыскал! – продолжил бушевать Кощей.
Таким злым Женька его давно не видела.
– Подумаешь! – сдаваться она не собиралась.
– Ладно, – сдался Кощей и потер лицо руками, разгоняя злость. – Иди оденься. Да, перо это просто так в руки не бери. Брось в шкатулку к драгоценностям, пусть там лежит.
В рекордные сроки Женька привела себя в порядок и вернулась.
– Я иду за Карлом, – сообщил Кощей, вставая.
– С ним-то что?
– Беда с ним. А он один из самых ценных моих людей. Ты со мной?
– С вами, – кивнула Женька.
– Тогда прекрати от меня шарахаться, – велел Кощей. – Я не заразный.
Промолчав, Женька заспешила следом. Кощей ее по-прежнему пугал, но страх потихоньку отступал. В конце концов, Чернобогом она его знала всего пару минут, а дядя Максет обходился с ней очень даже хорошо. Только ругался иногда.
– Как вы меня отыскали-то? – полюбопытствовала она. – И что, вообще, там было?
– Потом, все потом, – отмахнулся Кощей. – Сперва найдем Карла, потом расскажу. Томас!
Подбежал один из слуг.
– Садись на лошадь и скачи к реке. Скажешь гостям, что я получил срочное сообщение и приношу глубочайшие извинения за поспешный отъезд.
– Могу я взять вашего коня, милорд? – спросил слуга.
– Бери, – разрешил Кощей и, едва Томас убежал, поинтересовался у Женьки: – Откуда здесь мой конь? Я же его у реки оставил.
– Вы на нем приехали. Вернее, не вы, а другой вы.
– О… Понятно.
Карл отыскался в своей комнате. Он был тщательно связан и спрятан в шкаф, и, пользуясь тем, что глаза его замотаны, Кощей разрешил Женьке рассмотреть зубастое лицо с приплюснутым носом и широкими скулами во всех подробностях.
Для начала Карл рассыпался в извинениях и пообещал лично взглянуть в лицо человека, сотворившего с ним такое.
– Успокойся, Карл, – утешил Кощей. – Тебя одолел чирчак, так что шансов у тебя не было. Иди, займись своими обязанностями. Да! И распорядись, чтобы нам принесли чай в мою комнату.
– Конечно, ваша светлость, – проскрипел Карл и удалился.
Вскоре Кощей и Женька сидели за чаем и делились воспоминаниями. Девушка со своими разобралась быстро. Было бы, в самом деле, что рассказывать! Увидела Кощея, решила подождать с вызовом, из-за выпендрежа дала возможность открыть дверь. Дальнейший рассказ занял еще меньше времени.
– Знаете, дядя Максет, а ведь вы меня напугали, – помолчав, добавила Женька.
– Не одну тебя, – самодовольно заметил Кощей. – Я был хорош. Не то что прежде, конечно, поотвык, но в целом – хорош.
– Значит, на самом деле вы такой?
– Нет. Это было слабое земное подобие без долгой практики, – с легким сожалением вздохнул Кощей. – И потому мне стоит повременить с возвращением. Я ведь еле сдержался, чтобы жертву не принять. Это тяжело. Поверь.
– Верю-верю, – закивала Женька. – Дядя Максет, а давайте вы больше не будете так делать, а?
– Я больше и не смогу, – напомнил Кощей. – Все, мои три минуты истекли.
– Ради меня, – со странной гордостью заметила Женька.
– О да! – слишком серьезно кивнул Кощей. – Что ж, золотко, свое дело мы сделали. Завтра проводим гостей и перенесемся в Лондон. Потом доклад королю, заслуженные аплодисменты – и все, домой, на Русь.
– Думаете, принцесса навсегда откажется от идеи захвата? – с сомнением спросила Женька.
– В точку. Более того, она будет бояться самой мысли об этом и внукам-правнукам передаст этот ужас по наследству. Лет на сто пятьдесят, а то и двести должно хватить. Еще она будет отслеживать тех, кто способен самостоятельно организовать набег.
– А вид у вас не слишком довольный, – заметила девушка.
– Устал просто, – отозвался Кощей.
– Врете, – уличила Женька.
– Вру, – легко согласился Кощей. – Меня не оставляет ощущение, что мы что-то упустили. Ладно, подумаем на свежую голову. Хочешь верхом покататься?
– Катаются на палочках, – гордо вскинулась Женька. – Всадники ездют… ездят. Вы ведь со мной, правда?
Она смотрела с такой надеждой, что Кощей не выдержал и засмеялся.
– Конечно, я с тобой, – приняв серьезный вид заверил он. – И, поскольку ездить в дамском седле ты так и не научилась, можешь быстренько переодеться. Но чтоб к приезду гостей была в подобающем виде! А то ведь меня засмеют!
Последние фразы он выкрикнул уже в спину убегавшей Женьке.
Лошадей осталось только три, да и те, сказать прямо, небольших достоинств, но бодрые, отдохнувшие и готовые к поездке.
– М-да, – протянул Кощей, – лорд Блэкгод на таком животном, да еще в сопровождении придурковатого мальчишки. Что обо мне люди подумают!
Его выпад Женька проигнорировала, перебирая поводья.
– Вы поедете или будет там внизу страдать? – поинтересовалась она с высоты седла.
– Как прикажете, – коротко поклонился Кощей и вскочил в седло.
Через пару часов, возвращаясь в замок, Женька окончательно избавилась от страха перед Чернобогом и пристала с вопросами.
– Дядя Максет, получается, вы этим кольцом меня пометили?
– Да, – любуясь окрестностями, рассеянно согласился Кощей. – Оно не позволило Астороту и всем прочим проникнуть в твои мысли или заставить делать глупые и опасные для меня поступки. С последним ты и без них прекрасно справилась. Как побочный эффект, поскольку именно я надел его тебе на палец, то всегда смогу его найти. Вместе с пальцем.
– А почему оно не снимается?
– Зачем? – удивился Кощей. – Пусть будет. Хорошо смотрится.
Гости вернулись как раз к ужину. Судя по их счастливым лицам, пикник удался как нельзя лучше.
Ужин прошел в обсуждении пикника, Кощей с Женькой выслушали комплименты, и, едва часы пробили десять, Кощей порекомендовал отправиться спать.
Поутру гости начали разъезжаться. Один за другим экипажи подкатывали к подъезду, забирали пассажиров и отбывали вдаль.
– Как же они достали, – лучезарно улыбаясь, процедил Кощей.
– Зачем тогда приглашали? – уела Женька.
– Имидж, – пояснил Кощей. – Светская жизнь отнимает много сил. Тем более когда есть юная красивая племянница.
– Хватит издеваться, – ровно попросила Женька.
– В мыслях не держал, – заверил Кощей. – Благодаря тебе нашли повод явиться минимум три семьи. Прямо-таки набивались в гости!
– Лестно, – заметила Женька.
– Еще бы! – согласился Кощей. – Но согласие на брак с Генри я не дам. У тебя есть Елисей и в твоем мире наверняка еще парочка ухажеров.
– Это лесть?
– Предположение. Сэр Каинд! Я рад, что вы нашли время заглянуть. Надеюсь, прием вам понравился? Почту за честь увидеться с вами в самом скором времени.
Наконец гости разъехались, и Кощей, отдав последние распоряжения Карлу, предложил Женьке руку.
– Соблаговолите отбыть со мной в Лондон кратчайшим путем, мисс? – осведомился он.
– С превеликим удовольствием, ваша светлость, – присела Женька в реверансе. – Но что с моим багажом?
– Не беспокойтесь. Я уже отдал соответствующее распоряжение, и ваш багаж доставят в целости и сохранности, – заверил Кощей.
– Вверяю в ваши руки.
– Польщен, – шутовски поклонился Кощей и сменил тон: – Глаза закрой.
Он прихватил Женьку под локоть, произнес заклинание и щелкнул пальцами.
– Артур! Это я! – выкрикнул он фразу, обозначавшую возвращение в безопасное место.
Вечером Кощей отправился на аудиенцию к королю Вильгельму Шестнадцатому и проторчал там до полуночи. Женьку он с собой не взял, зато ввалился среди ночи в ее комнату как в свою собственную и бесцеремонно растолкал.
– Как аудиенция? – садясь на постели, поинтересовалась девушка.
– Отлично, – сообщил Кощей. – Благодарность, освобождение от налога на недвижимость, заверения в вечном сотрудничестве и вот это.
Он швырнул на прикроватный стол мешочек с золотом.
– Считай, прием окупился.
– Здорово, – сонно кивнула Женька и завалилась обратно на подушку, собираясь досмотреть сон о Елисее.
– И завтра мы едем домой.
– Как домой?! – сон как рукой сняло.
– В карете. Потом ковром-самолетом, – охотно пояснил Кощей. – Брось, детка, что нам здесь делать?
– А еще раз в тот паб зайти, на мандолине поиграть? – взмолилась Женька.
– Струн восемь, пальцев всего пять, – грустно заметил Кощей. – В аккордах запутаюсь.
– Вы аккордами не играете! – уличила Женька.
– Уговорила. Послезавтра, – сдался Кощей. – Я-то думал, ты к Елисею торопишься.
– Он никуда не денется, – отмахнулась Женька.
– Как скажешь. А пока Клауди покидает наши вещи в кофр…
– Куда?
– В дорожный сундук, – с безграничным терпением пояснил Кощей. – Я точно не собираюсь тащить мешки с твоими платьями.
– Они мне и не нужны!
– Мне тем более, – заметил Кощей. – Размер не тот. Возьмем с собой, глядишь, как-нибудь в гости заглянешь, былое вспомнишь. Ну все, теперь спать.
Он закончил так, словно это Женька разбудила его среди ночи.
С утра он написал стопку писем, принял пару посетителей, а затем, велев Артуру отвечать всем, кто явится, что приболел от переутомления, повел Женьку в Лондон. Все прошло еще лучше, чем в прошлый раз, и они знатно повеселись. В завершение вечера Женьке с трудом удалось убедить Кощея, что завтра рано вставать, а таких «дам», как эти, и по дороге найдут.