Бесконечные перекройки проекта ГОСТиМа заставили обратить внимание на общую постановку планирования реконструктивных работ. Тот факт, что проектирование театра было начато до разработки генерального плана всей площади, ясно указывал на отсутствие четкого руководства со стороны Архитектурно-планировочного управления Моссовета. Осознание непригодности первого проекта Бархина и Вахтангова наступило лишь после начала строительства. Пытаясь на ходу выправить положение, в 1933 году АПУ решило составить хотя бы эскизный проект планировки площади. Реализация замысла была поручена все тому же А. В. Щусеву. Академик выполнил работу предельно быстро – всего за две-три недели. Изобразив на южной стороне площади запроектированный Бархиным и Вахтанговым ГОСТиМ и стоящее рядом с ним здание Мюзик-холла (бывшего цирка Никитина, а ныне Театра сатиры), северную он представил в виде протяженного корпуса, перекрывавшего 1-ю Брестскую улицу. Видимо, для создания отклика «творческой башне» ГОСТиМа, в середине этого корпуса он также поставил высокую башню непонятного назначения.
Проект предусматривал прохождение через площадь пресловутого дублера – Новой Тверской улицы (на нее переносились трамвайные пути), которая точно по прямой вливалась в Брестскую улицу. Однако напротив нее стояло массивное здание Мюзик-холла, которое в силу этого следовало принести в жертву новой магистрали. Но согласно тому же проекту оно должно было сохраняться! Добиться совмещения несовместимого академик сумел крайне простыми средствами – просто-напросто уменьшив на своем чертеже размер Мюзик-холла и продемонстрировав полное пренебрежение реальной обстановкой!
Однако при рассмотрении проекта в АПУ внимания на эту нестыковку не обратили, сосредоточив огонь критики на предложенном архитектурном решении. В качестве главного недостатка отмечалась рассогласованность зданий и отсутствие логики в постановке башен (без которых в те годы не обходилась почти ни одна композиция). Этот пример наглядно показывает, как велась планировка Москвы до утверждения Генерального плана реконструкции 1935 года. По итогам обсуждения был сделан несколько неожиданный, но довольно логичный вывод – предоставить А. В. Щусеву возможность спроектировать всю площадь целиком, а не следовать проектировщикам отдельных зданий.
Но основным творцом площади в 1930-х годах стал Д. Н. Чечулин. По его проекту в 1938 году был надстроен и перестроен угловой (ныне 1-я Тверская-Ямская, 1) дом, возведенный в стиле нескладного модерна архитектором А. Э. Эрихсоном (1904). Дом предназначался для организации «Межрабпом», поэтому первоначально его верхнюю часть предполагалось увенчать огромным (78 метров в длину и 3 метра в высоту) рельефом на тему пролетарской солидарности. Работу по эскизам В. И. Мухиной выполнила скульптор О. В. Лишева. Однако в 1935 году «Межрабпом» прекратил свое существование, и рельеф остался неиспользованным.
Рядом с этим зданием в 1911 году появился кинотеатр Ханжонкова, считавшийся одним из лучших в Москве. Его фасад, представлявший собой бессистемную мешанину архитектурных деталей, наводил на печальные мысли. Исправить малоудачное творение архитектора Фольбаума и техника-кинематографиста Чебанова взялся тот же Чечулин. Благодаря перестройке 1938 года вульгарный фасад был приведен в относительно приличный вид.
Однако на этом приключения построек на северо-западной стороне площади не закончились. В 1955 году архитектор В. А. Бутузов включил объемы кинотеатра и бывшего «Межрабпома» в здание проектных организаций Москвы, где разместилось, в частности, Архитектурно-планировочное управление. Заодно были переделаны интерьеры кинотеатра, получившего название «Москва». Спустя несколько лет резиденция московских зодчих увеличилась в длину, дотянувшись до 2-й Брестской улицы. 1-ю Брестскую при этом пропустили через широкий проезд в нижних этажах сложившегося обширного комплекса.
Площадь постепенно приобретала знакомые нам очертания, становилась красивее, торжественнее. Правда, показанные на эскизе А. В. Щусева башни так и не построены – особой нужды в них не ощущалось. Зато роль архитектурного акцента перешла к башне гостиницы «Пекин», появившейся на западной стороне площади. Возводилось здание долго и трудно. Первоначально оно предназначалось для размещения Главного управления лагерей НКВД и гостиницы при нем. Автором проекта стал Д. Н. Чечулин. Начавшееся в 1939 году строительство столкнулось с рядом трудностей, но к началу Великой Отечественной войны стены гостиницы были выведены почти на полную высоту. После победы проект подвергся нескольким переработкам, а в 1954 году было принято решение о перепрофилировании здания под обычную гостиницу. Первых постояльцев она приняла в 1956 году, но полностью была введена в эксплуатацию лишь в 1958 году. Получившая название «Пекин», символизирующее нерушимую дружбу между СССР и КНР, гостиница стала одной из лучших в Москве. Над угловой частью здания поднялась завершенная шпилем башня, по силуэту напоминающая венчания высотных зданий, но, в отличие от них, более приземистая и тяжеловатая.
Башню «Пекина» не принято относить к творческим удачам Д. Н. Чечулина, однако следует признать, что место для нее выбрано гораздо более логично, чем во всех предшествующих проектах, и она стала достойной архитектурной доминантой всего ансамбля площади.
В центре площади в 1958 году был открыт памятник В. В. Маяковскому. Объявленный в 1953 году конкурс проектов выиграл скульптор А. П. Кибальников. Отлитую в бронзе мощную, энергичную фигуру поэта предполагалось водрузить на традиционный высокий пьедестал, но затем было найдено более удачное решение. Статую установили на низкой гранитной платформе, приблизив Маяковского к своему народу, стране, городу, которым он посвятил так много своих произведений.