Глава 11
Уголовный корабль
— Почему я не вижу никакого толку от вашей работы, инспектор? Почему я не вижу отдачи?
Комиссар вдруг щелкнул языком, поймав пролетавшую мимо муху, и раздраженно обернулся к старому фрогу, чье лицо было скрыто маской.
— А вы?! Ваша треклятая секта снова оказалась замешана в неблаговидной истории! Ваша послушница…
— Наша послушница пыталась остановить негодяев, господин комиссар по уголовным делам, и, в отличие от ваших бездельников, почти преуспела в этом! — сварливо парировал старец.
Несмотря на более чем почтенный возраст, никому и в голову не пришло бы назвать Скрывающего Облик древней развалиной. Безукоризненной осанкой и балетной легкостью движений настоятель монастыря мог бы соперничать с молодым спортсменом, да и здоровенное мачете он носил отнюдь не только в качестве символа своей веры. Даже своеобычное у пожилых фрогов брюшко смотрелось не почтенным цеппелином, а задиристым волейбольным мячом.
— О, тут есть одна небольшая проблема — «почти» в таком деле, как защита клиента, не котируется! — издевательски отозвался комиссар. — Может, признаете, что эта ваша, как ее там, облажалась по полной программе! Да сделала ли она вообще хоть что-нибудь?! А может, она была в сговоре с похитителями, только они в последний момент чего-то не поделили?!
— А пара трупов со смертельными ранами от мачете, найденные в близлежащих переулках, это что — простое совпадение, да?! — повысил голос старец. — А отрубленные пальцы в решетке коллектора?! Не пытайтесь выставить себя более тупым, чем вы есть на самом деле!
— Вы понимаете, что нанесли оскорбление представителю власти в присутствии свидетелей?! — рявкнул комиссар.
— А вы понимаете, что в присутствии тех же свидетелей выдвинули ложное и ничем не подкрепленное обвинение?! — старец не на шутку завелся.
— Откуда вы знаете о трупах, да еще с такими подробностями? — вкрадчиво поинтересовался инспектор Элисенварги, воспользовавшись паузой в перепалке.
— Откуда?! Да все только об этом и говорят! — старец возмущенно фыркнул сквозь прорезь маски. — Один хмырь с отрубленной физиономией, другой с пробитым горлом — по-вашему, такое можно сделать чем-нибудь вроде перочинного ножика?
— Все? Ну, а кто конкретно? — инспектора было не так-то просто сбить с толку.
— Да все! Местные жители, уличные мальчишки, репортеры…
При упоминании о газетчиках комиссар со стоном схватился за голову.
— Князья преисподней, только этого не хватало! Элисенварги, мне нужны результаты, и немедленно! Это дело должно быть раскрыто в самые кратчайшие сроки! Чем вы вообще занимаетесь? Что успели сделать?
— Мы установили личность одного из убитых, — сказал инспектор. — Тот, с пробитым горлом, — некий Алси, охотник из Веселых Топей…
— Охотник! — саркастически фыркнул господин комиссар. — Подонок и убийца, это вернее!
— В общем, так и есть… — признал Элисенварги. — Парни из Веселых Топей способны на что угодно ради пары медяков, и этот тип не исключение.
— А второй?
— Пока не знаем. Трудно идентифицировать труп с половиной физиономии… Скорее всего, такой же подонок, наемный нож.
— Ну так проведите зомбификацию! Разговорите мертвецов! Найдите друзей, родственников, подельников этих негодяев, вытяните из них все, что известно! И эта девка, как там ее…
— Эллори…
— Она пока жива, так ведь? Добейтесь от нее показаний!
— Она в коме. Но врачи говорят, что, возможно, выкарабкается…
— Поместите ее в лучшую больницу!
— Об этом уже позаботились ее, гм, единоверцы, — Элисенварги покосился на Скрывающего Облик. — Как только она придет в сознание, мне сообщат.
— Рвет и мечет, а? — ехидно заметил старец, когда комиссар покинул кабинет инспектора, звучно хлопнув дверью. — Похоже, кресло под чьей-то толстой задницей начало шататься!
— В незыблемости собственного вы, очевидно, уверены? — холодно отозвался Элисенварги.
— Ха! Мне и моей пастве не впервой терпеть гонения от властей предержащих! — старец задиристо вскинул голову. — Как сказал однажды святой Эваси, благородная сталь лишь крепчает под ударами кующих клинок молотов!
— Оставим в покое святого Эваси, — инспектор постучал кончиком карандаша по протоколу допроса. — Итак, с предложением осуществлять охрану пропавшей к вам обратился Эдуар Монтескрипт?
* * *
Посол Грей решительно отложил вилку.
— Нет, Эмма, я не могу. Кусок в горло не лезет…
— Сайлас, — покачала головой жена. — Думаешь, у меня есть аппетит? Но ты должен поддерживать в себе силы.
«А она молодец, — отстраненно подумал посол. — Держится куда лучше меня».
— Что тебе сказали в полиции? Они обещали прислать человека?
— Фрога, — машинально поправил Грей. — Ну да, а толку-то…
— От всего может быть толк, — твердо сказала жена. — Если они найдут хоть какую-то зацепку…
Люстра под потолком вдруг мигнула и погасла.
— Еще и это, — устало вздохнул посол.
— Готова поспорить, опять барахлит наш энергоприемник, — Эмма Грей встала из-за стола, откинула занавеску и бросила взгляд на проспект. — Ну да, так и есть — диномобили бегают…
Посол щелкнул зажигалкой, поднес мелко вздрагивающий огонек к канделябру. Затеплились свечи. Ужин продолжался в молчании. Слышно было, как за дверью ворчит и погромыхивает посудой прислуга — отключение электричества застало ее врасплох.
— Завтра же вызову мастера, — усталым голосом пообещал Грей. — Эмма…
— Да, дорогой?
— Иди спать. Я посижу еще в кабинете, надо кое-что сделать…
Эмма Грей протянула руку и нежно провела пальцами по волосам мужа.
— Не задерживайся надолго, хорошо? Тебе нужно отдохнуть.
Посол лукавил: никаких дел у него на сегодня не осталось. Хотелось побыть немного наедине со своими мыслями. Быть может, он что-то пропустил, какую-то возможность, какую-то мелочь, не обратил внимания на сделанный кем-то намек… Он понимал, что это не так, понимал и то, что искушенный в политических интригах ум все равно будет искать зацепку, и он ничего не может с этим поделать. Надо было просто посидеть в тишине…
Он прошел в кабинет, прикрыл дверь, нащупал спинку кресла и тяжело опустился в него. Темнота угнетала. Он достал зажигалку, чиркнул колесиком. Где-то здесь должен быть подсвечник, специально для таких случаев. Смешно… Что за нелепость — свечи, чернильницы, громоздкая печатающая машинка, в которой вечно кончается лента, но еще нелепей чувство утраты, нехватки всего этого, когда возвращаешься, наконец, в цивилизованные миры…
— Не надо огня. Погаси, — сиплый шепот донесся с дальнего конца комнаты. Посол вскочил, словно ужаленный. Бешено забилось сердце.
— Кто здесь?!
— Сядь, Грей, кому сказано! И не вздумай зажигать эту штуковину. У меня есть для тебя пара слов о твоей дочурке.
Посол рухнул в кресло, гигантским усилием воли заставив голос звучать спокойно:
— Кто вы и как здесь оказались?
— Так ли это важно, миста? — Грей понял, что незнакомец нарочно употребил словечко из уличного диалекта фрогов, вложив в него определенный смысл. — Думаю, тебе гораздо интереснее узнать про девчонку.
— Я слушаю.
— С ней все в порядке, — лениво просипел голос. — Пока. Мне кое-что нужно от тебя, Грей. Маленькая услуга, понимаешь? И она тотчас вернется к тебе, живая и невредимая.
— Мне — это кому?
— Неважно. Ты не о том сейчас думаешь, Грей. Выследить меня, сдать полиции не получится. Не надо гнили, я такие штуки просекаю на раз.
— Так что вам надо?
— Другое дело, это верный вопрос… Монтескрипт, посол. Мне нужен Эдуар Монтескрипт.
Такого поворота Грей никак не ожидал.
— Монтескрипт? Сыщик?! Зачем он вам и при чем здесь моя дочь?!
— Снова не те вопросы, миста. Я знаю, он работает на тебя — а стало быть, ты в курсе, где его найти. Просто скажи мне.
— Его сейчас нет в столице. Он в Стигии. Не знаю, сколько он там пробудет и когда вернется обратно.
— Стигия?! О князья преисподней, далековато! — хрипло рассмеялся собеседник. — Как же нам быть, Грей? Ты можешь отозвать его в Амфитриту?
— Каким образом? — пожал плечами посол. — Ну, я, конечно, могу попробовать, отправить радиограмму…
— Ага, ты попробуй, попробуй. Сделаем так. Я даю тебе десять дней, чтобы ты приволок его сюда. Успеешь — верну твою девчонку целой и невредимой. Не успеешь — верну по кусочкам. Все зависит от тебя, миста.
— Ах ты негодяй! Мерзавец! — Грей, потеряв над собой контроль, вскочил, стискивая кулаки. Темный силуэт неуловимым движением скользнул к нему — посол скорее почувствовал, чем увидел это движение. С легким шелестом покинул ножны клинок.
— А ну, сядь! — прошипел гангстер. — Только дернись еще! Хочешь увидеть ее живой, а? Хочешь?!
Невидимое в полумраке острие кольнуло кожу подбородка. На несколько мгновений они замерли: кипящий яростью посол и напружинившийся, словно готовая к атаке змея, незнакомец. Наконец Грей обессиленно рухнул в кресло. Гангстер со смешком отступил.
— Думай, миста. Мне нужен Монтескрипт. Где, как ты его достанешь — твои проблемы. Когда он будет здесь — дай знак. Повяжи на ограду возле ворот желтую тряпицу. И вот еще что: не вздумай проболтаться полицейским. Стоит мне почуять неладное — сразу же рублю все хвосты, понял?
Грей, наконец, сумел взять себя в руки, страшным усилием воли обуздав переполнявшие душу гнев и отчаяние. Его дочь, его Алису, сейчас могло спасти только одно: точный, холодный расчет.
— Можешь не беспокоиться, они не узнают об этой встрече. Но десять дней — это слишком ма…
— Придется постараться, — оборвал похититель.
— Да на кой он вам сдался, этот чертов Монтескрипт?!
— Какая тебе разница? — усмехнулся темный силуэт. — Есть за ним должок… Все, посол, время пошло.
Чуть слышно скрипнула приоткрытая рама, зашелестели листья, легкий ветерок тронул дуновением пылающее лицо — и Грей понял, что остался один.
* * *
Охваченная пожарами Стигия осталась позади. Погасив все огни, «Арлекинова рыба» плыла вниз по течению. На носу лениво переругивались экс-каторжане. Мы с Тыгуа устроились на корме, промеж ящиков со взрывчаткой. Не могу сказать, что такое соседство сильно радовало, впрочем, «теплая компания» бунтовщиков тоже не способствовала душевному равновесию. Учитель то и дело озабоченно поглядывал вверх. Я понимал его опасения: свались нам на головы очередная канонерка — и все, конец. Неповоротливый пиасс посреди реки да при том нагруженный горой взрывчатки — такую заманчивую мишень еще поискать.
Я сунул руку за пазуху и нервно поправил кобуру. Сейчас, под покровом ночи, моя персона не слишком бросалась в глаза — хотя несколько членов команды несомненно заметили, что на борт поднялся человек. Но как только рассветет, у большинства присутствующих возникнет вопрос: а кто, собственно, этот иммигрантишка и по какому праву он здесь находится. Готов поспорить, парни немедленно захотят докопаться до истины. Наклонившись к Тыгуа, я шепотом озвучил свои сомнения.
— До рассвета еще часа три, не меньше, — так же тихо ответил он мне. — Что-нибудь придумаем. В крайнем случае, прыгнем за борт.
На носу пиасса затеплился бледный огонек — кто-то принес из трюма рудничную лампу. Тут же сварливый голос откуда-то с мачты потребовал, чтобы «эту чертову штуковину» немедленно потушили: дескать, ему, марсовому, ни черта не видно из-за нее.
— В темноте тебе лучше видно, что ли? — ворчливо спросили снизу.
— Света звезд мне достаточно, дубина! А из-за твоей идиотской стекляшки я ничего разобрать не могу!
— Потушить лампу! — рявкнул чей-то бас, прервав начинающуюся перепалку. — Чтоб ни огонька на палубе! А ты там, наверху, смотри в оба!
— Ого, а вот и какое-никакое начальство! — шепнул Тыгуа. — Надо бы поглядеть поближе… Ну-ка, держи! — он сунул мне мушкет и бесшумно растворился во мраке, прежде чем я успел хоть что-то сказать.
Я съежился между ящиками. Где-то на баке затеяли негромкий разговор; до меня долетали только обрывки фраз, о чем идет речь, было не разобрать. Оставалось надеяться, что Тыгуа услышит больше. Как ни странно, я вскоре начал клевать носом: стресс ли тому виной или легкие, убаюкивающие покачивания корабля — не знаю…
Из дремы меня вывел тревожный крик марсового. Бунтовщики нервно загомонили, забегали по палубе; невидимый во мраке предводитель раздавал приказания — насколько я мог судить, довольно бестолковые. Вскоре стала ясна причина творящегося: впереди над рекой заметались бледные колонны света, а ветер донес шум винтов. Летучие корабли. Как говорится, чего боялись, на то и нарвались…
— К берегу! К берегу правь! — надрывался бас.
Ну наконец-то, первая разумная мысль в его башке. Захлопали перепончатые паруса. Пиасс величаво свернул к берегу. С чуть слышным шорохом скребли по бортам упругие листья водных растений.
Канонерки приближались стремительно. Голубоватые лучи прожекторов шарили по темной поверхности реки. Каторжане разбегались вдоль борта; в небо нацелилось несколько мушкетов. Интересно, на что они надеются? Бронированным воздушным судам пули нипочем, а стоит хоть одному снаряду попасть в ящики…
— Эд, ну-ка подними эту штуку и выцеливай лодки, да поживее! — зашипел у меня над ухом голос Тыгуа.
— Зачем?! — поразился я.
— Чтоб не выделяться.
— Как только они нас засекут — я прыгаю за борт, — предупредил я, послушно задирая ствол. — Пропади оно все пропадом!
— Это правильно, — одобрил учитель. — Но, может, и не придется.
Канонерки были уже совсем рядом. За спиной я услышал громкие всплески: у некоторых бунтовщиков, очевидно, не выдержали нервы. А может, они просто оказались умнее прочих… Я не успел довести эту мысль до логического финала: ревя винтами, канонерки промчались мимо. На палубу обрушился вихрь сорванных листьев. Столбы синеватого света не коснулись пиасса: не знаю почему, но наблюдатели не заметили нас. Напряженная тишина разорвалась всеобщим вздохом облегчения. Я опустил мушкет. Экс-каторжане загомонили, оживленно обсуждая произошедшее. Прыгнувших за борт осыпали градом насмешек и долго не хотели пускать обратно. Наконец кто-то бросил им канат, сопроводив это действие презрительной тирадой. Мое «участие» не осталось незамеченным: один из фрогов, проходя мимо, дружески похлопал меня по плечу. Признали своим? Вряд ли — но, по крайней мере, настороженности поубавится… Надеюсь.
— Оперативно они, однако!
— Это еще не десант, — хмыкнул Тыгуа. — Просто подняли, что было под рукой, по тревоге… Чтобы собрать нужные силы, требуется время. Но сориентировались быстро, этого у них не отнять. Спорю на что угодно — канонерки с ближайших военных баз, их тут понатыкано вокруг Стигии, как раз для подобного случая.
— Как думаешь — еще будут? — спросил вдруг из темноты чей-то голос.
— Кто ж его знает?! — хохотнул Тыгуа. — Но вот что я тебе скажу, приятель: на месте того, кто ведет это корыто, я бы держался поближе к берегу. Один раз прокатило, может повезти снова.
— Хромой Огги болтал, мол, еще часа три — и мы уберемся подальше от трассы.
— Трепач твой Огги, — веско ответил учитель. — Здесь несколько трасс; помоги князья преисподней, чтобы к полудню пересекли контур поля. И про запас автономности не забывай: у малых судов — поменьше, у крупных — поболе…
— Вот ведь пакость! — невидимый собеседник сплюнул. — Надо было взорвать пару-тройку вышек по пути — авось призадумались бы!
— Что толку? — возразил Тыгуа. — Лакуна все равно получится недостаточной, даже аккумуляторов канонерки хватит за глаза — перелетит и не заметит… А вот нам каждая лишняя минута — серпом по яйцам.
— Ты, я смотрю, в этих вещах разбираешься! — собеседник подобрался ближе. — Как думаешь, может, стоит уйти в боковую протоку и отсидеться там, пока светло?
— Пиасс, ты что, в карман спрячешь? Сверху оно все как на ладони будет, а где нам час — летунам минута. Захотят найти — найдут, никуда мы не денемся, короче.
— Вот и Пастух чего-то такое тер, — немного разочарованно вздохнул экс-каторжанин. — Мол, чем скорее доберемся до Синих Зеркал, тем лучше — там-то уже безопасно…
Это была первая реальная информация, полученная нами от бунтовщиков. Синими Зеркалами называлась система озер, отстоящая от Стигии километров за двести. Я в который раз пожалел, что не озаботился картой.
Ближе к рассвету Тыгуа пихнул меня локтем в бок.
— Время, Эд. Как только рассветет, у этих парней возникнут к нам вопросы. Если сваливать по-тихому, то сейчас самый подходящий момент. Ну, что скажешь — остаемся или уходим?
— А что вы посоветуете?
— Ничего. Это должно быть твое решение.
Вот так. Стоило мне понадеяться на старого вояку, как он умывает руки. Демонстративно, черт бы его побрал! С другой стороны, я вполне понимал учителя. Мы играли в опасные игры, и он решил устроить напарнику своеобразную «проверку на прочность»… Стоп, стоп, вопрос на самом деле не в том, слабо мне или нет. Это все эмоции, а что говорит Ее Величество Логика? Итак, на одной чаше весов — исчезнувший мастер Ипселл и таинственный зомби в сером. Ниточки, ведущие сразу к двум делам. Очень хорошо. Что на другой? Ватага вооруженных негодяев под боком — раз. Королевский воздушный флот, открывший на нас охоту — два… И в довершение всего, мы в буквальном смысле слова сидим на куче взрывчатки. Это три. Ваше решение, господин Монтескрипт? Какого дьявола мы еще не в воде?!
— Остаемся.
Темень кругом стояла — хоть глаз выколи, но я почему-то был уверен, что на физиономии Тыгуа сейчас играет довольная ухмылка. Не понимаю, каким образом ему удалось дожить до столь солидного возраста. Наверное, какая-то местная магия. А может, у психов вроде него есть свой ангел-хранитель.
