Замысел найти ДД и выработать с ним план действий окончательно созрел к вечеру, когда Юстина в очередной раз заявила по телефону, что не может связаться с Устей.

Прохор выругался в душе, понимая, что время уходит, а у них нет ни одной идеи, способной изменить ситуацию во втором числомире.

– Всё равно пробуй.

– Не бесись, я не виновата.

– Я не бешусь, я переживаю. Когда тебя ждать?

– Буду к девяти. Купил, что я просила?

– Купил. – Прохор не стал признаваться, что в магазине на него напали «шестёрки» Охотников. – Я потушу овощи или приготовлю овощное рагу.

– Сделай милость. – Юстина выключила телефон. Она тоже была расстроена отсутствием результата и говорила суше обычного.

Прохор вернулся к компьютеру, доделал расчёты нового материала, обещанные завлабу, потом торопливо покрошил овощи на сковороду и поставил её на плиту. Тут его и осенило прыгнуть в Бездны и поискать ДД.

Подготовка заняла ровно столько времени, сколько тушились овощи.

Прохор торопливо попробовал рагу, показал сам себе большой палец, оценив вкус блюда, озаботился присутствием стакана минералки на столе и прилёг на диван. Можно было до возвращения Юстины побегать по числопаутине.

В принципе он уже обошёл ближайших «родичей», начиная с пятого и кончая семнадцатым: они с Прохором-2 поделили визиты, второй взял чётных, а ему достались нечётные. Поэтому не было необходимости навещать их ещё раз. Трое «братьев» поняли его предупреждение сразу, поверив в существование Числовселенной, остальным пришлось читать лекции о реальном порядке вещей, но никто из них спорить с «лектором» не стал, несмотря на мистическое появление в голове «духа» из одиннадцатого числомира.

К сожалению, немногие из них имели возможность нанять телохранителей, а половина и вовсе была не знакома с Саблиными, коих искал по числомирам Данимир с той же целью: уговорить «родичей» создать отряды самообороны.

Какое-то время Прохор колебался – не зайти ли ко второму «родичу». Но мысль, что он может не успеть до возвращения Юстины найти ДД, вернула его к первоначальному замыслу.

Тем не менее, проверяя кондиции, Прохор поначалу на минутку «заскочил в гости» к Прохору-1111, с которым познакомился в Узилище.

Прохор «четыре единицы» в своём числомире служил во внешней разведке в звании майора. Фамилию здесь он носил Смирманящий и жил в Москве. Судя по окружению и разговорам, он в настоящий момент находился на совещании у старшего по званию, и отвлекать его своим появлением Прохор не стал. Передохнув немного, он сосредоточился на самом глубоком в своей жизни погружении в Бездны. До этого случая он считал главным своим достижением нырок в восьмизначный Армстронг, мир которого представлял собой гигантскую каплю воды.

Скольжение вдоль трансперсональной линии «родственников» в глубины Числовселенной заняло определённое время. По ощущениям математика, весь переход из родного одиннадцатого числомира в мир-4679307774 занял не менее десяти минут.

Перед глазами забрезжил тусклый рассвет, и он выплыл в голове «родича», не представляя, кто это может быть.

К его удивлению, Прохор-4679307774 в отличие от «родича», живущего в воде, оказался человеком. Но жил он в таком странном мире, представить который математику не удалось бы никогда.

Это был мир текучей постоянной изменчивости. Что бы ни сделал Прохор из десятизначного мира Армстронга (его имя – Плили-Симилив заставило путешественника улыбнуться, и, похоже, фамилии местный «братец» не имел вовсе), что бы ни говорил, его действия и речи зримо изменяли здешнюю эфемерную реальность, насыщенную таинственной кипучей жизнью.

Город в этом мире представлял собой скопление мыльных пузырей правильных геометрических форм, постоянно эту форму меняющих. Здания не исчезали в никуда, но чуть ли не каждую секунду сотрясались – как в фантастических фильмах типа «Матрицы» – и, повибрировав несколько мгновений, становились другими.

Точно так же трансформировались и другие объекты здешней числореальности: автомобили – на автомобили не похожие, летательные аппараты, башни и арки, лопасти антенн и решётки технических сооружений. Не меняли форму только жители этого мира – люди, спокойно взирающие на кипение вибрирующего пейзажа, а также своей одежды, входящие в средства передвижения и выходящие из них.

Но самое большое потрясение ждало Прохора чуть позже, когда носитель его «родственной линии» Плили-Симилив взобрался на мерцающем лифте на самый верх здания, чем-то напоминающего старинную «сталинскую» высотку в Москве.

«Родич» вышел из лифта, огляделся и занял одну из прозрачных кабинок, выступающих из фасада башни своеобразными выпуклыми колбами. Тут Прохор и увидел город, в котором обитал его дальний «брат».

Город, то есть скопление мерцающе-живых строений, венчало нечто вроде гигантской скалы, выступающей из плохо просматриваемых глубин, в которых тонуло основание скалы. А скалу эту окружали другие такие же скалы, чуть выше или чуть ниже, уходящие рядами в туманное марево, в мерцающую бесконечность. Освещало скалы висящее в перламутровом небе солнце, похожее на розовый пузырь эллипсоидальной формы. Если приглядеться, оно очень медленно поднималось вверх, становясь ярче. Вполне возможно, этот подъём светила означал здесь наступление дня.

«Родич» Прохора снял с себя нечто вроде мерцающего пузырящегося балахона, оставаясь в одних облегающих чресла зеркальных трусах и сапогах, и подставил лицо и грудь под лучи светила.

Вероятно, это означало некий ритуал, но с чем он был связан, догадаться было трудно. Люди в соседних колбах делали то же самое, что и Плили-Симилив: раздевались, разводили руки в стороны и некоторое время загорали в лучах розового солнца.

Прохор рискнул зайти в его «блок памяти».

Однако сделать это ему помешала реакция «родича»: тот его почуял! Вздрогнув, остановился, прислушиваясь к себе, опустил руки. Губы его шевельнулись, произнося какую-то фразу на птичьем языке, не похожем ни на русский, ни на английский, ни на какой-нибудь другой.

– Прл… Симирл… – разобрал Прохор, блокируя своё мысленное присутствие.

– Прл… Симирл? – повторил «родич».

Прохор понял, что носитель пытается назвать его имя!

«Прохор Смирнов, – осторожно назвал он себя. – Не пугайтесь, ради бога, я ваш родственник из другого числомира».

Но Плили-Симилив и не думал пугаться. Он торопливо натянул балахон, вытащил из плеча шнур с блестящей иглой и воткнул иглу прямо себе в ухо, словно собирался проткнуть засевшего там «духа».

В голове «родича» поднялась мысленно-звуковая буря, понять смысл которой Прохор даже не пытался.

Плили-Симилив что-то проговорил, прислушался к возникшей в голове певучей фразе: ему ответили!

Прохор понял, что хозяин разговаривает с кем-то по мобильному телефону. В ответ кто-то внимательно посмотрел на гостя, причём изнутри психики «родича».

Прохор инстинктивно приготовился сбежать, помня прошлые стычки с Охотниками, но вокруг него возникла ажурная стеклянно-прозрачная сфера, напоминая формой эргион, и в объёме сферы зазвучал тонкий голосок: жди!

Говорили по-русски.

Тем не менее он рванулся из сферы наружу, пробуя её прочность, и вызвал новый голосок:

«По… жди».

«Ждать?» – вышел он в поле сознания «родича».

«По… жжда… жда… жда», – эхом откликнулся щебечущий голосок.

«Жду».

Плили-Симилив достал из каких-то закоулков балахона два перламутровых пузыря, пришлёпнул их на уши. В голове его родились гудочки и звоночки, объединяясь в нечто вроде мелодии. Видимо, он просто прицепил наушники плеера и теперь слушал местную музыку.

Не обращая внимания на людей, входящих в прозрачные кабинки «для поглощения света», он вернулся к лифту и спустился на первый этаж здания. В холле – тающем на глазах и восстанавливающемся каждое мгновение в иных геометрических композициях, он сел в одно из кресел, окружённых колоннами, и стал ждать, качая плечами в такт мелодии, звучащей в голове.

В холле было полно людей, одетых в сверкающие, тающие и «горящие» балахоны, но зону кресел потоки пешеходов обтекали, лишь изредка заглядывая за колонны и тут же растворяясь в толпе.

Сами колонны то становились прозрачными, то превращались в текучие дымы, то в твёрдые фермы, но на это никто не обращал внимания. Жители десятизначного мира Армстронга изначально принимали изменчивость своего мира как реальный порядок жизни и спокойно относились к любой его трансформации.

Из толпы снующих вокруг колонн пешеходов вынырнул мало чем отличимый от них абориген. Он был чуть выше Плили-Симилива и массивнее. Увидев его, скучающий «родич» Прохора вскочил, и они коснулись друг друга сжатыми кулаками.

– Дуа… Дуа, – прощебетал Плили-Симилив.

В глазах местного жителя мигнули насмешливые огоньки. Он растянул губы до ушей и проговорил тонким голоском:

– Не узнаёте?

Прохор оцепенел, не ожидая сюрприза.

– Возьмите его под контроль, – продолжал абориген Дуа-Дуа (ДД! – сообразил Прохор), – а то убежит. Это легко делается.

Прохор напрягся, занял «пространство мысли» «родича».

– Как вы… не понимаю… я собрался вас искать… как вы меня нашли?

– Сядем, – предложил Дуа-Дуа, кивнув на два пустующих кресла. – Я предполагал, что вы попытаетесь погулять по экзотам, и приготовился к вашему визиту заранее. Нашёл вашего «родственника», его зовут…

– Плили-Симилив.

– Молодец, я в психике своего носителя, – Дуа-Дуа небрежно обвёл своё лицо пальцем, – разобрался не сразу. Что привело вас в десятизначный Армстронг?

Прохор невольно кинул взгляд на вздрагивающий как гора мыльной пены зал.

– Таглиб сказал, что вы нашли устойчивый резонанс…

– Это один из квазиустойчивых узлов Числовселенной, в Безднах их достаточно. Я доходил до четырнадцатизначных Капрекаров.

Прохор с недоверием посмотрел на мерцающего собеседника.

– Это же… триллионные миры…

– Устойчивые превалитеты есть и глубже. Но до миров Владык я так и не добрался. – Дуа-Дуа изобразил какую-то сложную мину. – Возможно, я ищу не там.

– В каком смысле? – пробормотал Прохор губами «родича», ошеломлённый масштабами путешествий академика.

– Возможно, их миры ближе, но сами они не люди.

– А кто?

Дуа-Дуа снова растянул губы в улыбке.

– Жизнь существует не только на Земле, друг мой, вы это знаете. Тот же Глыба, посредник между Администраторами и операторами, не является человеком. В нашей Галактике более двухсот миллиардов планет, и около десяти процентов из них заселены.

– Откуда вы…

– Знаю, Прохор Кириллович, знаю, я уже более тридцати лет путешествую по числопаутине, встречался и с жителями Земли, которые всё-таки не везде являются людьми, и с жителями других планет. Вот я сейчас и думаю: может, и в самом деле Владыки – жители других миров? Может, даже не из нашей Галактики?

– Вы нам этого в Роторуа не говорили.

– Не хватило времени. Вы освоили процесс трансформирования вещей?

Прохор вспомнил свой недавний опыт применения формотранса в магазине.

– Освоили.

– Надеюсь, эти навыки принесут пользу. Но к делу. Зачем вы искали меня? Да ещё таким экзотическим способом? Всё, что я узнаю, передаю вам через Таглиба. А если бы я не подготовил вам площадку для остановки? Ваша мысль-воля могла бы покалечить вашего «родственника» здесь. Миры Бездн за границами миллионных миров очень хрупки.

– Покалечить? – не понял Прохор. – В каком смысле?

– В самом прямом. Нашу высадку в психике «родственников» в мирах числовых глубин образно можно сравнить с выстрелом в голову. Энергетика обитателей Бездн на порядки слабее энергетики жителей Первомиров, до сотни включительно. Мы для них были бы магами, появись мы здесь в физическом облике. Каждое наше движение порождало бы реакцию окружающего пространства. Вот так примерно.

Дуа-Дуа шлёпнул ладонью по подлокотнику соседнего кресла, и оно… буквально расплескалось на ручьи и брызги, словно было слеплено из бежево-жёлтой жидкости, образовало лужу.

На трансформацию кресла обратили внимание седоки в других креслах, и Дуа-Дуа поспешил вернуть ему былую форму: вытянул вперёд ладонь, боднул лбом воздух.

Лужа, оставшаяся от изменённого кресла, вскипела и приобрела форму кресла.

– Теперь понимаете?

– Я… не знал…

– Если бы вы ворвались в сознание вашего носителя как метеор, он мог расплескаться точно так же, как это устройство для сидения. Миры двенадцатизначных Капрекаров чуть поустойчивее, всё-таки вложенные в них математические транзакции, позволяющие числам становиться самопорождёнными, имеют значение для реализации устойчивых резонансов. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Я искал вас… – Прохор с трудом собрался с мыслями, – потому что у второго «родича» исчезла жена… и у его друга Данияра… Мы считаем, что их захватили Охотники.

– Вероятно.

– Вы… знали?

– Такое впечатление, что вы осуждаете меня за это. – Дуа-Дуа в третий раз показал свою широкую улыбку. – Да, мне сообщили, и я тоже пришёл к выводу, что к похищению причастны исполнители приказов Глыбы. По моим данным, во второй Ф-превалитет перебрасываются десант-группы из миров, где сидят Администраторы. Там, собственно, и будет решаться судьба Числовселенной. Идея завладеть Первичным формотрансом прочно засела в мозгах Владык, и они сделают всё, чтобы добиться цели.

Прохор поёжился.

– Значит, мы… не сможем им помешать?

– Я этого не говорил. Надо не только создавать команду для защиты второго Прохора, но и свою десант-обойму, которая смогла бы добраться до Владык и… м-м… нейтрализовать их. – Дуа-Дуа помолчал, мерцая, как призрак. – Ну или хотя бы до Администраторов, курирующих реализацию планов своих хозяев. Местонахождение двух из них я знаю, а всего их семеро.

– Они в своих мирах… президенты?

– Президенты приходят и уходят, а миллиардеры, основатели олигархических династий, остаются. Почти все Админы – олигархи.

– Но ведь мы не можем перемещаться физически…

– Этого и не требуется, достаточно вселяться в нужных людей, живущих в других числомирах, а вы это уже умеете делать. К тому же вам дали оружие.

– Эргион.

– Эргион хорош как модуль числоперехода, но до настоящей меркабы ему далеко. Я изготовил и оставил в мирах, где живут Админы, копии меркабы и дам их координаты, чтобы вы их нашли при необходимости. Остальное будет зависеть от вас, от вашей решимости и воли.

– Нам нужен проводник.

– Он есть, это Таглиб… и его «родичи» в других мирах.

Прохор понял, что ДД давно определил, что будет делать каждый из формонавтов, и подготовил план действий на случай мобилизации. Но почему он сам не хочет принимать участие в борьбе с Владыками?

– Потому что я ищу прямой выход на них, – ответил Дуа-Дуа, словно прочитал мысли собеседника.

Если бы Прохор сидел рядом с ним в своём теле, он бы покраснел.

– Извините…

– Не отвлекайтесь, все мы задним умом крепки. И успокойте вашего второго «брата», его жена будет цела и невредима до тех пор, пока он не выполнит задание операторов транзакций.

– Кого? Разве Устю захватили не Охотники?

– Кроме Охотников, существуют другие программы, с более широкими полномочиями – операторы. Но и с ними можно справиться. Итак, запоминайте: Администраторы, отдающие приказы Глыбе, вы знакомы с его предшественником, – обитают в сто одиннадцатом числомире и в двести двадцать втором. Админ-111 – глава оружейного концерна в США, Админ-222 – турецкий паша, живёт в Эскишехире, владеет всеми СМИ в Турции. С ним вынуждены считаться все государственные и силовые структуры.

– Вы хотите, чтобы мы их… ликвидировали?

Дуа-Дуа потемнел.

– У вас нет выбора, друг мой. Или вы их, или они вас.

Прохор помолчал, собираясь с мыслями.

Его «родич», волю которого он подавил, сидел смирно и не помышлял о сопротивлении. Что косвенно доказывало истинность утверждений ДД: двойники Прохора в мирах, сформированных большими числами, были психически слабее жителей Первомиров.

– Я понял, будем думать. Ещё вопрос можно?

– Конечно.

– Вы заговорили о каких-то других операторах…

– В принципе все агенты Владык являются операторами воздействия, но разного уровня.

– Кому они подчиняются? Только Глыбе?

– Схема управления Владык достаточно проста. Они отдают приказы Администраторам, те транслируют их главному оператору Пункта Пограничного Контроля, то есть Глыбе, он спускает их ниже, на уровень исполнителей. Это и есть операторы транзакций. Ещё ниже по уровню оперирования находятся Охотники, устранители препятствий, наблюдатели и прочая мелкая шелупонь.

Прохор попытался изобразить усмешку.

– Кое с кем из шелупони я знаком.

– Ну-ну?

Прохор коротко рассказал о своей стычке с бандитами в магазине.

– Странно, – качнул головой Дуа-Дуа. – Это явно были линейные операторы типа устранителей. Налицо снижение уровня воздействия. Для вашей нейтрализации полгода назад Глыба посылал в одиннадцатый превалитет более серьёзную команду. Зная ваш потенциал, новый Передающий Приказы должен был послать для ликвидации операторов повыше классом.

– Может, ему показалось, что этого достаточно?

– Ерунда, он хоть и новичок в подобных делах, но должен обладать всей полнотой информации и наверняка знает, что делал его предшественник. Ладно, я понял, поинтересуюсь у моего информатора.

– Кто он, если не секрет? – полюбопытствовал Прохор.

– Секрет, – сделал квадратное лицо Дуа-Дуа. – Но вам признаюсь: это трансперсональный «родственник» Таглиба Рахмана из сто одиннадцатого числомира. Как оказалось, он служит у первого Администратора Владык юристом и знает многое. Администратор считает его доверенным лицом.

– Супер!

– Вы даже не представляете, как мне повезло. Я получаю такие сведения, о каких можно только мечтать. Хотя кое-что недоступно и ему. К примеру, кто такие Владыки и где они обитают, ему выяснить не удалось. Администратор, Джейсон Вротшильд, ни разу не завёл об этом разговор и при своём юристе с Владыками не общался.

– Сам не знает?

– Не исключено. Хотя должен знать. Мне осталось проверить резонансы двух десятков больших чисел, даже очень больших, и если я и там не найду резиденций Владык, придётся менять концепцию.

– Что они не люди?

– Вариантов немного, однако самое плохое, что в этом случае придётся перестраивать стратегию борьбы с этой напастью, а это неизбежная потеря времени.

– А о каких резонансах идёт речь? – жадно спросил Прохор, в котором заговорил математик. – Не боитесь, что провалитесь в Бездны и не вернётесь?

– Боюсь, – сказал Дуа-Дуа серьёзно. – Но риск того стоит.

– Там, наверно, уже и людей нет, в глубинах?

– Люди везде остаются людьми, за очень редким исключением.

– В мире водяной капли…

– Да, на водяной планете, в деревомире, на планете с миллионами вулканов и лавовых полей, короче, где миры весьма далеки от земной реальности. Чем глубже погружаешься в Бездны, тем чаще встречаются хомуники – разумные медведи, крысы, насекомые, встречаются даже разумные слоны. Но все они сосуществуют с людьми.

– Вы встречались с ними?

– С медведями и слонами. Забавные ребята.

– Где? Далеко?

– Не очень, ближе этого числомира, где мы с вами беседуем и где я устроил нечто вроде промежуточной базы для исследования Бездн, – в циклических девятизначных. Но пора бежать, я тут проездом, ваш «родич» позвонил моему, и я, поскольку отдыхал здесь, пришёл. Мог бы и не прийти, если бы меня здесь не было. Ещё вопросы есть?

– Сотня! – опомнился Прохор, готовый бесконечно слушать рассказы ДД о походах в Бездны.

Дуа-Дуа взмахнул руками, начиная раскачиваться, корчить рожи и кудахтать, как курица; по-видимому эта метаморфоза означала у здешних обитателей смех.

– Любознательность – вещь полезная, до тех пор пока она не становится опасной для окружающих. Обещаю ответить на ваши вопросы в более привычной обстановке.

Откуда-то прилетел глухой подземный гул.

Холл здания, пол, колонны и кресла потрясла крупная вибрация.

Все разговоры вокруг смолкли, снующие челноками и потоками пешеходы замерли, вытянув шеи.

Гул закончился длинным затихающим стоном, будто под землёй скручивали металлическую раму, и всё стихло.

Движение вокруг колонн возобновилось, послышались залпы восклицаний, птичий гомон, толпа забурлила с новой силой.

– Война, к сожалению, идёт и здесь, – погрустнел Дуа-Дуа, поднимаясь. – Изредка на столицу падает ракета, либо террористы устраивают скалотрясение. Иногда это заканчивается печально. Столицу уже несколько раз переносили.

– Столицу чего? – Прохор тоже встал. – России?

– В этом мире нет России, ну или она называется здесь иначе – Дориана. Местная метавселенная космосом не является, из Вечного Океана под нами растут гвари – скалы, на вершинах которых и появилась жизнь.

– А что значит – столицу переносили?

– Гвари способны выдержать землетрясение около семи баллов по нашим земным оценкам, но иногда они не выдерживают. Спасательные службы здесь развиты хорошо, успевают эвакуировать большую часть населения. Но не всех. До встречи в родном числомире, Прохор Кириллович. Ждите известий.

Дуа-Дуа повернулся и растворился в толпе горожан, спешащих куда-то по своим делам. Хотя что они искали в здании, было непонятно. На гостиницу или на какое-то учреждение оно походило мало, скорее – на профилакторий или больницу. Но так ли это на самом деле, узнать было не у кого, а рыться в памяти «родича» не хотелось, он мог пострадать.

– Домой, – вслух произнёс Прохор, с облегчением покидая мир, порождённый десятизначным числом Армстронга. Мир был, безусловно, интересен и необычен, но жить в нём Прохор не согласился бы ни под каким предлогом.