Архитектура архитектурой, но, когда настало время начать стройку (ее должно было вести специально созданное Управление строительством библиотеки), возникли сложности.

Первым делом следовало расчистить площадку. В стоявших на ней (помимо здания архива) жилых домах обитало около 650 человек, которых требовалось отселить. С этой целью в 1931–1934 годах во дворе владения № 22 по улице Карла Маркса по проекту Д. С. Маркова и Ф. Н. Андреева выстроили два пятиэтажных корпуса. Одна задача была благополучно решена.

Затем вдруг оказалось, что обеспечить нормальное существование и работу миллионов книг гораздо сложнее, чем людей. В книгохранилище требовалось поддерживать постоянную температуру и влажность, не допускать развития вредных микроорганизмов. Наличие всех средств противопожарной защиты само собой разумелось. Для доставки тысяч книг к читальным залам необходимы были мощные транспортные средства. Многие технические решения были новыми для советских предприятий, еще не сталкивавшихся с подобными заказами.

И хотя возведение пяти основных корпусов комплекса шло полным ходом, ввод их в эксплуатацию затягивался из-за неготовности оборудования.

Самым большим объектом было гигантское книгохранилище, рассчитанное на 12 миллионов томов. Его называли десятиэтажным, но этажей в обычном смысле этого слова там не было. Все открытое сверху донизу пространство представляло собой подобие гигантской этажерки, вдоль полок которой тянулись ярусы мостиков для обслуживающего персонала. Монтаж металлических стеллажей этой «этажерки» завершился в середине 1938 года. На них нужно было уложить 208 тысяч деревянных полок общей длиной 108 километров.

Стеллажи покрывались асфальтовым лаком, а стены – специальной ядовитой краской, предупреждающей размножение бактерий.

Для загрузки книгохранилища смонтировали два электроподъемника, а также проложили специальный тоннель длиной 75 метров к старому зданию, чтобы в ходе перевозки книжные сокровища не подвергались капризам московского климата. Но система подачи книг в читальные залы еще только проектировалась.

Сам главный читальный зал высотой в 14 метров, размещавшийся в центральном корпусе, перекрывался металлическим фермами. Готовились специальные переплеты окон – из металла, обшитого дубовыми планками.

Быстрее всего шли работы в наиболее простом, административном корпусе, где в 1938 году уже завершались отделочные работы. Осенью того же года перед корпусом вдоль Моховой была устроена гранитная подпорная стенка, а перед главным входом – обширная площадка и ведущие к ней лестницы. Корпус Г вдоль улицы Коминтерна был поставлен с отступом на 8 метров от прежней красной линии, тем самым задав ширину будущей магистрали. В нем начались отделочные работы.

К ноябрю 1938 года были отделаны снаружи и освобождены от лесов корпуса по Моховой, Коминтерна, Маркса и Энгельса. Это дало повод к оптимистическому заключению, что строительство завершится в течение 1939 года, и в том же году книгохранилище примет первых обитателей. Однако все оказалось сложнее. Отделку парадного вестибюля можно было начать только после окончания монтажа конструкций главного читального зала. Установка для кондиционирования воздуха находилась в стадии разработки. 17 января 1939 года скончался автор принятого за основу проекта – В. А. Щуко. Руководство проектированием перешло к его соавтору В. Г. Гельфрейху.

Государственная библиотека имени В. И. Ленина. Архитекторы В. А. Щуко, В. Г. Гельфрейх. 1940 г. На первом плане – временный наземный вестибюль станции метро «Улица Коминтерна»

В результате к лету полностью был завершен лишь первый из пяти корпусов – административный (корпус В), где размещались дирекция, научно-библиографический отдел, зал технической периодики, вспомогательная библиотека. В корпусе Г по улице Коминтерна велась внутренняя отделка.

К концу года могло быть готово книгохранилище, однако загружать его не имело смысла до готовности новых читальных залов, поскольку посетителей продолжали обслуживать залы в старом здании. Срок сдачи остальных корпусов переносился на 1940 год.

С внешней стороны дело обстояло более благополучно. Библиотека выглядела вполне готовой, более того, сразу же стала одним из главных украшений центра Москвы, прежде всего благодаря найденному зодчими удачному решению угловой части – просторной, поднятой над улицами площадке перед главным входом и ведущими на нее широкими лестницами. Четкий ритм колоннады, обрамляющей площадку с двух сторон, создавал ощущение спокойствия и уверенности. Мощным акцентом композиции служил сильно выдвинутый вперед портик главного входа, вертикальные пропорции которого вносили в монументальный ансамбль мотив динамичности, порыва. Этому способствовали широкие ленты барельефов, венчающие портик, которые помимо создаваемого художественного эффекта доходчиво говорили о назначения здания. Их по рисункам В. Г. Гельфрейха изваял С. С. Алешин с бригадой скульпторов.

Вообще в оформлении здания скульпторе отводилась важная, пожалуй, даже несколько преувеличенная роль. Парапеты корпусов по улицам Коминтерна и Моховой украсили 22 скульптуры на тему «Социалистический труд и знание». Девять фигур исполнены по эскизам Г. М. Манизера им самим, В. В. Лишевым и Е. А. Янсон-Манизер (Лишеву принадлежат работы «Ученик», «Скульптор», «Архитектор», «Инженер» и «Комсомолец»; Манизеру – «Шахтер»; Янсон-Манизер – три женские фигуры). Другие статуи ваяли: «Рабочий-прокатчик» – В. И. Мухина, «Колхозница» и «Красноармеец» – И. В. Крандиевская.

В межоконных простенках корпуса по улице Коминтерна разместились медальоны с портретами великих ученых – Архимеда, Коперника, Галилея, Ньютона, Ломоносова, Дарвина, Менделеева, Тимирязева, Павлова, которые выполнила Н. В. Крандиевская. Ей же принадлежит и аналогичный медальон Руставели, вошедший в группу портретов литераторов народов СССР, которая украшает простенки корпуса по Моховой. Остальные «литературные» портреты – Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Белинского, Герцена, Шевченко, Некрасова, Чернышевского, Добролюбова, Салтыкова-Щедрина, Тургенева, Толстого, Маяковского, Горького – создал скульптор С. С. Евсеев.

Идея скульптурного убранства сама по себе была правильной, однако при всем профессионализме исполнения настоящего синтеза архитектуры и скульптуры не получилось: стоящие на здании скульптуры органически не сочетаются с горизонталью парапета. Портретные же медальоны слишком малы и размещены слишком высоко для их уверенного восприятия.

Государственная библиотека имени В. И. Ленина. Вид с Моховой улицы. 1940 г.

Создаваемое библиотекой приятное впечатление слегка портил и временный павильон станции метро «Улица Коминтерна» (архитекторы П. П. Файдыш и С. П. Лавров), встроенный в самый угол лестницы перед главным входом. Лишь открытие в 1946 году постоянного вестибюля в одном из корпусов библиотеки позволило ликвидировать это нарушающее ансамбль сооружение. К сожалению, недавно вид на угловую часть здания вновь испортили – на сей раз памятником Ф. М. Достоевскому. Не говоря уж о, мягко говоря, сомнительных художественных достоинствах монумента, его постановка здесь представляется совершенно неуместной. Перед главной библиотекой, призванной служить проводником знаний, идей, прекрасных чувств, должен был стоять памятник великому мыслителю или ученому, открывающему человечеству путь к лучшей жизни. Появление вместо этого статуи всего-навсего писателя, к тому же весьма специфического – певца преступлений, наказаний, игроков и идиотов, – можно объяснить только беспрецедентным разгулом сил реакции и мракобесия в эпоху демократии.

В целом уже до войны новый комплекс библиотеки стал функционировать и обрел статус выдающегося произведения советской архитектуры. Но трудности с установкой и наладкой технического оборудования продолжались. Только в 1941 году началось перемещение фондов в новое книгохранилище – прежде всего вследствие высокой пожароопасности старого здания, перекрытия которого были деревянными.

Не сразу возобновились работы и в тяжелое послевоенное время. Морально устаревшие за истекшие годы проекты потребовали переработок в соответствии с прогрессом архитектуры, строительства и техники. Лишь в 1950-х годах один за другим стали вступать в строй корпуса и помещения библиотеки. В 1954 году был завершен корпус Г, над которым под руководством В. Гельфрейха работали молодые зодчие из магистральной мастерской № 4. Отделку вестибюля проектировала В. Щелканцева, лестницы – О. Логинова, залов и кабинетов для работы с редкими книгами – В. Маслова и И. Рожин, аванзала – 3. Брод и А. Хряков. Они же проектировали и Большую аудиторию на 500 мест, которую пришлось вписывать в оставшуюся с предвоенных лет недостроенную коробку.

Через два года наконец был завершен корпус А, где за главным входом располагались просторный вестибюль и великолепная парадная лестница. Их отделали по проекту А. Великанова и Н. Степанова. На трех этажах корпуса разместились читальные залы специального назначения. Интерьеры зала гуманитарных наук спроектировали И. Рожин и В. Маслов, зала физико-математических наук – Ю. Щуко, Д. Елькина, зала техники – Е. Раевская, зала геолого-географических наук – А. Афанасьев, конференц-зала – Ю. Щуко, Г. Жирмунская. Вступил в строй и аванзал перед главным читальным залом (А. Великанов, И. Степанов). Полностью строительство комплекса библиотеки было закончено только в 1960 году.

Государственная библиотека имени В. И. Ленина. Главная лестница. Архитекторы А. Великанов и Н. Степанов

Конечно, на протяжении своей истории Москва знавала и более длительные долгострои. Рекорд в этой области принадлежит храму Христа Спасителя, сооружавшемуся с 1837 по 1883 год, даже если не считать лет, когда строительство велось на первоначальной площадке – на Воробьевых горах. С 1789-го по 1830-й (с перерывами) строился четырехугольник Старого Гостиного двора.

В советское время картина было несколько иной – имели место случаи длительной консервации неоконченных сооружений.

Так, с конца 1930-х годов на Тверском бульваре и Садовой-Самотечной улице стояли кирпичные коробки, которые только в начале 1970-х превратились в новые здания театров – МХАТа и имени Образцова. Так же затянулась история Дома книги на Новокировском проспекте. В отличие от них комплекс библиотеки не консервировался, он функционировал и при этом строился больше тридцати лет! По-видимому, для советской Москвы это можно считать рекордом.