Кампучия (Камбоджа), 29 февраля 1984 года

Далеко уйти вдоль границы тумана не удалось. Минут через пять, за которые разведчики прошли от силы сотню метров, снова прозвучали выстрелы, на этот раз вполне отчетливые, и над головами у бойцов даже вжикнули несколько пуль. Группа тут же залегла между кочками. Накопленный за время пути по нехорошим местечкам опыт пригодился. Бойцы быстро расползлись в стороны и затаились. Жаль, автомат имелся только у Люси, поэтому лишь ее местоположение могло назваться позицией. Все остальные были вынуждены просто укрыться в складках местности и наблюдать за происходящим.

Поначалу наблюдение затруднял туман. Морпехи видели в узком пространстве между кочками и нижним слоем тумана чьи-то ноги, Лунев и Купер сумели рассмотреть серый бок «вертушки», но особой информации из увиденного они не почерпнули. Ну, ноги, какое-то движение, Андрей услышал еще и чавканье ботинок в болотной жиже, и что с того? Понять, что происходит, не получалось. Только когда туман вдруг разорвался, как все та же бумага, разведчики смогли увидеть картину почти целиком.

«Вертушка» действительно имелась, но не привычный «Ми-8», а такой же, как «чарлик», американский «Ирокез». Сидела эта машина в болоте на брюхе, понуро свесив лопасти почти до кочек, а экипаж и пассажиры топтались вокруг нее, пытаясь вытащить из салона обмякших товарищей. Андрей насчитал пятерых в американской полевой униформе плюс увидел одного пилота в сером комбинезоне. Трое были вроде бы в норме, остальные безвольно висели у них на руках. Парень в форме пилота не просто висел, но еще истекал кровью. Она сочилась из множества мелких порезов на лице и шее, заливая комбинезон на груди и животе.

– Без оружия, – шепнул наблюдательный Купер.

– Тихо ты, – приказал Прохоров.

Лунев был согласен с сержантом. Лучше было помолчать.

– Это янки, которые за нами летели… – все-таки снова шепнул Купер. – «Роджеры»!

Андрей догадался об этом и без комментариев Бондаренко.

– Туман заходит… – в третий раз нарушил маскировку Купер.

Лунев перевел взгляд на мутную завесу. Ее части слева и справа от просвета медленно начали двигаться к самому краю болота, будто бы намереваясь взять морпехов в клещи. Как только туман прорвался еще сильнее, сквозь дыру в белой завесе матросы увидели участок болота справа от «вертушки», и всем сразу же стало ясно, кто разоружил американцев. Вернее – что их разоружило.

В пяти шагах от «вертушки» стояли, едва заметно покачиваясь, но не двигаясь с места, десять или двенадцать непонятных полупрозрачных, люминесцирующих существ, вроде бы похожих на людей, но одновременно напоминающих ледяные скульптуры, подсвеченные снизу бледно-зелеными лампами.

Справа от Андрея едва слышно заскулил и начал шевелиться Гаврилов. Лунев ухватил попятившегося матроса за ворот и прижал к земле. Получилось, ткнул, как щенка лицом в грязь, но сейчас Луневу было не до сантиментов. Как получилось, так и получилось, извинения позже. Важно было не выдать своего присутствия. Хотя, если туман начал окружать, скорее всего присутствие морпехов стало секретом полишинеля.

Между тем загадочные полупрозрачные существа пока смотрели только на янки. Особенно их интересовал вертолетчик. Парень явно собирался отдать Богу душу, а полупрозрачным существам тело. Эта мысль пришла Андрею в голову, когда он увидел, что пилот забился в конвульсиях, и существа тут же перестали колебаться, как былинки на ветру, и сделали по нескольку шагов вперед.

Агония человека длилась недолго. Спустя минуту он затих, один из полупрозрачных наклонился к нему, взял умершего за подбородок и открыл ему рот. Оцепеневшие янки даже не пытались как-то помешать. Хотя что они могли сделать? Существо нависло над трупом и тоже раскрыло подобие рта. Из этого подобия выпала и повисла на длинной медленно растягивающейся ниточке слюны большая капля слизи, светящейся так же, как само существо. Размером капля была с яйцо, поэтому полупрозрачный нажал посильнее и отвел нижнюю челюсть умершего едва ли не до груди. Луневу, с его сверхчутким слухом, даже показалось, что он слышит, как хрустят, ломаясь, кости нижней челюсти трупа и трещит, разрываясь, кожа. Светящаяся капля исчезла во рту погибшего, полупрозрачный выпрямился и сделал шаг назад.

Примерно минуту длилась немая сцена, а дальше… одежда и кожа пилота сделались одинаково серыми и плотными, затем тело вертолетчика покрылось трещинами, как глиняный горшок, и сквозь эти трещины пробился свет того же оттенка, что исходил от полупрозрачных существ. Вскоре серая треснувшая оболочка рассыпалась с керамическим звоном, и янки превратился в наглядное пособие для изучения мышц, которое, впрочем, медленно, но верно превращалось в тело полупрозрачного светящегося существа. Еще какое-то время спустя трансформация завершилась, и бывший янки, а теперь светящийся полупрозрачный мертвяк поднялся на ноги.

Все его движения были замедленными, но вполне человеческими, правильными. Одно отличие – поднявшись в полный рост, он замер и начал покачиваться так же, как его новые друзья. Люди так не делали. Разве что в глубоком трансе.

– О-фи-геть! – шепотом заявил Купер. – Я уже устал бояться, но это… все равно страшно!

– Там лешие, тут кикиморы болотные, – Прохоров опять сплюнул зеленью. – Не нравится мне это место.

– Четко сформулировал, – Купер указал на «вертушку». – Как думаете, чем эту «вертушку» сбили? Вихрями?

– Далековато, – засомневался Прохор. – И не рассыпается, как наш «чарлик». Может, просто сломалась?

– Воздух, пацаны, – негромко произнес Лунев.

– Чего «воздух»? – Прохоров поднял взгляд вверх. – Ох ты, епть! Теперь еще и летающие!

Высоко в небе медленно и величаво кружила стая птиц, определенно хищной породы. Все бы ничего, не смущал даже тот факт, что хищники сбились в стаю – явление редкое до невозможности, – но размеры птиц заставляли крепко задуматься. Даже на приличном удалении пернатые выглядели чересчур крупными. Размах крыльев этих птичек был не меньше трех метров.

– Тихо, молчать! – приказала шепотом Люся. – И не двигаться! Это Духи-охотники! Убивать прямо с неба своим криком.

– Да хер с ними, с охотниками! – вдруг повысил голос Прохоров. – Туман окружил! Мертвяки на нас смотрят!

Сержант оказался прав. Как только туман сомкнул кольцо вокруг группы, полупрозрачные «люминофоры» тут же разом обернулись и уставились на новых гостей их любимого болота.

– Run… – донеслось от «вертушки».

Это кто-то из янки нашел в себе силы и смелость дать однополчанам (как решили они глядя на униформу замаскированных морпехов) дельный совет.

– Согласен, – шепнул Купер. – Валим!

Хотя команду подал не Лунев, не Прохоров или хотя бы Люся, группа выполнила приказ, не раздумывая. Даже проводница, которую теперь, похоже, больше беспокоила угроза с неба, не задержалась ни на миг. Есть выражение «как ветром сдуло», так вот, к перемещению разведгруппы в пространстве оно вполне подходило. Десятью секундами позже беглецы очутились почти в сотне метров от точки старта, отчасти и сами не понимая, как им это удалось.

– Здесь сюда! – крикнула Люся, закладывая вираж влево, казалось, прямиком к полосе тумана. – Прыгать!

Девушка еще немного ускорилась и взмыла над неширокой речушкой или каналом – очень уж прямым и ровным по ширине был этот проточный водоем. Матросы последовали ее примеру, и почти в ту же секунду из тумана появились двое американцев. Бежали они довольно быстро, но так же быстро по их следам мчались и полупрозрачные мертвяки. Духи выскочили из тумана с ловкостью не меньшей, чем у живых янки или морпехов, и начали нагонять беглецов. А ведь поначалу эти существа казались светящимися сосульками, только и способными покачиваться да медленно и печально совершать оккультные обряды.

На миг группа притормозила, и морпехи обернулись, чтобы оценить обстановку. Янки не сумели перепрыгнуть канал, плюхнулись в воду и теперь с трудом выбирались на скользкий берег.

– Ну, и чего? – спросил Прохоров, когда морпехи поняли, что мертвяки не намерены останавливаться, и начинают разбег, чтобы тоже перемахнуть через канал. – Будем помогать племянникам дяди Сэма? Или как?

– Пригнитесь! – крикнул Лунев и резко присел.

В тот же миг над головами матросов с низким, почти басовитым свистом пролетела одна из огромных птиц, круживших прежде высоко в небе. Хорошо, что возглас Андрея привлек всеобщее внимание, и все тоже присели. Впрочем, даже присев, бойцы не прекратили следить за воздушным охотником, поэтому сумели наконец рассмотреть его в деталях.

Первое, что поразило бойцов, это голова летающей твари. Она была покрыта мелкими перьями, но вместо клюва существо имело вполне узнаваемую собачью морду: удлиненную, с острыми клыками в оскаленной пасти и с влажным черным носом. И уши у твари имелись, правда, были прижаты. А крылья заканчивались тремя пальцами с острыми когтями. На первый взгляд, тварь больше походила на огромную летучую мышь, чем на птицу, но крылья не были перепончатыми, в отличие от летучих мышей, а из перьев, да и тело стервятников было покрыто перьями, и задние конечности выглядели вполне птичьими, и хвост напоминал орлиный.

– Бежать! – завопила Люся. – Бежать!

В этот миг американцы сумели выбраться на сушу и поднялись на ноги, чтобы продолжить бегство, но пролетевшая над головами морпехов невероятная зверь-птица оскалилась, затем широко раскрыла пасть и заверещала на пределе слышимости. Вернее, так можно было лишь предположить. Никаких звуков морпехи не услышали. Крик летающего чудовища услышал один из янки. Он схватился за голову и рухнул на колени. Из носа и ушей бойца потекла кровь, глаза закатились, и в следующую секунду он упал навзничь. Летающий охотник ушел на вираж, но ему на смену тут же пришел другой. Он начал кричать, еще пролетая над присевшими морпехами, но бойцы опять не услышали никаких звуков. Складывалось впечатление, что крик охотника, словно лазерный луч, направлен исключительно на одну цель и теперь этой целью был второй янки. Эффект от неслышного зрителям вопля чудовища был практически тот же, что и в первом случае. Кровь потекла у американца из носа и ушей, он конвульсивно дернулся и упал, уткнувшись лицом в пожухшую траву.

– Ой! – вскрикнул Гаврилов и начал прыгать на одной ноге. – Наступил на что-то!

– Гаврюха, ложись! – не своим голосом заорал Прохоров.

Гаврилов выполнил команду на отлично, да только третьего воздушного охотника его финт не обманул. От ультразвуковой атаки Гаврилова спасло лишь то, что огромная зверь-птица находилась уже слишком близко, чтобы кричать. Охотник просто сцапал матроса мощными лапами и, почти не напрягаясь, поднял его в воздух.

– Кабздец, – констатировал Прохоров, зачарованно наблюдая, как вниз летит свалившийся с ноги Гаврилова ботинок.

– Пацаны! – заорал Гаврилов.

– Люся! – крикнул Купер. – Стреляй!

– Нет! – Лунев махнул рукой. – Нельзя! Обоих в порошок!

– Па-ца-ны! – вопль Гаврилова стал просто истошным.

Зверь-птица тем временем осознала, что взяла ношу не по себе, но выпускать добычу из когтей все равно не спешила. Воздушный охотник резко снизился до трех-четырех метров и начал закладывать вираж, разворачиваясь в сторону леса. На выходе из виража, секунды через три, птица должна была пролететь как раз над Луневым и Люсей.

– Я не смогу! – Люся вскинула и тут же опустила оружие.

– Тогда я, – Андрей приготовил к бою тесак и начал разбег.

Затея выглядела безумной. Даже если бы Луневу удалось набрать приличную скорость, как высоко он сумел бы подпрыгнуть? Метра на два? Ну, еще вытянулся бы в струнку и вытянул руку с тесаком. Кого он смог бы достать? Гаврилова? Птицу точно не достал бы.

Слава богу, Лунева опередил кто-то другой. В тот момент, когда Андрей заорал, как безумный, и уже собрался оттолкнуться от земли, где-то вдалеке стукнул выстрел, из шеи твари полетели мелкие перья, воздушный охотник задергался, заклекотал, выпустил добычу из когтей и принялся часто и судорожно махать крыльями. Ни о какой траектории полета речь уже не шла. Летающая тварь неровным зигзагом улетела куда-то в сторону центра болота и совершила вынужденную посадку в зоне тумана.

Андрей тоже сменил направление, подбежал к Гаврилову и… вдруг понял, что стоит нос к носу со светящимся мертвяком. Авангард болотных существ уже перепрыгнул через канал и цепью двинулся на морпехов. Погибшие американцы почему-то не заинтересовали полупрозрачных существ. Может, потому, что мертвяки посчитали этих двоих несчастных законной добычей летающих Духов-охотников?

Один из «люминофоров» вышел как раз к месту падения Гаврилова. Лунев сначала оторопел, но уже в следующую секунду внутри у него что-то переключилось, и он увидел перед собой не пугающую нежить, а просто врага, от которого следует избавиться. Именно так, даже не победить, а просто избавиться. Как, например, от ядовитого, но бессильного перед толстой подошвой ботинка скорпиона.

Андрей резко махнул тесаком и буквально срубил противнику верхнюю часть головы. Тесак вряд ли был остро заточен, но крышку черепа мертвяку снес чисто. Повреждение, похоже, не показалось полупрозрачному серьезным, враг остался на ногах, но элемент неожиданности явно сыграл в пользу Лунева. Пока «люминофор» шевелил своими усеченными мозгами, силясь понять, что произошло и почему этот странный живой его не боится, Андрей успел уцепить Гаврилова за шиворот и оттащить на пару метров назад.

К сожалению, ни полупрозрачный, ни подруги подбитой невесть кем птицы не имели ни малейшего понятия о честном бое, признании противника победителем и отступлении. Дикие полуреальные существа и воевали дико – до конца. Да еще имели дурную привычку набрасываться гурьбой.

Как только Лунев оттащил Гаврилова, сверху спикировала еще одна зверь-птица. На этот раз она попыталась сцапать Андрея, но тот успел отмахнуться тесаком. В отличие от мертвяка, птица оказалась слепленной из довольно прочного теста. Тесак полоснул по лапе и с жалобным звоном сломался, видимо, не выдержав испытания когтями. Птица взмыла вверх, кувыркнулась и снова вошла в пике. Лунев между тем успел двинуть ногой в живот напирающему мертвяку и снова немного подтащил Гаврилова.

– Ложись! – звонко крикнула Люся Андрею прямо в ухо.

Откуда она взялась и почему надо было ложиться, когда в двух шагах находился поврежденный, но не поверженный «люминофор», Лунев не понял, но ничего выяснять не стал. Плюхнулся навзничь, тем более что для верности Люся сделала ему подсечку.

В следующий миг над ним пролетели сразу две большие птицы, а еще секундой позже рядом прозвучал выстрел. Люся стреляла воздушным охотникам вдогонку, а поскольку птицы летели в сторону канала, получилось, что прицелилась девушка вдвойне удачно. Пуля хаоспатрона превратила одного из летающих охотников в облако пыли как раз, когда зверь-птица пролетала над основной группой полупрозрачных существ, спешащих на помощь своему авангарду. Пыль опустилась на головы мертвякам, и сразу пять или шесть существ оплыли, как свечки, а затем тоже превратились в пыль, только не серую, как от зверь-птицы, а искрящуюся.

Гибель воздушного охотника от «волшебной» пули подействовала на его сородичей отрезвляюще. Стая взмыла высоко вверх и принялась кружить на недосягаемой для «калаша» высоте. Люся тут же опустила оружие и прицелилась в усеченного мертвяка, который в десятый раз попытался приблизиться к Луневу, но, получив из партера ногой по корпусу, был вынужден вновь сделать шаг назад. Увидев, что угроза с воздуха временно устранена, Андрей сгруппировался, чтобы подняться на ноги, но Люся двинула ему в грудь локтем.

– Лежи! Линия огня!

Между тем стрелять она не спешила. Просто целилась в полупрозрачного и поглаживала спусковой крючок. Боялась промазать с трех метров? Вряд ли. Ведь птицу она сняла влет. Да и снайперскую дуэль недавно выиграла без проблем. Дело было в чем-то другом. Этот мертвяк в прошлой жизни… то есть в нормальной жизни… был знакомым Люси? Тоже вряд ли. Да если и был, сентиментальность – не ее стиль. Нет, Люся играла с болотным существом в какие-то неведомые Луневу игры. Гипнотизировала, что ли? Так или иначе, но мертвяк больше не нападал. Он не попятился, но и не атаковал. Остановился и замер, едва заметно покачиваясь.

– Утащи Гаврилова, – сквозь зубы процедила Люся. – Далеко. За выжженную землю.

Андрей отполз с линии огня, волоча Гаврилова, затем поднялся, взвалил товарища на плечо и снова, как на зеленой просеке, побежал. Одно отличие, теперь груз казался вдвое тяжелее. И сил поубавилось, и Гаврилов был без сознания, а обмякшие тела всегда кажутся тяжелее.

– Люся, обходят! – крикнул издалека Купер.

– Студент, слева! – присоединился Прохоров. – Поднажми!

Оба приплясывали впереди, метрах в ста пятидесяти по прямой, но почему-то не двигались навстречу. Почему – Андрей понял позже, когда разглядел десятиметровую в ширину ленту опаленной земли. Лента тянулась вправо и влево насколько хватал глаз, словно пограничная контрольно-следовая полоса. Только была она не перепахана, а выжжена, и колючая проволока вдоль нее не тянулась.

Андрей бросил взгляд влево. Из тумана наперерез ему бежали несколько полупрозрачных. Не требовалось производить какие-то сложные расчеты, чтобы понять, что, если Лунев не ускорится, мертвяки легко перехватят его как раз у самой полосы. В то же время Андрею не требовалось проводить и слишком глубокий анализ, чтобы понять, что сил на ускорение не хватит. Только если бросить Гаврилова.

«Тогда еще и отдышаться успею, – мелькнула мысль, окутанная какой-то прохладной оболочкой, словно покрытая изморозью, которая образовалась на поверхности мысли, пока она всплывала из глубин внутренней пустоты. – А как же Гаврюха и Люся? Превратятся в полупрозрачных и отправятся бродить по местным болотам? Нет уж!»

Андрей резко остановился и сбросил Гаврилова на землю. Тот рухнул мешком, но тут же заворочался, начал приходить в себя. Лунев утер со лба пот и, сжав кулаки, развернулся к приближающимся полупрозрачным. Спасаться в одиночку или остаться с товарищами, для него изначально не было дилеммой, что бы там ни подсказывала внутренняя пустота.

«Один раз поддался на ее уговоры, хватит, – Андрей приблизительно оценил силы противника. Полупрозрачных существ было штук двадцать. Если учитывать, что оружия у них нет, вроде бы не проблема, но задавить массой они могли запросто. – Ничего, справлюсь! Главное, слизи не наглотаться, а то облезу, как тот вертолетчик».

– Ты… махаться собрался?! – прохрипел рядом Гаврилов. – Крыша поехала, да?

– Уползай, Гаврюха, – Андрей даже не взглянул на него. – За выжженную полосу уползай, к пацанам.

– Я… с тобой, – Гаврилов попытался встать, но поднялся только на четвереньки.

– Мы с Мухтаром на границе! – неподалеку возник Прохоров. – Купер, уведи четвероногое! А я пограничнику помогу.

Сержант встал рядом с Андреем и поднял к плечу тесак.

– Зря вернулись, – Лунев бросил взгляд влево, в сторону Люси.

Девушку окружали еще три десятка мертвяков.

– Забыли у тебя спросить, – буркнул Прохоров. – Давай, медленно назад. Люсьен сама отойдет. У нее целый магазин хаоспатронов в заначке.

– Не успеем, – Андрей качнул головой. – Уходи.

– Ложись, пацаны! – вдруг крикнул Купер.

Над головами морпехов промелькнул какой-то небольшой округлый предмет, и оба упали на землю еще до того, как сообразили, что это было. Рефлекторно. Только прижавшись в очередной раз к земле, Андрей понял, что Купер пустил в ход крайний аргумент: припасенные еще на просеке гранаты.

Первый взрыв порвал в клочья сразу трех полупрозрачных, но остальные лишь покачнулись и продолжили наступление. Вторая граната слегка не долетела, но, в принципе, свою задачу выполнила. Взрыв не уничтожил ни одного из мертвяков, но свалил нескольких особо проворных на землю. Таким образом у бойцов появился вполне приличный запас времени: секунды три, а то и все пять.

Прохоров вскочил, помог встать Гаврилову, передал его на попечение Куперу, а сам попятился, держа наготове тесак. Троица двинулась к выжженной земле, а Лунев, стартовав из положения лежа, побежал к Люсе. Зачем? Этого он объяснить не мог. Ему казалось, что девушка, пусть и имеет эффективное оружие против всех видов Духов, переоценила свои силы и теперь нуждается в помощи. В какой? Андрей этого не знал. Вполне возможно, в самой элементарной – физической.

– Не надо…

Это явно сказала Люся, но как Андрей мог расслышать эти слова, если находился далеко позади девушки? Лунев едва не споткнулся от неожиданности.

– Надо, Люся, надо, – с интонациями героя из любимого фильма ответил Андрей.

Он подскочил к Люсе, ухватил под мышки и поставил ее на ноги. От резкого движения Люся встрепенулась. Она словно стряхнула оцепенение транса, в который вогнала сама себя, пытаясь загипнотизировать болотных Духов.

«За что боролись, на то и напоролись, – Лунев еще раз встряхнул девушку. – Артистка! Мертвяков вздумала гипнотизировать! Пора, красавица, проснись!»

Лунев мог иронизировать сколько угодно, но на самом деле Люся осуществила свой замысел. Пусть и едва не заплатила за это собственной жизнью. Сеанс массового гипноза для болотных Духов следовало признать удавшимся. Три десятка существ выстроились в нескольких шагах от девушки полукругом и переминались с ноги на ногу, словно в растерянности. Отступать они не собирались, поскольку, как сказано выше, не умели этого делать, но не спешили и наступать.

Правда, как только из транса вышла Люся, стряхнули оцепенение и болотные Духи. По-прежнему сохраняя строй в форме полумесяца, мертвяки дружно двинулись вперед.

– Уходим, уходим, – шепнул Лунев на ухо Люсе. – Не стреляй, слишком близко.

– Да, – согласилась Люся.

Они синхронно развернулись и припустили в сторону выжженной полосы, выкладываясь, как говорят спортсмены, на все сто.

Полупрозрачные существа тоже побежали, но потеряли много времени на раскачку (видимо, сказывались последствия Люсиного гипноза), поэтому к пограничной полосе они прибежали поздно. Андрей и Люся собрали последние силы и прыгнули одновременно, словно ныряя рыбкой, только не в воду, а в золу, покрывающую тонким слоем ленту выжженной земли.

– Все, – стирая с лица сажу и переворачиваясь на спину, выдохнула Люся.

Лунев приподнял голову и обернулся. Болотные Духи замерли у границы выжженной земли, будто наткнувшись на невидимую стену.

– Эй, поджаритесь! – крикнул с другой стороны полосы Купер. – Не чувствуете?

Андрей положил ладонь на землю. Зола была горячей, но терпимо.

– Да, да, – Люся с трудом встала. – Нельзя долго… сидеть.

– Это… что? – спросил Андрей.

– Внутренний круг, шестой рубеж, лучевая стена. Радиация много-много, но только на этой полосе. Рядом нет, – Люся указала на заросли метрах в ста от полосы. – Там спрятаться.

– В лесу? – Лунев на миг зажмурился и помотал головой. – А лешие?

– Там нет Духов. Внутренний круг за шестым рубежом только для живых. Духам нельзя.

– Ты точно знаешь?

– Точно. Я была здесь раньше. Четыре года назад.

Андрей еще раз обернулся, скользнул взглядом по строю полупрозрачных и повыше. Пусть насчет нереальности Духов Люся загнула, чуть ноги не выдернули «бесплотные» твари, но доступа во внутренний круг им действительно не было. Ни один мертвяк не сунулся на выжженную землю, и хищные зверь-птицы тоже кружили вдалеке от «лучевой стены».

Лунев вновь обернулся и присмотрелся к зарослям. Издалека зелень внутреннего круга действительно выглядела нормальной, неходячей и некусачей. Никакой мистической угрозой от нового леса не веяло, сколько Андрей ни прислушивался к сигналам подсознания.

А еще Лунев почувствовал, как Зло отдаляется. Оно тоже не смогло войти во внутренний круг? Что ж, в таком случае Андрей был готов поверить Люсе. Не во всем, но хотя бы в том, что всякая чертовщина группе больше не угрожает.

Лунев поднялся на ноги, немного покачнулся от усталости, и Люся тотчас нырнула ему под руку, напрашиваясь на роль костыля.

– Ты честно думаешь, я красавица? – неожиданно спросила Люся, снизу вверх заглядывая Андрею в глаза.

Андрей замялся, не зная, что ответить. Во-первых, он не понимал, откуда Люся взяла, что он так подумал, во-вторых, просто не знал, что ответить. Проводница была симпатичной, без сомнений, но лично Луневу всегда нравились голубоглазые блондинки, засматриваться на девушек азиатского типа ему не приходило в голову, поэтому сравнивать Люсю было просто не с кем. Да, возможно, в сравнении с другими девушками своего типажа она была красавицей. Но почему она спросила?

– Я… – протянул Андрей растерянно. – А откуда ты…

– Забудь, – Люся нахмурилась и отстранилась. – Быстро в лес! Снайпер!

– Где? – Лунев невольно пригнулся.

– Не знаю. – Девушка ухватила его за руку и потянула за собой. – Убил Духа-охотника. Опасно!

– Не в нас же стрелял. – Андрей собрался с силами и побрел за Люсей. – Даже помог.

– Мы его не знать! – назидательным тоном заявила проводница. – Он не показаться нам. Значит, опасно!

– Может, это был майор?

– Нет. Евгений далеко впереди. Возле объекта.

– Даешь, Студент! – встретил парочку Прохоров. – А ты, Люсьен, чего застряла? Ты не ранена? Цела?

– Да, да, я целка, – Люся махнула рукой, указывая на лес. – Туда ходить!

Морпехи на миг замерли, а затем невольно грохнули вполне здоровым и даже ничуть не усталым молодецким гоготом.

– Почему вы ржать, как четыре кобыла? – Люся поморщилась. – Что не так я сказала?

Новое изречение Люси только еще больше развеселило бойцов. У измочаленного Гаврилова едва не подкосились дрожащие ноги, а Купер даже утер навернувшиеся от смеха слезы. Впрочем, успокоились парни достаточно быстро. Но не только успокоились, а еще и взбодрились, выудив неизвестно из каких загашников организма скрытые резервы. Наверное, это смех помог стряхнуть внутреннее напряжение и даже на время приглушить страшную усталость.

«Мир выжил, потому что смеялся». Андрей не помнил, откуда взял это изречение, но к текущей ситуации оно подходило как нельзя лучше. С поправкой на то, что усталая разведгруппа не тянула на целый мир.

Хотя, если задуматься, что такое мир для каждого конкретного человека? Он сам и его ближайшее окружение? То, что он чувствует, видит, осознает и может потрогать? Все остальное… голая теория, а не мир. Есть он или нет его на самом деле, конкретному человеку неизвестно, а верить на слово другому конкретному человеку этот человек не обязан. Разве не так?

«Но тогда получается, весь мир внутри тебя. А раз так, живи в нем и наслаждайся, пока кто-нибудь не проделал в тебе дырочку, через которую твой мир вытечет, как вода. Живи и наслаждайся. Ведь другого наслаждения, кроме наслаждения жизнью в своем мире, человеку просто не дано».

Андрей встряхнулся и выкинул из головы странные, будто бы чужие размышления. Они не соответствовали ни коммунистической идеологии, ни обыденной жизненной философии комсомольца Лунева.

– Ты правильно думать, – вдруг негромко проронила Люся. – Любить, что имеешь, это правильно. А главное, что у нас есть, – это жизнь.

– Бывают случаи, когда правильно эту жизнь отдать, – возразил Лунев. – За Родину, за идею, за близких.

– Только если, не сделав этого, ты не сможешь дальше любить свою жизнь, – Люся покачала головой. – Если сможешь, значит, тебя обманывают и предлагают отдать жизнь за пустяки. Или ты сам себя обманываешь.

– Слышь, философы, – вмешался Прохоров. – Я готов сейчас рискнуть жизнью, чтобы водички раздобыть. И пожрать чего-нибудь.

– Все в лес, – Люся замкнулась и указала вперед. – Седьмой рубеж. Там все найти.