8
Снуп держался за голову. Снаружи по борту тянулась узкая полоска звезд, придавленная сверху и снизу голубыми складками. Изгибаясь, полоска уходила ввер| терялась в свете белого солнца, заливающего кабин картофелины мягким ослепляющим сиянием. С другог борта пространство светилось красной колеблющейся дымкой. Кораблей погони не наблюдалось.
— Где мы? — прокаркал я. Воздух с трудом выбирался из легких, как из пропасти, цепляясь за стены ледорубом.
— Нам налево, — так же сипло проговорил Снуп.
— Валяй! — ответил я. Картофелина развернулась, не спеша поплыла к голубым складкам. Я подумал, что Снуп хочет вылететь через щель в космос. Но он направлял нас прямо к нижней голубой полосе. И это была совсем не полоса! Я разглядел, что она проваливается вглубь, там мнош пространства. Белое солнце уходило вправо, тускнело| Красная дымка растворилась. Вдруг я увидел под нами рябь воды. Море! Голубая полоса раскрылась в далекое; небо, сливающееся с синевой океана. Снуп чуть ускорил движение. Мы спустились ниже. Бескрайний морской штиль побежал под нами легкой рябью. Прозрачная вода мелькала редкими тенями обитателей глубин. Мы оказались на планете.
— Прилетели, — пробормотал Снуп, бросил штурвал перископа. Корабль летел сам. Снуп снова схватился за голову, растирая лицо. — Черт, как же больно…
Я суетился в тесноте, пытаясь разглядеть, нет ли погони.
— Слушай, кажется, мы оторвались, — неуверенно пробормотал я, вглядываясь в синий горизонт.
— Еще бы нам не оторваться! — пробурчал Снуп. — Я все-таки знал, куда хочу попасть, поэтому маленький шанс у нас был. Они же просто за нами летели. На перекрестке за кем-либо удержаться невозможно. Так что они сейчас очень далеко… Правда, не слишком надолго.
— Ну и пусть. Нам сейчас до Пьен-Ча нужно быстрей добраться. Ты знаешь путь? Как долго туда лететь?
— Ты идиот? Мы уже в Пьен-Ча!
Я с недоверием поглядел на него, опасаясь, что перенесенные перегрузки повредили у него что-нибудь в
голове.
— Я провел тебя через перекресток! — с деланой неохотой сказал Снуп. — Между прочим, это весьма виртуозная вещь. Во-первых, в него надо попасть, а во-вторых, повернуть в нужном направлении.
— Подожди. — Я, кажется, начинал соображать. — Мы словно в складках летели. Деформация пространства?
— Угу, — кивнул Снуп. — Узкая щель. На Зее Креста полно перекрестков, только различить трудно. Я пока выход искал, немало с ними экспериментов поставил. Переход через них — та еще задачка. На ширине корабля может до десятка различных мест пересекаться. Нам повезло. Ну и я тут немного постарался… — Он чуть иронично посмотрел на меня.
— Ты молодец! — заявил я. — Что я, спорю? Мне вообще с тобой не рассчитаться.
— Выведи меня отсюда, большего я не прошу.
Я закусил губу. Снуп столько сделал для меня, что я действительно был обязан ему по гроб жизни. Но как я мог обещать вывести его из пространства древоликих, если не знал, как это сделать? Об этом знают сами древоликие, но они убьют меня сразу же, не успею я и рта раскрыть, чтоб вопросы позадавать.
Море тянулось лохмотьями сверкающей ряби.
— Ты знаешь, куда лететь? — спросил я. — Нам нужен порт, не представляю, один он здесь или несколько.
— Найдем! — уверенно заявил Снуп. — Я не бывал здесь, но по рассказам место представляю. Сканер дает активность в десяти минутах лета. И я хочу, чтобы ты рассказал мне поподробнее про свои приключения. Мне не хочется больше ощущать себя промежуточным звеном…
Порт показался впереди по курсу. Я не мог оторвать взгляд от протянувшегося длинной полоской причала. Сердце сжалось от тяжести. Воспоминания грозили за- топить меня прорвавшейся плотиной. Дни, проведенные здесь с Ари, казались теперь одним из самых счастливых периодов в жизни. Ее трогательная забота, бездна! любящих глаз, притягивающих меня, как магнит, вспоминались с мучительной сладкой болью. Ничего лучше я не знал, ощущение потери раздирало душу на части. Может быть, нам не стоило искать и желать другого? Ведь у нас была хорошая жизнь. Мы зарабатывали на кусок хлеба, у нас было свое жилье, пусть и убогое. Ведь именно наше желание найти путь домой привело к разлузке, «Господи, только бы ты была жива», — прошептал я про себя и закрыл глаза, удерживая слезы.
— Кажется, чисто, — промолвил Снуп. Он то и дело приникал к перископу.
— Что думаешь? Ждут нас или здесь еще безопасно?
— Если древоликие с Зеи Креста потеряли нас на перекрестке, то пока здесь свободно. Но, наверное, ненадолго.
— Согласен, — кивнул я.
— Куда лететь?
Мы рванули к нашему с Ари жилищу. Найти ее там я, конечно, не надеялся, но и не зайти туда было невозможно.
Картофелина резко развернулась у причала, зависнув над водой. Поднявшаяся волна захлестнула деревянный настил, ударила в стены прибрежных жилищ. Я спрыгнул на узкую улочку.
Вот она, дверь в наш дом! Все тот же грязный полог.
Я огляделся по сторонам. Кругом никого. Рабочий день в разгаре. Большинство обитателей на погрузочных работах горбатится за кусок сала. Надводный город был почти пуст.
Пальцы легли на шершавую материю, приоткрыли шель в черноту комнатки. Пусто.
Я зашел внутрь. Похоже, после нас здесь никто не жил. Изоляционную прокладку стащили, не осталось ничего, голые стены. Сердце тяжелыми толчками гнало кровь, я находился в странном состоянии возбуждения и задумчивости. Ари здесь не появлялась после той ночи, это я чувствовал определенно. Бросив последний взгляд на треугольник света, разрезавший пустой пол, я развернулся прочь.
Путь к жилищу Т-ли я не помнил. Снуп тупо погнал над морем вдоль города, и уже скоро мы увидели словно грозу на горизонте.
— Туда! — уверенно сказал я, ничуть не сомневаясь, что вижу область мрака, рядом с которой жили древоликие. И точно: не прошло и пары минут, как темнота захватила небо, залила прозрачные бока корабля разводами черноты. Надвинувшаяся бездна походила на грозовой фронт, только не было ни молний, ни ударов грома.
Чем дальше, тем медленнее летел Снуп. В конце, там, где языки чернильной пропасти слизывали последние строения, он двигался чуть не шагом.
— Черт, что это? — проворчал он, не отрывая взгляда от перископа. — Все диапазоны дают темноту, невозможно. Ты бывал там? — спросил он, оторвавшись от окуляра.
ты спятил, что ли? — удивился я. — Да я смотреть туда боюсь, все кажется, что засосет. И-са ходил охотиться туда. Похоже, море еще сколько-то продолжается. Но я абсолютно не представляю, что там дальше.
— Вообще-то, любопытно. Такой аномалии я здесь еще не видел… Будь у нас время, наверное, стоило бы исследовать…
— Черта с два я пошел бы с тобой туда! — хмыкнул я- Мне кажется, там просто мрак, пустота, ничего. Растворишься — и прости-прощай!
— «Пустота, ничего»! — передразнил Снуп. — Пф!
И этот человек обещал вывести меня! — Он покачал головой, одновременно причаливая у последнего мишки.
— Я, между прочим, не обещал, — тихо пробурчал Не знаю, расслышал он или нет.
Мы соскочили на мостки, замерли.
— Тихо, как в могиле, — прошептал Снуп. Кругом — ни звука. Если кто-то из обитателей дома, то сидит тише воды ниже травы. Закоулки терялись во мраке, строения проглядывали еле заметными контурами.
— Ты знаешь, куда идти? — спросил Снуп.
— Где-то здесь, — тихо сказал я. — Придется поискать. Мы в прошлый раз с другого конца зашли.
— Ладно, — тоже прошептал Снуп. — Ты иди. Я что- то боюсь оставлять здесь корабль. Если с ним что случится — нам точно конец. Но если что — ори, я приду, Хорошо?
Я улыбнулся его заботе. Все-таки Снуп отличный парень! Несмотря на вздорный подчас характер, чувствовался его рассудительный и честный подход к жизни. С таким партнером, наверное, не страшно и во мрак отправиться. Будешь знать, что рядом — надежная опора. Ничего, дружище, я сделаю все возможное, чтоб нам отсюда выбраться, увидишь ты еще свою «мамочку» и братьев с сестренками!
Позаимствованная у Снупа светящаяся палочка с трудом преодолевала давление темноты. Слабый оранжевый ореол потрескивал и, казалось, был готов в любую минуту погаснуть. Я прижимался к стенам, причал слева обрывался во мрак. Ладонь нащупывала мокрую поверхность строений. Черт! Я не помнил, откуда мы пришли тогда, да и все равно здесь невозможно ничего разглядеть.
Я чувствовал, как мало у меня остается времени. Погоня наверняка шла по пятам. За свое бессмертие ч-ра ничего не пожалеют. А мне еще надо найти Ари и понять, как я могу раскупорить чертов клубок здешнего мира. Или же в Ари и заключается эта загадка. Я никак не мог понять связи между произошедшими событиями. Т-ли волновался о башнях, И-са схватился за Ари. Т-ли было на Ари наплевать, но И-са не слышал моего рассказа о башне. Вот и пойми, где тут ответ. И что испугало остальных ч-ра: Ари или я?
Блуждание наугад могло продолжаться вечно.
Вход в очередную лачугу высветился мятым пологом. Я остановился и прислушался. Тишина. Заглянул
внутрь.
— Есть кто? Хозяева? Пусто.
Следующая хибара тоже оказалась пустой. Неужели даже отсюда, с дальнего конца надводного города, жители уходят в порт на заработки? Больше часа ходу. Или они на лодках?
— Эй! Люди! — Очередная хижина оскалилась беззубой чернотой входа. И там кто-то был. Оранжевый отсвет упал на маленькую фигуру, лежащую у стены. — Эй!
Я зашел внутрь. Длинные скользкие пласты, похожие на отрезанные плавники дельфинов, загромождали половину комнаты, возвышались грудой чуть не до потолка. Затхлый воздух не давал вдохнуть. Темная фигура У стены лежала без движения. И страшно, и поделать ничего нельзя: неизвестно, найду ли кого еще. Я подошел ближе.
Ен- чунская старуха резанула глаза.
— Бабуся, эй! Померла она, что ли?
Что- то скрипнуло. Я присел около нее.
— Бабусь, ты как? Живая?
— Хоронить посмей — убью. — Я аж отшатнулся. Вот так бабуся. Господи, что она тут лежит-помирает! Ужас какой!
— Здравствуй, бабушка, ты что здесь? — Я брезгливо всматривался в ее лицо, пытаясь понять ее состояние, но получал лишь тяжесть в голове.
— Кто говорит? Где Юн-са? — Старуха, похоже, ничего не видела в сумраке.
— Юн-са ушел куда-то, нет его, — ответил я ей. — Меня Гриша зовут, я нездешний. Мне боги нужны. Т-ли знаешь? И-са знаешь? Где их дом?
— Нет Т-ли, ушел давно, не возвращался.
— Как мне дом найти? Далеко отсюда?
— Юн-са позови, проводить туда.
— Да нет тут Юн-са, где я его возьму? Расскажи, как добраться, я сам дойду.
— Ушел Т-ли, давно нет. И-са приезжал, тоже ушел. Оба ушли, нет.
Что же мне делать? Что делать?
— Ты, бабусь, мне все равно скажи, где дом их, мне очень надо.
— Юн-са позови, проводит. Где Юн-са?
— Скоро вернется! Ты скажи, где дом Т-ли? Куда идти?
— Поворот право, рядом Синчай живет. Позови Юн-са!..
Я выскочил наружу. Нервы просто ни к черту! Старуха, конечно, не виновата, но мне дорога сейчас каждая минута.
Направо за поворотом уходил вдаль узкий проход, сбоку спускалась лестница со второго яруса. Я прошел чуть дальше и вдруг узнал место. Развернулся кругом — и картинка возникла в памяти четким образом. Да, отсюда мы пришли, сюда привел нас с Ари проводник. А вот и жилище богов.
Та же лачуга. И ширму поставили на место. Тусклый свет выхватывал отдельные части помещения. Все так же висел на стене оберег. Только цилиндров у входа не осталось.
Здесь я умер. Здесь меня убили.
Я не испытывал ни ужаса, ни страха. Перенесенная смерть слишком тяжело далась мне, и место гибели ощущалось скорее печально, чем страшно. Мне никогда не забыть этой комнатки, однако фобий она не вызывала.
Я осторожно шагнул вперед. Стопки книг по-прежнему грозились упасть. Не удержавшись от соблазна, я взял томик сверху. Познакомиться с литературой замкнутой далекой цивилизации шанс выпадает нечасто.
Пальцы будто окунули в вазелин. Бумага — или как это называлось? — источала густое маслянистое вещество. Но изношенные страницы не слипались, легко переворачивались, и если бы не тактильные ощущения, то можно было представить, что держишь в руках лохматую надежду на общность наших миров.
На каждой странице ветвился узором большой сложный рисунок во весь лист. И все остальные страницы были такие же. Чем-то походило на арабскую каллиграфию. В арабской каллиграфии я не силен, а уж в инопланетной тем более, книга легла назад.
Что же? Вот я здесь. И каков мой план? Что я хотел? Найти здесь Ари, которая только и ждет моего прихода? Нет здесь ни Ари, ни древоликих. Где мне их искать? И как искать, если погоня по пятам?
Вдруг я понял, что гнался за призраком. Мысль об Ари, находящейся в руках у И-са, сжимала сердце мучительной болью. Не в силах ее вынести, я устремился сюда, к месту последних воспоминаний. Подумать о том, нужно ли это, есть ли лучший план, я не мог. И что бы я стал делать, если бы нашел здесь ее с И-са? Он бы опять убил меня, и все по новой?
Зажмурившись, я прижал кулак к виску, с силой надавив на голову. Все неправильно! Все неправильно! Бездна потери вдруг задавила.
Ты потерял ее! Ты просто потерял ее и не смог защитить! Господи, ведь она такая беззащитная! А ты потащил ее к дьявольским созданиям, не удосужившись проверить для начала, безопасно ли это! Что ты хотел? О чем думал?
Я закусил губу, и кровь смешалась со слезами. Господи, что же мне делать?
В полном отупении я стоял на краю мостков. Черная смоль волн ворочалась внизу. Беспроглядная мгла перед глазами выражала пучину моего отчаяния. Я знал, что нужно торопиться. Я знал, что Снуп ждет, и не дай бог моя задержка повредит ему. Но двинуться был не в состоянии. Ощущение вины пригвождало к месту, парализуя в страхе. Казалось, что дальше будет еще хуже.
Вдруг что-то закрыло мое лицо, зажав рот и нос, царапая кожу. Недюжинная сила рванула назад, мой крик затолкали в горло чем-то твердым и шершавым.
— Тсс! — прошептали около уха. — Тихо! — Почти беззвучный голос оставлял лишь контуры звуков, донося смысл минимально возможными штрихами. — Это я Осторожно и тихо!
Снуп! Боже, опять он напугал меня до смерти!
Рот освободился, но сказать что-либо я не решался. Не уверен, что мог бы говорить так же прозрачно и неслышно. Снуп впечатался в стену лачуги, прижимая меня к себе. Я ощутил, как он отползает вбок, маленькими шажками последовал за ним.
Как бесплотные тени мы обогнули угол сооружения и очутились на узкой внутренней улочке. Жилистые конечности исследователя гробниц отпустили меня.
— Погоня? — прошептал я. — Они здесь? — Снуп кивнул.
Черт! Догнали!
— Корабль! — Я схватил его за руку. — Бежим! — Снуп покачал головой. Я видел лишь контур его фигуры, не мог разобрать выражение лица. — Что? Почему?
— Я запустил корабль туда… — Снуп махнул рукой в стену мрака.
— Что? Ты рехнулся?! — Я не мог поверить, что у нас больше нет корабля. Это невозможно. Это означало, что нам конец. И я не спасу Ари.
Я замычал от досады и боли, навалился на Снупа, прижал его к стене.
— Зачем?! Зачем?
Снуп не сопротивлялся, терпеливо дождался, пока я отступлю.
— Идем! — прошептал он и скользнул вперед, обратно на мостки перед бездной.
Мы заскользили вдоль стен, невидимые в тени строений. Не доходя до места, где мы причалили, Снуп остановился.
— Там, за углом, — обозначил он контуры звуков.
Я сросся со стеной, мимикрируя под нее. Шажок, другой — выглянул за угол. Матерь божья!
Прямо у мостков за поворотом висел рейл — корабль ч-ра. Громадная дура. Мрак переливался на его сверкающей голубой поверхности чернильными разводами. Огромный хвост, как жало скорпиона, загибался сверху, нависая устрашающим острием. Стройное тело излучало животную красоту, вызывая воспоминания об органичности древнегреческих храмов. У меня перехватило дыхание. Даже истребители, сделанные истантами для наших парней, не могли сравниться по красоте с этим кораблем.
Снуп оттянул меня назад.
— Ты спятил? — произнес он беззвучно.
Мы стали отступать назад, повернули от причала в город. Лишь минут через двадцать, когда и рейл и хижина Т-ли остались достаточно далеко позади, я остановился и развернулся к Снупу.
— Ты что не улетел, когда их увидел? — спросил я прямо.
— Куда? Отсюда не убежишь. Перекресток только в одном направлении действует. А в Пьен-Ча я не бывал никогда, ничего здесь не знаю. Меня бы тут же догнали и прости-прощай! Ты думаешь, он один здесь?
— Да нет, я так не думаю, — согласился я.
— Ну вот! Я засек его — и даже секунды не думал. Задал курс и спрыгнул. Они наверняка отследили корабль. Не знаю, что там внутри бездны, но у нас есть Шанс, что они пойдут за ним. Правда, я не представляю, как этим шансом воспользоваться.
— Да что тут знать! — У меня не было и тени сомнений. — Добираемся до порта, похищаем корабль и линяем отсюда под видом сухогруза или танкера, что подвернется.
Снуп закашлялся. Я сначала подумал, что он опешил, но тут же распознал смех.
— Что ты скалишься? — обиделся я. — Есть план получше? Давай, я открыт для новых идей как никогда!
— Идем! — Он не стал отвечать, повернулся и зашагал дальше, все еще покашливая. Смешливый какой археолог! Ему бы в комедии сниматься!
Направление мы представляли довольно хорошо — от темноты к свету. Темнота оставалась позади, город все сильнее и сильнее набирал цвет и резкость. Жителей тоже с каждым шагом попадалось все больше. Ен-чуны сновали то тут, то там, шумели; направляющиеся по своим делам, выскакивали из-за угла, мешая проходу. Центральная часть города жила полнокровной жизнью. То пригибаясь, то перепрыгивая через участки открытой воды, не застроенные настилом, мы со Снулом резво перемещались к порту, сменяя друг друга по ходу движения в узких проходах.
— Жалко корабль? — спросил я, не оборачиваясь, размеряя быстрыми шагами улочку.
— Эх, что там! — вздохнул он позади. — Некогда жалеть. Я и подумать не успел ничего, он улетел, а я к тебе побежал. Что теперь…
— Откуда он у тебя?
— Обменял. У меня с собой было кое-что. Повезло, что перемещаешься сюда сразу куском пространства, а не голой органикой.
Да уж, в его чудо-куртке наверняка много чего было! Небось в каждом кармашке по артефакту да по древней драгоценности.
— Все-таки жалко, — сказал я. — Даже мне жалко, классная была картофелина! — Я потрогал над бровью рубец с запекшейся кровью.
— Жалко, конечно, — вздохнул Снуп. — Хороший кораблик. Один он у меня был все это время…
— Ничего, сейчас мы тебе подгоним тачку! Захватим какой-нибудь рефрижератор, только держись!
Поспевая за мной, Снуп опять закашлял, — и вдруг сшиб меня всем телом как торпеда, — я даже услышал последний его смешок прямо за ухом, пока мы летели вперед метров пять. Воздух вокруг нас был пронзен миллионом тонких красных нитей, протянувшихся прямо по курсу нашего движения. Невидимая сила давила Снупа на меня, и сначала мы просто летели горизонтально. Но притяжение не заставило себя ждать. Я больно упал на коленку и ободрал ладони, Снуп рухнул сверху, как мешок. Судорожно пытаясь спихнуть его, я вывернул голову назад, не понимая, что произошло.
Красные нити быстро таяли, исчезая, а сзади, там, где чернело небо у конца города, над строениями висело странное облако в виде тора — гигантского бублика. Снуп копошился на мне, мешая смотреть, я столкнул его вбок. Взгляд не мог оторваться от увиденного. Что-то странное было в облаке, я не мог понять. Похожее на мозаику, расчерченное хаотичным узором, — и тут же мысль вспыхнула, как разрыв салюта: облако состояло из обломков построек! Чудовищный взрыв искромсал лачуги и строения, взметнул их в жутком, нечеловечески правильном грибе. И было ясно, что там погибли все.
Облако распалось. Обломки падали вниз скользящими зигзагами. Снуп, как и я, выпученными глазами пялился на взрыв. Мы переглянулись. И поняли все без слов. Неважно, что произошло. Возможно, ч-ра догнали «картофелину» и обнаружили, что она пуста. Или кто-то нас видел. Или просто решили уничтожить все, не вдаваясь в подробности, спасая свою бессмертность.
Снуп вскочил и рванул вперед. Я лишь чуть опоздал вслед за ним. Думать было не нужно. Нужно было бежать. И мы побежали так, как никогда не бегали. Доски, балки, застывшие в ужасе ен-чуны, — нагнуться, чуть левее, перепрыгнуть, — быстрей, быстрей, быстрей! Надводный город проносился пятнистым хаосом, Из которого выхватывалось только самое важное.
Раз! — и беззвучная волна снова подняла меня, я завис в воздухе, как Икар, — и тут же камнем, пущенным из пращи, врезался в стену одной из построек. Плечо проломило тонкую конструкцию, я сполз вниз. Тут же вскочил, высматривая Снупа. Красные нити таяли в воздухе, спина Снупа удалялась дальше по улице. Он быстро оглянулся на меня, не сбавляя скорости. Я прибавил хода. Назад я не смотрел: отлично знал, какую картину там увижу.
Мосластые конечности Снупа передвигались как у паука — шустро-шустро. Думаю, на Земле он бы мог бросить свою опасную профессию, жить спокойно, потихоньку собирая призы и медали по бегу всех чемпионатов мира и Олимпиад. Но я не отставал. Тело работало, как швейцарский хронометр, отмеряя каждое движение с ювелирной точностью. Грудь вздымалась, воздух еле успевал отдавать энергию. Я вспомнил свой бег по ступенькам башни — не зафиксированный никем мировой рекорд по скорости спуска. Сейчас происходило что-то подобное. Догнав Снупа, я легко держался чуть позади него. Бах! — теперь уже я снес его, и мы рухнули на жесткий настил, заработав еще пару-тройку ссадин к коллекции. Еще раз — ба-бах! Без звука, только сбивающая с ног волна.
В сети не успевших исчезнуть нитей мы поднялись — и застыли, пораженные зрелищем разрушаемого города. По небу словно летела гигантская стая потревоженных птиц, оно бесновалось кусками разлетающихся обломков.
— Матерь господня! — прошептал я. Взрывы методично уничтожали весь надводный город, начиная с конца. Сволочи! Какие же они сволочи!
И я побежал еще быстрее.
Порт кричал, вопил и лопался по швам. Ен-чуны, слитые в огромную туманную массу, пульсировали в моих висках резкой болью. Хотелось зажмуриться, заткнуть уши, спрятаться.
Море с обеих сторон каменной полосы Пьен-Ча усеивали сотни лодок спасающихся обитателей. Остальные ломились из надводного города обезумевшим потоком на причал. Царила жуткая давка. Часть народа сразу же бежала дальше, часть оставалась, шумела, глазела на взрывы, шевелилась, как пчелиный улей. Чего они ждали? Когда уничтожение доберется и до порта? Я не знал, как далеко уходит порт вдаль. По крайней мере, с корабля Чингачгука концов причала не просматривалось. Что будет? Неужели осатаневшие ч-ра уничтожат все?
Рейлы проносились вдоль причала страшными красивыми птицами. Три «скорпиона». На Зее Креста за нами как раз гнались трое. Но ведь кто-то еще уничтожает город. Значит, преследователей прибавилось.
А мы со Снупом не могли ничего сделать. Потому что кораблей в порту не было. Ни одного. Кто-то, возможно, и успел улететь. А остальные, как думаю, покоились сейчас на дне морском. И мой замечательный план покоился вместе с ними.
Мы стояли под решетчатой колонной одного из портальных кранов. Рядом пугал содранной кожей Плавленый. Эти дылды окончательно придавали происходящему вид ужаса. Мне все казалось, что это раненые. Будто наступают фашисты, разносят к чертям мирный город, кружат на «мессерах» вокруг порта, намереваясь вскоре уничтожить и его. Безумие людей, паника, окровавленные тела… Я абсолютно потерялся в окружающем хаосе. Наверное, можно было бежать дальше, вломиться в толпу ен-чунов, продираться вперед… Но ничего этого я не делал.
— Что будем делать? — спросил как нарочно Снуп. Я даже не прореагировал.
— У тебя есть еще план? — продолжал допытываться он.
Я покачал головой.
— Замечательно, — пробормотал он. — Плавать
Умеешь?
— Считай, что нет, — негромко ответил я. — А впрочем… — Я не знал. Может, я теперь и плаваю, как мастер спорта?
— Предлагаю плыть, — сказал Снуп, но прозвучш это похоронно.
— Куда? — поинтересовался я.
— Отплывем. Если порт раздолбают, есть шанс сп стись. Может, кто в лодку возьмет.
— На хрен ты кому сдался…
— Больше ничего в голову не приходит, — признал ся он.
— Угу, — согласился я обреченно. Воздух пронзился красными чернилами линий,
результат взрыва, они достигли порта. Очередной г бельный тор реял над уничтоженными постройкам надводного города, осыпался обломками. Кипела вода! Уже совсем близко.
Толпа ен- чунов и прочих существ, бурлившая средь контейнеров и кранов, дрогнула и наконец хлынул! прочь, вдаль по причалу, прочь от взрывов. Наверное они до последнего надеялись, что бомбежка прекратится. Я заметил, что комариных туч среди толпы нет. Загадочные существа, похоже, смотались. Или просто разлетелись мошкарой в разные стороны, — попробуй убей такого. Нам о таких фокусах только мечтать.
— Бежим? — спросил Снуп.
Мы прижались к колонне, обтекаемые живым потоком. Ен-чуны кричали.
— Ней-са, ты где?…
— Боги не знают нас!..
— Погиб совсем, бежать нельзя…
— Остался и не захотел…
— Ней-са! Ней-са!
— Быстрей!..
— Где Дин-са?…
— Я не хочу…
— Быстрей! Лодка плыть, ждет!..
— Ней-са!!!
— Балка упала, достать нельзя, кричит…
— Быстрей!..
— Еды взял, три чер-су взял…
— Зачем боги убивать?…
— Нельзя, оставь, потом…
— Ней-са…
Поток редел, муравьиное мельтешение струилось вдаль порта. Снова пронеслись вдоль причала «скорпионы», почти касаясь гребней волн. Может, они меня высматривают? Черт!
— Бежим! — решил я наконец.
Снуп повернулся ко мне. Он словно пытался увидеть в моих глазах, насколько я уверен в своем решении. Я ни в чем не был уверен, но оставаться на месте казалось не лучшей идеей.
— Может, в воду? — спросил он на всякий случай.
— К черту! Бежим! — сказал я. В воде я слишком легкая добыча для древоликих уродов. Облегчать им работу не хотелось.
Я бросил последний взгляд на парящие в воздухе щепки бывшего города. Снуп схватил меня за руку.
— Смотри! — крикнул он.
Я ничего не видел, кроме падающих деревяшек.
— Что? — обернулся я к нему, не понимая.
А он смотрел не на город, а на море, туда, где высилась наклонная стена воды. Я перевел взгляд.
— Это что еще за хреновина… — прошептал я.
По поверхности воды бежала тлеющая горящая полоска. Будто сгорала бумага, сначала обугливаясь почерневшим краем, а затем ее поедала узкая полоска огня, оставляющая после себя струпья пепла. Глаза отказывались верить. Что же делается? «А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли…»
Но тут я разглядел, что горящая полоска — лишь граница соприкосновения с водой прозрачной стены высотой до неба, со смертельной скоростью двигавшейся к Пьен-Ча. Стена совсем не просматривалась, лишь чуть искажала воздух и чуть сверкала отблесками света. Она оставляла за собой безобразное коричневое месиво, где уже не существовало ничего: ни наклонного океана, Ни оранжевого неба, ни воздуха.
Снуп что- то сказал, но я не знал таких слов. Я выматерился.
А ен- чуны бежали, бежали… Лишь некоторые остановились и глазели на новое зрелище.
Стена вышла на ровную поверхность, и стало ясно что это смерть. Лодки поворачивали к порту, но смерть уже настигала их. У нас остались секунды. Не сговариваясь, мы со Снупом рванули к противоположному краю причала.
Безмятежные прозрачные волны плескались о камень.
Стая рейлов красиво уходила к дыре в космос, блестя голубоватыми отточенными телами.
Я оглянулся на Снупа. Губы скривились: хот улыбнуться, но не получилось.
— Прощай, — выдавил я непослушным ртом. Он сосредоточенно кивнул, что-то поправил у себя в карманах куртки. Просто золото, а не человек!
Оглядываться не хотелось. Страшно заорали енЯ чуны.
Болезненно красивый рейл вдруг испортил акт смерти, явившись у края причала огромной сверкающей массой. «Зачем?…» — успел подумать я, как прямо передо мной открылся темный проем, и Ари протянула руки:
— Быстро!!
