Книга: Форпост
Назад: Глава 9.
Дальше: Глава 11.

Глава 10.

Скопление О'Хара. Район пространственной дислокации двадцать четвертой базы Конфедерации Солнц…

 

Сигнал общей тревоги застал капитана Мищенко в кабинете, где он проводил виртуальное совещание со старшими офицерами базы.
Разговор складывался крайне напряженно.
Докладывал командир «Рапорта».
Физически фрегат находился в системе Y-406, присутствие его командира на совещании обеспечивал временный канал гиперсферных частот.
Фантомные голографические копии людей - Мищенко все чаще приходилось общаться с офицерами именно таким образом. По мере расширения зоны картографических исследований, силы распылялись, и он помимо иных проблем начинал ощущать себя «старшим среди призраков» - так он окрестил собственную фобию.
Ощущение неприятное и навязчивое. Оно подспудно давило на психику, ежесекундно напоминая о древней истине: нельзя объять необъятное…
- Обломки спутника нашли. Восстановить информацию не удалось.
- Вам что, полковник, мало микромашин? - Данные с них, по-моему, вполне конкретны. Следы боя так же не могут подвергаться сомнению.
- Не согласен. - Командир «Раптора», похоже, был настроен на конфликт. - Следы боестолкновения тщательно изучались. Серв-машины действительно вели бой, но с кем? Штурмовой носитель «Нибелунг» сбит ракетными попаданиями, а это противоречит нашим знаниям по системам вооружений инсектов. Подобный удар мог быть нанесен «Хоплитами».
- Вы в своем уме полковник?
- В своем. Портал, на который указывает информация, разрушен, посредством тех же ракетных ударов. Штурмовой носитель сбит, две серв-машины пропали. При обследовании территории мы не нашли свидетельств пребывания на планете инсектов, нет ни тел, ни «свежих» фрагментов хитина, ни обломков их кораблей: все следы найденные нами находятся под слоем почвы на глубине полуметра. Вероятно, в далеком прошлом там действительно имело место противостояние между колонистами и разумными насекомыми, но никакой взаимосвязи с сегодняшней ситуацией я не вижу.
- А что вы видите полковник?
Нирон Месстайф упрямо вскинул голову.
- Я вижу последствия безграмотного распоряжения боевой техникой и личным составом. Вы не можете скрывать тот факт, что на борту «Нибелунга» находились две серв-машины, модули искусственного интеллекта которых не проходили процедуры стерилизации более года. Еще я вижу, что на опасные задания посылают молодых, не знакомых с обстановкой офицеров. Все это я отразил в рапорте, отправленном в штаб флота.
Мищенко побледнел. Прозвучавшее открытое обвинение требовало ответа, но он не успел его дать: сигналы общей тревоги внезапно прервали ход «дискуссии».
- Обсудим это позже. - Мищенко в ярости посмотрел на фантомное изображение полковника Месстайфа, словно хотел прожечь того взглядом. - Всем оставаться на связи.
Отдав распоряжение, он встал из-за стола совещаний, быстро проследовав в отдельное помещение поста управления, зарезервированного именно на случай возникновения нештатных ситуаций.
Отключив датчики тревоги, капитан сел в кресло перед терминалом.
- Пост слежения, докладывайте. - Он быстро пробежал пальцами по сенсорным текстоглифам, вводя комбинацию личного кода доступа.
- Множественные аномалии метрики пространства в зоне гиперсферного всплытия, сэр!
- Точнее! Количество, класс кораблей?!
- Сигнатуры неявные. Пятьдесят четыре локальных возмущения. Объединенные общим влиянием мощного генератора низкой частоты.
- Вижу. - Голографические мониторы резервного терминала управления наконец заработали, передавая командиру базы суммарную информацию с датчиков локационных и сенсорных систем.
Мищенко провел в скоплении О'Хара не один год, и для него распределение размазанных, едва заметных сигнатур на экране масс-детектора говорило о многом. Если кибернетической системе требовался определенный процент совпадения с уже имеющимися картами сигнатур, то галакткапитану было достаточно взглянуть на распределение бледных отпечатков относительно центра возмущения, чтобы понять: в трехмерный космос всплывает целый флот инсектов.
Не сумев изобрести собственную модель гипердрайва, насекомоподобные существа широко использовали человеческие образчики, причем их приемы гиперсферной навигации могли ввергнуть в шок самого опытного навигатора: обычно гиперпривод монтировался только на одном из кораблей, остальные единицы флота группировались в опасной близости от флагмана, осуществляя прыжок под воздействием его генераторов.
- Это инсекты. - Уверенно произнес Мищенко. - Всем комплексам противокосмической обороны - боевая готовность. Истребителям прикрытия - немедленный старт. Включить дублирующую кибернетическую систему.
В этот миг, подтверждая слова командующего, в непосредственной близости от базы начали медленно проявляться фантомные изображения чужих кораблей.
Они осуществляли всплытие в атакующем построении.
Мищенко напряженно наблюдал за развитием ситуации, недоумевая, что за самоубийственную попытку штурма решили предпринять насекомые? Их лазерные установки не обладали достаточной мощностью, чтобы разрушить бронирование отдельных сегментов исполинского космического сооружения, в то время как комплексы противокосмической обороны разнесут их корабли с корпусами из органического вещества буквально с первых залпов.
- Командирам боевых палуб - не открывать огня без явной попытки штурма со стороны противника. Возможно это провокация.

 

* * *

 

Планета инсектов. На подступах к базе РТВ.

 

Пять «Фалангеров» и три «Хоплита».
Двадцать два человека, горстка андроидов, плюс некоторые узлы планетарной обороны периметра.
Могли ли они устоять против трех десятков серв-машин, управляемых древними модулями «ALON»?
Возникал ли у них вопрос: почему они должны вступить в бой?
Что защищали они на чужой планете? Брошенные города инсектов, которые на поверку не представляли собой практической ценности? Человеческие поселения, стихийно образовавшие несколько веков назад, когда массовая депортация людей с другой планеты породила неразбериху, и многим пленникам удалось бежать, скрывшись в неподходящих для насекомых климатических зонах?
Разве Хейд Даггер, как и большинство разбуженных пленников, не являлся человеком своей эпохи, солдатом Альянса , - военного союза Земли и близлежащих колоний, чья политика в ту страшную эпоху развязала войну, в которой сгорали целые планеты?
Что им, очнувшимся от непонятного сна, не помнящим, частично и не знающим о минувшем тысячелетии, какие-то там общины людей?
Историки и психологи называли это Элианским синдромом.
Конечно, лейтенант Даггер никогда не бывал на Элио. Он даже упоминания о данной планете слышал только мельком, в официальных сводках с фронтов.
Не знал он и о том, что инсекты, под руководством Харамминов из так называемой «Квоты Бессмертных», уже однажды пытались овладеть тяжелой боевой техникой, чтобы с ее помощью раздробить Человечество, поработить его, овладев новым жизненным пространством.
Именно там, на Элио, в момент вторжения чуждых рас, среди паники и воцарившегося хаоса, возникла сила обстоятельств, показавшая одну характерную, но забытую за века относительно спокойного существования черту человеческой натуры.
Мы всегда оставались и остаемся едины .
Цивилизация закоренелых индивидуалистов, колонизировавшая сотни планет, получившая в процессе Экспансии сотни различий между представителями разных миров, мы в потаенных глубинах души были и остаемся людьми.
Против нас - необъятный, ледяной космос.
Мы как горсть пыли, развеянная по галактике порывом ветра Экспансии.
Мы можем любить и ненавидеть друг друга, но приходит час смертельной опасности и…прошлое вдруг перестает играть существенную роль. Наступает миг данности, когда здесь и сейчас вершиться судьба, и совершенно разные, еще вчера равнодушные друг к другу, или хуже того - непримиримые люди, познав в лице инопланетных существ, что такое настоящая чуждость , становятся единственной опорой друг для друга.
Если они личности сильные, то, сплотившись, пойдут до конца, наступая на горло собственному страху, инстинкту самосохранения, устоявшимся фобиям, неодолимым, как кажется, обстоятельствам.
Так однажды уже случилось на Элио.
- Ноль-ноль первый - Позывной Даггера прозвучал по защищенному каналу связи. - Они на дистанции ракетного залпа. Начинаем. По плану.
В двадцати километрах от базы РТВ двенадцать тяжелых серв-машин класса «Фалангер» вышли на рубеж и начали трансформацию, методично отрабатывая процедуру подготовки к запуску тяжелых ракет.
Исполинские сервомеханизмы останавливались на островках выступающей из болота почвы. Их ступоходы сгибались, из поворотных платформ начинали выдвигаться дополнительные гидравлические упоры; они глубоко вдавливались в податливую почву, пока гироскопы самостабилизации не выдавали сигнал максимальной остойчивости механизма.
Ракеты, заряженные в пусковых установках «Фалангеров», были способны достичь зоны низких орбит и существенно повредить космический корабль любого класса. Сейчас двенадцать машин готовились обрушить свою разрушительную мощь на захваченную противником базу РТВ.
Пока все происходило в рамках разработанного инсектами сценария. Они, путешествуя от планеты к планете, на протяжении веков наблюдали за тяжкой агонией подобных машин, заброшенных в скопление О'Хара волею гиперсферы. Насекомые научились распознавать и прогнозировать закономерности поведения боевых механизмов, не прекращавших враждовать друг с другом, даже оказавшись за сотни световых лет от истинных театров боевых действий.
У инсектов было достаточно оснований полагать, что люди не выживут в этой схватке. Машины же, по убеждению насекомых, сравняв с землей собственную базу, двинуться дальше, прочесывая материк, вырезая под корень любые поселения, и в конечном итоге, израсходовав боезапас, истощив энергетический ресурс, грозные сервомеханизмы превратятся в легкую добычу, которой можно распорядиться двояко - либо все же подчинить своей воле, получив необходимую техническую информацию на базе ВКС Конфедерации, либо уничтожить, посредством своих космических кораблей, но уже без риска ответного удара со стороны машин, ибо разрушение базы РТВ лишало их возможности к ремонту, перезарядке - всему, что входит в объемный термин «самоподдержание»
Предательство.
Когда тебя окружают враги, а фатализм событий предопределен чуждой твоему понимаю расой, все, что было вчера теряет смысл.
Нет, человек не забывает своего прошлого, не перестает думать о будущем, но в душе каждого (или почти каждого) возникает новое чувство, словно им, представителям разных эпох, планет, удается вместе заглянуть в глаза Бездне, и понять: вокруг враждебный космос, чуждые расы, а им уготована роль марионеток в разработанном иным разумом плане.
Инсекты научились понимать некоторые закономерности поведения созданной человечеством техники, но им еще только предстояло многое узнать о самих людях.
- В укрытие! - Голос Даггера, принявшего на себя командование сформированным подразделением серв-машин, звучал спокойно. Смерть любит тех, кто ее боится. Эту истину Хейд усвоил прочно.
Два «Нибелунга» уже стартовали и сейчас, удаляясь от базы в режиме планетарной тяги, передавали неоценимые данные по диспозиции противника.
- Иван?
- Готов. Посадочная полоса свободна от обломков. Механизмы завершили предстартовые процедуры. Тест систем пройден.
- Давай, лейтенант. Мы тебя прикроем.
Дорохов не мог полагаться на автоматику. «Гепард», простоявший в ангаре несколько веков, мог преподнести неожиданные сюрпризы, и потому он взял ручное управление. Пальцы Ивана привычно охватили пористые рукоятки астронавигационных рулей.
На центральном дисплее убегали цифры обратного отсчета. Пустое пространство подземного ангара освещало рвущееся из сопел многоцелевого орбитального штурмовика пламя.
- Они изготовились к залпу. - Пришло по связи предупреждение от Даггера.
- Понял. - Иван разблокировал тормозную систему, и «Гепард» с ощутимой перегрузкой рванулся по взлетно-посадочной полосе, огненным росчерком выходя из теснины бункера.
Лейтенант Даггер вел «Фалангера» под защитой мощных стеклобетонных построек. Еще три машины двигались следом за ведущим, в то время как легкие «Хоплиты» укрылись подальше от мест технической парковки, временно покинув пределы периметра базы.
Данные телеметрии от уходящих «Нибелунгов» четко показали позиции серв-соединения противника.
Смертельная игра за гранью фола.
В распоряжении группы был только один исправный, укомплектованный, готовый к старту на момент захвата базы штурмовик. Мощная, надежная машина, способная своим ударом нанести серьезный урон вставшим на стационарные позиции «Фалангерам», но прежде Дорохову придется преодолеть рубеж ПВО, образованный «Хоплитами» противника.
Именно в силу такого расклада Даггер и следовавшие за ним тяжелые сервомеханизмы, не покинули пределов базы.
Окопавшиеся на болотах «Одиночки» должны «видеть» противника на сканерах, и находиться в пределах досягаемости для ответного удара. Без поддержки с земли атака Дорохова обернется самоубийством.
Губы Даггера дрогнули, их исказила усмешка.
Возможно, никто из современников не знал тех приемов ведения боя, которые составляли основу инстинктов Хейда и двигавшихся вслед пилотов.
Единственным, в ком лейтенант не был до конца уверен, - это в Ольге Киренской.
Ничего девочка… Чтобы там не сотворили с тобой инсекты, ты вспомнишь, вспомнишь все, что знала и умела. Бой - лучшее средство от частичной амнезии.
Он ошибался, оценивая способности Ольги.
Впрочем, Даггеру можно было простить некоторые заблуждения, ведь он не знал, что у нее есть второе имя - «Беатрис».
Залп.
Девяносто шесть алых засечек на целевых мониторах.
- Расходимся! - Выкрикнул Хейд, задействовав систему ПРО.
Пять «Фалангеров», озарившись сериями ярких вспышек отстрела ложных целей, резко развернулись в разные стороны.
Каждый из них уходил своим, заранее оговоренным маршрутом навстречу собственной Судьбе.
Девяносто шесть начиненных таугермином ракет неслись к базе РТВ, противоракетные комплексы фактически бездействовали: падучие звезды ложных целей, да редкая сетка лазерных лучей - вот все, что могло противостоять почти что ста тоннам чистой смерти, стремительно приближающимся к постройкам.
Иван набрал высоту, развернув штурмовик в фиолетово-черной стратосфере.
Он чувствовал себя уверенно и спокойно, не смотря на смертельную опасность задуманного маневра.
Его рассудок вновь впитывал знакомые ощущения, системы управления «Гепарда», - легендарного прототипа современных «Тайфунов», были для Дорохова просты и понятны. Он верил этой машине, ощущал и без нейросенсорного контакта каждый ее агрегат, до мельчайших деталей понимал, что и как он будет делать спустя несколько минут.
Боевой разворот.
Ракетные шахты закрыты, чтобы не создавать дополнительного сопротивления воздушному потоку, бомболюки сомкнуты, машина преданно слушается рулей, три турбореактивных двигателя с изменяемым вектором тяги работают синхронно, отдавая пилоту чувство уверенности…
- Ноль-ноль-седьмой, начинаю заход на цель.
В ответ на несущей частоте раздался невыносимый треск помех, сквозь который чудом долетали обрывки слов:
- …под ударом… еще секунд тридцать… прикроем…
Земля вздрогнула.
Окажись тут сейсмографы - их бы зашкалило от удара первой волны тяжелых ракет.
Это невозможно описать: в местах попаданий целые здания вздрагивали, словно живые и вдруг, рассыпаясь на фрагменты, начинали проваливаться под землю, рушась сквозь пробитые перекрытия в недра бункерной зоны.
Неистовые вспышки пламени озаряли окрестности на сотни километров вокруг, в глубинах пораженных коммуникаций внезапно начинали взлетать на воздух склады боекомплектов, - в считанные секунды вся территория базы превратилась в подобие жерла извергающегося вулкана: неистовые всплески огня выбрасывали в небеса тонны раздробленных, раскаленных фрагментов бетонных конструкций, которые, падая, взрывались, будто древние шрапнельные бомбы, внося свою разрушительную лепту в воцарившийся на ограниченной площади хаос.
Четыре тяжелых серв-машины, двигались меж безумного неистовства разрушительных энергий, все вторичные подсистемы «Фалангеров» были убраны под прикрытие керамлитовой брони, выдерживавшей в данный момент шквальные удары: по бронеплитам барабанил мелкий гравий, в них врезались осколки взорвавшихся ракет, реже с глухим, сокрушительным треском ударяли крупные фрагменты зданий…
На командной частоте шла постоянная перекличка:
- Ноль первый, системы в норме. Деформирован правый борт рубки.
- Ноль два. Близкое попадание. Потеряна герметичность корпуса. Системы вооружений не пострадали.
- Ноль три. Теряю скорость. Перебит шарнирный сустав ступохода.
- Третий, ищи опору. Любой прочный участок стены.
- Понял, исполняю.
- Четвертый?
- На связи. Системы в норме. - Голос Ольги звучал абсолютно спокойно. - Попаданий и повреждений нет. Могу дать совет командир?
- Слушаю.
- Всем включить лазеры системы ближнего противодействия. Автоматический режим обеспечивает уничтожение большинства обломков, прямо угрожающих машине. Для использования пригодны программы автоматического определения траекторий при минометном обстреле позиций.
- Понял. Умница!.. Всем исполнять!..
Ракетный удар, из-за постоянного перемещения целей в узких пространствах между постройками, пришелся по площадям базы, разрушив девяносто процентов инфраструктуры, но главная цель рискованного демарша была достигнута: получив минимальные повреждения тяжелые серв-машины получили возможность произвести ответный залп, не опасаясь, что второй удар тяжелых ракет настигнет их на стационарных позициях, - «Фалангерам» противника требовалось около трех минут, чтобы перезарядить пусковые установки.
- Иван внимание. Мы начинаем. Готовность - минус пятьдесят секунд.
- Я на подлете. Дистанция критическая, поторопитесь. Иду в режиме полной маскировки.
- Добро. Жди. Ты увидишь знак.
Даггер остановил машину. Вокруг продолжались взрываться выброшенные на поверхность боеприпасы. По агонизирующим коммуникациям ширилась цепь мелких техногенных катастроф, но это уже не могло нанести ощутимого вреда серв-машинам.
- Внимание всем! Работаем по данным телеметрии с борта «Нибелунгов» - цель - «Хоплиты» противника. Запуск ракет по готовности!

 

* * *

 

Во имя чего они вступили в смертельную схватку?
Лейтенант Даггер задавал себе этот вопрос и нашел на него удовлетворительный ответ. Они сражались за себя, и за тех людей, которые, не подозревая об истинной сути смертельной схватки, с тревогой всматривались сейчас в полыхающие у далекого горизонта зарницы.
Казалось бы, такое отношение никак не подходит под психологию офицера Земного Альянса.
Однако не Хейд развязал ту войну. Да, он принимал в ней участие, как и большинство попавших к инсектам офицеров. Однако у каждого человека есть свой взгляд на реальность. Даггер давно осознал, что понятия «хорошо» или «плохо» имеют значение либо для детишек детсадовского возраста, либо для общества, где существуют понятные для большинства его граждан вменяемые законы.
Война слишком сложное действо, по сути, оно складывается из тысяч, миллионов отдельных схваток, в которых каждый их участник вступает в бой, прежде всего, за собственную жизнь. Все остальное приходит после, когда отступают шоковые ощущения, и разум, вольно, или невольно осмысливает происходящее.
Невозможно подогнать всех под один штамп, поставить клеймо и успокоиться на этом. Во все времена в любой войне люди резко расслаивались, демонстрируя разные моральные качества. Беда в том, что при глобальности событий, неимоверной жестокости противостояния, ни потерявшему ощущения реальности отморозку, ни солдату, защищающему идею, в которую он верит, ни сомневающемся в справедливости целей и способов их достижения бойцу, ни откровенному трусу - никому не вырваться из стремнины смертельных обстоятельств раскрученного до невероятных оборотов маховика войны.
Конечно, и при таком раскладе находятся люди, что, презирая судьбу, делают шаг по воле собственных убеждений, но большинство хранит почти раздавленное эго на донышке заледеневшей души, война способна изменить человека до неузнаваемости, однако окончательно, бесповоротно ломаются лишь единицы.
Остальным нужен шанс, чтобы затаившиеся до поры чувства вновь взяли верх над страшной, безысходной данностью будней.
Даггер не строил иллюзий. Он воевал, воевал хорошо, но чем сильнее, яростнее разгоралась вселенская битва, тем меньше видел он в ней здравого смысла…
Война изменила его сознание. Она научила Хейда принимать данность, не теряться в самых немыслимых ситуациях, потому лейтенанту потребовалось совсем немного времени, чтобы не просто выслушать Дорохова, но и поверить ему.
С точки зрения Хейда произошло чудо.
Пройдя узкими извилистыми тропами самого жестокого, начального периода Первой Галактической, мог ли он ненавидеть инсектов или бояться их?
Ответ был прост - нет.
Он был им благодарен. Благодарен за то, что не умер тысячу лет назад, прозябая весь остаток жизни на каком-нибудь безвестном мире, или хуже того - в теснине отсеков и палуб совершившего слепой рывок космического корабля.
По сравнению с тем, что хранила память, насекомые хоть и представляли угрозу, вели нечистую с точки зрения человека игру, но они, в понятии Даггера, являлись не более чем мелкой помехой на пути к возможности искупления.
Все, что бой от боя замерзало на донышке души, вдруг очнулось, вырвалось из плена.
Последняя схватка.
Он так устал от войны , что был готов выложиться до конца, совершить все возможное и невозможное, чтобы выжить, и дать шанс жить тысячам незнакомых ему людей. Не ради наград, не ради чьего-то прощения, а ради примирения с самим собой…
Сейчас, проводя «Фалангера» через стену разрывов, он не мог избавиться от мысли, что билась в висках в ритме пульса:
Очищение огнем…
Он возвращался к людям. Живым или мертвым, но возвращался…

 

* * *

 

Ольга остановила «Фалангера» у истекающих дымом руин ремонтного бокса.
В ее душе, да и в сознании творилось нечто неописуемое.
Она сидела в кресле пилот-ложемента, ее тело дрожало от сонмища противоречивых ощущений, чувств, - не «Беатрис», уже не Беат, но еще не Ольга…
Право быть человеком. Не искусственным интеллектом, а живым, мыслящим существом, со всеми его слабостями, и силой.
Какое чудо - дышать, чувствовать, не просчитывать события, а переживать их…
Бой то уходил на второй план сознания, то возвращался, врываясь в рассудок резкими, неведомыми ранее ощущениями, она терялась среди них, не понимая, не смея предугадать кем она выйдет из адского пламени, и выйдет ли вообще…
Инстинкт самосохранения все еще робко, почти неслышно пытался заявить о себе, чувства, да и само восприятие данности по-прежнему раздваивались, то равнодушно взирая посредством датчиков на смерть, разрушение, несущиеся прямо на серв-машину, спокойно, грамотно отводя угрозу, то сжимаясь от внезапно полыхнувшего в стороне, не несущего реальной опасности взрыва…
Она все еще перерождалась.
Перерождалась окончательно, бесповоротно, ибо любая мыслимая трансформация после произошедших коллизий стала бы для нее шагом назад.
- Ноль четвертый на позиции. - Она произносила слова, отдавая их чуткому микрофону коммуникатора будто заклятие. - Машина стабилизирована, к стрельбе готова.
Несущая частота по-прежнему щелкала помехами, вокруг продолжала шириться цепь техногенных катастроф, оборудование базы разрушалось, наполняя пространство различными формами излучений, воздействие которых не могли полностью сгладить фильтры коммуникационной системы.
- Первый, принял. Вижу твою позицию. Жди общей команды. Залп должен быть синхронным.
- Поняла. Жду.

 

* * *

 

Дорохов увидел далекие вспышки ракетных запусков, когда штурмовик уже вошел в конус атаки.
Внизу среди болотистой равнины, напрочь лишившейся растительного покрова еще несколько дней назад, при столкновении с БПМ, сканеры «Гепарда» фиксировали позиции двенадцати «Фалангеров» противника.
Иван сбросил скорость.
Сейчас все решиться.
От напряжения слезились глаза. Он следил за рыскающим курсом выпущенных со стороны базы РТВ ракет, видел как по целям (без особого успеха) работают установки «Хоплитов».
По данным сканирования казалось очевидным, что ракетный залп направлен на позиции «Фалангеров», которые не могли уклониться от атаки: они по-прежнему находились в режиме стационарных огневых точек, перезаряжаясь для повторного удара по базе.
Нет, машинам все же далеко до людей.
Даггер не зря лично запрограммировал блоки наведения и передал созданную последовательность команд другим пилотам.
«Хоплиты» били на упреждение, прикрывая позиции тяжелых серв-машин, но сорок тяжелых реактивных снарядов внезапно изменили курс, и тут же их боевые части разделились, атакуя… легкие серв-машины!
Вопреки логике, вопреки приоритетности целей, определяемой высокой степенью потенциальной угрозы «Фалангеров» залп накрыл площадь в несколько гектар, откуда работали зенитные установки и комплексы ПРО.
Даже с высоты происходящее внизу не выглядело игрушечно. Разрывы накрыли позиции «Хоплитов», меж которыми притаилось полтора десятка БПМ; поверхность болотистой равнины вскипела, среди неистовства массированного удара слепли датчики локационных систем, прямые попадания вызывали повторные взрывы разрушенных реакторов, детонацию боекомплектов, катастрофическое разрушение поврежденных установок плазмогенераторов планетарных машин…
Все. Мой выход…
Иван дважды продублировал цепи систем наведения, благо разлившееся внизу море огня позволяло визуально зафиксировать позиции «Фалангеров».
На целевом мониторе бежали нескончаемые строки отчета систем наведения пока, наконец, подводя итог, не появилась долгожданная надпись:
Бомболюки открыты. СБРОС .
Кассетные контейнеры устремились к земле. В зоне стопроцентного поражения по данным целевого монитора располагались позиции семи «Фалангеров».
Недурно для одного захода.
Иван уж не сопротивлялся нахлынувшим ощущениям, он вбирал каждый импульс ускорения, сливаясь с машиной в боевом развороте.
Пусковые шахты открыты. Цель захвачена.
Вялый зенитный огонь.
Несущаяся навстречу земля, яростные вспышки запусков, снова удар перегрузки, легкое, секундное помутнение сознания, прежде чем штурмовик, набрав высоту, вновь устремился на цель.
Залп.
Поворот в плоскости курса.
Залп.
Мимо мелькают росчерки лазерного огня, тонкими, горяченными ниточками прошивают небеса снарядные трассы.
Перегрузка на вираже.
Ракетный боекомплект исчерпан.
Еще один «Фалангер» запутался в тонкой паутине координатной сетки целевого монитора.
Гулко, ритмично заработали курсовые орудия штурмовика.
Иван отчетливо видел, как под хлесткими ударами снарядных трасс тяжелая серв-машина слегка пошатнулась, от нее во все стороны брызнули осколки, смешанные с фрагментами брони, сбитыми датчиками… и, уже выходя из пикирования, он успел заметить, что правый оружейный пилон с закрепленным на ним орудием не выдержал попаданий, медленно, будто нехотя отделившись от корпуса и с плеском обрушившись в окружающую островок суши трясину.
Все…
Он едва успел подумать о том, что пора выходить из боя, но увести машину из-под ответного огня не хватило каких-то секунд.
Два лазерных разряда настигли «Гепард», впившись в кормовую часть обшивки, тонкий надсадный визг предупреждающих сигналов мгновенно смешался с алым сиянием индикаторов повреждений.
Вслед били зенитные орудия уцелевших серв-машин, только что атакованный «Фалангер» разрядил по уходящему на малой высоте штурмовику ракетные установки малого калибра; Ивану казалось, что он попал в метеоритный поток, столь частыми, ощутимыми были удары о броню, сигналы критических повреждений множились, но машина держалась, лазерные дальномеры работали, центральный двигатель пришлось заглушить, но два боковых поддерживали штурмовик, позволяя ему нестись на критически малой высоте, повторяя рельеф местности.
Не дотяну…
Мысль промелькнула и исчезла. Иван понимал: покинуть машину в десятке километров от противника, означало обречь себя на смерть.
Посадка среди болот или аварийное катапультирование так же не входили в его планы.
Он с трудом выправил курс, взяв направление на разрушенную базу РТВ.
Немногие уцелевшие датчики сенсорных и локационных систем, свидетельствовали, что за его спиной серв-машины, пережившие ураганный ракетный обстрел и бомбовый удар, снимаются с позиций.
На частоте связи раздался встревоженный голос.
Это не Даггер - машинально отметило сознание.
- Иван держись. Серв-машины начали преследование. Не теряй скорости - молю тебя…
Это была Ольга.
В ее голосе звучало столько отчаянья и надежды, что сердце Дорохова дрогнуло.
- Я дотяну Оля… Обещаю тебе…- превозмогая перегрузку, выдохнул он в коммуникатор

 

* * *

 

База ВКС Конфедерации…

 

- Они завершили гиперпереход!
Излишний комментарий. Мищенко, да и весь личный состав базы прекрасно видели корабли инсектов на экранах боевых постов: они не пытались маневрировать, сохраняя неизменное пространственное построение. Три крупных корабля в окружении сферического щита из судов среднего и малого классов.
Мищенко взглянул на отчет сканирующих систем.
Что за…
Центральные корабли построения, дать крупный план, сфокусировать приборы на изображении носовой части.
Точно. Так и есть. В оправу из черного материала органических корпусов были впаяны пусковые шахты ракетных установок.
Система анализа уже начала поиск аналогий по всем доступным базам данных.
Мищенко сейчас не задавался вопросом, откуда взялись у насекомоподобных существ боевые установки образца человеческих технологий, в сложившейся ситуации его гораздо сильнее волновал вопрос: насколько эффективно они могут быть применены?
На информационном экране отобразились данные поиска.
Кибернетическая система, проведя сравнительный анализ по десятку характерных критериев, пришла к однозначному выводу - инсектами был разукомплектован ракетный носитель Земного Альянса.
Мищенко напряженно следил за все новыми и новыми данными, поступающими на экраны.
Ракетные установки среднего и малого калибра. Из носителя, судя по всему, извлекались целые блоки пусковых шахт, но где в таком случае главный калибр? Не нашли адекватных по размерам и массе кораблей среди своего флота? Или часть кораблей инсектов, все еще находиться в пространстве гиперсферы?
Цель? Цель их прибытия?
Элементарный расчет показывал, что инсекты не смогут задействовать ракетные системы вооружений при таком построении. Им помешают осуществить залп собственные, плотно сгруппированные корабли.
- Пост связи, сэр. Они передают данные на аварийных частотах.
Мищенко обернулся к мгновенно сформировавшемуся в воздухе дополнительному голографическому монитору.
Он ожидал увидеть в стереообъеме все, что угодно, но только не знакомое лицо на фоне интерьера внутренних помещений чуждого корабля.
- Лагутин? Илья Андреевич?!
Неладное капитан заподозрил сразу.
Голос Ильи был слишком ровным, лишенным эмоциональности, хотя он говорил о событиях, которые не могли не волновать человека, лично пережившего их.
- Значит на борту кораблей беженцы? Целая Семья инсектов? - Уточнил Мищенко, взглянув на данные анализаторов аудиоряда. Так и есть, эмоциональная амплитуда почти незаметна.
Лагутин говорил правду, но его контролировали.
Все-таки провокация . - От подобного вывода командиру базы ВКС внезапно стало легче.
- Сергей Дмитриевич, там, на планете, сейчас идет бой. Группа машин, оснащенная модулями «Одиночек» атакует поселения людей и город инсектов.
- Причина? Откуда они взялись?
- По моим данным сервомеханизмы присутствуют на планете давно. Они появились в скоплении в результате слепых рывков, еще в период Первой Галактической. За истекшие столетия машины выстроили базу и реализовывали функцию самоподдержания.
- И с чего вдруг они сорвались в атаку?
- В этом виноваты мы. Я лично и лейтенант Дорохов. Своим проникновением через портал мы спровоцировали «Одиночек» на активные действия. Уничтожив часть древних боевых механизмов, я и лейтенант направились к населенному городу инсектов, тем самым показав, что последние - наши союзники.
- И сервомеханизмы включили их в базы данных в качестве целей? - Уточнил Мищенко. - Так понимать твои слова, Илья Андреевич?
- Да. Сейчас под угрозой уничтожения не только города инсектов, но и поселения людей.
- Которых инсекты депортировали из колонии Y-406?
- Да. Они признают, что совершили ошибку. Они столкнулись с новой для себя расой и ошибочно приняли их за харамминов. Когда истина была установлена, люди получили возможность поселиться в умеренных климатических широтах на планете инсектов.
Мищенко кивнул.
Ситуация постепенно прояснялась. Осталось задать последний вопрос. Вернее два.
- Сколько боевых машин развивают атаку? И где в данный момент находиться лейтенант Дорохов?
- Количество машин точно не известно. По предварительным данным их больше сотни, включая БПМ и БМК. Лейтенант Дорохов остался, чтобы организовать сопротивление.
Все этого достаточно. Илья Андреевич находился под явным телепатическим воздействием.
План инсектов все четче проявлялся в сознании Мищенко. Если он поверит каждому слову Лагутина, то, учитывая вероятное количество боевых машин, вышедших из энергосберегающего режима, он должен немедля отправить все имеющиеся в его распоряжении силы и средства в указанную систему.
- Иль Андреевич, я тебя понял. Окончательное решение будет принято мной после личных переговоров с Главой Семьи. Высылаю за вами катер. Ты со своими людьми должен сопровождать делегацию инсектов, это непременное условие. Все, до встречи. - Он грубо оборвал связь.
- Сэр? Мне восстановить канал обмена данными?
На душе Мищенко было тяжело, скверно.
Он понимал, чего добиваются инсекты. Попав на борт станций базы ВКС, они дождутся, пока большинство сил и средств будет брошено к их планете, и тогда начнут планомерный захват космического комплекса.
- Нет, связь не восстанавливать. Я сказал все, что хотел. Теперь посмотрим на их действия. Боевым палубам - разобрать цели и доложить готовность. Огонь открывать только по моей команде. Группу немедленного действия в шлюзовой зал второго вакуум-дока.

 

* * *

 

Минутой позже капитан Мищенко, облаченный в легкий боевой скафандр, вышел на обширную предшлюзовую площадку.
Коротко проинструктировав командира группы космодесантников, он остановился напротив шлюза, через который на борт должна проследовать смешанная делегация из людей и инсектов. Флайбот, высланный за ними, уже состыковался с одним из расположенных в центре построения кораблей инсектов.
Шлюз чуждого корабля был похож на ребристую глотку фантастического животного.
Флайбот отработал струйными рулями пространственной ориентации, но что-то не заладилось у пилота, сажавшего челночный корабль на ручном управлении, и машину неожиданно снесло в сторону, к такой же ребристой, закругляющейся кверху стене огромного помещения.
Пилот, поняв, что допустил оплошность, успел предотвратить столкновение, - небольшой челночный корабль на миг завис у дальней стены, а затем медленно, аккуратно начал возвращаться к обозначенной флюоресцирующими источниками света «посадочной площадке», недалеко от которой застыла группа инсектов.
Наконец посадочная процедура завершилась, в корпусе флайбота открылся люк, и пилот через систему громкой связи транслировал несколько хорошо известных фраз, прозвучавших на так называемом «низшем» языке насекомоподобных существ.
Собственно это было приглашение подняться на борт, вкупе с извинениями за неудачный маневр.
Группа из девяти инсектов, сопровождавших одного человека, заняла предназначенные для них кресла в пассажирском отсеке, люк флайбота закрылся, и машина вновь приподнялась над скупо подсвеченной стартовой плитой.
В полутемном «ангаре» раздался сиплый звук откачиваемого воздуха, словно огромное живое существо вдохнуло его , после чего плотная мембрана, герметизирующая ангар, странным образом лопнула, сворачиваясь в несколько рулонов.
Флайбот развернулся, и медленно вплыл в открывшийся тоннель, оканчивающийся фрагментом звездной бездны.
Как только человеческий аппарат покинул границы огромного помещения, свернувшаяся мембрана вновь пришла в движение, места «разрыва» легко соединились между собой, восстанавливая целостность преграды, и незримое существо выдохнуло , вновь наполняя помещение атмосферой.
В сумраке зала у стены шевельнулась едва заметная тень.
Фигура бойца в боевом скафандре, покрытом слоем фототропной брони, скользнула в ближайший проход, уводящий в недра чужого корабля.
За ним последовали еще две подобные тени.
Капитан Стеклов прекрасно знал строение кораблей инсектов.
Командир диверсионно-разведывательной группы состоявшей из трех человек, проходил специальный курс обучения, - в свое время он досконально ознакомился с богатой коллекцией артефактов, к тому же в тренировочном центре Совета Безопасности Миров имелись воссозданные по описаниям и фрагментам реконструкции различных модификаций космической техники древних рас.
Засек личные датчики. Три человека. Двадцать метром ниже. Следите за детекторами движения.
Все три офицера являлись мнемониками. Уровень их подготовки, вкупе с используемым оборудованием, позволял осуществлять самые дерзкие акции.
Последняя из трех фигур на миг задержалась, прежде чем исчезнуть в проходе.
На «предшлюзовую площадку» откуда только что стартовал флайбот (под днищем которого на борт чужого корабля проникла диверсионная группа), сейчас выходили сотни инсектов. Опытный взгляд сразу же определил в них бойцовских особей расы насекомых.
Они молча выстраивались в обширном зале, несколько руководивших действиями «десанта» инсектов очевидно были уверены в том, что через несколько минут их корабль начнет процедуру стыковки с человеческой станцией.
Небольшой отсек, откуда исходили слабые сигналы личных датчиков трех человек, из состава группы археологов, граничил с обшивкой чуждого корабля.
Пленников охраняли двое инсектов.
Капитан Стеклов отчетливо видел их на датчиках детектора движения.
Вперед!
Две едва различимые на фоне окружающего сумрака тени, метнулись в отсек.
Инсекты не смогли отреагировать на внезапное появление людей, - вырвавшийся из баллона газ, разработанный в лабораториях ВКС с учетом особенностей метаболизма насекомоподобных существ, мгновенно парализовал их.
Скафандры. Быстро.
Двое спецназовцев точными скупыми движениями отстегнули от спины командира две плотных скатки. Такие же свертки были закреплены на их экипировке поверх беспламенных ранцевых двигателей.
Три скафандра и фрагмент прочного полотнища с клейким слоем по краю тут же пошли в дело. Пока бойцы группы облачали в скафандры безвольные тела бессознательных людей, командир загерметизировал вход в небольшое помещение, предварительно вытащив тела инсектов в коридор.
Закончив с этой процедурой, он взглянул на подчиненных и, дождавшись утвердительного кивка, принялся вскрывать обшивку чуждого корабля при помощи тонкой раскаляющейся от внутреннего источника энергии пластины.
Отверстие диаметром в полметра было вырезано за тридцать секунд.
Воздух из отсека предварительно стравили через серию точечных «проколов», поэтому хлопка декомпрессии и зримого выброса газа не последовало.
Командир вынул импровизированный люк, и бойцы вытолкнули в космос тела спасенных, соединенных страховочным фалом. Когда отсек опустел, командир группы протиснулся в узкое отверстие, затем вставил на место фрагмент обшивки и быстрыми точными движениями загерметизировал шов, плавя органический материал брони чуждого корабля
Закончив с этой процедурой, он подал знак: «движемся к станции».
Шесть фигур отделившихся от корабля инсектов были едва различимы даже при помощи специально настроенной аппаратуры слежения базы ВКС.
Прошла минута и установленная капитаном Стекловым временная переборка внезапно начала съеживаться, а затем вдруг рассыпалась в мельчайшую пыль.
Очнувшиеся некоторое время спустя инсекты не смогли ни объяснить исчезновения пленников, ни обнаружить сколь либо зримого доказательства чужого присутствия.

 

* * *

 

Мищенко понимал, насколько сильно он рискует.
Ситуация балансировала на грани фола, по записи бесстрастных кибернетических систем было ясно что инсекты обратились за помощью, более того безвыходность их положения свидетельствовал человек, взявший на себя ответственность за пробуждение самоорганизовавшегося анклава боевых машин.
Он же не просто медлил, - капитана могли обвинить в преступном бездействии и провокации, - он не только собирался допросить Главу Семьи инсектов, но и отправил на борт корабля иной цивилизации диверсионную группу, основываясь лишь на возникшем у него подозрении, при анализе голосового ряда Ильи Андреевича Лагутина.
Такой довод легко опровергнуть, - необычное спокойствие голоса могло являться следствием крайней моральной и физической усталости или наоборот, незаурядной силой воли Лагутина.
Мищенко понимал это, но все же рискнул.
Он был готов пожертвовать собственной карьерой ради исключения ошибки, ибо речь шла о вероятном столкновении двух цивилизаций.
Он стоял, широко расставив ноги в ожидании, пока закончится процедура шлюзования.
Два сообщения по каналу внутренней связи пришли фактически одновременно.
- Сэр, зафиксирована аномалия метрики пространства дистанция десять тысяч километров, сигнатура явная, объект идентифицирован как штурмовой носитель класса «Нибелунг», модель производства Земного Альянса, приблизительный год выпуска 2620! Фиксируем передачу данных, задействован плавающий канал гиперсферных частот, шифровка сигнала осуществлена при помощи современного программного обеспечения!
- Текст, немедленно!
Тонкий зуммер смены канала.
- Сэр, группа капитана Стеклова возвращается. Мы фиксируем шесть объектов.
Массивные створы шлюза начали медленно раздвигаться.
- Группе немедленного действия приготовиться. - Выдавил сквозь зубы Мищенко, и тут же на канале связи с оперативным дежурным раздался доклад:
- Дешифровка сигнала, сэр…
Выслушав текст сообщения, капитан Мищенко вдруг понял, что у него мелко дрожат пальцы рук. Не от страха, а от нервного перенапряжения последних минут, когда буквально все висело на волоске.
Уничтожить корабли инсектов единовременным залпом всего бортового вооружения было просто, отбить атаку десанта насекомых так же не представляло особой проблемы, а что дальше?
Они одни в окружении сотен звездных систем, заселенных «Дикими Семьями» инсектов.
Мищенко в эти секунды понимал: именно так начинаются войны, - налет на станцию, ответный удар, потом массированная атака со стороны нескольких планетных цивилизаций насекомых, и он будет вынужден послать не запрос - требование помощи, сюда перебросят один из ударных флотов и…
Зрение на долю секунды потеряло четкость.
Он стоял тут, чтобы не допустить этого. Но как решить сверхзадачу - дать понять, что люди пришли в скопление не воевать, и в то же время Конфедерация не допустит произвола по отношению к картографическим базам, торговым судам и станциям обеспечения будущих гиперсферных маршрутов?
Насекомые раз и навсегда должны понять - мы пришли сюда надолго, Конфедерация защищала и будет защищать своих граждан, но никто при этом не собирается завоевывать их колонии инсектов….
Ворота шлюза уже раздвинулись на половину своего хода, когда он принял окончательное решение.
- Стек-голограф и систему боевого виртуального моделирования! Немедленно!
Пол покрывал густой налет конденсата и первый инсект вслед которому, пошатываясь, шел Лагутин, едва не упал, поскользнувшись.
Вновь заработал коммуникатор.
- "Нибелунг" завершил гиперпространственный переход. Координаты звездной системы, откуда стартовал носитель, идентифицированы.
Мищенко ничего не ответил. Он стоял, ожидая пока Глава Семьи сам подойдет к нему.
Инсект видимо понял это. Не колеблясь, он направился к капитану и только тогда тот отдал приказ:
- Группе - работать!
За спиной Главы Семьи возникло стремительное движение. Двое инсектов, удерживавших под телепатическим воздействием Лагутина, бесшумно повалились на пол, заботливые сильные руки десантников тут же подхватили Илью Андреевича, не давая ему упасть.
Он сморгнул, недоуменно глядя на смутные черты человеческих лиц, едва угадывающихся за дымчатыми забралами боевых шлемов.
- Где я? - Будто очнувшись от наваждения, произнес он.
- Все в порядке. Вы дома.
Глава Семьи, прекрасно осознающий суть происходящего, остановился напротив Мищенко.
Капитану уже принесли необходимое оборудование, и теперь между человеком и инсектом в воздухе спроецировалась призрачная сфера голографического монитора.
Внутри возникло изображение станции, имевшей форму подковы, и флота инсектов, занимавшего в данный момент стратегическое невыгодное положение.
Мищенко медленно расстегнул устройство мнемонического блокиратора, сделав знак командиру группы немедленного реагирования: контролируй.
Тот едва заметно кивнул в ответ.
Слышишь мои мысли, насекомое ? - Капитан пристально смотрел в фасетчатые глаза, но из-за отсутствия зрачков было непонятно куда направлен взгляд Главы Семьи.
Теперь слышу, человек. Я понимаю, что проиграл. Ты знаешь слишком много.
Мищенко кивнул. Уже прогресс.
Почему ты решил напасть?
Вы - чужие. Вы пришли в наше скопление. Кто не нападает первым, тот проигрывает.
Здесь ты ошибаешься. Я не нападал, но выиграл. Тебе следует усвоить одну истину насекомое: космос не принадлежит никому. Теперь давай посмотрим, что произошло бы - выиграй ты.
В сфере голографического монитора статичное изображение прибрело динамику. Щит из малых кораблей инсектов пришел в движение, открывая крупным кораблям своеобразный коридор для массированного ракетного залпа, нацеленного в центр «подковы».
В виртуальном космическом пространстве расцвели вспышки разрывов, - это отработали комплексы ПРО базы, но часть реактивных снарядов все же достигла обшивки, пробив внушительную брешь, и вызвав декомпрессию множества отсеков.
В космос выбрасывало не только атмосферу, но и различное оборудование, уносимое воздушным потоком, затем процесс декомпрессии внезапно прекратился, а пробоину затянуло нежно-зеленое сияние суспензорного поля.
Одновременно по кораблям инсектов ударили комплексы противокосмической обороны.
На миг пространство внутри голографического монитора помутилось от миллионов обломков, в которые превратилась обшивка черных кораблей, не способная выдержать ураганного огня.
С флотом было покончено в течение десяти-пятнадцати секунд.
Теперь давай попробуем иначе, насекомое.
Мищенко сбросил показания: вновь в сфере висел флот инсектов, но теперь сценарий изменился - Глава Семьи смог увидеть огромный ангар, в котором они находились, самого себя в окружении человеческих фигурок, затем корабли его флота вдруг начали движение.
Хитрость удалась, и они получили разрешение на вход в вакуум-доки станции.
Мищенко на миг остановил кадр, с тем, чтобы показать Главе Семьи иную картинку - предшлюзовой накопитель его собственного корабля, где в огромном сумеречном зале перед мембраной, перекрывавшей тоннельный проход, выстраивались сотни бойцовских особей. Это была съемка только что переданная на борт станции капитаном Стекловым.
Ты знал и это, человек?
Знал. Но в любом случае твой десант был бы обречен. - Ответил Мищенко. - Смотри и запоминай.
…Черные корабли заходили в вакуум-доки, способные принять к внутреннему пирсу два фрегата либо крейсер.
Небольшие по сравнению с человеческой техникой корабли инсектов швартовались при помощи специальных приспособлений по десять кораблей в док.
Затем вакуум-створы начали смыкаться. В ангары подали воздух и…
Из открывшихся люков хлынула масса насекомоподобных существ. Казалось, что вся поверхность подле черных кораблей движется, передовые отряды уже ворвались в шлюзы, преодолели их, выжигая лазерами внутренние люки.
Очевидно, это была победа?
Тысячи бойцов рассыпались по огромным площадям предшлюзовых площадок, но автоматика уже определила факт вторжения.
Все коридоры, ведущие вглубь станции, мгновенно блокировались аварийными переборками, прожечь которые не мог ни один из лазеров, имевшихся в распоряжении инсектов
Дальнейшее развитие событий оказалось коротким и драматичным: расположенные под сводами огромных залов автоматические турели в буквальном смысле выкашивали инсектов, пока последнее из насекомоподобных существ не рухнуло на окровавленный, усеянный фрагментами хитина и разорванной плоти пол.
Существует много различных вариантов, но все они будут иметь один финал в плане глобальных последствий. Ты понимаешь, о чем я думаю?
Да. Ты думаешь о реакции остальных Семей.
Верно. - Согласился Мищенко.
В сфере голографического монитора появился фрагмент звездного окружения. От многих систем к станции ВКС Конфедерации тянулись алые курсовые нити.
Я правильно мыслю?
Да.
Теперь со стороны Рукава Пустоты появилось две зеленых стрелы, обозначившие продвижение ударных флотов Конфедеративного Содружества.
Смотри.
Система моделирования воспроизводила для Главы Семьи картины космических боев, штурмов планет, - перед глазами разумного насекомого разворачивалась панорама полномасштабной войны, в которой гибли миллионы живых существ, сгорали планеты, начинал пустеть космос.
Наконец чудовищная череда изображений остановилась.
Этого ты хотел, насекомое?
Нет.
Тогда запомни - сегодня не только ты избежал смерти. Пусть о нашем мысленном разговоре узнают другие Семьи на других планетах. Так будет, если вы не поймете, что мы не желаем воевать с вами, но никогда не позволим держать людей в рабстве, ставить над нами опыты, грабить торговые корабли или нападать на исследовательские станции. КОСМОС НЕ ПРИНПДЛЕЖИТ НИКОМУ.
Инсект ничего не ответил. Некоторое время от него не исходило никаких мыслей, затем рассудка капитана коснулся вопрос:
Что будет с моей Семьей?
Мищенко постарался, как можно четче сформулировать адресованную инсекту мысль:
Я поставил условие. Ты выполнишь его? Другие Семьи узнают о нашем разговоре?
Да.
Тогда мы отпускаем вас. Уходите с миром. У меня много дел.
Это был самый длинный и трудный день во всей карьере командующего базой ВКС.
Инсект еще стоял, глядя в глубины голографического монитора, не в силах поверить что его отпускаютживым , когда по внутренней связи, во всех отсеках станции зазвучали повторные сигналы тревоги.
На информационных экранах пульсировала одна и та же надпись:
«Боевая тревога. Старт группировки немедленного реагирования через десять минут бортового времени».
Капитан Мищенко, перепоручив Главу Семьи заботам мнемоников, коротко распорядился:
- Объясните ему, что флот должен находиться на месте до тех пор, пока мы не эвакуируем людей с его планеты.
Минутой позже, шагая к шлюзовой камере, за которой в вакуум-доке был пришвартован фрегат «Апостол», Сергей Дмитриевич думал лишь об одном:
Продержись Иван… Только продержись…

 

Назад: Глава 9.
Дальше: Глава 11.