8. Февраль 2299 г., Эйзен
- Докладывайте, Найдер, - комиссар Штраух вразвалочку прошелся по дежурной комнате тюремного блока. - Я смотрю, у вас тут полно работы?
- Так точно, герр комиссар! До окончания предварительного разбирательства все фигуранты по делу «Призрака-9» помещены в карцер нашего сектора. Начальник караула и трое охранников, участвовавших в нападении на матроса Крафта, подозреваемый в шпионаже Мартин Фогель, а также задержанные на дальней орбите разведчики-наблюдатели полицейской армии «Steinadler» [22] капитан Казаков и лейтенант Хренов.
- Приятно, что и наша разведка не зря ест свой хлеб, - Штраух криво ухмыльнулся. - Вы уже допросили «беркутов»?
- Так точно, герр комиссар, но все, что нам удалось, это подтвердить факт присутствия шпиона на борту Эйзена. Для связи с ним «беркуты» использовали специальную аппаратуру, которая в момент захвата корабля-невидимки абордажной группой береговой охраны была землянами уничтожена.
- Плохо, - Штраух нахмурился, - но ожидаемо. Вы применяли специальные средства?
- Так точно! Земляне действительно не знают имени и примет агента, а также когда и каким образом он проник на борт Эйзена. Им известно, что агент имеет укрытие здесь, в карантинном секторе, а уничтоженная аппаратура обеспечивала связь с биокомпьютером, вживленным непосредственно в тело шпиона.
- Что за бред? - удивился Штраух. - Разве они не использовали гиперсеть?
- Использовали, но для других целей. Через сеть осуществлялись акции прикрытия. Передавали инструкции и приказы, а также принимали рапорты от агента наблюдатели напрямую. Поэтому они и висели в опасной близости от Эйзена, миниатюрный передатчик шпиона имеет малую мощность. Бортовой комп-навигатор «Невидимки» принимал и уже по гиперсвязи ретранслировал рапорты на Землю.
- Ага, значит, через сеть они связывались со вторым, - сделал вывод Штраух. - Понятно.
- Со вторым? - Найдер взглянул на шефа недоверчиво. - Наблюдатели ничего не знают о втором. Они уверены, что у них был только один подопечный.
- Что и доказывает мою правоту, - комиссар назидательно погрозил Найдеру мясистым пальцем. - Земляне разбили операцию на несколько независимых фрагментов и всей картины не видят даже крупные чины в их разведке. Например, наш любезный информатор.
Найдер изобразил на лице понимание и еще нечто почти заговорщицкое, что, по мнению инспектора, должно присутствовать в гримасе человека, посвящаемого начальством в особые секреты. Это всё отражалось на лице, но в душе инспектор серьезно насторожился. С чего вдруг Штраух пришел в тюремный блок лично, без Краузе и разоткровенничался с инспектором, которого раньше даже не замечал? Неужели грядут перемены? Честно говоря, Найдер не особенно стремился на место Краузе, ему было неплохо на своем, но и отказываться от карьерного продвижения он не собирался. Тем более что это продвижение наклевывалось «естественным путем», а не подковерными стараниями Найдера. Все честно, по заслугам. Если Альфред опростоволосился и начальство желает его задвинуть, виноват ли в этом инспектор Найдер?
- Вы-то что думаете, Найдер? - неожиданно спросил Штраух.
- Я все последнее время занимался охраной, - инспектор пошарил взглядом по сторонам. - Но вообще… думаю, и двое шпионов не обязательно окончательный результат.
- Вот! - Штраух удовлетворенно хрюкнул и расплылся в довольной улыбке. - Вы неплохо соображаете, Фриц.
Найдер задержал дыхание. Фриц? Однозначно, карьере Краузе конец.
- И «Призрак-9» это, скорее всего, отвлекающий маневр. Земляне привязали начало операции к его появлению, чтобы сбить нас с толку.
- Очень неплохо, Найдер, - Штраух похлопал инспектора по плечу. - Изучите это дело с новой точки зрения. Перетряхните все факты, как залежалую перину, найдите мне хотя бы одного из земных шпионов, а лучше - всех, пока Краузе возится с экипажем «Призрака» и экспертами. Думаю, с моей стороны будет справедливо сделать организационные выводы по результатам вашей работы. Понимаете меня?
- Так точно, герр комиссар!
- Вот и славно. Копайте, Найдер.
«Яму для Краузе», - мысленно добавил инспектор.
***
Промежуточный итог номер три обнадеживал еще меньше, чем предыдущие два, тоже вполне безнадежных. В числе подозреваемых, кроме Фогеля, оставался Нейман, но прямых улик против него не было, а профессорский коллега с женой клялись на Библии, что гость с Рура находился у них в доме неотлучно. Можно было предположить, что Нейман работал прямо из спальни гостеприимных и доверчивых хозяев, но домашний компьютер коллеги был чист, личная машинка Неймана и сервер - тоже. После недолгой беседы в участке пришлось извиниться и отпустить профессора на все четыре стороны. В связи с этим вывод напрашивался однозначный: все-таки второй шпион был не из числа «карантинных» подозреваемых. Но первый-то был из них, однако и от него Альфред не добился ни слова правды!
Беседу с Фогелем старший инспектор начал бодро и даже нахраписто. Предъявил ему обвинение в убийстве Крафта, совершенном с целью замести следы грабежа, а потом якобы смягчил формулировку и предложил «сойтись» на добровольном признании в сборе информации, что, конечно, тоже серьезное преступление, но все-таки не убийство из корыстных побуждений. Представитель «Юнкер-Д» выслушал рассуждения Краузе очень спокойно и даже внимательно. На миг Альфреду показалось, что Фогель вот-вот начнет диктовать признательные показания, но Мартин, как всегда, выдержал эффектную паузу, театральным жестом поправил прическу и послал Краузе подальше. После чего добавил, что требует посла Юнкера, а до его прибытия не скажет более ни слова. Альфреду не оставалось ничего, кроме как отправить Фогеля обратно в камеру и, оставшись в гордом одиночестве, продолжить размышления.
Следовало признать, играл Фогель убедительно, и Альфред не поверил в спектакль только потому, что в ситуации не было никакого люфта. Представитель с Юнкера мог быть только агентом и никем иным. Также не подлежало сомнению, что у Фогеля есть сообщник, пока разгуливающий на свободе. Всё это было ясно, как день. Неясно было другое - как все же вычислить сообщника, если Фогель молчит, а других ниточек нет?
Или все-таки есть? Альфред заставил себя сосредоточиться и в сотый раз прокрутить в мозгу короткий список подозреваемых и просто тех, кто постоянно на виду: Фогель в карцере, Хирш под домашним арестом, Катрина до сих пор в «отключке», Нейман чист. Остается… девочка? Ну, не Грета же или Найдер со Штраухом! Версия заведомо провальная, и даже как-то неудобно было за нее браться, но иного выхода Альфред не видел.
«Подозревать ребенка черт знает в каких грехах, только потому, что подозревать больше некого… - подумал Альфред, открывая специальную программу в личном компе. - Ничего не скажешь, высокий профессионализм! Но ведь вариантов не осталось!»
Краузе вздохнул. Он давным-давно начал подозревать, что занимается не своим делом. История с «Призраком-9» будто специально была послана судьбой, чтобы окончательно укрепить Альфреда в этих подозрениях. А ведь всё шло неплохо, даже карьера начала складываться. И что теперь? Если Штраух узнает, что старший инспектор Краузе взял в разработку десятилетнюю девочку, карьере точно конец! Но если эта девочка окажется земным шпионом, которого Альфред проморгал - конец не только карьере, но и жизни. Сколько шансов у рядового в окопе?
Программа загрузилась, и Краузе ввел нужные данные. Поиск закончился вполне успешно. Для секретного агента ГСП Грета Нессель действовала слишком прямолинейно. Жучок в подаренной Еве заколке был простейшим, и стандартной программе поиска не составило никакого труда засечь его сигнал. Альфред попытался уточнить местоположение и маршруты перемещения жучка за последние шесть часов. Комп справился за долю секунды. Все шесть часов девочка оставалась в доме Греты. Краузе отправил запрос на проверку домашнего компьютера четы Нессель и после короткого виртуального объяснения с системным администратором сектора получил разрешение. Комп был чист, никаких следов «сетевой активности», кроме нескольких коротких сеансов «по хозяйству» Краузе не обнаружил. В общем-то, этот результат его устраивал, но для полного спокойствия он снова связался с администратором и запросил данные с сервера.
В этот раз результат оказался иным. На сервере остались отчеты о двух достаточно долгих и замысловатых «путешествиях» в Эйзенской сети. Возможностей программы поиска не хватало, чтобы отследить весь виртуальный маршрут, но факт оставался фактом. Грета Нессель выходила в сеть не только «по хозяйственным делам», а после зачем-то подчистила свой комп. Зачем?
Краузе замер, пораженный внезапной догадкой. А что, если это сделала вовсе не Грета? Что, если это все-таки была… Ева Меркер, маленькая подружка и прилежная ученица программиста Катрины Вильгельм?!
Некоторое время Альфред смотрел на экранчик компа, чувствуя себя полным кретином. Ну конечно! Девочка! Идеальный шпион, не вызывающий почти никаких подозрений и легко проникающий туда, куда любого взрослого не впустили бы за миллион! Ребенок, вместо кукол всю свою сознательную жизнь игравший в компьютерные игры! Ученица школы, в которой математику преподавали в виде алгоритмов программирования, а родной язык изучался на примерах гиперссылок и программных терминов. Ева, лучшая подруга славянской программистки, девочка-немка, которая ничего не слышала о Великом Порядке и расовом превосходстве арийцев! Хотя, нет! Наверняка слышала, но абсолютно не то, что слышат ее сверстники на Эйзене. Ведь и Катрина, и матрос Крафт, скорее всего, относились к нацистским идеям равнодушно, а матери и отцу Евы было не до воспитания дочери, их интересовал исключительно шнапс. Маленькая шпионка провела всех! Но как, все-таки, Фогель стал ее сообщником? Не могла же она самостоятельно связаться со штабом земной разведки и предложить свои услуги? А те порекомендовали обратить внимание на дядю Мартина Фогеля, который толкается в карантинном секторе без видимой цели. Так, что ли?
Альфред отвел взгляд от компа и уставился на большой информационный экран, украшающий стенку комнаты для допросов.
Экран был включен, но вместо какого-нибудь сериала или судебного заседания по сети передавали «живые новости». Альфред взглянул на часы. Не вовремя. И что это может означать? В душу закрался целый прайд крупных кошек, которые тут же начали скрести острыми когтями. Неурочные новости могли означать много чего, но в первую очередь самое худшее - досрочное наступление дня «Д», и отчего он наступает досрочно, Альфреду объяснять не требовалось. Оттого, что противник узнал о секретных планах командования Эйзена. А откуда он это узнал? Да вот от этой маленькой негодяйки Евы Меркер и ее щеголеватого дружка Фогеля! В животе у Краузе похолодело. Если всё так, это конец!
Альфред постарался взять себя в руки. Спокойно! Пока это лишь фантазии. Нет никаких объективных причин для паники.
Он жестом приказал добавить громкости и уставился на экран.
Прямо о начале войны пока никто не говорил. Журналисты прозрачно намекали на возросшую активность полицейских сил ОВК и Триумвирата у границ режимной зоны Эйзена, что, по мнению немецких военных аналитиков, бесспорно свидетельствовало о частичном или даже полном раскрытии секретных замыслов штаба Железной армии; враг знал о скором объявлении войны и принимал меры. Вывод напрашивался однозначный: тянуть бессмысленно. Пока земляне и марсиане не сосредоточили вокруг Эйзена достаточно мощную группировку, следует атаковать.
Но пока час атаки не пробил, журналистам оставалось комментировать оживление в торговых секторах, на внутренних грузовых и пассажирских причалах, а также закрытие всех пограничных зон прибытия. Зоны отправления пока работали в прежнем режиме, хотя уже с повышенной нагрузкой. Граждане дружественных Колоний улетали с Эйзена, забивая пассажирские суда до отказа. Кроме гостей, теми же маршрутами, но на специальных судах с Эйзена улетал «невоеннообязанный контингент». Дети до пятнадцати лет, беременные и женщины с детьми до трех лет, а также пожилые граждане старше семидесяти.
В кадре появился репортер аналитического портала «Блицкриг». Он что-то тараторил, указывая на стройные ряды вымуштрованных детей, шагающих на посадку, но Альфред не слушал текст, он буквально прилип к экрану, всматриваясь в лица эвакуируемых ребятишек. В колонне на переднем плане маршировали, в основном, ровесники Евы, и Краузе казалось, что он вот-вот увидит среди них юную шпионку. Рассмотреть среди такой массы детских лиц нужное было, конечно же, нереально, но проклятое «а вдруг?» держало у экрана, будто магнит.
Кадр сменился, и Альфред выдохнул с облегчением. Еву он так и не увидел, но это не означало, что хитрая девчушка не затесалась в какую-нибудь из многочисленных групп. Путь отхода для выполнившего свою миссию шпиона был идеальным. Вне всяких подозрений, с комфортом, добраться до одной из дальних Колоний, а уж потом… Если Ева махнет на Марту, то оттуда она сможет улететь куда угодно, хоть прямиком на Землю. С Юнкера или Рура попасть в метрополию ОВК будет сложнее, но не намного. Дело одной-двух пересадок на транзитных планетах.
Надо срочно принимать меры!
Краузе решительно поднялся и вышел из комнаты для допросов. Чтобы не терять драгоценное время, по пути к лифту он активировал комп и вызвал Грету. В отличие от Краузе, фрау Нессель не заносила номер старшего инспектора в черный список и потому ответила сразу.
- Слушаю вас, милый Альфред.
- Грета, - Краузе попытался рассмотреть фон за спиной у журналистки. - Где это вы?
- В порту, а что?
- Снимаете репортаж об исходе?
- Не надо сомнительных намеков, - Грета поморщилась. - У меня здесь личное дело.
- Личное? - Краузе даже остановился. - Грета! Вы отправили Еву в эвакуацию?!
- Да, а что?
- Вы с ума сошли!
- Я? - Грета усмехнулась. - С чего бы? Возможно, вы до сих пор не заметили, Краузе, но ситуация в корне изменилась. Наступает великое время, и всё вокруг меняется под влиянием его веяний. Того Эйзена, который был еще час назад, больше не существует.
Похоже, она не теряла времени даром и заодно диктовала свои перлы на комп. Это разозлило Альфреда окончательно.
- Грета, вы даже не представляете, что натворили! - Краузе яростно помотал головой. - Вы совершили непростительную ошибку, крупнейшую ошибку всех времен, независимо от ваших дурацких веяний!
- Это вы совершили ошибку, Альфред! - Грета тоже повысила тональность. - Во многом «благодаря» вам великое время поспешило наступить именно сейчас, а не месяцем или двумя позже! Ошибки - это ваша стихия, Краузе. А я не ошибаюсь. Никогда! Отправить Еву в эвакуацию мне разрешил сам Штраух. Скажете, он тоже ошибся?
- Да, и готов это доказать! Сообщником проникшего в Третий Литейный шпиона была Ева! Это она передала землянам информацию, из-за которой они начали собирать силы вокруг Эйзена!
- Вы заболели, Краузе! - она громко рассмеялась. - Вы беситесь от собственной бездарности и бессилия. Надо же было выдумать такую чушь! Ребенок, к тому же чистокровная арийка, шпион!
- Это факт!
- Факт это то, что я непременно ославлю вас на весь Эйзен, Краузе, - Грета мстительно прищурилась. - Я сделаю репортаж, после которого вас не возьмут даже охранником в «Шварцлюфт»! Не смейте думать о Еве плохо, безмозглый инспекторишка!
- Вы тупая корова, фрау Нессель! - вспыхнул Краузе. - Вы поплатитесь за пособничество врагу не только карьерой, но и свободой!
- Только не надо переводить стрелки, Краузе! - Грета смерила инспектора испепеляющим взглядом. - Идиот!
Связь прервалась, и Краузе не стал повторять вызов. Да, в общем-то, всё уже было сказано, и кроме лишней парочки взаимных оскорблений добавить оппонентам было нечего. Уточнить, куда была отправлена Ева, можно и без фрау Нессель. Альфред ввел имя и возраст Евы Меркер в поисковую систему. Через секунду на экране появились списки пассажиров лайнера «Шпеер», отправляющегося на Марту от внутреннего причала номер семьдесят один. Фройляйн Меркер значилась в списке седьмого отряда детской трудовой дивизии номер сто два. Краузе взглянул на часы. Лайнер отправлялся через двенадцать минут. Это означало, что посадка уже окончена, шлюзы закрыты, и снять шпионку с борта судна нет никакой возможности. Оставался шанс перехватить ее в порту прибытия, но кто будет этим заниматься? С агентурой на Марте у Эйзенской ГСП было еще хуже, чем на двести пятом уровне. Официальная деятельность чужой тайной полиции на братской Колонии была запрещена, а секретные агенты вербовались с трудом - слишком мало выделялось на это средств. Можно было еще отправить официальный приказ капитану судна, но его должен был подписать Штраух. Как он отреагирует на заявление о виновности маленькой девочки, Альфреду было уже понятно. Выслушивать оскорбления еще и от шефа инспектору не хотелось.
Краузе выключил комп и растерянно оглянулся по сторонам. Он стоял на площадке перед лифтами, посреди суетливой Эйзенской толпы и впервые за всю свою жизнь абсолютно не знал, что делать дальше. В героическом кино настоящие офицеры в подобной ситуации пускали себе в лоб пулю, но Альфред не допускал и мысли о вмешательстве в божий промысел. Или, быть может, он морально не дорос до звания настоящего офицера? Так или иначе, хвататься за пистолет он не собирался, а потому стоял, как столб, рассеянно глядя на мельтешение граждан, мгновенно (и не без мрачного ликования) сменивших заводские робы и цивильные костюмчики на униформу всех мастей.
- Шеф! - Альфреда дернули за рукав. - У вас комп звонит, шеф!
Краузе обернулся. Рядом стоял инспектор Клаус.
- Что?
- Комп надрывается, - Клаус взглядом указал на машинку. - Вас что, дубинкой угостили? Или шнапсом на пустой желудок?
- А-а, нет, - Альфред ответил на вызов. - Здесь Краузе.
- Инспектор Краузе, получите информационное письмо и срочно возвращайтесь в отдел, - строго сказал дежурный. - Комиссар Штраух требует вас к себе. Клаус, ты тоже приглашен.
- Есть, - Краузе попытался перехватить взгляд дежурного, чтобы понять, насколько все плохо, но офицер поспешил выключить связь.
Видимо, всё было очень плохо. Очень. Альфред открыл текстовое послание, бегло прочитал и не удержался от невнятного ругательства. Клаус бестактно заглянул через плечо, и Альфред не стал ничего скрывать, даже повернул комп так, чтобы коллеге было удобнее.
- Ну, дела, - Клаус снял кепи и почесал макушку. - Выходит, мы теперь в одном звании и на одинаковых должностях? Так что ли, шеф?
- Я больше не шеф, - Краузе горько вздохнул и посмотрел на Клауса исподлобья. - Слушай, Клаус, а имя у тебя есть?
- Есть, - офицер рассмеялся. - Клаус.
- Клаус Клаус?
- Смешно, правда? Я родителям этот эксперимент каждое Рождество припоминаю, когда навещаю. Хорошо, что с такой фантазией не стали выдумывать третье имя.
- Да нет, нормально. Даже удобно. Ну что, идем получать новые инструкции от нового шефа.
- Вряд ли он что-то добавит к этому тексту, - Клаус пожал плечами.
Инспектор Клаус Клаус был прав. В начале текста висела «шапка» от Министерства пропаганды, в которой говорилось, что «беркуты» потихоньку занимают позиции в некоторых зонах предполагаемого проникновения диверсантов, а «кречеты» и «хоуки» перебрасывают резервы для блокировки секретных эйзенских баз вблизи внутренних планет Солнечной. Пока были заблокированы далеко не все объекты и точки, но общий план Генштаба врагом явно раскрыт, и он готовится к отражению атаки. В связи с этим на Эйзене объявлена тотальная мобилизация и боеготовность номер один. День «Д» не за горами, и он же станет днем победы Великого Порядка над хаосом, носителями которого являются ОВК и Триумвират… и так далее в том же пропагандистском ключе. Обо всем этом офицерам было уже известно, и вряд ли Штраух мог добавить к этой информации хотя бы мало-мальски важные детали.
Вторая часть текста, в отличие от «шапки», была не общей, а вполне конкретной и состояла из приказа о переформировании отдела и создании на его базе двух самостоятельных подразделений. Первое, во главе со старшим инспектором Бауэром, переходило в штат военной контрразведки и дополнялось мобилизованными кадрами. В его задачи входила целенаправленная охота на шпионов, которых, в связи с начинающейся кампанией, ожидалось много и даже больше. В качестве «усиления» к обычной группе Бауэра были прикомандированы Краузе, теперь уже не старший, а просто инспектор, Клаус и Груббер. Список мобилизованных резервистов пока уточнялся, но две кандидатуры были Штраухом уже утверждены: некий Малер и… Грета Нессель! (Как тут было удержаться от ругательств?!) Вторым подразделением, продолжающим выполнять привычную работу в секторе, теперь командовал… старший инспектор Найдер! После убийственной информации о том, что в ближайшее время предстоит служить бок о бок с Гретой, второй пункт уже не стал для Краузе ударом. Да что там повышение Найдера, даже собственное разжалование почти не огорчило инспектора. В свете «радужной» перспективы служить в одном отряде с фрау Нессель терялись любые неприятности.
«Лучше бы отправили рядовым на фронт, - подумалось Альфреду. - Ладно бы еще служить в опергруппе «волкодавов», которую возглавит Бауэр, он парень толковый, легко научиться воспринимать его, как начальство. Но терпеть фрау Нессель, это хуже, чем ползать по тылам землян! Штраух решил меня не просто унизить, а растоптать, смешать с грязью. И за что? Он ведь даже не знает, что на самом деле я все-таки раскрутил это дело!»
Альфред прекрасно понимал, что лукавит, и ненавидел себя за это. Раскрутил! Кому это интересно, если твоя «раскрутка» запоздала на целую войну?! Если она эту войну и спровоцировала! Какие могут быть оправдания?
***
Агент остался один. Помощник-»телепат» притаился; все возможности шпионского дуэта были реализованы, а отвлекающие персонажи либо исчезли, либо оказались под колпаком. В принципе, можно было убираться из города с чистой совестью, но как?
Получалось, что агент и его напарник сами загнали себя в ловушку. Как только на борту Эйзена было объявлено военное положение, все стратегически важные отсеки закрылись наглухо, и открыть их теперь можно было только специальными аусвайсами. По жилым секторам перемещаться было чуть проще, но и тут вовсю работали вооруженные сканерами патрули. Пройти больше сотни шагов, не столкнувшись с полицией или группой «народных контролеров» в коричневых куртках, представлялось маловероятным. Каким либо образом с ними «договориться» было вообще нереально. Использование чужого «аусвайса» означало мгновенный арест.
Оставалось сидеть и ждать чуда. Не совсем, конечно, чуда, а удачного стечения обстоятельств, но в обстановке жесткого полицейского контроля над всеми и всем такое «стечение» было равносильно чуду.
Агент на всякий случай еще раз проверил связь. Резидент молчал, как рыба. На запасном канале тоже царила полная тишина. Агент попытался применить одну маленькую программную хитрость, о которой не знал ни помощник, ни наблюдатели, но все осталось, как прежде. Эфир, как «телепатический», так и «гипер», был пуст. Вряд ли его глушили немцы. Наверное, сопровождающие просто страховались, выжидая, когда на Эйзене поутихнут страсти и схлынет волна нездорового ажиотажа вокруг поисков шпионской группы, едва не завалившей немцам весь блицкриг.
«Новое сообщение из Генерального штаба! Внимание всем военнослужащим и служащим тыловых организаций! Боевая тревога!»
Агент прислушался к далеким звукам сетевого вещания.
«Объявляется тридцатиминутная готовность к операции «Таран»! Приказ верховного главнокомандующего! Всем ошвартованным судам, небоеспособным кораблям и вспомогательной технике портов перейти в режим энергосбережения. Всем техническим службам уровней и секторов отключить линии электроснабжения государственных объектов второго и третьего порядка, сократить на девяносто процентов подачу электричества в жилые кварталы, развлекательные, учебные и общественные заведения, в деловые центры, на промышленные объекты и склады гражданской специализации, частные транспортные ветки и причалы. Всему военному персоналу Литейных цехов прибыть к месту службы. Всем гражданским лицам вернуться в квартиры или занять места на общественных пунктах обороны, согласно мобилизационным предписаниям. Всем подразделениям прямого вторжения выйти на исходные позиции. Всем подразделениям орбитального вторжения занять места в десантных кораблях. Экипажам тактического флота, авиаматок и кораблей сопровождения - по местам стоять! Кораблям и катерам Сил орбитальной обороны выйти на стартовые позиции. Батареям орбитальной обороны - открыть порты! Операторам заградительных систем - зафиксировать коридоры для выхода флотов из режимного пространства. Начать отсчет до перераспределения основного питания на разгонный ствол Установки!..»
Агент отвлекся. Все приказы не переслушать, да и не важно это теперь. Последние сомнения исчезли окончательно и бесповоротно. Свою миссию разведка выполнила и теперь может действовать, как ей угодно. Может шпионить дальше, а может прикинуться верным Эйзену контингентом. Теперь это не имеет значения. С этого момента и до разгрома нацистов агент, резидент и наблюдатели автоматически получили простое и одновременно очень сложное задание - выжить. Только и всего. На роль супергероя, которому удается поучаствовать во всех ключевых событиях кампании, никто из разведчиков не потянет, даже если захочет, так что нечего и дергаться. Надо спокойно дожить до момента, когда по палубам Эйзена загрохочут ботинки земного космодесанта или марсианских рейнджеров, а там будет видно.
Агент усмехнулся. А шило в одном месте? Когда ты входишь во вкус, когда снова чувствуешь боевой азарт после многолетнего мирного прозябания, остановиться чертовски трудно. Понять, что риск неоправдан - легко, а отказаться от него трудно. Почти невозможно. И как быть?
«Двенадцать двадцать, двенадцать девятнадцать…»
Как быть? Найти золотую середину и стремиться к ней, как к свету в окошке. Ну, а что, это вариант. Поставить перед собой небольшую, посильную задачу, аккуратно ее выполнить, затем наметить новую цель и так далее. Нормальный сценарий автономной работы оставшихся без связи агентов. А выдастся оказия - перебросить накопленную информацию на ту сторону и снова нырнуть на дно, собирать крохи и заглядывать под секретные коряги. Разве не этому учил Генерал во время первого сеанса связи, сразу после «телепатической» вербовки агента неведомым резидентом. Вообще-то, отсутствие связи не означает, что этот самый резидент вскоре снова не объявится в эфире. Может быть, стоит дождаться сеанса и посоветоваться с ним?
И наблюдатели еще официально не откланялись, хотя сто против одного, что улетели, а прощаться им было просто некогда, ведь орбита Эйзена в одночасье превратилась в милитаризованный муравейник. Висеть в опасной близости от вражеской крепости стало опасно даже для корабля-невидимки.
Пусть так, но резидент-то должен был остаться. Не мог же он тоже улететь? Хотя, почему не мог? Очень даже мог. У каждого свой путь отхода. Генерал так сразу и сказал.
«Если останетесь в одиночестве, даже хотя бы заподозрите это, выбирайтесь сами. Не пытайтесь никого спасти и не ждите помощи. Считайте, что вы в горящем корабле и вынуждены действовать согласно указаниям «НБЖ [23]; книги суровой, но правильной. Отсеки задраены, и каждый выживает самостоятельно. Пути отхода у каждого «заточены» под его индивидуальные особенности, универсальных рецептов тут нет и быть не может».
«Пять сорок две, пять сорок одна…»
Да, попробовать, пожалуй, стоит. Тем более, что хитроумный план отхода под литерой «Б» предусматривает эвакуацию через военные каналы, то есть это вариант довольно опасный, если не продумать всё очень тщательно и не завести нужные связи. Ну, а где связи, там и всевозможная информация. Вот и получается: «приятное с полезным».
«Семнадцать, шестнадцать…»
Агент снова прислушался к баритону информатора и последние цифры проговорил с ним в унисон.
«Две, одна, ноль!»
Свет вокруг погас, затем снова зажегся, но очень тусклый, будто от пары тоненьких свечей. Эйзен нанес первый удар. Операция «Sturmbock» [24] началась, и секретное оружие вмиг «высосало» из городской электросети почти всю энергию.
Агент в сомнении покачал головой: а стоила игра таких свеч? Насколько удачным оказался этот досрочный удар пресловутого «Тарана»? Агент вспомнил цифры на дверях в Третьем Литейном. Вообще-то, если смотреть на ситуацию объективно, задумка неплохая - обрушиться врагу буквально на голову буквально из воздуха и задать жару, так сказать, не отходя от кассы. Даже если враг теперь теоретически готов к такому нападению, принять эффективные контрмеры ему будет трудно. И все-таки возникает вопрос: а что дальше?
Диверсионный рейд? Плевок на раскаленную сковородку. Диверсии хороши, когда их никто не ожидает. А партизанщина - дело гиблое, особенно на чужой территории.
Захват плацдарма для высадки орбитального десанта? Но ведь десант придет нескоро и должен будет пробиться сквозь оборону планеты.
В чем тогда хитрость? Не мог же Генштаб Железной армии решиться на такую самоубийственную операцию, не имея козыря в рукаве. У этого «Тарана» определенно есть какой-то секрет. Вопрос: догадываются ли об этом в штабе армий ОВК и Триумвирата?
«Не глупее меня, наверное, - агент хмыкнул. - Один Генерал чего стоит, да и Великий Князь собаку на таких делах слопал. Разберутся. А мне, пожалуй, пора заняться легализацией. Это и будет моим новым заданием, а заодно подготовкой отхода по плану «Б».
