Глава 9
Динарские горы и станция Внешней Ветви в Гималаях, начало июля
Морок рассеялся. Скалы снова стали скалами, а не глыбами льда, белесый туман сменился ясным днем, и вместе с бурей, кружившей тучи застывшего газа, исчезли харры. Видение было таким привычным, таким близким для Защитника, что на несколько мгновений он поверил в его реальность. Вернее, разрешил себе поверить, вернуться на время в прошлое, стать той сущностью, которой был еще совсем недавно. Если подбирать земные аналогии, такое состояние выражалось цепочкой понятий воспоминание/развлечение/отдых/ игра/ демонстрация силы. Защитник не был в полной мере живым организмом, таким, как человек и другие обитатели Галактики, но считать его искусственным созданием тоже не стоило. Не существо, но сущность – так, за отсутствием лучшего термина, можно его обозначить. Тем не менее он осознавал собственное «я» или, точнее, «мы», являясь сущностью полихромной, способной при необходимости разделяться на множество разумов и тел. Странная индивидуальность, но, обладая ею, он, подобно всякой личности, мог испытывать эмоции, строить планы и предаваться воспоминаниям. Для робота, чей разум узок и функционален, все это было бы невозможно.
Итак, воспоминание/развлечение/отдых/игра/ демонстрация силы… Закончив битву, он собрал своих дублей в единый организм, как всегда испытывая в эти мгновения чувство эмоционального подъема. Оно проистекало из сознания выполненного долга и очередной победы над хаосом и разрушением, которые несли безмозглые чудища, ураганы, вечный мрак и леденящий холод Гирхадна’пеластри. Его/их сущность, объединенная единством цели, ликовала, но этот миг был кратким. Не позволив ему длиться, Защитник вернулся к реальности и обозрел территорию – ручей, водопад, скалы и сосны.
Он делал это не так, как человек, который при всяких поисках полагается на слух и зрение. Защитник искал ментальный образ, и пространство, доступное его мысленному взгляду, могло расширяться на гигантское расстояние, на миллионы километров. За ничтожную долю секунды он убедился, что человек, которого он должен охранять, вблизи отсутствует, и значит, надо сканировать всю планету. Много времени это не заняло, но Глеб Соболев, ценная личность, обнаружен не был. Ментальный щуп Защитника скользнул в заатмосферное пространство, наскоро обследовал Луну, ближайшие к Земле миры, затем всю звездную систему вплоть до кометного пояса. Все было ему открыто: корабли и базы обеих Ветвей, их спутники слежения, что вращались над планетой, огромный звездолет Империи, станция бесформенных на Луне и космический город триподов у Марса. Но объект охраны не нашелся.
Его изъяли очень быстро, почти мгновенно, догадался Защитник. Способ не вызывал сомнений – трансгрессия, дистанционная трансгрессия, которую он не успел зафиксировать. Такая возможность была не у всех; портал – не стасис, и чтобы открыть его с большого расстояния, нужны громоздкие устройства и кратковременный, но мощный импульс энергии. Это могли бы сделать ротеры, или бесформенные с их базы на Луне, или имперский корабль… Кто еще? Очевидно, триподы, пришельцы из мертвой галактики, но о них даже обитателям Ядра было известно немногое – эта миролюбивая раса беглецов не давала повод для тревоги. Они предпочитали планетам свои космические поселения, ни с кем не враждовали, никому не угрожали, не имели боевого флота, и их союз с Внутренней Ветвью мнился не совсем понятным – впрочем, существа с их печальным опытом могли страшиться агрессивности земного человечества. Обладая высоким уровнем знаний, они сумели бы открыть портал прямо с марсианской орбиты, но для чего?.. С какой целью?.. Чтобы похитить человека?.. Это казалось бессмысленным. Нет, решил Защитник, триподов нужно исключить – тем более что они пребывают в долгой спячке.
Однако, пока он тешился схваткой с харрами, кто-то, не пожалев усилий и энергии, захватил подопечного и отправил… Куда? Тут имелись варианты: межзвездное пространство, стасис или планета с кислородной атмосферой, подходящая для гуманоидов. Если объект попал в среду, где нет условий для белковой жизни, он уже мертв, и с этим надо примириться. Стасис, щель в ткани пространства, в которой создан иллюзорный мир, тоже мог уничтожить человека, но иным путем, с помощью опасных фантомов или развоплощения личности. Собственно, видение Гирхадна’пеластри как раз являлось стасисом, и других щелей или попыток их создать Защитник не обнаружил. Так что подлежала проверке лишь третья гипотеза, с планетой, пригодной для гуманоидов. Но таких небесных тел, известных и никому неведомых, в Галактике насчитывались миллионы. Сколько, не знали даже Обитающие в Ядре.
Причина инцидента не составляла тайны для Защитника. Его отвлекли, подбросив фантом знакомого мира, некую модель его воспоминаний, а памятью он дорожил – что являлось еще одним отличием от робота, конструкции разумной, но не умеющей ценить случившееся в прошлом. Если использовать земные термины, он был виновен в недосмотре, но рефлексиям не предавался и чувства вины не испытывал. Бесполезные эмоции для сущности, чья цель – служение, чей разум логичен и холоден. В сложности Мироздания, породившего жизнь или что-то подобное ей, не приходилось сомневаться, как и в том, что в сложной системе бывают сбои и ошибки.
Но ошибка должна быть исправлена. Он знал, как это сделать.
* * *
– Кажется, мы его потеряли, – произнес эмиссар, всматриваясь в повисшую в воздухе картину. Горный склон, скалы, сосны, водопад, и над ним – мерцание радуги… В центре небольшой поляны – фигура Защитника. Он застыл в неподвижности, скрестив на груди мощные руки и запрокинув голову вверх.
– Это есть невероятный! – воскликнул Кхх, сжимая огромные кулаки. – Куда глядеть этот образина из Ядра? Может, спать? Но мой известен, что такие не спят!
– Его отвлекли. – Седой вызвал другую картину, с выпуклыми дисками, словно нанизанными на невидимый стержень. Оба изображения передавались автономными зондами, перемещавшимися в пространстве между Землей и Луной. – Его отвлекли, – повторил эмиссар. – Защитник не машина и, как все мы, может ошибаться. Хотя я согласен, это невероятно. Точнее, маловероятно.
– Свяжемся с ним? – Савура, координатор гималайской базы, повел рукой в сторону изображения с Защитником.
– Нет. – Седой, будто прислушиваясь, закрыл на секунду глаза. – Он сканирует Солнечную систему и уже добрался до орбиты Урана. Пусть закончит, не будем ему мешать.
– Досточтимый полагает, что ему удастся найти потерю? – спросил логик Семанг’акхглу.
– Уверен, что в пределах звездной системы поиски бесполезны. Спрятали хорошо, но, по всей видимости, оставили в живых. Что создает, как говорится в этом мире, крайне щекотливую ситуацию.
– Именно так, – подтвердил Савура. – С одной стороны, он еще не Связующий и не имеет статуса неприкосновенности. С другой, его не уничтожили, а переправили куда-то – вполне возможно, в подходящий для жизни мир. Есть ли тут нарушение Договора? Спорный вопрос!
– А Защитник? – рявкнул Кхх. – Его… как назвать… этот отвлечений, так? Кто-то есть за него виноватый!
Из четырех представителей Внешней Ветви, собравшихся в овальном зале станции, Кхх был единственным, кто сохранил свое природное обличье. Раса гигантских гоминидов была идеально приспособлена к гималайскому климату и ландшафту. Родная планета Кхх пребывала в периоде долгого оледенения, так что горы, тундра, ледники и занесенные снегом леса являлись для этой расы естественной средой обитания. Покрытые плотной шерстью, они не нуждались в одежде, их длинные руки и ноги с огромными ступнями прекрасно подходили для лазанья по скалам, слой подкожного жира предохранял от холода. Временами Кхх и его сородичи, соскучившись в замкнутых помещениях базы, выбирались на поверхность, бродили среди снегов, оставляя следы, втрое превосходившие отпечаток ноги человека, ночевали в ледяных пещерах и радовались жизни. Это не осталось незамеченным, породив легенды о йети.
– Раз кто-то виноватый, надо найти и наказать! – Кхх снова напомнил о себе. Он плохо изъяснялся на галактическом интерлинге – его гортань была приспособлена к звукам отрывистым, хриплым и рычащим.
– Иллюзии Защитника не относятся к Договору и нашей миссии, – возразил Седой. – Он прислан сюда затем, чтобы беречь и охранять перспективного кандидата в Связующие. Если Защитника отвлекли, обманули, даже напали на него, все это вне нашей компетенции. Считается, что Защитник неуязвим и всегда может постоять за себя и своего подопечного.
– Однако так не получилось, – произнес Савура. И добавил после недолгой паузы: – Что вы предлагаете?
Савура и Семанг’акхглу происходили с разных планет, но сейчас казались похожими, как родные братья – оба выбрали обличье шерпов. Савура обладал осторожностью и рассудительностью, важными качествами для координатора. Обитатели его материнского мира и многочисленных колоний у двух десятков звезд не принадлежали к единой расе, но были связаны, как говорилось в Галактике, общностью астрономического происхождения. Разумная жизнь на их планете возникла из трех морфологически сходных, но независимых источников. Используя земные аналогии, эти виды можно было бы назвать кроманьонцами, неандертальцами и австралопитеками, которые населяли три материка и эволюционировали тысячелетиями практически без взаимного скрещивания. Некоторые представители этого народа очень походили на землян, и в будущем, когда Внешняя Ветвь явно обозначит свое присутствие, им отводилась роль первых контактеров.
– Следует выждать, – ответил Седой на вопрос Савуры. – Возможности Защитника огромны. Пусть ищет или обратится за помощью к тем, кто его послал.
– Вы говорите про Обитающих в Ядре? – поинтересовался Семанг’акхглу.
– Да. Они гаранты Договора.
Наступило молчание. Овальный зал, чьи стены не имели углов и плавно перетекали в потолок, напоминал внутренность огромного яйца. Потолок и стены неярко светились, создавая иллюзию затянутых облаками небес. В центре над полом поднимались стержни с изящным изгибом и подобным раскрытому цветку навершием – пульты управления различных устройств, сосредоточенных на станции и в околопланетном пространстве. С их помощью можно было связаться с базами в Южной Америке, Африке и Антарктиде, с космическими зондами и любой из информационных сетей Земли, регулировать систему жизнеобеспечения, задействовать комплексы обороны или уничтожения станции, покинув ее на невидимом для земных радаров корабле. Терминал межзвездной связи тоже был выведен сюда, что позволяло консультироваться с мирами Внешней Ветви и, при необходимости, просить о помощи или срочной эвакуации. Кроме этих стержней, над которыми мерцали в воздухе призрачные экраны и панели, здесь находились только кресла – обычного размера и побольше, особо прочные – для Кхх и дюжины его соплеменников. Такая предосторожность не была излишней – в земных мерах рост гоминидов превосходил два метра, а вес приближался к ста восьмидесяти килограммам.
– Итак, мы полагаемся на Защитника и ничего не должны делать, – молвил Савура. – Правильно ли это?
– Таково мое решение, – твердо произнес Седой.
– Я согласен с досточтимым. – Семанг’акхглу повернулся к картине с горным склоном и неподвижной фигурой Защитника. – Мне любопытно, что он предпримет. Мы почти ничего не знаем о мысленных процессах обитателей Ядра и их реакции в различных обстоятельствах. Защитник – их творение… Если понаблюдать за ним, мы, возможно, получим новые данные.
– Интерес логика! – Савура растянул губы, изображая улыбку. – Но напомню, что мы обсуждаем сейчас свою потерю, а не загадочных существ из центра Галактики. Как бы ни поступил Защитник, мы не должны бездействовать. Надо хотя бы заявить протест.
– Непременно. – Седой выпрямился в кресле и сложил руки на коленях. – Протест мы заявим. Вопрос, в какой форме.
Бросив взгляд на флотилию ротеров, чье изображение передавалось лунным зондом, эмиссар подумал, что спутников слежения не хватает, чтобы сканировать всю земную поверхность и пространство между Землей и Луной. Разумеется, одновременно и так тщательно, чтобы уловить эффекты, не связанные с деятельностью землян – перемещение кораблей и станций Внутренней Ветви, эскапады ротеров над океанами и сушей, их контакты с людьми и прочее, что Договором не предусмотрено. В том числе порталы и стасисные зоны на планете, открывать которые нельзя без согласования сторон. Вот и портал в хорватских горах они не отследили… ни портал, ни факт трансгрессии, ни создающий стасис луч… Впрочем, легко догадаться, кто все это устроил!
– Протест… слова, слова и опять слова… – пробурчал Кхх. Кожа на широком лбу гоминида пошла складками, шерсть на загривке встопорщилась. – Секирой на хребет и по башка! Вот правильный дело!
Более разумного совета от него не ожидали. Кхх был приглашен из вежливости, как предводитель гоминидов и возможный глава их будущего поселения на Земле. Поддерживая давние контакты с пришельцами со звезд, его раса так и не стала технологической, отдав предпочтение традиционному образу жизни. Гоминиды странствовали по Галактике на чужих кораблях, нанимаясь в качестве охраны и рабочей силы, и были очень полезны на планетах, скованных льдом и снегами. На станции они тоже служили внешней стражей, но это являлось не самой главной из отведенных им задач. Если в будущем земляне уступят им высокогорные районы Анд и Гималаев, гоминиды помогут человечеству колонизировать Марс. Для этого они были прекрасно приспособлены, могли дышать в очень разреженной атмосфере, жить и трудиться при низких температурах, ночевать в снегу или на холодных камнях. Кроме того, они обладали огромной физической силой и выносливостью. Воистину незаменимые помощники для земных астронавтов!
– Протест мы заявим, – повторил эмиссар, – причем немедленно. Кажется, я знаю, в какой форме это сделать. Если достойные коллеги не будут меня отвлекать в течение некоторого времени… – Он закрыл глаза, расслабился и закончил: – Я это сделаю прямо сейчас.
Мысленный импульс Седого проник сквозь скальный щит, накрывавший станцию, прошел через земную атмосферу и почти мгновенно добрался до Луны. Его раса была способна к ментальному общению; это искусство культивировалось много поколений, ему обучали с молодости, но, разумеется, дар мысленной речи, как и любая другая способность, проявлялся сильнее или слабее у разных индивидуумов. Седой владел им в совершенстве. Это означало, что ему удавалось понимать мысли и чувства не только своих соплеменников, но и существ иной природы. Например, людей. Например, ротеров. Например, бесформенных. С ними было проще всего – у этих созданий ментальный обмен служил основным способом контакта.
Его мысленный импульс достиг сознания партнера – существа, заключенного в прочный контейнер под лунными скалами. Этот бесформенный обладал тем же рангом, что и Седой – являлся лидером Внутренней Ветви в Солнечной системе. Они контактировали не в первый раз, и эмиссар, в какой-то степени, относился с уважением к главе своих противников. Бесформенный был разумен, терпелив и никогда не проявлял враждебности. Правильная позиция; спор из-за расы землян урегулирован Договором, и если его соблюдать, причин к конфликтам не возникнет. Бесформенный чтил достигнутое соглашение. У существ его расы концепции лжи и обмана носили чисто умозрительный смысл.
«Приветствие». – Мысленный сигнал Седого был холоднее льда на южном полюсе Земли.
«Ответное приветствие».
Ощутив тревогу бесформенного, Седой подумал: «У него есть повод беспокоиться». То была «мысль для себя», но он не стал ее скрывать.
«Исчез человек, который должен был заменить погибшего Связующего. Человек, охраняемый Защитником, – передал эмиссар. – Вопрос: эта информация известна?»
«Подтверждение: известна. Трансгрессия с большой дистанции».
«Вопрос: координаты источника?»
«Не зафиксированы. Но луч, открывший портал, не исходил с кораблей или станций Внутренней Ветви. Нарушения Договора нет».
«Одновременно и в том же месте был открыт стасис. Вопрос: кто это сделал?»
Мысли партнера заметались. Но скрыть что-либо при ментальном общении невозможно, и к тому же бесформенный не умел лгать.
«Это сделали ротеры, не информируя Решающих Внутренней и Внешней Ветвей. Нарушение Договора, но мелкое».
«Оценка события неверна. В стасисе оказались Защитник и охраняемый им человек. Затем человека изъяли с планеты. Предположение и вопрос: семипалые?»
«Внутренняя Ветвь за них не отвечает».
«Но отвечает за ротеров, – возразил Седой. – Стасис и трансгрессия… Здесь прослеживается связь событий».
Тишина во всем ментальном диапазоне. Похоже, бесформенный воздвиг барьер, чтобы посовещаться с другими представителями своей расы. Затем:
«Вопрос: чего желает Внешняя Ветвь? Наказания ротеров?»
«Нет. Такое требование отсутствует. – Седой выдержал ментальную паузу, чтобы его следующая мысль обрела больший вес и глубину. – У людей есть эвфемизм, обозначающий опасное занятие: играть с огнем. Внешняя Ветвь доводит это до сведения Внутренней».
Снова отсекающий мысли барьер и ментальное молчание. По земному счету времени оно длилось недолго, три с половиной секунды.
Наконец:
«Вопрос: это угроза?»
«Нет. Это напоминание».
«Не осмыслено. Напоминание о чем?»
«Внешняя Ветвь не контролирует Защитника и не знает, к какому он придет решению. Но игры с огнем кончаются плохо».
Резко прервав контакт, эмиссар открыл глаза. Савура и Семанг’акхглу хранили благоговейное молчание, но Кхх, ерзая в своем огромном кресле, издавал всяческие звуки – гудел, сопел, всхрапывал, порыкивал. Взгляд Седого остановился на огромном лице гоминида.
– Я сделал так, как посоветовал наш достойный предводитель: секирой на хребет и по башка! – сообщил коллегам эмиссар. – Конечно, в фигуральном смысле… Но, как говорят земляне, готов держать пари, что сейчас они трясутся от страха. Тем более что… Взгляните-ка сюда!
Седой вытянул руку, показывая на горный склон. Над Динарским хребтом голубели небеса и ярко сияло солнце, высвечивая малейшие подробности картины, передаваемой спутником слежения. Скалы, сосны, водопад, ручей и радуга были на месте, но Защитник исчез. Приборы зонда, диапазон и точность которых даже не снились землянам, обнаружить его не могли.
– Он принял решение, – негромко произнес Семанг’акхглу.
– Но какое? И где он? Куда направить следящие устройства?
– Это уже сделано. – Теперь эмиссар показал на флотилию ротеров. – Включите запись, и удалимся на отдых. Я думаю, долго ждать нам не придется.