7. 06 июля, 20 часов 30 минут
По большому счету, все города одинаковы. Разница в местечковых традициях и ритме жизни. Где-то царит деловая суета, где-то сонная лень, в одних городах люди энергичны и целеустремленны, в других склонны к скрупулезному анализу причин застоя, а потому бездельничают и «пеняют на зеркало». Но главный принцип существования города неизменен, и в его основе лежит парадокс: в любом из мест компактного проживания люди страдают от концентрированного, отравляющего душу одиночества. Чем город меньше, тем ниже концентрация яда, но хотя бы в следовых количествах тоскливое одиночество и парадоксально связанная с ним боязнь новых людей присутствуют всегда. В райцентрах побуждают недолюбливать чужаков, в губернских городках они провоцируют зависть к «согражданам-выскочкам», сумевшим прорастить хоть какое-то зерно преуспевания на чахлой ниве провинциального оазиса, в городах-миллионерах формы отчужденности из-за одиночества в толпе вовсе чудовищны. Здесь чужаками становятся даже ближайшие соседи. Люди смыкают створки крошечных раковин семьей и лишь изредка неохотно раскрывают их узкому кругу немногочисленных знакомых. Здесь люди живут не вместе, а рядом – разница огромна, как расстояние между побережьями океана. Соответственно степени отравления одиночеством формируется и психология горожанина. Он ярко выраженный индивидуалист, даже если никакой яркой индивидуальностью не обладает, он приспособленец, поскольку иначе в каменных лабиринтах просто не выжить, и еще он всегда готов к любым крайностям – от унижения до преступления. Честный и порядочный человек в городе – это тот, кто лезет к кормушке не по головам, а хотя бы по плечам. А уж если город – столица, все сказанное о «миллионерах» следует умножить на десять.
«И все-таки это удивительное изобретение, возможно, лучшее после очага и колеса…»
Барков смотрел на мелькающие за окном разноцветные огни витрин, рекламные голограммы, афиши, логотипы всевозможных фирм, нависающие над крышами домов, и видел все это словно впервые. И теплый воздух, казалось, пах как-то по-новому. И городской шум казался почти музыкой, а не привычным звуковым фоном. Возможно, это новое восприятие мира обеспечил «Сокол», но Саше казалось, что дело не в электронном «сопроцессоре», а в нем самом. После каскада самых невероятных событий, после погружения в самые темные пучины человеческих грехов, после частичного превращения в машину и путешествия в запредельную, недоступную никому, кроме «Соколов», внесетевую виртуальность менеджер «Мобисофт» Александр Барков уже не мог остаться прежним. Для него стал иным, наверное, сам смысл жизни, если он в ней когда-нибудь был.
«Да, наверное, был. И есть. Только мне теперь его и вовсе не постичь. Кто я теперь – человек или новейшее существо на его «элементной базе»? Какой смысл в существовании такого создания? Управление Системой? Зачем она мне? Это чужая игра. К тому же неправедная и жестокая. Нет, я не мечу в святоши, просто мне не по душе и вся эта игра, и участвующие в ней игроки. Ни «красные» с их Системой, ни коллеги Владислава с их огромным желанием разоблачить всех и вся не имеют права решать за других, как им жить и жить ли вообще. Ведь Владислав ясно сказал: Система – это оружие, и «Сокол» – его важная часть, вроде кольца в гранате. Получается, я несу ответственность за дела тех, кто со мной даже не советуется, а когда они натворят бед, я окажусь крайним. Вот и выходит, что весь смысл моего существования сводится к чисто механическому выполнению своей функции. Победят «красные» – граната взорвется, а меня за ненадобностью бросят в грязь ржаветь среди червей и сорняков. Победит СБН и иже с ней, я так и останусь предохранительным кольцом в гранате, которую спрячут на складе до подходящего момента. Ну и какая мне от этого радость? Никакой… И все же я не могу отказаться. Не смогу жить с этим грузом, если откажусь. Не смогу смотреть в глаза даже жене, хотя она-то наверняка меня поймет. Проклятое воспитание!»
– Все так, Александр, все так. Вы не в силах отказать в помощи ближним, хотя и представляете их чем-то вроде безликой человеческой массы. И, думаю, дело не в воспитании, а в Судьбе. Вам она отвела главную роль в одном из ключевых событий истории, и вы не в силах отказаться. Вам предначертано сыграть эту роль, и тут уж ничего не поделаешь.
– Вы читаете мысли? – Саша искоса взглянул на Владислава Валерьевича.
– Нет, – седой улыбнулся. – Просто все написано у вас на лице.
– Давайте сменим тему, – Барков отвернулся. – Вы отозвали «индульгенцию» для американских коллег?
– Отозвал.
– И что?
– Пока ничего. Если не считать категорического заявления мистера Бойда о непричастности его людей к похищению Томы.
– Мистер Бойд – это…
– Мой американский коллега. Он поклялся, что не проводит на территории Москвы никаких мероприятий. И, честно говоря, я ему верю. Хотя бы потому, что сейчас все его сотрудники находятся в Штатах. Позавчера там отмечался День независимости, и Североамериканский отдел СБН был серьезно загружен работой.
– Похитителями могли быть внештатные агенты.
– Александр, вы путаете нас с разведкой. Мы не создаем агентурные сети, мы просто обеспечиваем безопасность корпоративных объектов, имущества и сотрудников.
– А еще раскрываете заговоры, – Саша усмехнулся.
– Это новая для нас тема, но не буду отрицать, да, еще мы раскрываем заговоры, которые плетутся всякими деятелями против «Невода». И эта функция вполне укладывается в рамки наших обязанностей. А вот шпионаж, в пользу какой бы то ни было страны, пусть и фактической Родины, нам строго запрещен Парижской конвенцией о применении спутниковой сети.
– На Бойда могли надавить.
– Исключено. У директората и комиссаров «Невода» нет слабых мест. К тому же конвенцией определен наш статус. Мы – граждане мира, Александр. Ни одно правительство или спецслужба не могут нам приказать или пригрозить. Они даже попросить нас о чем-либо не имеют права.
– Но ведь вы где-то живете, у вас есть дома, семьи, родственники. Воздействовать можно через них.
– Теоретически – да, но на практике… Никому не выгодно ссориться с «Неводом». Так что я верю Бойду. Скорее всего, правильным оказалось мое первое предположение – кто-то сумел выкупить «окно» так, чтобы подставить американцев.
– То есть это и не американцы, и не кто-то еще, имеющий доступ к кухне «Невода», а люди со стороны?
– Скорее всего так.
– Получается, вы опровергаете свое утверждение, что любые махинации с «Неводом» без ведома СБН исключены.
– Получается, – ничуть не смутившись, согласился Владислав. – Все предусмотреть невозможно. Кто-то нашел брешь в стене и не преминул ею воспользоваться.
– Я с вами не согласен, Владислав Валерьевич. Искать следует в «Неводе», я уверен.
– Давайте сначала найдем Тамару, а там будет видно, – седой отвел взгляд. – Ваша теория требует тщательной проверки. Без неопровержимых доказательств мы не продвинемся ни на шаг. У вас они имеются?
– Будут.
– Верю. Когда найдем Тамару и выясним, кто ее похитил, в руках у нас окажется кончик нити. Останется хорошенько за него потянуть. А пока…
– В Куркино, – вдруг уверенно произнес Саша.
– Что? – не понял Владислав Валерьевич.
– Надо ехать в Куркино, – Барков прикрыл глаза ладонью. – «Сокол» определил один из ближайших центров активности Системы. Где-то за церковью на Новогорской. Я вижу что-то вроде карты и нескольких объемных схем.
– Видите?
– Да, на таком внутреннем дисплее. Только не просите объяснять подробнее, это будет очень трудно сделать. Судя по схемам, там оборудовано подземное убежище. Я вижу три уровня и технический этаж… Два замаскированных выхода на поверхность, один в подвале старого дома, другой почти у моста через Сходню… и еще что-то непонятное. Что-то вроде подземного шоссе. Да, очень похоже на тоннель метро, такие же стены, только там нет путей, вместо них асфальтовое полотно… которое выходит в другой тоннель, под МКАД.
– Под МКАД?
– Да. Вы знали, что под Кольцевой идет такой же кольцевой тоннель со множеством боковых ответвлений?
– Нет, впервые слышу, – удивление Владислава было искренним. – Вы думаете, Тамару могли увезти в это убежище?
– Ваши люди потеряли «Кадиллак» похитителей на подземной трассе, ведь так?
– Да, но это случилось в Прибережном. Они доложили, что это был технический тоннель под каналом. Он вывел их на улицу Кирова в Химках.
– Они проскочили поворот на подземную кольцевую и ушли в другое боковое ответвление, а «Кадиллак» вовремя свернул налево. Ближайшая база Системы в том направлении – под Куркином. Поскольку мы по умолчанию приняли мнение, что Тамару похитили заговорщики – американцы это, «красные» или кто-то еще, не важно, – логично предположить, что везут ее на базу Системы. Так?
– Логично, – согласился Владислав. – Они не могут не понимать, что времени в обрез, а потому не станут тянуть с извлечением «Сокола». Но сделать это они смогут только в специально оборудованном месте. Секретная база для этого вполне годится.
– С извлечением? А вариант с вербовкой Тамары вы исключаете?
– Нет, Александр, не исключаю. Но… хочу надеяться, что этого не произойдет… Василий, ты слышал?
– Да, Влад, – сидящий за рулем Климов кивнул. – Уже едем. Только предупреждаю – по нормальной Кольцевой будем плестись, как на конной повозке. Может, Саня, подсмотришь, где тут поблизости въезд в этот хитрый тоннель?
– Поблизости только в Королеве, на закрытой территории.
– Далековато. Да и неудобно космонавтов тревожить. Ладно, поедем поверху. Однако хитры на выдумки граждане заговорщики. «Невод» все видит? А мы под землей укроемся и ходов кротовых нароем. Хитры…
– Думаю, заговорщики тут ни при чем, – возразил Владислав. – Эти тоннели были прорыты еще при социализме. Про то, что Москва опоясана не тремя, а пятью транспортными кольцами, я слышал давным-давно, только не верил. Думал, к чему такие излишества?
– Ну и к чему? – заинтересовался Василий.
– Не знаю.
– Погоди, Влад, а пятое кольцо где?
– Тоже не знаю. Но поскольку четвертое не вымысел, то и пятое где-нибудь наверняка найдется. Александр, «Сокол» случайно не в курсе?
– Он пока не полностью со мной откровенен, – Барков усмехнулся. – До окончания инсталляции еще десять часов. Вот откроются секретные файлы, может быть, и подскажу… Вася, близко к базе не подъезжай, там повсюду камеры наблюдения. Паркуйся на Захарьинской, оттуда и пешком недалеко.
– Это как решит наш саксаул… пардон, аксакал, – Климов мельком взглянул на Владислава.
– Камеры подключены к Сети? – спросил тот у Баркова.
– Только к локальной, обслуживающей бункер.
– Это хорошо.
– Почему? – снова включился Вася.
– Меньше наблюдателей, больше шансов проникнуть на базу.
– Думаешь, только «Невод» бдит неустанно, а охрана там вечно дремлет?
– Думаю, камеры будут показывать то, что нам нужно, и никто охранникам не подскажет, что они видят ложную картинку. Так, Александр?
– Я постараюсь, Владислав Валерьевич, вернее, «Сокол» постарается.
– Уж постарайтесь, – седой хмыкнул. – Иначе на базу нам не проникнуть.
– А может, вызовем спецназ ФСБ да и вломимся в бункер, как ураган… – с воодушевлением начал Климов, но, наткнувшись на взгляд Владислава, осекся. – Ну, это я как вариант…
– Базу в Пушкине помнишь? – седой осуждающе покачал головой. – Сильно туда «черные» вломились?
– Я ж как вариант!
– Нет, мы войдем тихо и без вариантов, – закончил дискуссию Владислав. – Все осмотрим и так же тихо уйдем. Если Тамара на базе, постараемся изучить возможности ее спасения, если нет, просто добавим отчет об экскурсии в общий рапорт.
– Рапорт кому? – спросил Климов.
– Ему, – Владислав указал глазами на потолок. – И его «силовым министрам». А то они никак поверить не могут, что заговорщики половину оборонного бюджета на свои нужды пустили.
– А почему вы не расскажете «ему» о Системе? – удивился Саша. – Не покажете ее компоненты. У вас же есть… трофеи, улики?
– Есть. Только он все равно не поверит, пока мы не покажем ему картину в целом. Если честно, Александр, я и сам пока с трудом во все это верю. Слишком уж невероятны масштабы заговора и материальных затрат. Никакие наркобароны не сделают столько капиталовложений, даже если захотят. Да и не окупятся такие затраты никогда. Я не вижу в действиях Главного логики, и это меня пугает.
– Почему?
– Потому, что если я не вижу логики, это не означает, что ее нет. Замысел Главного может оказаться настолько глубоким, что мы никогда не докопаемся до сути. Вернее, не сможем докопаться вовремя. Понимаете?
– Смутно. Если главные финансисты заговора вовсе не преступные синдикаты и картели, то кто? Военные промышленники, банкиры, нефтяные шейхи, сетевые магнаты?
– Скорее всего, все вместе. За исключением Михайлова и основных акционеров «Невода», можно смело подозревать любого из миллиардеров.
– А им к чему расшатывать мир? Зачем противопоставлять Систему «Неводу»? Какая в этом выгода, например, швейцарским банкирам?
– У меня нет ответа, Александр. Только предположение: Главный пользуется каким-то хитрым и безотказным приемом.
– Это и так понятно. Но каким? Как ему удается доказать всем этим весьма неглупым людям, что «Невод» – зло и его следует заменить Системой? Кто поверит в такую чушь? Я не понимаю.
– И правильно не понимаешь, – снова вмешался Климов. – Никто не поверит. Значит, Главный давит на что-то другое и свою нелюбовь к «Неводу» не афиширует. Мол, если вы, дорогие мои банкиры, добавите к Сети и «Неводу» еще и Систему, то будет вам сплошное счастье на все времена. Ну а когда Система наберет обороты, метаться банкирам будет поздно. Во-первых, «уплочено», во-вторых, других вариантов больше нет. Вся электроника на планете слушается только одного хозяина – Систему.
– Хорошая мысль, Василий, – похвалил седой. – Если ты прав, на этом нюансе можно сыграть и отпугнуть часть инвесторов.
– Все бы вам теоретизировать, – Саша поморщился. – Долго еще плестись?
– Уже к Бутаковскому мосту подъезжаем, сразу после него уйдем направо и еще минут десять. Хотел вздремнуть?
– Заботливый ты, Вася, аж тошнит.
– А что я такое сказал?!
– Ничего, – с явным раздражением ответил Саша.
– Трудный ты становишься в общении, вот что я тебе скажу, Саня, – сказал Климов серьезно. – Очень трудный.
Барков промолчал. Ответить ему было просто нечего. Он и без Васиной критики давно уже осознал, что становится другим. И нравилось это ему еще меньше, чем Климову.
До Захарьинской доехали в полном молчании. Лишь когда Вася остановил машину на парковке у местной «Пятерочки», Владислав обернулся к Баркову и спросил:
– Видите камеры?
– Здесь их нет. Одна была на перекрестке, остальные на параллельной улице. Но видеть их необязательно, «Сокол» может подключиться к Сети прямо отсюда.
– Ноги не бить, – Вася удовлетворенно кивнул. – Влад, можно я пока за чипсами сгоняю?
Владислав не ответил. Он внимательно осмотрелся и вышел из машины. Барков последовал за ним.
– Выход в подвале дома, вы говорили? Какого?
– Старого, того, что ближе к церкви, на нечетной стороне Новогорской.
Влад открыл смарт, вывел на экранчик карту и выбрал нужный раздел.
– Сорок первый. Идем посмотрим? – Он легонько стукнул в стекло машины. – Вася, жди здесь.
На Новогорскую вышли дворами. Напротив сорок первого дома очень удачно расположилось летнее кафе, и Владислав, не раздумывая, указал на свободный столик.
– Идеальное место для наблюдения. Сейчас осмотримся и решим, что делать дальше.
Барков шагнул под расписанный логотипами «Оболони» навес, но за столик не сел. Он резко обернулся и едва заметным кивком подозвал Владислава.
– Пятеро с одинаковыми кейсами. Двое вышли минуту назад и уехали на «Волге» в сторону Родионовской, один вышел только что, вон он садится в «БМВ». Еще двое идут по запасному тоннелю, к Сходне. У моста на Куркинском шоссе их ждут две машины.
– Понятно, – Владислав заглянул в смарт. – Все взяты под наблюдение. Что еще?
– Томы в бункере нет. Зато есть уже знакомый нам завод по производству «воздуха». Точно такой же, как в Пушкине и Горной Крепости.
– «Воздуха»? – эхом повторил Владислав. – Если так, то мы стали случайными свидетелями «отгрузки готовой продукции».
– В этих кейсах?
– Да.
– Что же это, черт возьми, за продукция такая? Целый завод трудится, а результат умещается в кейсе. Микрочипы?
– Вроде того, – Владислав испытующе взглянул на Баркова. – «Сокол» подсказал?
– Сам догадался, – Саша хмыкнул. – С третьего раза можно и без подсказок обойтись. Ну так что, идем внутрь?
– Не вижу смысла. Гораздо интереснее будет отследить путь хотя бы одного курьера… Вася, ты на связи? Мы возвращаемся.
– Снова гонки? – поинтересовался Климов, когда спутники заняли свои места в машине. – Кого преследуем?
– Вообще-то, с этим вполне может справиться «Невод»…
– Ну да, особенно в тоннеле…
– Хорошо, едем за «БМВ».
– Может, лучше за «Волгой»? – Вася удрученно вздохнул. – У нее хоть и фора уже минут в пять, но ее реальнее догнать, чем у «бэма» на хвосте удержаться.
– А ты постарайся, – сказал Барков. – Не языком мели, а держись.
Климов смерил Сашу подчеркнуто равнодушным взглядом. Кажется, дружба дала трещину, но Баркова это почему-то не огорчало. Он, как тяжелобольной, был сосредоточен на своих проблемах, и на мнение окружающих ему было плевать. Да, Саша понимал, что ведет себя как последний эгоист, но ничего не мог поделать. Слишком уж тяжкий груз навалился, не до сантиментов.
Вплоть до МКАД проблем с преследованием не возникло. «БМВ» ехал неторопливо, хотя шоссе было идеально прямым и вполне располагало к езде с ветерком. На Кольцевой «баварец» ускорился, но тоже в пределах разумного – видимо, не хотел привлекать внимание. Вася даже разочарованно выдохнул.
– Э-эх ты, «старфайтер» чахоточный! Разве на таких машинах так ездят?!
– А что там с другими? – спросил у Владислава Барков.
– «Невод» следит. Из пяти курьеров только два идут поверху. «Волга» вырулила на Ленинградское и вроде бы направилась в сторону центра, но вдруг нырнула на подземную муниципальную парковку в Левобережном, и «Невод» ее потерял. Один из «сходненских» пересел в вертушку, летит на запад, в сторону Истры. Последний доехал на машине до метро и растворился в толпе.
– Что я говорил? – буркнул Климов.
– Да, ты оказался прав на шестьдесят процентов, – седой не иронизировал. – «Невод» удерживает в фокусе лишь «вертолетчика» и нашего, в «БМВ».
– Вертолет летит в Питер, – уверенно заявил Саша. – «Сокол» заглянул в его комп-навигатор.
– Плохо дело, – Владислав задумался. – Постараемся там его встретить.
– Расползается зараза? – Климов невесело усмехнулся. – Опаньки! Смотрите, куда этот «старфакер» заруливает!
– Куда? – Владислав повертел головой. – Поворот как поворот.
– Это да. Если не брать в расчет, что на карте нет никаких поворотов.
– И такое бывает, Вася, если дорога ведет на закрытый объект.
– Эта дорога ведет к бывшим стратегическим складам, а ныне складам Гуманитарной Миссии, – сказал Барков.
– Еще хуже дело, – совсем помрачнел седой. – Ты понимаешь, что происходит, Василий?
– Ну, так, в общих чертах. Хотите перехватить курьера?
– Нет, это уже ничего не изменит.
– А вдруг они только начали, вдруг это первые ласточки?
– Пояснее нельзя выражаться? – недовольно спросил Барков.
– Минуточку, – Владислав открыл смарт и выбрал сетевой справочник. – Вот нашел, начальство миссионерских складов… Смарт, выбрать, позвонить.
Когда Владислав Валерьевич представился, благодушно настроенный директор складского комплекса стал и вовсе разлюбезным. Он охотно выложил всю затребованную начальником Европейского отдела СБН информацию и даже не спросил ордера. Видимо, считал, что такой серьезной и честной организации, как Гуманитарная Миссия, нечего скрывать от общественности, а от «Невода» тем более.
– Итак, сейчас у вас на складе формируется груз для отправки в Конго. Я правильно понял?
– Да, господин начальник, все верно. Очень большая партия. Продукты, медикаменты, товары первой необходимости… Ну, знаете, там… одеяла, утварь, посуда…
– Понятно. И это происходит в рамках так называемой Африканской программы ООН. По одному большому конвою в каждую страну. Так?
– Да, это очень солидная программа помощи африканским странам. В последние годы, знаете ведь, там очень плохо с урожаями, постоянные засухи, и все такое… Гуманитарная Миссия, это самое… делает доброе дело, господин начальник. За шесть месяцев были отправлены примерно одинаковые партии почти во все африканские страны… Ну, знаете, там… кроме ЮАР и Конго. Вот эта, последняя, пойдет в Конго завтра.
– А предпоследняя?
– А она была отправлена пятью «Ил-200» вчера в Джабути.
– Куда?
– Ну, знаете, Эфиопия? Там, этот самый… порт такой.
– Джибути. Интересно, – Владислав задумчиво потеребил бородку. – Вы можете сбросить мне перечень стандартного содержимого партии?
– Конечно, но… это самое, ничего особенного: продукты, дешевые товары, лекарства… Часть товаров мы сбиваем в гуманитарные комплекты, ну, знаете, там… чтобы всего было понемногу, а остальное просто переупаковываем в прочные мешки и отправляем по назначению.
– Спасибо, всего хорошего.
– Всегда рад помочь.
Связь прервалась.
– Как тебе список? – Владислав протянул Баркову свой смарт.
– Я вижу его и так, – Саша пожал плечами. – Знать бы еще, что искать… Вроде бы действительно ничего особенного. Если вы хотите понять, в каком из мешков курьер решил спрятать микрочипы, я уверенно отвечу – в любом.
– Разве я сказал, что курьер должен что-то спрятать?
– А для чего он сюда приехал? Явно, чтобы отправить содержимое кейса в Африку контрабандным путем. Не так?
– Так. Только это не микрочипы.
– Не существенно.
– Сунет кейс среди мешков, с собаками не найдешь, – высказался Климов. – А там, на месте, в «Джабути», другой курьер его заберет, и все дела.
– Мешки и коробки будут перегружать как минимум дважды, – возразил Владислав.
– Тогда в коробку засунет. И крестиком пометит.
– И будет «джабутский» курьер искать ее месяц или два, – Саша усмехнулся.
– Может, в кейсе радиомаячок установлен.
– Тогда он не пройдет таможню. Или служба безопасности аэропорта его вычислит.
– А он включится только по прибытии!
– А если задержка рейса?
– А включится по сигналу со спутника.
– Нет, Александр прав, – вмешался в спор Владислав. – Перевозчики научились вычислять даже неактивные приборы. Курьер не будет рисковать.
– Упаковка, – вдруг сказал Барков. – Все дело в упаковке!
– Не понимаю, – признался Владислав.
– Директор сказал, что перед отправкой весь товар упаковывают в новые мешки. Если в каждый бросить по паре микрочипов, их не найдут никакие приборы.
– Ну да! – Климов фыркнул. – Если этим будет заниматься один человек. А если три бригады? Как за всеми успеть?
– Постой, Василий, в этой мысли что-то есть. Я тут получил донесение из Парижа. Мой друг, инспектор Лесаж, пишет о странных голографических наклейках… А что, если содержимое кейса составляют такие же наклейки? Например, ярлыки с логотипом миссии.
– Ну-у, не зна-аю, – скептически протянул Климов. – Пока это теория. Вот если б добыть парочку таких ярлыков… Хотите, я схожу?
– Лучше я, – вызвался Барков. – Тебя могут остановить. Начнут задавать вопросы, разбираться…
– А тебя не остановят?
– На проходной электронные турникеты. С ними я «договорюсь». А на территории столько народу, что никто меня и не заметит. Сорвать пару наклеек и вернуться – дело на двадцать минут…
…Все получилось, как Саша и планировал. Ровно через двадцать минут Климов вывел машину на МКАД, а еще через час троица вошла в холл главного здания «гольф-клуба».
– Надо срочно отдать эти ярлыки на экспертизу, – Владислав похлопал по карману. – Я спущусь в лабораторию, а вы пока отдохните.
– Я к своим, – Барков, устало сутулясь, направился к лестнице.
– А я в ресторан, – Климов бросил вслед Саше сочувственный взгляд и покачал головой.
Владислав разделял его сочувствие, но ровно настолько, чтобы эмоции не мешали делу. На войне, как на войне. А в том, что заговор Главного поставил мир на грань войны, Владислав больше не сомневался…
– Что исследовать? – с воодушевлением спросил встретивший Владислава в лаборатории Лихачев.
– Ярлыки.
– Какие?
– Вот эти… – седой вынул из кармана прозрачный пакетик. – Где же они?
В пакете было пусто. Владислав Валерьевич поднял на эксперта удивленный взгляд. Тот лишь развел руками. «Бывает…»
– Тв-вою… душу, – процедил сквозь зубы Владислав. – Прости, Иван Павлович, но других слов нет.
– Понимаю, – Лихачев нервно поправил очки. – Утечка элементов Системы?
– Видимо, так.
– Тогда… надо объявлять «оранжевую» боеготовность.
– Да, придется, – Владислав тяжело вздохнул. – Включай системы охраны в режим М-станнера.
– А как же Барков?
– Баркова я увезу.
– Он уже научился отличать доступные «Соколу» приборы от «чистых»?
– Пока нет, но осталось не больше десяти часов. И до запуска Системы, думаю, не дольше. Удачи, Иван.
– Вам того же, Владислав Валерьевич.
Смарт седого вдруг сыграл простенькую мелодию. Владислав удивленно посмотрел на приборчик. На дисплее светилась очень редкая иконка – конвертик. Это означало, что на смарт пришло короткое письменное сообщение – весьма популярное на заре мобильной эры SMS.
Владислав пробежал глазами текст и тут же переключил машинку в режим оповещения избранных абонентов.
– Александр, Вася, по коням! Поступило сообщение от Тамары!
Вася появился в холле одновременно с Владиславом.
– Где она, что с ней?
– С ней все в порядке. Ребята из отряда защиты успели вовремя. Но нам лучше поспешить. «Красные» по-прежнему у нее на хвосте. Где там Александр?
– Я здесь, – Саша спускался по лестнице как-то неуверенно, будто брел в темноте. – Что-то происходит… я не чувствую… пропал коннект с «Соколом»…
– Все хорошо, Александр, – седой подхватил Сашу под локоть. – Это включились системы М-защиты резиденции. Сейчас мы выйдем на свежий воздух, и вам полегчает. Вася, проводи Александра в машину. Я присоединюсь к вам через пару минут. Мне надо кое с кем связаться…
* * *
– И все же я не понимаю тебя, Владислав. Какое дело Службе безопасности «Networld» до гуманитарных грузов? Это же не в нашей юрисдикции.
Начальник Африканского отдела СБН развел руками и улыбнулся почти сочувственно, будто сожалея о напрасно потраченном коллегой времени. Владислав несколько секунд пристально изучал темнокожего товарища и, когда пауза подошла к критическому рубежу, кивнул, сохраняя при этом недовольное выражение лица. Получилось нечто противоречивое, а потому вдвойне выразительное. Он будто бы сказал без слов: «При всем уважении, Генри, но ты либо слепой, либо упрямый осел, если не видишь или не хочешь видеть связь…» Вслух, конечно, Владислав выразился более корректно:
– Я считаю иначе, Генри. Мы обязаны обращать внимание на все, что ставит под угрозу работоспособность «Невода»…
– Но при чем тут махинации с гуманитарными грузами?! – нетерпеливо перебил его Генри. – Это дело полиции. Мы предоставляем законникам инструмент и не обязаны вместо них работать.
– Все так, – Владислав чуть повысил голос – почти незаметно, но вполне достаточно, чтобы Генри вспомнил о субординации. Формально они занимали одинаковые должности, но Владислав был наиболее опытным и авторитетным из всех региональных шефов СБН. – Все так, Генри, но ты слишком узко смотришь на проблему: если террористы не готовят нападение на серверный центр или представительство «Невода», значит, все в порядке. Так нельзя. Наша работа заключается не только в том, чтобы выявлять источники прямых и явных угроз. Мы должны предвидеть, угадывать тенденции, едва уловимые веяния, понимаешь?
– Смутно, – темнокожий коллега заскучал. – Извини, Влад, но пока ты лишь напустил тумана. Я по-прежнему не понимаю, как факт того, что вагон консервов ушел налево, может быть связан с угрозой для спутниковой Сети. Не вижу никаких причинно-следственных связей. Кроме чисто уголовных, естественно. Возможно, это слишком глубоко для меня.
– Все консервы были доставлены по назначению, – спокойно продолжил Влад. – Равно как и все предыдущие грузы. Гуманитарная Миссия работает четко и предельно честно. За последние полгода она отправила свои конвои во все африканские страны, кроме ЮАР. До региональных складов грузы дошли в полной целости и сохранности.
– Ах, вот что тебя смущает, – Генри рассмеялся. – Ну, знаешь, такое бывает. Теперь не все воруют. Даже в Африке. Думаю, в этом немалая заслуга «Невода».
– Дело не в том. На всех коробках и мешках были наклеены ярлыки миссии. Очень странные ярлыки, Генри. Мало того, что они обеспечили грузам полную неприкосновенность, они еще имеют способность самоуничтожаться. Тебе это по-прежнему не кажется странным?
– Думаешь, это хорошо замаскированный канал контрабандистов? Наркотрафик? Или оружие?
– Я побывал на складах миссии. Ничего похожего. Но ведь это гигантские площади. На них среди мешков и коробок можно спрятать танковую дивизию. А к моментам отпуска товаров со склада и погрузки в самолеты я опоздал. Последний груз ушел буквально вчера в Джибути. Вот поэтому я и обращаюсь к тебе. Пусть твои люди проверят конечные пункты.
– Ну что ж, – Генри задумчиво потер подбородок. – Теперь более-менее ясно. Груз проходит таможни, а затем обезличивается. Даже если это не откровенная контрабанда, криминальный душок все равно имеется. Например, на складах получателя можно заново маркировать товары, но уже не всю партию, а лишь сколько потребуется. Остальное уйдет налево. Так бы сразу и говорил. Я прикажу Бекиле разобраться в ситуации.
– Да. Только пусть подойдет к заданию со всей серьезностью. Проверкой накладных тут не обойтись, подделать карго-манифесты не проблема.
– Если в них будет указано заниженное количество товаров, мы получим прямые улики.
– Я уверен, что на складах в Джибути товар будет еще в целости. Помнишь, я сказал, что миссия работает четко? Товар обезличится, когда партия будет раздроблена и уйдет в регионы. Пусть Бекила сосредоточится на складе миссии в Аддис-Абебе.
– Тогда дело хуже, – засомневался Генри. – Как Бекила объяснит полицейским, почему они должны проверять склады такой уважаемой организации, как Гуманитарная Миссия? Если накладные будут в порядке, никакой судья не даст им санкцию.
– Придется что-то придумать, Генри. Единственное доказательство – обезличенный товар.
– До которого нужно будет как-то добраться. Да-а, задачка.
– Мы же СБН, Генри. Бекила может сослаться на служебную необходимость.
– А хозяева складов сошлются на закон о неприкосновенности частной собственности и пошлют его подальше.
– Пусть пригрозит снятием наблюдения. Без присмотра «Невода» склады станут лакомым куском для грабителей. Думаю, в Эфиопии еще не забыли беспорядки семнадцатого года. Бекила сам говорил, что призрак Эритрейской войны до сих пор бродит по стране.
– Скорее не призрак, а хорошо законспирированные группы провокаторов-сепаратистов. Захват Эфиопией Джибути и повторное присоединение Эритреи возродило былые проблемы… Хорошо, я согласен с тобой, Влад. Разумный план. Бекила все сделает как надо. Ты же знаешь, он серьезный человек…
…Когда экран смарта погас, Генри Мванба выдохнул с облегчением. Разговор с Владиславом отнял немало сил. Ведь Мванбе приходилось тщательно подбирать слова. И дело не в том, что уроженец Габона плохо говорил по-русски. Как любой из дюжины высших руководителей «Невода», он в совершенстве владел пятью обязательными языками. Просто на протяжении всей беседы Мванбе приходилось контролировать себя, чтобы не сболтнуть лишнего, не выдать Владу, что африканский коллега знает гораздо больше начальника Европейского отдела СБН. Генри промокнул белоснежным платком лоб и, вновь склонившись над смартом, буркнул: «Первая линия».
Соединение установилось мгновенно, хотя со стороны могло показаться, что смарт никак не отреагировал на приказ хозяина – его экранчик остался темным.
– Я говорил с Владом, – сказал Мванба, обращаясь к пустому экрану. – Он вышел на след миссии.
– Неважно, – спокойно ответил невидимый абонент.
– Он может все испортить!
– Внедрение идет полным ходом. Влад не в силах что-либо изменить, даже если докопается до сути.
– Вам легко говорить! Если он докопается, то в первую очередь выйдет на меня, а не на вас. Я рискую остаться без работы, и это в лучшем случае!
– Без паники, Генри. Мы опережаем и его, и всех ему сочувствующих на два шага. Не забивай голову мелочами, займись лучше ЮАР. Если груз не будет доставлен в Йоханнесбург до середины месяца, ты действительно останешься без работы.
– Они не хотят принимать подарки от миссии.
– Придумай что-то другое. Кто будет отрабатывать версию Влада в Эфиопии?
– Бекила. Самый въедливый и упорный из всех моих комиссаров. Это меня и беспокоит больше всего. Он же прямой наследник великого предка, упорство у него в крови.
– Ты не мог назначить кого-нибудь другого?
– Влад мог заподозрить подвох. Да и не положено отдавать поручения через голову комиссара. Он, конечно, может свалить все на плечи своих подчиненных, но, думаю, этим делом займется сам. Он очень уважает Влада.
– Хорошо, ты меня убедил. Я подключу свои контакты в Аддис-Абебе. Его проконтролируют. Что-то еще?
– Нет, господин Главный, больше ничего.
– Тогда работай, Мванба, работай. Забудь про Эфиопию, сосредоточься на ЮАР. Система не будет ждать, когда ты раскачаешься…