ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Посетитель мялся у дверей, что-то нечленораздельно мыча. Ульрих дочитал до точки и закрыл проекцию. Первый документ был интересным, но ничего неожиданного в себе не содержал. Айринский скандал изучался прокуратурой со всех сторон, и одни только текстовые материалы этого дела заняли на сервере триста сорок гигабайт. Плюс видеосвидетельства и звуковые файлы, еще сотня терабайт. И спецхранилище все десять лет после войны больше походило на филиал национального банка, чем на кладовую вещдоков. Генеральный прокурор запретил сдавать конфискованные у старателей и солдат ценности в Гохран. Почему - никто не знал, да и не интересовался.
В общем, ничто из прочитанного новостью не стало. Просто очередной «свежий» взгляд на известные события. Взгляд с претензией на оригинальность и непредвзятость оценок, но и только. А последние размышления Фирсова и вовсе выглядели неубедительно. Если это не домыслы, как их добыл безымянный автор? Телепат он, что ли? Есть, конечно, вариант, что эту документальную повесть написал сам Фирсов. Только - ему это надо? Еще Фирсов мог поделиться с автором своими мыслями. Почему нет? Но тогда возникает вопрос - чем же впоследствии насолил Фирсов этому автору, да еще так, что тот решил обвинить майора в заговоре? Пока неясно. Впрочем, и документ лишь первый. Возможно, дальше станет понятно. Но дочитывать, похоже, придется дома.
Ульрих перевел взгляд на посетителя. Видок у того был аховый. Бродяга не бродяга, но и респектабельным человеком назвать его было трудно. Практически невозможно. Еще один «демобилизованный»?
– По какому вопросу? - спросил Руперт строго.
– Я… у меня… вот. - Посетитель торопливо включил карманный комп.
Голограмма повестки возникла у края стола, и Ульриху не составило труда рассмотреть документ во всех деталях. Выглядел он как настоящий, даже цифровая подпись следователя была верной, вот только Руперт был готов поклясться, что ничего подобного не отправлял.
– Видимо, произошел какой-то сбой, - проворчал он.
– Как это сбой? - заволновался человек. - Адресовано мне, и ваша подпись… вот тут. Или не ваша?
– Моя, - нехотя согласился Ульрих.
– Ну вот! Какой же тут сбой? Вы хотите сказать, что я напрасно бросил дела и прилетел сюда? Даже не переоделся…
Руперт молча уставился на посетителя. И этот нервный. Как утро началось, так весь день и пройдет. Не переоделся он, надо же. А есть во что?
– И откуда вы прилетели… не переодевшись? - с легкой иронией спросил Ульрих.
– Как это… А куда вы отправляли мне повестку?
– Это был не я.
– Ну хорошо, не вы, куда отправляли повестку?
– Это вы «не у меня» и спрашивайте. До свидания.
– Нет, погодите, господин следователь! А кто компенсирует мне затраты на перелет и как я оправдаюсь перед начальством?!
– Вам выдадут настоящую повестку. Обратитесь в канцелярию.
– А что я скажу по сути дела?! Зачем меня вызы-вали?!
– А что написано в этой липе?
– Дело номер… да вы сами посмотрите…
Он снова включил комп. Ульрих и в первый раз обратил внимание на странный номер дела, но тогда он уже догадался, что повестка липовая, а потому не стал вникать в подробности. Теперь же… Руперт включил звуковую отсечку, чтобы посетитель не слышал лишнего, и повернулся к интеркому. Следователь в соседнем кабинете оторвался от «увлекательного» занятия - написания какой-то справки - и вопросительно взглянул на коллегу.
– Джонс, у тебя свежее дело под каким номером проходит?
– У меня триста семнадцатое в работе. Но самое свежее у Оксаны - триста двадцать первое. Я только что в канцелярии проверял. Только ты лучше сам туда загляни. Вдруг кто-то уже взял следующий номер. А что у тебя наметилось, опять пули?
Он заговорщицки подмигнул.
– Пошел ты, - буркнул Ульрих, обрубая связь.
Он снова обернулся к посетителю. Голограмма повестки все еще висела над столом. Руперт выключил отсечку и уставился на номер дела. Последние цифры, те, что после дроби, были как раз очередными: три, два, два. Шутник, отправивший эту фальшивку, или угадал, или хорошо знал текущую нумерацию дел. Может, кто-то из канцелярии развлекается? Маловероятно. Там сидят солидные дамы, абсолютно лишенные чувства юмора. Ульрих еще раз проверил подпись и взглянул на дату. Черт знает что! Подпись точная, дата вчерашняя. Неужели провалы в памяти начались? Да нет, вчера и не пил почти.
– Садитесь. - Следователь указал на стул у стены. - Рассказывайте.
– О чем? - Человек уже не волновался, только недоумевал.
– Кто вы, откуда прилетели, почему в таком виде… все рассказывайте.
– Меня зовут Слободан Марич, я прилетел с Медеи, а мой вид… Это чтобы не выделяться среди местных жителей… я имею в виду медеанцев, конечно.
– Бедновато живут колонисты, - хмыкнул Ульрих.
– А что вы хотите, Пояс Освоения! - Слободан развел руками. - Да еще контингент там… Раньше же туда ссылали. Работящих людей крайне мало. Крупный бизнес туда даже не суется. Мелкие предприниматели, случается, рискуют, но для становления приличной экономики этого недостаточно.
– А турбизнес? Я слышал, там климат хороший.
– Что вы! Ограбят однозначно! Эти каторжане… Они же больше ничего не умеют.
– Ну а вы как там оказались?
– Я ведущий специалист отдела освоения новых рынков Корпорации «Райх». - Слободан приосанился. - Мы всегда на переднем крае, даже если трудно.
– Да? - Ульрих покосился на экран своего компа.
Там высветилось подтверждение. Потрепанный посетитель не врал. И это было вдвойне странно. Солидный специалист крупнейшей корпорации бросает все дела, срывается с места и летит на Землю, даже не переодевшись. Повестка в Генеральную прокуратуру, конечно, не приглашение на слет любителей авокадо, не отмахнешься, но и сломя голову мчаться необязательно.
– Работы, наверное, полно?
– Еще бы, - вздохнул Слободан. - До этого пять лет на Терции работали, так там аборигены были совсем дикие, на зверей похожи. И ничего, управились. А здесь вроде бы и люди нормальные, но вся работа до сих пор на начальном этапе. Второй год бьемся.
– Это да, с людьми поладить иногда сложнее, чем с дикими животными, - посочувствовал Ульрих. - Не пойму только, если вы столь ответственный сотрудник, почему так опрометчиво поступили? Не перезвонили, не уточнили предварительно, кто и зачем вас вызывает.
– Я уточнял! Я с девушкой какой-то разговаривал. Она все подтвердила.
– С какой девушкой? - заинтересовался Руперт. - Она представилась?
– Нет… но… - Слободан растерянно похлопал глазами. - В компе номер должен был остаться, вот… Где же он?
– Номер был таким же липовым, как и повестка, я думаю, - сказал Ульрих. - Не ищите, наверняка не найдете. Вы ей звонили или она вам?
– Я не помню, кажется я, или она… А-а, вспомнил, к повестке комментарий прилагался. Там так и было сказано - по всем вопросам обращаться по такому-то номеру. Ну, я и обратился. Получается, все-таки я ей позвонил. Девушка сказала, что следует прибыть немедленно и в интересах дела никому не говорить о повестке. И вообще - прибыть скрытно. Так и сказала - «немедленно и скрытно». Ну, я и сел в личный рейдер, в чем был.
– Комментарий вы, конечно, стерли?
– Так ведь… собственно… Ну да, раз номера в компе нет, получается, стер. К сожалению.
– Так-так. - Ульрих, фальшивя, выстучал пальцами на столешнице болеро. - Похоже, дело серьезное. Сами как думаете, зачем вас ко мне подослали?
– Подослали?! - возмутился было Слободан, но Ульрих его прервал:
– Я фигурально выражаюсь. Зачем вас обманули и заставили прилететь сюда?
– Не знаю. Даже ни одной мысли.
– Может быть, у вас какая-то информация имеется, например, о незаконных делишках на Медее?
– Нет, что вы! В смысле, конечно, за год накопилось немало всякого, но тут есть один нюанс… На Медее законными делами только мы и занимаемся, а все остальные - сплошь криминалом промышляют. Без исключений.
– Н-да… - Руперт почесал кончик носа. - Такой объем даже Генеральной прокуратуре не потянуть. Посадить жителей целой планеты - это не с горки съехать. К тому же они там и так в ссылке.
– Так вы от обратного идите, - предложил Слободан, но тут же осекся. - Простите, что лезу с дилетантскими советами, но… может, вам девушку поискать? Номер-то начинался с кода Земли, я точно помню. И даже региональный код был стокгольмским.
– В Стокгольме двадцать миллионов жителей, и как минимум четверть из них девушки и молодые женщины.
– Тогда я не знаю. - Посетитель покосился на дверь и после долгой паузы спросил: - Я пойду?
– У меня нет причин вас задерживать.
– А вы дадите мне справку? Ну, что я был у вас, а не шлялся по казино…
– Справку? - Ульриха вдруг осенило. - Справку… Послушайте, Марич, вы, случайно, не знакомы с господином Кювье?
– Кювье? Нет, не знаком.
– Подумайте хорошенько. Вспомните своих знакомых десятилетней давности. Жорж Кювье.
– Почему именно десятилетней? Я тогда еще в университете учился…
– В студенческие годы обычно легко сходишься с множеством людей.
– Наверное, обычно так и происходит. - Слободан замялся. - Но у меня все было иначе. Почти никаких друзей. Так, несколько знакомых. И Кювье среди них точно не было.
Продолжать разговор было бессмысленно. Ульрих жестом предложил Слободану включить комп на прием. Получив настоящую, уже подтвержденную повестку, ведущий специалист «Райха» откланялся.
Проводив посетителя мрачным взглядом, следователь поставил локти на стол, подпер подбородок кулаками и надолго задумался. Несуществующее дело под номером 322 имело все шансы стать объективной реальностью. Оснований для его открытия было маловато, но в практике Руперта случались и более странные вещи. Например, однажды он зацепился за факт того, что некий полисмен неточно описал свидетеля происшествия. Впоследствии выяснилось, что полицейский врет, и Ульриху удалось раскрутить дело о коррупции. Что-то в этом роде наклевывалось и сейчас. Шуточки с вызовом свидетелей непонятно какого происшествия, неизвестные девицы, косящие под сотрудниц Генпрокуратуры, Кювье этот, с теорией заговора и опусами фиг знает чьего сочинения… Связи между этими фактами пока никакой, но запашок схожий. Жареным пахнет. Жареным… Между прочим, не мешало бы перекусить и грамм сто для смазки извилин дернуть. Время как раз обеденное.
Руперт решительно поднялся и направился к двери. На полпути он остановился и, немного поколебавшись, вернулся за компом. Теперь в нем было целых три улики: опус, запись беседы со Слободаном и липовая повестка. Бросать такую ценную информацию без присмотра не следовало. Даже в запертом кабинете на пятом этаже святилища правосудия.
В коридоре Ульрих столкнулся с обитателями соседних кабинетов: Генри Джонсом, Ланой Крафт и Оксаной Троицкой. Они тоже направлялись в ресторан.
– Ну и как твое новое дело, закрутилось? - поинтересовался Джонс.
– Да так, - махнул рукой Ульрих. - Нельзя начинать дела на пустой желудок.
– Ульрих! - вдруг ожила ближайшая звуковая панель длинного коридора.
– Я! - Руперт от неожиданности замер как вкопанный, и приотставшие Лана и Оксана воткнулись носами в его необъятную спину.
– Почему до сих пор не зарегистрировали дело? - строго спросила стенка голосом госпожи Ольсен, заведующей канцелярией. - Никаких обедов, пока не покончите с формальностями!
– Да какие формальности?! - возмутился Руперт. - Какое еще дело?!
– Триста двадцать второе. Немедленно исправьтесь, иначе я доложу начальству о вашей недисциплинированности.
Стена умолкла.
– Госпожа Ольсен покинула здание! - с торжественной насмешкой сказал Джонс. - Обломался с обедом?
– Дел-то на пять минут, - буркнул Ульрих. - Черт знает что творится. Кстати, вопрос: вчера никто повесток от моего имени не рассылал?
Он взглянул на женщин. Лана пожала плечами, а Оксана выгнула бровь.
– Ну, нет так нет, пойду сдаваться.
– Так ты же не начинал еще, - вызывая лифт, проронил Джонс. - Что будешь регистрировать?
– Найду чего. Все не съедайте там без меня.
Он вздохнул, развернулся и побрел в сторону канцелярии. Странности сыпались как град - не увернуться. Ну, ладно Кювье и шутка с повесткой, но госпожа Ольсен тут каким боком? Или все же это она вытащила с Медеи Слободана и зарезервировала номер «322» для Ульриха? Ну и денек. Кругом просто какая-то психопатология. Да и у самого состояние обалдения с полной потерей адекватного восприятия реальности. И это лишь обед. Что же будет под вечер?
Вечера ждать не пришлось. Очередная странность поджидала Руперта в конце коридора. Дверь в канцелярию была заперта, а на вежливый вопрос следователя, нельзя ли увидеть госпожу Ольсен, электронный замок ответил, что все на обеде. Ульрих тихо выругался. Это было уже слишком. Он приложил руку к идентификационной панели замка и вызвал отдел охраны.
– Дежурный, - невнятно, видимо, сквозь набитый рот, произнес абонент.
Ульрих сглотнул слюну. В желудке заурчало.
– Глотай давай и слушай, - недовольно сказал он. - Что-то у нас с главным компьютером не в порядке.
– Мм, - проглотил дежурный. - А до конца обеда подождать нельзя?
– Для особо голодных повторяю - компьютер шалит. Главный. Вы бы там проверили его на предмет взлома.
– Шутишь? - Охранник хмыкнул. - Взлом… Не проспался, что ли?
– А хочешь, я прямо к Симонову обращусь?
– Эй, Ульрих, погоди! - Дежурный засуетился, поскольку отлично знал, что за Рупертом не заржавеет. И генпрокурор влепит оплеуху не следователю, а начальнику охраны. А тот дежурному. За игнорирование тревожного сигнала, пусть даже он окажется ложным. - Ты толком объясни, что произошло? А лучше спустись к нам, чего линию занимать?
– А что у вас на обед?
– Пирожки.
– Пирожки? С чем?
– С мясом и с капустой…
– Ладно, иду.
Выслушав Ульриха, дежурный недоверчиво покачал головой, но все-таки придвинулся вместе с креслом к пульту и запустил тест. Пока главный комп искал следы взлома, Руперт успел уничтожить весь запас пирожков. Желудок перестал урчать, но теперь Ульриху страшно хотелось запить съеденное чем-нибудь покрепче традиционной ресторанной минералки. Комп выдал вердикт, и Руперт недовольно поморщился:
– Конечно, признается он, что лопухнулся, держи карман шире.
– Ульрих, это машина, а не подозреваемый, - укоризненно сказал дежурный. - Ей можно верить.
– Верить нельзя никому. - Руперт махнул рукой. - И ты ее покрываешь из соображений профессиональной солидарности!
– Да что с тобой сегодня? - удивился офицер. - Переутомился? Может, тебе выходной взять? Выспаться.
– Ты кто, доктор, что ли? - фыркнул Ульрих. - Еще валерьянки мне пропиши. Говорю тебе, был вызов из канцелярии, был! Можешь у Джонса спросить или у Ланы с Оксаной. Все слышали! И повестку фальшивую кто-то посылал. За моей подписью, между прочим.
– Ну поковыряюсь я, обещаю, ты только не волнуйся так. - Охранник сочувственно взглянул на Руперта. - Если есть дырка - найду обязательно.
– Сообщить не забудь, - буркнул Ульрих, покидая отдел безопасности.
Обеденное время еще не закончилось, но аппетит пропал. Осталась только жажда, и, поскольку в ресторане не наливали, Ульрих был вынужден отправиться обратно на пятый этаж. В кабинете у него была припрятана фляжка с отличным шотландским виски.
Он уже входил в кабинет, когда дверь дальше по коридору открылась и из нее вышел… Генри!
Ульрих даже не успел удивиться, насколько быстро управился коллега с обедом, как Джонс заметил его и подмигнул:
– Тоже засиделся?
– В смысле? - Руперт удивленно колыхнул третьим подбородком.
– Ну, на заднице, в кресле, - Генри усмехнулся. - Я думал, ты давно уже лопаешь.
– А ты?
– Что я? Я закрываю кабинет и бегу вниз, пока там не все подмели.
– В смысле? Ты разве еще не обедал?
– В смысле, в смысле… - Джонс усмехнулся. - Ну, ты идешь?
– Я… нет. - Ульрих поспешно вошел к себе и плотно закрыл дверь.
Немного подумав, он приказал замку закрыться и сообщать всем, кроме самого Симонова, что его нет на месте. Едва замок пискнул, подтверждая, что принял приказ к исполнению, в дверь постучали.
«Господина Ульриха нет на месте. Придите позже».
«Ну вот, а дежурный говорил, что машины врать не умеют. Еще как умеют…»
Руперт вынул из тайника фляжку и сделал большой глоток. Напиток смыл привкус пирожков и почти сразу же улучшил настроение. Жаль, ненадолго. После второго глотка потянуло на размышления, и ничего хорошего из этого не вышло. Случай с Генри несчастного Ульриха просто доконал. Ведь получалось, что охранник был прав и все дело в переутомлении.
«Но ведь это было! Черт побери! И Лана там была, и Оксана! И от госпожи Ольсен распоряжение… Все же слышали! Может, Джонс что-то другое имел в виду? Ну, издевался, например, как обычно. Вроде как провоцировал второй раз на обед сходить, на лишний вес намекал…»
Руперт сделал еще один глоток и встряхнул фляжку. Булькнуло солидно. Осталось не меньше половины. Хоть что-то приятное все-таки есть в этой жизни.
«А что, вполне мог пошутить, клоун недоделанный. Это у него как ритуал. Хоть раз в день, но обязательно кого-нибудь разыграет…»
Вывод успокоил. Было, конечно, обидно, что попался на очередную подначку Генри, но хотя бы с ума не сошел, и то хорошо.
Четвертый глоток окончательно прояснил восприятие, но рабочего настроя не прибавил.
«А иди оно все!..» Ульрих вынул из кармана комп и вызвал текстовый файл. Раз уж не работается, так хотя бы почитать. Кто знает, может, окажется, что это и есть работа.
«Приз для победителей. Год 2154-й…» И тут заголовок. Ну-ну…
Примерно на десятой странице Ульриха бросило в жар. А после сороковой он снова приложился к фляжке. Зачем кто-то вызывал в прокуратуру Слободана Марича, стало ясно как день…
