Глава 20
Предсказатели и собственной судьбы не знают

Нырнув нежданно-негаданно едва ли не в самый центр военного заговора, Василий Иванович Уиллисов вскоре оказался посвящен во все планы заговорщиков. И немудрено – как оказалось, на «Сагами-18» о заговоре знал едва ли не каждый сайтен, включая юнитов-посыльных и самого генерала Контуса. Разговоры о возможном перевороте велись повсюду – в коридорах, рабочих кабинетах, столовых и сортирах, которые, по мнению «ястребов», давно было пора вычистить, – при этом соблюдались только чисто условные правила конспирации. Судя по всему, заговор являлся обычным для сайтенов способом смены власти. Вполне демократичный, надо признать, способ. «Голуби» и «ястребы» вели пропаганду и агитацию среди прибывающих на военный совет представителей различных родов войск и воинских подразделений. «Голуби» делали ставку на штабных офицеров, «ястребы» – на ветеранов боевых действий. И те, и другие активно вербовали сторонников среди колеблющихся.

Правильно оценив ситуацию, Василий Иванович поступил в высшей степени мудро – от имени Особого диверсионного Отряда-22 заключил союз и с теми, и с другими. В результате он был в курсе абсолютно всего, что происходило на «Сагами-18», и даже оказался представлен лидером фракции «голубей» самому генералу Контусу.

Поскольку встреча с Верховным главнокомандующим происходила в расположенном за залом военного совета кабинете генерала Контуса, Василий Иванович, помигивая диафрагмой зум-объектива, сделал шестнадцать высококачественных снимков системного блока главного штабного компьютера, во всех возможных ракурсах и доступных режимах. Изучив фотографии в комнатке у Санако, Василий Иванович остался доволен – теперь для того, чтобы ввести вирус в генеральский компьютер, ему достаточно было всего лишь пройти рядом, не пряча руки в карманы.

Военный совет, призванный решить судьбу сайтенской демократии, был назначен на пятницу, ровно в полдень.

С самого утра станция «Сагами-18» напоминала собой облитый бензином муравейник. Как обезумевшие букашки, метались по коридорам станции офицеры, хватали друг друга за руки, на бегу обменивались короткими фразами, призывно смотрели в глаза и снова куда-то бежали, как будто весь смысл жизни для них в этот момент заключался в движении. «Голуби» были одеты в светло-серые парадные мундиры, украшенные блестящими эполетами и переливающимися орденами. «Ястребы» демонстративно облачились в полевую форму, заношенную, подранную, местами прожженную.

Василий Иванович надел новенькую, со стрелочками полевую форму с буро-зелеными разводами. Над клапаном левого кармана куртки он прикрепил орден «Высшая доблесть» и медаль «За подавление бунта». На голове – лихо заломленный берет с кокардой Отряда-22. Красиво потупив взгляд, Санако сказала, что военная форма ему к лицу. Василий Иванович смущенно кашлянул в кулак, после чего наклонился и неловко ткнулся сухими губами в мягкую щеку девушки. Не получив тотчас же пощечину, Василий Иванович счел это за добрый знак, улыбнулся и, браво козырнув, выбежал за дверь.

Приятелей из фракции «голубей» Василий Иванович предупредил, что наденет полевую форму, дабы слиться с рядами противников. Капитану Друбелю из фракции «ястребов» Вася-киборг сказал, что наденет новенькую форму, чтобы не бросаться в глаза «голубям». Таким образом он получил возможность маневрировать меж двумя встречными потоками и делать потихоньку свое дело.

У входа в зал военного совета толпились сайтены. Двери были открыты, но никто почему-то не спешил, а может быть, не решался переступить порог. Сайтены негромко переговаривались – обменивались свежей информацией, приводили решающие доводы, в последний раз взвешивали все «за» и «против», решительно расставляли все точки над «ё».

Пробираясь через толпу, Василий Иванович неожиданно нос к носу столкнулся с капитаном Друбелем.

– Все в силе. – Капитан многозначительно подмигнул Василию Ивановичу диафрагмой зум-объектива и моментально растворился в толпе.

Продвинувшись еще на несколько шагов вперед, Василий Иванович повстречался с майором Родделем, представляющим фракцию «голубей».

– Сегодня или никогда, – шепнул на ухо Василию Иванович майор, и в руке у Васи-киборга оказалась рукоятка кинжала с энергоусилителем лезвия.

Василий Иванович быстро спрятал клинок под куртку.

– Господа офицеры! Господа! – замахал руками над головой выбежавший в коридор ординарец. – Прошу всех пройти в зал! Заседание военного совета начнется ровно через пять минут! Занимайте места, согласно расставленным на столах карточкам!

Василий Иванович не зря так старательно пробирался поближе к дверям. Его имени в списке приглашенных, понятное дело, не было, а следовательно, нужно было успеть занять чье-то место за столом. Причем не просто усесться где попало, а выбрать стратегически выгодную позицию.

Войдя в зал одним из первых, бок о бок с парой бравых полковников-«ястребов», Василий Иванович уверенным шагом прошествовал к началу длинного стола в форме буквы «П» и уселся на табурет – знаменитый сайтенский аскетизм! – всего в двух шагах от места, которое предстояло занять генералу Контусу. Карточку, стоявшую перед ним на столе, Василий Иванович сунул в карман, даже не полюбопытствовав, чей табурет занял, а вместо нее поставил другую, утром врученную ему Санако, – «Старший лейтенант Пузиль. Особый диверсионный Отряд-22». Все. Точка. Теперь это было его законное место. Василий Иванович повернулся и подмигнул усевшемуся рядом с ним майору в темно-синей полевой форме военно-космических сил.

Рассаживание за столом заняло не пять минут, как рассчитывал ординарец, а без малого полчаса. Должно быть, не один Василий Иванович занял не предназначенное ему место, потому что даже после того, как все табуреты оказались заняты, десятка два офицеров продолжали бегать по залу, что-то возмущенно крича и просматривая карточки на столах. В конце концов их усадили на расставленные вдоль стен табуреты. Офицеры были недовольны, но спорить не стали, поскольку в противном случае им пришлось бы покинуть зал военного совета. После этого начались разборки следующего уровня – объявились недовольные тем, что их усадили слишком далеко от стола главнокомандующего. Они недовольно стучали кулаками и возмущенно требовали, чтобы их немедля пересадили на более почетные места. Естественно, добровольно никто им место уступать не хотел, поэтому дело едва не дошло до рукоприкладства. Конец сваре положил все тот же ординарец, громко провозгласивший:

– Господа офицеры! Верховный главнокомандующий объединенной армии сайтенов генерал Контус!

В зале не сказать, чтобы воцарилось молчание, но все же стало потише. Заскрипели ножки табуретов – офицеры поднялись со своих мест.

Генерал Контус явил свой блистательный лик взглядам членов военного совета. На Верховном главнокомандующем был надет самый что ни на есть роскошный парадный мундир, сшитый на заказ и не относящийся ни к одному из родов войск, украшенный эполетами, аксельбантами, орденами с алмазами, золотыми пуговицами, позументами, лампасами, вензелями и прочей блестящей мишурой. На голове – фуражка с тульей в две ладони высотой, огромной, сверкающей кокардой, в которой переплелись с два десятка различных символов, и широченным козырьком, блестящим, словно его салом натерли.

Остановившись в шаге от единственного оставшегося незанятым табурета, генерал Контус заложил руки за спину, вскинул голову и голубоватым взглядом просветленной линзы новенького зум-объектива обвел присутствующих. На губах его появилась ухмылка – не то снисходительная, не то насмешливая.

– Садитесь, господа офицеры, – проскрежетал Верховный главнокомандующий и первым занял место за столом.

Снова задвигались табуреты.

– Не следовало ему надевать парадный мундир, – услышал Василий Иванович недовольный шепот сидящего по правую руку от него майора. – Что он хочет этим показать?

– То, что он Верховный главнокомандующий, – тихо высказал предположение Василий Иванович.

– Главнокомандующие приходят и уходят, – усмехнулся в ответ майор. – Армия пребывает в веках.

Покопавшись в памяти, Василий Иванович выяснил, что это были слова старого сайтенского гимна.

Генерал снял фуражку, положил ее на стол слева от себя и провел затянутой в лайковую перчатку рукой по титановому черепу.

– Сайтены, я собрал вас для того, чтобы решить вопрос государственной важности, – торжественно начал Верховный главнокомандующий. – Мы одержали очередную победу, на этот раз над Империей Пяти Солнц. В наше пользование перешло восемнадцать планетарных систем с тридцатью двумя террареформированными планетами. Общая численность населения…

Генерал начал сыпать цифрами, зачитывая длинный список, который медленно полз по внутреннему экрану его зум-объектива. Лицо Верховного главнокомандующего приобрело отрешенно-сосредоточенное выражение – он боялся пропустить запятую или озвучить лишний ноль, чтобы не дать тем самым повода для критики своим недоброжелателям.

– Не хочу перегружать вас цифрами, но все же не могу не сказать, что…

Василий Иванович внимательно наблюдал за лицами присутствующих. «Голуби» слушали генерала с показным вниманием, старательно борясь со сном. Каждый второй «ястреб» с демонстративным пренебрежением сидел, подперев щеку кулаком. Каждый первый перешептывался о чем-то со своим соседом, косясь время от времени на докладчика.

– В итоге я хотел бы сказать…

– Как же он надоел! – отчетливо и громко произнес кто-то с дальнего конца стола.

Генерал Контус вскинул голову.

Тишина.

– В итоге я хотел бы сказать…

Оттянув рукав, Василий Иванович глянул на часы. Однако он не ожидал, что доклад так затянется. Если через десять минут генерал Контус не закончит свою занудную речь, придется самому начинать действовать.

– Вот вкратце то, что я хотел вам сказать по этому поводу. – Верховный главнокомандующий чуть приподнял и снова опустил на стол левую ладонь, будто что-то спрятал под ней. – Какие будут мнения?

– Генерал! – на противоположном конце стола поднялся во весь рост высокий и худой, как щепка, полковник авиации стратегического назначения, судя по полевой форме, – «ястреб». – Довольно словоблудия! Давай переходи к делу!

Офицеры за столами зашумели, «ястребы» – ободрительно, «голуби» – недовольно.

– Что ты имеешь в виду, полковник Штудель? – нахмурился генерал Контус.

Ага, обрадовался Василий Иванович, дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Это тот самый Штудель, который должен сделать заявление от имени «ястребов».

– Я хочу сказать!.. – начал было Штудель.

Но его перебил вскочивший на ноги широкоплечий коротышка в черной форме военно-космических сил, с адмиральскими, между прочим, погонами.

– Полковник Штудель! Кто дал тебе право делать подобные заявления на военном совете?

– Я еще не сделал никакого заявления, – возразил Штудель.

– Но ты собирался его сделать! – рявкнул коротышка-адмирал.

– Какое, вдрызг вас разнеси, заявление? – прорычал Верховный главнокомандующий.

– Предлагаю лишить права голоса полковника Штуделя и адмирала Кристуса! – выкрикнул со своего места какой-то майор-«голубь».

– Молчать! – рыкнул на него Кристус.

Ну пошло-поехало, обрадовался Василий Иванович.

За столом все начали кричать одновременно, вскакивая на ноги и размахивая руками. Зная вздорный характер сайтенов, можно было предположить, что скоро дело дойдет до рукоприкладства.

В кармане у Василия Ивановича завибрировал коммуникатор. Это был сигнал от группы «Татэ-но кай», прибывшей на «Сагами-18». Сунув руку в карман, Вася-киборг нажал кнопку ответного сообщения – порядок, все идет по плану.

Получив от Василия Ивановича подтверждение, Ватагин дал команду к началу операции.

Четверо сайтенов, несших караул возле грузового шлюза «Сагами-18», были несколько озадачены, когда из гибкого стыковочного рукава прибывшего точно по расписанию грузового челнока с «Сагами-8» вместо контейнеров с продуктами питания посыпались вооруженные люди. Зная, что в плен сайтены не сдаются, Ватагин не стал даже предлагать им это – все четверо были убиты на месте. А двадцать три человека из группы «Татэ-но кай», возглавляемые Ватагиным и Ясухирой, перебрались в складской зал. Рабочие из местных с готовностью объяснили диверсантам, как быстрее добраться до пятого крыла третьего уровня станции, где, по имевшимся у Ватагина сведениям, сайтены прятали Императора.

Все оказалось проще, чем можно было ожидать. Военный совет нарушил привычный ритм жизни станции. В ожидании очередного эпохального решения обычно собранные и организованные сайтены не находили себе места. Большинству из них было абсолютно безразлично, какая из фракций военного совета одержит верх, но всем им, без исключения, требовалась определенность. В силу особенностей своего крайне рационального мышления сайтен не способен сколько-нибудь продолжительное время находиться в ситуации, подобной той, в какой оказался один античный осел, узревший две одинаковые копны сена. У сайтена, как и у осла, быстро развивается невроз, переходящий в депрессию, сопровождающуюся общей апатией и отсутствием аппетита.

Первый уровень Ватагин и компания прошли без особых проблем. Стрелять им пришлось только дважды – чтобы вскрыть двери, не пожелавшие открываться по мановению поддельного электронного ключа. Сайтенов в коридорах почти не было. А те, что встречались, лишь с интересом провожали затуманенными взглядами группу вооруженных людей. То ли мысли их были настолько заняты государственными делами, что сознание выключало из своей системы восприятия слишком сложные образы, то ли сайтены просто не могли поверить в то, что на станцию проникла группа террористов, – проще было решить, что, если люди бегут куда-то с оружием в руках, значит, на то есть веская причина. Ватагин думал, что придется переть напролом, а оказалось, что путь свободен. Группа «Татэ-но кай» обходила стороной только небольшие открытые площадки с пленочными настенными скринами, в режиме реального времени транслирующими то, что происходило в зале военного совета. Сгрудившиеся у скринов офицеры из тех, кому не хватило места в зале, с живейшим интересом, как за спортивным состязанием, наблюдали за тем, как творится история.

Ватагину и его ребятам было не до того, но вообще-то посмотреть было на что. Показ шел с нескольких видеокамер с системами искусственного интеллекта, умеющими выбирать самые интересные моменты и наиболее удачные ракурсы. Поскольку главным центром событий, помимо выступающих, являлся Верховный главнокомандующий, камеры чаше всего поворачивались в сторону его стола, и на скринах, транслирующих репортаж с места событий, периодически возникало сосредоточенное лицо Василия Ивановича Уиллисова.

Вася-киборг пытался прогнозировать ситуацию и при этом понимал, что затея эта пустая – военный совет протекал по схеме, которую не мог предусмотреть ни один сценарий. Ясно было, что примерно половина присутствующих явились в зал для того, чтобы устроить переворот. Иными словами, устранить нынешнего Верховного главнокомандующего и посадить на его место своего человека. Другая половина присутствующих об этом знали и, наверное, должны были бы заблаговременно предпринять соответствующие меры безопасности. Так нет же, практически все присутствующие были при оружии, а некоторые так просто демонстративно выставляли его на показ.

И это было еще не самым странным.

Не успел полковник Штудель, представляющий фракцию «ястребов», выступить с гневной критикой генерала Контуса, как на него самого набросился другой «ястреб», адмирал Кристус. Капитан Друбель поставил Василия Ивановича в известность о том, что каждый их них хотел первым озвучить те претензии, что имели к генералу Контусу «ястребы», но он же и уверял, что вопрос этот будет согласован еще до начала военного совета. На деле же выходило, что либо предварительные переговоры проведены не были, либо они не принесли никаких результатов, отчего два высокопоставленных представителя фракции «ястребов» вдохновенно грызлись друг с другом, позабыв о своем главном противнике, который с интересом, как и все прочие, наблюдал за склокой. И тянуться эта словесная перепалка могла, судя по всему, до бесконечности, как детская игра – тот, кто первый не найдет, что ответить оппоненту, не повторяя уже приведенные доводы, тот, выходит, и дурак.

В кармане у Василия Ивановича вновь завибрировал коммуникатор – Ватагин давал знать, что вышел на цель. Ждать дальше было нельзя.

– Господа офицеры! – заорал, вскочив на ноги, Василий Иванович. – Я требую немедленно положить этому конец!

На несколько секунд в зале повисла напряженная тишина. Все взгляды были устремлены на мало кому знакомого старшего лейтенанта, позволившего себе вмешаться в привычный в общем-то ход военного совета.

– Чему ты хочешь положить конец, старлей? – проскрипел в тишине голос генерала Контуса.

– Я требую, чтобы все, кто не согласен с новой доктриной временного военного комитета, немедленно покинули зал!

– О чем ты, старлей? – непонимающе выпятил железную челюсть капитан Друбель.

– Я уполномочен вести переговоры только с Верховным главнокомандующим! – Василий Иванович взмахнул рукой над столом. – Время не ждет! Либо мы начинаем переговоры с генералом Контусом, либо с тем, кто должен занять его место!

Понятное дело, Василий Иванович сознательно пошел на провокацию – ему было необходимо, чтобы медленно, слишком медленно накаляющаяся ситуация наконец-то достигла точки кипения. Но он, признаться, не рассчитывал на то, что после его слов сдавленная с обоих концов пружина лопнет. Видно, после импровизированного заявления старлея из Особого диверсионного Отряда-22 и «ястребы», и «голуби» решили, что их собралась обойти какая-то третья, никому не ведомая сила, таившаяся до сего момента в тени. На мысль об этом наводило и то, что Василий Иванович был в звании всего-то старшего лейтенанта – младший офицерский состав, уставший ждать продвижений по службе, решил взять власть в свои руки! – и то, что на его куртке был шеврон Отряда-22 – бойцы из особых диверсионных отрядов – это натасканные убийцы с шизоидным типом личности, они хороши в бою, но штабная работа не для них; поэтому, когда делились звания и должности, о них обычно не вспоминали.

Василий Иванович ничего этого не знал, но понял, что сымпровизированная тирада угодила в цель, когда его левая рука, напрямую связанная синтетической нейронной цепью с анализатором фотоэлемента, поймала нож, брошенный, несомненно, умелым бойцом. Таким же рефлекторным движением Вася-киборг подкинул нож, поймал его за рукоятку и, продолжая начатое движение, почти без замаха, послал обратно. Василий Иванович не собирался убивать противника, а потому нож вонзился в левое плечо капитана Друбеля. Вскрикнув, капитан завалился на бок, уперся локтем в стол и сунул правую руку за пазуху. Сидевший рядом с ним майор в кителе песочного цвета – мобильная пехота, «голубь», – схватил капитана за плечи и, развернув, кинул спиной на стол. Одной рукой прижав Друбеля к столу, другой майор рванул полу капитанской куртки и выдернул из спрятанной под ней кобуры капсульный пистолет.

– Объедки человечества! – заорал находившийся неподалеку подполковник-«ястреб» из военно-морских сил.

Сорвавшись с места, он кинулся на обезоружившего Друбеля майора. Майор поднял пистолет Друбеля и нажал на спусковой крючок. Две разрывные капсулы вошли в живот и грудь моряка. Капсульный пистолет – страшное оружие, запрещенное Галактической конвенцией о гуманных способах ведения войны. Капсула взрывается, когда входит в живую плоть, оставляя глубокие, кровоточащие раны. Даже если жизненно важные органы остаются неповрежденными, болевой шок и массированная кровопотеря убивают человека за несколько минут. Грудь и живот подполковника будто взорвались изнутри. Если бы на его месте был живой человек, зрелище было бы шокирующим. Но из зияющих ран брызнула белая мутноватая жидкость синтетического кровезаменителя. Продолжая по инерции двигаться вперед, подполковник прижал одну руку к ране на груди, а другой как-то очень уж по-театральному взмахнул, не то прося у всех прощения, не то зовя следом за собой. Сделав три шага, он споткнулся и упал головой вниз. Металлический череп гулко ударился об пол.

На несколько секунд время будто замерло. Никто не двигался, не произносил ни слова. И вдруг все как будто взорвалось. Вооружены были все находившиеся в зале военного совета. И все одновременно решили, что пора заговорить оружию.

Начинавшийся, как фарс, военный совет превратился в кровавую вакханалию, с той лишь разницей, что полились потоки синтетического кровезаменителя. Это была самая настоящая резня. Быть может, в ней и присутствовала какая-то своя внутренняя логика, но со стороны казалось, что сайтены бросаются друг на друга, уже не разбираясь, кто к какому лагерю принадлежит.

Василий Иванович, признаться, даже и не ожидал такого. Он-то рассчитывал затеять всего лишь небольшую свару, которая дала бы повод генералу Контусу удалиться в свой кабинет, а уж Вася-киборг нашел бы причину, чтобы юркнуть туда следом за Верховным главнокомандующим. Но, что сделано – то сделано, время назад не открутишь, и Василий Иванович начал действовать, адаптируясь к новым условиям.

Василий Иванович локтем ударил в бок громко оравшего рядом с ним о славе новой расы сайтенов полковника в черном кителе отдела военной полиции, выбил у него из руки игломет и полоснул по груди ножом, подаренным майором Родделем, – не сильно, в расчете на внешний эффект. Полковник подавился патриотическим лозунгом, вытаращил оба глаза – зум-объектива у него, как ни странно, не оказалось – и отшатнулся от стола. Что, собственно, Василию Ивановичу и требовалось. Получив оперативный простор, Вася-киборг запрыгнул на стол, ногой ударил в челюсть попытавшегося схватить его за ноги майора-десантника и прыгнул на генерала Контуса – единственного, кто все еще сидел на своем табурете.

То, что в зале военного совета были не кресла, а табуреты, сыграло Василию Ивановичу на руку. Увидев летящее на него тело, генерал откинулся назад. Василий Иванович обхватил его за плечи и повалил на пол.

– Череп ржавый… – сдавленно захрипел Верховный главнокомандующий.

– Все в порядке, генерал. – Василий Иванович перекатился на спину и носком ноги ударил под коленку сайтена, погоны которого ему снизу было не разглядеть.

Прыжком поднявшись на ноги, Василий Иванович дважды – слева, справа – ударил оказавшегося рядом капитана в челюсть. Челюсть у капитана была титановая, да только кулаки у Василия Ивановича тоже не из картона. Что-то хрустнуло в черепном скелете, и челюсть сайтена съехала набок. Капитан ухватился за нее обеими руками, пытаясь поставить на место. Василий Иванович ткнул его ножом под грудину, нажал большим пальцем на рукоятку, включая силовую подкачку, и протянул лезвие вверх, до самого горла, раздирая внутреннюю конструкцию металлопластикового скелета.

Развернувшись, он схватил генерала за эполет и рывком поставил на ноги.

– Ты кто? – уставился на него Контус.

– Я здесь, чтобы спасти тебя, – ответил Василий Иванович и толкнул генерала к двери в кабинет.

Генерал Контус приложил ладонь к пластине дактилоскопического замка и начал набирать цифровой код.

Прикрывая спину Верховного главнокомандующего, Василий Иванович отбил атаку двух насевших на него сайтенов, один из которых был «ястребом», другой – «голубем». Почему оба непременно хотели добраться до генерала – непонятно. Но, видно, были у них на то причины.

Едва на замке зажегся зеленый индикатор, Василий Иванович втолкнул генерала в кабинет, ввалился следом за ним, захлопнул дверь и привалился к ней спиной.

В кабинете находились двое полковников в форме военной полиции. Увидев Василия Ивановича, оба схватились за оружие.

– Все в порядке! – поднял руку генерал Контус.

Обогнув стол, он тяжело опустился в кресло. Да, в кабинете у Верховного главнокомандующего стояло кресло – простенькое, с узкой спинкой и пластиковыми подлокотниками, но все же не табурет.

– Почему вы покинули зал военного совета? – спросил у генерала один из полковников.

– Он меня увел. – Контус ткнул пальцем в Василия Ивановича и усмехнулся при этом как-то странно.

– Генерал, твоя жизнь была под угрозой, – вытянулся в струнку Вася-киборг.

– Это не первый мой военный совет, – прохрипел Контус.

– Генерал. – Василий Иванович сделал шаг к столу.

Полковник поднял руку, предупреждая, что дальше идти не следует.

– Кто ты такой? – наклонив голову к плечу, с интересом посмотрел на Василия Ивановича Контус.

– Старший лейтенант Пузиль, Особый диверсионный Отряд-22. Меня представили тебе два дня назад.

– Помню, – махнул рукой Контус. – И что теперь?

Василий Иванович озадаченно сдвинул брови.

– Я не понимаю твой вопрос.

Контус оперся обеими руками о край столешницы и слегка подался вперед.

– Какого хрена ты делаешь в моем кабинете? Теперь понятно?

Оба полковника одновременно двинулись в сторону Василия Ивановича, но Контус остановил их взмахом руки.

Вопрос Верховного главнокомандующего озадачил Василия Ивановича, – он-то сам полагал, что находится в генеральском кабинете на вполне законных основаниях, – но внешне это никак не проявилось.

– Если ты приказываешь, я уйду.

– Нет, – покачал толстым, коротким, будто обрубленным, пальцем генерал. – Теперь я хочу знать, кто ты и зачем пришел?

– Ты полагаешь, правильнее было бы остаться в зале?

– Я, по крайней мере, уходить не собирался, – покачал головой генерал Контус. – Там только-только что-то начало происходить.

– В зале началась резня, – уточнил Василий Иванович, уже чувствуя, что говорит что-то не то.

– Так это обычное дело на военном совете, – хмыкнул генерал.

Василий Иванович не понял, шутит он или говорит серьезно.

Генерал прикрыл диафрагму зум-объектива.

– И с каких это пор на военные советы стали старлеев присылать?

Ситуация не просто выходила из-под контроля, а шла вразнос.

– Я уполномочен войсковым собранием Особого диверсионного Отряда-22, – четко отчеканил Василий Иванович.

– Ну тогда все понятно, – насмешливо всплеснул руками генерал. – А мы сейчас это проверим.

Контус чуть приподнял виртуальную клавиатуру и неуклюжими пальцами простучал короткую дробь по зависшим в воздухе клавишам, снимая одновременно дактилоскопическую и генетическую защиту с процессора.

– Ага, – кивнул он, глянув на скрин. – Есть у нас такой старший лейтенант Пузиль в Отряде-22, – Верховный главнокомандующий перевел взгляд на Василия Ивановича. – Только старший лейтенант Пузиль находится сейчас в расположении своей части.

– Должно быть, это какая-то ошибка, – никак не выказал своего волнения Вася-киборг.

– Точно, – кивнул Контус. – А ошибки нужно устранять. Поскольку в данный момент ошибкой являешься ты…

– Генерал! – Василий Иванович двумя пальцами вынул из нагрудного кармана служебное удостоверение. – Давай проверим.

– А что ж, давай, – усмехнулся сайтен. – Только ножик оставь. Уж больно ловко ты с ним управляешься.

Василий Иванович вытянул руку – нож острием вниз – и разжал пальцы. Нож воткнулся в пол.

– Давай, – махнул двумя пальцами генерал Контус.

Перед генералом стоял сайтен, действия которого были ему непонятны. Это раздражало и одновременно интриговало Верховного главнокомандующего. Чтобы вернуть обычное спокойствие, нужно было во всем разобраться. И уж после, со спокойной душой, отправить нестандартного старлея на перерождение.

Василий Иванович подошел к генеральскому столу. Одновременно с ним с двух разных сторон к столу приблизились полковники из личной гвардии Верховного главнокомандующего, внимательно следившие за каждым движением непонятного сайтена.

Опершись свободной рукой о край стола, Василий Иванович наклонился и медленно провел активным углом удостоверения по считывающей ячейке. Неловкое движение – и карточка выскользнула из пальцев.

– Ах, ты…

Лазерный луч считывающей ячейки скользнул по ногтю большого пальца Васи-киборга с нанесенным на него точечным микрочипом. Момент – и вирус, которому Юрик Брик дал красивое имя «Саботажник», пошел гулять по схемам и процессорам генеральского компьютера, ища выходы на все доступные командные пункты.

Довольный тем, что удалось красиво выполнить работу, Василий Иванович двумя пальцами подхватил удостоверение со стола и снова провел им по контрольной ячейке.

– Ну как?

– Фальшивка, – покачал головой генерал Контус. – Красиво сделанная, но все равно фальшивка.

– Я так и знал! – с досадой щелкнул пальцами Василий Иванович.

И, выхватив пластиковую карточку удостоверения из контрольной щели, полоснул ею по горлу стоявшего справа от него полковника.

Перерезать горло пластиковой карточкой – задача невыполнимая. Если, конечно, это самая обычная карточка. Та же, что держал в руке Василий Иванович, имела выскальзывающее нанолезвие. Разрез получился настолько тонким, что полковник почти ничего не почувствовал, а влажные ткани тут же склеились, закупорив рану. Чтобы добиться желаемого эффекта, Василий Иванович локтем ударил полковника снизу в подбородок. Голова сайтена дернулась назад, и из открывшейся раны – от уха и до уха – хлынул белесый кровезаменитель.

Другой полковник уже держал в руке капсульный пистолет.

Василий Иванович ничком бросился на пол, выдернул из кармана игломет и, перевернувшись на спину, нажал на спусковую клавишу. Вася-киборг надеялся на то, что кажущееся детской игрушкой оружие заряжено иглами, которыми можно завалить сайтена – полковник, у которого он отобрал игломет, должен был понимать в этом толк. Но две дюжины игл, сделавшие живот сайтена похожим на издохшего ежика, даже заметного неудобства охраннику генерала не причинили. Дело плохо, понял Василий Иванович и, бросив игломет, покатился по полу. Рядом гулко стучали по синтетическому ковровому покрытию разрывные капсулы. В обойме полковничьего пистолета пятьдесят две капсулы, и всего одной достаточно для того, чтобы пришел конец отличному парню, которого все друзья звали Васей-киборгом.

Есть!

Василий Иванович выдернул из пола нож, задействовав голеностопные и бедренные мышечные имплантанты, кинул тело вперед и, в прыжке дотянувшись до полковника, воткнул лезвие ему в коленный сустав. Большой палец надавил на рукоятку, включая силовую подкачку, и полковник лишился правой голени. Без одной ноги он был уже не боец. Василий Иванович повалил охранника на пол, придавил ногой руку с капсульным пистолетом и, стараясь не замарать одежду и руки кровезаменителем, аккуратно прикончил полковника.

– Впечатляет, – услышал он у себя за спиной хриплый голос генерала Контуса.

Василий Иванович вынул из пальцев полковника капсульный пистолет и посмотрел на индикатор – оставалось двадцать три заряда.

– Так кто же ты такой, паршивец?

Произнесено это было едва ли не с одобрением.

Василий Иванович посмотрел на генерала Контуса. Верховный главнокомандующий объединенной сайтенской армии, по совместительству являющийся еще и духовным лидером всей их могучей державы, с невозмутимым видом сидел, откинувшись на спинку кресла. Либо он действительно не боялся того, что мог с ним сделать тот, кто только что прикончил двух его охранников, либо генерал умело скрывал свой страх. Василий Иванович готов был поверить в то, что Контус не лукавил.

– Я – русский. – Василий Иванович наклонился и вытер нож о черную куртку полковника.

– А, ну тогда понятно, – кивнул генерал Контус. – Если кто и способен на подобное безумство, так только русский. И что же ты хочешь, русский?

Василий Иванович усмехнулся и наклонил голову, как будто хотел убедиться, что не запачкал ботинки.

– В старых земных фильмах герои в ответ на такой вопрос… Ты любишь старые фильмы?

– Я вообще не смотрю кино.

– А когда был человеком?

Короткая, очень короткая заминка, не больше секунды.

– Я – сайтен.

– Не хочешь вспоминать, – с пониманием качнул головой Василий Иванович.

Кулак генерала бухнул по столу.

– Не уходи от темы!

– Хорошо. В старых земных фильмах в подобной ситуации герой говорил: «Я здесь для того, чтобы надрать тебе задницу».

– Мне?

Василий Иванович готов был поклясться, что удивление Верховного главнокомандующего было совершенно искренним.

– Это образное выражение.

– Ах, вот как, – генерал озадаченно постучал пальцем по голому титановому черепу. – Русские начинают войну против сайтенов? Так следует понимать твое появление?

– Я не представляю здесь Русский сектор, – усмехнулся Васили Иванович.

– Кого же тогда?

– Скажем так, частного заказчика.

– А, так ты наемник?

– Наемник получает плату за работу, я же занялся этим делом чисто из любви к искусству.

– И какова же цель твоего визита?

Василий Иванович глянул на часы.

– Очень скоро ты это узнаешь. Обещаю.

Верховный главнокомандующий постучал пальцами по столу скорее задумчиво, чем нервно.

В кармане у Василия Ивановича в очередной раз зажужжал коммуникатор. На этот раз Вася-киборг ответил на вызов.

– Слушаю.

– Как там у тебя? – спросил Ватагин.

– Порядок.

– Жертв много?

Василий Иванович посмотрел на двух сочащихся кровезаменителем полковников.

– По минимуму. Что у вас?

– Мы взяли Императора. В смысле освободили его. Мы заблокировались в восточном секторе на третьем ярусе. Сайтены пытаются пробиться к нам, но как-то вяло.

– Сами выбраться сможете?

– В любой момент.

– Отлично. Я на втором ярусе, в кабинете Верховного главнокомандующего, прямо за залом военного совета.

– Один?

– Нет. Генерал Контус составил мне компанию.

– Ну и как он? – поинтересовался Ватагин, вспомнив минуту, когда у него была возможность продырявить генералу череп.

– Нормальный мужик, – вполне серьезно ответил Василий Иванович.

Отбой.

– Как вы собираетесь выбираться отсюда? – спросил генерал Контус. – Я имею в виду не только тебя, но и твоих приятелей. Полагаю, все шлюзовые камеры «Сагами-18» уже заблокированы и взяты под усиленную охрану. У вас есть какой-то план?

– Тебе это интересно? – искоса глянул на генерала Василий Иванович.

– Я же военный, – ответил Контус. – Мне интересно, насколько хорошо и тщательно вы подготовили эту операцию? Или же вы полагаетесь на импровизацию и волю случая?

– Мы полагаемся на «Дасоку».

– «Дасоку»?

– Ага. Слыхал про такой?

Рука Контуса невольно потянулась к клавиатуре штабной связи. И замерла в сантиметре над виртуальным табло. Сайтен посмотрел на русского.

– Давай, давай, – подбодрил генерала Василий Иванович. – Сделай втык своим командирам, чтобы на посту не спали.

Контус двумя пальцами набрал код общего вызова.

– Внимание, всем постам…

Василий Иванович довольно улыбнулся – дело сделано, «Саботажник» пошел гулять по оперативной сети сайтенов. Можно было уходить.