Глава двадцать вторая
В полуквартале грохнул тяжелый разрыв. Затем где-то чуть дальше – другой. Противник все же решился применить артиллерию, стреляя явно вслепую по тем районам, где своих быть не могло. Были ли чужие, вопрос спорный, но вдруг какой-нибудь снаряд достигнет цели?
– Макс, тебя комбат в штаб вызывает. Срочно. – На лице ротного проступило недоумение. Однако приказ надо выполнять.
– Зачем это? Что я там забыл? – Сынок вполне усвоил простейшую солдатскую заповедь – от начальства лучше держаться подальше.
– Откуда я знаю? Сказали: явиться, и все.
– Делать мне, по приколу, больше нечего…
Идти никуда не хотелось. Обстрел играл в этом нежелании далеко не последнюю роль, попадешь под шальной снаряд или мину, и все, но и без него вышагивать куда-то в одиночку было неприятно. Город вообще производил неприятное впечатление, казался опасным, чужим. Здесь хоть вокруг люди, за последние дни ставшие своими, а что ждет там… Да и ротный – мужик отличный, комбат же для солдата – некая абстракция, этакий небожитель среднего звена. Тем более, комбат чужой, лишь волею капризной судьбы вдруг ставший еще и твоим начальником.
– Так… Это приказ. – Громову тоже не хотелось отпускать бойца. Рота фактически превратилась в отделение, ладно, в предельно ослабленный взвод, и каждый человек был на счету. Умелый, нет, какой бы ни был, только других ведь все равно не имеется, а пополнения сегодня не будет. Может, завтра на отдыхе дадут кого-нибудь. Лучше – добровольцев, тех хоть не надо ускоренно учить с нуля. Хотя, совсем уж неподготовленных не дадут. Занимались же чем-то в тылу. Их бригаду почти сразу бросили в бой, да только создавались ведь и другие.
Разве думал ротный при поступлении в военный институт, уже даже не училище, что выпадет судьба оказаться на большой войне? Даже Чечня к тому времени давно перестала считаться горячей точкой, и в крайнем случае могло выпасть разве что аналогичное.
По большому счету, сейчас тоже был некий конфликт, мировая бойня происходила гораздо южнее, а здесь лишь некие бои местного значения. Без обмена ядерными ударами, даже без массированного применения тактических ракет и массовых схваток в воздухе. Почти исключительно по старинке, на земле, а результат – подразделения исчезают в считанные дни, как никогда и не было, и кто первым не выдержит, пойдет на попятную…
Зря ад помещают под землю. Ад – на войне.
– Я им что, лузер? Им мальчик на побегушках нужен? – Что можно делать при штабе, Максим не представлял.
Нет, разумеется, существуют всякие писаря, и в первый день Сынок весьма желал бы попасть на подобную должность. Только вряд ли вызывают ради хорошего почерка, который на самом деле скверный до предела, откуда взяться другому, если привык печатать на компе, но не елозить по бумаге ручкой да ради красивого слога.
– Не знаю.
– Боец! Что за разговоры? Это же приказ! – Сурен тоже подошел, посмотрел на Сынка. Но, как и в голосе ротного, строгости в тоне старшины не было. Не ко времени кого-то отсылать без веской причины. А какие причины могут быть в бою? Не ранен, здоров, а штаб… Мало ли какая блажь пришла в их головы? Тут того и гляди опять попрут, и с кем держать рубеж?
– Видал я такие приказы!
– Может, тебе орден дадут, – вдруг хмыкнул ротный. – Или хотя бы медаль.
Мужчины поневоле расхохотались. Может, кому-то и хотелось награды, профессиональным военным – наверняка, только все это было в иной, довоенной жизни. Сейчас же казалось такой ерундой…
Звук работающего мотора заставил всех схватиться за оружие, однако оказалось, это всего лишь армейский грузовик. Без тента, грязноватый, с полным кузовом раненых. Водитель вел машину медленно, старательно маневрируя посреди захламленной улицы.
Следом за грузовиком вдали появилось несколько бредущих солдат. По форме и оружию – свои. Усталые, только что вышедшие из боя, то и дело оглядывающиеся назад, где по-прежнему грохотала перестрелка. Контратака явно захлебнулась. Да и имелось ли на нее достаточно сил? Сомнительно. Зато обороняющиеся получили хоть небольшую передышку.
– Капитан Дашко, – представился подошедший офицер. – Приказано принять у вас участок.
– Так… Подождите. – Громов на всякий случай уточнил по рации, так ли это и куда теперь направляться ему? Оказалось – к группе Николая. Александр не зря говорил, что постарается стянуть остатки роты в одно место.
С первого взгляда было видно: вояки у Дашко не чета ополченцам. Исходила от них аура уверенности в себе, и всевозможные бои для них явно были не в диковинку. Этакие матерые волки, чувствовавшие себя на войне, как в родной стихии.
– А там что? – не удержался, спросил старший лейтенант.
– Покуролесили малость. Им теперь долго икаться будет, – скупо улыбнулся капитан. – Одной брони пожгли… Но и осталось еще порядочно. Похоже, стянули сюда все, что только было под рукой. Так что, обольщаться пока рано. Опомнятся и попрут опять. Они уперлись, словно от взятия города окончательная победа зависит, а нам оно и на руку. Будем надеяться, финал станет таким же.
О своих потерях капитан не заикнулся. Хотя, может, проехавшая машина была из другого подразделения. Вообще, откуда она здесь взялась? Нет, немного дальше, в тылу, был оборудован медицинский пункт, как же без него на войне, и раненых оттуда вроде куда-то эвакуировали, следовательно, транспорт должен быть. Просто в расположении роты никто не ездил. Когда вокруг стреляют, все рушится и горит, порою лучше перемещаться пешком.
Стрельба впереди явно не собиралась затихать. Лишь порою она чуть умолкала и почти сразу вспыхивала с новой силой. Звуки постепенно приближались, уже не говоря про вяло текущий обстрел города.
Внезапно снаряд разорвался едва ли не рядом, ударил через дом, и офицеры невольно пригнули головы. Отдельные осколки просвистели рядом. К ним добавились камушки и еще какой-то мелкий мусор.
– Ладно. Уходите, пока они вообще не разыгрались. Да и нам пора обустроиться поудобнее. Удачи тебе, старшой! Чтобы нам еще довелось встретиться после победы!
– Взаимно! – И, невольно подражая Александру: – Пошли, орелики! Еще не вечер!
Хотя хотелось как раз скорейшего наступления темноты. Но тут уж не угодить…
– Эй, как там? – Николай даже вышел на дорогу.
Именно вышел, а не выскочил. На войне все люди нервные, могут принять за врага, прежде выстрелить, а уж затем смотреть, враг то был или соратник?
Они торопливо отступали по улице, с дюжину бойцов, вдобавок несущих на импровизированных носилках пару раненых. У кое-кого из идущих тоже были повязки. Некоторые хромали, кого-то поддерживали. Но все были при оружии, даже тащили с собой крупнокалиберный «Утес».
– Дали им немного прикурить, – отозвался немолодой мужчина. – И они нам… В общем, скоро будут здесь. Теперь ваша очередь, мужики.
– Кто б сомневался? – буркнул Николай.
Опять в бой не хотелось. Два дня – чересчур долгий срок на войне. Единственное, что утешало, – это обещание вывести вечером на переформирование. А там, пока суд да дело, может, все и закончится. Тут осталось от силы часа три. Ну, может, четыре. Только как их пережить?
– Как вы, десантура? – Появление ротного было подарком судьбы. Сразу стало вериться, что все обязательно будет хорошо и они выстоят оставшееся время. Много ли солдату надо? Лишь видеть вокруг своих товарищей и командиров. Вместе даже дышать легче.
– Нормально, – Николай невольно улыбнулся.
– Так… Броню я чуть подальше пока поставил. Здесь ее укрыть негде. Теперь вся рота вместе. Еще и Комар скоро подтянется.
– Ну, если еще и Комар, тогда вообще, – обрадовался Николай. Однако в голову немедленно пришла мысль о флангах, и следующий вопрос вырвался сам собой. – А там тогда кто? В смысле, на соседних улицах?
– Там нас сменили. Как говорится, здесь вам не тут. В общем, теперь наш рубеж здесь. Ну, показывай свои позиции.
Показать Николай ничего не успел. На улице вновь показалась небольшая группа бойцов во главе с уже знакомым полноватым сапером. Дышал сапер тяжело, сразу было видно: устал, да и легко ли таскать животик и работать при этом? Лицо перемазано, кончик уса обгорел, делая лицо несколько несимметричным. Но держался офицер бодро, словно никакого боя вокруг. Сущие пустяки и мелочи жизни, некие привычные и даже немного поднадоевшие дела.
– Это вы тут? – Минаков тоже узнал Дмитрия.
– Вроде мы.
– А капитан где?
– Так на повышение пошел. Теперь начштаба батальона. Появится еще. Он временами небольшие рейды проводит.
– Тоже хорошо. Мужик правильный, на месте сидеть не станет. Ладно. Сейчас не об этом. Мы там дальше кое-какие сюрпризы установили. МОНки, еще кое-что. Так что, в ближайшие дома не суйтесь. И вообще, вперед не ходите. Там сейчас столько всего… Сейчас бойцы еще и у того забора всякие разности поставят. – Он кивнул на ближайший двор.
– Спасибо, что предупредил. – Ротный невольно представил, как мог бы выдвинуться вперед и нарваться на собственные мины. Однако сюрпризы являлись немалой поддержкой и вызвали не столько досады, сколько радости.
Какое – вперед, если даже более подготовленные бойцы теперь отходят? Жаль лишь, в обороне боя не выиграть, придется тоже откатываться потихоньку. И так до самого вечера.
Ничего. Надо держаться.
– Свои люди, – Минаков дружески подмигнул. – Нам для незваных гостей ничего не жалко. Ни патронов, ни мин. Пусть помнят наше гостеприимство.
Впереди оглушительно рвануло. Даже земля под ногами вздрогнула, а с домов посыпался какой-то мусор.
– Вот. Это первый сюрприз, – довольным тоном оповестил Минаков. – Надеюсь, им понравилось.
Судя по мощности, весьма. От таких взрывов даже тяжелый танк может опрокинуться. Или как раз танк и подорвался?
Неплохо бы. Пусть в городе даже самый бронированный зверь не так страшен, как в поле, но лучше пусть разлетается подальше отсюда. Видели их уже, хватит. Ничего особо интересного.
Опять рвануло, но на сей раз не столь впечатляюще. Хотя для человека – в самый раз. Людям надо не столь много, как созданным неживым механизмам.
– Ладно. Мы двинули дальше, – Минаков дождался пары бегущих сюда бойцов. Очевидно, тех самых саперов, которые минировали последний дом. – Удачи вам! И чтобы мы все еще увиделись если не вечером, так завтрашним утром!
– Взаимно!
Ополченцы вновь остались одни. Впрочем, за последнее время к этому настолько привыкли, что иной ситуации уже не представляли.
– К бою! – выдохнул ротный.
Ни к чему маячить на открытых местах. Да и взрывы говорили: противник уже недалеко. Ладно, если задержится, станет искать более безопасные маршруты или же вызовет саперов, а если все-таки попрет вперед?
– Боеприпасов маловато. Долго не выдержим, – тихо пожаловался Николай.
– Я вам дам цинк автоматных. Пять сорок пять, – сообщил находившийся тут же старшина. – Но имейте в виду: последний. И пулеметных немного. На пару лент.
Сурен явно чувствовал себя неловко, словно был виноват в том, что вовремя недоглядел, не пополнил запас. Хотя, он с какого бока? Честно докладывал, пытался получить, а в ответ – ничего нет, обходитесь имеющимся.
– Нам бы хоть пару гранат к РПГ.
– Извини, чего нет… – Сурен лишь руками развел. – Придется обходиться трофеями.
Зоркий глаз старшины, разумеется, давно заметил парочку чужих винтовок у бойцов и чужой же гранатомет. А уж принцип действия у любого оружия одинаков, и умеющий пользоваться одним всегда разберется с другим.
– «М-шестнадцатые» зачем? – поинтересовался Сурен. – Таскать второй ствол…
– Для понта, – усмехнулся Николай. – Их там много валялось.
Он не стал говорить, что Максим подобрал пистолет Кольта и старательно заныкал по праву нашедшего. Винтовку с собой не возьмешь, не спрячешь, да и ни к чему она дома, а вот пистолет пригодится и в мирное время.
– Разве для понта. С «калашом» все равно не сравнится. Вы ее чистить задолбаетесь. Ладно, не мое дело. Если хочется, постреляйте. Все равно потом выбросите. Лучше бы какой пулемет подобрали.
– Был и пулемет. Только неисправный. Там всю ствольную коробку взрывом перекосило. А хорошего не нашлось.
Вновь громыхнуло, теперь почти рядом. Даже было видно, как поднимается вздыбленная взрывчаткой пыль и куда-то несутся обломки. Уши слегка заложило. Не в первый раз за последние дни. Наверняка и не в последний.
Почему на войне год считается за три? Некоторые дни вполне равны году…
– Там еще пара стволов есть, – Николай кивнул за какой-то сарай.
– Посмотрим. – Удержаться Сурен не мог. – А говоришь, нет пулемета! А это что?
Он приподнял оружие, больше смахивающее на обычную винтовку. Во всяком случае, никаких сошек не имелось, а магазин был обычный, коробочный. На взгляд – патронов на тридцать.
– Это «кехлер-кох», модель двадцать седьмая. Если не ошибаюсь. По классу – вроде нашего РПК. Правда, не в полной комплектации, но все-таки…
Подобрал пару запасных пластиковых магазинов, кинул взгляд на всякую мелочовку.
– Вы патроны хоть взяли? Должны же они носить еще и россыпь.
– Нет, – с некоторой долей вины признался Николай. – Только оружие, и то не все, воду, жратву, кое-какую ерунду…
– Эх, вы! Я возьму, если не возражаете?
– Конечно.
И тут грянуло справа. Там явно разгорелся нешуточный бой, и мужчины невольно напряглись, стали вслушиваться, вдруг двинется в их сторону или покатится назад, обнажая фланг? Но нет, вроде пока все в порядке, хотя кто побеждает, не понять.
– Ладно. Я на ту сторону. – Старшина кивнул куда-то через улицу. – Фигня, тут осталось…
