Северодвинск
Родарев

В Северодвинск, центр российского военного, в основном – подводного судостроения, Всеслав Антонович прибыл как специалист по вооружению морского спецназа. Вместе с тем его ждала встреча с князем РуНО Шиловым Алексеем Георгиевичем, отвечавшим за северные территории России. А поскольку Шилов являлся капитаном атомного подводного крейсера «Сталинград», недавно спущенного на воду, Родарев назначил встречу руководителей РуНО на борту подлодки.

Северодвинск возник как посёлок Судострой на берегу Белого моря, в устье Северной Двины, в тысяча девятьсот тридцать шестом году. С девятьсот тридцать восьмого по девятьсот пятьдесят седьмой назывался Молотовском. От Архангельска его отделяет всего тридцать пять километров, поэтому Родарев из аэропорта Архангельска доехал до города на машине: его встречали посланцы ФСБ края на отечественной «Сайбирии» – как нынче называли «Волгу».

Кроме того, что Северодвинск построили как посёлок судостроителей в начале двадцатого века, Всеслав Антонович знал, что ещё в конце шестнадцатого на месте будущего города располагался первый русский торговый порт при Николо-Корельском монастыре.

Сам монастырь, оказавшийся ныне на территории «СевМашПредприятия», был к началу повествования уже полностью восстановлен.

Родарев бывал в Северодвинске всего дважды, последний раз – в прошлом году. Останавливался в лучшем в городе отеле «Никольский Посад» и намеревался снова заночевать в нём.

На КПП в Неноксе, предварявшей закрытую зону порта, у всех сидящих в машине проверили документы и только после этого пропустили на территорию.

Родарев обратил на это внимание:

– У вас поменялись правила?

– Поменялось всё, – ответил ему сопровождающий майор по фамилии Яременко. – Сразу после спуска «Сталинграда».

Всеслав Антонович кивнул, понимая, с чем это связано.

Подводная атомная лодка «Сталинград» класса «Ясень-М» олицетворяла собой корабль пятого поколения, превосходящий по бесшумности, скрытности, многофункциональности и вооружению все существующие АПЛ мира. Даже у США не было таких лодок, и появиться они могли только через шесть-восемь лет.

Помимо того, что при создании «Сталинграда» были использованы самые передовые технологии, в том числе с приставкой «нано» и «стелс», его снабдили системой трансформации тепла земли, из-за чего лодка могла пересечь всю планету по экватору, ни разу не поднимаясь на поверхность океана. Поэтому охрана порта учитывала возросший интерес разведок других стран к АПЛ типа «Ясень-М» и бдила по-настоящему.

В начале двенадцатого «Сайбириа» пересекла остров Ягры, где весной тысяча девятьсот тридцать восьмого года был создан «Ягринлаг» – исправительно-трудовой лагерь для заключённых, трудом которых и был построен Северодвинск, и подвезла Родарева к пирсу на западной оконечности Никольского Устья. Он увидел стоящие на рейде корабли, в основном – подводные лодки, плюс катера охраны.

Многие из лодок давно выработали ресурс и ждали своего часа на демонтаж и утилизацию. Три лодки принадлежали Северному морскому флоту России и стояли особняком.

«Сталинград» венчал линейку подлодок и для несведущего человека мало отличался от соседних. Однако Родареву были известны его характеристики, и при взгляде на узкую хищную рубку с нависающим «клювом» он почувствовал гордость и нежность к кораблю, призванному защищать рубежи Родины.

Мало того, что лодка имела лучшее в мире вооружение: от сверхзвуковых ракет-торпед «Шквал» до противокорабельных ракет «Малахит» и «Базальт», а также стратегических ракет «Булава-2», – она была оснащена ещё и ядерной энергетической установкой пятого поколения, выполненной в виде моноблока и обладающей сверхвысокой надёжностью и безопасностью. Энергетические установки подобного типа ещё только разрабатывались в КБ других стран, а до введения их в строй должны были пройти годы и годы.

Поскольку подлодке предстояло не только нести дежурство под водой, но и всплывать в некоторых районах земного шара, её спецназ должен был иметь вооружение, соответствующее поставленным задачам. Именно поставкой оружия на подводные лодки и занимался Всеслав Антонович как начальник двенадцатой базы Управления спецопераций ФСБ.

Правда, кроме него, капитана лодки Шилова и сотрудников РуНО, имевших официальные должности в системе Военно-морского флота России, никто не знал, что «Сталинград», готовившийся к походу в район Индийского океана у берегов Сомали, должен был выполнить одну важную миссию. Поэтому второй – и главной – задачей Родарева являлся инструктаж Шилова и командира бортового спецназа лодки полковника морской пехоты Тенгиза Отарашвили для выполнения данной миссии.

Катер отвёз прибывших к подлодке.

Родарев посмотрел на мглистое небо, и его провожатый скупо улыбнулся:

– Два америконатовских спутника торчат над нами постоянно, смотрят за акваторией как пауки.

– Пусть смотрят, – рассеянно ответил Всеслав Антонович. – Когда понадобится, никто нас не увидит.

– Согласен, – кивнул майор.

Он имел в виду, что «Сталинград» был практически недоступен радиолокационным и гиперзвуковым системам обнаружения, поскольку имел специальный комплекс электромагнитной маскировки в глубинах океана с использованием плазменной «шубы» и особый материал покрытия корпуса.

Родарев же имел в виду другое: в нужный момент лодку даже на поверхности океана можно было накрыть магической вуалью непрогляда, отчего она становилась абсолютно невидимой.

Поднялись на борт лодки, спустились через люк в рубке на первую палубу. Родарева провели в кают-компанию, предложили обед.

– Я не голоден, – отказался князь, потом заметил косые взгляды офицеров и согласился: – В принципе уже время обеда, не будем менять распорядок дня.

Кроме кают-компании, на подлодке была и отдельная офицерская столовая на двадцать человек, где обедали сменами по восемь человек – от мичмана до капитана.

Родарев оценил современное убранство столовой: просторно, уютно, красиво, – обратил внимание на присутствие живых растений в специальных кадках, и Шилов ему пояснил:

– Элемент психологической релаксации. Матросы в дальних походах с удовольствием ухаживают за цветами, лианами и мини-соснами.

После обеда Всеслав Антонович собрал в кают-компании офицеров, в том числе – прибывших с берега представителей технических и оперативных служб Северного флота, и провёл двухчасовое совещание, на котором окончательно были определены новейшие образцы стрелкового оружия спецназначения, которые должны были в скором времени поступить на вооружение. «Сталинград» становился первым кораблём флота, на борту которого это оружие должно было пройти испытания в условиях, приближенных к боевым.

Речь шла о новейших подводных автоматах, пистолетах, пистолетах-пулемётах, стреляющих ножах, а также о средствах нелетального поражения противника, среди которых были электрошокеры с наведением по лазерному лучу, инфразвуковые генераторы и экзотические системы остановки человека с помощью мгновенно застывающих клеев.

Затем выступили оружейники флота, уже испытавшие многие системы на полигонах и знавшие их сильные и слабые стороны.

– Хорошо, съездим на полигон, – согласился с их доводами Родарев. – Готовьте на завтрашнее утро испытательный контент. Времени мало, поэтому работать с заключением надо быстро.

Он имел в виду, что оружие на борт «Сталинграда» должно было поступить до его похода, то есть уже через три дня.

После совещания делегацию провели по трюмам подводного крейсера, и приглашённые отбыли на берег.

Родарев остался, чтобы обсудить с капитаном «Сталинграда» и командиром спецназа тонкости предстоящего задания.

Лодка должна была присоединиться к группировке российских кораблей в Индийском океане, но до этого ей предписывалось приблизиться к берегам Сомали и взять под контроль все проходящие через Аденский залив корабли, а главное – не пропустить самый большой круизный теплоход «Солнце Свободы».

После беседы с исполнителями задания Всеслав Антонович попил с капитаном чаю и также покинул борт ракетоносца.

На пирсе его ждали те же оперативники, что встретили в аэропорту.

– Гостиница? – спросил майор Яременко.

– «Никольский Посад», – ответил Родарев.

Ему уже позвонили все заботники РуНО, работающие на Крайнем Севере, которые прибыли в Северодвинск для традиционного совещания по проблемам Ордена, и все они поселились в этой же гостинице.

– Охрана? – предложил Яременко, когда «Сайбириа» остановилась у трёхэтажного здания гостиницы.

– Не надо, – отказался князь. – Машину завтра к девяти утра, поедем на полигон.

– Как прикажете, – козырнул майор.

Машина с сопровождающими уехала.

Родарев поднялся в холл, зарегистрировался и расположился в двухкомнатном номере, снятом специально для встреч с многочисленной компанией. Поужинал он в восемь часов вечера в ресторане гостиницы. А в девять в номер начали сходиться посланцы северных общин РуНО, знающие «волшебные» слова идентификационного пароля.

Всего набралось одиннадцать человек, среди которых были и три женщины. Но самым неожиданным гостем оказался волхв Гостомысл, сменивший на посту Белого волхва ушедшего Сварга. Он подошёл последним, когда Родарев готов был начать встречу, и князь, открыв дверь, не сразу сообразил, кого видит перед собой.

– Привет из Ладомирья, – усмехнулся в усы Гостомысл, высокий, сероглазый, с нитями седины в тёмных волосах и бороде, одетый в белый плащ с красной вышивкой. – Примете гостя?

Такие плащи нынче не носили, но волхв обладал легкоступом и не нуждался в транспортных средствах, поэтому прибыл сюда прямо из центра ВВС, располагавшегося на северо-востоке Тверской губернии, в болотах Оршанского Моха. В Ладомирье разрешалось носить любую одежду, но Гостомысл предпочитал древнеславянские мотивы.

– Доброго здравия, – поклонился Родарев. – Проходи.

Гостомысл прошёл в гостиную комнату номера.

Все присутствующие дружно встали.

Владыко поклонился, кинул взгляд на каждого, встретил десять ответных взглядов. Девять из них были прямыми и внимательными, один – с почти незаметной опаской.

– Прошу прощения, други, что не предупредил о появлении, нужда заставила встретиться. Повестка дня прежняя?

Всеслав Антонович кивнул, зная, что Владыко самолично принимал участие в разработке плана совещания в Северодвинске, куда непросто было попасть людям, не знакомым с приграничными и военными проблемами края. Заботникам и правникам-витязям РуНО предстояло обсудить задачи по ликвидации псевдорелигиозных сект, расплодившихся на Крайнем Севере России, а также по организации глобального контроля за деятельностью внутренних и внешних систем перехвата управления местной властью. На повестке дня стоял и вопрос формирования систем воспитания на примерах частных школ славянского Союза.

Гости Родарева расселись, используя все имеющиеся в номере кресла, диваны и стулья.

– Хочу обратить ваше внимание на старые и вновь возникшие обстоятельства, – продолжил Гостомысл. – Перво-наперво базовые. Население страны продолжает сокращаться. Это вы знаете. Но вряд ли анализировали, что из-за неумелой демографической политики властей начался процесс замещения коренного населения России пришлыми народами, якобы абсолютно необходимыми для создания внутренней рабочей среды. Решение проблемы занятости коренной нации сброшено на уровень местного самоуправления, которое ради экономии средств вовсю использует гастарбайтеров из сопредельных государств.

– Китайцы уже и в Воркуте появились, – хмуро проговорил координатор РуНО по Северному Уралу.

– Примеров можно привести много. Поэтому наша задача усложняется, надо готовить отечественные рабочие кадры, иначе мы скоро тоже превратимся в какой-нибудь арабско-исламо-китайский султанат наподобие европейских новообразований. Продолжу. Преступность растёт, несмотря на принимаемые президентом и правительством меры, в том числе детская, что особенно страшно, ибо снижает наш здоровый этический потенциал. Наркомания, проституция превращаются в системы. Коррупция по-прежнему съедает все усилия власти изменить отношения в обществе.

– Судьи, – тихо сказал кто-то.

– Правильно, – согласился Гостомысл, – недавно прошёл процесс над двадцатью служителями судейского корпуса, что с одной стороны хорошо, так как мы остановили продавшихся дельцов от Фемиды, с другой – куда уж дальше?

– Ты хочешь сказать… – Родарев не договорил.

– Пора открыто признать наличие в нашей стране чужой и чуждой нашему народу идеологии, направленной на уничтожение России и россиян.

– Происки СТО, – бросил заботник зоны Дальнего Востока.

– Берите выше, – вздохнул Гостомысл. – Союз тайных орденов – лишь орудие в руках Геократора, который в свою очередь является орудием Экзократора. Вот чьи мы заложники. Огромная, мощная страна с прекрасным свободолюбивым народом была и будет камнем преткновения для тайных властителей мира, его пастухов. Сильная Россия их не устраивает, поэтому они и пытаются посеять здесь хаос, подменив наши ценности фальшивыми, прославляя самые низменные человеческие качества.

– Культ секса, – брезгливо поджала губы средних лет женщина, заботник полуострова Таймыр, – культ насилия и садизма.

– И многих других культов. Нет смысла пространно обсуждать самодурство чиновников, которых жрецы СТО покупают по рублю пачка, как рупоры идей беспринципности. Честность и порядочность так нагло осмеиваются средствами массовой информации, что почти исчезли как пережитки прошлого.

– Жрецы не должны заниматься такими делами.

– Нынешние жрецы перестали быть хранителями древнего Знания, они выродились в паразитов на теле цивилизации.

Владыко оглядел лица сидящих, огладил бороду.

– Я знаю, что вы это видите и чувствуете. Но давление Криптосистемы на Россию из года в год увеличивается, и нам необходимо принять дополнительные меры для нейтрализации директив СТО. С этим условием мы и должны работать дальше, и как заботники Рода, и как заботники государства.

С минуту в гостиной никто не шевелился.

Гостомысл налил в стакан минеральной воды из бутылки, стоящей на столике, сделал глоток.

– Беловодная, вкусная, славно… Теперь поговорим об Арктике, если не возражаете. Не стоит доказывать, что Арктика ныне – приоритетная область приложения усилий, как государственных, так и национальных.

По комнате прошло движение.

Гостомысл поднял глаза на мужчину средних лет, сидевшего, ссутулившись, в уголке комнаты на мягком пуфике без спинки.

– Не так ли, друг мой?

Мужчина отвёл глаза, уши его вспыхнули.

– Встань! – негромко бросил волхв.

Мужчина подскочил, словно подброшенный пружиной.

Родарев виделся с ним только один раз, гость был представителем Анадырской родовой Общины и знал слово, потому и присутствовал на встрече.

– Слепшов Иван Иванович, – продолжал Владыко с укоризной, будто выговаривал ребёнку за плохое поведение, – Сеятель Чукотской Общины, радетель земли отечества. Что же тебя подвигло на ту сторону?

– В чём дело? – лязгнул Родарев металлом голоса.

– Прости, что не предупредил, – вздохнул Гостомысл, становясь печальнее. – Предатель это, к великому сожалению.

Мужчина внезапно бросился вон из номера и – будто на стену налетел, застыл, полупарализованный, на полушаге, с трудом повернул голову к оставшемуся спокойно сидеть Гостомыслу.

Собравшиеся дружно встали.

Волхв повёл рукой, останавливая их.

– Успокойтесь. Да, Иван, я знаю тебя двадцать лет, с тех пор, когда ты был ещё пацаном. Мы не были близки, но твои родители достойные люди, и я верил их оценкам. Один вопрос: чем тебя купили?

– Он – предатель? – Родарев стиснул челюсти так, что заныли зубы.

– Я… ничего… не знаю, – выдавил Слепшов, мокрый как мышь.

– Ломать твою психику я не хочу, – с той же грустью сказал Гостомысл. – Она и так сломана. Ответь просто, по-человечески.

– Не имеете… права… я не…

Глаза волхва вспыхнули.

Слепшов отшатнулся, бледнея до синевы.

– У меня дети… восемь душ…

– У всех есть дети.

– Все имеют достаток! – В тоне заботника вдруг прорвалась ненависть. – Дома, дачи, машины! А у меня – кукиш на аркане! Ничего! Почему я должен жить не по-людски?! Почему мне никто…

Глаза Гостомысла засветились, брови встопорщились.

Слепшов умолк, тяжело дыша.

Некоторое время в номере стояла шершавая как наждак тишина.

Потом шевельнулся вышедший из ступора Родарев:

– Я его…

– Не надо, князь, – качнул головой Гостомысл. – Это я виноват, упустил из виду, хотя знал его слабости. Я и исправлю ошибку.

– Иван – предатель. С трудом верится, если честно.

– Когда мне передали сведения о его контактах, я тоже не поверил.

– На кого он работает?

– На господина Кудеяра, чулымского бизнесмена, а тот на Лукьяневского, который в свою очередь…

– Слуга Акума!

Гостомысл встал.

– Пойдём, Иван.

– К-куда? – У Слепшова затряслась челюсть, на щёки снова легла землистая бледность.

Родарев почувствовал жалость к нему и презрение одновременно.

– Владыко, мне нужны сведения о контактах.

– Он всё расскажет, подождите меня.

Гостомысл увёл заботника Анадырского края.

В номере стало светлее, словно ветерок разогнал темноту по углам. Заботники РуНО переживали потрясение и не скрывали своего беспокойства. Взгляды присутствующих скрестились на князе. Он развёл руками:

– Безопасность схода не в моей компетенции, простите.

– Мы все виноваты, – пробасил кряжистый представитель Северо-Уральской Родовой Общины, – проглядели. Никогда бы не подумал, что Иван способен продаться. Как бы трудно ни приходилось, все мы преодолевали в себе алчность.

– Это страшный прецедент, – негромко произнесла одна из женщин, седая и дородная, с добрым круглым лицом. – На кого же опираться, коли предают свои?

– Ну, не каждого из нас можно купить, – сердито бросил заботник с Кольского полуострова; фамилия у него была Гамаюн, и Родарев знал старика давно.

– Зато каждого можно продать, – пробасил уралец.

– Давайте не будем обобщать, – поднял руку Всеслав Антонович. – Все мы люди, способные ошибаться. Происшедшее – урок для нас всех. Хорошо, что Владыко успел предупредить наши беседы, всё могло закончиться печально.

Вошёл Гостомысл, сурово задумчивый, налил минералки, выпил, но не сел.

Все выжидательно смотрели на него.

– Непорядок, – угрюмо сказал он. – Я спешил и не верил… К счастью, Иван не успел нанести нам большого вреда. Хотя с нами ему уже не по пути.

– Что ты с ним?.. – начал Родарев.

– А ничего, поспит и помнить ничего не будет. Его заберут правники.

– Как его завербовали?

– Позже расскажу. Ещё несколько слов, и я уйду. Начали об Арктике, поэтому продолжу. Все вы должны понимать, что наш арктический Север – лакомый кусок для безумцев, управляющих сопредельными странами. Хребет Ломоносова, ныне лежащий подо льдом, не только делит Северный Ледовитый океан на две материковые платформы, резко отличающиеся по геологическому строению, он ещё набит полезными ископаемыми, запасы которых трудно переоценить.

– Нефть, газ, полиметаллы, – сказал уралец.

– Гиперборея, – усмехнулся Гостомысл. – Прародина наша, сокровища которой также сокрыты льдами и океанской толщей. Вот почему к полюсу рвутся как простые любители поживы, так и посланцы жрецов, открывшие сохранившиеся тоннели, которые ведут к утонувшему архипелагу с его некогда работающим центральным Водоворотом. Теперь могу точно сказать вам, что такое Опухоли, усеявшие все побережья северных морей.

Присутствующие подались вперёд.

Родарев, примерно представлявший суть проблемы, тоже почувствовал, как сердце забилось сильней.

– Два месяца назад геарх Тивел попытался запустить систему Водоворота вопреки здравому смыслу. К счастью, Ключ Ворот Храма не активировался полностью, в результате чего волна магически перестроенной воды затопила едва ли не все тоннели к сердцу Гипербореи. Таким образом, Опухоли – это…

– Капли воды из тоннелей! – закончил уралец.

– Совершенно верно. От наших людей в окружении Акума стало известно, что Ключ Храма Странствий, с помощью которого жрецы надеялись включить Водоворот, был поглощён водой. Не исключено, что он будет вынесен потоком в одну из Опухолей. Понимаете, что это значит?

– Надо его найти!

Гостомысл посмотрел на Родарева.

– Обсудите все наши возможности, князь. Ключ мы должны обнаружить раньше Тивела.

– Понимаю.

– До связи, родовичи. – Владыко поклонился всем и направился к выходу, оглянулся на пороге. – Ивана заберут мои люди.

Исчез.

Поднявшиеся заботники сели на свои места.

– Продолжим. – Родарев в задумчивости потёр лоб, слабо улыбнулся. – Я должен был это знать.

– Про Опухоли? – уточнил уралец.

– Нет, про Ивана. Какое-то из звеньев контроля дало слабину.

– Жаль Ивана.

– Владыко вылечит его, сомнений быть не может, но работать с Иваном никто уже не станет. Однако не будем терять времени. На повестке дня изучение Опухолей. В России обнаружено восемь штук: одна на Чукотке, одна на Кольском полуострове, на одном из островов Северной Земли, Земли Франца-Иосифа, на Шпицбергене и на Вилюе. Все эти районы находятся в вашем ведении. Кто из наших людей туда добрался?

Присутствующие обменялись взглядами.

– На Шпицберген отправился известный путешественник Сундаков, он наш человек, – сказала Варвара, заботник Архангельской Общины. – От него мы будем иметь сведения буквально завтра-послезавтра. Он уже сообщил, что вышел из Пирамиды в поход.

– Ждём. Кольский?

– Я присоединюсь к отряду, посланному к Опухоли, сразу после своего возвращения, – сказал Гамаюн.

– В отряде будет наш человек, витязь Буй-Тур.

– Буду рад познакомиться.

– Северная Земля?

– Готовится экспедиция, – отозвалась другая женщина, седая и строгая. – Однако нужна помощь по проводке и контролю маршрута. Своих средств у нас нет.

– Получите. С оснащением есть проблемы?

– Пока нет.

– Поторопитесь с отправкой. Франц-Иосиф?

– Лично отправил отряд четыре дня назад, – сообщил худой, узколицый представитель Архангельской Общины. – Он уже на острове Хейса.

– Там, где работает самое северное в мире почтовое отделение? – проявил знание географии Родарев.

– «Архангельск 163100», – кивнул заботник. – С оказией отряд переберётся на остров Земля Георга не сегодня-завтра. Пока всё идёт нормально.

– Чукотка? – Родарев спохватился. – Ах, да, епархия Ивана… Кто из ваших витязей ближе всего к этому району?

Гости снова начали переглядываться, не спеша отвечать.

– Понятно, лишние хлопоты, – задумчиво кивнул князь.

– Уж больно далеко от моей зоны ответственности, – пробормотал анадырский заботник. – Я мог бы кого-нибудь послать, но…

– Хорошо, попробую направить туда парней из центра. – Всеслав Антонович вспомнил о Данилине, который вскоре должен был вернуться из командировки в Сомали. – Последний вопрос – Вилюй. Вернулись наши разведчики?

Речь шла об отряде искателей геомагнитных и геопатогенных зон на территории междуречья Нюргун Боотур, которые согласились проверить слухи о появлении Опухоли в знаменитой вилюйской Долине смерти.

– Уже семь дней от них ни слуху, ни духу, – мрачно проговорил анадырский заботник. – Зав местного охотоведческого хозяйства пообещал послать вертолёт на их поиски.

– Опухоль?

– Вроде бы её видели возле Олгуйдаха, однако точных сведений у меня нет.

– Должны быть. Я пошлю к вам витязя из резерва. Теперь поговорим о деталях экспедиций и о наших общих планах. Чаю хотите?

Чаю захотели все. Засуетились, выходя за посудой: в номере Всеслава Антоновича нашлось всего три чашки и два стакана. Вскоре гости пили чай с баранками и печеньем, которое принесли женщины.

Совещание закончилось глубокой ночью.

Всё это время гостиница была накрыта вуалью непрогляда, поэтому никто не мог ни подсмотреть, ни подслушать со стороны беседу руководителей северного отделения РуНО.

Когда Родарев, проводив собеседников, собирался ложиться спать, позвонил Белогор:

– Не поздно, Всеслав Антонович?

– Нормально, увиделся со всеми светлыми, обсудил проблемы. Хотя среди нас, как оказалось, были и…

– Знаю, Ивана уже везут в престольную. Информация была шаткая, неубедительная, мы хотели посмотреть за Слепшовым, но Владыко сам решил проверить.

– Он не ошибся.

– Белый волхв не должен ошибаться в таких делах. Твои выводы по сути встречи?

– Работа ведётся надлежащим образом. Претензий почти нет. Что касается Опухолей, то к ним уже пошли группы дознавателей, хотя их ещё мало.

– Скоро освободятся Данилин и Тарасов, пошлём их в самые труднодоступные районы.

– Я тоже подумал о них. Одного на Вилюй, другого на Чукотку.

– Возможно, им придётся столкнуться со спецгруппами Акума.

– Справятся. Как правило, боевики таких групп подчиняются командирам не за совесть, а за страх и деньги, поэтому и они, и их владыки обречены. Шилов готов к походу?

– «Сталинград» даже на меня произвёл впечатление. Как было бы славно запустить одну ракету, и дело с концом!

– Если бы Арот плыл на корабле один, тогда да, но он прикрылся тысячами ни в чем не повинных людей.

– Вся его Криптосистема действует подобным образом. Шилов и Отарашвили понимают всю сложность задачи, но берутся её выполнить. Кто из витязей будет их сопровождать?

– Я ещё не решил, надо подумать. Может быть, придётся отправить на рандеву с Аротом весь наш боевой отряд. Приедешь, поговорим.

Связь прекратилась.

Родарев походил по номеру, обдумывая слова Пресветлого, вышел на балкончик.

Моря отсюда видно не было, но в той стороне низко над горизонтом просияла вдруг золотом звезда, и князь посчитал это хорошим предзнаменованием.