Глава 21
Вопросы выживания

Быть астральным разведчиком — это круто. Крохотный сгусток внимания, призрачная пуля, неуязвимый шпион, пронзающий воздух и стены, и все это я — Эдуар Монтескрипт, частный детектив; прошу любить и жаловать.

Труднее всего было удерживать привычное восприятие мира, но пока это мне удавалось. Я обследовал поочередно третью и вторую палубы, дивясь разнообразию инженерных решений. На мой взгляд, плавучая крепость вполне могла существовать самостоятельно долгое время: запасов пищи и топлива хватило бы на несколько месяцев. На третьей палубе, помимо «фабрики зомби», как окрестил я сборочный цех куу, располагались артиллерийские батареи. Я не очень-то разбираюсь в пушках, но даже на первый взгляд они показались мне весьма грозными — калибр был по меньшей мере вдвое больше, чем на летающих кораблях. Множество незнакомых устройств, намертво вмурованные в бетон станины, гидравлика, системы тросов и зубчатых передач, трубопроводы и кабели… Пролетев сквозь толстые, усиленные листами брони стены, я оказался в пороховом погребе: чудовищные силы мирно дремали в деревянных ящиках и полотняных мешках, ожидая своего часа…

Артиллерия имелась и на второй палубе. Еще здесь располагалась кают-компания, кубрики, душевые — а также охраняемые апартаменты. Двое куу стояли на страже возле дверей — неподвижные, словно чучела. У меня возник соблазн глянуть на кронпринца, но время поджимало.

Радиорубку я в конце концов обнаружил. Небольшое помещение в палубной надстройке, ближе к корме. Подобраться к ней не так уж сложно: вылезти по вентиляционному колодцу на палубу, пробежать десяток метров и нырнуть в низенькую дверь. А там — вверх по трапу, короткий коридор — и вот она, рация: здоровенный, красного дерева ящик, с латунными тумблерами, эбонитовыми верньерами настройки и шкалой диапазонов. Затея Тыгуа уже не казалась мне стопроцентно провальной. Конечно, выбравшись из вентиляции, мы окажемся как на ладони, но десять метров можно преодолеть одним броском, к тому же будет темно… Правда, оставался открытым вопрос — как нам выбираться, когда дело будет сделано. Прыгнуть с разбегу в темноту за бортом? Страшновато — но, похоже, это единственный выход…

Да-да, нам. Я не собирался бросать учителя одного. Риск, конечно, велик — но какого черта! Правильно говорят: наглость — второе счастье. Может, удастся уговорить Сержио, а нет — так и не надо, обойдемся вдвоем. Кваки я не воспринимал как боевую единицу. Пожалуй, будет лучше, если он тихонько покинет Крепость сразу после беседы с Ипселлом — и, возможно, с ним за компанию. Впрочем, неволить протезиста я не собирался: захочет остаться — так тому и быть.

Оказывается, принимать решения, находясь в этом облике, очень легко: сознание очищается от лишней рефлексии и эмоций — так что правильный образ действий приходит в голову словно бы сам собой. Вернувшись в собственное тело, я поделился с Тыгуа увиденным.

— Неплохо, — проворчал он. — Ты уверен, что хочешь пойти?

— Конечно. Дадите мне мачете?

— Маньяки! — тихонько пробормотал Сержио. — Самоубийцы! Ладно, я тоже с вами.

— Эй! Сперва отведите меня к Ипселлу! — воскликнул Кваки. — Монтескрипт, ты обещал!

— Хорошо, хорошо! Я же не отказываюсь.

Мы составили план. Хороший план. Было учтено все: кто куда идет и что делает. При минимальном везении все должно было получиться без сучка и задоринки. К сожалению, фортуну об этом никто не предупредил.

Поначалу, впрочем, все складывалось как нельзя лучше. Все тем же крысиным манером, по вентиляции, мы проникли на третью палубу и короткими перебежками добрались до каюты Ипселла. На этот раз протезист уже не был так напуган визитом, как в нашу первую встречу, — хотя и вздрогнул, когда мы вломились к нему. Я представил ему юного колдуна, а Кваки вкратце изложил суть дела. Ипселл надолго задумался

— Давайте, решайтесь! — поторопил я его. — Мы намерены провернуть здесь еще одно дельце и свалить по-тихому. Остаетесь или идете с нами?

— Мне некуда податься, я же говорил вам…

Этот вопрос я успел обдумать. Имелась одна идея — и я торопливо поделился ей с мастером.

— …Крепость обречена, поймите! Так или иначе, но она вскоре перестанет существовать, и вы вместе с ней.

— Хорошо, я с вами! — внезапно решился он. — Я надеюсь, вы фрог… То есть человек слова. Мне бы только надо забрать некоторые инструменты…

— Не сходите с ума!

— А, ладно! — он глубоко вздохнул. — Пошли!

Я приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Никого.

— Давайте за мной!

Я перешагнул было через комингс — и в этот момент что-то гулко грохнуло, а пол под ногами содрогнулся. Несколько мгновений спустя до меня донеслись крики и топот множества ног. Взвыла сирена. Проклятие, это еще что такое?! Я быстро юркнул назад и захлопнул дверь. Короткий отрезок тишины — а потом загремело вновь, слитными раскатами — словно мы вдруг очутились в эпицентре грозы. Снова торопливые шаги снаружи. Ручка двери начала поворачиваться. Я чисто машинально вцепился в нее. Положение глупейшее…

— Эд! Это мы, открой! — донеслось снаружи. Я отпустил скользкий металл. Тыгуа и Сержио ворвались внутрь.

— Что случилось?!

— Похоже, здешние засранцы наконец-то наткнулись на вояк! — выпалил мафиозо. — Это артиллерийская дуэль!

— Надо уходить, парни! — заявил Тыгуа. — Надеюсь, вы тут успели договориться!

Орудия теперь грохотали почти непрерывно. Крепость изрыгала огонь, словно пробудившийся дракон. Мы добрались до вентиляционной шахты. Кваки забрался внутрь первым. Протезист слегка замешкался — и Сержио, недолго думая, схватил его в охапку и втолкнул в темный люк.

— Да быстрее же!

Очутившись в узком металлическом коробе, Ипселл испуганно раскорячился и замер. Ну еще бы — ему не доводилось излазать тут все вдоль и поперек, как нам. К счастью, юный колдун быстро сообразил, что у мастера случился приступ клаустрофобии и, взяв его за руку, легонько потянул вперед. Я ощутил усилившиеся токи воздуха — должно быть, запустили принудительную вентиляцию. Резко пахнуло сгоревшим порохом.

И вот, наконец, мы наверху! Лучи прожекторов уперлись во что-то, заслоненное от нас палубной надстройкой; изогнутая труба вентиляции в густой тени. Отлично! Мы торопливо выбрались на свежий воздух.

— Вы двое — ждите нас здесь! — шепотом приказал Тыгуа. — Если что — борт рядом, прыгайте и плывите к берегу, ясно?

— А вы? — испуганно спросил Ипселл.

— А мы тут скоренько… Эд, готов? Держи, — он протянул мне мачете.

Сержио взял в каждую руку по ножу.

— И еще один — в зубы, — подсказал я. — На абордаж!

Он буркнул нечто грубое.

— Пошли!

Мы выскочили из-за трубы и пересекли открытое пространство. Ни окрика, ни выстрела. Удача! Вот и дверь. Тыгуа распахнул ее — и бросился вверх по трапу. Металлические ступеньки гремят под ногами. Врываемся в коридор. Удача кончилась — впереди четверо фрогов из корабельной команды, все при оружии, смотрят на нас с удивлением.

Тыгуа был великолепен. Он атаковал моментально, не раздумывая: чистая ярость, ураган, вентилятор с остро заточенными лопастями… Путь самурая. Я уже подзабыл, с какой легкостью может порхать эта грузная фигура: не прошло и нескольких секунд, как все было кончено. На мою долю ничего не осталось. Они даже не успели сделать ни единого выстрела. В воздухе повис тяжелый запах крови. Учитель ворвался в радиорубку, я бросился следом за ним. Сержио задержался, изымая у мертвых оружие. Думаю, он и карманы им успеет обшарить. Мафиозо, что с него взять.

Радист получил плашмя клинком по голове и сполз на пол. Я оттащил его в сторону. Тыгуа уселся в кресло, надел наушники и принялся играть настройкой частоты. Снаружи грянул очередной залп. В иллюминаторе замелькали отблески пламени. Я выглянул. Мимо Крепости медленно дрейфовал горящий пиасс. Обломки мачты и доски палубного настила торчали во все стороны, словно их изрубил топором в приступе ярости некий вспыльчивый великан. Через фальшборт свешивалось неподвижное тело в камуфляжной форме. Да, здорово им досталось… Застучал ключ. Учитель отбил сообщение, встал — вдруг с хрустом вогнал клинок мачете в рацию, потом еще раз и еще.

— Ну вот, дело сделано. Теперь они без связи. Можем уходить.

— Кому вы сообщили? — поинтересовался я.

— Этого я тебе сказать не могу, извини, — он ухмыльнулся. — Но задерживаться нам тут больше не стоит. Пошли…

Мы спустились вниз. Теперь впереди шел Сержио; вместо ножей у него в руках были пистолеты. Где-то совсем рядом раздавались голоса, нервный смех — так смеются после пережитого стресса. Орудия больше не стреляли. Бой закончился? Похоже на то… Приоткрыв дверь, мафиозо выглянул наружу.

— Вроде чисто.

— Давай быстрее! — мне хотелось как можно скорее покинуть это место. Запах крови, казалось, пропитал одежду. Стоит кому-нибудь наткнуться на тела — и здесь станет жарко. Еще один бросок, и вот мы уже растворились среди угольно-черных теней. Еле заметно поблескивают две пары глаз — Ипселл и Кваки; оба на нервах.

Труба, в тени которой мы прятались, вдруг изрыгнула облако дыма. Палуба под ногами мелко завибрировала; вдоль бортов возникли пенные струи. Крепость набирала ход. Мимо нас продрейфовал еще один раздраконенный артиллерией пиасс; луч прожектора на миг выхватил из тьмы обломки. Он уже почти скрылся под водой — лишь высокие нос и корма еще торчали над речными волнами. На флагштоке печально развевалось бело-красное знамя Пацифиды.

— Полицейские рейнджеры, — вполголоса сказал Тыгуа. — Эти парни в свободном поиске, отлавливают речных пиратов… Смелый поступок, но глупый — они же видели, сколько здесь пушек. Надо было отступить.

— Может, они просто не успели?

— Может быть.

— Теперь кронпринцу нет смысла таиться, эту канонаду наверняка кто-то слышал. Крепость полным ходом идет на Амфитриту.

— Ну что, прыгаем за борт?

— А как-то по-другому нельзя? — робко подал голос Ипселл. — Я боюсь высоты…

И в эту секунду откуда-то сбоку прозвучал резкий окрик «Эй!», а мгновением позже один из шаривших по реке прожекторов резко развернулся, превратившись в ослепительный голубоватый диск.

— Бежим! — рявкнул Тыгуа, хватая меня за плечо. Я, в свою очередь, цапнул за шкирку мастера Ипселла, испуганно замершего в ярком луче. Сержио пальнул с двух рук. Прожектор лопнул с оглушительным треском. Мы рванулись к борту. Грянул выстрел, и тотчас я услыхал металлический лязг и пронзительный взвизг рикошета. Мимо! Попытать счастья в стрельбе по движущимся мишеням решило еще несколько ублюдков. Под свист пуль мы перелетели фальшборт и ухнули в темноту. Блаженны прыгающие, ибо допрыгаются…

Вода показалась чертовски холодной. Кто-то на борту уже нашаривал нас лучом: световая колонна пронзила речную толщу на несколько метров вниз. Я увидел стаю толстых рыб, испуганно метнувшихся в сторону. Глубоко под нами колыхались водоросли. Спустя несколько секунд воду, словно белые копья, пронзили трассы пуль. Я подавил естественное желание плыть вверх — и устремился на глубину. Мимо величаво проплывал обросший зеленоватой слизью бетонный корпус. Я изо всех сил заработал ногами, стремясь поднырнуть и проплыть под ним. Это было даже круче, чем тогда, когда я забрался по водоводу в дом Ипселла. Говорят, в прежние времена было такое наказание для провинившихся матросов — килевание: несчастного привязывали к линю и протягивали под корпусом; и это старинные суда, крохотные по сравнению с плавучим фортом… В глазах замелькали красные круги. Что может быть глупее — утопиться со страха… Внезапно я осознал, что громада Крепости уже не нависает надо мной: она прошла мимо. Хорошо еще, не попал под винт… Из последних сил я рванулся вверх — и словно пробка, выскочил на поверхность, жадно глотая воздух. Прямо на меня надвигался нос пиасса, шедшего на буксире за плавучим монстром. Рядом, отфыркиваясь и отплевываясь, вынырнул мафиозо.

— Все… живы? — спросил я, чуть отдышавшись.

— Я-то… откуда… знаю! Давай… к берегу, там… разберемся!

Набрав в легкие побольше воздуха, я погрузился. До суши было метров с полста — и мне дважды приходилось выныривать на поверхность, чтобы отдышаться. К счастью, прожекторы меня не нащупали.

Вот и берег! Низкий, болотистый, поросший спутанной густой травой и кустарником — то, что надо для беглеца. Схоронившись среди буйной поросли, я отдышался. Где-то поблизости хрипло охали и невнятно жаловались на жизнь. Похоже, мастер Ипселл… Сержио вынырнул на мелководье и, размахивая руками, устремился к берегу. Прожекторный луч мазнул по нему, вернулся — и со стороны Крепости защелкали выстрелы. Вода вокруг мафиозо вскипела белыми фонтанчиками. Кляня на чем свет стоит невидимых стрелков, он бросился к спасительным кустам.

— Пригнись! — крикнул я. Сержио с треском вломился в заросли. Пули жужжали над головой, срезали ветки. Я вжался в мох. Наконец пальба прекратилась. Сержио тяжело дышал неподалеку.

— Эй! Ты как?

— Задело маленько плечо. Ерунда, кожу ободрало… Но жжется, черт!

— Кваки! Ипселл!

— Мы тут! — донеслось сквозь ветви. — Все в порядке!

— Тыгуа! Учитель, вы здесь?!

Зашуршал раздвигаемый кустарник.

— Да не ори ты! — досадливо прошипел Тыгуа, возникая словно из ниоткуда. — Демаскируешь.

— Они уже далеко…

— Ты так думаешь? Черта с два, сейчас будет погоня. Идти, я надеюсь, все могут?

— Староват я уже для таких эскапад… — подал голос Ипселл.

— Ага. Я то же самое периодически говорю! — хохотнул Тыгуа. — Давайте, парни, пошевеливайтесь: уж берег они как пить дать прочешут. Спустить на воду лодку недолго, вдобавок все будут с огнестрелом. Хорошо хоть, ночь темная — а ну как развеет облака?

Учитель даже не позволил нам как следует отдышаться: он сразу задал такой темп, что на поддержание его уходили все силы. Мы бежали по болоту, разбрызгивая жидкую грязь и ежесекундно рискуя провалиться в трясину. Тыгуа несся впереди: одним взмахом мачете он снес тонкое деревце, обкорнал ему крону и теперь время от времени тыкал щупом перед собой, проверяя дорогу. Все бы ничего, но за нашей компанией наверняка пролегал четкий след из вытоптанной травы, сломанных стеблей и веток. Оставалось лишь уповать на темноту — но и она не была надежной гарантией: в погоню наверняка отправили боевых пловцов, а они парни серьезные. Спасение было только в скорости.

Первым, как я и подозревал, стал выдыхаться Ипселл. Он был помоложе Тыгуа, но физические кондиции обоих, конечно, не шли ни в какое сравнение. Я пихнул в бок Сержио.

— Похоже, нам придется ему помочь.

Легко сказать — помочь! Мы подхватили одышливого протезиста под руки, но бежать сразу сделалось труднее: теперь мы то и дело проваливались по колено в густую грязь.

— Куда мы так несемся? Может, и нет никакой погони! — пропыхтел Сержио, выбираясь из очередной ямы.

— Тихо все! — свирепо оборвал Тыгуа. — Чтоб больше ни звука!

Он немного изменил направление, по крайней мере, мне так показалось: в этих проклятых топях я не ориентировался совершенно. Под ногами неожиданно перестало хлюпать, появилась твердая почва. У меня вырвался невольный вздох облегчения. Внезапно Тыгуа остановился.

— Эй! — окликнул он шепотом. — У кого-нибудь из вас сохранился нож?

— У меня, — отозвался Сержио. — А тебе зачем?

— Так, вспомнил один старый фокус… — судя по звукам, Тыгуа рылся в карманах своего жилета. — Не факт, что сработает, но это и неважно… Главное, они поумерят прыть…

— Что вы ищете?

— Леску. Где же она… Ага, нашел! — он опустился на корточки и завозился, делая что-то почти на уровне земли.

Я вдруг понял его замысел: кто-нибудь из идущих по нашему следу запнется за невидимую нить и упадет, напоровшись прямо на торчащее из земли лезвие. Коварно! Неужели таким вот штукам мой наставник научился в инженерном корпусе? Что-то не верится…

— Готово. Вперед!

Теперь идти сделалось легче: твердая почва и небольшой подъем. Должно быть, мы оказались на одном из тех островков, что во множестве торчат посреди бескрайних болот. Под ногами шелестела палая листва. Внезапно я сообразил, что вижу впереди деревья — их темные кроны отчетливо выделялись на фоне желтоватого пятна в небе. Свет отражался от облаков. Похоже, там город! Так вот куда мы направлялись… Далеко позади раздался чуть слышный вскрик.

— Ага, — удовлетворенно заметил Тыгуа. — Сработало.

Сержио издал какой-то невнятный звук. Похоже, он только теперь уверился, что за нами погоня… Оптимист.

Пологий подъем через некоторое время сменился таким же пологим спуском. Потом снова было болото, вымотавшее нас до полуобморока — большую часть пути приходилось идти по пояс, а то и по грудь в воде. От вырывающихся на поверхность газов мутило. Наконец дно под ногами стало повышаться. Еще один островок. Ну наконец-то… Надо бы передохнуть.

— Привал! — скомандовал Тыгуа. Мы повалились на землю, где стояли. Учитель в своей обычной манере исчез — только что был тут, и вот уже его нету. Вернулся он минут через двадцать.

— Похоже, отстали, — сообщил он. — Иначе бы я их уже обнаружил. Но на всякий случай не расслабляйтесь: это тоже может быть хитростью.

Понемногу начинало светать. Меня пробирал озноб. Рядом чуть слышно клацал зубами Сержио. Фрогам было легче: раса, способная вмерзать в лед, а потом оттаивать как ни в чем не бывало, малочувствительна к таким мелочам, как ночная прохлада.

— Ну что, передохнули? Давайте собираться, воинство.

Воинство с оханьем и стонами поднималось с земли.

— Слабаки! — бурчал себе под нос Тыгуа. — Неженки. В армию бы вас, инвалидная команда… Теперь так. Первым идет Эд, остальные за ним. Я — замыкающим. Эд, держи палку.

И снова — болото. Когда ж это кончится?! Теперь, правда, немного легче: уже не проваливаешься при каждом шаге. Продравшись сквозь очередные заросли, я остановился в недоумении.

— Что за черт?!

Впереди была река. Над водой стелился легкий утренний туман, и сквозь него проступало темное пятно — слишком маленькое для того, чтобы быть островом, но во много раз больше любого пиасса. Неужели…

— Ложись! — рявкнул за спиной Тыгуа. Я шлепнулся в лужу. Холодная вода «ласково» просочилась под одежду.

Крепость приближалась. Очевидно, река в этом месте делала большую петлю; спрямив путь по суше, мы вышли прямиком к источнику неприятностей. Ничего страшного, конечно: надо просто переждать, и она пройдет мимо, а мы продолжим наш путь.

Откуда-то издалека донесся еле слышный гул. Он быстро нарастал. Мы задрали головы. Летающий корабль шел довольно высоко, но и с такого расстояния было понятно, что это одно из самых крупных воздушных судов. Хищно вытянутый корпус, решетчатые мачты, сотни винтов, рубящих воздух, — наверняка что-то военное…

— «Сюрвивалист», — с мрачным удовлетворением сказал Тыгуа. — Ну вот и все. Им конец.

— Откуда в Королевском Военно-Воздушном флоте такие названия? — удивился я. — «Эксцельсиор», «Сюрвивалист»…

— Право именовать суда — традиционная привилегия Его Величества. А он, если помнишь, учился в Метрополии…

В Крепости тоже заметили приближающийся линкор. Взвыла сирена. Темная плавучая громада вдруг прозрела десятками огней. Лучи прожекторов скрестились в небе. Затрещали пушки — оказывается, у них была и зенитная артиллерия. На бледном шелке утреннего неба расплылись безобразные дымные кляксы. Я ожидал бомбовой атаки, но произошло нечто иное. Это был звук… Его невозможно описать: тихий, почти неслышный — но в то же время настолько пронзительный, что от него заныли зубы. Мне показалось, что все вокруг мелко вибрирует — вода, берег, мы сами… Отвратительное ощущение — и оно стремительно нарастало. Я с трудом подавил иррациональное желание зарыться в землю — расцарапать влажный мох, выкопать яму, сунуть туда голову, чтобы хоть на миг полегчало… Кто-то тихонько завыл — по-моему, Ипселл.

— Господи, у меня сейчас башка лопнет! — проскрежетал Сержио.

— Всем лежать!!! Не дви…

И тут Крепость взорвалась. Это было потрясающе. Невероятно. Несравнимо ни с чем — разве что с какими-то тектоническими процессами, со взрывом вулкана, не знаю… Огненно-черное облако выросло до небес. Земля провалилась вниз — чтобы со всей силы наподдать уже в следующее мгновение всем и каждому. Вода с ревом обрушилась на берег, в мгновение ока захлестнула нас и поволокла куда-то…

Должно быть, я потерял сознание, а когда вновь пришел в себя, все вокруг изменилось. Повсюду были измочаленные, вырванные с корнем кусты, трава и мох скрылись под слоем речного ила. В нескольких шагах валялась кверху брюхом какая-то рыбина длиной с мою ногу. Я поднялся на четвереньки. Так, конечности на месте, уже хорошо… Рядом кто-то ворочался. Тыгуа! Почему он так странно выглядит?

— Что это было? — спросил я — и слабо удивился тому, как звучит мой голос. Казалось, слова рождаются не в горле, а прямо в голове. Тыгуа что-то ответил. Я видел, как шевелятся его губы, но не слышал ни звука. Неужели я оглох?! Этого только не хватало!

— Что?!

Он приблизил лицо вплотную. А, вот в чем дело — закрывавшая пораженный глаз повязка куда-то исчезла, поэтому его лицо кажется непривычным.

— Я говорю, резонансный луч! Звуковое оружие! — проорал он.

— Ничего себе! Куда смотрит Метрополия? А? Что?

— Говорю, наше! Наша разработка! Они заставили взрывчатку взорваться прямо в пороховом погребе! Накрыли засранцев!

Какой массакр! Я, наконец, смог подняться на ноги. Колени были словно ватные.