Книга: Умри стоя
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16

Глава 15

Обозначенное Глебом место сбора представляло собой полуразрушенное двухэтажное здание из обложенных красным кирпичом силикатных блоков. После визита «Барракуд» от него осталось не так уж много. Особенно досталось верхнему этажу — крыша снесена вчистую, стена, обращённая к окраине, рухнула, но лестница была цела, хоть и засыпана обломками.
— Мёртвых к той стене, — командовал Глеб подтянувшимися штурмовиками. — Раненых туда, в глухую комнату.
— Эй, хорош! Отвали! — один из подранков, сопротивляясь препровождению в импровизированный лазарет, отпихивал сослуживцев и раздражённо утирал с губ набегающую кровь.
— В чём дело?
— Скажи им, чтоб оставили меня в покое! Я могу сражаться! И не пропущу драки из-за двух сраных рёбер!
— Он на стимуляторах, — пояснил один из «санитаров». — Правое лёгкое разорвано. Долго так не протянет. Да уймись, бля!
— Отпустите его, — приказал Глеб.
— Но…
— Да! — вырвал боец руку из ослабшего захвата и сплюнул кровью на пол. — Благодарю, командир!
— Встань туда, — указал Глеб на оконный проём возле двери. — Звенья один, три и четыре — наверх. Талос, помоги лестницу расчистить.
— Есть, — отозвался великан.
— Как давно запрашивали вертолёт? — уточнил Глеб.
— Минут пятнадцать назад уже, — ответил командир третьего звена, стаскивая кусок жести с лестницы.
— И где же он, чёрт бы его подрал? Рота пять, рота пять, говорит командир второго отделения ефрейтор Глен. Как слышите, рота пять?
— Слышу тебя, ефрейтор, — раздался из динамика гарнитуры знакомый и не сулящий ничего хорошего голос.
— Комиссар? Какого…? Дайте лейтенанта.
— Это ни к чему, Глен. Лейтенант передал командование вашим отделением мне. Не слишком охотно, но… Пришлось воспользоваться своим статусом. Замечательно, что в армии ещё остались люди, имеющие понятие о субординации.
— Так запрос на санитарный вертолёт приняли вы? — спросил Глеб, изо всех сил стараясь подавить рвущийся наружу мат.
— Я.
— И где он?
— На базе, разумеется.
— Разумеется?! Да что за херню вы порите, комиссар?! У нас трое тяжелораненых! Немедленно передайте запрос в штаб!
Находящиеся поблизости штурмовики и оба Брата обернулись, привлечённые услышанным.
— Не нужно орать на меня, ефрейтор Глен, — с леденящим спокойствием произнёс Симагин. — У каждого своя работа. Вы и ваш маленький отряд должны показать всё, на что способны, а я должен обеспечить вам такую возможность.
— Что всё это значит?! — проскрежетал Глеб, задыхаясь от бессильной ярости.
— Похоже, сука особист решил взять реванш, — озвучил гипотезу Колосс.
— Это значит, — продолжил Симагин, — что вам предстоит действовать автономно. Ну, как при заброске в глубокий вражеский тыл. Так это называется? Кстати, согласно последним разведданным в вашу сторону направляется около сотни боевиков. Советую не терять времени на разговоры.
— Вы свихнулись.
— Ну точно. Пизда ублюдку, — вынес приговор Талос.
— Я делаю свою работу, — с нарочитой серьёзностью заявил комиссар. — Делайте свою, как следует, и всё будет хорошо.
— Сделаю, — заверил Глеб. — И вернусь. Конец связи, — после чего обратился к бойцам: — Вертолёта не будет, поддержки не будет, на подходе около сотни черномазых. Занять позиции для круговой обороны.
На мгновение все замерли, молча глядя на Глеба, но уже в следующую секунду, так же молча, взялись за дело. Без вопросов, без возмущений, чётко и слаженно, как учили. Поднявшись по наполовину расчищенной лестнице, звено один развернуло треногу с единым пулемётом, звенья три и четыре распределились по верхнему этажу и приводили в боевое положение имеющиеся реактивные огнемёты. Братья и Глеб вместе со вторым звеном остались внизу, заняв позиции у окон. «Химера» Преклова ждала неприятелей снаружи, укрывшись за остатками стены.
Время шло, а скопище лачуг вокруг крепости с гарнизоном из шестнадцати человек и двух Старших Братьев оставалось безлюдно. Пока…
— Движение на одиннадцать, — ожила молчащая частота.
— Две цели на час, — присоединился к первому голосу второй. — Три цели… пять.
— Ждём, — скомандовал Глеб.
— Машина и пять целей на семь часов.
— Около десяти целей на пять тридцать.
— Ждём.
Глеб замети, как находящийся справа от него Талос инстинктивно, словно зверь, сгруппировался, едва сдерживаясь, чтобы не ринуться в атаку.
— Ещё одна машина, третья!
— Дьявол! Они везде.
— Ждите. По моему сигналу шквальный огонь из всех стволов десять секунд, — говорил Глеб, наблюдая за множащимися среди лачуг чернокожими фигурами. — После этого два нуля один покидает укрытие. Талос — восток…
— Да-а, — прорычал Брат.
…Колосс — запад, Преклов, держишь тыл. Я беру север. Не удаляться от опорного пункта дальше, чем на пятьдесят метров. Убивать всех. Отделение, огонь!
Сверху один за другим ухнули восемь огнемётов. Несколько лачуг в секторе ответственности Глеба превратились в пыль, смятые термобарическими зарядами «Вакуум-М». Очутившихся в зоне поражения чернокожих «счастливчиков» разорвало избыточным давлением, словно прошитые пулей перезрелые тыквы. Чуть поодаль хлопнул «Ад». Похожий на фейерверк взрыв моментально воспламенил убогие прокаленные солнцем постройки в радиусе двадцати метров. Облитые огнесмесью неприятели бросались на землю в надежде сбить огонь и катались, вереща о боли, пока липкий не поддающийся тушению состав прожигал их мясо, кости и внутренности.
Глеб, не отпуская гашетки, водил картечницей, словно фонарём, ловя в смертоносный луч стали опешивших от столь горячего приёма гостей. Колосс, стоя в дверном проёме, резал очередью наступающих, не обращая внимания на мнимые преграды из фанерных стен и жестяных автомобильных остовов. Справа ему вторил курсовой пулемёт «Химеры», чей боекомплект позволял не стесняться при выборе темпа стрельбы. Плотная свинцово-вольфрамовая нить разделяла тела надвое, отсекала головы, руки, ноги… Талос демонстрировал чудеса ловкости, ухитряясь стрелять из гранатомёта во время смены магазинов, и заряжать гранатомёт, во время стрельбы из автомата. При этом выстрелы ложились в цель, а неразлучные пары пуль исправно делали отверстия в обтянутом чёрной кожей мясе.
Десять секунд истекли, обозначившись сменой шквального огня штурмовиков на рваный темп прицельных очередей.
— Звено, в атаку! — скомандовал Глеб и бросился вон из здания.
Группа из шести боевиков, укрывшаяся за шлакоблочной стеной, стала первой в списке жертв безумного рейда. Очередь картечи смешала серый камень с плотью. Два изорванных трупа упали, где стояли, предварительно усеяв пространство позади себя кровавыми ошмётками. Четверо уцелевших бросились в разные стороны. Но далеко им уйти не удалось. Ближайшего Глеб убил одним ударом. Крупный чёрный мужик под центнер весом. Сжатая механическая кисть врезалась ему в левую скулу. Половина лица и часть скальпа с осколками костей черепа остались на кулаке. Кровь из ополовиненной головы отлетающего в сторону трупа брызнула на забрало. Мир окрасился алым. И в этот момент что-то изменилось. Глеба захлестнула волна горячей покалывающей дрожи. Он схватил ещё не коснувшееся земли тело за руку и швырнул вслед удирающему негру, одновременно посылая очередь в спины двух беглецов, рванувших направо. Сбитый с ног нигериец растянулся в пыли. Ни раздумывая ни секунды, Глеб в два прыжка настиг жертву и впечатал её ногой в землю. Удар оказался настолько силён, что дышавшее мгновение назад тело переломилось в районе поясницы и выгнулось, заглублённое в грунт сантиметров на десять. Изо рта фонтаном ударила кровь смешанная с содержимым внутренностей. Приятное покалывание усилилось.
Хорошо, — промелькнуло в голове Глеба. — Дьявол! Как хорошо!
Получив несколько пуль в броню, он развернулся и, увидев впереди троих неприятелей, ринулся к ним.
Первый стрелок, попытавшийся скрыться с места конфликта, грохнулся оземь, смертельно удивлённый тем, что вместо ног у него теперь лохмотья мяса на расколотых костях. Второй умер, так и не поняв этого. Кучная осыпь картечи начисто снесла ему голову, а тело ещё несколько секунд продолжало стоять на ногах, поливая автоматным огнём синее до рези в глазах небо. Третий пустился наутёк, петляя, в надежде уйти от дымящегося ствола картечницы. Но Глеба стрельба больше не интересовала. Удовольствие от дистанционного убийства меркло в сравнении с рукопашной. Он ломился напролом, разнося хлипкие домишки, размазывая по земле трупы, видя перед собой обезумевшую от ужаса добычу.
«Как же хорошо!»
Правая рука «Ивана», описав дугу, отправила беглеца в полёт до ближайшей стены. Титановая пятерня обхватила его затылок и, развернув лицом к забралу, сжалась. Под пальцами хрустнуло. Глазные яблоки вылезли из орбит. Лицо натянулось, кожа на лбу лопнула от линии волос до переносицы. Из раскрывшегося рта вырвался звук похожий на журчание спускаемой в унитаз воды. Правая скула резко сдвинулась вниз, нос и верхнюю челюсть перекосило. Один глаз противоестественно закатился, в то время как другой ушёл в сторону. Из ушей и носа потекло. Глеб сжал голову ещё чуть сильнее, и та треснула. Труп, как мешок с песком, рухнул на землю. В проекции заднего вида промелькнули два крупных силуэта. Глеб обернулся. Среди стрельбы и хлопков ВОГов он услышал звук автомобильного двигателя.
«Грузовики?»
Вражеский десант, высыпав из кузовов, суетливо разбегался по округе и прятался за мнимыми укрытиями.
«О да!»
Глеб бросился навстречу неприятелю, радуясь обилию дичи. По пути он вырвал из земли длинный стальной прут, поддерживающий остатки брезентового тента.
Неудачно выскочивший из-за угла негр погиб, смятый несущимся прямо на него «Иваном». Глеб, не останавливаясь, пролетел ещё метров двадцать, и очутился посреди десятка разинувших рты боевиков.
— Всем умирать!!!
Прут со свистом описал круг. Двое упали замертво со вскрытыми грудинами, один бросился бежать, истошно вопя, спотыкаясь и размахивая обрывками пустого рукава. Следующий удар развалил надвое нерасторопного толстяка, с диким криком жмущего на спусковой крючок. Прут опустился справа от его шеи и вышел через пах. Зацепившиеся за орудие убийства кишки развивались боевым стягом, пока оно закладывало нисходящую дугу. Две пары ног, оказавшихся на линии её пролегания, отделились от тел, совершивших, в свою очередь, почти синхронный кульбит и уткнувшихся головой в землю. Один из обрубков, оставшийся в сознании, попытался дать очередь по обидчику, за что незамедлительно был насажен на прут и послужил ударником зловещего молота, что опустился на упавшего негра, выставившего перед собой автомат в качестве щита. Это ему не помогло. Верное оружие погибло вместе с владельцем, искорёженным куском металла войдя в грудную клетку. Сломанные руки навсегда застыли на цевье и шейки приклада. Трое уцелевших бросились врассыпную, и Глеб с сожалением вынужден был прибегнуть к помощи картечницы.
С момента прорыва в тыл группы до момента, когда позвоночник вылетел через грудь последнего её бойца, прошло шесть секунд. Шесть секунд животного счастья. Глеб, пьяный от крови, стоял посреди круга из рассечённых конвульсирующих тел, выпущенных кишок, дымящихся автоматов и россыпи гильз.
«Ещё»
— Система, обзорный выстрел, пуск. Вывести изображение с камеры.
Голографическая проекция выдала панораму разрушенных лачуг, горящих автомобилей, разбросанных повсюду трупов, и маленького кровавого цирка в центре.
— Да-а, — довольно ощерился Глеб, заметив среди мёртвых руин передвижение небольшой группы вооружённых людей, и, сглотнув, направил «Ивана» к новой цели…
Когда звуки стрельбы смолкли, и ничто кроме лениво поедающего трущобы огня не нарушало больше тишины, он вернулся к укрытию.
— Что? — спросил Глеб, видя недоумённые лица штурмовиков.
Нанесённый на «Ивана» перед отправкой в Африку кирпично-чёрный камуфляж было не разглядеть под бурой коркой с алыми потёками. Звёзды растворились в красном, потеряв свой белый кант. Левую руку облепили присохшие куски кожи, розовато-серые комки мозга и слипшиеся пряди волос. К тому же она до сих пор сжимала не менее «аппетитно» выглядящий стальной прут.
— Экономия боеприпасов, — пояснил Глеб необычный выбор оружия. — Доложите обстановку.
— Противник уничтожен. Среди личного состава потерь нет, — взял слово звеньевой. — Если не считать… — кивнул он за плечо на глухую комнату. — Один готов. Да и эти двое долго не протянут. Нужен вертолёт.
— Сам знаю, что нужен.
— Ебать! — в здание вошли Братья. Талос плюнул на ладонь и протёр забрало, чтобы лучше разглядеть открывшуюся картину. — Коварные черножопые подонки пытались утопить тебя в крови?! Бля! — пихнул он локтём Колосса. — А Инструктор говорил, что это я псих!
Амуниция самого Талос тоже была далека от чистоты. Красные пятна обильно дополняли пустынный камуфляжный рисунок. На автомате, между стволами, появился длинный штык-нож, для которого, судя по виду, нашлось немало работы. Но в сравнении с Глебом Брат выглядел святой невинностью.
— Патроны кончились? — поинтересовался Колосс.
— На исходе, — ответил Глеб, не желая развивать тему.
— Я бы тоже руками рвал, но брезгую, — поморщился Талос. — Ещё заразу какую подхватишь.
— Где Преклов?
— Добивает раненых. Я хотел посодействовать, но он сказал, что справится. Тоже не брезгливый.
Снаружи донёсся негромкий звук двигателя и перемежающийся влажным чавканьем лязг.
— С этим нужно что-то делать, — оконный проём загородила остановившаяся снаружи «Химера». — Помогите очистить гусеницы.
— Твою мать, — Талос присел, разглядывая забивший всё пространство между траками фарш. — Я к этому не притронусь.
— Даже ради сувенира? — усмехнулся Колосс.
Штурмовики тут же нашли себе каждый по «неотложному» делу.
— Я помогу, — вызвался Глеб и начал выковыривать прутом мешанину из мяса, жира, костей, потрохов и тряпья.
— Не хотелось патроны тратить… — оправдывался Преклов
— Да, — понимающе кивнул Глеб.
— …а манипуляторами чертовски неудобно.
— Два маньяка, — ощерился Талос. — Они начинают мне нравиться.
— Вроде нормально, — закончил Глеб уборку. — Всем подготовиться, скоро выдвигаемся. Нужно соединиться с ушедшими вперёд, — махнул он рукой в сторону предполагаемого нахождения базы Злого Солнца, откуда уже доносились раскаты взрывов и звуки всё более интенсивной стрельбы.
— А что с ранеными и мёртвыми? — поинтересовался звеньевой.
— Раненых забираем. Мёртвых оставим тут, проходы заминировать. Приступайте. У нас ещё полно дел.

 

— Ремни пристегните! — крикнул борттехник, грозно сверкнув глазами.
— Отсоси. Ох, дьявол, — вытянул ноги Талос, откинувшись назад и повернув голову к иллюминатору покидающей Йоханнесбург «Авроры». — Не думал, что это может так заебать.
Внизу среди чёрного дыма, разносимого винтами десантных вертолётов, спешили к машинам закончившие работу штурмовики.
— Сколько у тебя, — устало спросил Колосс, с хрустом разминающий затёкшие на рукояти пулемёта пальцы.
— Около шестидесяти.
— Пиздишь.
— Считай сам. Восемь в начале, два десятка у кирпичной халупы, пятерых на этом… как его? Да похуй, — Талос подался вперёд и разъединил каммербанды, после чего, кряхтя, снял жилет через голову. — Ух, наконец-то.
— Запрещено снимать броню до прибытия на базу, — напомнил Глеб, сам еле ворочая языком от усталости.
— Ты мне просто завидуешь, — положил Талос на скамью шлем.
— Извини, командир, — последовал Колосс его примеру. — У нас кондиционера нет.
Услышав от Брата «командир», Глеб довольно улыбнулся. Мышцы ныли, голова трещала, к горлу подкатывала тошнота, но на душе было тепло и спокойно. Он сделал свою работу. Сделал как надо и даже лучше. Ни одной потери под его командованием. Эффективность выше всяких похвал. Сам майор пожал ему руку, после того как второе отделение пятой роты разорвало клещи, сомкнувшиеся вокруг чересчур самонадеянных сослуживцев. Спас ни одну жизнь. Может быть, даже жизнь офицера, а это уже попахивает героизмом. Осталась только одна помеха на пути к полному удовлетворению — Симагин.
— Что будем делать с сукой-особистом? — будто забравшись Глебу в мозг, спросил Колосс.
— Первым делом пожру, — зевнул Талос и достал из ножен свой тесак, — а потом вскрою мразь, как рыбу, снизу доверху, обмотаю кишки вокруг цыплячьей шеи и подниму на флагшток. Как закончу, в душ и баиньки, — совершенно по-детски потёр он кулаком глаз и причмокнул.
— Я сам разберусь с комиссаром, — отрезал Глеб.
— Рапорт подашь? — усмехнулся Преклов.
— Нет. Он виновен в смерти штурмовика. И он ответит, без промедлений.
— Знаешь, — Колосс обтёр ладонь о насквозь пропитанную потом майку и протянул Глебу, — вы оба, — перевёл он взгляд на «Химеру», — не такие уж уроды.
— Присоединяюсь, — поднял руку Талос.
— Рад слышать, — ответил Глеб, еле обхватив громадную лапищу.
К моменту, когда «Аврора» приземлилась, возле вертолётных площадок было уже полным-полно народу, выгрузившегося из прибывших «скарабеев». Звену Глеба пришлось идти сквозь колонны штурмовиков, бросающих на более чем заметную четвёрку любопытные взгляды, пока кто-то не крикнул: «Глядите! Это же те самые парни, что вытащили третью роту из говна!».
Глеб и не предполагал, что слава может быть настолько нежданной. Штурмовики, расступаясь, вытягивались по стойке смирно в воинском приветствии. Те, что посмелее, норовили дружески хлопнуть по плечу. Над базой понеслось скандирование: «Доблесть и честь!».
— Чёрт! — оглянулся Талос, пробившись вместе с остальными к штабу. — Я думал, они порвут меня на сувениры.
— Ждите здесь, — распорядился Глеб и прошёл внутрь.
— К кому? — чуть слышно просипел дежурный, с открытым ртом опускаясь на стул.
— Комиссар Симагин.
— Там, — указал он в коридор. — Пятый кабинет.
Глеб, молча, прошёл дальше и открыл дверь, не обращая внимания за треск выламываемого замка.
— Вы что себе позволяете?! — особист явно хотел взять угрожающую ноту, но голос предательски сорвался. — Немедленно покиньте… — Глеб подошёл ближе, и Симагин, отступив, выхватил из кобуры пистолет. — Не сметь! — взвизгнул он.
Глеб, продолжая хранить молчание, сделал ещё шаг.
— Ладно. Послушай, — комиссар поднял руки и медленно положил «Вальтер» на стол. — Я лишь делаю свою работу. Понимаешь? Ты же солдат. Ты должен понимать. К тому же всё прошло, как по маслу. Ты справился. Я обязательно отражу это…
— Из-за тебя умер штурмовик, — произнёс Глеб, насилу сдерживая ярость.
— Из-за меня? — выдохнул Симагин. — Как такое возможно? Я не…
— Он не дождался эвакуации. Медики на базе могли бы его спасти. Но вертолёт не прилетел.
— Там было опасно. Для членов экипажа. Понимаешь? — затараторил комиссар. — У этих бандитов есть ПЗРК. Так разведка сообщила. Я не имел права…
— И за это ты сдохнешь.
— Нет… — Симагин забился в угол, с тоской поглядывая на зарешеченное окно. — Это какая-то дикая ошибка! Пожалуйста.
Глеб вплотную приблизился к едва не плачущему от страха комиссару, и уже предвкушал удовольствие от хруста его черепа в пальцах, когда за спиной раздался такой знакомый, до боли родной бас:
— Оставь его, боец.
Глеб, не веря ушам, обернулся.
В кабинете стоял Палач первого ранга Виктор Крайчек. Полевой китель с погонами майора сидел на могучем торсе словно влитой, сапоги, как всегда, сверкали, надраенные до зеркального блеска. Каменное лицо не допускало и мысли о неподчинении.
— Ты же не хочешь под трибунал?
— Никак нет, господин майор, — Глеб сделал два шага назад, не отрывая взгляд от наставника.
— Вот и славно.
— Спасибо! Боже… — Симагин поднялся с пола и оправил пиджак. — Даже не знаю, что бы произошло, не появись… А-а!!!
Рука Палача ухватила комиссара за промежность и подняла вверх. Симагин, прижатый к стене, скорчился, вцепившись в предплечье «спасителя» и суча ногами.
— Знаешь, — Крайчек склонил голову, заглядывая в слезящиеся глаза, — наличие мужского полового хуя между ног ещё не делает мужиком. Думаю, он тебе ни к чему.
— А-а-ах, — тоненько вырвалось из разинутого комиссарского рта.
Палач разжал руку и брезгливо вытер ладонь о плечо рухнувшего на пол особиста. Брюки на поджатых к животу ногах потемнели. По паркету растеклась жёлтая лужа.
— За мной, боец, — махнул рукой Крайчек, направляясь в коридор. — Нам есть что обсудить. И — дьявол! — нужно найти рукомойник.
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16