Глава 10

В этом городе Роберт почти болел. Без насморка и температуры, но чувствовал себя отвратительно. Горячка неотложных дел и головная боль ответственных решений буквально валили с ног. Привычные средства вроде стаканчика виски или чашки кофе не помогали. Бонд попытался перейти на коньяк, как это делали русские, когда им надоедала водка, но и это не помогло. Хандра и нервная дрожь не отпускали. Да, новый начальник СБН отдавал себе отчет, что все это пустое, нервное, что следует расслабиться и не принимать происходящее близко к сердцу, тогда отступят и неведомые болезни, и страх перед столицей бывшей Красной империи. Все это он отлично понимал, но совладать с собой не мог, как ни старался.

Москва подавляла разум и чувства. Она пугала загадочными особенностями этикета, ужасающим смешением восточной и западной культур и немыслимой стремительностью жизни, текущей по улицам, проспектам и тоннелям метро. К тому же все кругом сверкало, сияло и трансформировалось, демонстрируя самые новые достижения технической мысли, но оставалось при этом живым, имело историю и душу. Невероятный альянс пламени и льда, невероятный! А что самое поразительное, если продолжать эзоповы упражнения, под горящим льдом здесь имелась еще и бурлящая река.

Река максимально технологичной жизни русской столицы стремительно текла по проспектам, разбивалась на протоки множества улочек и закручивалась в пенные водовороты. Она бурлила на площадях, в торговых и офисных комплексах, на стадионах и в парках, ее волны омывали уступы грандиозных дорожных развязок и скалы небоскребов, она…

Бойд прервал размышления, вздохнул и сделал глоток коньяка. Помогло ровно на пять секунд. Когда волшебный напиток согрел желудок и бесследно растворился где-то глубже, невеселые мысли вернулись.

По большому счету, в том же Нью-Йорке или Лондоне жизнь текла ничуть не медленнее, а масштабы этих городов даже превосходили московские, но там все было иначе. Там все было понятно, не имело азиатского привкуса и загадочного «второго дна»: непонятного, зачастую иррационального отношения к основным ценностям цивилизованного общества. Пожалуй, Москву следовало сравнивать с Токио или Пекином. Там тоже голову разорвет, пока поймешь, по какому интерфейсу подключена западная цивилизация к местному колориту и традициям.

Нет, гостить в Москве приятно, легко, интересно и весело, но работать… сущая каторга. Найти правильный подход к аборигенам труднее, чем договориться с арабскими шейхами. Эти русские никак не желают хотя бы для приличия встать на ступеньку ниже и признать, что являются частью если не третьего, то уж точно не первого мира. Что при всем своем лидерстве в ядерной, космической или хайтек-областях их страна все равно пока не конкурент единственной и неповторимой мировой сверхдержаве.

В этом упорном «непонимании» правил игры они очень похожи на упрямых французов и хитрых китайцев. Те тоже традиционно не признают авторитетов. Но Франция — это хотя бы «пылкое сердце» Европы, а китайцев два миллиарда! А из каких таких соображений задирают нос русские — вот это вопрос. Неполная четверть миллиарда человек полутора сотен национальностей, разбросанных от Балтики до Тихого океана. Россия! Подумаешь, территория и богатые ресурсы!

А еще ядерное оружие и «Невод», приличная доля мирового производства электроники и научных разработок, второй после Штатов объем поставок на мировой рынок оружия и боевой техники, крупнейшее сельхоз-производство в Европе…

Бонд остановился и уныло заглянул в бокал с коньяком. Только перечисленного хватило бы для переубеждения самого тупого и сдвинутого на патриотической почве налогоплательщика из Штатов. Да что там! Один «Невод» лучше всех прочих аргументов доказывает, что красные снова в седле. Да еще и выигрывают в новом заезде целый корпус.

Ну, ничего, очень скоро всему этому дисбалансу придет конец. Все встанет на места. Как только детище Главного завершит первый этап экспансии, мир сразу же вернется к правильной расстановке акцентов.

Бойд мысленно себя одернул. Какая, к дьяволу, расстановка?! Когда Главный победит, мир окончательно станет другим, без политических полюсов и осей, без сверхдержав и третьего мира. Он превратится в одну большую корпорацию «Мэйн Интернэшнл», совету директоров которой будет плевать на имперские амбиции крупных стран и канувшие в прошлое проблемы их государственных институтов. И пусть кто-нибудь из бывших «ястребов» попробует обронить хоть одно нелестное слово в адрес нового правительства. Это вам не противостояние с Красной империей во времена холодной войны. Мистер Главный прижмет любого недовольного мгновенно и без хлопот, где бы этот бунтовщик ни прятался. Прижмет и предложит выбор: умереть или покориться. Конечно, так будет лишь на первых порах, пока Система формирует новый мир: отрабатывает новые схемы управления, контроля, производства, торговли и так далее. А когда все программы и алгоритмы будут отработаны до мелочей, никакого выбора у бунтарей не останется. Зачем полностью автоматизированному миру столько живой рабочей силы? Да еще склонной к бунту. Всех явных и скрытых бунтарей будут пускать в расход за малейшую оплошность, за один косой взгляд на Его портрет.

Портрет… Бойд залпом выпил коньяк и хмыкнул. Интересно, кто-нибудь видел Главного? Например, Блэк. Да, этот наверняка видел. А кто-нибудь еще? Михайлов? Во время ареста… то есть приглашения погостить в закрытой для посетителей и прессы резиденции глава «Невода» вел себя так, будто знает, кто стоит за спиной Бойда, но настоящего имени Главного не назвал.

«Я и не спрашивал. — Бойд плеснул в бокал еще. — Упустил момент. Хотя к чему мне лишняя информация? Когда-нибудь Главный сам откроет тайну своей личности. Когда придет время».

Меньше знаешь, крепче спишь, говорят русские. Пусть они диковаты, но кое в чем бывают правы. Вот только спалось Роберту Бойду здесь так же плохо, как и работалось, независимо от объема знаний. Все время снились кошмары.

«Вскакиваешь среди ночи в холодном поту и пьешь, пьешь, пьешь… Забываешься в полусне и почти сразу снова просыпаешься. И так каждую ночь. С ума можно сойти!»

В шикарном московском особняке он провел всего три ночи, но этого хватило, чтобы окончательно вымотаться.

«Да еще неприятности на Урале. То почти поймали этого Баркова, то опять упустили. Все как-то не так, не по плану, как-то…»

— Медитируете, мистер Бойд?

Роберт вздрогнул и выплеснул коньяк на колени. На экране самовольно включившегося смарта традиционно не возникло изображения, лишь высветилась служебная информация.

— Вот дерьмо! Мистер Главный, вы снова подкрадываетесь, как тень?

— Забавно. — В голосе Главного не было и намека на веселье. — Не думал, что можно подкрасться через смарт, да еще как тень. Вам следует привести в порядок нервы, мистер Бойд.

— Я и привожу. — Роберт вытер брюки салфеткой.

— Я ожидал, что в России вы будете пить водку.

— Мне… я… это коньяк… был.

— Знаю. Армянский, пять звезд. Не самый изысканный, но вполне приличный.

— Вы определили по цвету? — Бойд усмехнулся. — Или по запаху?

— В фокусе вашего смарта бутылка. Вам следует задуматься над своим образом жизни, мистер Бойд. Чрезмерное увлечение спиртным может навредить не только вашему здоровью, но и карьере.

— Мы уже обсуждали эту тему. — Роберт поморщился.

— Поэтому я не стану возвращаться к ней в третий раз, — холодно проронил Главный. — Я желаю иметь трезвомыслящих помощников.

— Я… вас понял, босс. — Роберт побагровел и демонстративно отшвырнул бокал.

Вещица из дорогого тонкого стекла упала на толстый ковер перед камином и не разбилась.

— Отлично, мистер Бойд. — Голос Главного не потеплел ни на градус. — Со мной связался мистер Блэк. У него имеется интересная информация. Вы меня слушаете?

— Да, конечно. — Бойд совладал с пьяным раздражением и более-менее трезво уставился на темный экран.

Главный обошелся без дальнейших разъяснений. Он включил изображение, но вопреки тайным надеждам Бонда на экране смарта появилась всего лишь физиономия Блэка. Мистер Правая рука Главного с довольно кислой миной докладывал о состоянии дел. На него было скучно смотреть, а не только слушать. Вот почему реально Роберт «включился» только к тому моменту, когда Блэк закончил описывать неудачный ночной штурм пещер и перешел к схватке с Барковым и его телохранителем. Идея Баркова привлечь на свою сторону силы природы, выстроив из защитной роботизированной оболочки ловушку для молний, впечатлила Бойда настолько, что он наконец не только действительно заинтересовался рассказом Блэка, но и почти протрезвел.

«Жаль, что этот оригинальный способ не принес существенных результатов, — мелькнула мысль. — Блэк зажарился и сдох, но тут же „воскрес“. А впрочем, кто знает, возможно, результаты все-таки есть? Этот Блэк стал каким-то другим. Или мне кажется? Нет, пожалуй, не кажется. Он изменился. В молнии дело или в чем-то еще, неизвестно, однако он явно не такой, как раньше. Более живой, что ли? Совершенствуется технически или дело в душах, сожранных им на ночной пирушке у дьявола? Хм, шутки шутками, как говорят русские, но чем этот мистер Блэк не шутит? Он ведь монстр, бездушное чудовище, разве не логично предположить, что он втайне желает заиметь душу, пусть и чужую?»

Бойд едва сдержал желание перекреститься. К религии он относился, как любой современный американский католик, — «политкорректно», то есть с прохладцей, но в некоторых жизненных ситуациях о ней охотно вспоминал.

«Лицемерие, конечно, но такова вся наша жизнь».

Рассказ Блэка о «воскрешении» и организации преследования улизнувшей из нор дичи Роберт слушал вполуха. Этому супермену явно не хватало тактического таланта. Да и командирские навыки у него были на уровне младшего офицера. Похоже, это понимал и Главный, а иначе зачем он заставлял Бойда выслушивать этот скучный рапорт?

Но Роберт не комментировал и не ронял презрительно что-нибудь вроде «щенки!» или «чему вас учили?». Во-первых, это было опасно: а вдруг Блэк обидчив и злопамятен? Во-вторых, действительно неизвестно, кто и чему учил мистера Супермена. Если проявить снисходительность и помочь ему, не потеряв лицо, исправить ошибки, возможно, «правая рука» будет благодарна и станет другом «левой». Не сказать, что Бойд горел желанием подружиться с этим киборгом, но стратегически такой ход был верен, без сомнений.

Когда Блэк описал довольно странный эпизод с исчезновением, которое пилоты штурмовых вертушек поначалу приняли за уничтожение беглецов, Главный дал понять, что он все еще на связи, проронив за кадром «обратите внимание». Роберт не сразу понял, на что обращать внимание: на факт освоения людьми Добрецова новой маскировочной голограммы — или что там у них было? — или же на дыру в софте «Невода», который попался на уловку вместе с бойцами Блэка. Прояснил ситуацию дальнейший рассказ Блэка о захвате противником «трансформера», а также одного из вертолетов группы зачистки и о бегстве обеих групп с театра военных действий. Видимо, обратить внимание следовало на тупость нанятых Блэком «диких гусей», а также командования ОМОНа, приданного наемникам для усиления, да и собственно мистера Блэка.

Конкретно Блэк еще имел возможность исправиться и, понимая это, старался представить ситуацию в выгодном для себя свете. Да, он определенно стал «человечнее» прежнего. Все эти эмоции раньше были для него пустым звуком, а теперь он внутри своей жестяной души о чем-то переживал, к чему-то стремился. Явный прогресс. В смысле… духовная эволюция.

Бойд представил, что с отвращением сплевывает.

«Духовная эволюция у киборга! Господи, прости мне этот пьяный бред заблудшего дарвиниста!»

— В данный момент основной объект приближается к Москве на борту захваченного «Ми-90», — продолжил свой доклад мистер Блэк. — Спутники непрерывно отслеживают борт, а системы наземного базирования корректируют функциональные возможности компа и навигационной системы вертолета.

— Мистер Бойд, вы с нами? — вдруг снова объявился Главный.

— Что значит — корректируют? — вместо ответа спросил Роберт. — Глушат связь?

— Избирательно. Системы идентификации работают. Если заглушить связь совсем, вертолет будет сбит столичными системами ПВО, как потенциально опасный.

— Сбит? — Бойд усмехнулся. — Разве это не выход?

— Нет, мистер Бойд. Однажды мы пробовали уничтожить господина Баркова и его товарищей в воздухе. Затея провалилась. Вы забыли, что их окружает достаточно мощная защита из мелкосерийных нанороботов С4НП?

— Ах да, конечно. — Бойд прижал пальцы к вискам. Вместе с трезвым взглядом подкрадывалось и похмелье. Состояние, между прочим, такое же нерабочее, как и опьянение. — И что вы намерены сделать? Дать вертолету, полному вооруженных бандитов, «зеленый коридор» до М-Сити?

— Учитывая результаты стычки в горах, это разумная тактика, — неожиданно заявил Главный. — Барков опасен, и его следует сначала стопроцентно зажать в тиски, а уж после попытаться прикончить.

— А если он позовет на помощь? Или откажется погибать без боя? В городе не в лесу, скрыть бойню не удастся.

— Позвать на помощь он не сможет. Теперь Система сильна настолько, что в состоянии глушить даже «Сокола». Он не сумеет войти в Сеть или наладить связь другим способом.

— Например, поднять трубку проводного телефонного аппарата? — Бойд иронично прищурился. — Всего вам не учесть, мистер Главный.

— Мы постараемся. Мы все.

— Товарищ Баркова Добрецов дважды пытался выйти на связь через спутниковую сеть «Палладиум», — вставил Блэк. — В первый раз он получил ожидающее сообщение S-почтой, во второй, уже с борта захваченного вертолета, он попытался связаться с абонентом в Париже. Я установил его имя. Это Жан Лесаж, бывший комиссар СБН по Западной Европе.

— Вот видите, мистер Бойд? — спросил Главный. — При желании мы способны учесть все. У вас есть такое желание?

«У меня есть желание „развязать галстук“, то есть выпить, — едва не вырвалось у Бойда, — а вы, босс, мне мешаете, устраиваете тут дурацкие, никому не нужные разборы полетов!»

Вслух он, понятное дело, ничего такого не сказал. Даже, наоборот, весьма деловито кивнул и поинтересовался:

— И все же где вы намерены посадить вертолет? Насколько я понимаю, это должно быть удобное и хорошо подготовленное место.

— Такое место у нас есть… — Главный взял небольшую паузу и вдруг спросил: — Как вы думаете, Бойд, чего хочет Барков?

— Чтобы его оставили в покое.

— Это скорее ваше желание. — Главный усмехнулся. — Хорошо, разрешаю глоток коньяка. Иначе вы будете думать не о деле, а о выпивке.

Бойд хотел гордо заявить, что вполне способен обойтись без допинга и вообще считает столь грубые намеки оскорбительными! Но… опять же ничего не сказал, а только схватил бутылку, дотянулся до нового бокала, налил на один, но очень объемный глоток и мгновенно выпил. Легче стало почти сразу. И почти сразу же появились свежие мысли, ответы на трудные вопросы, а главное — желание работать.

— Барков и Добрецов отлично понимают, что возвращение в Москву — огромный риск, — сказал «просветленный» Бойд, аккуратно отставляя бутылку в сторону. — Вернуться они могли только за чем-то принципиально важным. За чем-то, что может в один момент развернуть ситуацию в их пользу.

— За чем-то или за кем-то, — задумчиво добавил Главный. — Мои люди в ФСБ сообщают, что похищенный второй группой экстремистов «трансформер» прилетел в Москву значительно раньше и его экипаж успел войти в контакт с начальником Управления по Москве.

— Мы же отследили ситуацию. Люди Аркетта все уладили. И с начальником, и с его секретной опергруппой.

— Да, люди вашего Аркетта это дело уладили, но не до конца.

— кто-то уцелел?

— Да, и вот что странно, Бойд, этот «кто-то» определенно пытается разыскать уважаемого президента нашей с вами корпорации, господина Михайлова. Вопрос — для чего?

— Чтобы… восстановить Добрецова на посту начальника СБН?

— Берите выше, Бойд! Чтобы сорвать мои планы. Поскольку Барков и Добрецов отрезаны от связи, они не знают, удалась ли их товарищам попытка разыскать Михайлова, вот почему они летят в пасть к дракону, забыв об осторожности.

— Логично, — признал Роберт. — Но это не меняет сути. Вертушку надо посадить, обработать М-станнерами и…

— Прошу внимания, — вдруг вмешался Блэк. — Вертолет противника меняет курс.

— Что значит — меняет курс?! — удивился Главный. — Они раздумали? Испугались? что-то не верится. Покажи мне, куда они полетели!

Бойд не видел картинки, которую рассматривал Главный, но зато видел спутниковый репорт «живьем». Вертушка уходила в сторону Балашихи. Причем уходила низко, на предельно допустимой высоте и с минимальной скоростью. Маневр показался Роберту довольно странным. На таких скоростях от преследования не отрываются, да и не было за «Ми-90» никакого «хвоста». В чем же дело?

Роберт вызвал запись и отсчитал пять минут «назад». Вид с орбиты был мелковат, но Бойд разбирался в спутниковой съемке на уровне приличного эксперта, ведь он служил в «Неводе» не первый год. По этой причине увидеть предпосылки загадочного маневра вертушки Бойду не составило решительно никакого труда. «Ми-90» снизился и сбросил скорость, когда пролетал над небольшим озерцом. А сразу после его пролета на поверхности озера образовались расходящиеся из двух точек круги. Все вместе это означало, что с борта вертушки сбросили некий груз. В двух экземплярах.

— Надо установить наблюдение за шоссе… не знаю его местного названия, на карте оно обозначено как А103, — заявил Бойд и торжественно налил себе еще коньяка. — На участке вблизи вон того озера.

— Я не разрешал вам больше пить, — холодно процедил Главный.

— Я только налил. — Роберт обиженно сложил руки на груди. — С борта был сброшен десант. Ставлю этот бокал против недели трезвости, что один из десантников — Барков.

— А другой — Добрецов? — недоверчиво спросил Главный. — Почему вы так решили?

— Я знаю Влада. Он бывший разведчик и предпочитает проверенные нелегальные методы. Штурмовать М-Сити не его стиль.

— Ну что ж, вполне вероятно, — нехотя согласился Главный. — Блэк, вы слышали? Блокируйте район и попытайтесь найти этих ныряльщиков. Ну а вы, мистер Бойд, готовьтесь к встрече с другом. Я разделяю большую часть ваших выводов, но не согласен с главным: Барков и Добрецов все же придут в офис. Методы методами, а проверить, не прячем ли мы Михайлова прямо в логове, они просто обязаны. Причем в первую очередь. Так что будьте любезны, вылейте свой коньяк в унитаз и отправляйтесь в М-Сити. Поскольку мистера Аркетта вы вернули в Штаты для руководства нейтрализацией этого… Фоули, торжественная встреча блудных коллег ложится на ваши плечи.

— Да, я понимаю. — Бойд поставил бокал и сделал вид, что собирается встать.

Когда смарт выключился, Роберт снова развалился в кресле и поднял бокал, салютуя неизвестно кому. Немного поразмыслив, он решил выпить за самого себя. В конце концов, заслужил. Правда, этот неблагодарный человек-невидимка оценил заслуги Роберта не слишком высоко, но бокал коньяка Бойд заработал честно.

«Проклятые русские! Черствые и холодные, как снег. Вот почему здесь так много пьют. От холода и обиды на бездушных боссов…»

Саша никогда не думал, что выражение «выйти сухим из воды» можно понимать настолько буквально. Благодаря невидимой защитной оболочке купание в озере прошло бесследно. Даже волосы не намокли. Учитывая прохладный сентябрьский ветерок, это было хорошо. Еще было неплохо, что на берегу сидели с удочками двадцать три энтузиаста-рыболова. Еще восьмерых, занятых «береговым обеспечением» рыбалки, «Сокол» обнаружил вблизи разбросанных по берегу машин. На пируэты нырялыциков-экстремалов обратили внимание все, но как только стало понятно, что эти двое ненормальных живы и сумеют без посторонней помощи выбраться на берег, интерес к ним у большинства рыбаков угас. Так или иначе, но дело было сделано. В положении Баркова и Добрецова свидетели становились хоть какой-то гарантией безопасности.

— На лед выпрыгивать не пробовали? — процедил сквозь зубы ближайший рыбак, не глядя на бредущих по мелководью к берегу «каскадеров».

— Твердо, — тоже не оборачиваясь, бросил Барков.

— А вам не по х…? С такими-то чугунными бошка-ми. Заняться, что ли, нечем?

— Можно подумать, ты на прокорм семье добываешь. — Саша усмехнулся. — Занятие нашел. Скажи лучше, где тут машину можно взять напрокат?

— Ну, загляни в свой смарт и выясни. — Рыбак обиженно покосился на Сашу. — Добытчик.

— Хватит дуться. — Барков заглянул в пластиковое ведро. Там обреченно дремал один крохотный карасик. — Вырубились смарты, зависли.

Рыбак примерно минуту пыхтел, выдерживая паузу, но потом снизошел.

— Ну, в Щелкове есть контора. На шоссе выйдете, в ту сторону попутку ловите. — Он коротко махнул влево. — Как раз к прокату приедете.

Саша порылся в карманах и вынул купюру в двадцать евро.

— Спасибо. Держи.

— За что? — удивился рыбак.

— За карася. Выпусти его, пусть подрастет.

— Ты точно… того. — Мужик взял деньги и, не вставая с раскладного стульчика, пнул по ведру.

Карасик плюхнулся в воду и, не веря своему счастью, замер у берега. Потом поверил и рванул на глубину. Барков проводил его взглядом и отправился догонять бодро топающего к шоссе Владислава.

— Спасли карася? — Добрецов лукаво улыбнулся. — Достойный поступок.

— Конечно. — Саша ничуть не смутился. — Этот парень нас запомнил и обязательно расскажет друзьям. А те — родным, и так далее. На всякий случай будем светиться ярче сигнальных ракет. Пока мы в центре внимания, нас не тронут.

— Вообще-то я привык быть невидимкой, но…

— Вот именно. Бойд отлично знает, что вы любите нелегальщину. И Главный ее любит, и его приятели-инвесторы тоже, и… Хватит. Мы изменим правила игры, а иначе нам ничего не добиться.

— Отлично. — Владислав остановился на обочине шоссе. — Меняем правила и действуем с широким общественным резонансом. Отличный план. Предлагаю начать с сетевого реалити-шоу «Найди Михайлова!». Наберем команду, разработаем стратегию, запустим эту интерактивную игру в Сеть и дождемся результата. Если привлечь спонсоров, можно еще и деньги на рекламе заработать.

— Зря вы так. — Барков сунул руки в карманы и насупился.

— Вы не обижайтесь, Александр, но ваше предложение даже более иррационально, чем спасение абсолютно незнакомого карася. — Добрецов тщательно скрывал нотки иронии, но они все равно проскальзывали. — В случае с рыбаком и рыбкой я склонен интерпретировать ваш поступок как желание завуалированно, не унижая подаянием, отблагодарить небогатого человека за добрый совет, хотя на самом деле он не стоит и двадцати центов.

Владислав взглядом указал влево. Саша обернулся. Метрах в трехстах от них начиналась обитаемая зона, первым зданием которой был стандартный модульный гараж филиала прокатной конторы «Столица».

— Хм…

— Вот именно. А вашего желания изменить правила по ходу игры я, извините, и вовсе не в силах понять. Зачем нам шумиха? Пока у нас нет свидетеля и доказательств, мы ничего не изменим. Подмочим себе репутацию, и только. Нет, Александр, не таким путем надо идти, как говаривал один видный революционер. Заговор построен на деньгах, связях и авторитетах. Теми же средствами его следует и нейтрализовать. Мнение общественности тут не поможет. Против Главного и стоящей за ним силы нужно выставить адекватную контрсилу. Когда у нас будут доказательства, что Михайлов действует по принуждению, мы обратимся к контрфорсам нашего мироздания. Думаю, уже одного этого факта им будет достаточно, чтобы задуматься о главном, пардон за каламбур.

— Как загадочно, — сказал Саша. — Силы, контрфорсы. А вам не кажется, что все это вчерашний день? Что сегодня миром уже нельзя управлять по старинке? Система дает Главному неограниченную власть над всей технической начинкой цивилизации. Да с таким инструментом он вышвырнет и союзников, и противников на свалку истории, какое бы высокое положение в светском обществе они ни занимали!

— Инструмент пока не отлажен, вы согласны?

— Вопрос считаных дней.

— И все же?

— Да, не отлажен.

— Значит, у нас есть время оставить мир в рамках прежних правил игры. Но чтобы использовать это время с максимальной пользой, нам следует сосредоточиться. Если мы будем распыляться на мобилизацию общественности, времени не хватит.

— Хорошо. — Барков поднял руки. — Сдаюсь. Убедили.

— Вот и славно. — Добрецов кивком указал на ворота «Столицы». — Вы какую марку предпочитаете? Я имею в виду неприметные легковушки.

— Если так, то… что-нибудь традиционное, немецкое.

— Согласен. — Владислав остановился у ворот конторы, пропуская Сашу вперед. — Александр!

Барков удивленно обернулся. — Да?

— Признайтесь все-таки, зачем вы дали рыбаку двадцатку? На самом деле.

— Ложная цель. — Саша пожал плечами. — Сидящие на купюре нанороботы создадут над головой у рыбака изображение, имитирующее мою макушку. Для «Невода» это буду я.

— Так я и думал. — Добрецов улыбнулся и жестом пригласил войти в офис. — Прошу!

— Но предложение о смене правил остается в силе.

— Я учту.

Долго выбирать транспорт не пришлось. В конторе имелись машины нескольких десятков марок, но только три варианта отвечали требованиям клиентов. Народный без кавычек «Форд.ру» забраковал Добрецов в связи с вялой динамикой, а на быструю, тоже очень популярную на дорогах, но тесноватую «Ауди-АС» наложил вето Саша. С его ростом в такой машинке пришлось бы сидеть, упираясь коленями в подбородок. Немного поразмыслив, Барков предложил взять вазовский «Опель» полуспортивной модификации. На том и сошлись, хотя «Опель» был автомобилем с устаревшим, негибридным силовым агрегатом. Менеджер явно одобрял выбор, ведь с каждой заправки прожорливого автомобиля фирма получала процент. А быть может, он просто любил мощные, «мужские» машины.

Предъявлял документы и оплачивал все сборы Добрецов. Менеджера не смутило то, что он платит не через смарт или предъявив вживленный биометрический чип, а древней кредиткой и вместо того, чтобы элементарно приложить руку к сканеру, долго ищет в бумажнике права. Скорее всего, парень давно сообразил, что клиенты не желают называть настоящие имена. На всякий случай Саша приказал «Соколу» проверить местные системы наблюдения. Они были исправны, но никакой информации о посетителях не содержали. Сначала Барков решил, что в этом заслуга маскировочной программы, включившейся ненадолго, когда беглецы переступали порог заведения, но потом сообразил, что дело не в этом. Стоило «нанам» включить маскировку, системы подняли бы тревогу, заподозрив посетителей в попытке совершить правонарушение. «Сокол» учел этот нюанс и поступил иначе. Он подключился к компьютерам здания и удалил все сведения о гостях. Получалось, что менеджер оформил машину на виртуальных клиентов. Дело обычное, но тогда для полной достоверности менеджеру следовало лично выкатить машину за пределы конторы. Раз уж решили вернуться к нелегальщине, все должно быть учтено.

Менеджер охотно выкатил «Опель» на парковку перед конторой, любезно попрощался и даже бровью не повел, когда Добрецов не вышел из машины, а просто перебрался с правого сиденья на водительское место. У клиентов явно имелись какие-то проблемы с «Неводом» или властями, но менеджера это не касалось. Придет милиция, он ответит на любые вопросы, а стучать на подозрительных граждан… жить надоело, что ли?

Усевшись за «баранку», Добрецов придирчиво осмотрелся, кивнул и включил скорость.

— То, что надо. Никаких идентификаторов и прочих ненужных излишеств. Не машина, а шапка-невидимка. Можем и не маскироваться.

— Жаль, техническое состояние так себе.

— Чего вы хотите от прокатных «Жигулей»?

— От чего?

— Простите, забыл, что вашему поколению это слово мало что говорит. Для вас ведь даже «копейка» — это «БМВ» первой серии. А когда я был юношей, так называли совсем другую машину.

— А-а, ностальгия по «совку»?

— Нет, я, признаться, почти не помню тех времен. Так, детали. Пустые витрины, три телеканала, молоко в стеклянных бутылках, красные транспаранты и нетрезвые, но абсолютно мирные демонстрации дважды в год… да еще родители без седины… пожалуй, и всё. Потом это куда-то очень быстро исчезло, а я уехал работать за границу. Вернулся в другую страну. Ну, да что было, то прошло. Какие у вас мысли по делу?

— Не хватает информации, — с сожалением заявил Саша. — «Сокол» по-прежнему действует только в радиусе прямой видимости.

— Есть один вариант. — Добрецов усмехнулся. — Навеяло. Найти нужный объект будет трудно, но реально.

— Вы о чем?

— Увидите. Щелково — как раз то место, где такие раритеты сохранились в двух-трех экземплярах.

В поисках раритета пришлось проездить по городку минут сорок, несмотря на все подсказки навигатора. Благо, что преследования за «беглыми каторжниками» СБН так и не организовала и поездка прошла спокойно. Вряд ли дело было в нерасторопности Бойда и компании. Барков неохотно верил в благосклонность удачи, но сейчас она, похоже, пыталась заставить себя улыбнуться. В воздушном потоке Саша несколько раз замечал вертушки СБН, но ни одна так и не снизилась. Похоже, потеряли след. Хорошо, вот только надолго ли?

Добрецов остановил машину недалеко от станции. Минут пять он изучал местность, спокойно и даже расслабленно сидя в машине, а затем распахнул дверцу и взглядом указал на неприметный стеклянный козырек, зачем-то прилепленный чуть выше человеческого роста прямо к голой стене жилого дома.

— Я буду там. Вы садитесь за руль и откройте заднее окно. В случае опасности жмите на газ и езжайте прямо. Проезжая мимо меня, притормозите. Все ясно?

— Да. — Барков едва заметно усмехнулся. — Это проводной телефон?

— Он самый. В нашей с вами ситуации — единственное доступное средство связи.

— Не думал, что такие аппараты еще существуют.

— Вы удивитесь, но я знаю местечко, где в самой настоящей будке образца тридцатых годов прошлого века установлен телефон с наборным диском и приемником для двухкопеечных монет… вы не помните таких. Это, конечно, некоммерческий музейный экспонат, но он, представьте себе, работает. Понятно, после некоторой доработки.

— На Ленинградском? Я бывал в том ресторанчике. Неплохое заведеньице. Но что телефон в рабочем состоянии, не предполагал, признаю.

Добрецов вышел из машины, пересек улицу, торопливо нырнул под мутноватый от времени козырек и принялся колдовать над телефоном. Саша мысленно заглянул в схему устройства и поразился простоте, но в то же время надежности древней техники. Она работала уже почти сорок лет в самых что ни на есть неблагоприятных условиях — на улице, но была в порядке. О чем и с кем разговаривает Владислав, «Сокол» выяснять не стал. Добрецов сам расскажет, если дозвонится.

Вернулся Владислав Валерьевич ровно через пять минут. Именно в тот момент, когда он хлопнул дверцей «Опеля», на запястье у него пискнул, включившись, смарт.

— Закон подлости! — Добрецов негромко рассмеялся.

— Нет, это «Невод» дает нам понять, что своим рискованным финтом мы его не обманули, — возразил Саша. — На сорок минут он нас потерял, но все равно выиграл раунд. Мы могли бы прятаться и дольше, но оставались бы без связи. А как только получили связь — сразу себя раскрыли. Теперь он дает нам понять, что больше не видит смысла играть в прятки.

— Это значит, что и ваш «Сокол» теперь на воле? Саша проверил линию «Сокола». Биокомп снова имел доступ в Сеть и виртуальность, но что-то в этом доступе Баркову не нравилось. Будто бы это был доступ в капкан. Отметив про себя этот факт, Саша вновь вернулся к реальности.

— «Сокол» свободен, но пока я не хотел бы рисковать. Есть новости?

— Есть, хотя и не самые приятные. Начну с наиважнейшего: мы вне закона. То есть не только уволены без выходного пособия, но и числимся в розыске по каким-то там липовым обвинениям — я не запоминал. Второе: Тимофеев в реанимации с обширным… э-э… трансмуральным, так, кажется, инфарктом. На волоске.

Владислав с искренним сожалением вздохнул.

— А наши гонцы?

— Они в розыске, что внушает некоторую надежду. Геннадий Петрович, к слову, тоже.

— Евстратов? Значит… поиски Михайлова — верный путь?

— Вы же сами настроили Климова на этот вариант. — Владислав покачал головой. — Нет, важно не это, важно, что мы идем двумя командами. Шансов соответственно. Но это в случае, если мы снова уйдем из-под колпака.

— У нас есть маскировочная программа.

— Верно. И мы ею воспользуемся. А еще мы сделаем вот что…