Москва, Управление экологической безопасности ФСБ
30 июня, утро
Безукоризненно выбритый и ещё более безукоризненно одетый Фельцман был хмур и малоразговорчив:
– Она не отвечает на вызовы.
Начальник управления перестал кормить рыбок в аквариуме, посмотрел на его новый галстук в синий горошек, вернулся за стол и налил себе воды из графина. Указал на стул.
– Садись. Подробнее.
– Мы договаривались, что Валишева будет докладывать о своих действиях каждые шесть часов. Кроме ночи, разумеется. В последний раз она вышла на связь вчера вечером, в половине седьмого. Должна была позвонить позже, к ночи, потом утром, но так и не позвонила.
– Что от неё поступило?
– В окрестностях Синдора замечен некий фотограф, щеголяющий в камуфляжном комбезе неизвестного образца. Ведёт себя странно. Точно такое же описание мы получили от коллег из Танзании и от товарищей из Китая: там тоже видели человека в камуфляжном обмундировании. После чего начались пропажи диких животных. Но появилась ещё одна проблема.
– Слушаю. Кофе хочешь?
– Спасибо, не хочу. В Синдоре неожиданно объявилась охотничья команда под патронажем сыктывкарского генерала Охлина.
– Охота же в это время года запрещена.
– А ему по фигу, он генерал и начальник хозуправления полиции Сыктывкара. Считает себя наместником если не бога, то президента, которому всё позволено.
Конев хмыкнул, сел поудобнее.
– Складывается впечатление, что ты не любишь генералов.
– Хамло не люблю, а он именно из таких. Да чёрт бы с ним, если бы он исчез где-то в другом месте! Однако он и пятеро сопровождающих исчезли именно возле Синдора, где до того пропадали звери. Точнее, пропало семеро, если учитывать и пилота вертолёта. А теперь ещё и Валишева замолчала.
– Совпадение?
– Не верю.
– В таком случае мы ошиблись.
– В чём?
– Проблема серьёзней, чем мы думали. Пропала целая группа людей, включая генерала, а это совсем другие расклады, Оскар Нариманович. Надо было посылать в Синдор не одну Валишеву, а опергруппу. Кстати, в других районах, где исчезали животные, люди исчезали?
– В Шри-Ланке примерно при тех же обстоятельствах исчез охотник на крокодилов, на Мадагаскаре – местный проводник, выгуливающий туристов. Больше данных нет.
– Проверь по всем доступным источникам.
– Слушаюсь, Павел Степанович.
– Кого пошлём в Синдор?
– Мзилакаури собрался в Хабаровск, предлагаю послать его в Синдор.
– Одного?
– Пока нет смысла панику поднимать. В случае чего можно будет подключить наших коллег из Сыктывкара.
– В самом Синдоре у нас никого нет?
– К сожалению.
– Хорошо. – Конев дотянулся до селектора. – В смысле, что плохо. Дмитрий, вызови Мзилакаури.
– Он на базе.
– Вот и поспеши.
Подполковник прибыл в управление через полтора часа.
Его уже ждали Конев и Лапин.
– Был на базе в Отрадном, – извинился он, одетый в обычный летний костюм: серые брюки, белая рубашка-апаш, кросстуфли. – В два часа рейс на Хабаровск, там меня встретит Жолобов, оттуда полетим к Амуру.
– Отменяется Амур, Вахтанг Ираклиевич, – сказал меланхолично настроенный Лапин. – На неопределённое время. Полетишь в Синдор.
Подполковник сел за стол напротив заместителя начальника.
– Что случилось?
– Пропала Валишева. По нашим каналам стало известно, что там же вчера пропала группа охотников во главе с начальником хозуправления Сыктывкарской полиции генералом Охлиным. Валишева доложила об этом Оскару и замолчала.
– Интересно, – бросил Мзилакаури свою любимую фразу.
– Ничего интересного, – угрюмо проворчал Конев. – УВД края встало на уши. На поиски брошена отдельная бригада полиции и местный ОПОН. Если бы не это обстоятельство, мы бы выслали своё подразделение, но теперь нет смысла. Доберётесь до Синдора и доложите обстановку.
– Слушаюсь, Виктор Степанович.
– Будь осторожен, – сказал Лапин. – Валишева доложила, что видела некоего фотографа. Она подозревает его в каких-то махинациях с животными. Встретишь – задержи, только тихо, без шума.
– Понял, разберусь, – усмехнулся подполковник. – А если Валишева найдётся?
– Будете решать проблему вместе.
Мзилакаури пригладил усики, превращавшие его в опереточного злодея и ставшие притчей во языцех. Старшие офицеры не раз предлагали ему сбрить усы и укоротить длинную чёлку, падающую на лоб, но он стоял на своём, и в конце концов от него отстали, потому что Мзилакаури показал себя классным и дальновидным оперативником.
– Кто меня проводит?
– В Сыктывкаре тебя подберёт наш коллега из областного отдела капитан Сахаров, а из Синдора на хутор будешь добираться сам.
– Это нелогично. Там практически нет дорог, насколько мне известно, только узкоколейка и просёлочная по болотам.
– Вот по узкоколейке и доберёшься до хутора на дрезине. Как сообщила Валишева, они часто ходят. Не надо, чтобы тебя видели высаживающимся из вертолёта.
– Понял. Разрешите выполнять?
– Вахтанг Ираклиевич, дело необычное, отнесись к нему посерьёзнее, – сказал Лапин. – Надеюсь, ты понимаешь, что о нашем интересе никто не должен знать.
– Экипировка?
– Стандартная, «экомен».
Мзилакаури встал, кивнул и вышел.
Конев посмотрел ему вслед.
– Может быть, всё-таки пошлём опергруппу?
– Вахтанг разберётся, – сказал Лапин уверенно. – Он нас ещё ни разу не подводил.
– Валишева тоже не подводила.
– Мы не знаем всех обстоятельств случившегося. Пропал не один человек, а целая команда, бред какой-то!
– Она тоже видела фотографа. Кто это может быть, по-твоему?
– Пришелец, – мрачно пошутил Лапин.
