Экспедицию на Алтай решили отложить на неопределённое время. Если все их расчёты оправдаются, как сказал Дмитрий Дмитриевич, изменится ситуация, вся расстановка сил в Безднах, никто их преследовать больше не будет. Если они проиграют, никакое бегство не могло им помочь избежать участи Прохора-11. Потому надо было избрать верную стратегию и выполнить задуманное, чтобы раз и навсегда избавиться от погони.

– Почему Охотники гоняются именно за людьми? – задала по-детски наивный, но очень правильный вопрос Устинья, когда Дмитрий Дмитриевич отвёз беглецов к себе домой. – Вы же сами говорили, что в Галактике полно других разумных существ.

– Более тысячи рас.

– Тем более.

– Дело в том, что формонавты-люди гораздо более активны и агрессивны по сравнению с остальными путешественниками по числомирам. Но главная опасность, определяющая отношение к ним, кроется в их энергетике. Любой формонавт-землянин из Первомиров, да и, пожалуй, из Ф-превалитетов до двадцатого включительно, несет такой заряд воли, эмоций и энергии, что способен изменять ход событий в любом из более глубоких миров, а тем более миров Бездн. Вот почему Владыки встревожились.

– А из людей кто более активен?

– Русские, конечно, – рассмеялся ректор. – Если вы это имеете в виду. Их вообще очень мало, я говорю о формонавтах, от силы сотня на всё человечество, и большинство из них славяне. Другие этносы почему-то намного беднее и мало подготовлены к жизни в космосе, а тем более в условиях постоянного экстрима. Я знаю всего двоих нерусских.

– Американцы? – предположил Саблин. – Или китайцы?

– Один иранец, второй араб. Ну, всё, собратья по несчастью, я побежал, вечером начнём постигать азы числоформной транзакции и обдумывать дальнейшие планы. Я живу не здесь, это запасное убежище, о котором мой визави-ректор не знает ничего. Сам он женат, уважаемый человек, известный в своём деле специалист, имеет двоих детей, квартира на Арбате. Его уже не раз проверяли Охотники, но уходили ни с чем: его защита – полное неведение относительно того, чем занимаюсь я – ДД из одиннадцатого числомира.

– Как вас вызвали? Не по скайпу же? – поинтересовался Саблин.

– Нет, конечно, Дмитрий послал по электронной почте сигнал моему связному, который вышел в одиннадцатый мир и нашёл меня.

– Он тоже формонавт?

– Как бы ещё он связался со мной? Есть хотите?

– Пока нет, – за всех троих ответил Прохор.

– Захотите – холодильник к вашим услугам, там есть всё. Квартира охраняется, машина ждёт во дворе на всякий случай, хотя надеюсь, что нас не засекли.

Дмитрий Дмитриевич оставил гостей, но тут же вернулся.

– Хочу предупредить: в кабинет заходить можно, только ничего там не трогайте. Особенно это касается артефактов, которые мне нужны для работы. В том числе инфобиотоны. Я потом каждому из вас дам по модулю.

Дверь закрылась.

Гости переглянулись.

– Что он имел в виду под инфобиотонами? – спросил Саблин.

– Инфобиотонами формологи называют объёмные геометрические модули.

– Эргионы?

– Эргионы – лишь разновидность инфобиотонов, формы которых могут быть самыми разными.

– Но у тебя именно эргион.

– Надеюсь.

Они действительно заглянули в кабинет хозяина и долго с любопытством разглядывали десятки стоящих на стеллажах и подвешенных к потолку на нитях многогранников всех сортов и размеров. Некоторые производили своей формой потрясающий эстетический эффект. Эргионов среди этого многообразия объёмных геометрических фигур не было, но искать их не стали, чтобы не чувствовать себя ворами в чужом доме. К тому же кабинет был насыщен вихрями невидимой энергии, что почувствовала даже Устинья, выразив это словами:

– Тут везде домовые сидят и смотрят…

Холодильником Дмитрия Дмитриевича пришлось-таки воспользоваться, так как все не ели с утра (кофе не в счёт), а в ресторан идти Дмитрий Дмитриевич не советовал. Устинья стушила кислую капусту с картошкой, сделала омлет, и голод они победили.

В начале шестого к Саблину неожиданно заявился «родич» из одиннадцатого измерения.

Данияр собрался было поехать на встречу с каким-то своим приятелем-москвичом, договорившись о встрече по телефону, и застыл, услышав зазвучавший под черепом мыслеголос:

«Привет, братец. Давно не общались. Что у вас нового?»

Саблин заметил взгляд Прохора, сидевшего на диване с видом пассажира, ждущего посадки на самолёт, показал пальцем себе на голову, сел рядом.

«Мы в Москве, нашли ДД».

«Нашли… ДД?! Когда?»

«Точнее, это он нас нашёл, долго рассказывать. Ехали к ректору МГПУ, надеялись найти хоть какую-нибудь зацепку к поиску ДД, но местный Дмитрий Дмитриевич ни сном ни духом про формонавтику не знал, зато ДД-11 оставил у него в памяти пароль, и пароль сработал».

«Какой пароль?»

«Изображение Прохора. Ваш ДД оказался мужиком дальновидным и предусмотрительным, оставил здесь не только след в памяти, но и заблаговременно приготовил тайную квартиру, где хранит артефакты и данные по формонавтике. Мы сейчас как раз находимся в этой квартире. Местный ДД о ней ничего не знает и появляется здесь, только когда в него вселяется ваш ДД. Он его как-то контролирует».

«Круто! А мы хотели попросить вашего Прохора переселиться на пару часов в тело нашего, будем переезжать».

«Подождите переезжать, мы готовим операцию по захвату Охотников. ДД вернётся, обсудим с ним план и сообщим вам».

Саблин-11 помолчал.

«Вы хотите… захватить Охотников?!»

«А что? Ты против? Пора перестать бегать, как зайцы, и переходить к активным действиям».

«Смелые вы ребята. Что даст захват Охотников? Сомневаюсь, что это возможно».

«ДД сказал – это наш единственный шанс. Через Охотников мы выйдем на их начальника – Передающего Приказы, а через него – на Узилище, куда упрятали вашего Прохора. Короче, мы вам всё расскажем. Надо ещё решить, где лучше брать Охотников, у вас, в вашем одиннадцатом мире, или в нашем втором».

«Мне надо посоветоваться».

«С Юстиной?»

«Ты против? Не смотри, что она женщина, она майор полиции и командир группы спецназа».

«Ни капли не сомневаюсь в её профессионализме, а уж навыки майора спецназа пригодятся нам стопроцентно. Когда вы хотели начать переезд?»

«По всем признакам Охотники уже следят за пансионатом, ждут чего-то, а Юстина сейчас решает вопрос прикрытия, с нами только два её сотрудника. Думаю, часа через полтора мы пойдём в горы».

«Объясни ей ситуацию, ждите до последнего. Я или Прохор придём к вам раньше».

«Чао».

Саблин очнулся, посмотрел на Прохора осмысленно:

– Я говорил с «братом».

– Я понял.

– Они собрались сматываться из пансионата.

– Ты сказал им?..

– Попросил подождать, пока мы обсудим ситуацию с ДД.

– Я обещал им помочь.

– Вселившись в тело одиннадцатого, я помню. Предлагаю не торопиться и посоветоваться с Дмитрием Дмитриевичем. Возможно, лучше устроить охоту на Охотников у них, а не у нас.

Прохор скептически поджал губы.

– У нас пока тихо, – добавил Саблин, – поэтому чтобы подготовить засаду, придётся каким-то образом выманить Охотников в Москву или Суздаль. А там они уже подбираются к нашим «родственникам».

С последним доводом трудно было не согласиться, хотя Прохор подумал, что они в этом случае рискуют меньше, чем «родичи» из одиннадцатого числомира.

Дмитрий Дмитриевич заявился в семь часов вечера. От предложенного Устиньей ужина он отказался и сразу увлёк гостей в свой кабинет. Кивнул на диванчик:

– Садитесь, времени у меня, как всегда, мало, это, – он ткнул пальцем себе в грудь, – всего лишь одолженный носитель, так сказать, транспортное средство, о чём оно, кстати, не догадывается, отчего я ему сочувствую, но изменить ничего не могу, поэтому примемся сразу за дело. Новости есть?

– Меня навещал «брат», – сказал Саблин.

– Одиннадцатый? – мгновенно сориентировался Дмитрий Дмитриевич. – Что у них происходит? То есть – у нас? Я тоже оттуда, как вы понимаете, хотя в настоящее время и не живу в Суздале.

– Охотники обложили «Марьин остров». Наши ребята хотят уйти в горы. Я предложил им подождать с отъездом, пока мы не поговорим с вами.

– Пусть уходят.

Саблин вопрошающе посмотрел на Прохора.

– Есть идея устроить засаду именно там, в пансионате. Если только вы говорили об этом серьёзно.

– Более чем. До сих пор я барахтался в этом кипящем вареве практически один, не помышляя об ответных мерах, теперь вместе мы можем организовать активное сопротивление и освободиться от преследования. Здесь нас четверо, плюс в одиннадцатом превалитете двое, плюс их связи и возможности привлечь подготовленных профи.

– Но они… там, – показал пальцем в потолок Прохор, – а мы здесь. Как мы сможем им помочь?

– Вот об этом и поговорим. – Дмитрий Дмитриевич скрылся в кабинете, через минуту вернулся, неся в руках картонную коробку. – Это вам.

Он открыл коробку, протянул Прохору.

Саблин и Устинья подсели ближе.

В коробке лежали миниатюрные ажурные многогранники, собранные из стеклянных стерженьков и серебряных вставок.

– Эргионы? – вытащил один из многогранников Прохор. – Я сделал себе один, по совету одиннадцатого. Помогает концентрировать внимание на вхождении в изменённое состояние сознания.

– Не только, эргион ещё гармонизирует биополя, формирует поток сознания, улучшает энергетику организма, а главное – работает как психотронный генератор.

Взгляды всех троих скрестились на твёрдом, как гранитная плита, лице Дмитрия Дмитриевича.

Он ответил им пытливым взглядом.

– Похоже, вы этого не знали.

– В голову не приходило, – признался ошеломлённый Прохор. – Мой «братец» ничего мне об этом не говорил.

– Скорее всего, не знал и он.

– Но ведь психотронный генератор это… – начал Саблин.

– Оружие, – кивнул Дмитрий Дмитриевич. – Спин-торсионный излучатель. С его помощью можно подавить волю человека или внушить ему любой сценарий действий, любой приказ, сменить базовое знание личности и тому подобное. Именно эргионы помогают Охотникам вселяться в других людей. Кстати, эргион можно назвать формотроном, а по сути он – меркаба в миниатюре. Знаете, что это такое?

– Меркаба… что-то связанное с эзотерикой и мистикой, – проговорила Устинья, виновато сморщила носик. – Я где-то читала.

– Термин «меркаба» рождён древнеегипетскими словами «мер» – «свет», «ка» – «дух», «ба» – «тело», и означает «световое тело» человека в форме звёздного тетраэдра, позволяющее перемещаться в пространстве-времени. По другим источникам, меркаба – «небесная колесница», что тоже близко к истине. Она бывает природная и техническая, исполненная по определённым лекалам. Между прочим, первую техническую меркабу, – Дмитрий Дмитриевич усмехнулся, – создал, по преданиям, Люцифер.

Саблин сдвинул брови, повертел в пальцах многогранник, перевёл взгляд на Прохора:

– Значит, он родственник Люцифера?

Дмитрий Дмитриевич засмеялся.

– Все мы его родственники. Если враг человечества пользуется придуманным им оружием, почему мы не можем воспользоваться этим оружием в борьбе с ним?

– По этическим соображениям.

– Что ж, в таком случае мы уже проиграли.

– Я не говорил, что отказываюсь пользоваться… меркабой.

Дмитрий Дмитриевич остро и испытующе посмотрел на каждого из гостей.

– Мне тоже не по душе пользоваться инструментами дьявола, но я могу вас успокоить: эргион – не из их числа, он промыслен Творцом Мироздания, а не его оппонентом, и носит характер этического ключа, показывающего дорогу к Первозакону. Для этого он и был придуман. Однако вы знаете человеческую психологию не хуже меня: всё, что может принести благо, в первую очередь применяется людьми как оружие. Меркаба, каббалигоны, эргион – в том числе. Вселенная сама по себе не добра и не зла, как не добра и не зла энергия, её насыщающая, всё дело в том, как её применяют люди, чего в них больше – от Бога или от дьявола. Простите меня за философское отступление.

Саблин задумался.

Молчал и Прохор, взвешивая слова ректора и пытаясь найти в его концепции изъяны.

Лишь Устинья восприняла сказанное как упрёк.

– В нас нет зла, – тихо сказала она.

Дмитрий Дмитриевич кивнул, серьёзно и сожалеюще.

– Я вижу, и это даёт мне надежду. Можно, как греческие стоики либо философы-фундаменталисты, заявить: ничего изменить нельзя, всё будет так, как должно быть, даже если будет иначе.

– Наша хата с краю… – пробормотал Прохор.

– Именно, друг мой. Но можно и нужно что-то делать ради этого мира. Если есть шанс исправить искривленное, помешать Злу искажать жизнь, этот шанс надо использовать.

Где-то прозвонил телефон.

Дмитрий Дмитриевич сказал: «Извините», – вышел.

Саблин исподлобья посмотрел на Прохора.

– Ты в чём-то сомневаешься?

Прохор помедлил.

– Если честно…

– Не жуй солому!

Прохор внутренне вздрогнул, снова вспомнив реплику одиннадцатого: «Не жуй опилки!» Знал бы он, как невероятно трудно ломать характер и сознательно переходить в иное состояние, соскоблить с души слой лени…

– Я не жую… просто я не уверен в себе.

Устинья догадалась о его переживаниях, взяла за руку.

– У нас всё получится! Я буду с тобой!

– Только тебе не хватало вмешиваться в наши мужские дела, – проговорил он полушутливо.

– Это и мои дела!

Вошёл Дмитрий Дмитриевич.

– Вижу, вы пришли к какому-то решению?

– Мы идём с вами! – твёрдо сказал Саблин.

– В таком случае извольте запоминать мои указания, советы и предложения. Начнём с эргиона. Я расскажу, как им пользоваться для внедрения в любое живое существо, где его можно найти – я оставил с полсотни модулей в разных числомирах, – а также как легче всего переходить в состояние транзакции.

– И мы сможем путешествовать по другим измерениям? – недоверчиво спросила Устинья.

– Сможете! – пообещал ДД.