Глава 5

На загородную резиденцию секретной службы домик не тянул. После трюка со сменой машин Барков надеялся увидеть нечто загадочно-впечатляющее, например, бункер, уставленный шпионскими приборами и шкафами с оружием, и никак не рассчитывал на обыденность с претензией на домашний уют. Сначала он очутился в тесной прихожей — слева встроенный шкаф для верхней одежды, справа вычурная металлическая стойка, на многочисленных крючках которой, как на рождественской елке, болтались мелочи вроде застиранной кепки, пары зонтиков, синего целлулоидного дождевика и пластмассовой ложечки для обуви. На полу лежал круглый прорезиненный коврик, а с подшитого ламинированной фанерой потолка свисал древний казенный плафон — Саша помнил такие молочные шары еще по школе. Дальше по правой стене белели выкрашенные глянцевой краской деревянные двери, а слева, сразу после шкафа, в глубь стены и вверх уходил длинный марш лестницы на второй этаж. Стены прихожей были обшиты рейкой. Обычная дача, ничего особенного.

Входная дверь скрипнула, и за спиной Баркова появилась Ольга. Почему, приехав раньше, вошла в дом последней, она объяснила коротко:

— «Хвоста» нет.

— Отлично. — Василий прошел вперед и поманил застывших у порога спутников. — Прошу в гостиную.

Последовал за ним только Саша. Ольга, не разуваясь, удалилась за одну из дверей. Александр успел заметить, что там расположена ванная с нормальным умывальником и вполне современной душевой кабиной. Пристрастия хозяина дома становились все более очевидными: плафон и стойка определенно с распродажи, а вот сантехника — не объект для экономии. Это наводило на мысль, что у домика, скорее всего, нет хозяина, а есть хозяйка. Обстановка в гостиной эту версию подтверждала. Чистенькие занавески, вместо практичных жалюзи, прицеплены к невзрачному карнизу и тщательно собраны в подобие драпировки. Они полностью гармонировали с морально устаревшими, но пока не выгоревшими обоями, однако никак не вязались с обшарпанными деревянными рамами и небольшим, пожелтевшим от времени кондиционером, торчавшим на месте форточки. Круглый стол на толстых ножках покрыт белоснежной полимерной скатертью, а вокруг него выстроились древние стулья с мягкими сиденьями, но жесткими, выгнутыми спинками. На столе бошевский чайник, чашки, сахарница, пузатый заварничок, жестяная коробка с чаем, вазочки с конфетами и печеньем — в общем и целом — сельская идиллия. Диван в углу новый (и рисунок его обивки тоже гармонирует с занавесками), а вот телевизор слева от холодного камина еще вакуумный. Но больше всего Сашу удивил ковер. Похоже, что натуральный. Барков едва удержался, чтобы не присесть и не потрогать его рукой. Таких чудес он не видел с самого детства, когда гостил у прабабушки в деревне. Там все было примерно таким же, только на одно чудо больше. У бабули на стене тикали настоящие механические часы с медными гирьками, выполненными в виде елочных шишек на зеленоватых цепях. Часы эти давно уже ничего не отбивали, а кукушки в них не было изначально, но маленький Саша подолгу сидел и ждал, что однажды случится чудо и к мерному «тик-так» добавится громкий бой, такой, как у курантов на Красной площади. Когда прабабушка умерла, часы остановились. Тогда Саша думал, что эти события как-то связаны между собой, и лишь позже, когда подрос, осознал, что часы просто никто не стал заводить. Так они и провисели в доме, где больше никто не жил, пока родители не продали его кому-то под дачу. Барков не уточнял, но, похоже, продали вместе с часами.

Воспоминания, немного грустные, но светлые, помогли расслабиться. Саша еще раз окинул взглядом обстановку и уселся за круглый стол. Да, определенно, хозяина в доме не хватало. Стул под Барковым опасно шатался, а шнур электрического чайника был неумело перемотан синей изолентой. Гармония ситца, флока, ковров и обоев при полном небрежении техникой, за исключением санитарной, — чисто женский подход к хозяйству. Дача мадемуазель Ольги? Возможно, хотя ее-то в любви к обустройству гнездышка и крахмальным занавесочкам заподозрить как раз трудно. Уж очень она не «домашняя». Хотя внешность зачастую обманчива.

Взять самого Баркова. Высокий, худой, белобрысый, с наивными синими глазами, пухлыми губами, мушкой на щеке и совсем не мужественным подбородком. Безобидный «ботаник», да и только. На этом поначалу частенько прокалывались даже опытные забияки и в школе, и в универе. А уж как обманула внешность Баркова четверых подвыпивших шахтеров, когда Саня впервые вывез Лену на юг, приятно вспомнить. Пролетели тогда парни из Николаева, как ежик с одежной щеткой. Лена в то время еще сомневалась, стоит ли связывать всю последующую жизнь с Сашей, как позже она призналась, — боялась принять привычку за любовь, ведь они дружили с детского сада. Но инцидент на берегу Черного моря помог ей определиться. Нет, она не начала относиться к Баркову, запросто уложившему на прибрежный песочек четверых здоровенных мужиков, как к супермену. Даже если бы Саня не вышел из схватки победителем, это не изменило бы ее решения. Важнее в той ситуации было то, что он не отступил, хотя вовсе не рассчитывал на чью-то помощь и не был заранее уверен, что ему пригодятся спортивные навыки. Ведь ребята тоже могли оказаться мастерами каких-нибудь единоборств. Но Саша не дрогнул. Тогда-то Лена и поняла главное — Барков абсолютно надежен. А для женщины это важнее, чем внешность или недюжинная сила избранника. Возможно, важнее, чем любовь… Саше не хотелось так думать, но иногда, вспоминая все эти разговоры, он ловил себя на том, что никак не может осмыслить одно несоответствие: Лена боялась принять привычку за любовь, но при чем тут надежность? Женская логика? Видимо, да. А значит, ломать над этим голову бессмысленно…

Из ванной с полотенцем в руке появилась Ольга. Светлые волосы, мокрые и потому чуть вьющиеся, она зачесала назад, а тонкий комбинезон автогонщицы сменила на шорты и футболку. Фигура у нее оказалась вовсе не такая спортивная, как сначала показалось Саше. Впрочем, когда ее было разглядывать? Макияж Ольга смыла, отчего теперь выглядела вовсе не женщиной-вамп, а милой и беззащитной домохозяйкой. Ранки от лопнувшего стекла она смазала заживляющим кремом. Теперь Барков видел, что ей никак не меньше сороковника, но кошачья грация и светлые волосы скрадывали возраст. Если не присматриваться, ей можно было дать и тридцать, и двадцать — как упадет свет.

Ольга бросила полотенце на спинку стула и занялась сервировкой стола. К чашкам и вазочкам добавились пузатые бокалы и тарелочка с нарезанным лимоном. Похоже, гостя собирались угощать коньяком. Ольга снова удалилась на кухню — за дверь между камином и телевизором — и вернулась с бутылкой «Арарата». Пить в жару Барков не любил, но потугами пожилого кондиционера в домике поддерживалась вполне комфортная температура, и Саша решил, что отказываться не станет. Зачем обижать такую милую хозяйку? Наблюдая, как уверенно она передвигается по дому, Саша сделал вывод, что если эта дача и не ее собственная, то, во всяком случае, бывает она здесь гораздо чаще, чем в фитнес-клубе.

— Молодец, — нарушил молчание расположившийся на диване Климов. — Наблюдаешь, соображаешь, помалкиваешь. Настоящий разведчик.

— Лимоны надо сахаром посыпать. Но только чуть-чуть. Клим, ты обещал встречу с тем, кто ответит на все мои вопросы. Ведь это ваша база?

— База, — подтвердил Вася, пересаживаясь за стол. — Сейчас нервы успокоим и поговорим… Давай по пятьдесят… Оля! Все к столу…

Он разлил коньяк по пузатым бокалам. На четверых.

«Все» вышли из кухни следом за Ольгой. Ими оказался немолодой мужчина самой благообразной внешности: среднего, по современным меркам, роста, плотный, но сохранивший осанку и без малейших намеков на живот. Загорелая лысина, обрамленная венчиком коротких седых волос, и примерно той же длины белая бородка резко оттенялись черными бровями, и этот контраст наряду с осанкой и легкой, пружинящей походкой сбивал с толку. Мужчине можно было дать и шестьдесят, и пятьдесят, а если взглянуть в молодые, внимательные карие глаза, то и все сорок пять, несмотря на седину. Чем-то он напомнил Саше отца — в свои шестьдесят и при центнере живого веса бодрячка, каких мало. Правда, этот седой в отличие от папы в молодости определенно был жгучим брюнетом и свою пенсию, похоже, зарабатывал вовсе не в конструкторском бюро. В каждом движении седого чувствовались продуманность и рациональность. Он, будто старый опытный тигр, внешне ленивый и добродушный, внимательно наблюдал за жертвой и просчитывал все ее действия на десять ходов вперед. Просторная летняя одежда в целом скрывала очертания его тела, но широкие плечи, затянутый на поясе ремень и руки, загорелые, мускулистые, покрытые выгоревшими волосами, выдавали «дедушку» с потрохами. Попробуй встать у такого «старичка» на пути, и тебе несдобровать, будь ты хоть мастером единоборств, хоть бойцом спецназа.

— Здравствуйте, господин Барков, — мужчина протянул руку.

Умеренная громкость и тембр голоса — мягкий, но выразительный баритон — уже не обманули Баркова. Этот человек был не тем, кем казался на первый взгляд. Рукопожатие поставило точку: сухая ладонь, выверенный захват, строго дозированный — килограммов в двадцать, не больше — нажим, никаких характерных для рода деятельности уплотнений, деформации пальцев или мозолей. Совершенное владение языком тела, вернее — его «молчанием». Саша все ждал, что он вот-вот произнесет с шотландским акцентом: «My name is Bond. James Bond». Но двойник сэра Коннери ничего такого не сказал.

— Здравствуйте. — Барков пожал ему руку и смело посмотрел в глаза.

Седой некоторое время изучал Сашу молча и бесстрастно, а затем вдруг расплылся в улыбке, причем вовсе не дежурной, а искренней и дружелюбной.

— Владислав Валерьевич, — представился он. — Друг Васи.

— И Оли? — примерно тем же тоном уточнил Барков.

— И Оли, — согласился седой. — В привычном моему поколению смысле.

— Очень приятно познакомиться с вами, — Саша так и не отвел взгляда, — Владислав Валерьевич…

Седой снова замер, изучая реакцию Баркова.

— Вы, верно, ждете от меня объяснений?

— Жду. — Саша невольно поджал губы и скрестил под столом ноги.

Его немного напрягала странная манера речи Владислава Валерьевича. Если седой хотел расположить визави к дружеской беседе, ему следовало вести себя попроще. Но, видимо, у «старичка» были иные цели и задачи.

— Извольте. — Он снова «завис», глядя на Сашу сквозь маску загадочной полуулыбки.

Баркову уже почти хотелось засветить ему кулаком промеж неестественно черных бровей. Приступ раздражения привел к тому, что Саша проиграл «гляделки». Он невольно опустил взгляд к узорам на скатерти, а когда спохватился, было поздно. Только в этот момент до него дошло, что седой просто поставил наглого юнца на место. Даже не пошевелив пальцем и не делая «страшные глаза», а всего лишь при помощи пауз! Восхищение и сопротивление внутренней силе седого почти соединились в душе Баркова во взрывоопасный коктейль. Но Саша успел прервать процесс за секунду до превращения невинных компонентов в адскую смесь. И, похоже, эта внутренняя борьба тоже не ускользнула от внимательного взгляда опасного «дедушки».

— Вы, Александр, простите, что я столь нетороплив. Возраст, знаете ли… — Владислав Валерьевич сдержал то ли улыбку, то ли ухмылку. — Ваш смартфон включен?

— Что? — Саша не ожидал такого вопроса. — Ах да. Включен. Только при чем тут…

— Позвоните домой.

— He запеленгуют?

— Нет. Только свяжитесь сразу с мажордомом, не вызывайте видеофон.

Седой откинулся на спинку стула и пригубил коньяк. Пока Саша вызывал свой домашний комп, Владислав Валерьевич успел мимикой сообщить Климову, что букет и вкус напитка его полностью удовлетворяют. Вася ответил полупоклоном — «спасибо, стараемся», — будто это он сам вырастил виноград, а затем выгнал коньяк на домашней винокурне.

Мажордом откликнулся на вызов хозяина почти сразу и первым делом выбросил на экран тревожную заставку: «Неисправность сигнализации! В квартире посторонние!» Саша включил режим мультикартинки. Посторонние сидели на кухне и гоняли чаи, беззастенчиво эксплуатируя бытовую технику четы Барковых. Саша выбрал изображение кухни в режиме трехмерной проекции. Гостей было двое. Оба плечистые и до неприличия похожие на тех «одинаковых», которые выискивали Баркова по закоулкам «Великой Стены». Похожие, несмотря на расстояние. «Одинаковые» ведь были питерцами, а эти москвичи. Складывалось впечатление, что ребят штамповали на одной фабрике, а затем рассылали федеральной почтой по разным городам. Повинуясь пунктам программы безопасности, мажордом направил камеру на стол и дал двукратное увеличение. Между чашками и блюдцами лежали два новейших автоматических «зауэра» с глушителями.

— Знакомые лица? — поинтересовался седой.

— Общий типаж, — уточнил Барков.

— Пусть так, — согласился Владислав Валерьевич. — Но нам важны не лица и даже не типаж, а факт их присутствия в вашей квартире.

— Кто они?

— А вот это не имеет значения. — Седой снова приложился к бокалу, поглядывая на Баркова поверх его края. — В первую очередь вас должно волновать то, что они забрались к вам домой.

— Волнует, что дальше? Почему эти уроды сидят в моей квартире и где моя семья? — Саша снова начал заводиться. — Теперь я правильно реагирую?! Что вы все наблюдаете? Изучаете меня, как подопытного кролика! Хватит этих игр!

— Это не игры, Александр. — Седой поставил бокал. — Вы в беде. В большой беде. И горячность не поможет вам выпутаться.

Баркову показалось, что в голосе Владислава Валерьевича промелькнули нотки разочарования. Значит, он действительно ставил какой-то опыт, выводя Сашу из равновесия своими недомолвками и паузами.

— Хорошо, я спокоен. — Барков сделал глубокий вдох-выдох и положил руки ладонями на стол. — Теперь расскажите мне все по порядку. В чем причина этих встрясок? Похищения, погони, странности… должно же быть этому объяснение!

— Оно есть, но сейчас для вас главное уйти от преследования. Вы же видите, как настойчивы эти люди.

— Главное сейчас — найти семью! А там будет видно.

— Ваша семья в безопасности, Александр. Не забивайте голову деталями. Лучше сконцентрируйте внимание на стратегических вопросах.

— В безопасности? У вас?

— Нет, но люди надежные. Просто у них связаны руки, и явно вмешаться они не в силах.

— А вы в силах? Почему вы помогли мне?

— Мы сами по себе, связать руки нам нельзя. А помогли вам… Вы же не поверите, что из христианского сострадания? Тогда считайте, что мы наименьшее зло из трех, заинтересовавшихся вами.

— Кто вы?

— Неважно, Александр, кто мы. Важно, что мы на вашей стороне и с нами у вас наиболее высокие шансы выжить.

— Даже так? Зачем я понадобился сразу трем группам «носителей зла»? Что я сделал?

— Пока ничего. Если не считать отклонившейся в сторону вольтовой дуги и перевернутого джипа.

— Это… я не знаю, как получилось. Это были случайности, совпадения… Этот джип и сам бы перевернулся.

— Вы уверены? — Седой взглянул на Сашу с изрядной долей иронии. — Случайностей в природе не бывает, Александр. Нам просто не всегда видны истоки целой реки закономерностей, в стремнине которой барахтаются так называемые случайности.

— Как вам будет угодно, — невольно подстраиваясь под его манеру беседы, сказал Барков. Насчет случайностей он придерживался примерно того же мнения, но пока действительно не видел истоков проблемы, а потому был вынужден прибегнуть к стандартным формулировкам. — Я согласен. Вы мои друзья, все остальные враги. Что еще от меня требуется?

— Пока ничего. Только исчезнуть на некоторое время из поля зрения двух оставшихся «зол». Мы вам в этом поможем.

— Отлично. Но есть два условия — я не собираюсь скрываться слишком долго и в одиночку. Две недели вас устроит?

— Если вы имеете в виду отпуск на юге, то он отменяется. — Владислав Валерьевич изобразил на лице искреннее сожаление. — А что касается сроков… думаю, за два-три месяца все уляжется.

— Три месяца?! — Саша перевел взгляд на Климова. — Меня уволят!

— Не волнуйся. — Вася подмигнул. — Уже нет.

— Понятно. В играх участвуют высокие сферы. — Барков нахмурился. — Как мне увидеть семью?

— Позже. — Седой отрицательно покачал головой.

— Сейчас! Немедленно привезите их сюда, или я отказываюсь от всех своих обещаний!

— А вы пока ничего не пообещали, — подала голос Ольга.

— Вы тоже ничего существенного не рассказали, — парировал Саша. — Ходите вокруг да около. Везите! А пока кто-нибудь ездит за моими, я с удовольствием выслушаю версию Владислава Валерьевича о сути происходящих безобразий. Или вашу версию, Ольга.

— Упрямый мальчик, — спокойно заметила Ольга. — Кому чай, кому кофе?

— Я еще коньячку, — откликнулся Вася.

— Мне кофе, пожалуйста. — Владислав Валерьевич дружески ей улыбнулся и снова уставился на Сашу. — Могу лишь повторить, уважаемый Александр, ваши родные в безопасности. А что касается вполне справедливого желания побольше узнать о происходящем…

«В следующий раз», — мысленно закончил его фразу Барков. Фарфоровый чайничек вдруг подпрыгнул и развалился на множество черепков, заливая скатерть красно-коричневой кашицей из заварки и смородиновых листьев — традиционным дачным чаем. Следом за чайничком лопнула сахарница, затем чашка седого, Сашин бокал… Барков не увидел, какой из предметов стал следующей жертвой невидимой, но разрушительной волны. Скорее всего, это была вазочка с конфетами. Когда ее крупные осколки брызнули на стол и в стороны, Саша уже лежал на полу — Ольга резко дернула за спинку его стула и обрушила гостя на пол вместе с предметом обстановки. Барков слышал, что падать назад, сидя на стуле, не больно и абсолютно безопасно, но никогда не пытался это проверить. Теперь такой случай представился, и Саша убедился, что это чистая правда, особенно если у (стула высокая спинка. — В прихожую! — скомандовала упавшая рядом Ольга. Барков поднял голову и быстро осмотрелся. Вася уже копошился в прихожей. Седой присел на корточки в просвете кухонной двери, за холодильником. В руке Владислав Валерьевич держал конструктивно древний, но внешне практически новый «АПС» с глушителем. Взгляд Саши переместился к окну. «Стекло придется менять». Ряд аккуратных дырочек перечеркнул окно красноречивым пунктиром. Стреляли, видимо, из бесшумного оружия — Барков вернулся взглядом к пистолету в руке седого, — например, из такого вот «стечкина». Хотя подобными раритетами теперь, наверное, пользуются только особые энтузиасты.'Скорее всего, в окно «заглянули» автоматические «зауэры», которыми были вооружены бойцы второго из «зол». Рыцари тайной войны, мать их так!

— Не спи, ползи! — Ольга подтолкнула Баркова пониже спины.

Саша пополз даже быстрее, чем ожидал от себя. И дело было не в том, что его покоробила фривольность со стороны малознакомой сорокалетней тетки. Пусть лапает, если ей так хочется. Понятное дело, женщина одинокая. Проворство Баркова имело другую природу. Он просто не мог ползти медленнее. Ощущение какого-то прилива сил и перестройки организма на новые функциональные режимы, как поеле месяца грамотных тренировок, впервые посетившее его еще на стоянке у гигамаркета, усиливалось с каждым часом.

Очутившись в гараже, Саша вскочил на ноги и дернулся было в сторону «Форда», но вынырнувший откуда-то слева Климов схватил его за руку и потянул за собой.

— Вариант номер три! — крикнул он прикрывавшему отход седому.

Владислав Валерьевич кивнул. Саша оглянулся. Ольги в гараже не было. Неужели вернулась в дом? Ворота были закрыты, а других дверей, кроме входа внутрь дачки, Барков пока не видел.

— Сюда! — Вася подтолкнул Баркова к широкому люку в полу. Внешне он выглядел как обычная ремонтная яма, временно прикрытая листом железа. Когда Климов поднял лист, оказалось, что яма гораздо глубже, чем требуется. Вместо одной из стенок темнело отверстие подземного хода.

Саша поискал лестницу, но тут в доме что-то громыхнуло, пол дрогнул, и Барков спрыгнул в яму. Дно было неровным, но приземлился Саша удачно. Из подземного хода тянуло сыростью и холодом. Лезть в него не хотелось. «Пусть Клим первым идет». Барков запрокинул голову. Из двери домика, стелясь по потолку гаража, начал просачиваться густой дым. Климов несколькими жестами объяснил что-то седому и тоже спрыгнул.

— Голову береги, — серьезно сказал он Саше и полез в подземный ход.

Барков еще раз взглянул вверх — дым уже валил вовсю, почти заполнив гараж, — и двинулся следом за Василием. Тоннель был идеально круглым в сечении и неестественно постоянным в диаметре — метра полтора, что, впрочем, объяснялось просто: это была бетонная труба. «Могли бы и побольше диаметр выбрать», — подумал Саша, после того как в пятый раз ударился вихрастой макушкой о шершавый полукруглый потолок. Идти, согнувшись в три погибели, было очень неудобно. Благо что недалеко. Очень скоро труба закончилась в таком же бетонном колодце с приставленной к стене деревянной лестницей.

Климов как шел, так и выбрался наверх первым. Оценив обстановку, он заглянул в колодец и махнул рукой с зажатым «смит-вессоном» — «выбирайся». Саша выбрался и сразу же почувствовал запах гари. Он обернулся и увидел горящий на соседней улице дом. А еще, взглянув поверх дощатого забора, увидел крышу пятящегося по переулку черного «Прадо». Барков пригнулся. Вряд ли пассажиры джипа могли обнаружить улизнувших из дома «погорельцев», забор был сплошным, да и дым мешал, но инстинкт улизнувшей от хищника жертвы сработал, не спрашивая мнения рассудка. Климов снова потянул Сашу за рукав, и они, пригибаясь, побежали к ближайшему заросшему акацией перекрестку.

Только свернув за угол, они немного сбавили темп и выпрямились. Буквально в двадцати метрах от перекрестка стоял минивэн «Хонда» с традиционно темными стеклами и распахнутой дверцей. За рулем уже сидела Ольга, а рядом с ней, неторопливо отвинчивая глушитель, сидел Владислав Валерьевич.

— Вы телепортировались, что ли? — удивился Саша. — А нас зачем тогда по трубе пустили?

— Телепортировались. — Ольга снисходительно усмехнулась. — Садись в машину, жертва классической фантастики.

— Все проще, — заметив, как поджались у Саши губы, пояснил седой. — Из дома вели две трубы. Бежать вчетвером по одной — только мешать друг другу. Ну и нельзя было исключать варианта, что один из ходов обнаружит противник. Наша труба была короче, вот и весь фокус… Пристегнитесь на всякий случай.

Климов уселся справа и пристегнулся. Саша просто взялся покрепче за ручку двери. И через секунду пожалел, что не пристегнулся. Ольга пустила машину с места в карьер и на первом же перекрестке резко свернула направо. Как лихой блондинке удалось вписаться в просвет улицы, которая по вине разросшихся яблонь была всего на полметра шире машины, Барков размышлял уже лежа у Василия на коленях.

— Пристегнись, шалунишка, — «голубоватым» голосом посоветовал Климов.

— Пошел ты… — снова усаживаясь на место и нашаривая под собой ремень, ответил Барков. — Гонщики…

— Это еще что, — пообещал Вася, тревожно оглядываясь. — Оля, «хвост»!

Ольга мельком взглянула в зеркало и прибавила газу. Саша представил, что будет, если на дорогу выйдет, даже просто выглянет какой-нибудь разморенный дачник. За высокими кустами живых изгородей заметить пешехода было практически невозможно. Оставалось надеяться, что, услышав грозный гул мотора и шуршание шин, дачники благоразумно останутся за своими заборчиками и калитками. Мини-вэн несся по улочке, как штурмовой вертолет, отстреливая в стороны зеленые завязи ранеток и сбивая с веток акаций недозрелые стручки. Барков оглянулся. «Прадо» пока существенно отставал, но дистанция постепенно сокращалась.

— Держитесь!

Ольга снова заложила вираж, теперь влево, и машина выскочила на более широкую улочку. Здесь при желании даже могли разъехаться встречные легковые авто. «Хонда» вильнула вправо, по борту заскрипели ветки, затем дернулась влево, снова выбралась на асфальт и полетела дальше. Только тогда Саша понял, что лихим маневром Ольга избежала столкновения с едва успевшей притормозить «VW-Волгой». Барков представил, как матерится водитель «ВВВ». А ведь перепуганный дачник еще не знает, что стоит ему двинуться дальше, и он вполне может оказаться на пути более грозного транспортного средства. Беглецам это будет выгодно, а вот дачнику… Вряд ли парни из «Прадо» станут заполнять извещение о ДТП, ждать приезда ГАИ и звонить оценщикам страховой компании.

Дачник оказался опытным. Понимая, что если из переулка вылетела «сумасшедшая дура», то за ней вполне может выскочить и какой-нибудь «ревнивый дурак», он тронулся медленно, вытягивая шею и почти упираясь лбом в ветровое стекло, в надежде рассмотреть обстановку за поворотом.

— Придется принять меры, — пробормотал Владислав Валерьевич.

Саша с интересом взглянул на седого — что-то он еще придумает? «Сэр Коннери» порылся в бардачке и выудил оттуда вещицу, похожую на пульт от телевизора. Он даже направил этот «пульт» так, словно тот излучал в ИК-диапазоне, — в сторону оставшегося за кормой перекрестка.

Как раз в этот момент из-за поворота показался капот «Прадо». Осторожный владелец «Фолькс-Волги» снова резко прижался к правой обочине, едва не оцарапав правый борт о бетонный столб линии электропередачи, но это не спасло дачника от неприятностей. Сегодня был явно не его день. Повинуясь сигналу хитрого «пульта», в основании столба замкнулся контакт детонатора, и все обитатели ближайших дач услышали тугой, звучный хлопок. По крыше и стеклам «ВВВ» ударил град из бетонного крошева, а затем поперек капота несчастной машины и, соответственно, поперек всей улицы рухнул и сам столб. Когда осела пыль, минивэн был уже далеко от места происшествия, но Саша сумел рассмотреть, как из расплющенной «Волги» выбираются обалдевший водитель и его спутница. Дачник ошеломленно тряс головой, а его жена махала руками, будто курица крыльями — не взлечу, так хотя бы освежусь. «Прадо» на перекрестке не было. Скорее всего, он снова дал задний ход и двинул в объезд.

— Простите, граждане, форсмажор. — Седой спрятал «пульт» на место. — Оля, сворачивай к дамбе.

— А уровень нормальный?

— Нормальный. Я утром проверял.

Саша загодя вцепился в ручку двери и подлокотник, но на этот раз лихая мадам-водитель свернула не так резко. «Хонда» запрыгала по кочковатой грунтовке, оставляя позади себя густой демаскирующий шлейф пыли. Не заметить его мог только слепой. Саша завертел головой, выискивая «Прадо». Да, его экипаж был зрячим. И не только его. С асфальта на грунтовку почти одновременно спрыгнули сразу два черных джипа. Упомянутая Седым дамба была уже видна, но пыльная грунтовка неожиданно кончилась, и под колесами зачавкала болотистая низина. И вот тут стало понятно, чем семейный минивэн, пусть и с приводом на все колеса, отличается от «целевого» покорителя бездорожья. Завеса пыли была плотной, но не настолько, чтобы потерять преследователей из вида. Они быстро нагоняли и уже через несколько секунд должны были тоже выскочить с грунтовки на болотистый берег. Саша почувствовал в груди неприятный холодок. Вряд ли ему удастся повторить свой подвиг и столкнуть эти «чемоданы» в воду при помощи возложения на их капоты непонятно почему зудящих ладоней. Чувствовал он себя отлично: бодрым и полным сил, но не настолько же.

«Хонда» предательски заюлила, ее мотор загудел натужнее, а скорость резко упала.

— Ну, давай же, давай! — вырвалось у Ольги.

— Стрелок-радист Климов — в башню, — отстегивая ремень, приказал сам себе Вася и полез на третий ряд сидений. — Барков, подумай хорошенько, ты точно ничего не можешь сделать?

Саша удивленно взглянул на Климова.

— Да о чем ты все время толкуешь, Клим?

— Ну, смотри. Это и твоя жизнь тоже… — Вася пристроился на заднем сиденье на колени и немного опустил кормовое стекло. — «Смит-вессон» калибра тридцать восемь — друг мой до последней перестрелки. Если мы чего-нибудь и просим, это чтоб подохнуть не у стенки…» Слышал такую песню, Саня?

— В летнем лагере под гитару вожатые пели. Что-то про пиратов?

— Верно. А мне ее в детстве батя напел. А сам он ее в пионерском лагере услышал. Вот что значит устное народное творчество — вечность!

Машина вдруг дернулась, зацепившись передними колесами за твердую почву, пошла резвее, перестала пробуксовывать и юлить и наконец вновь начала разгоняться. Теперь она летела по твердой песчаной косе, длинной и узкой, назвать которую дамбой можно было только в том случае, если имеешь максимально туманное представление о настоящих дамбах, плотинах и прочих земноводных сооружениях. Но название этого участка суши сейчас не имело особого значения. Важнее было то, что далеко впереди блестела довольно широкая полоса водной глади. Коса-дамба уходила в большую воду, затем изгибалась и, вернувшись, почти сливалась с берегом, но это «почти» имело в ширину не меньше полусотни метров. Если минивэн не был заодно амфибией или если Ольга не планировала ударить по тормозам и, развернувшись кругом, пойти на джипы в лобовую атаку, продолжение гонки не имело смысла. Однако машина, не сбавляя скорости, неслась прямо к воде. Саша посмотрел назад. «Крузеры» уже выбрались из болотца и тоже встали на твердый, как асфальт, песок косы. Разгонялись они тяжелее, чем «Хонда» беглецов, но это не добавляло последним ни одного шанса. Дальше острого мыса — дальней оконечности косы — им было не уехать.

«Вот когда реально требуется эвакуатор», — мелькнула мысль, и взгляд сам собой поднялся к небу. В замутненной облачной дымкой синеве было полно вертолетов, в том числе и «козлов», но беглецам «свыше» следовало ожидать не помощи, а только очередных неприятностей. Со стороны дачного поселка на цель заходила вороная вертушка. «Может быть, предстоит пересадка на водный транспорт?» Саша вытянул шею, но никаких лодок на берегу не увидел. Зато увидел три катера, несущихся вдоль косы, будто наперегонки. Катера не имели традиционно черного окраса, но двигались чересчур целеустремленно — точно к острому концу косы. Беглецов брали в клещи.

Сзади в салоне что-то хрустнуло, Вася коротко выматерился, и тут же по ушам пассажиров мини-вэна ударил звучный, с набатным оттенком хлопок. Ольга первой отреагировала на изменение правил игры. Машина пошла короткими, почти незаметными для пассажиров зигзагами. «Смит-вессон» Климова хлопнул еще трижды. В ответ прилетела целая очередь. Выстрелов противника Барков не услышал, но сумел рассмотреть автоматчика, когда выглянул из-за плеча Василия. Стрелок высунулся из окошка левого джипа и поливал короткими очередями из специальной, бесшумной модификации «грозы». Так что Васе, да и всем остальным, пока просто чертовски везло, ведь кузовное железо для автоматной пули не являлось препятствием. А может быть, стрелок намеренно взял низкий прицел, чтобы не задеть Баркова.

Ольга вдруг коротко ударила по тормозам, а затем снова утопила педаль акселератора. На капоте машины выбил короткую дробь локальный свинцовый град. Судя по форме оставленных им отверстий, стреляли настильно со стороны большой воды. Саша присмотрелся — да, экипажи катеров тоже были вооружены автоматами, но не модными «грозами-СБ», а обычными трескучими «калашами». Для комплекта оставалось получить предупреждение главным калибром сверху. Полицейские вертушки обычно оснащались легкими пулеметами на базе единого ПК, но кто знает, что торчит в турельном приливе под мордой у этого ворона? Этим «черным» злодеям никакие законы, похоже, не писаны.

— Денис, убери вертушки, — донеслось с переднего сиденья. — Да, если такой умный, сразу все.

Саша удивленно взглянул на седого. Тот говорил с кем-то по смарту в закрытом режиме. Абонент что-то ему ответил, и Владислав Валерьевич внезапно показал тигриные клыки.

— Меня не волнует, как ты это сделаешь!… Да, можешь стрелять… Хоть ракетами его атакуй, но чтобы через минуту этому «чоперу» было не до нас! С остальными я помогу… Выполнять!

Седой сбросил звонок и тут же набрал новый номер.

— Аэрополиция? Сообщаю о хулиганстве, — по-стариковски ворчливо заявил Владислав Валерьевич. — Безобразие! Два вертолета затеяли воздушное родео над жилой зоной! Показать? А что, ваш хваленый «невод» ничего не видит? Только деньги с налогоплательщиков драть горазды на спутниковые сети всякие… А толку с них, что с козла молока… И с вас тоже… Минутку, сейчас подъеду поближе.

Он прижался к стеклу, напряженно вглядываясь в мутное небо. Прошло меньше минуты, и сверху на вертолет преследователей спикировал почти такой же «Камов», только не черный, а расписанный всевозможной рекламой от шасси до винта. Черный дернулся в сторону и набрал высоту, пытаясь сбросить «расписного» с хвоста, но тот не отставал. Владислав Валерьевич расслабился. Он направил объектив своего смарта в небо и тоном обиженного обывателя спросил:

— Убедились?

— Примем меры, — пообещал игрушечный, несмотря на все усилия стереодинамиков с усилением басов, но строгий голос полицейского.

— Вы уж поторопитесь. А то рухнет кто-нибудь из них на дачи, будут вам тогда «меры». Я первый жалобу напишу. И на вас, и на «невод» ваш, и на Госдуму.

Седой выключил смарт и кивком указал на две далекие точки в небе. Хорошенько рассмотреть, что это за вертолеты, было пока трудно, но яркие красно-синие габаритные огни были прекрасно видны даже в солнечный день. Аэрополиция работала с предельной оперативностью. Или в ожидании подобного вызова барражировала неподалеку? Саша не удивился бы уже ничему.

— В Госдуму-то зачем писать? — усмехнулся Климов.

— Чтобы закон свой идиотский отменили, который над городами летать разрешает, — все тем же сварливым тоном ответил Владислав Валерьевич. — А то взяли моду, дорог им мало. Так и шныряют по небу стаями, будто грачи. Торопятся все, опоздать куда-то боятся…

— А как же эвакуаторы, аэротакси… в Москве без них уже давно никуда, — всерьез озадачился Барков.

Спутники дружно рассмеялись. Седой протянул руку и похлопал Сашу по колену.

— Пошутил я, пошутил. Не буду жалобы писать. Некогда.

Барков покраснел.

— А вы актер. В театре не играли?

— Всю жизнь на подмостках. — Владислав Валерьевич многозначительно усмехнулся и указал на катера: — Этих придется убирать своими силами.

— А тех? — Саша указал большим пальцем за плечо.

— Климова возьмем с собой, а остальные сами уберутся.

Баркову как-то сразу расхотелось задавать глупые вопросы. Седой вел себя так, будто полностью контролировал ситуацию: спокойно наблюдал за приближением стреляющего из десятка автоматов врага и даже шутил. Может, он бессмертный, как один из киногероев, сыгранных сэром Коннери? Или он точно знает, что на поражение противник стрелять не будет?

Саша оставил раздумья на потом. До конца косы оставались считаные метры. Барков вновь схватился за подлокотники. Минивэн с шумным всплеском взрезал водную гладь и помчался дальше, отбрасывая по бортам две высокие волны. Шкиперы летящих наперерез катеров слишком поздно сообразили, в чем подвох, и повели себя по-разному. Первый прибавил газу, и его суденышко взлетело над отмелью, будто над трамплином. Плюхнувшись в заводь, оно потеряло управление и уткнулось носом в большой берег. Два других катера попытались развернуться перед мелью, в результате чего один слишком сильно накренился на левый борт и перевернулся, а второй выскочил на косу.

— Ну вот. Они сами себя убрали. — Седой удовлетворенно щелкнул пальцами и подмигнул Саше. — Чистая работа.

Барков не стал уточнять, чья это работа. Ему почему-то подумалось, что Владислав Валерьевич, так же как Климов, склонен приписывать любые удачные повороты событий каким-то неведомым талантам Баркова. За кого они принимают скромного специалиста «Мобисофт»? За мага и чародея?

Ольга едва заметно подкорректировала движение, и машина отклонилась от идеальной прямой сначала влево, а затем вновь вернулась на прежний курс. «Объехала яму, — догадался Барков. — Но как могла она ее увидеть? Прощупала сонаром? Не по памяти же едет…»

Никаких дополнительных индикаторов на приборной панели минивэна не наблюдалось, и Саше оставалось лишь теряться в догадках. Впрочем, не было эхолотов и в штатном оборудовании «Прадо». Это стало понятно двумя секундами позже. Первый джип, висевший буквально на хвосте, метрах в пяти позади машины беглецов, не успел повторить изящный маневр и ухнул в яму, толкнув капотом мощную волну. Она ударила минивэн в заднюю дверь, облизала борта и стукнула тяжелыми каплями по крыше.

Когда волна схлынула, а щетка стерла с дырявого заднего стекла воду, стало видно, что преследователь затонул ровно наполовину. Над поверхностью воды торчали задние дверцы и все еще вращающиеся колеса. Вторая машина преследователей была вынуждена остановиться, поскольку взбаламученная вода скрыла брод и водитель не видел, как можно объехать наполовину затонувший джип.

Фора получалась небольшая, минуты в три, но, если выбраться на асфальт, вполне достаточная.

— Заодно и помылись, — снова перебираясь на второй ряд сидений, сказал Климов. — Что у нас дальше, Влад?

— А дальше самое интересное, — пообещал Владислав Валерьевич. — Через две минуты выйдем на большое шоссе, а там… Александр, очень вас прошу, отбросьте амбиции, понимайте мои команды буквально и выполняйте без промедления. Если желаете остаться в живых, конечно.

— Какие еще амбиции? — Барков насупился.

— Вот эти. — Седой кивнул. — Все, что произошло до сих пор — детский сад, ясельная группа. Настоящие проблемы впереди.

— И далеко впереди? — не сдавался Саша.

— Уже нет. Вон там, после низины. Видите пост ДПС на горке? Хотите бинокль?

Пост было видно и без бинокля. А еще без всякой оптики было видно, что рядом с ним стоят два черных джипа и смутно знакомый по юношеским воспоминаниям грузовой фургон, естественно, тоже черный.

— А объехать нельзя?

— Нет. — Седой медленно покачал головой. — И обратно ехать нам пока нельзя.

На посту наметилось какое-то движение. Милиционеры торопливо пропускали скопившиеся перед рогатками попутные машины и тормозили встречные. Минивэн помчался под уклон, и вскоре пост скрылся из вида, но Саша успел заметить, что милиционеры опустили шлагбаумы и подняли вмонтированные поперек дороги шипастые заграждения. Более того, из-за кирпичного здания поста вырулил и встал поперек трассы длинный бензовоз.

— Во дают! — вырвалось у Климова. — Надеюсь, эта баклажка пустая?

Барков взглянул на задние рессоры бензовоза. «Баклажка» была полной, это сто процентов. На душе снова стало неуютно, а в ладонях опять возник мучительный зуд.

— Приготовились! — крикнула Ольга, резко утапливая педаль газа в пол.

Минивэн взревел и нырнул на самое дно низины…

… — Приготовились! — скомандовал милицейский капитан. — Как только появятся в зоне видимости, огонь на поражение!

— Отставить, капитан! — одернул его человек в легком, но строгом костюме и непроницаемо черных очках. — Огонь по колесам! Никакого поражения!

— Отставить! Огонь по скатам! — исправился капитан и добавил негромко: — Сами же сказали, господин Травкин, остановить любой ценой. А если они доедут?

Он указал на цистерну.

— На дисках не доедут. — Человек встал лицом к склону, не желая пропустить ключевой момент. — Чем раньше их «разуете», тем быстрее остановятся.

— По инерции могут.

— Они идут на подъем, с инерцией у них будет напряженка. Бензовоз, надеюсь, пустой?

— Полный.

— С ума сошли?! — Травкин резко обернулся к капитану. — Немедленно отгоните!

— Вы же уверены, что они не дотянут, — «гаишник» пожал плечами. — Какая разница?

— Одна дает, другая дразнится! Отгоняйте!

— Эй, «КамАЗ», заводи! — Капитан еще раз пожал плечами и подтвердил приказ двумя круговыми взмахами над головой.

— Вашу мать, — с явным облегчением в голосе проронил водитель бензовоза. — Слава те господи, одумались… А то нашли, из чего заслоны делать… — Он схватился за ручку двери, попытался потянуть, но та не подалась. — Ах ты, дремучий случай, опять заело!

Он виновато оглянулся. Капитан сделал страшные глаза.

— Зачем ты вообще из кабины выбрался, идиот?!

— Так ведь… а если б врезался ваш нарушитель? Я мигом, вторая-то дверь не закрыта! — Он торопливо обежал кабину и забрался внутрь через пассажирскую дверь.

Пока водитель «КамАЗа» суетился, минивэн уже вылетел на пригорок. Одновременно со щелчком замка пассажирской двери кабины бензовоза над дорогой грянул трескучий, продолжительный гром. Ровное покрытие шоссе будто бы вспенилось от многочисленных фонтанчиков выбитой пулями асфальтовой крошки. Машина «нарушителей» вмиг потеряла покрышки — они разлетелись в стороны черными лохмотьями, — ее несколько раз коротко занесло вправо-влево, но каким-то чудом она удержала курс. Теперь она неслась в окружении снопов рыжих искр и похожих на сгорающие метеоры коротких вспышек от попаданий пуль в голые диски.

Инерции, вопреки прогнозам Травкина, у мини-вэна было хоть отбавляй.

Капитан попятился и оглянулся на бензовоз. Тот завелся и даже начал сдавать назад, но освободить дорогу взбесившемуся минивэну уже явно не успевал. До столкновения и вероятного взрыва Оставались считаные секунды.

— Всем отойти! — что было сил заорал капитан. — В укрытие!

— Вашу мать, — неестественно спокойным голосом повторил Травкин слова водителя «КамАЗа».

Капитан поднял испуганный взгляд на приближающийся минивэн и тоже понял, что прятаться поздно. Травкин устало вздохнул и снял темные очки. Глаза у него были серые, равнодушные, с холодным расчетливым прищуром, который не исчез, даже когда в зрачках отразилась гигантская вспышка адского пламени…