Глава 4

Кайлу было несоизмеримо труднее понять, куда он попал и что происходит вокруг.

Для него слова «цивилизация», «космос», «колониальный транспорт» являлись пустыми звуками, не несущими смысла.

Хьюго понял это еще в самом начале общения, поэтому он старался проявлять максимум осторожности. Характерные признаки деградации технических знаний грозили обернуться непреодолимой семантической пропастью, и перед андроидом возникла новая проблема: как наладить взаимопонимание с человеком, который, в силу неких обстоятельств, оказался вне техногенного окружения?

Сознание израненного юноши хранило лишь невежественные страхи да примитивные желания, возведенные в ранг жизненных целей.

Он дрожал от холода, но инстинктивно отползал в сторону, пресекая попытки андроида осмотреть его порезы.

— Сэр, у вас есть имя?

— Кайл… Меня зовут Кайл.

— А я Хьюго. Я ваш друг. Мое предназначение — служить людям, помогать им выжить.

Кайл продолжал смотреть на дройда с нескрываемым подозрением.

Он тоже не знал, что делать. От слабости кружилась голова, чувство голода хоть и исчезло, но и сытости он не чувствовал. К тому же ему было холодно до такой степени, что временами начинали стучать зубы.

— Кайл, ты не должен меня опасаться.

— Да не боюсь я тебя!.. — Юношей вновь начинало овладевать отчаяние. — Что тебе вообще нужно?

Хьюго понял — объяснять что-либо бесполезно. Кайл не поймет его. Но как поступить?

Его выручила биореконструктивная камера с разбитым колпаком.

Незаметно для Кайла андроид коснулся сенсора на приборной панели, и из множества отверстий внутри сложного комплекса аппаратуры начал выделяться усыпляющий газ.

Почувствовав приторный запах, Кайл закашлялся.

— Что это… — он не смог завершить фразу, напряженные мышцы внезапно расслабились, и голова юноши вдруг бессильно свесилась набок.

Хьюго бережно поднял его с холодного металлического пола и понес в сторону обнаруженных при недавнем осмотре бытовых помещений, предназначенных для временного проживания пробуждающихся колонистов.

В сложившейся ситуации он мог предпринять только один, рискованный, но, несомненно, направленный во благо человека шаг: вернуть Кайлу утраченные знания. Конечно, андроид не рассчитывал, что юноша сможет стать специалистом в какой-либо из технических областей, да этого и не требовалось. Стандартные обучающие программы, рассчитанные на развитие ребенка, дадут Кайлу общее представление о цивилизации, Земле, космических перелетах, сделают его адекватным в общении.

Иного выхода андроид не видел.

Бережно уложив юношу на койку в модуле реабилитации, он тщательно обработал его порезы, нашел герметичный пакет с одеждой, затем отыскал исправный компьютерный терминал и, включив его в сеть, протянул оптический кабель, подключив его в гнездо на своей груди.

Присев на край откидной койки, он достал набор электродов нехитрого внешнего импланта, прикрепил их к вискам и затылку Кайла и включил временную схему, объединившую терминал библиотечного процессора, систему Хьюго и разум человека.

По расчетам андроида, процесс прямой передачи данных в нейросетевые структуры коры головного мозга должен занять порядка десяти—двенадцати часов.

На всякий случай он приготовил несколько микроинъекторов со снотворным, если юноша вдруг очнется до завершения трансляции данных.

Хьюго понимал, что рискует. Он не знал, как отреагирует рассудок Кайла на полученную таким путем информацию, — ему оставалось лишь ждать и надеяться.

Деградация.

Страшный процесс регресса, потери знаний, который ведет к непоправимым последствиям.

К счастью, за миллиарды лет эволюции мозг человека развил определенные структуры, способные познавать новое . Несколько поколений регрессивного состояния, естественно, не могли повлиять на структуру человеческого мозга, и Кайл, как обычный ребенок, впитывал информацию, словно получал ее внове, в качестве личных впечатлений, но благодаря технологии прямой передачи данных процесс, обычно занимающий годы, удалось оптимизировать и сократить до нескольких часов.

Как правило, такая процедура проводилась в пятилетнем возрасте, после чего ребенок, получив базовые знания, продолжал развиваться самостоятельно.

Обоснованность подобного обучающего приема не вызывала сомнений.

Еще в двадцатом веке, когда развитие научно-технического прогресса приняло взрывообразные формы, человека все теснее начала окружать техногенная оболочка — комплекс различных приборов, механизмов, кибернетических устройств, без которых уже не мыслился нормальный быт, но тут возникала проблема так называемого «раннего развития», когда ребенок по достижении определенного возраста должен был обладать знаниями, соответствующими уровню выпускника средней школы, иначе его дальнейшее развитие резко тормозилось, жизнь теряла ощущение комфорта, а техника, призванная облегчить быт, оставалась непонятной.

Стремительно расширяющуюся пропасть между действительными знаниями и всевозрастающим уровнем сложности окружающих человека кибернетических устройств решили при помощи процедур прямой передачи определенных объемов информации в разум ребенка.

Именно эту апробированную и признанную безопасной технологию использовал Хьюго, чтобы устранить возникший между ним и Кайлом барьер непонимания.

Все остальные вопросы, связанные с техническим состоянием транспортно-криогенного модуля колониального транспорта «Эвенгард», судьбой колонистов, покинувших камеры низкотемпературного сна как минимум несколько десятилетий назад, он отложил до тех пор, пока не очнется Кайл.

Хьюго по-своему воспринимал мир. Он считал, что будет разумнее и справедливее, если они вместе, шаг за шагом приподнимут завесу забвения, опустившуюся над событиями прошлого.

В конце концов, Кайл мог оказаться одним из последних (если не единственным) представителем рода человеческого. Такую вероятность тоже не следовало отвергать, учитывая рисунок, на котором юноша изобразил мутанта.

Время. Все покажет время…

Сверившись с показаниями внутреннего хронометра, Хьюго отметил, что до окончания процесса остается еще пять часов.

Кайл спал, не подавая признаков чрезмерного возбуждения или беспокойства. Его дыхание оставалось ровным, пульс и давление крови выдавали стабильные показатели, что вселяло надежду на успешное усвоение информации.

Надежда.

Вероятность? Или производная нечеткой логики?

Хьюго тоже переживал стадию взросления, которая проходила стремительно и порождала массу новых вопросов.

«Вместе. Мы будем искать ответы вместе», — думал он, следя за жизненными показателями Кайла.

На этот раз пробуждение от странного сна воспринималось Кайлом совершенно иначе.

Исчез страх, и он больше не ощущал сотрясающей тело дрожи, хотя осталась слабость, а головокружение даже усилилось.

Юноша открыл глаза, но различал окружающие предметы сквозь непонятную дымку.

Укол микроинъектора в область шеи привел его в чувство, проясняя сознание

Мир вокруг разительно изменился. Кайл в первый момент испытал шок от осознания того, что четко понимает, где находится, не только различает окружающие его предметы, но и ясно представляет их предназначение.

Как будто все, что происходило с ним раньше, являлось долгим кошмарным сном и вот он, наконец, очнулся от многолетнего наваждения.

Рядом с ним, пристроившись на краю откидной койки, сидел андроид модели «Хьюго-БД12».

Мысль поразила, словно удар током.

Он смотрел на андроида, а в глазах росло недоумение, страх… хотя он прекрасно понимал, что именно с ним произошло.

А как же прошлое? Моя жизнь, память?!

Все осталось на месте, с той лишь разницей, что он теперь вполне осознавал — трудно обозначить термином «жизнь» то существование, которое влачила горстка мутировавших, изменившихся людей в руинах древней бункерной зоны.

Слишком много чувств и мыслей обрушилось на Кайла.

От перевозбуждения его зрачки расширились, казалось, еще немного, и голова лопнет…

Он попытался встать, чувствуя, как за ним следит неотрывный взгляд андроида.

— Нет. Не нужно. Сам. — Он отстранил руку Хьюго и встал.

Кайл хотел побыть один.

Ему требовалось прийти в себя, как-то принять новое знание.

Не верилось, что все это наяву и происходит именно с ним. Нетвердой поступью он преодолел несколько метров, дойдя до открытых дверей, затем добрался до края обширной, простиравшейся за ними площадки, оперся руками о перила и посмотрел вокруг.

На него внезапно пахнуло древностью: «странная пещера» являлась не чем иным, как криогенным модулем колониального транспорта. Огромная сфера, поделенная внутри на множество палуб, выглядела мрачно и таинственно.

Люди давно покинули ее, забрав с собой почти всю планетарную технику, — эти данные вместе с остальной информацией передал ему Хьюго, который успел исследовать ближайшие ангары, предназначенные для планетопреобразующих машин, и прочитать отчеты автономных систем, свидетельствующих об успешном пробуждении большинства колонистов.

Кайл смотрел на далекие огни, отмечавшие работу исправных компьютерных терминалов, и его рассудок постепенно успокаивался, разум начинал воспринимать данность, оценивая ее совершенно иначе, свидетельствуя о том, что прошлое невежественное восприятие уже не вернется к нему, оно больше не послужит ему щитом, отгораживающим сознание от новых, незнакомых ранее проблем…

Он долго стоял, глядя в сумрак покинутых людьми, обесточенных палуб, где мертвыми глыбами возвышались криогенные камеры, затем повернулся и отыскал взглядом дройда.

Хьюго по-прежнему сидел на краю койки.

Кайл вернулся к нему, присел рядом и спросил:

— Ты дал мне знания. И что дальше? Зачем ты это сделал?

— Я понимаю, сэр, ваше сознание сейчас как будто расколото на две половины…

— Меня зовут Кайл, — прервал его юноша.

— Да, я знаю. — Дройд повернул голову. — У меня не оставалось выбора, Кайл. Без людей существование подобной мне машины теряет всякий смысл. Ты единственный человек, которому я нужен.

— Ты так поступил, чтобы стать нужным. — Кайл не упрекал его, напротив, он все острее начинал понимать, как сильно ему повезло, и стечение обстоятельств, приведших его сюда, на борт древнего колониального транспорта, можно было бы назвать счастливой судьбой, если бы не множество «но».

— Я не стану отрицать этого. Мы нужны друг другу. Я саморазвивающаяся машина, мое сознание уже народилось и должно иметь цель.

— А что делать мне? — В вопросе юноши прозвучало глухое отчаяние. — Я ведь понимаю теперь, что все мои родичи — мутанты. Им даже импланты не помогут, верно?

— Я сейчас не могу судить определенно. Ты должен подробно рассказать мне о них. Если верить твоему рисунку, то можно утверждать о деградации нервных тканей коры головного мозга. В таком случае действительно импланты неприменимы. Мы сможем помочь им в восстановлении энергоснабжения, но лучше сделать это скрытно. Вряд ли они будут приветствовать мое появление.

Кайл усмехнулся.

Нравится ему или нет, но Хьюго прав: они не поймут и не примут человекоподобную машину.

— В любом случае мы должны помочь им.

— Я подумаю над этим, Кайл, обещаю, — заверил его андроид. — Уверен, что им не грозит непосредственная опасность. Чего нельзя сказать о тебе.

— В смысле? — насторожился юноша.

Избавившись от невежественных страхов, он не вполне понимал, что может грозить ему лично на запустелых палубах древнего колониального транспорта.

— Готов ли ты выслушать мои опасения?

— Почему нет? Говори.

Хьюго надеялся, что Кайл поймет его.

— Я вижу признаки катастрофы и последующего упадка, — начал андроид. — По моим наблюдениям, с момента посадки прошло четыре столетия. На борту нет ни людей, ни основной планетарной техники. Под транспортом расположена частично разрушенная бункерная зона, куда, судя по образам, что хранит твоя память, давно проникли некоторые формы исконной жизни планеты. Плюс — упоминание о «невидимой смерти», которая, как ты теперь должен понимать, — радиация. Именно она повинна в мутациях, которым подверглись люди. Может оказаться, что, кроме небольшого анклава твоих родичей, не уцелел никто, а ты, по воле случая, теперь единственный представитель человечества на данной планете.

— То есть мое «уродство» на самом деле эталон? — Разум юноши на удивление быстро адаптировался к полученным знаниям и уже начал использовать их.

— Да, твой геном практически не имеет отклонений от среднестатистических норм, — ответил ему Хьюго. — Поэтому нам следует в первую очередь выяснить, что случилось с остальными людьми, прибывшими сюда на борту «Эвенгарда». Выжили ли их потомки? Сохранили ли они чистоту вида?

— Значит, ты говорил об опасности одиночества? — догадался Кайл.

— Ты правильно меня понял. Я не могу существовать вне человеческой цивилизации. Ты, получив определенный объем знаний, уже не сможешь вернуться к прежнему образу жизни. Выходит, мы с тобой — единственная надежда друг для друга.

Кайл кивнул.

Он понимал, о чем говорит андроид. И от этого вдруг снова вернулся страх.