Первый вопрос:

Ошо,

Я боюсь прыгнуть с трехметровой вышки в плавательном бассейне.

Смогу ли я прыгнуть в просветление?

 

В первую очередь нужно понять, что не может быть никакого прыжка в просветление. Тебе нужно подняться к нему – оно выше тебя, а не ниже. Так что по крайней мере один страх ты можешь отбросить!

А подъем к просветлению – это простой процесс. Это не что-то мучительное, трудное. Это подобно тому, как ты снимаешь слой за слоем с луковицы: за одним слоем есть другой слой – более свежий, более молодой, более сочный, а за этим слоем есть еще слои, более сочные. И если ты будешь продолжать снимать слой за слоем, в конце концов у тебя в руках ничего не останется, потому что вся луковица состоит из этих слоев. Просветление – это своего рода снятие слоев с эго.

Его можно сравнить с луковицей, потому что у него нет внутренней субстанции, есть только слои. И иногда эти слои отваливаются сами по себе, иногда они увядают. Если ты внимательно присмотришься к своей жизни, ты можешь увидеть, как это происходит. Это не имеет отношения к теории.

Иногда ты можешь увидеть, что носишь маску, которая не подходит для данного случая. Когда от тебя ждут, чтобы ты улыбался, ты не улыбаешься; когда от тебя ждут, чтобы ты плакал, ты не плачешь.

 

Когда-то я жил в семье одного моего дальнего родственника. Его жена умерла. На самом деле очень трудно найти мужа, которому никогда не приходила в голову мысль, что было бы неплохо, если бы его жена умерла, – такое вот счастливое избавление. А жена моего дяди была поистине кошмарной женщиной. И в общем-то все были счастливы, что она умерла, и все знали, что ее муж счастлив, – но обычай, традиция…

Я, как обычно, сидел в саду. Он сказал мне:

– Я не могу целый день сохранять печальный вид, потому что на самом деле я не скорблю. И ты это знаешь. Я не могу скрыть это от тебя – ты же находишься в доме двадцать четыре часа в сутки, – но когда приходят родственники, я должен показывать им, что я очень несчастен.

Чтобы кто-то случайно не увидел, что он счастлив и доволен, он попросил меня:

– Ты большую часть времени сидишь в саду и читаешь, поэтому ты мог бы давать мне сигнал, когда кто-то приходит.

И мне пришлось подавать ему сигналы.

И самым удивительным было то, что, как только я подавал ему сигнал, он сразу же становился несчастным. Иногда я разыгрывал его: подавал сигнал, а никто не появлялся. Он очень сердился и говорил:

– Ты не должен делать этого, ведь это опасная шутка. Я могу подумать, что ты шутишь, а кто-то действительно придет. Ты должен понять, что меня не должны застать врасплох, когда я наслаждаюсь жизнью. Я ведь никогда не наслаждался жизнью – и все из-за этой женщины! Она была такой занозой! И даже сейчас, хотя она уже умерла, она мучает меня, потому что приходят эти родственники – родственники, которых я не видел много лет, которых я даже не считаю своими родственниками. Они приходят, и я вынужден быть несчастным – настоящие это родственники или нет, я все равно должен выдавливать из себя слезы.

Я сам удивлен, что оказался способным на это – принимать несчастный вид, проливать слезы. И я умоляю тебя: когда я это делаю, пожалуйста, находись подальше от меня. Оставайся в саду, тебе не нужно присутствовать при подобных сценах, потому что при тебе мне трудно устраивать это представление.

Однажды пришел человек, которого я знал, он был книготорговцем. И я сказал ему:

– Не могли бы вы на пару минут притвориться дальним родственником умершей жены моего дяди?

– Что? – спросил он.

– Я все объясню вам потом, когда приду в ваш магазин, – сказал я. – Но запомните, это нужно сделать определенным образом. Сначала я представлю вас как владельца лучшего книжного магазина в городе, и не просто как владельца магазина, но и как человека, который любит книги и имеет собрание редких книг. Я скажу, что книги для вас – не просто бизнес, а подлинная страсть. Сначала я именно так вас представлю. А затем в середине разговора я скажу ему, что вы также родственник его покойной жены. Я просто хочу посмотреть, как он меняет свои маски.

Я представил дяде этого человека. Дядя был совершенно счастлив. Он сказал:

– Очень хорошо, как-нибудь я зайду в ваш магазин. Обычно у меня нет времени для чтения, но если вы предложите мне какие-то редкие книги, я постараюсь найти время.

И тогда я сказал:

– Я забыл кое-что сообщить. Этот человек пришел сюда не для того, чтобы продавать книги, он – родственник твоей покойной жены.

И мой дядя сразу же стал плакать, из его глаз полились слезы, он стал таким несчастным…

Книготорговец тоже был удивлен тем, как быстро дядя переменился. Только что он смеялся и не было ничего, что свидетельствовало бы о страдании и прочем.

– Не усердствуй понапрасну, – сказал я ему. – Он не является родственником твоей жены. Это просто недоразумение.

– Что еще за недоразумение? – спросил дядя.

– По соседству умерла еще одна женщина, – сказал я. – Он – родственник той женщины.

И сразу же все слезы исчезли, и он засмеялся. Он сказал:

– Отличная шутка! Почему вы сразу мне не сказали?

Книготорговец ответил:

– Мне незнаком этот район, я здесь никогда не был, а ваш племянник сбил меня с толку. Он сказал, что здесь жила моя родственница, которая умерла. Я пришел сюда из-за моей умершей родственницы – но мне незнаком этот район, и я никогда не видел мужа моей родственницы, так что простите меня. Но это было великолепное зрелище! Вы могли бы стать великим актером – вы так быстро переходите от смеха к страданию, от страдания к смеху.

– Это еще ничего, – заметил я. – Если я скажу ему правду, он снова начнет проливать слезы и горевать.

– Какую правду? – спросил дядя.

– Никакая другая женщина не умирала, – сказал я. – Он – родственник твоей жены.

Дядя сказал:

– Послушай, я же говорил тебе, что это серьезно.

И снова слезы, и снова несчастный вид.

И книготорговцу стало так жалко это несчастное создание… Он сказал мне:

– Не мучайте его больше.

– Я не мучаю его, – сказал я. – Он сам себя мучает! Какая в этом необходимость? Жена умерла, она уже не вернется. Ему не нужно бояться ее, по крайней мере сейчас. Пока она была жива, это было трудно сделать. Я знал его жену, у него были все основания бояться ее. Но теперь ему нечего бояться, она не вернется.

Я сказал дяде:

– Будь просто самим собой. Если тебе хорошо, зачем надевать маски? Зачем превращать свою жизнь в спектакль?

 

Но мы все в той или иной мере занимаемся этим.

Ваша личность состоит только из искусственных слоев. Вы располагаете множеством масок – и вы надеваете ту из них, которая вам нужна в данный момент. В действительности человек постепенно превратился в почти автоматическую систему – вам даже не нужно ничего делать, все происходит само собой.

Как только вы видите своего начальника, ваше лицо меняется. Не то чтобы вы сами меняли его, это происходит неосознанно – вы начинаете улыбаться, вы становитесь похожими на собаку, виляющую хвостом.

Даже собаки очень хитры. Если у них нет уверенности относительно незнакомца, подходящего к дому, – может быть, это друг, а может, нет, – они делают два дела одновременно: лают и виляют хвостом. Они просто выжидают, чтобы увидеть, как будут разворачиваться события. Если хозяева дома принимают незнакомца как друга, лай прекращается, а виляние хвостом продолжается. Если же они его не принимают, то виляние хвостом прекращается, а лай продолжается.

Бедные собаки развращены общением с людьми, они научились вашим трюкам.

Встречая своего начальника, человек имеет одно лицо. Встречая своего слугу, тот же самый человек будет иметь другое лицо. Он ведет себя со слугой так, как будто слуга и не человек вовсе, а пустое место. Мимо него можно пройти и даже не обратить на него внимания, ведь он всего лишь слуга.

Но когда вы встречаете своего начальника, у вас появляется радостное выражение лица, улыбка до ушей – как у Джимми Картера. И вы делаете это непреднамеренно, это независимое от вас, подсознательное функционирование.

Просветление – это просто процесс осознавания подсознательных слоев вашей личности и отбрасывания этих слоев. Эти слои – не вы, это – фальшивые лица. Но из-за этих фальшивых лиц вы не можете открыть ваше подлинное лицо.

Просветление есть не что иное, как открытие подлинного лица – истинной реальности, которую вы приносите с собой в этот мир и которую вы заберете с собой, когда умрете. А все эти слои, накопленные между рождением и смертью, вы оставите здесь.

Просветленный человек делает то же самое, что делает с людьми смерть, но он проделывает это над собой. В определенном смысле он умирает и возрождается, умирает и воскресает. И его подлинность излучает сияние, потому что она – часть вечной жизни.

Это процесс открытия самого себя.

Вы не оболочка, вы содержимое.

Отбросьте оболочку и откройте содержимое – в этом и заключается весь процесс просветления.

 

Второй вопрос:

Ошо,

Повсюду вокруг себя я чувствую твое присутствие, твою любовь и твое сострадание, но мне кажется, что я недостойна этого. Кто я такая, чтобы быть достойной? И именно поэтому я закрыла дверь перед тобой. Мое сердце страдает, но я забыла, где находится эта дверь.

Пожалуйста, прокомментируй это.

 

Это одно из преступлений, которое совершается против каждого повсюду в человеческом обществе: вас постоянно обусловливают и говорят вам, что вы недостойны.

Из-за этой обусловленности большинство людей перестало даже надеяться на какое-либо приключение, на путешествие к звездам – так они убеждены в своей недостойности. Их родители говорили им: «Вы недостойны». Их учителя говорили им: «Вы недостойны». Их священники говорили им: «Вы недостойны». Все навязывали им идею, что они недостойны. Естественно, они приняли эту идею.

И как только вы принимаете идею о своем ничтожестве, вы, конечно же, закрываетесь. Вы не можете поверить, что у вас есть крылья, что все небо принадлежит вам, что вам нужно только расправить ваши крылья, и все небо будет вашим, со всеми его звездами.

И дело не в том, что вы где-то забыли открыть дверь. У вас нет никаких дверей, у вас нет никаких стен. То, что вы недостойны, – это всего лишь концепция, идея. Вы загипнотизированы этой идеей.

С самого начала все культуры, все общества использовали гипноз для уничтожения индивидуума – его свободы, его уникальности, его гения, – потому что власть предержащим не нужны гении, не нужны уникальные индивидуумы, не нужны люди, которые любят свободу. Им нужны рабы. А единственный психологический способ создавать рабов – это обусловливать ваш ум, внушать вам, что вы недостойны, что вы не заслужили даже того, что имеете, что вы не должны ничего больше желать. Вам и так уже дано слишком много того, чего вы недостойны.

И гипноз – это простой процесс непрерывного повторения. Просто продолжайте повторять некую идею, и она начнет укореняться внутри вас, она станет толстой стеной, невидимой – без дверей, без окон. Нет никакой стены.

 

Георгий Гурджиев вспоминает о своем детстве… Он родился на Кавказе, это одно из самых первобытных мест в мире. Кавказ все еще находится на той стадии развития, на которой находилось человечество, когда оно жило охотой, когда еще даже земледелие не начало развиваться. Жители Кавказа – великие охотники.

А любое общество, которое живет охотой, обязательно является кочевым обществом. Такое общество не строит дома, не создает постоянных поселений, так как на диких животных нельзя положиться – сегодня они здесь, а завтра их уже здесь нет. Люди непременно будут убивать их, и поэтому они убегут – они будут убиты или убегут.

Поселения возможны только в земледельческом обществе, потому что растения не могут убежать, и люди должны находиться рядом с ними, чтобы защищать их, поливать их, ухаживать за ними – так что люди должны жить в деревнях рядом со своими полями.

На Кавказе люди до сих пор кочуют. Верхом на своих лошадях они перемещаются с одного места на другое, занимаясь охотой.

Гурджиев был воспитан в кочевом обществе, так что он был почти существом с другой планеты. Он знал некоторые вещи, которые мы забыли. Он вспоминает, что в те времена, когда он был ребенком, кочевники гипнотизировали своих детей, потому что они не могли носить их с собой во время охоты, им приходилось оставлять их где-нибудь под деревом, в безопасном месте. Но где гарантия, что дети будут оставаться на этом месте? Поэтому их гипнотизировали. Кочевники применяли простой прием – они пользовались им на протяжении веков.

С самого начала, когда ребенок был еще маленьким, они заставляли его сидеть под деревом. Они очерчивали палкой круг, сажали внутри этого круга ребенка и говорили ему: «Ты не должен выходить из этого круга. Если ты выйдешь из него, ты умрешь».

И маленькие дети верили, совсем как и вы. Почему вы христиане? Потому что ваши родители вам так сказали. Почему вы индуисты? Почему вы джайны? Почему вы мусульмане? Потому что так вам сказали ваши родители.

Эти дети верили, что, если они выйдут из круга, они умрут. Они росли с этой обусловленностью.

Вы можете попытаться выманить их из круга: «Выходи, я дам тебе конфету». Они не могут, ведь смерть… Даже если они и попытаются это сделать, им покажется, что перед ними встает невидимая стена, которая не позволяет им выйти из круга. Но эта стена существует только в их умах – на самом деле никакой стены нет, ничего нет. Пока человек, который заключил ребенка в круг, не придет и не сотрет круг, ребенок будет оставаться внутри круга.

Ребенок продолжает расти, но эта идея остается в его подсознании. Так что даже тогда, когда он становится взрослым, – если его отец проведет вокруг него линию, он не сможет выйти за эту линию. До самой старости человек несет в своем подсознании то, что было внушено ему в детстве.

И так поступали не с одним ребенком. Вся группа кочевников заключала в круги своих детей, и дети целый день сидели под соседними деревьями. К тому времени, когда родители возвращались, это становилось такой обусловленностью, что ребенок не хотел выходить из круга.

 

В точно такие же круги вас заключает ваше общество. Конечно, оно действует более изощренно. Ваша религия – это не что иное, как круг, но проведенный очень изощренно; ваша церковь, ваш храм, ваша священная земля – это просто-напросто гипнотический круг.

Вы должны понять, что вы живете заключенными во многие круги, которые существуют только в вашем уме. У них нет реального существования, но они действуют так, как будто они реальны.

 

Однажды ночью – было около полуночи – в мою дверь постучал молодой человек. Я еще не спал, писал письма. Он упал на колени, обхватил мои ноги и сказал:

– Дайте мне своими руками стакан воды.

– Зачем? – спросил я.

Он сказал:

– Меня прислал доктор Барат. Я его пациент. Много лет я страдаю от болей в животе. Он лечил меня многими лекарствами, но они не помогают. А сегодня он сказал: «Медицина бессильна помочь тебе, только чудо может тебе помочь». Я спросил у него, куда мне идти за чудом, и он направил меня к вам. Он сказал: «Припади к его ногам и не отпускай их, пока он не даст тебе стакан воды – только эта вода исцелит тебя».

Доктор Барат был моим другом. Он говорил мне, что собирается прислать ко мне этого молодого человека. Он сказал:

– Он – ипохондрик. Он ничем не болен – просто он богат, у него слишком много денег, и ему нечем заняться. Поэтому он и придумывает себе боли в животе, головные боли… Он находит у себя всевозможные болезни. Я же никаких болезней у него не нахожу, он совершенно здоров. Но каждый день он мучает меня по несколько часов. Я знаю, что ни одно лекарство ему не поможет, потому что он не болен. На самом деле, ему даже опасно давать какие-либо лекарства.

Поэтому я даю ему только подкрашенную воду, которую готовлю специально для него. У меня есть шкаф, который полностью заполнен пузырьками с подкрашенной водой. Я смешиваю воду из этих пузырьков и даю ему. И он говорит: «Да, стало немного лучше, но боль остается». А если боль исчезает в одном месте, то сразу же появляется в другом. Мне это надоело. И из-за него я теряю многих своих пациентов. Поэтому ты должен спасти меня от этого богатого молодого человека. Его отец умер и оставил ему большое наследство, у него достаточно денег, чтобы выбрасывать их на что угодно. Но он подрывает мой бизнес.

Я спросил у него:

– Я не понимаю, как он подрывает твой бизнес?

– Очень просто, – ответил он, – ведь другие пациенты видят его, видят, что он ходит ко мне вот уже десять лет, а я не способен его вылечить. Это производит плохое впечатление. Поэтому я хочу направить его к тебе, и ты должен сотворить чудо.

Я сказал:

– Я не творю чудес, чудес не бывает. Но если ты так хочешь, я попробую.

И когда этот молодой человек пришел ко мне, я стал отговаривать его:

– Вода, к которой я прикоснусь, не поможет. Тебе нужно пойти к другому врачу – что ты так привязался к этому доктору Барату? Если один врач не смог тебя вылечить, иди к другому врачу. Если не помогает аллопатия, попробуй Аюрведу; если не поможет Аюрведа, попробуй гомеопатию; если не поможет гомеопатия, попробуй натуропатию. И к этому времени ты уже умрешь, не о чем будет беспокоиться. Уйдет болезнь или нет, тебя уже не будет!

Он сказал:

– Но я хочу жить! Я слишком молод, чтобы прямо сейчас умереть. – А ему было не больше двадцати шести лет. – Я еще даже не женат. Так как мой отец умер, у меня теперь достаточно денег – многие люди преследуют меня. Они хотят выдать за меня своих дочерей, но я не хочу связывать себя. Сначала я хочу позаботиться о моем здоровье. Жениться – значит впустить еще больше болезней в свой дом. Вы должны дать мне стакан воды!

Я сказал:

– Очень трудно вылечиться таким образом, ведь чудес не бывает.

Я гостил тогда у одного из моих друзей. Его жена слышала весь этот разговор, который все не кончался, молодой человек начал плакать… В конце концов жена моего друга вышла к нам и сказала мне:

– Я не думала, что вы такой жестокий. Поможет это или нет, но дайте ему стакан воды. Уже за полночь, а вы сами не ложитесь спать и никому в доме не даете заснуть – мы все так возбуждены, мы хотим увидеть, что произойдет, случится чудо или нет.

Я сказал:

– Ну, раз вы так считаете… Я не хочу мучить вашу семью. Принесите стакан воды.

И я сказал молодому человеку:

– Запомни, ты никому не должен об этом рассказывать, так как я не хочу, чтобы завтра здесь целый день была очередь, состоящая из больных людей. У меня нет времени на это. Так что пообещай мне, что никому ничего не скажешь.

Он сказал:

– Я обещаю, что я никому не скажу, но вы тоже должны пообещать мне кое-что.

– Что именно? – спросил я.

Он:

– Вы должны пообещать мне, – сказал он, – что время от времени я смогу приходить к вам с бутылкой воды, и вы будете прикасаться к ней.

Я спросил:

– А что ты с ней будешь делать?

Он ответил:

– Я никому ничего не скажу. Но если случится чудо и у меня исчезнут боли в животе, я смогу помогать людям, которые страдают. Я буду давать им эту воду. Но я обещаю, что я никому не буду рассказывать о вас.

– Хорошо, договорились, – сказал я. – Но никого не приводи сюда!

Я дал ему стакан воды, и, когда он пил эту воду – просто пил, – было видно, как меняется его лицо. И он воскликнул:

– Боже мой, боль исчезла!

Жена моего друга стояла за моей спиной. Она сказала:

– Вы совершили чудо!

– Я ничего не совершал, – сказал я. – И запомни: ты не должна никому об этом рассказывать.

Она сказала:

– Я могу и не рассказывать, но все в доме уже знают об этом, они все слышали, даже дети знают… Но если это должно было случиться, зачем ты тянул целый час?

Я сказал:

– Если бы я не потратил на него целый час, то вода бы ему не помогла. Дело не в воде, дело в моем нежелании давать ему воду. Он все больше и больше убеждался в том, что вода ему поможет. А когда я сказал ему, что он не должен никому об этом рассказывать, он окончательно убедился, что это непременно случится.

И он стал давать эту воду другим людям.

Люди рассказывали мне… Даже доктор Барат сказал мне:

– Это поразительно. Ты излечил моего пациента, а теперь он сам лечит других моих пациентов. Я думал, что избавлюсь от него, а он приходит в мою приемную с бутылью воды и сидит там. Он говорит моим пациентам: «Забудьте об этом лекарстве, оно вам не поможет. Вот вам чудесная вода». Похоже, что этот молодой человек – мой враг из прошлой жизни! И он уже вылечил нескольких моих пациентов!

 

Семьдесят процентов больных людей больны только в своих умах, настоящих болезней у них нет.

И было установлено, что все «патии» – аллопатия, Аюрведа, юнани, натуропатия, гомеопатия – добиваются успеха в семидесяти процентах случаев. В семидесяти процентах случаев любой может творить чудеса, надо только правильно подготовить почву, устроить так, чтобы ум больного был убежден, что чудо непременно случится.

Вам просто внушают, что вы недостойны. Недостойных нет. Существование не производит недостойных людей.

Существование не такое глупое. Если существование производит так много недостойных людей, тогда вся ответственность ложится на существование. Тогда определенно можно сделать вывод, что существование неразумно, что в нем нет разума, что это неразумный, случайный материалистический феномен, в котором нет никакого сознания.

И вся наша борьба направлена на то, чтобы доказать, что существование разумно, что существование обладает сознанием.

Это то самое существование, которое создает Гаутам Будд. Оно не может создавать недостойных людей. Вы не являетесь недостойными.

Поэтому не нужно искать какую-то дверь, нужно только понять, что идея о том, что вы недостойны, – это ложная идея, навязанная вам теми, кто хочет, чтобы вы всю свою жизнь были рабами. Вы можете отбросить эту идею прямо сейчас.

Существование дарит вам такое же солнце, как и Гаутаме Будде, такую же луну, как и Заратустре, такой же ветер, как и Махавире, такой же дождь, как и Иисусу, – оно не делает никаких различий, у него нет идеи дискриминации. Для существования все равны: Гаутама Будда, Заратустра, Лао-цзы, Бодхидхарма, Кабир, Нанак или вы.

Единственное различие в том, что Гаутама Будда не принял идею о своей недостойности, он отверг эту идею. Ему было легко отвергнуть ее – он был принцем, наследником великого царства, единственным сыном царя, а царь считался почти богом. Так что у него не было идеи о своей недостойности.

Ну, а как насчет Кабира? Как насчет кожевника Раидаса? Как насчет горшечника Горы? Общество обременило этих бедных людей идеей, что они недостойны, но они отвергли эту идею.

 

В жизни Кабира есть ясные примеры. Всю свою жизнь Кабир прожил в Каши. Веками индуисты верили, что умереть в Каши – это величайшее благо, которого можно достичь в жизни, потому что тому, кто умирает в Каши, рай гарантирован. Неважно, кем он был – убийцей, вором, святым или грешником, – все это не имеет значение. Смерть в Каши стирает все это, и человек становится достойным рая.

Поэтому в Каши вы увидите много старых людей, мужчин и женщин, которые пришли туда только для того, чтобы умереть. За всю свою жизнь они ничего не сделали, но они не хотят упустить возможности попасть в рай.

А Кабир всю свою жизнь прожил в Каши, но когда пришло его время умирать, он сказал:

– Увезите меня из Каши в маленькую деревню на том берегу.

На другом берегу Ганга была маленькая деревня.

Его ученики сказали:

– Ты что, с ума сошел? Люди специально приходят в Каши, весь город полон людей, которые пришли сюда умирать. А ты всю свою жизнь прожил в Каши. Что за вздор ты несешь? И деревня, о которой ты говоришь, – это проклятая деревня. Говорят, что тот, кто там умирает, в следующей жизни рождается ослом.

Но Кабир сказал:

– Я должен попасть в ту деревню и умереть там. Я хочу оказаться в раю благодаря моим собственным заслугам, а не благодаря Каши. И я знаю, что я достоин этого.

Пришлось увезти его. Ученики, против их воли, переправили его на другой берег, и он умер в той деревне. Этот человек был совершенно уверен в том, что он достоин.

Он был ткачом. Неизвестно точно, индуистом он был или мусульманином, потому что его имя, Кабир, является мусульманским, это одно из имен Бога. Его нашли на берегу Ганга – маленький ребенок, всего несколько дней от роду, брошенный своими родителями.

Один великий индуистский ученый, Рамананда, совершал утреннее омовение и нашел ребенка. Он не был таким бесчувственным, чтобы оставить его там, поэтому он принес его в свой ашрам – у него был ашрам и сотни учеников. Так что ребенок был воспитан брамином.

Но на его руке было написано имя «Кабир». Рамананда не стал менять его имя.

До сих пор не ясно, мусульманином он был или индуистом. А ему самому было все равно.

Однажды в Каши было великое собрание. Такие собрания проводились каждые двенадцать лет для решения некоторых духовных вопросов, связанных со священными писаниями. Естественно, Кабир не был приглашен, ведь не было даже уверенности в том, что он индуист, а в собрании могли принимать участие только брамины.

Но это собрание никак не могло прийти к единому мнению относительно одного места в священном писании. Один человек сказал:

– Давайте забудем о том, индуист Кабир или мусульманин, это не имеет значения. Он – единственный в Каши человек, который сможет сразу же разгадать смысл этого отрывка священного писания.

Я рассказываю вам об этом случае по особой причине.

В то время в Каши находилась и Мира, она только что прибыла туда. Она странствовала по всей Индии.

С неохотой ученые обратились к Кабиру:

– Тебя приглашают на собрание, потому что мы не можем постигнуть смысл одного места в священном писании, никто из нас не переживал этого на собственном опыте. Но многие участники собрания говорят: «Кабир пережил это». Это место в священном писании может быть истолковано только тем, кто сам познал это, – и хотя мы и не уверены, индуист ты или мусульманин, или брамин, тем не менее, мы приглашаем тебя вопреки всем правилам.

Кабир сказал:

– У меня есть одно условие: я пойду на собрание только в том случае, если и Мира будет туда приглашена.

А это было еще более трудным для шовинистического мужского ума – пригласить женщину! Какое отношение к этому может иметь женщина?

Когда мудрые ученые обсуждают важные вопросы, женщина должна заниматься домашними делами.

Кабир сказал:

– Тогда Кабир не пойдет. Кабир может пойти только в том случае, если позволят прийти Мире. Если вы готовы допустить Кабира, каста которого неизвестна, религия которого неизвестна, – то почему возникают проблемы с приглашением Миры? Ведь она тоже может выразить свою точку зрения. У нее было то же переживание, что и у меня.

И ученым пришлось согласиться.

Такое случилось только однажды: женщина и не-брамин присоединились к высшим чинам индуизма для толкования священных писаний. И их толкование было принято.

Ученики Кабира спросили у него:

– Откуда у тебя такой авторитет?

Он ответил:

– Если существование принимает меня, если существование дает мне жизнь, этого достаточно для того, чтобы доказать, что я нужен, что существование не может обойтись без меня.

 

Так что отбросьте идею о недостойности, это всего лишь идея. И, отбросив ее, вы окажетесь под открытым небом – никаких дверей, все открыто, все стороны света открыты для вас. Самого факта вашего существования достаточно для доказательства того, что существование нуждается в вас, любит вас, заботится о вас, почитает вас.

Идея недостойности создана социальными паразитами. Отбросьте эту идею.

И будьте благодарны существованию – оно создает только достойных людей, оно никогда не создает ничего недостойного. Оно создает только людей, которые нужны.

Я настаиваю на том, что каждый саньясин должен уважать самого себя и испытывать благодарность к существованию за то, что он оказался востребованным на этом стыке пространства и времени.

 

Третий вопрос:

Ошо,

Есть такое суфийское изречение: «Ни один человек не может избежать своей судьбы. Этот мир – мир ограничений, и блаженны те, кто, несмотря на это, познали вкус запредельного».

Известный астролог и композитор Дейн Редьяр, который был другом Георгия Гурджиева, сказал: «Старая идея астрологии – что переживания случаются в человеческих существах – неверна. Наоборот, человеческие существа являются частью их переживаний».

Мое наблюдение таково: каждый астролог, у которого достаточно мужества, признает, что Гурджиев прав, когда говорит, что «человек – это машина».

С другой стороны, то, что я пережил с тобой, Христом и буддийскими учителями, открыло мне существование запредельного посреди ограничений. В то время как религиозность открывает двери в запредельное, астрология изучает мир форм и ограничений. И без религиозности астрология могла бы стать невыносимой для меня. Сейчас бесформенное и форма, кажется, встречаются внутри меня и начинают соединяться.

Пожалуйста, прокомментируй.

 

Георгий Гурджиев прав, когда он говорит, что человек – это машина, но под «человеком» он понимает всех тех, кто живет бессознательно, кто не осознан, кто не пробужден, кто не откликается на реальность, а просто реагирует.

Девяносто девять целых и девять десятых процента человеческих существ попадают в категорию машин. По отношению к этим машинам астрология возможна.

На самом деле делать предсказания и выдавать гарантии можно только машинам. На часы можно дать гарантию на пять лет, на автомобиль можно дать гарантию на какой-то срок. Мы знаем возможности машины, знаем, как долго она может работать. Ее возможности ограничены. И она ничего не может сделать сама по себе, она может только реагировать на ситуации – которые почти предсказуемы.

Например, на определенном этапе юноша и девушка достигнут половой зрелости, и их гормоны, их биология начнут притягивать их друг к другу. Они назовут это любовью, поскольку никто не хочет, чтобы его отнесли к категории машин. Но две машины не могут любить друг друга, две машины могут только находиться рядом друг с другом, могут сражаться, могут сталкиваться друг с другом.

И это вовсе не случайно, что в каждом языке есть выражение, соответствующее английскому to fall in love, «упасть в любовь», «влюбиться». Это бессознательный процесс, падение. Вы не можете сказать, почему вы любите определенного человека.

Сейчас наука о биологии человека, генетика, шагнула далеко вперед. Вам можно ввести гормоны, которые могут заставить вашу любовь исчезнуть или сделать из вас великих любовников. Но это гормоны, это – химический процесс. Вы не участвуете в нем осознанно.

 

Это случилось в Бомбее… Около двадцати лет назад ко мне пришел один астролог. Я сказал ему:

– Вы будете разочарованы. Со мной астрология не работает.

– Дело не в вас или в ком-то другом, – сказал он. – В астрологии не бывает исключений.

– Тогда сделайте вот что, – сказал я ему, – составьте список из двенадцати пунктов – в нем должно быть указано то, что мне предстоит сделать за один год. Один экземпляр останется у вас, а другой я возьму себе. Но на обоих экземплярах я напишу, что ничего из этого списка я не сделаю. Это единственный способ выяснить, работает ваша астрология или нет.

Он немного испугался, поскольку он никогда не думал о такой возможности.

Я добавил:

– Даже если вы скажете, что я благополучно переживу этот год, я умру – только для того, чтобы показать, что со мной астрология не работает.

Он сказал:

– Мне нужно провести более глубокое исследование. Я приду через три дня.

Прошло двадцать лет, а он так и не пришел.

И каждый раз, когда я оказываюсь в Бомбей, я прошу кого-нибудь:

– Позвоните этому астрологу и спросите, когда он закончит свое глубокое исследование, – ведь прошло уже двадцать лет. Или он отказался от этой идеи?

 

Если вы достигли просветления, то астрология в вашем случае не работает. И тогда вы можете любить, вы можете творить, вы можете действовать, тогда вы имеете определенную власть над своим собственным существом.

Но когда вы бессознательны, вас просто швыряет то в одну, то в другую сторону в зависимости от того, куда подует ветер.

И каждый, кто глубоко изучил человеческую природу… Есть много астрологических школ, которые веками изучали то, как действует механический человек. В своих исследованиях они пришли к определенным результатам, и их предсказания почти всегда верны. Если предсказания неверны, это означает, что астролог плохо подготовлен, его знание человеческой природы и бессознательного поведения недостаточно глубоко.

Но как только вы начинаете становиться осознанными, вы начинаете становиться действительно человеком – не машиной.

Когда Гурджиев впервые сказал, что человек – машина, это многих шокировало. Но он говорил истину. Только эта истина применима к девяносто девяти и девяти десятым процента людей – одну десятую процента следует исключить.

Родился Гаутама Будда…

А на Востоке для человеческого гения это было время самых высоких возможностей. Во всех направлениях, в которых работал Восток, он достиг высочайшей вершины, кульминации… таких пределов, что вам уже не найти новой позы йоги, Патанджали исчерпал все возможности, эта наука завершена.

Прошло пять тысяч лет, и эти пять тысяч лет тысячи людей пытались найти новую позу, но так и не смогли.

Вы не можете найти новую сексуальную позу, Ватсьяяна описал все возможные позы – и несколько поз, которые могут даже показаться невозможными!

Шива довел до совершенства все медитационные техники – сто двенадцать. Вы можете играть с их комбинациями, но ничего нового найти невозможно. Астрология в те времена тоже достигла своей вершины.

 

И когда родился Гаутама Будда, сын великого царя, царь немедленно созвал самых лучших астрологов. Они изучили расположение звезд в момент рождения ребенка и не решались сказать что-либо.

Только один, самый молодой астролог сказал царю:

– Эти люди молчат потому, что это необычный мальчик и мы не можем вынести окончательного решения о нем. Есть две возможности…

А астрологи никогда не говорят таким образом. Астрология подразумевает, что вы должны предсказать то, что обязательно случится; от вас не ожидают предсказания всех возможностей – это уже не будет предсказанием.

Но молодой астролог сказал:

– Эти старые, мудрые люди даже не скажут вам об этом. Я молод и могу сказать, могу рискнуть, потому что у меня еще нет никакой репутации. Есть две возможности: либо этот мальчик станет властелином мира, чакравартином, либо он станет просветленным, пробужденным, освобожденной душой – но тогда он будет нищим. Либо он будет властелином мира, либо он будет нищим с чашей для подаяния в руках. И не в наших силах сказать, каков будет исход.

И все старые астрологи согласились.

– Этот юноша прав. Мы молчали, потому что астрология так не работает. Мы говорим: «Это непременно случится». Но, что касается этого мальчика, мы не можем дать определенный ответ. И возможности совершенно противоположны – либо властелин мира, либо нищий.

И вот что случилось.

Царь спросил у этих мудрых астрологов:

– Тогда скажите мне, как оградить его от того, чтобы он не стал нищим, как сделать так, чтобы он стал властелином мира. Это желание всей моей жизни. Я не смог этого добиться – но у него есть такая возможность. Поэтому скажите мне, что нужно сделать, чтобы он не стал нищим.

Они дали ему совет, но их совет привел впоследствии как раз к противоположному результату. Они предложили:

– Окружи его всей возможной роскошью. Не позволяй ему узнать о смерти, о старости. Не позволяй ему узнать о саньясинах. У него не должно оставаться времени на то, чтобы задумываться над вопросом: «В чем смысл жизни?» Пусть он все время будет занят пением, танцами, вином и женщинами, пусть он будет полностью погружен в это.

И именно это привело к беде – двадцать девять лет он находился в полной изоляции от мира, он абсолютно ничего не знал об обычной жизни в мире, где люди страдают от болезней, где люди стареют, где люди умирают, где есть саньясины, искатели истины… Если бы ему с самого начала позволили все это узнать, он бы приобрел иммунитет – с самого начала он бы видел, что люди стареют, люди болеют, что некоторые из них становятся саньясинами. Но двадцать девять лет он был полностью изолирован от мира.

И когда через двадцать девять лет он вступил в контакт с миром, – каждому человеку однажды приходится вступать в контакт с миром, – это стало для него великим потрясением. Он не мог поверить в то, что люди стареют, он не мог поверить в то, что жизнь заканчивается смертью. Он не мог поверить в то, что, пока он находился в изоляции, другие люди занимались поиском смысла жизни, пытались выяснить, обладает человек бессмертием или нет.

Если бы не изоляция от мира, потрясение могло бы оказаться не таким сильным. Ведь другие не испытывают такого потрясения – с самого детства каждый человек все видит и постепенно привыкает. Но для него это было ужасным потрясением.

В ту же ночь он ушел из дворца и стал саньясином, ищущим истину.

Отец пытался спасти его от чаши для подаяния, но именно эту участь он выбрал для себя той ночью.

Если бы его не держали во тьме, он мог бы стать Александром Великим. Но в определенном смысле это хорошо, что так случилось, потому что Александр Великий и ему подобные не способствовали развитию человеческого сознания.

Один этот человек, со своей чашей для подаяния, больше, чем кто-либо другой, приблизил человечество к звездам, к бессмертию, к истине. К такому человеку астрология неприменима.

 

Это хорошо, если вы признаете, что вы функционируете, как машина. Не чувствуйте себя оскорбленными – если вы чувствуете себя оскорбленными, вы будете защищать себя и останетесь теми же, кем вы были раньше. Постарайтесь понять свое поведение – механическое оно или нет?

Кто-то оскорбляет вас – как вы реагируете? Является ли эта реакция механической или осознанной? Думаете ли вы, прежде чем разгневаться? Погружаетесь ли вы хоть на мгновение в медитацию перед тем, как ответить? Возможно, то, что сказал этот человек, справедливо, и если бы вы не впали в гнев сразу же, а оставили бы себе маленький промежуток для медитации, то вместо гнева вы могли бы почувствовать благодарность к этому человеку и сказать: «Ты прав».

На самом деле, правда задевает вас гораздо сильнее. Ложь не задевает вас вообще.

На днях один мой саньясин принес мне вырезку из газеты. Один западный путешественник, вернувшийся из Тибета, дал пресс-конференцию, на которой он сказал: «Моим самым сильным впечатлением, которое я получил в Тибете, была встреча с Бхагваном».

Люди могут говорить подобную ложь, и те, кто читают это, будут этому верить. Печатное слово оказывает определенное воздействие на людей.

Несколько дней назад было еще одно газетное сообщение, в котором без всяких экивоков говорилось: «Очень скоро Ошо появится в Израиле. Он решил принять иудаизм, и после обращения в иудаизм он объявит себя новым воплощением Моисея».

Ну что можно сделать с этими людьми? Вы можете посмеяться над ними, но гневаться на них невозможно. Вы можете получить удовольствие, вы можете поблагодарить их за их воображение. На этих людях держится мир!

Просто наблюдайте за своими действиями и старайтесь не вести себя механически. Старайтесь делать то, что вы никогда раньше не делали в такой же ситуации.

Именно это имеет в виду Иисус, когда говорит: «Если кто-то ударил тебя по щеке, подставь ему другую щеку». Подлинный смысл этого высказывания в том, чтобы вы не действовали механически, потому что механическим действием было бы ударить того, кто бьет вас. Или, если вы не можете ударить его прямо сейчас, дождаться подходящего момента. Но подставить ему другую щеку – значит вести себя не механически, вести себя очень осознанно. Однако люди что угодно могут сделать механическим.

 

Я слышал об одном христианском святом, который постоянно цитировал: «Возлюби врага своего, и если кто-то ударит тебя по щеке, подставь ему другую щеку».

Однажды какой-то человек, который был противником христианства, подстерег этого святого, когда тот был один, сильно ударил его по щеке и стал смотреть в его глаза… На мгновение у святого появилось желание ответить этому человеку ударом, но, будучи святым, он вспомнил о своем учении, вспомнил о том, что этот человек сидит в церкви в первом ряду, и подставил ему другую щеку, думая, что тот не ударит его. Но этот человек ударил его по другой щеке еще сильнее! И в то же мгновение святой бросился на этого человека и нанес ему сильный удар в нос. Человек закричал:

– Что ты делаешь? Ты же христианин, ты должен любить своего врага.

Святой сказал:

– Забудь об этом. Иисус говорил только о двух щеках – относительно третьей я свободен. У меня нет третьей щеки, чтобы подставить ее тебе. И он не говорил, что если кто-то ударит тебя и по другой щеке, то ему нужно подставить нос!

 

Поскольку Иисус не говорил об этом, почему бы…

 

Гаутама Будда в одной из своих проповедей сказал:

– Старайтесь быть немеханическими настолько, насколько это возможно. Если кто-то бьет вас, оскорбляет вас, унижает вас, простите ему семь раз. Будьте осознанными.

Иисус говорил, что прощать нужно только один раз – ведь у вас всего две щеки, а по одной уже ударили. Остается только одна щека, а это не много… Будда говорит, что нужно прощать семь раз.

Один из учеников встал и спросил:

– А как насчет восьмого раза? Семь раз мы простим, а что делать на восьмой раз?

Даже Будда на мгновение умолк. Насколько глубока механичность человека…

– Тогда изменим это, – сказал Будда. – Делайте это семьдесят семь раз.

Ученик сказал:

– Ты можешь назвать любое число, но вопрос останется тем же: как насчет семьдесят восьмого раза? Мы можем стерпеть семьдесят семь раз…

 

Вы можете вести себя как праведники, но если ваше поведение механистично, это ничего не изменит.

Будьте бдительны и старайтесь увидеть, что вчера вы делали то же самое. Сегодня попытайтесь сделать все немного по-другому – вы же не машины.

Вчера вы говорили вашей жене то же самое, внесите небольшое изменение – вы же не машины.

И если на протяжении двадцати четырех часов вы непрерывно будете меняться, то постепенно вы выскользнете из механистичного поведения, и у вас начнет появляться осознанность.

Эта осознанность действительно делает вас человеком. Раньше вы только казались человеком, но на самом деле не были им.