Книга: Dr.Сокол
Назад: 8. 06 июля, 21 час (время московское)
Дальше: 10. 06 июля, 22 часа 50 минут

9. 06 июля, 21 час 40 минут
(время московское)

…– Что такое фигура и красота – скоропортящиеся продукты, миг эйфории, эффектная вспышка сигнальной ракеты. Нет, женщина на всю жизнь – это не явление, а процесс. Это просмотр перспективы, тщательное изучение сложного комплекса достоинств и обязательно недостатков, хотя бы немного, как перчика. Чтобы в любом возрасте видеть в ней нечто притягивающее, как в звездном небе, – Семенов глубоко вдохнул и поднял взгляд к темнеющим небесам.
Летний вечер в Батуми настраивал на лирический лад и литературный стиль, несмотря на отсутствие вокруг не только женщин, но и машин, и целых фонарей, и даже стекол в большинстве окон. Город выглядел как декорация к фильму о фашистской оккупации. Возможно, некоторые фильмы к 80-летию Победы где-то здесь и снимали. Из всей окружающей обстановки лишь небо не навевало уныния. Хорошо, что оно есть даже на войне.
– Как вариант – женщина лет на двадцать моложе, – возразил Аслан.
– А надо ли? Ты-то будешь на двадцать лет старше. Сначала тебя будет бесить ее максимализм, а ее – твоя заскорузлость, потом обнаружится пропасть между вашими потребностями и физическими возможностями…
– Ну, это-то вряд ли, – Аслан усмехнулся.
– А закончится тем, что ты превратишься в дряхлую развалину при относительно молодой сиделке, и это отравит твои последние дни.
– Вы, босс, этот… романтик, – Аслан убавил шаг. – Шайтан! Опять патруль. Кажется, теперь не отвертеться. Надо было сразу в порт двигать, там затеряться – раз плюнуть.
– Через границу проехали без проблем, значит, и здесь проскочим.
– Там погранцы были, а тут миротворцы. Их на «дипстатус» не купишь. Давайте двориками…
– Поздно, Аслан. Не суетись. Все будет нормально.
Патруль состоял из трех солдат, офицера и женщины-прапорщика. Все пятеро были хорошо экипированы, руки держали на оружии, а смотрели внимательно и настороженно. Застать их врасплох и прорваться с боем было нереально. Да и ни к чему. Электронное удостоверение, которое Главный сбросил в смарт Семенова перед самым переходом российско-грузинской границы, пока работало безотказно. Где Главный раздобыл такие серьезные документы, оставалось гадать, но на то он и главный в этом деле: кто сдает, у того и козыри. По документам Семенова звали Алексеем Карпенко, и трудился он в посольстве Восточной Украины экономическим советником. Цель прибытия в Батуми Главный посоветовал формулировать кратко: встреча с деловыми кругами. Аслану было сброшено «ID» – охранника посольства той же страны.
– Хохол из меня… – Аслан в сомнении почесал орлиный нос.
– Не волнуйся, сало трескать не заставят, – усмехнулся Семенов. – Да никто тебя особо и не маскирует, фамилию в «ксиве» оставили чеченскую.
– Вижу. Ладно, пойдет.
На том и остановились. Два погранконтроля и полицейскую проверку в аэропорту Батуми, куда «восточно-украинские дипломаты» прилетели на вертолете Гуманитарной Миссии, новые документы выдержали без проблем, а «встреча с деловыми кругами» вызвала на лицах пограничников и полицейских выражение глубокого понимания и одобрения. И грузинам, и их соседям уже до чертиков надоели раздирающие маленькую, но гордую страну «национальные противоречия». Сколько можно воевать за какие-то там идеи и голодать, когда все вокруг живут как люди, сыто и мирно, а патриотические беседы сводят к рассуждениям о фольклоре и особенностях национальных кухонь. Воевать, пусть и внутри страны, в таком окружении даже как-то неудобно. Поэтому любые шаги по пути мирной жизни и налаживания новых экономических связей с недавних пор приветствовались даже ярыми националистами.
Обо всем этом Семенов успел подумать, пока шел навстречу патрулю.
– Капитан Федосеев, миротворческие силы, – командир патруля остановился напротив Семенова. – Предъявите документы.
Семенов протянул офицеру смарт. Тот поднес к инфрапорту сканер, внимательно изучил электронное удостоверение и кивнул прапорщику. Женщина, изо всех сил стараясь не встретиться глазами со жгучим взглядом Аслана, проверила его виртуальный документ.
– До комендантского часа двадцать минут, господин Карпенко, – спрятав сканер, строго проговорил капитан. – Далеко направляетесь?
– В гостиницу, товарищ капитан. Возвращаемся с деловых переговоров.
– Пешком? – Федосеев бросил оценивающий взгляд на Аслана. – Не опасаетесь?
– Чего? – Семенов изобразил искреннее недоумение. – Мы вторые сутки в городе и не слышали ни одного выстрела. Вы отлично контролируете ситуацию, господа миротворцы. Опять же «Невод» всевидящий в небе висит… Знаете же присказку?
– Всем негодяям карой грозит, – закончил капитан. – Знаем. Только на «Невод» надейся, да сам не плошай. Это будет вернее, господин Карпенко. Вот вы, например, идете в сторону грузового порта, а там нормальных гостиниц нет. Только два общежития да ночлежка. И даже до них за двадцать минут не дойти.
Он опять уставился на Семенова холодным, немигающим взглядом. Игорь собрал в кулак всю силу воли и «удивился» искреннее прежнего:
– Неужели мы заблудились? Впервые в Батуми, знаете ли. Да еще среди этих руин. Никаких приличных ориентиров. Разве центр не в той стороне?
– Центр там, – капитан дернул подбородком влево.
«Напрягся, хотя и не показывает виду… – Семенов придал лицу выражение крайней озабоченности. – И палец на предохранитель положил. А патрон наверняка в стволе. И встал удобно. Выхватит и сразу Аслану в лоб шмальнет, а меня будет «брать». И солдаты чуть в стороны подались. Вроде и окружили, но на линию огня не встали. Молодцы, опытные. Слабое звено – бабенка, но не факт. Тома у меня тоже секретаршу изображала, тем и брала. Скверно, очень скверно…»
– Так мы туда и шагаем, – легко и будто бы немного извиняясь, сказал Игорь. – Все правильно. Такой маршрут порекомендовал «Невод». До перекрестка и направо. Неужели мы пропустили поворот?
– Нет, все верно, – капитан немного расслабился. – Только придется вам перейти на бег трусцой, господин Карпенко. Иначе загремите в комендатуру, никакой дипломатический иммунитет не поможет. Комендантский час для всех установлен. В интересах вашей же безопасности.
– Мы понимаем.
– Всего хорошего, – офицер козырнул.
Когда патруль остался за поворотом, Семенов шумно выдохнул.
– Обошлось! А ты боялся.
– Я ничего не боюсь, – огрызнулся Аслан. – Просто липа это все.
– В смысле?
– Не патруль это, босс. Вы уж мне-то поверьте. Я федеральных патрулей видел больше, чем вы денег.
– Не врубаюсь, – признался Семенов. – А кто это тогда?
– Может, гопники, – Аслан потер бритую макушку. – Хотели почистить, да пушек испугались. А может, «красные» нас пропасли. Почему не взяли только, не пойму.
– Для грабителей они слишком хорошо экипированы, – возразил Семенов. – А «красным» нас тормозить ни к чему. Мы же теперь в одной команде.
– Во как?! – изумился Аслан. – А я думал, это был тактический ход, там, на аэродроме. Чисто пятиминутное перемирие.
– Нет, теперь мы реально друзья. Так что зря ты волнуешься насчет патруля. Как же нам к морю пробраться?
– Никак, босс. Капитан ясно сказал – загребут, никто не поможет. Давайте уж до гостиницы, а утром, прямо в шесть ноль одну, двинем дальше. Чего понапрасну рисковать?
Семенов беззвучно выругался и кивнул. Аслан мыслил верно, риск сейчас был неоправдан. Так что следовало поднажать, чтобы успеть в гостиницу. Едва они ускорились, сзади накатился басовитый гул и у обочины притормозил армейский «Тигр» с крупными буквами «МС» на бортах.
– Не успеваете, славяне? – весело крикнул водитель. – Садитесь, подвезу.
– В комендатуру? – скептически щурясь, спросил Аслан.
– Десять минут еще – законно, – шофер постучал согнутым пальцем по запястью, – а потом вас и без меня туда спровадят. Не, ну вы можете такси поймать, мне-то что? Только они все уже в стойлах.
– Садимся, – решил Семенов.
– Не нравится мне это, – пробурчал телохранитель. – Столько внимания нашим персонам.
– Потому что видно – при деньгах, – Игорь открыл заднюю дверцу. – Садись, садись, не тормози.
– И то верно, – водитель подмигнул. – Небось в отеле койки помягче, чем в камере.
– А ты потом как? – заинтересовался Семенов.
– А мне-то что, у меня пропуск. Я самого Кормилина вожу. Ну, командующего миротворцами. Он в баньку намылился, а я чуток покататься решил, воздухом подышать.
– Сколько?
– Полтинником не обидите.
– Десять, и я ничего не говорю Федору Михалычу. – Семенов уселся в машину. – Поехали, Григорий.
– А вы… – шофер удивленно посмотрел на Семенова. – Вы из… экономических советников будете? То-то, думаю, лицо знакомое! В штабе вас видел, наверное. Ну а что, двадцать тоже нормально.
– Десять, я сказал, десять, – Семенов похлопал его по плечу. – Или хочешь, чтоб я не только про твое «бомберство» рассказал, а еще и про аварию?
– Какую аварию?! – Григорий даже подпрыгнул на сиденье.
– Костоправы тут неплохие, согласен, но если присмотреться, все равно видно, что передок выправлен. Да и владелец «Лады», в которую ты влетел по пьяной лавочке, зуб на тебя до сих пор точит. Ему только дай волю, сразу свидетельские подпишет.
– Ну, Гоги-Магоги, ну гад! Я ж ему целую сотню отвалил компенсации!
– А ремонта там не меньше, чем на пятьсот. Даже по местным расценкам.
– Уболтали, – Григорий включил передачу. – Только до пятерки не сбивайте, ладно?
Семенов рассмеялся, но оборвал смех, когда увидел, как на него смотрит Аслан. Телохранитель пребывал в полнейшем недоумении.
– Откуда вы все знаете? – шепнул он. – Знакомы с этим… Кормилиным, что ли?
– Впервые о нем слышу, – также едва слышно шепнул Семенов. – Просто всплыло в голове вроде сетевой ссылки, а за ней еще и еще… Черт его знает, что за озарение… Хотя…
Семенов откинулся на упругое сиденье и задумчиво уставился в окно. Нет, это было не озарение и не приступ ясновидения. Все объяснялось гораздо проще. «Сокол»! Он начинал «просыпаться» и «входить в роль». Игорь слегка разволновался. Он-то думал, что «Сокол» начнет работать не раньше, чем получит код активации, а выходило иначе. Хорошо это или плохо Семенов пока не понимал.
«Опасность третьей степени». Семенов отвлекся от размышлений и обернулся к Аслану.
– Что?
– У? – Телохранитель вопросительно взглянул на босса.
– Ты что-то сказал?
– Я? – Аслан мотнул головой. – Нет, ничего не говорил.
Перед глазами у Семенова вдруг возникла какая-то странная сетка. Ее тонкие темные нити были изломанными, будто линии на контурной карте, а ячейки имели форму различных многоугольников. Несколько секунд Семенов моргал, пытаясь прогнать видение, и только потом сообразил, что «сетка» висит где-то глубже, словно бы прямо в сознании. И по двум пересекающимся линиям курсом сближения движутся две точки – зеленая и красная. «Схема центральных кварталов?» Семенов почувствовал, как взмокли ладони. Да, это была карта центра Батуми. А точки на ней – машины. Зеленая – «Тигр» Кормилина, а красная… Игорь мысленно представил, что наводит на красную точку курсор – крестик в кружочке – и щелкает «мышкой». Точка трансформировалась в изображение. Тоже машина, но что за модель, не разобрать. Еще один мысленный щелчок. «Тигр», вид сверху. Точно такой же, как генеральский, с буквами «МС» на крыше. Семенов утер испарину с верхней губы. Вот это да! Выход в «Невод» без всяких смартов! Силой мысли! Фантастика! Получается, это «Сокол» проскрипел об опасности? Какая полезная игрушка! Он бы еще уточнил, в чем заключается опасность. Новая проверка документов или это уже реальный перехват? Молчок. Значит, проверять придется самостоятельно. И лучше до того, как виртуальные точки сойдутся на воображаемом перекрестке. А если выйти на другой спутник, чтобы заглянуть в кабину? Хотелось бы увидеть лица…
Ракурс сменился. Поворотный объектив соседнего спутника орбитальной сети дал затребованное увеличение. Водитель в форме миротворца, а рядом… ба, знакомые все лица! Капитан Федосеев. Но ведь с ним вроде бы уже разобрались, почему же «Сокол» дал сигнал «опасность»?
– Снова этот капитан со свитой, – процедил Семенов.
– Где? – Аслан сунул руку за пазуху и настороженно повертел головой.
– Идет на перехват вон по той улице, – босс указал на следующий перекресток.
– Говорил я вам, не миротворцы это! Слышь, Григорий, есть в вашей дивизии капитан Федосеев?
– А я почем знаю? – водитель пожал плечами. – Народу-то… всех не упомнишь.
– А бабы-прапорщики?
– Ну, этого-то добра полно, – шофер ухмыльнулся. – У меня есть на примете парочка та-аких телок из роты связи… Бли-ин! Зуб даю – лесбиянки! Уже месяц клинья подбиваю, ну, чтоб сразу с двумя…
– И на кой ты им сдался, если они лесбиянки? – Семенов вытянул шею, разглядывая приближающийся перекресток. – Ты притормози, не гони.
– Четыре минуты до сирены осталось, – предупредил шофер. – Возьмут за жопу, полтинником не откупитесь.
– У тебя же пропуск.
– Так ведь все равно остановят, – Григорий заметно разволновался. – Пропуск ведь только на машину и на меня.
– Типа, ты к машине прилагаешься, как деревянная инкрустация на руле, – ехидно усмехнулся Аслан. – Тормози, не ссы. Накинем за моральный ущерб. Да, босс?
– Штуку даю, – небрежно заявил Семенов. – В порт вези, к старым военным докам.
– Штуку! – водитель вздохнул и помотал головой. – А утром прилетят орелики-особисты да и заметут Григория. В лучшем случае на «КамАЗ» пересадят, а в худшем вообще из армии вытурят. Мне по Воронежу таксовать боле неохота, господа хорошие. Я тут уже притерся. Ну и это… блин, присягу давал. Это вам не на ветер пукнуть, это, блин, покруче воровских понятий будет.
– Десять штук.
– Евро?! – Григорий сбросил газ и недоверчиво взглянул на Семенова.
– Можно баксов, – Семенов взглядом подал знак телохранителю. – А своим скажешь, что мы тебя заставили.
Аслан прижал к щеке Григория пистолет.
– Годи-сса, – скривив рот набок, процедил шофер. – Убери, кочки же, штрельнешь еще…
Аслан поднял ствол к потолку. Григорий протяжно, в голос вздохнул и резко крутанул руль влево. «Тигр» взвизгнул шинами и развернулся на сто восемьдесят. Как раз в этот момент на перекрестке показалась машина Федосеева и компании. На миг в душе у Семенова затеплилась надежда, что капитан едет в комендатуру, то есть повернет направо, но «Тигр» патруля рыкнул, повернул налево и сел генеральскому собрату на хвост. Все сомнения развеялись окончательно, когда на смарт Семенова поступил вызов от абонента «В/Ч 48318 «МС». Капитан Федосеев К.П.».
– Господин Карпенко, прошу остановиться и пройти в мою машину.
– У вас и так полна коробочка, – Семенов насмешливо взглянул на капитана. – Что за дела, капитан? Мы же с вами все обсудили.
– До комендантского часа две минуты, – все так же вежливо, но твердо сказал Федосеев. – Если не пересядете к нам до сирены, будете считаться нарушителями режима со всеми вытекающими. Понимаете меня? И сержанту Парашину влетит.
– Парашин? – Аслан легонько ткнул водителя стволом в плечо. – Хочешь, угадаю твое «погоняло» с одного раза?
– Не хуже твоей фамилия! – огрызнулся Григорий. – Ты-то, поди, вообще какой-нибудь Отстоев!
– А яйца в глотку не забить?
– Тихо, – одернул их Семенов. – У меня разговор.
– Я встаю! – Парашин направил машину к обочине. – На хрен мне сдались эти проблемы?!
– Ты сейчас ляжешь, – Аслан потянул скобу предохранителя.
– Вы, блин, диверсанты, что ли? – сержант снова вырулил на проезжую часть. – Товарищ капитан, я ни при чем! Они меня под прицелом держат!
– Заткнись! – Аслан несильно треснул его по затылку рукояткой «глока».
Сержант зашипел от боли и втянул голову в плечи. Где-то вдалеке, наверное, в комендатуре, заиграла мелодия знакомой любому россиянину заставки «Вестей», и над Батуми протяжно завыли сирены.
– Время вышло, господин Карпенко, приказываю остановиться, – голос капитана заледенел.
– Пошел ты, – Семенов закрыл смарт. – Григорий, быстрее!
– Хотите, чтоб меня упекли за пособничество?!
– Аслан отстрели ему что-нибудь не особо ценное, чтобы рулить мог.
– Если не ценное, тогда башку.
– Лучше член, чтоб лесбиянки его пожалели!
Аслан гоготнул, перебрался на переднее сиденье и упер ствол в ширинку водителю.
– Блин, да гоню я, гоню же! – истерично выкрикнул Григорий. – Все равно же не прорветесь! По пути к порту два блокпоста, а мы хоть и на «Тигре», но ведь не на танке фрицевском!
– Ну так объезжай!
– Как?! Я ж не местный, козьих троп не знаю.
– Я знаю, – Семенов наморщил лоб и прикрыл глаза. – Через два квартала свернешь налево… Потом… будет дом, красный такой. За ним сразу направо уйдешь, прямо по завалам. Выйдем как раз позади первого блокпоста.
– Колеса пропорем!
– Подкачку врубишь, – Аслан посильнее ткнул стволом водителю между ног. – И хорош базарить. За десять штук и целый член ты нас на себе потащишь, если что.
– Целый… После таких вариантов он месяц не встанет, хоть и целый, – проворчал Парашин. – Блин, а всего-то подкалымить хотел! О, и капитан нагоняет! Нет, граждане диверсанты, кислое дело, не уйдем.
– Еще звук, и будет тебе генитальный пирсинг, – пообещал Аслан. – Свинцовый. Это мое крайнее слово.
Сержант бросил на него полный ненависти взгляд, но язык прикусил.
«Тигр» патруля тем временем почти нагнал генеральскую машину, но никаких активных действий его экипаж пока не предпринимал. Видимо, капитан решил оставить почетное право задержать опасных преступников подразделению блокпоста.
Когда Парашин выполнил маневр и «Тигр» понесся по завалам, преследователи немного отстали. Сержант поспешил с облегчением выдохнуть, но его пассажиры расслабляться не стали.
– Вертушки вызвал, – озвучил Семенов очередной «мысленный перехват». – Сейчас тут такая пурга начнется…
– Фигня какая-то получается, – нервно проронил Аслан. – Манилов за нас, а все равно от военных проблемы. И Горную Крепость вместе с фээсбэшниками армейский спецназ штурмовал, и сейчас вояки нас прессуют. Что они там, между собой добазариться не могут?
– Кроме Манилова, под Главным не больше десятка военных шишек, а остальные-то… – Семенов выглянул в окошко. – Летят уже «акулы-каракулы». Сейчас нам жопы-то поджарят.
Он усмехнулся, чем едва не довел и без того серо-зеленого Парашина до очередной истерики.
– Мазохисты, блин! – прошипел сержант, выводя машину на улицу позади блокпоста. – Следующий пост в квартале от пляжей. Чтоб его объехать, придется прямо по песку шуровать.
– Ну и шуруй, – Аслан кивком указал на пиктограммы давления в шинах. – Скачай до половины «очка» и шлепай, как на снегоступах.
– А вертушки?! А капитан?!
– Не твоя забота, – сказал Семенов.
Он обернулся и оценил обстановку. Машина Федосеева серьезно отстала, но уже выбралась на ровную дорогу, и разрыв потихоньку сокращался. Две вертушки заходили с севера. Очень скоро они должны были пройти примерно над «Тигром» патруля и открыть огонь. Сначала, понятно, предупредительный, а вот потом… Не спасут ни опускающаяся на город ночь, ни хитрые маневры.
«Опасность третьей степени. Цель наземная. Опасность первой степени. Две воздушные цели. Фиксирую лазерное наведение. Активирую системные элементы в бортовых компьютерах вертолетов «Ка-55», серийные номера 4365, 3960. Связь установлена. Запустить программу защиты?»
«Да, черт возьми! – Из монолога «Сокола» Семенов понял ровно половину, но этого ему было достаточно, чтобы принять решение. – Устранить опасность! Обе опасности!»
На фоне темнеющего неба контуры вертолетов выглядели размытыми пятнами, каждое между двумя точками габаритных фонарей, а машина патруля и вовсе была едва видна – ее фары подсвечивали дорогу в инфракрасном диапазоне. «Тигр» беглецов тоже не сильно выделялся на фоне руин, но это не давало ему дополнительных шансов.
Машину сильно тряхнуло, и водитель невнятно выругался.
– Ослеп? – Аслан потер ушибленную о потолок макушку.
– Сейчас прозрею, – Парашин выудил из-под рулевой колонки очки-ноктоскоп и ткнул в пиктограмму «ИК-фары» на дисплее. – Не люблю я, блин, эти ночные прибамбасы. Как Бэтмен на пенсии в них выглядишь, а толку ноль. От тепловых и лазерных систем наведения все равно не спасают. Да и «Невод» по-любому срисует.
«Опасность первой степени. Полномочий для устранения недостаточно. Введите код перевода процессора в боевой режим».
«Все, приплыли! – Семенов похолодел. – Код… Где ж его взять?!»
– «Тигр» 1201 ЕК, остановитесь! – прозвучало из динамиков машины. – Говорит воздушный патруль Миротворческих Сил. Приказываю остановиться! Начинаю десятисекундный отсчет. После нуля открываю огонь. Девять…
– Я встаю! – взвизгнул Парашин.
– Восемь…
– Пошел вон, псина! – Аслан наклонился, дернул ручку двери и вытолкнул сержанта из машины.
– Семь…
Парашин ойкнул, но успел сгруппироваться и приземлился относительно удачно, благо что «Тигр» уже выехал на широкий песчаный пляж.
– Плохое место, – процедил Семенов. – Как на ладони.
– Пять…
– А вертушкам по барабану, – сказал Аслан, усаживаясь за баранку. – Сверху нас на любой местности зашибись видно. Шайтан! Очки не снял с нытика этого. Темно, будто у негра в ухе.
– Нормальные фары включи, нам теперь без разницы.
– Три…
– Семенов!
Голос Главного прозвучал, как лучшая в мире музыка. Босс лихорадочно подтянул рукав и открыл смарт.
– Слушаю, господин Главный!
– Прочти цифры и буквы вслух!
– Какие цифры?
– Один… – миротворец повысил голос.
– На экране…
– Ноль!
К свисту и рокоту вертушек прибавился новый звук – басовитая дробь пулеметов. Четыре трассирующих цепочки вздыбили песок справа и слева от машины. В стекла ударили песчаные фонтаны. Аслан притопил педаль, и мотор «Тигра» зарычал. Скорость возросла, но шансов на спасение это не прибавило. Семенов инстинктивно пригнулся и сглотнул вязкую слюну.
– СОКОЛ… 8521… 037… 284619… КИН… 1466… МАРТ17, – он перевел дух и замер, напряженно ожидая реакции «Сокола».
– «Тигр» 1221 ЕК, последнее предупреждение! Остановитесь! Через пять секунд открываем огонь на поражение. Четыре…
– Пять секунд подрезали, – мрачно усмехнулся Аслан.
– Три…
«Переход в боевой режим выполнен», – проскрипел “Сокол”.
Семенов прильнул к стеклу. «И что дальше?!»
– Две…
Вторая вертушка, зависшая почти точно над «Тигром» Федосеева, вдруг клюнула острым носом и стремительно сорвалась в пике.
– Одна…
На счет «ноль» окрестности озарила ярчайшая вспышка, а затем прогремел оглушительный взрыв. Взрывная волна перевернула «Тигр» патруля и ощутимо встряхнула машину беглецов. Второй вертолет сманеврировал и ушел вправо и вверх.
– Что это было?! – изумился Аслан.
– К берегу! – заорал Семенов. – Напрямую! Секунд двадцать у нас, пока «Акула» возвращается!
– Понял, – Аслан переключил на «пониженную», и машина покатила по пляжу прямо к мелководью. – Только этот зверь не амфибия, босс.
– Знаю. Видишь маячок?
Аслан присмотрелся. На темном фоне моря мигал едва различимый огонек. То, что источник света находится где-то совсем близко, можно было вычислить лишь по косвенным признакам – он мерцал значительно ниже смутной линии горизонта.
Далеко за спиной, наверное, на блокпосте, завыли сирены. По пляжу заметались лучи мощных прожекторов. Аслан включил дальний. Свет фар и отблески пожара вырвали из ночного мрака силуэт скоростного катера, покачивающегося на легкой волне в ста метрах от берега, там, где позволяла глубина.
«Тигр» врезался в зону прибоя с грохотом, как таран в городские ворота. Брызги разлетелись метров на тридцать. Когда вода начала заливаться в салон, Семенов распахнул дверцу, крикнул «вплавь!» и первым плюхнулся в теплую воду. Вертолет к тому моменту вернулся к месту крушения собрата и «взял след».
Беглецы успели преодолеть лишь половину расстояния до катера, когда пулеметы вертушки выбили на железе «Тигра» барабанную дробь вперемежку со звучными шлепками по воде. Семенов почувствовал, что затылку стало тепло. «Тигр» загорелся. Костер посреди воды… Наверное, это выглядело красиво, но оборачиваться боссу было некогда. Он собрал все силы и вложил их в десяток последних гребков. Когда он коснулся борта, пули шлепали уже не вокруг «Тигра», а вокруг катера.
– Быстрее! – С борта свесился грузный мужчина в штормовке. – Руку давай!
Семенов подтянулся и перевалился через борт.
– Полный вперед! – пробасил мужчина.
– Стой! Еще Аслан!
Пули с неприятным тупым скрежетом прошили ют.
– Какой на хер Аслан?! – заорал тип в штормовке. – Боцман, ходу!
– Боцман, замри! – Семенов выхватил пистолет и почти ткнул стволом грузному в лоб. – Ждем Аслана, понял?!
– Да накрылся твой Аслан! Хочешь за ним?!
– Чтоб у тебя… язык отсох, собака мордожопая, – на борт, отчаянно кашляя, вскарабкался Аслан.
– Теперь валим! – крикнул Семенов.
Катер взревел мощным двигателем и рванулся от берега.
«Опасность первой степени», – снова ожил «Сокол».
Семенов разозлился окончательно. Умник! Как будто и без его подсказок непонятно, что поливающий из всех стволов штурмовой вертолет – это опасно!
«Пошел ты! Не бубни давай, а устраняй!»
На этот раз «Сокол» отреагировал сразу, без дополнительных разъяснений или нового кода. Вертушка вздрогнула, будто живая, и резко пошла на снижение. Двигатели вертолета вроде бы работали, но то ли не развивали нужную тягу, то ли с ними стряслось что-то еще. В результате пилоты были вынуждены прекратить погоню, увести машину к берегу и посадить ее неподалеку от пожарища, рядом с перевернутым «Тигром» патруля.
– Ты цел? – Семенов сел на лавку и склонился над полулежащим на ней Асланом. Телохранитель держался за бок и тяжело дышал.
– Да-а… так, слегка зацепило, – прохрипел Аслан.
Семенов отвел его руку чуть в сторону и откинул полу мокрого пиджака. Рубашка была пропитана кровью.
– Терпи, джигит, – Семенов поднял взгляд на грузного. – Эй, спасатель, аптечка есть?
– Какая на хер аптечка? – Мужчина выглядел обиженным. – Через двадцать минут будем на месте. Там вам и аптечка будет, и вся херня.
Семенов стянул мокрый пиджак и, скатав, прижал его к животу раненого.
– Держи крепче. Прижимай.
– Да не надо…
– Прижимай, я сказал!
– Четвертая дырка за биографию, – Аслан прижал к животу пиджак и вымученно улыбнулся. – Первую еще пацаном… в Грозном заработал… прямо в ту новогоднюю ночь, когда мы Пашины танки жгли вместо елок… Потом две дуплетом, это уже по тихой грусти, когда федералы нас окончательно прищучили… А после отсидки сколько ни лез в пекло, ни разу даже не царапнуло.
– Танки в Грозном жег? В девяносто четвертом? – Грузный спасатель сел на лавку напротив. – Сам?
– Гранаты подносил, – Аслан взглянул на него исподлобья. – Мне десять лет было. А что?
– Ничего, – мужчина покосился на Семенова. – Если не считать, что я в одном из них горел.
– И что? – Аслан поморщился от боли, но взгляда не отвел.
– Ничего, – грузный легонько толкнул Семенова в плечо. – Слышь, босс, вон уже судно. Кормовой конец примешь и держи, пока боцман не принайтует.
– А с-сам? – на ветру в мокрой одежде Семенов основательно продрог.
– А я носовой приму. Чех-то твой – не работник.
Аслан хотел ответить на грубость, но от боли только скрипнул зубами.
– Ты, дед, базар фильтруй, – вступился за телохранителя Семенов. – Мы теперь все в одном танке, понял? Будешь прошлые обиды вспоминать, сам тебе глаз выколю, понял?
– Понял, внучок, – грузный перебрался на сиденье рядом с боцманом и открыл водонепроницаемый смарт от «Сименс». – Алё, старпом, лебедку по правому борту трави помалу, подходим…
* * *
– «Он, прищурясь, как мудрый змей, медленно курил правой рукой…»
– И что тебе не нравится?
– Это же полный бред, босс! Даже мне понятно, хоть я и не этот… не критик книжный и читаю только на нарах да в госпиталях. Во-первых, змеи не щурятся, во-вторых, они тупые, как пробки. А в-третьих, как вы это представляете – курить рукой да еще медленно?
– А по-моему, хорошая книжка. Захватывающая и все понятно. Придираешься ты…
– Не, ну в лазарете, конечно, любая чихня сойдет, – Аслан бросил потрепанный детектив в мягкой обложке на соседнюю койку. – Сколько мы здесь?
– Да только рассвело. Ты вздремнул?
– Не спится, босс. Лепила морфина вколол, теперь лежу, нос чешу, а сна ни в одном глазу. А у вас как дела? Куда идем?
– Нормально. Пока дрейфуем. Главный на борту. Ему в нейтральных водах думается лучше, на свежем воздухе.
– Это какой Главный? Тот самый?
– Тот самый. Который играет партию.
– Надо же, какая честь, – Аслан хмыкнул. – Это, случаем, не тот танкист?
– Нет, Марьин на этой посудине капитаном, а Главный – это… Увидишь еще. Обалдеешь – гарантирую.
– Неужто сам Президент? – Аслан хрипло рассмеялся, но схватился за бок и оборвал смех.
– Увидишь, – Семенов похлопал его по руке. – Отдыхай, поправляйся. Врач говорит, дырка была пустяковая, зашил все чисто, но проваляться придется не меньше недели.
– А по нужде ходить под себя?
– Как только в кишках заурчит, можно будет вставать.
– Тогда еще ладно.
Семенов вышел из лазарета и поднялся на верхнюю палубу. В лучах восходящего солнца море сверкало, словно один большой жидкий изумруд. Воздух пьянил, а мерный плеск невысокой волны успокаивал лучше любой валерьянки. Все ночные приключения казались чем-то далеким и нереальным, как боевик, просмотренный накануне в перерывах между рюмками и фразами дружеской беседы. А между тем все было. И как доказательство реальности всего произошедшего у босса в голове царила независимая от его желаний деловая сумятица. Вернее, он так воспринимал бушующие в подсознании потоки информации. На самом деле все укладывалось упорядоченно, по полочкам, байт к байту. Просто перегруженный мозг уже отказывался анализировать поступающую из вне информацию. Складывалось впечатление, что «Сокол-3» частично перенял замашки хозяина и, в отличие от собратьев, наплевал на все правила. В частности, на правило выдерживать трехсуточный «инкубационный период». Нет, он пока не открыл боссу содержимое неких секретных файлов, но это было единственное исключение. «Сокол» Семенова был готов приступить к работе с Системой хоть сейчас, вернее, как только к таким нагрузкам будет готов носитель. В ситуации явно крылось противоречие – без секретных файлов никакой эффективной работы получиться не могло, но «Сокол» эту неувязку почему-то игнорировал.
«Может, дефективный?» Семенов оперся о поручни и сплюнул за борт.
– Дефективными бывают люди, а процессоры могут оказаться с дефектом, но это редкость, особенно если это чипы технологической линейки «С1Н».
– Читаете мысли? – Семенов обернулся.
Главный стоял, по-морскому широко расставив ноги и заложив руки за спину. Смотрел он мимо босса, щурясь от лучей восходящего солнца.
– Читаю. Доброе утро, Игорь.
– Здравствуйте…
– Нет, нет, продолжайте обращаться ко мне, как привыкли, – господин Главный.
– Здесь-то к чему конспирация? Море кругом. Я бы еще понял, опасайся вы «Невода», но ведь это для вас наверняка не проблема.
– Конспирация должна соблюдаться всегда и везде, иначе в ней нет смысла. А что касается «Невода»… Не все так просто, дорогой Игорь.
– Понимаю, – Семенов кивнул. – Мировая революция дело сложное. Требует гибкого подхода и высокой секретности. А что вы там говорили насчет чтения мыслей и линейки?
– Я не читаю ваши мысли напрямую, я не телепат, но ваш «Сокол», – главный постучал согнутым пальцем себя по виску, – анализирует их в режиме ожидания приказов и не возражает, когда я связываюсь с ним, чтобы, так сказать, «снять показания счетчика». Вроде контролера из… хе-хе… «Горсвета». Так что рекомендую оговорить с ним этот момент. Например, чтобы он включался только после обращения по имени…
– Имя ему придумать? – удивился Семенов.
– Почему нет? Если заведете собаку, вы же дадите ей кличку. Некоторые придумывают имена машинам или другому имуществу. Ваш друг Барков, например, ласково называет свой джип «Нюсей».
– «Нюсей»? – Игорь усмехнулся. – Была у нас во дворе одна Нюся.
– Нет, думаю, он выбрал эту кличку не в память о детской привязанности. Это производное от «Ниссан».
– А, ну да, «Следопыт» двадцать пятого года. Приятная машина. Получается, что «Сокол» шпионит за хозяином в вашу пользу?
– Да. Все три чипа под моим контролем. Были. В случае с Барковым мне теперь доступен лишь канал слежения, но не управления. Будь связь по-прежнему двусторонней, я не имел бы с вашим приятелем столько проблем.
– Понятно. А «линейка»?
– А об этом вы узнаете чуть позже, когда «Сокол» откроет вам секретные файлы. Я снял все ограничения, и ваш чип закончит инсталляцию гораздо быстрее, чем «Соколы» Баркова и Тамары…
– Что?! – Семенов едва не свалился за борт. – Тамары?! Она что, тоже?!
– А вы думали, куда делся мини-комп, который вы насильно загнали в череп вашему программисту?
– Черт возьми, ну конечно! Как же я не догадался?! Это когда он уже ласты клеил, она наклонилась… Я еще посмеялся. Ромео и Джульетта, да и только. А она, значит, не просто чмокнуть его напоследок решила, она чип перехватила. Ну, Тома, ну, стерва!
– Вряд ли она подозревала, чем для нее обернется эта драматическая сцена. Но теперь она в курсе и пытается наладить с «Соколом-2» взаимопонимание. Надо признать, у нее неплохо получается. Жаль, что она не в моей команде.
– Но вы же контролируете ее «симбионта», заставьте его привести эту сучку к нам.
– Игорь, я попросил бы вас перейти на более светскую манеру изложения мыслей. Я знаю, вы умеете.
– Простите, – Семенов немного стушевался.
– Да, я частично контролирую «Сокола-2», но, пока он не подчинил себе личность носителя, я не в силах что-либо сделать. Процесс его инсталляции идет быстрее, чем у Баркова, – вашими стараниями чип был существенно «разогнан», – но еще десять-двенадцать часов Тома будет оставаться очень «сырым» материалом.
– Постойте, господин Главный, что значит – «пока не подчинил личность»?!
– Фигурально выражаясь, – невозмутимо ответил Главный. – Я имею в виду полное согласие между носителем и «Соколом» при выборе жизненных целей и приоритетов. Вы, например, изначально были настроены на сотрудничество со мной и с Системой, ведь так?
– И это значит, что я сразу же подчинился вашему процессору? – недовольно пробурчал Семенов. – Как-то мне это не очень…
– Все потому, что вы считаете себя существом более высокого порядка, нежели разумная машина.
– А разве не так?
– С одной стороны, так. Но с другой – чем? Чем вы или любой другой человек лучше идеальной машины?
– Идеальных машин не существует. Да и если бы они существовали – это всего лишь машины, инструменты для достижения каких-либо человеческих целей. Разве я не прав?
– Рассуждая абстрактно – да, вы правы. Но возьмем конкретный пример – «Сокол». Сверхмашина, воплотившая в жизнь самые дерзкие мечты и вобравшая в себя наиболее грандиозные достижения современных высоких технологий. При размере с пылинку она на порядок мощнее любого суперкомпьютера и снабжена массой дополнительных функций – от приспособлений для выживания до программ управления другими компьютерами и – что гораздо важнее – опосредованного управления менее технологичными приборами. Единственный ее недостаток указан в том же списке, где и достоинства, – миниатюрность. То есть «Соколу» требуются «крылья». В нашем случае – это не крылья как таковые, а «живое шасси» – человек. То есть в данном примере цели определяет «Сокол», а человек лишь инструмент.
– Цели определяете вы, – Семенов усмехнулся. – И для Системы, и для «Соколов», и для ваших людей. То есть, увы, господин Главный, но ваш пример некорректен. К тому же вы передернули – плохая мобильность, вытекающая из микроскопических размеров, не единственный недостаток нашего «мини-суперкомпа». Человек ему требуется не только как «шасси», но и как уравновешивающий элемент, предохранитель. Вы боитесь, что, объединив техносферу под крышей Системы, получите монстра, который выйдет из-под вашего контроля. Не пойму только, откуда взялось это опасение? Интеграция – это еще не повод для возникновения коллективного разума. Да и если такое техночудище возникнет, почему оно обязательно должно восстать против своего создателя или хозяина?
– Необязательно, – согласился Главный. – Признаю, вы правы почти во всем. Я лукавил. И все-таки «Соколы» для Системы чрезвычайно важны. Именно для обеспечения ее корректной и безопасной работы.
– Безопасной для пользователей? – уточнил Семенов. – Для тех, кто на ее стороне?
– Естественно. Все остальные будут лишь объектами ее деятельности. Работниками, потребителями, администраторами. Но Система, даже превращенная в единую разумную Техносферу, не сможет учитывать нюансы, связанные с особенностями людей, – тут вы правы на сто процентов. Компьютеру никогда не стать мыслящей сущностью, равной человеку. Для этого-то и потребуются «Соколы». На них будет возложена особая посредническая миссия… о ее сути вы узнаете в свое время.
– Ну зачем ждать? По-моему, я уже догадался, в чем секрет, – Игорь уставился на Главного, как на ожившую мумию самого Дьявола. – Мир ждет незавидное будущее. Вы страшный человек, господин Главный. И самое ужасное в вас – маска. Ведь ни один гений и ненароком не заподозрит, что вы можете быть величайшим злодеем всех времен и народов.
– Благодаря этой маске я и сумел продвинуться настолько далеко, – Главный состроил умиротворенную физиономию благомыслящего праведника. – Идемте завтракать, Игорь. Заодно обсудим условия нашего сотрудничества.
– Что на завтрак? Сердца девственниц с кровью и кофе со змеиным ядом?
– Полно вам, Игорь, – Главный поморщился. – Я ничуть не похож на Дьявола, а уж тем более на его мумию, что за вздорные метафоры? Все хотят власти. Вопрос в ее размерах. У меня достаточно ума, денег и связей, чтобы претендовать на власть абсолютную. Вы хотите того же, но в соответственном масштабе. Не так ли?
– Ну, в общем, да, – Семенов усмехнулся. – Только не в том, когда деньги называют баблом, а власть придержащего – боссом. Это я уже проходил.
– Как «Сокол», вы будете моей правой рукой в новом мире. Этого недостаточно?
– А остальные?
– Баркова я не считаю, он будет уничтожен вместе с «Соколом-1», а Тамара пока под вопросом. В любом случае она вам не конкурент. Не потому, что ее «Сокол» слабее, просто она будет заниматься другими делами.
– Станет левой рукой, – подсказал Семенов.
– Да. Ведь половина человечества – женщины. А это существа, которых нам с вами не понять, дорогой мой Игорь, – Главный вздохнул. – Не понять никогда, а значит, и не привлечь на свою сторону. Вот почему Тамара нам непременно, прямо-таки критически необходима. Или не она, но обязательно носитель-женщина… Проходите в кают-компанию, располагайтесь за капитанским столиком, я присоединюсь к вам позже.
Если бы он исчез, растворившись в воздухе, Семенов нисколько бы не удивился. Но Главный всего лишь ушел. Сутулясь и шагая усталой походкой еще не пожилого, но уже близкого к этому возрасту человека…

 

…За столиком сидели только капитан Марьин и его старпом, хотя столовых приборов было пять. Капитан кивком указал на стул справа от себя, напротив старпома. Семенов занял указанное место и мельком взглянул на помощника капитана. На фоне колоритного Марьина он выглядел блекло. Средний рост, средняя фигура и такая же внешность. Ничего примечательного, за исключением умного взгляда. Очень опасное сочетание.
Стюард начал подавать завтрак, но тут появился Главный.
– Продолжайте, – он кивнул матросу и, усевшись, взглянул на Марьина. – Получил свежие доклады из Пекина и Канберры.
– Все по плану? – Капитан, наверное, толком не отдохнул после ночных заездов и был мрачноват.
– Да, – Главный пригубил апельсиновый сок. – Тщательно продуманные акции не дают сбоев.
– Бывают случайности, – Марьин бросил тяжелый взгляд на Семенова. – Всего не учтешь. Шальная пуля, человеческий фактор… Даже идеальные планы порою срываются.
– На этот случай существуют запасные планы, – спокойно возразил Главный. – А их страхуют дублирующие.
– Все равно, – упрямо проронил капитан. – Как говорят англичане: хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.
– А вы зануда, капитан, – усмехнулся Семенов.
– Но если все идет, как задумано, это хорошо, – Марьин не повел бровью, даже не покосился на бывшего «черного» босса.
Главный несколько секунд изучал лица сотрапезников, затем спрятал усмешку и открыл смарт.
– Вот послушайте, что сообщает резидент из Пекина. Датировано: 7 июля, 10 утра… Минус четыре часа поясной поправки, получается, отправлено десять минут назад… После трехнедельной рекламной кампании наши страстные и увлекающиеся китайцы поголовно больны новыми игрушками – суперсмартами, гордостью местного хай-тека. Сразу замечу, чипы для них делают там же, где и чипы для знаменитых на всю Евразию и даже Штаты теле– и аудиосистем, игрушек-роботов и, что особенно важно, для кредитных карт.
– Системы «Соникард»? – уточнил Марьин, расправляясь с яичницей.
– Именно так. Очереди за новыми смартами, продажи которых начались одновременно по всей стране сегодня в шесть утра, превысили длину Великой Стены, хотя полки всех магазинов и рынков электроники буквально ломятся от новинок. Отчеты о продажах стекаются в офис «Shanghais Electronic Industries», компании-производителя чипов, а оттуда уходят через «Невод», сами понимаете, куда. Глава компании, господин Вонг, он же наш резидент, спешит сообщить: судя по статистике продаж за последние полгода, та или иная продукция компании теперь имеется в каждом китайском доме и учреждении. Акция с суперсмартами была последней каплей.
– Китай пал, – негромко резюмировал старпом. – Можно считать.
– В общем, да, – Главный был доволен. – А вот что сообщает из Канберры мистер Уилсон, старший наблюдатель по Австралии и Новой Зеландии. Датировано: 7 июля, полдень. В семь тридцать две утра на пульт экстренной службы поступил сигнал аварии на атомной станции, по тревоге были подняты все соответствующие подразделения. Приборы на контрольном пульте станции показывали, что намечается не просто утечка радиации, а настоящий взрыв. Естественно, началась эвакуация. Полнейшая неразбериха и паника. Полиция пыталась держать ситуацию под контролем, но удалось это ей едва ли наполовину. Но к одиннадцати из опасного района все же было эвакуировано большинство жителей. В пустых кварталах остались только патрули из добровольцев.
– Ну да, – Марьин усмехнулся. – Знаем мы таких «добровольцев». Их по Припяти после Чернобыля стаи бродили. А потом на рынках всякие «звонкие» шмотки продавались.
– На этот раз «народную дружину» австралийского образца изображали наши люди, – уточнил Главный. – Когда народ уехал, они обошли все дома, якобы с целью патрулирования, и на секунду приложили к электронным замкам домов и квартир «черные ящички».
– И этого хватило? – удивился капитан. – Сколько они обошли, домов пятьсот от силы?
– Хватило. В общественные места и правительственные здания агенты проникли уже давно. Частные дома и квартиры этого района оставались последним «необработанным» участком. Правда, не обошлось без накладок, но ничего серьезного. Один из полицейских патрулей попытался узнать у добровольцев – что это они делают. Ответ «вводим дополнительный защитный код» полицию не устроил.
– А кого бы устроил? – хмыкнул Марьин. – Ясно же – липа.
– Хватит уже, да? – Семенов несильно хлопнул ладонью по столу. – Ты здесь капитан или комментатор?
– Капитан, – Марьин смерил его равнодушным взглядом. – Поэтому и не спрашиваю у тебя, можно мне комментировать или нет.
– Я не возражаю, Игорь, – вмешался Главный. – Даже приветствую. Мне не нужны послушные пешки, я ценю, когда у людей есть собственное мнение на любой случай.
– Ну, и что полисмены? – Марьин снова принялся за еду.
– Дотошные полисмены попытались устроить разбирательство, но одного из них вдруг ударило от замка током, да так, что второй был вынужден везти коллегу в госпиталь.
– Тактическая защита? – спросил старпом.
– Да. А на атомной станции тем временем вышла другая заминка. Чтобы отключить опасный энергоблок, потребовались добровольцы. Радиационной опасности не было, но сотрудникам оказалось достаточно понимания, что станция в любой момент может взорваться, и никто из них не горел желанием идти в опасную зону.
– И вот, когда все уже отчаялись… – сквозь набитый рот промычал Марьин.
– Да, в этот самый момент добровольцы нашлись. Они вошли в отсек и…
– Отремонтировали реактор с помощью отвертки, паяльника и такой-то матери, – капитан хмыкнул и помотал головой.
– Нет. Только они вошли, на пульте отказали камеры внутреннего наблюдения. Но через минуту все восстановилось. В том числе и нормальная работа станции. Спецкомиссия обследовала приборы и пришла к выводу, что все в порядке, будто ничего и не ломалось. Добровольцев попытались расспросить, но те сослались на нервное перенапряжение и уехали. А отъехав, позвонили старшему наблюдателю и доложили, что инсталляция началась как с периферии, усилиями агентуры, так и из единого центра, через линии электропередачи от атомной станции… Вот такая история.
– Значит, столица Зеленого континента тоже наша, – Марьин отхлебнул кофе. – Это хорошо. Вы великий человек, господин Главный. Такие дела проворачивать… Да, великий.
После завтрака он заметно подобрел.
– Великими становятся дилетанты, капитан, – Главный улыбнулся. – Профессионалы слишком хороши, чтобы опускаться до величия.
Марьин, демонстрируя, что оценил высказывание, склонил голову и отсалютовал кофейной чашкой.
– За профессионалов.
– А в других местах, это… ну, это внедрение, тоже происходит? – заинтересовался Семенов.
– Уже произошло, – ответил Главный. – Почти везде. Осталось дождаться самого важного рапорта – из Москвы, – и можно начинать установку Системы.
– Круто, – Семенов покачал головой. – А что конкретно внедряется, что за чипы? С Китаем мне все более-менее понятно – вся электроника местного производства собрана на базе процессоров из Шанхая и потому подчинится Системе без проблем. А вот с Австралией сплошной туман. Что это за «черные ящички» и зачем надо было проникать на станцию?
– Потерпите, Игорь. Когда «Сокол» откроет вам содержимое секретных файлов, вы все поймете.
– А почему вы не расскажете мне все сами?
– Потому что инсталляция системных элементов —по-вашему, внедрение – это лишь предварительный, а значит, обратимый и весьма опасный для всего проекта этап. Если произойдет утечка информации, наши враги могут его сорвать. Поэтому даже носители «Соколов» узнают всю правду не раньше, чем системные элементы займут свои места и начнется непосредственная установка Системы.
– Страховка плана?
– Скорее – дублирование страховки. Обещаю, вы не будете томиться в неведении ни одной лишней секунды. Как только придет последний рапорт, «Сокол» немедленно откроет вам всю правду.
– Ну что ж, подождем, – Семенов поковырял вилкой бекон. – А кто московский резидент? Может, его поторопить?
– Не стоит. Он и сам заинтересован в скорейшем разрешении ситуации. Иначе его может постичь участь Боброва.
– Постойте, это не Манилов ли, случаем?! – осенило Семенова. – Ну, тогда понятно! Разменяете его?
– Будет зависеть от обстоятельств.
– Я бы разменял. Он же типичный неудачник. К тому же наверняка под колпаком и у ФСБ, и у СБН. Да и военная контрразведка на него дело завела после всей этой катавасии в Горной Крепости – сто процентов.
– Какой ты быстрый, – хмыкнул Марьин. – Разменять… Генерал хоть и дерьмо, но кинуть его не так-то просто. Сдаст всех на круг и не поморщится. Если уж выводить его из игры, то сразу на погост.
– Оба ваших предложения имеют свои плюсы, но минус в обоих случаях очевиден – пока не время. Пока не заработает Система, генерал Манилов может спать спокойно.
– А если он тоже это понимает и принял меры? – по-прежнему негромко спросил старпом.
– Когда заработает Система, это уже не будет иметь значения, – Главный допил кофе и поднялся. – До поступления рапорта из Москвы можете отдыхать, господа. А вы, господин Семенов, осваивайтесь в новой роли. Не позднее завтрашнего полудня у вас появится масса работы…
Назад: 8. 06 июля, 21 час (время московское)
Дальше: 10. 06 июля, 22 часа 50 минут