Глава 25
Было на редкость уютно. Небо по-вечернему разных оттенков, от бледной голубизны на западе до сгущающейся, переходящей в черноту синевы на востоке. Кое-где уже проглянули первые наиболее яркие звезды. На земле тут и там пролегли глубокие тени, где-то наверняка давно зажгли в окнах свет, но у нас не было поблизости ни одного дома. Зато имелся костер в небольшой ямке, и уютный огонек облизывал подвешенный алюминиевый чайник.
Словно не пролетела четверть века, я снова носил погоны и коротал вечер с сослуживцами. Что может сравниться по вкусу с чаем на свежем воздухе?
Чуть в стороне растопырились в разные стороны стволами БМП. В количестве аж шести штук. Седьмая умчалась в сторону развернутого армейского госпиталя. Вместе с нашим товарищем. По рации передали: Сергея уже положили на операционный стол, дальше оставалось уповать на мастерство врачей да личную удачу адъютанта.
Линевич уже переговорил с кем-то, и они совместно решили – ехать ночью нам никуда не надо. Самое лучшее – переночевать прямо здесь под защитой бронетехники и уж с утра отправляться дальше. Куда – понятия не имею.
С нами у костра сидели трое офицеров. Немолодой, по армейским меркам, усатый майор, безусый капитан и молоденький, явно недавно из училища, лейтенант. Лейтенант смущался, не зная, как себя вести рядом с генералом, но остальные если и чувствовали себя неуютно, то вида не показывали. Опыт.
– В Москве вновь неспокойно, – тихо сообщил Костя, с благодарностью принимая кружку обжигающего чая. – Пока никто не переходит некие границы, даже комендантский час более-менее соблюдается, тем не менее в воздухе разлито предчувствие бунта.
– Подавлять будем? – так же тихо спросил майор. Ему явно не хотелось этого делать, только кто станет спрашивать?
– Надеюсь, нет. Завтра выяснится, – Линевич старательно обходил стороной собственные планы.
А ведь даже в случае удачи проблемы в одночасье никуда не денутся, и наведение порядка придется производить под любым флагом. Любые выступления против власти привлекают самых разных людей, и среди них всегда высок процент тех, кто просто ловит момент и хочет пограбить да побезобразничать.
– А что на границах? – спросил я.
– На Кавказе мелкие стычки, и непонятно, кто их инициатор. Но войны ни нам никто не объявлял, ни мы не объявляли.
– Так сейчас это немодно. Какая война? Даже военные называются миротворцами. Не столько у нас, сколько у одной весьма могучей страны, – напомнил я.
– Могучая страна переживает далеко не лучшие времена и сворачивает операции по умиротворению по всему миру, – хмыкнул Костя. – Отвыкли они умиротворять лицом к лицу, а хитрая техника работать перестала. Это мы привыкли по старинке. Да и то…
– Конец света задержался, однако все же произошел, в полном соответствии с предсказаниями, – впервые за весь вечер подал голос лейтенант.
– Разве это конец? – возразил я. – Как верно заметил Владимир Семенович, конец – это чье-то начало. Заводы и земля никуда не делись, люди на месте, а остальное все равно давно пора было менять.
Согласно кивнул майор. Старых времен он не застал, предельный срок выхода на пенсию давно убрал из армии моих бывших сослуживцев, но память порою передается традициями, уходящими товарищами, да и родился офицер еще в другой стране. Которая имела вес на мировой арене, более того – являлась одним из двух центров сил. Для настоящих военных величие государства никогда не было пустым звуком.
– Наши деятели в жизни из одного места не выберутся! – зло вставил капитан. – Раз в спокойные времена ничего не делали, сейчас ждать от них вообще нечего.
– Все будет путем, – Линевич сказал и припал к кружке.
– В провинции хоть спокойно?
– Относительно. Но в Питере бурлит.
– Бурлит, кипит, грохочет, – пробурчал я, извлекая сигареты. Какое же чаепитие без них?
Никто из офицеров даже не поинтересовался, по какой причине нас пытались уничтожить их же коллеги. Равно как не выразили никаких эмоций по поводу бойни на поляне. Начальство не принято спрашивать. Да и приятель Линевича наверняка придумал для подчиненных какую-нибудь сказочку – чтобы подтолкнуть их к действиям и дать моральное оправдание на случай боя с нашими преследователями. Не ведаю, насколько убедительное. Шутка ли – столкновение одной части с другой! Да и наш небольшой бой легко трактовать в качестве бунта. Кто же станет выслушивать оправдания о самозащите? Равно как никому не интересен маленький факт – сдаться нам не предлагали. Просто начали стрелять. Что в первом случае – по охране, что во втором – по «БМВ». В лесу, надо полагать, тактика осталась бы точно такой же. Прежде стрелять, потом подбирать трупы.
Здесь – обратная картина. Приказ прост и недвусмыслен: беречь нас как зеницу ока.
Вот если президент отдаст приказ достать подозрительного генерала даже здесь, я могу впервые в жизни поучаствовать в сражении с применением техники с обеих сторон. «За речкой» приходилось иметь дело исключительно с партизанами.
И уж подавно, даже в кошмарном сне, мне не могло привидеться, что в качестве противника могут выступить люди в нашей же форме.
– Пойду посты проверю, – словно отвечая на мои мысли, произнес капитан.
Он подобрал автомат и скрылся в незаметно накатившейся тьме.
Люди, даже отдыхая, находились на службе и были заняты делом. Не то что мы, превратившиеся в почетных гостей.
Я вдруг почувствовал такую усталость, хоть ложись без движения и притворяйся покойником до позднего утра. Разве это жизнь – каждый день такие нагрузки в моем возрасте! Не только физические, моральные тоже.
Машины у Линевича больше нет, могу считать себя временно свободным от любых обязанностей. До появления другого транспорта. Кстати, официально я вроде бы не нанимался ни на работу, ни на службу. Какого черта я здесь вообще делаю?
– Идите спать. – Майор словно читал мысли. Или понимал желания. Тоже мне, бином Ньютона, как говаривал один из героев знаменитого романа! – Летние ночи коротки. Можно лечь в каком-нибудь десанте.
Ага, а мы и не знали! Мало ли доводилось ночевать в горах и просто на полигонах! Лишь жаль выгонять из БМП солдатиков. С другой стороны, силы завтра понадобятся, а без нормального отдыха откуда им взяться? Или попросить бушлат да улечься прямо здесь? Ночь теплая, ничего страшного не случится. Жестковато на земле, но с устатку на камнях уснешь без проблемы.
– Спальника у вас лишнего нет? – Мысли Кости двигались в том же направлении.
В десанте спать душновато. Теснота и прочее – уже мелочи.
– Найдутся, почему нет? – кивнул майор. – Сейчас распоряжусь, чтобы принесли. Но, может, в машине?
– Ерунда, майор. Я же не всегда генералом был. Да и Александр – человек опытный. Ваш коллега в прошлом.
– В далеком прошлом, – поправил я. – Ушел из армии при развале. Так что до чинов дослужиться не успел. В отличие от…
Покосился на Константина. Завидовал ли я ему? Сложный вопрос. Когда-то хотелось выбиться в люди. Кто же из молодых офицеров не мечтает о лампасах или хотя бы папахе? Но решение об уходе было чисто моим, и отвечать за него мне. Не представляю, как бы я смог служить долгие годы. Отвык. Лишь обстоятельства заставили вспомнить былую профессию. Я даже думаю давно как человек исключительно гражданский.
Пришлось ответить на несколько обычных в офицерской среде вопросов – что заканчивал да где служил? Пусть заранее было известно: общих знакомых у нас быть не могло. Как, скажем, у меня с ветераном последней большой войны. Но отношение ко мне сразу стало иным. Теперь я был не просто человеком, которого велено охранять. Отныне, в глазах майора, я был товарищем по профессии. Офицер ведь не может быть бывшим, и не велика разница, что я по возрасту уже был бы на пенсии, а майор все еще состоял на службе.
– Может? – майор выразительно перевел взгляд с генерала на меня.
– Немного, – на правах старшего кивнул Линевич.
Вот именно – немного. Пить тоже не было сил, да и желания.
Майор самолично принес флягу, в которой обнаружилась обычная водка. Я-то уже стал побаиваться – вдруг самогон? Доходы офицерского корпуса невелики, соответственно, потребляемые напитки не отличаются изысканностью.
Выпитое не взбодрило, а наоборот, еще больше стало клонить в сон. Так бывает при большой усталости. Даже курить, откровенно говоря, не хотелось, и если я вытащил очередную сигарету, то исключительно по привычке, твердя себе, мол, это последняя перед сном.
Появились и обещанные спальники. Никто не неволил, хозяевам еще лучше, если гости перестанут сидеть у погасшего костра. Тогда самим со спокойной душой можно будет разделить ночь на три части да отдохнуть. При бодрствующем генерале не слишком удобно.
Медлить я не стал. Извинился, выбрал местечко поровнее и расстелил мешок. Снял обувь и носки, ногам обязательно надо побыть свободными от любых покровов, первая заповедь любого бывалого человека, и сразу забрался внутрь.
Пистолет был при мне, мало ли какие подарки преподнесет судьба? Пару гранат я тоже прихватил. Автомат уложил рядышком. Хотел вообще затянуть его в спальник, только тогда ведь толком не поспишь.
Я явно превращаюсь в параноика. Все лезут в голову мысли о каких-то ворах, которые обязательно попытаются стащить «калаш», а уж потом сдать нас с Линевичем тепленькими заказчикам.
Впрочем, подорвать гранату – дело нескольких секунд.
Н-да… Так точно, скоро в дурдом отправлюсь прямым ходом. И знакомая невролог не поможет. Лишь разведет прекрасными ручками, оседлает велосипед и укатит к тетушке в поселок.
Глаза слипались, и все же я решил вновь покурить на сон грядущий. Вот ведь вредная привычка!
Ночь щедро разбросала звезды по черноте небес. Луны не было. Зато отчетливо чувствовалась глубина. Казалось, можно даже понять, какое светило к нам ближе, а какое – вообще в невообразимой дали. Иллюзия. Элементарная иллюзия, основанная на разнице в светимости, но никак не на подлинных расстояниях.
Огонек сигареты краснотой резко отличался от огней небесных. Ветра не было, и дым тянулся вертикально вверх. Линевич рядом молчал. Трудно было различить, спит ли он, просто ли лежит.
Надо и мне.
Старательно затушил «бычок» и только повернулся на бок для большего удобства, как кто-то заспешил к нам от ближайшей машины.
Вскинулся Константин. Я тоже насторожился. Облапил пистолет, нащупал предохранитель…
– Товарищ генерал, вас просят на связь, – доложил силуэт голосом давешнего майора.
– Иду, – Линевич проворно выбрался из спальника, натянул на босу ногу туфли и двинулся к БМП.
На всякий случай я тоже высунулся наполовину. Почему-то сразу показалось: сон отменяется. Нападет ли кто, еще что-нибудь случится, главное – придется вставать, обуваться, куда-то идти или ехать…
Предчувствие не обмануло. Константин вернулся быстро, я еще не успел решить, то ли попытаться поспать хоть десяток минут, то ли заранее подняться и как-то взбодриться. Прошли времена, когда я вскакивал и был готов к немедленным действиям. С возрастом порою подымаешься, а просыпаешься значительно позже. Некоторые вещи я умею делать на автопилоте, не утруждая мозг, и все же…
– Скоро за нами приедут, – с ходу сообщил генерал.
– Договаривались же на утро. Могли бы выспаться, а уж затем… – Действительно, к чему спешка?
– Не могли. Один товарищ, – Линевич привычно не назвал фамилию, только ясно: речь шла о союзнике-генерале из вооруженных сил, – сообщил: только что прошел циркуляр о чрезвычайно опасном преступнике, выступающем под моим именем-фамилией и косящем под высокого чина из ФСБ. С приказом об обязательной поимке. В связи с вероятным риском – живым или мертвым, мол, затем разберутся.
– Интересный нюанс. То есть прежде грохнуть, потом посмотреть документы и лишь третьим этапом проверить их подлинность?
– Выходит, так. За нами выслан транспорт. Надо убраться отсюда, пока не началась какая-нибудь заварушка. Те, с бэтээра, тоже ведь доложили о случившемся в собственной трактовке. Зачем подвергать наших спасителей ненужному риску?
Да, последнее дело – выступать в качестве подстрекателей, вольных или невольных. Хватит того, что благодаря нам уже сколько-то людей рассталось с жизнью. Те солдаты, по большому счету, тоже не враги. Так получилось. Не хватало еще одного боя с применением бронетехники, а то и чего иного. Не будет нас – не будет и причины. Как-нибудь объяснятся, навешают друг другу лапши на уши да разойдутся. К вящему удовольствию. Им-то что за резон драться между собой?
Нам, впрочем, тоже. С заказчиками – всегда готов, с исполнителями – лишь в порядке самообороны.
– Транспорт в засаду не попадет? Сейчас как начнем весь круг сначала!
– Там не транспорт будет. Колонна бронетехники. Во главе с моим приятелем. У него как раз много дел по службе, требующих перемещения.
Отдохнули! Придется спать на марше. Главное – чтобы не шибко беспокоили. Человек я безответственный, ни за что конкретно не отвечаю, могу себе позволить.
– С Сергеем как, не знаешь?
Линевич только вздохнул. Откуда?
Во рту было погано от бесчисленных сигарет, и тем не менее от привычки никуда не денешься. Я прикурил без малейшего удовольствия, просто чтобы было чем заняться в ожидании.
Вовремя. Издалека донесся гул идущей сюда колонны. Ох, придется потом кому-то дороги ремонтировать! Зато работы будет – хоть отбавляй! И никакой безработицы. Главное – чтобы конторские крысы не сбежались. Знаю я нынешнюю систему. Сто менеджеров на одного работягу.
– Знаешь, Костя… Я бы на вашем месте не тянул. Такие вещи лучше проделывать быстро. И не только для здоровья. Пусть оно и не лишнее. Для дела – тоже. Тише едешь – не тот случай.
– Обалдеть! Учи, заговорщик! – В темноте было плохо видно, но, кажется, генерал не сдержал улыбку. – Еще про индивидуальный террор расскажи!
Зачем же – про террор? Я мог бы рассказать про самую грандиозную из диверсий. Только не хотел даже другу. Не одного же себя подставлю под возможный удар!
