Также на левой стороне проспекта, но по другую сторону от партера ВДНХ стоит еще одно уникальное произведение монументального искусства, наряду с обелиском «Покорителям космоса» входящее в число признанных шедевров советской и мировой художественной культуры. Скульптурная группа «Рабочий и колхозница» была выполнена как завершающий элемент советского павильона на Всемирной выставке в Париже 1937 года. Именно в этом сооружении архитектору Б. М. Иофану и скульптору В. И. Мухиной удалось добиться подлинного синтеза двух искусств. Плавно поднимающийся подобно волне объем павильона завершался резким взлетом вверх 24-метрового изваяния.

Идея архитектора, предложившего общий замысел, была блестяще развита скульптором. На конкурсе работа Мухиной выделялась среди других представленных моделей подчеркнутой стремительностью движения вперед. Торжественную поступь двух фигур в эскизе Иофана скульптор превратила во вдохновенный порыв, передающий динамику эпохи, бурное развитие Страны Советов, единение трудящихся в стремлении к светлому будущему.

«Рабочий и колхозница» является уникальным явлением не только благодаря высочайшему мастерству скульптора, но и по технологиям изготовления. Материалом для оболочки стала хромо-никелевая сталь. Из стальных листов элементы статуи выколачивались по изготовленным шаблонам, соединялись с помощью сварки и навешивались на каркас, составленный из металлических ферм. Особой проблемой для инженеров, которыми руководил профессор П. Н. Львов, стала конструкция шарфа, развевающегося за энергично шагающими людьми. Тем не менее, несмотря на предельно сжатые сроки, отведенные для изготовления статуи, ее перевозки и монтажа в Париже, в день открытия выставки советский павильон предстал во всей красе. И сам павильон, и завершающая его скульптурная группа привлекали всеобщее внимание посетителей. По окончании выставки в Париже статую разобрали, перевезли в Москву, где ее решили поставить на повороте с Ярославского шоссе к Главному (ныне Северному) входу Всесоюзной сельскохозяйственной выставки.

При разборке и перевозке детали были сильно повреждены, многие из них пришлось изготовлять вновь. Иногда даже утверждается, что в Москве была установлена копия статуи с парижского павильона. Затянувшиеся работы требовалось завершить к открытию ВСХВ, и потому постамент выстроили почти в три раза ниже, чем парижский павильон. В результате восприятие «Рабочего и колхозницы», рассчитанной на высокую постановку, существенно пострадало. Сама В. И. Мухина неоднократно возражала против недопустимо малой высоты постамента, искажающей, по ее представлению, скульптуру и лишающей ее необходимого простора для движения: «Мне остается только беспомощно разводить руками, ибо все мои протесты при решении этого вопроса ни к чему не привели. Никто из архитекторов не поднял протеста по поводу совершенно недопустимой постановки этой статуи, постановки, уничтожившей весь порыв скульптуры». К сожалению, замечательному советскому скульптору так и не удалось увидеть свое творение поднятым на надлежащую высоту.

Более того, предпринимались попытки вообще переместить статую в другое место. В 1987 году был даже объявлен конкурс на подыскание такого места для перемещения прославленной группы. Предлагалось, в частности, установить ее у нового здания Государственной картинной галереи на Крымской набережной. К счастью, эти проекты не осуществились. Мечта В. И. Мухиной сбылась лишь в 2009 году, когда «Рабочий и колхозница» поднялись на новый постамент, в несколько измененном виде воспроизводящий советский павильон 1937 года в Париже. Перестановке скульптурной группы предшествовала занявшая шесть лет работа по ее реставрации. В 2003 году «Рабочего и колхозницу» разобрали, фрагменты отправили в мастерские. Там их обработали антикоррозийными составами, усилили детали каркаса.

В итоге статуя поднялась более чем на 10 метров, что, конечно, выгодно отразилось на производимом ею впечатлении. Сегодня она уверенно доминирует над обширным открытым пространством между территорией ВДНХ и проспектом Мира.

На его противоположной стороне стоит представительный и тяжелый на вид дом под № 184. Это одна из последних работ И. В. Жолтовского, выдающегося знатока и интерпретатора архитектурной классики, выполненная им в сотрудничестве с архитекторами М. Кругловым и Б. Лазаревым. Фактически в основу планировки крупного, в плане напоминающего растянутую букву «Н» здания положена коридорная планировка. 234 удобные двухкомнатные квартиры расположены по сторонам проходящего по оси центрального корпуса коридора, разделенного, правда, на три секции. Парадные лестницы и лифтовые шахты – в торцах коридоров. Дом (отмеченный мемориальной доской, указывающей на авторство маститого академика) оказался удачным, и вскоре проект был повторно применен при застройке жилого массива близ платформы Маленковская. В соответствии с замыслом проектировщиков три подобных дома должны были стать композиционными центрами трех одинаковых по планировке кварталов, выходящих на линию железной дороги. Представительные здания должны были сформировать эффектную линию застройки – парадные северные железнодорожные ворота в город.

До 1955 года успели почти полностью закончить первый, ближайший к центру квартал, а дальше началась борьба с излишествами, и планы пришлось скорректировать. Два остальных дома так и не были построены.

Далее по проспекту вслед за домом Жолтовского можно увидеть творение антипода маститого академика – лидера советского конструктивизма М. Гинзбурга. Несмотря на свое скромное назначение (всего-навсего общежитие Ростокинской ватной фабрики), комплекс представляет значительный интерес как ранняя попытка дать бывшим обитателям смрадных казарм человеческие условия существования. Комплекс (ныне проспект Мира, 186) состоял из двух жилых (пятиэтажного односекционного с двадцатью двухкомнатными квартирами и деревянного двухэтажного общежития для одиноких, которое, естественно, до наших дней не дожило) и вставленного между ними коммунального блока, включавшего зал собраний, столовую, кухню и прачечную.

А рядом с взметнувшими ввысь серп и молот «Рабочим и колхозницей» глубоко вниз уходит еще одно уникальное сооружение – крупнейшая в городе подземная автостоянка. Восемь подземных этажей общей площадью 65 тысяч квадратных метров делают ее самым глубоким сооружением подобного рода в Европе. Строилось оно очень долго – начатые в середине 1970-х годов работы завершились лишь в 1989 году, когда стоянка приняла первых постояльцев на колесах. Исключительная длительность строительства была обусловлена тяжелыми гидрогеологическими условиями. Стены сооружения создавались по технологии «стена в грунте»: бетон подавался в отрытые уходящие глубоко вниз траншеи. Согласно первоначальным наметкам, автостоянку собирались открыть к 1980 году – началу XXII Олимпиады в Москве. К сожалению, план оказался совершенно нереальным.

Зато вовремя вошло в строй другое замечательное сооружение, возведение которого также приурочивалось к Олимпийским играм. На проспекте Мира появилось грандиозное здание гостиницы «Космос». Двадцатипятиэтажный объект встал по оси партера напротив главного входа ВДНХ, но под некоторым углом к ней. Такое решение вполне объяснимо с учетом того, что гостиница оказалась на развилке двух важных магистралей – проспекта Мира и улицы Космонавтов. Архитекторам пришлось учитывать восприятие здания не только с проспекта, но и с будущего Четвертого кольца. В целом задача была решена довольно удачно: гигантская дуга гостиницы напоминает антенну радара, держащую в фокусе пространственную ось, созданную обелиском «Покорителям космоса» и Останкинской телевизионной башней.

Гостиница «Космос». Архитекторы В. Андреев, Т. Заикин, В. Стейскал, инженеры И. Самсонов, Н. Иванов и др.; с французской стороны – архитекторы О. Какуб, П. Жуглё, С. Эпстейн. 1980 г.

Гостиница задумывалась как одна из лучших в Москве, рассчитанная на состоятельных туристов, и в соответствии с этим была снабжена всем набором удобств, присущих отелям подобного класса. В подвале располагалась автостоянка на 150 автомобилей. Первый этаж занимали центральный вестибюль, два ресторана и бары при них, а также банкетный зал. Еще два ресторана обслуживали посетителей на втором этаже. Все же самым эффектным заведением подобного рода служил ресторан на верхнем этаже, откуда открывался чудесный вид на Москву. В правом крыле здания находятся конференц-зал, два бассейна с пляжем, сауна и еще один бар. Стык крыла с главным зданием был выполнен в виде зимнего сада, который служил дополнительным фойе для зала. Конференц-зал обслуживался отдельным входом и мог использоваться для проведения различных конгрессов и симпозиумов вне зависимости от работы гостиницы.

Несущие конструкции здания выполнялись из монолитного железобетона. В отделке интерьеров использовались разнообразные материалы – мрамор, гранит, фактурная ткань, ковролин, анодированный алюминий.

Проектирование самого современного отеля Москвы потребовало привлечения зарубежного опыта. Если эскизный проект разрабатывался в Моспроекте-1 архитекторами В. Андреевым, Т. Заикиным, В. Стейскалом, инженерами И. Самсоновым, Н. Ивановым и другими, то рабочие чертежи выполнялись французскими зодчими О. Какубом, П. Жуглё, С. Эпстейном из фирмы «Сэфри». Она же вела строительно-монтажные работы, поставляла и устанавливала оборудование номеров и обслуживающих помещений гостиницы.

Так же, как в свое время 1-я Мещанская улица оканчивалась Крестовским путепроводом, пришедший ей на смену проспект Мира завершается другим аналогичным сооружением – путепроводом близ железнодорожной платформы Северянин. Ярославское направление издавна являлось самым напряженным в Московском железнодорожном узле. Не зря именно оно стало первой электрифицированной магистралью в европейской части СССР (ранее в нашей стране на электрическую тягу был переведен лишь небольшой пригородный участок железной дороги близ Баку). С августа 1929 года от Москвы до Мытищ стали курсировать первые мотор-вагонные поезда, или попросту электрички. Ходили они столь часто, что переезд у вновь построенной платформы Северянин по большей части оставался перекрытым для автотранспорта. Даже при относительно невысокой плотности движения в Москве 1930-х годов здесь собирались километровые очереди. Решение о строительстве путепровода было принято в конце 1930-х, однако воплотилось в жизнь лишь спустя полтора десятка лет. В 1954 году автомобилисты могли облегченно вздохнуть. В строй вступил самый большой на тот момент Северянинский путепровод длиной более километра, выстроенный по проекту инженера М. Васнина. Его соавтор, архитектор Б. Надежин, постарался придать сооружению монументальный облик, соответствующий одной из лучших магистралей Москвы. К чести зодчего, он не использовал колоннад, скульптурных изваяний и прочих надуманных атрибутов, к которым так часто прибегали проектировщики мостов и путепроводов в 1930-х годах.

Скромными, но внушительными декоративными элементами стали шары и осветительные торшеры, высеченные из гранита. Под пандусами были устроены гаражи, въезды в которые зодчий решил портиками дорического ордера.

Недавно подвергшийся капитальной реконструкции путепровод служит достойным завершением проспекта Мира.