ГЛАВА 21
ВЫБИРАЮ ЖИЗНЬ
Невидимые щупальца сжимали грудь, горло, душили, держали за руки и за ноги, он отбивался, молча и яростно… продирался сквозь колючие заросли неведомого леса, царапая кожу, невзирая на боль… дрался с кем-то, кого не видел, но ощущал скользкой черной тварью… проваливался в трясины, выбирался на твердую почву, снова проваливался, но упорно шел вперед, руководствуясь не разумом, но инстинктом… преодолевал рвы с ледяной водой, нырял сквозь огненные стены, снова отдирал от себя чьи-то липкие упругие щупальца… и услышал далекий-далекий голос:
– Да-а-а-р!..
Вскинулся, тараща глаза в темноту:
– Даша!
Его держали за руки мама и громадный человек, в котором он с трудом признал прапрадеда.
– А-а… это вы… – Дар успокоился, расслабился, прилег на кровать. – Где я?
– В палатке, сынок, мы тут рядом. Ты бредил…
– Сил много потерял, – пробасил Железовский. – Ничего, я тебя чуть почистил, скоро войдешь в норму.
Дар вспомнил голос жены, снова подхватился, сел.
– Я слышал голос Даши…
Веселина и Аристарх переглянулись.
– Тебе показалось.
– Нет! Я знаю, где она!
– Ты уверен?
В комнатку заглянули Джума Хан, Ромашин и князь.
– Что тут у вас?
– Существует только одно место, – продолжал Дар, – абсолютно независимое, видимое издалека, известное всем и одновременно скрытое от всех…
– Эйнсоф! – закончил Железовский в наступившей тишине.
– Да, эйнсоф! Шаламов спрятал Дашу там!
– Это всего лишь твое предположение… – начал Джума.
– Я знаю! – тихо возразил Дар.
Мужчины обменялись многозначительными взглядами.
– Верьте ему, – проговорила Веселина, сжав руки. – Если он утверждает, что знает, значит, действительно знает!
– Что будем делать? – посмотрел на Железовского Ромашин.
– Проверим, – отозвался человек-гора.
– Как?
– Есть идея, – пробормотал Дар. – У меня сохранился «осиный» нож. Можно добраться до эйнсофа на нем.
– Хорошо, допустим, мы доберемся до эйнсофа. Что дальше?
Дар и Аристарх посмотрели друг на друга.
– Там будет видно, – пробасил Железовский уверенно.
Джума Хан криво улыбнулся.
– План изумляет своей простотой. Что скажешь, Майкл?
В спальню, раздвинув остальных, вошел Майкл Лондон, ощупал лицо княжича прищуренными глазами.
– Пожалуй, я поддержу этот план. Возможно, парень прав. Шаламов не мог убежать далеко с таким грузом, каким стал для него Клим. К тому же я чувствую некие странные колебания…
– Раскрывай нож, – кивнул Дару Железовский. – Помочь?
– Не надо. – Дар встал, поддерживаемый матерью.
– Отдохнули бы немного, воины, – робко предложила Веселина. – Поели бы сначала, я быстро приготовлю…
– Некогда, мама, – твердо сказал Дар. – Вернемся с Дашей и ее отцом, отдохнем.
Все гурьбой вышли из палатки, направились сквозь толпу хуторян и беглецов к опушке леса.
– Я пойду с вами, – сказал присоединившийся к делегации князь. – Не будете возражать?
– И я, – добавил Ромашин.
– А я что – рыжий? – усмехнулся Джума.
– Места хватит всем, – сказал Железовский. – Хотя особого толку ждать от тебя не приходится.
– Спасибо за добрые слова.
– Пожалуйста.
Вышли на край выжженной и перепаханной недавним боем магов поляны.
– Дальше я пойду один, – оглянулся Дар. – Отойдите подальше.
Дружинники князя, хуторяне, пришельцы из двадцать четвертого века – старики, женщины и дети послушно отступили в глубь леса. На опушке остался один Аристарх. Подмигнул молодому человеку.
– Смелее.
Дар выпрямился, глубоко вздохнул, преодолевая слабость, побрел к центру поляны. Нашел почерневший, потрескавшийся валун, положил на него нож.
Некоторое время ничего не происходило.
Лишь вран, пролетавший над поляной, вдруг подался в сторону, словно почувствовал, что сейчас произойдет нечто необычное.
Дар отступил назад и припустил бегом к опушке леса.
Нож засиял, как загоревшаяся ветка дерева, скачком вырос в размерах. Еще и еще раз. Когда княжич добрался до леса, нож окончательно приобрел размеры и форму боевого крейсера галиктов.
– Отлично! – похлопал правнука по плечу Железовский. – С такой машиной можно и в эйнсоф нырнуть.
– Ты… вы шутите?
– Нисколько. Можешь на меня рассчитывать.
Дар в порыве благодарности сжал локоть Аристарха. Лицо его порозовело, в глазах зажглась искра надежды.
– Спасибо, дед!
– Не за что, – усмехнулся Железовский.
Из леса высыпали хуторяне и беглецы, разглядывая дымящуюся гору космического корабля с опаской и восхищением. В борту корабля открылся люк.
– Садимся, – сделал приглашающий жест Аристарх.
Лондон, Джума, Ромашин и князь направились к кораблю.
– Может быть, мы тоже пойдем с вами? – остановили Железовского Забава с ребенком на руках и измученная неизвестностью Купава.
– Нет, – качнул головой Аристарх, – ждите с остальными, всем требуется ваше присутствие. Мы вернемся.
– Будь осторожен. – Забава поцеловала мужа в щеку.
– Насколько это будет возможно, – ответил он, пощекотал у малыша за ушком. – Не куксись, Вершитель, кончится черное время, и мы с тобой славно заживем. Береги маму.
– Найди Клима, умоляю! – прошептала Купава, зябко вздрагивая от волнения. – И Дашу…
– Найду! – уверенно пообещал Железовский. Помахал рукой остающимся, направился к люку.
Люк закрылся.
Громада «осиного» крейсера шевельнулась, как живая, и с гулом и свистом прыгнула в темнеющее небо.
* * *
Вопреки общим ожиданиям мантоптерский флот над эйнсофом практически отсутствовал. Точнее, в ста сорока тысячах километров от фотосферы Солнца, напротив эйнсофа, висел всего лишь один «дракон», да и тот выглядел так, будто внутри него произошел мощный взрыв. Крейсеры мантоптеров и без того выглядели устрашающе – как хищные птероящеры, растопырившие крылья, когти, шипы и острые наросты. Этот корабль напоминал надувшегося и едва не лопнувшего морского ежа.
В рубке «осиного» космолета раздался голос Дара:
– Они здесь!
Мужчины, занимавшие ячеи экипажа, промолчали, не спеша возражать молодому княжичу. Все видели одну и ту же картину: багрово-вишневую, с более яркими зернами и темными пятнами стену Солнца и колючий шарик мантоптерского «дракона». Эйнсоф почему-то виден не был. Вернее, изредка в колоссальной стене ядерного солнечного пламени проглядывала необычной конфигурации кружевная тень. Внутри нее и прятался «бесконечномерный объект», ставший предметом конфликта между системой Блэкхоул и человечеством в лице его защитников-интрасенсов.
– Майкл? – позвал Джума.
– Не знаю, что это такое, – откликнулся Лондон, – однако я чую запах иного мира. Пожалуй, придется проверить, что или кто прячется внутри этого обожравшегося динозавра.
– Я с вами! – вылез из ячеи Дар.
– Мы все пойдем, – сказал Джума.
– Это нецелесообразно, – возразил Лондон. – Кто-то должен остаться на корабле, для подстраховки.
– Идите вдвоем, – пробурчал Железовский. – Мы подождем. Если что – дадите сигнал.
Лондон посмотрел на спутника.
– Ты готов?
– Я пойду первым! – быстро сказал Дар, глянул на выглядывающего из ячеи князя. – Не беспокойся, отец, я не подведу.
Он с головы до ног оделся в световую вуаль и исчез. Вслед за ним, с небольшим опозданием, исчез Майкл Лондон.
– Черт побери! – пробормотал ошеломленный Джума, тоже выглянувший из своей ячеи, встретил взгляд Железовского. – Быстро же прогрессирует твой правнук!
– То ли еще будет, – невозмутимо пообещал Аристарх.
Корректировать перемещение не понадобилось.
Дар оказался в центральном зале мантоптерского корабля, похожем на плохо освещенный бугристый бычий желудок. Здесь находилось нечто вроде капитанского мостика или рубки, откуда хозяева корабля могли управлять им. Никого в рубке не было, зато посреди висели светящиеся картины, которые Дар уже не чаял когда-нибудь увидеть. Хроники. Хроносрезы.
Рядом соткалась из воздуха фигура Лондона.
– Когда ты этому научился? – с удивлением спросил он.
Воздух в рубке крейсера почти не имел кислорода, но звук проводил исправно.
Дар не ответил. Раздувая ноздри, он смотрел на картины – входы в иные миры – и жадно ловил звуки, долетавшие оттуда. Сделал шаг к ним.
Лондон предостерегающе поднял руку:
– Осторожно, хроники активированы.
– Они там! Отец Даши и она сама!
– Меня больше волнует Шаламов. Я чую его запах.
– Он тоже там.
– Почему ты так уверен? Ты же утверждал, что Даниил сбежал в эйнсоф.
Дар порозовел.
– Через эйнсоф можно выйти за пределы нашей Вселенной. В нем пересекаются другие пространства…
– Ветви Древа Времен. Интересно, откуда тебе стало известно об этом?
– Мне оставили знание…
– Ах, да, я забыл, что Клим сидел «в засаде» внутри тебя. Тем не менее мы не можем идти за ним.
– Можем! – возразил Дар, упрямо боднув лбом воздух. – Я знаю, как раскрыть хроник изнутри и вернуться.
Лондон пристально посмотрел на княжича, отметив переливающуюся по его жилам силу. Парень успел полностью восстановиться, хотя еще четверть часа назад едва мог разговаривать. Хотя чему удивляться? Его звала на подвиги любовь!
– Да, Климу когда-то удалось проделать этот трюк. Он освободил жену с дочкой и вытащил Даниила. Лучше бы не вытаскивал, тогда мы не имели бы проблем с ним сегодня.
Дар сделал два быстрых шага к сияющим картинам хроносрезов, полуобернулся:
– Можете остаться… для подстраховки…
Лондон улыбнулся, легко читая недосказанное: «если боитесь», – но возражать не стал. Он вполне понимал чувства молодого интрасенса, обладающего магическими возможностями, да и вряд ли смог бы его остановить.
– Идем, только сообщим нашим о находке.
В то же мгновение оба уловили мысленный вызов. Железовский, обеспокоенный их молчанием, вышел на связь первым:
«Где вы? Почему молчите?»
«Все в порядке, – ответил Лондон. – Обнаружили активированные хроносрезы. Очевидно, Шаламов и Мальгин вошли туда. Мы идем за ними».
«Не сходите с ума! Вы застрянете!»
«Не застрянем, дед, – вставил мыслеслово Дар. – Хроники активированы не так, как раньше, с поворотом времени. Это действительно входы в тоннели, которые ведут к черной дыре. Мы попытаемся догнать ушедших и вернуться».
«Мне кажется, вы делаете ошибку».
«Сынок, ты уверен, что эта дорога приведет тебя куда надо?» – прилетела мысль князя.
«Да, отец!»
«Дорога… – хмыкнул Железовский. – Русские испокон веков называли дорогой то бездорожье, где собирались проехать. Ну и родственнички мне достались, один рисковее другого!»
«До связи, джентльмены, – попрощался Лондон. – Ждите нашего возвращения и не психуйте».
Они посмотрели друг на друга.
– Я никого там не вижу, какой вход выберем?
– Этот! – без колебаний указал Дар на более яркую картину, в которой жил динозавр.
– Пошли.
Один за другим они нырнули в светящийся прямоугольник, пробили тонкую упругую пленку некоего силового поля, предохраняющего хроносрезы от схлопывания, и оказались в другом мире.
В ноздри ударил незнакомый аромат. Воздух был напоен странными запахами, густой и плотный, но дышать было легко.
Справа за рощей деревьев с перекрученными стволами и шапками белоснежной пены – листвы на ветвях – начинались горы, вершины которых, покрытые льдом, сверкали всеми оттенками голубого цвета.
Впереди начинался спуск в узкую долину, поросшую шаровидным цветущим кустарником темно-сиреневого цвета, по дну которой текла река. Долина уходила к горизонту и вливалась в ущелье, прорезавшее стену гор.
Слева начинался пологий подъем к вершине холма с какими-то живописными развалинами.
Динозавр, закованный в зеркально-ромбовидную броню, сидел за грудой камней, упираясь передними лапами в громадный валун, и внимательно смотрел на пришельцев янтарно-прозрачными узкими глазами с вертикальным зрачком. В глазах его светился ум и неподдельный интерес, и Дар внезапно сообразил, что перед ними разумное существо!
Он оглянулся.
За спиной висел туманно-серый шар: таким из этого мира виделся выход в родную Вселенную.
Лондон понял его взгляд по-своему:
– Не бойся, эта зверюга нам не помешает, уйти мы всегда успеем.
– Я не боюсь, – покраснел молодой человек, – но эта… этот страж понимает нас.
Динозавр открыл пасть, стрельнул раздвоенным языком и закрыл. Судя по всему, этот жест означал улыбку.
В головах людей зашипели-забормотали тихие голоса, слились в один:
«Мы-я приветствовать вы наша граница… мы-я надеяться понимать вы… мы-я удивлять… вас много сразу… такой не быть никогда ране… вы понимать мы-я?»
«Похоже, ты прав, – перешел на мыслесвязь Лондон, – по сути он говорит, что мы не первые. Значит, Дан и Клим где-то здесь».
«Он знает наш язык?»
«Едва ли, он просто читает наши мысли и вытаскивает наиболее подходящие слова».
«Мы понимаем вас, – обратился к разумному динозавру Дар. – Мы ищем своих друзей, двух мужчин и девушку… женщину. Куда они пошли?»
«Мы-я просить прощение… говорить медленно… мы-я плохо понимать быстро… повторить медленно… спасибожалуйста…»
Дар нетерпеливо повторил:
«Мы ищем друзей, таких же, как мы, людей. Их трое: двое мужчин и женщина. Куда они направились?»
«Вы приходить-уходить люди… мы-я не понимать причина… быть один, долго, и уходить, быть два, уходить один, быть еще два… нет выход, быть вы два…»
«Шаламов появлялся здесь не один раз, – перевел речь динозавра Лондон. – Сначала он был с кем-то, очевидно, с дочкой Клима, потом вернулся на Землю, где и сразился с вами. А потом сбежал сюда уже с Климом. Мы догоним их».
«Мы не знаем, где их искать».
«Скорее всего путь у нас один – вперед. По-видимому, этот мир – зона перехода в тоннель, ведущий в черную дыру. Кстати, не мешало бы выяснить, в какую именно. Наверняка зона пространственно ограничена и сама собой переходит в тоннель».
«Жаль, что здесь не стоит указатель: направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – богатым будешь, прямо пойдешь – пропадешь ни за грош».
Лондон засмеялся.
«Камни на распутье бывают только в сказках. Нам они не нужны. Этот зверь не зря сидит у входа, он либо привратник, либо страж, предназначенный ждать путников и указывать дорогу».
«Или не пускать».
«Посмотри на него: он страдает от одиночества и жаждет побеседовать с любым, кто появится».
«У нас нет времени беседовать с ним».
«Пару вопросов задать можно».
Лондон сделал несколько шагов к гигантскому динозавру, смотревшему на него сверху вниз мерцающими глазами, в которых действительно плавилась необычная печаль.
«Кто ты и зачем здесь сидишь? Кого ждешь?»
«Мы-я последний из Ушедших, – почти без акцента ответил динозавр. – Страж Горловины. Жду Вершителя. Он придет, и я уйду за Ушедшими».
«Здесь недавно были два Вершителя, хотя и совсем разные. Помоги отыскать их, и обретешь желанную свободу».
«Мы-я никогда не быть свободно. Так есть закон: что иметь начало – иметь конец. Мы-я есть конец. Цивилизации исчезнут. Звезды погаснут. Свет сменится тьмой. Что останется? Только память вечности. Мы-я – память».
«Ты философ, однако».
«Я просто жду».
«Что ж, если такова твоя судьба – жди. Нам же надо догонять ушедших вперед. Как сделать это быстро?»
«Все зависит от силы вашего желания. Ваш путь – туда. – Динозавр протянул лапу к ущелью. – Но хочу предостеречь: не переходите границу Черного Предела, иначе не вернетесь».
«Спасибо, дружище, постараемся не перейти».
«Желаю удачи. – Динозавр все увереннее формулировал свои мысли. – Ни пуха ни пера».
«К черту!» – ответили оба.
«Как насчет полета? – поинтересовался Лондон. – Лететь сможешь? Или я понесу тебя?»
Вместо ответа Дар медленно поднялся в воздух, завис над землей.
«Понятно, – хмыкнул бывший комиссар безопасности, – это упрощает задачу. Не отставай».
Лондон тоже взвился в воздух и помчался к горам, держась над серединой долины. Дар последовал за ним.
Динозавр проводил их задумчивым взглядом, уронил тяжелую уродливую голову на лапы, уснул. Но вскоре пошевелился, открыл глаза, поднялся на холм, к развалинам. Долго смотрел на ущелье, где скрылись земляне, затем решительно затопал в ту же сторону.
Долину пересекли быстро, углубились в ущелье с прозрачно-голубыми слоисто-ледяными стенами. Ущелье петляло, суживалось. Его стены постепенно темнели, голубизна и прозрачность льда сменились серой, фиолетовой и бурой плотностью горных пород. Небо над головой тоже потемнело, из сиреневого стало багровым и коричневым. Подул ветер – в спину.
Лондон замедлил полет.
«Ничего не чувствуешь?»
«Ветер…»
«Да, это эффект соединяющихся сосудов с разным давлением газов. Я имел в виду другое».
Дар прислушался к своим ощущениям. Летать свободно ему не приходилось, поэтому на поддержание процесса уходило почти все внимание. Сознание подключило резервы психики, перешло на уровень озарения. Показалось, что откуда-то из подземелья доносится тоненький девичий голосок:
– Да-а-а-ар…
«Я слышу!»
«Молодец, поймал ментальное эхо. Мы на верном пути. Они проходили здесь совем недавно, какие-то минуты, если не секунды назад».
Ущелье внезапно сжалось, нырнуло под землю, превратилось в тоннель с чешуйчато-ребристыми фиолетовыми стенами.
«Держись ближе. Не отставай».
Ветер усилился. В воздухе замелькали серебристые тающие нити, будто в тоннеле началась странная метель.
Снова Дару послышался далекий голос Дарьи. Он резко увеличил скорость полета и едва успел затормозить, вылетев на край пропасти.
Тоннель кончился, выведя путников в гигантскую пещеру с мерцающими необычным красивым узором стенами.
Впрочем, это была не пещера.
Озарение все еще поддерживало молодого человека, и он увидел-ощутил бездну, свернутую впереди в тугой черный с бешено крутящимися паутинками света вихрь. Это, очевидно, и была граница Черного Предела, о которой предупреждал страж Горловины, или горизонт черной дыры.
Удар в спину!
Взмахнув руками, Дар едва не свалился в пропасть. Но его удержала сильная рука Лондона.
«Не спеши в пекло поперек батьки! Нам туда не надо!»
Удар в спину оказался порывом ветра из тоннеля. Бездна высасывала из него воздух, и в такт пульсациям призрачного вихря «на горизонте» порывы ветра то ослабевали, то усиливались. Но если бы ветра не было, дышать здесь было бы нечем.
Затем Дар ощутил небывалую абсолютную тишину этого мира и в недоумении посмотрел на спутника:
«Я ничего не слышу!»
«Мы находимся в пространстве с другими метрическими и физическими характеристиками. Человеческие чувства здесь почти не работают, переходи на паранормальную энергетику, включай резерв на всю катушку, а то долго не продержишься!»
Дар послушно отдался стихии внутреннего пси-резонанса, и сразу диапазоны его видения расширились. Он ощутил всю глубину клокочущей бездны, которая представляла собой черную дыру, почуял ее мощь, уловил биение пульса жизни и мысли внутри нее.
«Святые наставники!»
«Не смотри на нее! Одуреешь! Думай о решении главной задачи!»
Дар очнулся, с трудом привел мысли в порядок, сбрасывая с себя липкий, дурманящий, засасывающий взгляд черной дыры. Попытался не думать о бездне, начал всматриваться в удивительную структуру «пекла» – пограничной зоны черной дыры. Внимание привлекли три постепенно гаснущих луча, похожих на следы метеоров в атмосфере Земли. Они летели один за другим и казались странно живыми, теплыми, волнующе знакомыми, как воспоминание о детстве. Первый след-луч был золотистым, второй багровым, третий голубовато-зеленым.
– Даша! – беззвучно прошептал молодой человек, бросая в черную пропасть мысленный зов.
Ответ пришел спустя мгновение:
«Дар! Любимый мой! Где ты?!»
– Я иду за тобой, родная!
Лондон едва успел схватить парня за руку.
– Стой, торопыга! Оттуда возврата нет!
Дар рванулся.
– Я догоню их! Вон они летят!
– Вижу, не спеши, надо сначала придумать, как вернуться обратно.
«Привет, спасатели! – прилетела из бездны чья-то выразительная мысль. – Чрезвычайно рад вашему появлению!»
«Клим?! – отозвался Лондон. – Мы видим тебя и твоих спутников. Подскажи, как вытащить вас оттуда».
«Мы падаем на эргосферу коллапсара. По-видимому, это балдж – главная черная дыра нашей Галактики, если судить по ее полю тяготения. Прямой путь вам заказан – станете такими же пленниками черной дыры, как и мы. Я смог только приостановить падение, на большее не хватило сил, да и Дан сопротивляется, мешает. Если сможете – протяните мостик, я попытаюсь зацепиться, но будьте осто…» – Мальгин вдруг замолчал, будто выключил передатчик.
«Метеорные следы» – свидетельство падения двух магов и Дарьи в черную дыру – потускнели, стали едва заметными.
– Они сейчас исчезнут! – скрипнул зубами Дар. – Мы должны их спасти!
– Нужен мост.
– Какой мост?!
– Энергетический, силовой. Оставайся здесь. Я организую «струну», будешь удерживать меня.
– Как?
– Представь, что держишь меня за руку, и цепляйся за край обрыва. Сможешь?
– Не знаю… – Дар вдруг испугался, что они опоздают и Дарья навсегда исчезнет в черной пучине. – Смогу!
– Тогда крепись!
Лондон «подал руку» – на мысленно-волевом уровне. Дар «протянул» свою. Произошло нечто вроде короткого замыкания: энергосистемы обоих объединились. Затем Лондон прыгнул с обрыва в бездну и превратился в поток лунного света, унесся к горловине черной дыры, оконтуренной призрачным световым вихрем.
Прошла секунда, другая…
Дар напрягся, «растопырился» в пространстве, цепляясь за ребра и неровности края тоннеля, и вовремя: чудовищный рывок едва не выдернул его из устья тоннеля в пропасть! Сознание померкло. Дар застонал, понимая, что силы на исходе и что сейчас он «выпустит руку» Лондона.
«Майкл!»
«Поднапрягись, парень! – донесся ответ. – Еще чуть– чуть… мне не хватает какого-то сантиметра… я их вижу…»
«Нам нужна помощь… я не могу…»
«Потерпи, дружок, скоро все кончится».
Перед глазами завертелись огненные колеса.
– А-а-а! – беззвучно закричал Дар, чувствуя, как мышцы рук и ног начинают рваться, а сердце вот-вот лопнет от напряжения.
В голову вдруг проникла струйка свежести, неся с собой облегчение и горячий разряд энергии.
«Держись, чистодей! – раздался в голове гулкий мыслебас Железовского. – Мы уже на подходе!»
«Дед?!» – изумился Дар.
«И не один!»
Дар почувствовал приближение какого-то массивного живого существа. Пол тоннеля под ногами начал вздрагивать. Затем в зыбком свете стен показалась апокалиптическая фигура гигантского ящера. Это был страж Горловины, с которым несколько минут назад – или часов? суток? – беседовали гости. А верхом на нем восседал Аристарх Железовский собственной персоной. Глаза математика пылали, как два факела, вставшие дыбом волосы образовали корону вокруг головы, лицо светилось изнутри такой незыблемой уверенностью и спокойствием, что Дар невольно расправил плечи.
«Как ты вовремя, дед! Помоги вытащить наших, присоединяйся».
«Это мы мигом!»
Дар почувствовал мгновенное облегчение, будто с плеч сняли тяжелую ношу, но радоваться помощи не было времени. Пока Железовский и Лондон обменивались только им одним понятными смысловыми «картинками», он нащупал соединявшую всех троих энергосиловую «струну» и шагнул на нее, как на вибрирующий, готовый в любой момент рухнуть в пропасть мост.
Тело свело судорогой.
Он стиснул зубы, чтобы не закричать от боли, сделал шаг, другой, побежал…
«Ты куда?! – спохватился Железовский. – Вернись! Ты не выдержишь перехода!»
Но Дар не отозвался. Он уже набрал скорость и превратился в тающий «метеорный след», устремившийся в самое сердце черного вихря. О себе он в этот момент не думал, думал о той, которая любила и звала его.
Сознание тоже сжалось в линию. Все мысли и чувства отступили за пределы одного-единственного желания – догнать падающих в черную дыру, дотянуться, вцепиться, вытащить из бездны! Душу объяла небывалая пустота, и из этой пустоты послышался необычайно мягкий и глубокий голос:
«Ты не боишься?»
«Чего?» – ответил кто-то внутри Дара вопросом на вопрос.
«Смерти, небытия».
«Нет!»
«Но ты можешь погибнуть».
«Я хочу спасти ее! И отца!»
«Даже ценой жизни?»
«Без нее моя жизнь не имеет смысла!»
«Жизнь вообще не имеет смысла. Но ты имеешь право на личную позицию. Желаю удачи».
«Кто ты?!»
Неизвестный собеседник Дара рассмеялся.
«Иногда меня называют Принципом оптимизации реальности, иногда Богом данного мгновения. Как кому нравится».
«Если ты Бог – помоги мне!»
«Зачем? Ты и сам справишься… если захочешь».
«Я хочу!»
«Не сомневаюсь. До встречи, будущий Вершитель».
Пустота перестала смотреть на Дара и оценивать его возможности, голос пропал.
Дар опомнился, усилием воли вернул себе способность ощущать пространство и время.
«Мостик», созданный Майклом Лондоном, закончился. Впереди загорелся тусклый багровый глаз, вокруг которого выросли «ресницы» извилистых молний. Граница Предела, вход в черную дыру. В багровом свете медленно гасли три «соринки» – паутинки света. Они были невероятно далеко… и совсем близко, если верить ощущениям. Их и «пальцы руки» Лондона разделяло расстояние всего в доли миллиметра – по впечатлениям Дара, и в то же время – колоссальная бездна гравитационных сил!
«Хватайся!»
Дар вцепился своей мысленной «рукой» за «руку» Лондона, прыгнул вперед изо всех сил…
Тело пронзил миллион молний!
Боль почти погасила сознание!
Но он все-таки дотянулся до чьей-то «руки» – это была мысленная «рука» Мальгина, – дернул ее на себя…
Последнее, что он услышал, был крик жены:
– Да-а-ар! Милый! Держись!..
