Глава 26
На работе Евгения Викторовна подняла все материалы по интересующему ее феномену. На это ушло два дня. Задачу по поиску отца все равно пришлось пока отложить. Наработанные ментатом материалы переданы нужным людям. Теперь остается ждать ответной реакции, промежуточного результата. И материалов новых тоже пока нет. Все, что можно было найти, все, что доставили в институт по теме, Евгения Викторовна уже проглотила.
Новая тема оказалась захватывающе перспективной. Работа с пограничными состояниями психики в институте велась бессистемно, от случая к случаю. После первых удачных опытов пробуждения ментатов и открытия триггерных механизмов, все силы были брошены на перспективное направление, и от многих исследовательских программ пришлось отказаться. В первую очередь, забросили не сулящие быстрого конкретного результата и связанные с малоизученными областями психики опыты. Ученых можно было понять – практичный инженерный подход требовал повторяемости эксперимента. Без этого феномен остается феноменом, без каких-либо шансов на практическое применение.
Руководство института одобрило новое увлечение старшего научного сотрудника. Тему утвердили сразу после ознакомления с материалами и докладной запиской. Бюрократии в НИИ отродясь не водилось, документооборот велся для дела, а не наоборот. Директор института Арсений Степанович посоветовал товарищу Петровой поработать с психиатрами. Контингент их пациентов весьма разнообразный, многоплановый и служит не только источником анекдотов, но и благодатной почвой для научных исследований и экспериментов.
Предложение Евгения Викторовна приняла с благодарностью – да, среди пациентов психбольниц могут оказаться индивиды с повышенной чувствительностью к межмировым пробоям. Грань между сумасшествием и гениальностью тонка, зачастую люди с нарушениями психики видят то, что обычные люди и вообразить себе не могут. Здоровый мозг встает непробиваемым фильтром на пути аномальщины, автоматически пропускает только то, что считается реальным.
Сам термин «межмировой пробой» незаметно вошел в оборот сотрудников. А как еще назвать информацию из мира, которого нет? Как еще представить нереализованное настоящее? Примененное Сергеем Павловичем выражение «виртуальный мир» быстро забылось. У сотрудников оно в первую очередь ассоциировалось с квантовой физикой и уравнениями электронных орбит.
Увлечение увлечением – это очень хорошо, когда человек сам находит себе важное, сложное и архиинтересное задание, – но от главного проекта Евгению Петрову никто не освобождал. Руководство, правда, не вмешивалось, сотрудник самостоятельно определял свое время, свои возможности и режим.
Очередное рабочее утро началось с поглощения очередной папки материалов. Сосредоточенный внутренний взор ментата параллельно правил модель ситуации. Каждый новый сеанс требовал все меньше и меньше усилий для удержания модели в голове. Тренировка, мозг тоже может адаптироваться. Другое дело, после завершения проекта Евгении Викторовне придется брать отпуск и не менее интенсивно отдыхать. Освобождение сознания от лишних материалов и связей, очистка рабочего инструмента тоже требует усилий. Врачи рекомендовали морской круиз. Скорее всего, так и будет, надо только согласовать маршрут и лайнер с управлением безопасности и маскировки.
Завершив анализ и выйдя из режима ментата, Евгения Викторовна рассеянно потянулась к лабораторной тетради. Опять, как прошлый раз, новый материал не дал немедленной разгадки проблемы. Сдвиг был – выше степень вероятностей предполагаемых событий, четче привязка к району, повысился процент соответствия модели реальности. Работа идет, а результат еще расплывчатый. Проценты к докладу заказчику не пришьешь.
– Саша, поднимись к вивисекторам, забери у них материалы, – попросила Женя.
– Сей секунд, – сеанс завершился, ментат вышел из режима, и все перешли на нормальный человеческий язык.
– Догадка?
– Вторая проекция, – молодая женщина грустно улыбнулась. – Я знаю, что сейчас выдадут еще пару листков.
– Значит, выдадут, – согласился Сергей Павлович.
Кратковременный прогноз похож на чудо. Непосвященного человека он может изумить до невозможности, но сотрудники НИИ прекрасно знают, что это элементарная вещь. Немного напряжения серого вещества под черепом, и никакой мистики.
Пока специалисты отдыхали и пили сок, ассистент успел сбегать за документами и вернуться.
– Давай, – Евгения ловко выхватила из пальцев Александра три машинописных листа.
Чтение документов даже в обычном состоянии заняло ровно минуту. Лицо Петровой окаменело. Первым желанием было вновь погрузиться в режим обработки информации. Как можно быстрее включить мозг на полную катушку и вычислять, вычислять, вычислять.
Ужас! Незнакомое научному сотруднику состояние паники, секундная потеря контроля над собой. Евгения Викторовна тряхнула головой, прогоняя наваждение. Задание у нее действительно высшей степени сложности. Работа на грани потери контроля и за пределами реальности. Наверное, нельзя было соглашаться. Слишком опасны эксперименты с эмоциями, слишком зыбка грань, на которой приходится работать, пограничные состояния сознания до сих пор не изучены, слишком велик риск выйти за рамки и уже не вернуться. Да еще новая работа – изучение «межмировых пробоев» – способствовала раскачиванию психического баланса.
– Вы про диверсию в Радоме? – завлаб изумленно приподнимает бровь. С его точки зрения, новость не должна была так подействовать на ментата.
– Акция результативная, эффект значительный и неоднозначный, – старший научный сотрудник быстро взяла себя в руки. Секундный выброс эмоций остался в прошлом.
– То, о чем мы говорили. Люди, считающие, что контролируют Армию Крайову, в действительности держат на поводке только второстепенных лидеров движения. Истинный штаб пока в тени.
– Они ничего не контролируют, – вступил в разговор Александр. – Диверсия не могла быть организована немцами: ущерб от радиоактивного заражения, полная дискредитация Центров планирования семьи не окупаются ни потерей аковцами поддержки населения, ни выставлением себя в роли пострадавших, ни ущербом для польского населения.
– А никто не говорит о роли гестапо в организации акции, – на губах Евгении Викторовны играет легкая холодная улыбка. – Это в первую очередь работа Армии Крайовой и в последнюю тоже, это совершенно неожиданный, неучтенный в прогнозах наших немецких коллег ход. Всплеск болезненного интереса к радиации, эпидемия боязни всего, связанного с расщепляющимися материалами, будет повстанцам только на руку.
– Антивоенная пропаганда? Целевая операция против немецкого атомного оружия? – улавливает ход мысли завлаб.
– Одно из направлений, одна из пораженных выстрелом целей. Атомная энергетика дает восемнадцать процентов вырабатываемой в Германии энергии. АЭС считаются надежными, но аварии первой и второй категории случаются. Как минимум раз в год в мире происходит одно ЧП с оборудованием АЭС. До сих пор выбросы радиоактивных веществ были незначительны, число пострадавших – двадцать три человека во всем мире.
– Данные приблизительные, – заметил Сергей Павлович, – завеса секретности вокруг аварий не позволяет точно вычислить получивших пороговую дозу облучения.
– Нам важен порядок цифр. Он микроскопический, величина, стремящаяся к нулю. По сравнению с общим уровнем производственного травматизма нет разницы – десять человек облучилось или пятьдесят.
– Разный масштаб. Согласен, даже учитывая только топливно-энергетический комплекс, атомная составляющая получается самой безопасной. Но вы не учитываете атомную промышленность в целом, здесь травматизм выше, чем только в атомной энергетике.
– На порядок. Но суммарное число в любом случае получается меньше учитываемого в расчетах порога.
Обсуждение шло предельно серьезно, с изрядной долей цинизма. Это единственно допустимый ракурс, когда речь идет о статистических данных, валовых цифрах и не касается судеб конкретных людей. Специалисты пришли к выводу, что спровоцированная вспышка эпидемии боязни радиации при должном подходе может нанести ущерб не только экономике Германии. Рикошетом ударит по остальным европейским странам. Проблемы возникнут у Франции, энергетика этой страны ориентируется на атом, ибо собственных месторождений угля и нефти у нее нет, а транспортировка нефти из Алжира не покрывает потребностей химической промышленности.
Разбегающиеся от города Радома круги на воде достигнут СССР. Удар косвенный, связанный с контрактами на строительство АЭС. Последствия от экономического кризиса в Германии тоже имеют значение. Сократится объем экспорта, партнеры могут не выполнить часть своих обязательств, изменится торговый баланс.
– Мы можем спорить и обсуждать проблему хоть до вечера, но без переключения в режим жесткой логики результата не будет, – заметила Евгения Викторовна.
– Переносим на завтра?
– Нет. Я смогу работать через три часа.
– На этом завершим, – согласился Сергей Павлович.
– Мы говорили об АЭС? – встрепенулся Александр. – Через десять дней с АЭС «Вундерфегель» под Острау выйдет спецпоезд с отработанным топливом.
– Топливо советское, как и станция, – Евгения Викторовна подалась вперед.
– Состав идет под усиленной охраной через Кракау на Львов, и дальше ему дают зеленый свет до Урала.
– Нас интересует германский участок маршрута. Краков, Кракау – разницы нет, – проворчала Женя. – Закрываем лавочку. Александр, мне нужны материалы по АЭС, железнодорожному сообщению, охране спецсостава – все, относящееся к вопросу.
– Сделаем, Евгения Викторовна.
– Три часа на подготовку материала. Работать будем сегодня.
Товарищ Петрова успела восстановить силы за назначенное время. Ассистент не подкачал, два часа сидел у «вивисекторов», но своего добился – пусть не все, но необходимый для первой и второй ментатской проекции материал он организовал. Проще всего было Сергею Павловичу: всего-то предупредить уборщика не подходить к рабочему месту Евгении Викторовны, и тем более – упаси, партия родная! – трогать что-то, в том числе корзину для мусора.
Уборщики в НИИ экспериментальной биохимии все как один заслуженные седовласые ветераны органов, люди уважаемые и знающие себе цену. Начинали службу еще в НКВД, некоторые помнили Берию, посему на приказы старших реагировали адекватно. Это вам не тетя Маша в министерской конторе, способная с тряпкой и ведром ввалиться в кабинет заведующего прямо в разгар совещания.
Отдых товарища Петровой прошел с должной степенью интенсивности. Изнуряющая пробежка по парку, работа в тренажерном зале под надзором врача, короткая полудрема в насыщенной озоном и отрицательными ионами атмосфере кабинета разгрузки – этого было достаточно. Курировавший товарища Петрову врач Анатолий Сигизмундович с полным основанием мог сказать, что пациент готов к труду и обороне.
Четверть часа на концентрацию внимания и расслабление. Организм успел за последнее время привыкнуть к частым переключениям в режим ментата. Потом придется восстанавливаться, но это потом, и это не опасно. Евгения Викторовна закрывает глаза, успокаивает дыхание, нормализует гормональный баланс. Первым в ход идет «комплекс № 7», достаточно одной пилюли. Следом, когда организм докладывает о готовности, глотаются препараты № 2 и № 9. Три минуты на усвоение катализаторов.
Сознание освобождается от эмоций. На первый план выходит стальная математически точная логика. Сотрудник готов к переключению. Рука тянется к табакерке, в нос бьет резкий аромат. Щелчок триггера. Время тянется послушной каучуковой массой, из секунд лепятся часы, пространство сжимается и становится доступным логическим щупальцам человеческого мозга.
Две папки документов съедены за десять минут. Евгения Викторовна раскрывает сознание, разбрасывает перед собой ворох фактов, цифр, таблиц, схем, позволяет им лечь на чистый снег прихотливым хаотичным узором. Короткая команда, и в центре образовавшегося ковра вспыхивает яркая звездочка атомной станции. Исходные данные расцветают связями второго и третьего порядка. Картина оживает. Все движется, из хаотичного вороха элементарных данных на глазах растет законченное великолепие модели реальности.
Недостающие данные взяты из глубин памяти. Космическая отрасль связана с атомной. В свое время Евгении Викторовне пришлось переварить немало материалов по атомной физике и технологиям.
Ментат отступает на шаг, окидывает придирчивым взглядом творение разума своего, открывает рот и втягивает в себя фрактальную многомерность. Второе поглощение материала. Холодный рассудок препарирует, рассекает модель скальпелем математического аппарата на элементы. Идет дифференцирование модели.
Очередной этап. Теперь синтез. Кусочки мозаики заново складываются в единое целое. На этот раз модель становится еще красивее и совершеннее, чем до рассечения. Все лишнее отметено, забытые, незамеченные, не выявленные при первом рассмотрении кусочки и связи добавлены. Цельная многогранная и многомерная картина настоящего парит в воздухе. Ментат кладет еще пару мазков, добавляет несколько штрихов, промывает результат холодной кристально чистой водой гармонии и соответствия физическим законам.
Вот теперь все! Модель создана, с ней можно работать. Краем сознания ментат замечает, что ему требуется новая партия стимуляторов. Биохимические процессы идут, катализаторы выводятся из организма через кожу и почки, разлагаются в печени, сгорают во внутриклеточных реакциях. В ход идет точно отмеренная доза «девятки». Мыслительные процессы ускоряются, пытавшиеся было пробиться сквозь фильтры сознания эмоции гасятся в зародыше.
К работе подключаются Сергей Павлович и Александр. Ментату требуются наводящие и корректирующие вопросы. Неумолимые законы мышления – процесс надо направлять.
– Вероятность запланированной диверсии на пути следования спецпоезда – восемьдесят процентов. Цель – дискредитация мирной составляющей атомной программы, радиоактивное заражение местности с разбросом осадков на территорию Словакии и СССР.
– Какова вероятность удара на коренной территории рейха?
– Желтая зона, участок близок к зеленой зоне, – это означало низкую степень опасности, – участок магистрали от Острау до Кракау надежно защищен.
– Высокая плотность застройки?
– Да. Группа обеспечения, охранные отряды не успеют расслабиться, правила однозначно требуют беспрецедентных мер безопасности при движении по густозаселенному району. Любая акция будет парирована охраной поезда и расквартированными вдоль полосы следования войсками.
– Приграничный район тоже зеленый? – уточняет завлаб.
Александр в это время стенографирует сеанс, успевая поглядывать на ментата. Такие вещи, как ненормальный пульс, потливость, неритмичное дыхание, он диагностирует на глаз. Опыт в приложении к острому как бритва разуму творят чудеса. Любой терапевт обзавидовался бы при виде таких способностей. Пока все нормально. Ментат в рабочем состоянии.
– Начиная с Пшеворска и до границы. Дальше риск снижается до нулевой отметки.
– Дальше нам неинтересно. Какова степень активности Армии Крайовой в районе трассы?
– В настоящий момент низкая. Активизации до начала акции не будет, наоборот, предполагаю полное замораживание партизанской деятельности, залегание на дно всех боевых и разведывательных ячеек. Начиная с сегодня идет переброска боевых групп в красный район. Активность аковцев под Радомом снижается. Предполагаю серию разрозненных разовых акций. Цель – маскировка отхода, создание впечатления нахождения в районе крупных партизанских сил.
Если модель ситуации вокруг спецпоезда практически идеальна, то связанные с ней модели и схемы партизанских действий, планов немецкого командования, политической обстановки менее проработаны, это накладывает свой отпечаток на процесс обработки. Приходится оперировать вероятностными массивами, все прогнозы и расчеты идут с высокой степенью погрешности. Да, закон суммирования погрешности никто не отменял.
– Радомская диверсия, – говорит Сергей Павлович.
– Подготовка к операции. Обеспечение перевозок расщепляющихся материалов организовано на высшем уровне. Диверсия нервирует ответственных лиц, вынуждает их изменить график движения спецпоезда, усилить охрану, стянуть к железнодорожной линии дополнительные силы. Люди дезорганизованы, действуют в состоянии цугцванга. Изменение режима обеспечения неизбежно ведет к сбоям. Усложнение системы, появление избыточности нарушают работу. Надежность неизбежно снижается. Действуют дополнительные неучтенные факторы. Энтропия системы растет.
– Группа, захватившая пленных, – напоминает Сергей Павлович.
– Местонахождение неизвестно. В ударе по радомскому отделению Центра планирования семьи не участвовала, потери в последних акциях неизвестны. Ориентировочно приемлемые. Никто из боевиков в плен не попал.
Последнее замечание излишне, немцы сейчас потрошат всех попавших им в руки повстанцев как следует. Поиск советского вице-адмирала считается приоритетной задачей. Советская дипломатия недаром ест свой хлеб. Вопрос поднят на самом высшем уровне.
– Группа движется в район Тарнов – Жежув. Пленные идут с группой, – Евгения Викторовна замолчала, налила стакан минералки, медленно, маленькими глотками выпила. – Да, вероятность использования советских пленных в операции прикрытия выше порога прямого попадания. Погрешность в сотые процента.
– Операция отвлечения, – завлаб четко направляет процесс.
– Многоступенчатая. Четкая, грамотно разработанная многоходовая операция с «плавающими» переменными и элементами рукотворного хаоса. Налицо непрямая координация работы нескольких боевых групп, – ментат задумалась. – Непосредственно по поезду будут работать две-три группы. Наиболее подготовленные и слаженные отряды с опытными неординарно мыслящими командирами. В прикрытии не менее двух десятков групп и ячеек.
– Очень сложно, – замечает Александр. – Сложность операции не повлияет на ее надежность?
– Самоорганизующаяся система. Преимущество атакующей стороны и эшелонирование, включение в схему дублирующих звеньев. Вероятность вскрытия плана специалистами гестапо или полиции незначительна. Люди, владеющие информацией, надежно защищены и не попадут к ним в руки.
– Диверсия. Советские граждане.
– Будут применены в операции прикрытия. Вероятность пятьдесят процентов – как живой щит. Вероятность пятьдесят процентов – как носители дезинформации.
– Механизм?
– Вице-адмиралу Котлову в нужный момент подсунут ложную информацию и отпустят либо позволят бежать. Зная о готовящейся диверсии, он сам доберется до старших офицеров вермахта или полиции и сделает все, чтобы к его информации отнеслись серьезно.
– Вероятность семьдесят четыре процента, – добавляет ментат, – если вице-адмирал донесет дезинформацию до адресата, диверсия пройдет удачно. Есть незначительный шанс на то, что Котлов разгадает планы повстанцев и поведет свою контригру. Сложность системы увеличится на порядок. Расчет на основе имеющихся данных невозможен. Но прикидка первой проекции говорит о снижении риска диверсии.
