Эпилог

После подписания капитуляции Эйзена в главном зале бывшего Рейхстага остались, в основном, дипломаты и юристы. Штаб коалиции в полном составе перешел на уровень выше и расположился в очень приличном, даже по меркам обеих столиц, ресторанчике. Торжественный обед должен был начаться через час, поэтому приглашенным было предложено пока неформально пообщаться в баре, прилегающем к обеденному залу.

Великий Князь Гордеев и президент Стивенсон распорядились паузой не так, как подданные и граждане. Они удалились в расположенные на этом же уровне апартаменты эйзенского правительства и занялись незаконченными делами. Марсианский лидер устроился в кабинете главного казначея и посвятил выпавший час свободного времени накопившимся экономическим вопросам, а Гордеев облюбовал роскошную гостиную в бывшем жилище самого канцлера и устроил небольшой прием особо отличившихся военнослужащих и полицейских. Сначала Великий Князь принял десантников ВКС и офицеров «Беркута», а затем велел позвать Преображенского и его команду.

Полковник Барышев, майор Казаков и старлей Хренов были награждены орденами, а «гауптманн Кригер» назначен комендантом самой важной в переходный период зоны торговых причалов на спутнике-кольце Эйзена. Аналитик Ривкин также получил по заслугам, однако воспринял производство в полковники и получение права на дворянский титул спокойно, как приятную, но незначительную формальность. Карьеризм и тщеславие были ему чужды. Оживился он только, когда выяснил, что оклад «титулованного» полковника почти вдвое выше его прежней ставки.

- А за ордена доплата полагается? - вполголоса спросил он у Павла Петровича.

- Там копейки, - полушепотом ответил князь. - По пять процентов от ставки.

- Копейка к копейке - рубль! - Ривкин прикинул в уме. - Два ордена у меня есть… еще один, и я смогу-таки досрочно покрыть все кредиты. Еще и на процентах выиграю. Представите, ваша светлость?

- Ну, ты наглец, - усмехнулся Павел.

- Я не заслужил?

- Заслужил, представлю. Только к следующему дню ОВК.

- И на том спасибо, - вздохнул Ривкин.

Пока Павел Петрович перешептывался с меркантильным аналитиком, Гордеев сдержанно, по-отечески, но не без блеска в глазах хвалил «Катрину Вильгельм», то есть старшего лейтенанта разведотдела штаба Армии Обороны Земли Татьяну Буркову.

- Поскольку такой армии больше не существует, да и Земная Федерация уж скоро десять лет, как в прошлом, вы вправе с чистой совестью выйти в отставку, Татьяна Сергеевна. Конечно, с выплатой жалования за все годы, и с «боевыми» за обе кампании.

- Соглашайтесь! - громко прошептал Ривкин. - Это же больше миллиона!

- Разве я не получу этого, если останусь на службе? - Татьяна с улыбкой взглянула на разволновавшегося полковника. - Ваша светлость, я хотела бы продолжить службу, только… если можно, не в космосе. Меня уже тошнит от этих кораблей, от их «пластмассового» воздуха и лампочек вместо солнца.

- Понимаю, - Гордеев благосклонно кивнул. - Похвальное желание, сударыня. Я его удовлетворяю. Найдем для вас место в Генштабе, майор Буркова. Можете высказать еще какое-нибудь пожелание, вы заслужили. Титул пока дать не могу, правила «Возрождения» едины для всех, даже для таких героев, как вы, но имение из специального резерва выделю. Пока в бессрочное пользование, а дослужитесь до полковника - станет фамильным. Годится?

- Да, ваша светлость, спасибо. А можно еще просьбу?

- Еще? - Гордеев хмыкнул. - Ладно, просите.

- Я порядок люблю, - Татьяна улыбнулась, - Не «Великий», но все-таки. Можно мне немецкого управляющего в имение? Они ведь большие аккуратисты.

- Это ты на своего гестаповского дружка намекаешь? - вмешался Преображенский. - Забудь о нем, Танюша, он военный преступник, «червонец» на рудниках Гефеста, вот что ему полагается, а не синекура в имении.

- Вы, князь, осадите, - Гордеев поднял руку. - Это трибунал будет решать, чего и сколько ему светит. А вы, майор, ответьте честно, без эмоций: он действительно способен исправиться?

- Если не сгниет в рудниках, - Татьяна украдкой взглянула на Павла. - Я не настаиваю, ваша светлость, но… он неплохой парень. С головой и, главное, с совестью.

- Это редкость, - Гордеев внимательно взглянул на Татьяну. - Поручишься за него - похлопочу, но с условием, что управлять твоим имением он будет где-нибудь на Грации. Думаю, туда очень скоро переберутся все не слишком опасные военные, политические и полицейские чины Эйзена.

- Пусть будет Грация, - Татьяна торопливо кивнула.

- А могла бы на Земле поместье обустроить.

- На Грации загар ровнее - столько светил на небе!

- Ну да, - Гордеев рассмеялся, - Ладно, майор, сама решила.

Великий Князь поднялся из кресла канцлера (до трибунала съехавшего на двести сорок уровней ниже), и визитеры поняли, что аудиенция для бойцов невидимого фронта подошла к концу. Офицеры откланялись и удалились, князь Преображенский остался.

- Хороша, - проводив взглядом Татьяну, сказал Гордеев. - И дело знает. Будет толк, коли с декретами частить не станет.

- Тут ведь не прикажешь, - Преображенский хмыкнул. - Не зря же она так за Краузе хлопотала. Да и капитан Казаков глаз положил, говорит, еще девять лет назад.

- Майор Казаков, - поправил Гордеев. - Я слышал. История прямо для романа. Ну, как сложится, так и ладно. Ты мне о другой истории поведай, конспиратор. О секретном резиденте расскажи. Почему я о нем ничего не знал? Что это за недоверие высшему руководству?!

- Так ведь… - Павел Петрович замялся. - Вы же в нюансы не вникали, в целом операцию контролировали, по результатам этапов. Зачем вас лишней информацией грузить?

- Ты, генерал, давай, не юли! - Великий Князь рассмеялся. - Придумал отговорку! Выкладывай подробно: кто, что, почем.

- Вы только не падайте, ваша светлость. Нашим резидентом была… Грета Нессель.

- Вот так так! - Гордеев удивленно вытаращился на князя. - Эта припадочная журналистка? Как там ее окрестили столичные издания… «Железная крапива», да? Ты серьезно? Она же нацистка до мозга костей!

- Была когда-то, спору нет, - согласился Павел. - Но после командировки на Форест она в корне пересмотрела взгляды.

- Ну, признаюсь, ты меня озадачил, - Гордеев сложил руки за спиной и прошелся по кабинету. - Грета! Это почти как если бы немецким шпионом в нашем штабе оказался, например, этот твой Ривкин. Очевидное - невероятное! И как ты только додумался ее завербовать? Или она сама пришла?

- Тут было что-то среднее, - Павел улыбнулся, довольный произведенным эффектом. - Привлечь ее к делу надоумил… Ван Ли.

- Час от часу не легче! - Великий Князь уселся на диван. - Он-то откуда взялся?! И почему я об этом не знал?! Что за обструкция, вашу разведмать?! Это что, заговор молчания?

- Ваша светлость, никакого заговора! Так получилось… так Ван Ли приказал. Клянусь, все это делалось ради успеха операции!

- Стрелки переводишь? - Гордеев сердился как-то неубедительно. - Думаешь, я не спрошу у самого Ван Ли?

- Спрашивайте, я не против, - Преображенский на всякий случай встал смирно.

- Вольно, - Великий Князь махнул рукой. - Верю тебе. До такого фокуса мог додуматься только Ван Ли. Как он с тобой связался?

- Прислал сообщение по гиперсвязи. Судя по кодировке, тоже с Фореста. Видимо, они с Гретой там и пересеклись. Изложил суть замысла и предупредил - о резиденте должны знать исключительно двое: я и сам резидент. В конце упомянул вас, Иван Иванович.

- Добрым словом, надеюсь?

- Написал, что даже вам нельзя ничего рассказывать до поры, до времени. «Великий Князь поймет», - написал. Я сначала сомневался, хотя и помню, как Ван Ли в прошлую войну нас выручал. Но когда, к моему великому удивлению, Грета согласилась сотрудничать, я поверил ему на все сто.

- Что, прямо вот так, согласилась без всяких условий? - Гордеев недоверчиво посмотрел на князя.

- С одним условием: что никто об этом не узнает. Ни во время операции, ни после нее.

- Выходит, ты ее слегка обманул?

- Нет, ваша светлость, я ей так и сказал: во время войны гарантирую, а после… как получится. На том и сошлись.

- Занятно, - Великий Князь похлопал по мягкой кожаной спинке дивана. - Хорошая мебель у канцлера. Gut… Как там по-немецки будет диван?

- Diwan.

- Что, серьезно? - Гордеев усмехнулся. - Gut Diwan. Да, Ван Ли у нас большой затейник, но как, черт возьми, он убедил Грету Нессель стать антифашисткой-подпольщицей? Сделать это было наверняка непросто.

- Нам - наверняка, а вот ему… кто знает? Помните, у него были секретные компьютеры, которые просчитывали вероятные варианты будущего? Я почти уверен, что Ван Ли показал Грете два варианта ее будущего, и фрау Нессель сделала правильный выбор. Деловая хватка у нее отменная, да и политическое чутье приличное.

- Возможно, возможно, - Гордеев покивал. - Но ты перескочил один пункт. Прежде всего Ваня как-то заставил Грету поверить в правдивость волшебных предвидений, а уж после уговорил помочь вражеской, нашей, то есть, разведке. Как он это сделал? Загипнотизировал ее?

- Это можно узнать только у Ван Ли, - Преображенский беспомощно развел руками. - У меня нет его адреса.

- У меня тоже. Он сам приходит, когда требуется. Получается, Ваня наблюдал за ходом кампании? Почему же не вмешивался?

- Ну, выходит, все-таки вмешивался. Только в рамках разумного. Вот, взгляните, ваша светлость, второе и последнее секретное сообщение от Ван Ли. Сегодня утром пришло.

Преображенский открыл свой комп и включил режим крупной проекции. Над центром бывшего кабинета канцлера повисли объемные синие буквы.

«Все правильно. Ван Ли».

- А что правильно? - Гордеев поднялся с дивана. - Попробуй, пойми!

- Всё, - Павел Петрович свернул проекцию. - Вот почему он ни разу не вмешался напрямую. Мы и сами всё делали правильно, почти без его помощи.

- Ну да, «почти без помощи», - Великий Князь усмехнулся и похлопал Преображенского по плечу. - Идем, Павел Петрович, к союзничкам, выпьем с ними виски в честь победы. Думаю, это тоже будет правильно. Как считаешь?

- Согласен, ваша светлость, - Павел окинул взглядом кабинет. - За победу. Надеюсь, не последнюю.

- Это вопрос к Ван Ли, - Гордеев подтолкнул князя к выходу. - Идемте к гостям, ваша светлость, идемте. Раз не появился наш китайский прорицатель с новыми «вводными», значит, действительно, все сделали правильно. На этом пока и остановимся…