14
«…- Я знаю, что с точки зрения землянина, офицера, мой поступок не имеет оправданий. Я нарушил присягу. Я не прошу меня простить. Но, если вам действительно интересно понять мотивы, попробуйте встать на мое место.
– На место айринца?
– Не обязательно. Вот вы москвичка, но работаете в «Мировых новостях» в Стокгольме. Кто вы в первую очередь: гражданка Объединенных Наций или русская?
– Для меня это не имеет значения.
– Верно. Потому что на вашу родину никто не нападает. А случись такая неприятность, начни авиация доблестной армии Наций бомбить Москву, на чьей вы будете стороне?
– Честно говоря, не знаю… Но ведь вы даже не бывали на Айрин до первой кампании. И в ту войну вы сражались на стороне Наций.
– «Рудная война» была справедливой. Мы усмиряли распоясавшегося диктатора. А нынешний кризис был спровоцирован правительством Земли. Агрессия прикрывалась заведомой ложью.
– Но вы же не знали заранее, правда это или ложь?
– Не знал, пока не высадился на Айрин. Здесь все стало ясно, и я принял единственно возможное решение - ушел в сторону.
– В сторону? То есть заняли нейтральную позицию? Как же вы объясните инцидент на складе ядерных боеприпасов? Вы помогали айринцам схватить Фирсова. И это им почти удалось.
– Почти - не считается, сударыня. Позже я помог Фирсову найти второй вход в пещеры.
– Это тоже не считается, ведь вы знали, что там есть охрана и в одиночку майору не пробиться.
– Нет, я этого не знал. Но в любом случае одно компенсировало другое, и в дальнейшем я сохранял полный нейтралитет.
– В знак протеста?
– Если угодно…
– Как вы думаете, оценит ли вашу позицию трибунал?
– Это не имеет значения. Я готов к любому приговору.
– Даже к расстрелу? Ведь вы совершили свои… проступки в военное время, и судить вас будут по его законам.
– Я готов.
– А вы уверены, что вторжение на Айрин было действительно несправедливым, что Лефлер и в самом деле не готовился нанести удар по Земле?
– Абсолютно.
– Как же вы объясните находки спецгруппы? Фирсов утверждает, что боевые роботы - это новые разработки военных инженеров Лефлера, а значит, они вполне могли заниматься и конструированием гиперракет.
– Это не доказано. Роботы - полевое оружие. Его разработка не запрещена даже Лефлеру. Гиперракеты - совсем другое дело, это оружие стратегическое. Но мы так и не нашли ни самих ракет, ни признаков, что их изготавливали.
– Как же вы объясните устроенную айринским правительством «золотую провокацию»? Неужели это была самодостаточная акция и не подразумевалось, что за ней последует военный удар по Нациям?
– Спросите у Лефлера. Но лично я так не думаю…»
Майор Фирсов выключил запись интервью. Зря Жорж это сделал. Поспешил с выводами. Слишком горяч этот пирог на самом деле, чтобы глотать его многослойные куски неостывшими. Влад пока не был уверен, что до конца разобрался в ситуации, но твердо знал - выводы делать рано. Пока можно оперировать лишь догадками, а это дело для прессы. Вот для Наташи, например. Она получила свою сенсацию, да не одну. Кадры записи боя с роботами и закладки фугасов, дрогнувшие от подземных взрывов горы Сен-Гош и Сен-Поль, кадры бесконечного людского моря перепуганных старателей и жестоких схваток «вернувшихся из отпуска» солдат Объединенных Наций с айринскими партизанами. Кадры восстановления мало-мальского порядка на планете и многочисленные интервью…
Эта беседа с бывшим лейтенантом спецгруппы Жоржем Кювье была последней в списке сенсаций. Наташа, конечно, хотела бы взять еще несколько интервью: у отставного генерала Свенсена и временного военного коменданта Айрин майора Фирсова, но первый улетел на Землю, а второй никак не мог выкроить для встречи хотя бы полчаса. Слишком много было у него важных дел.
Пришлось Наташе ограничиться беседой с Кювье и мимолетным интервью с госсекретарем Хейли. Она сумела пробиться к нему, как раз когда он вышел из здания Временной комендатуры и, бросив журналистам: «Все вопросы теперь к майору Фирсову», направился к машине.
Влад выбрал в компе файл этого интервью и щелкнул по клавише.
«…- Кем уполномочен майор? - вцепилась в рукав Хейли Наташа.
– А-а, это вы? - Госсекретарь недовольно высвободил руку. - Наслышан о ваших подвигах… Фирсова уполномочили президент и Совет Наций.
– Почему именно его?
– Он единственный офицер, реально контролирующий обстановку. Его авторитет в войсках чрезвычайно высок.
– А может быть, вы просто хотите иметь на Айрин человека, рука у которого не дрогнет, если выяснится, что не все лазейки в «золотые подвалы» закрыты?
– Заметьте, вы сами ответили на ваш вопрос.
– Так да или нет?
– Мне нечего вам сказать.
– Последний вопрос, господин госсекретарь! Говорят, на закрытом слушании в Совете Наций президент признался, что о «золотозапасе Лефлера» было известно сразу, насчет ракет было полное заведомое вранье и первоначальным намерением было - захватить сокровища. Но, оценив масштабы такого «вливания» в экономику, эксперты ужаснулись и посоветовали закрыть к ним доступ. Даже не частично, а полностью, чтобы не было соблазна. Но к тому моменту уже началась «золотая лихорадка» и ситуация вышла из-под контроля… Это правда?
– Никаких комментариев…»
Фирсов остановил запись. Все верно. И неверно одновременно. Как бы ни старались журналисты и заседатели в Совете, истины им не узнать, пока не найдется Лефлер. Вот кто мог пролить свет на реальное положение вещей. Либо он, либо… Поль Лемье. Причем последний для дознавателей даже предпочтительнее. Вот тогда-то можно будет сказать определенно, насколько справедливой была эта война. Влад не мог объяснить почему, но чувствовал, что это именно так.
– Командир! - В дверь заглянул лейтенант Жданов. - Разрешите?
– Что?
– У нас все готово. Рябчик спекся.
– Неужели нашли?!
– А то?! Хватит нам в плен попадать да глупостями заниматься. Реабилитируем себя по полной программе. С нами пойдете или сюда его доставить?
– Я бы пошел, - Фирсов с досадой стукнул по столу. - Да на виду я. Сорву всю операцию к черту!
– Я то же самое хотел сказать, - улыбнулся лейтенант. - Да и поздно уже.
– Это как? - Фирсов замер.
– А так. - Жданов распахнул дверь и сделал шаг в сторону. - Получайте. Так сказать, из первых рук.
Майор вскочил и уставился на «владельца» самого недоступного в мире богатства, господина Поля Лемье.
– Наконец-то, - выдохнул Фирсов. - Заждался вас, господин резидент…
Поль Лемье окинул взглядом помещение и кивнул Фирсову.
– Для дилетантов ваши люди не так уж и плохи. - Он с иронией взглянул на Жданова.
Тот остался невозмутимым, словно реплика пленного к нему не относилась. Лемье прошел и без приглашения уселся в кресло напротив стола коменданта.
– Уважение к противнику - одно из главных достоинств настоящего солдата. - Фирсов тоже сел и многозначительно взглянул на Жданова.
Тот неторопливо ретировался. Ему явно хотелось присутствовать на допросе. Ведь эта процедура была по его специальности. Но Фирсов решил провести ее самостоятельно. Тому имелись основания. Лемье мог сказать нечто особенное, но исключительно тет-а-тет.
– Надеюсь, вы не возьмете на себя утомительную роль дознавателя? - Лемье сложил руки на груди. - Я не намерен откровенничать.
– Ваше право, - кивнул Влад. - Нет, допроса не будет. Но, раз уж вы здесь, я хотел бы прояснить некоторые моменты наших с вами взаимоотношений.
– Только то, что действительно касается нас, не более.
– Кто разработал эту морально разлагающую стратегию «золотого бума»?
– Вы подозреваете, что я?
– Нет, извините за прямоту, но вы больше похожи на тактика. Я допускаю, что вы детально продумали практическую реализацию замысла, но идея не ваша. Чья? Лефлера?
– Это не имеет значения. Идея была чертовски хороша, и мы почти добились ее воплощения в жизнь. Наше военное искусство оказалась гораздо эффективнее агрессивной земной стратегии, и сыграно все было почти идеально. Я понимаю, что вы вправе возразить - «но у вас ничего не вышло!» Однако теперь мы имеем богатый опыт, и в следующий раз все ошибки будут учтены.
– Вы надеетесь взять реванш?
– Пусть это буду не я, а кто-то другой. Опыт есть опыт. Это не черты характера, живущие и умирающие с каждым отдельным человеком. Его можно передавать. Будущие стратеги учтут наши промахи и спланируют операцию идеально. Им будет легче, чем нам, и это гарантия успеха. Согласитесь, мы и сейчас действовали почти безупречно.
– Согласен. Подозрительно было только слабое сопротивление и исчезновение вполне боеспособной армии с театра военных действий.
– Меня тоже беспокоил этот момент, но Лефлер настаивал на минимизации потерь. Пришлось пойти ему навстречу.
– Вы говорите так, будто сами были готовы пожертвовать половиной соотечественников.
– Для того чтобы выиграть войну - да. Ведь в этом случае вы ни за что не пробились бы в пещеры.
– Возможно. - Фирсов задумчиво взглянул на Лемье. Тот предпочитал смотреть перед собой. - Лично у меня остался один вопрос…
Айринец сфокусировал равнодушный взгляд на коменданте:
– Какой?
– Откуда на Айрин столько драгоценностей и что будет, если - или когда - за ними вернутся хозяева?
Лемье усмехнулся:
– Поэтому вы и назвали меня «резидентом»?
– Да. Я считаю, что вы, и только вы имели право распоряжаться сокровищами Сен-Поля, а Лефлер был для вас всего лишь ширмой, добровольным помощником, зациклившимся на мести Земле, а потому легко попавшим в ваши сети. На кого вы работали в действительности, господин Лемье? Кому было выгодно экономически разрушить Объединенные Нации, перед тем как нанести по ним главный удар?
– Кому угодно, тому же Лефлеру. - Айринец отвел взгляд.
– Это ложь. У президента Айрин не было достаточного военного потенциала. Айринцы сильны в пехотном строю, с этим не поспоришь, но в космосе армия Лефлера крайне уязвима. Даже десятая часть нашего флота способна разгромить и блокировать флот Айрин на планете. А значит, никакой экспансии от Лефлера ожидать не приходилось. Но «золотой» подготовительный этап все же развернулся. По вашей инициативе. Кому вы расчищали путь, Лемье?
– Теперь это неважно, - сдался айринец. - Можете собой гордиться. Момент упущен, а значит, продолжения не последует… Пока не последует. Это все, что я могу сказать.
– Уверен, дознаватели в Центральной военной тюрьме найдут способы добиться от вас большего.
– Я не боюсь, майор. И не пытайтесь меня запугать. Боевому офицеру не идет роль следователя военной прокуратуры. Не то у вас воспитание.
– Не буду, - усмехнулся Влад. - Однако получается, что оправдание земной агрессии против Айрин все же есть? Пособничество правительства Лефлера внешнему врагу?
– Только не спешите докладывать о нем начальству. - Лемье ответил снисходительной улыбочкой. - Я буду все отрицать. Против меня вообще нет никаких конкретных улик. Не пройдет и года, как я окажусь на свободе.
– В этом я сильно сомневаюсь. - Влад нажал кнопку, и в дверях появился конвой. - Прощайте, Лемье.
Арестованный поднялся и заложил руки за спину. Щелкнули наручники, и конвоир ненавязчиво подтолкнул айринца к дверям. Уже у порога Лемье обернулся и встретился взглядом с Фирсовым:
– Было приятно сражаться с таким врагом, как вы, майор. Ведь если подумать, мы были не только в равных весовых категориях, но и служили на похожих должностях. Вы командир спецгруппы разведки армии Наций, я - старший офицер примерно такого же подразделения в своей армии. Жаль, не удастся продолжить. Пока.
– Да, - кивнул Влад. - Не удастся. И не пока, а никогда. Вы свое отвоевали.
– Нет, - рассмеялся Лемье. - Это лишь пауза в моей карьере. А вот вы… Вы на переднем крае, но вряд ли вам будет везти бесконечно. Ведь этот кризис - только начало…
Арестованного увели, и Фирсов остался один на один со своими мыслями. Лемье был кем-то вроде него, только в армии противника… Это верно. И все-таки в чьей армии? В армии, созданной кем-то из колониальных бонз? Но откуда у них столько золота? Да и зачем колониям покушаться на власть метрополии? Они и так неплохо живут. Крупные межпланетные компании, вроде Галактической Корпорации «Райх» или концерна «Сатурн», тоже вряд ли посмели бы замахнуться на Объединенные Нации. К тому же падение существующего режима им не выгодно, ведь при всех недостатках он гарантирует стабильность рынков. С Лефлером тем более все ясно… Но тогда в чьей армии служил Лемье?
Все-таки надо было оставить Жданова. Может быть, он сумел бы добиться от пленника большего? Психолог же. Но теперь-то поздно. Теперь остается лишь гадать. И, как ни крути, из всех возможных предположений наиболее вероятным представляется одно…
Влад открыл окошко и взглянул на звезды. До скольких из них добрались люди? До трех сотен. И сколько нашли хотя бы частично пригодных для жизни планет? Десятка два. И почувствовали себя единственными и неповторимыми Покорителями Вселенной. Глупо.
Конечно, никто никогда и не думал, что вся эта звездная бесконечность необитаема, но слишком уж люди зациклились на своих внутренних проблемах, чтобы внимательно посмотреть вокруг. Посмотреть и понять главное…
Понять, что мы чертовски не одиноки в обманчивом мраке космоса. И те, кто там притаился, гораздо ближе, чем нам бы того хотелось. А главное - они уже готовы выйти на свет. С оружием в руках…
Фирсов сжал кулаки. «Ну что ж, теперь и мы будем к этому готовы! Разведка боем оказалась полезной для обеих сторон. И неважно, под каким соусом будет подана следующая акция и что это будет - новая разведка, диверсия или начало вторжения… Что бы то ни было, теперь мы готовы!»
Он понимал, что для реальной готовности одного возвышенного настроя мало, и пока не совсем ясно представлял себе, как сумеет выполнить свою клятву, но знал, что сделает все от него зависящее. Если потребуется, он прибегнет к любым ухищрениям, пробьет любые бюрократические стены, но армия больше не будет участвовать в грязных играх. Она станет реальной силой, противостоящей внешней агрессии. Фирсов и его группа сделают это… пусть даже ценой передела государственного устройства.
Мысль была крамольной, но Влад допускал и такое. Объединенные Нации времен Парсона и его предшественников канули в Лету вместе с айринским золотом. Теперь требовалось выстроить новое государственное здание. Но кто займется строительством, а главное - каким воспользуется «проектом»? Это зависело от расторопности и воли как раз тех, кто политически не обанкротился во время кризиса. Например, Влада Фирсова, Наташи Томилиной, капитана Сведеборга и офицеров «зет-группы». И если эта партия победит, никаким врагам - будь это чужаки или доморощенные смутьяны - не поставить Землю на колени…
Вот такие ставки. Есть к чему стремиться…
Влад закрыл окно. В его пластиковой рамке звезды были словно отметки в экране боевого компа. Просто целями для атаки…
