Глава 11
Холод
Чего никак не ожидал Андрей, так это того, что среди прибывших из Статуса техников окажется женщина. Она выделялась среди остальных невысоким ростом и рыжеватыми волосами, выглядывающими из-под кепи. На вид ей можно было дать лет тридцать. Но Андрей уже успел привыкнуть к тому, что работникам Статуса приходится менять внешность так же часто, как и одежду, а потому пытаться определить чей-то возраст только по внешнему виду было все равно что надеяться угадать выигрышный номер в лотерее, проводимой вконец обнищавшим государством. Звали женщину Светланой, и, как вскоре выяснилось, она являлась единственным представителем Земли в группе.
Ситуацию с расовым составом остальных прибывших прояснил для Андрея Дейл.
– Ничего удивительного, – сказал он. – Земляне чаще всего становятся «оперативниками». Импровизационный стиль более соответствует их складу характера, нежели ежедневная кропотливая работа над разрешением какой-нибудь технической проблемы.
Старшим группы был высокий, сухопарый мужчина с заметной проседью в темных волосах. Говорил он почти не раздвигая губ. Вид у него был настолько мрачным, что, едва только взглянув на него, Андрей решил, что тот никогда не улыбался. У него было арктурианское имя Ги Церкус. Когда Андрей поинтересовался, нельзя ли для простоты называть его просто Ги, арктурианец только молча покачал головой, выражая свое крайне отрицательное отношение к подобной идее.
Национальная принадлежность трех остальных техников осталась загадкой как для Андрея, так и для более опытного в подобных вопросах Дейла. Они представились как Вистор, Карм и Фаунг. Дейл высказал предположение, что это были псевдонимы, взятые представителями рас с длинными и труднопроизносимыми именами.
Прежде чем отправиться за своими солдатами, Андрей быстро поинтересовался у Ги Церкуса, нет ли каких-либо новостей о пропавшем курьере, в ответ на что молчаливый арктурианец только качнул головой из стороны в сторону.
Когда Андрей вернулся вместе со своим отделением, Вистор и Фаунг сидели на корточках возле открытого кейса, внутри которого находилось какое-то невероятно хитроумное оборудование со множеством световых датчиков, со стороны похожее на мотки перепутанных проводов с новогодними гирляндами разноцветных лампочек. Стоявший над ними Карм негромко давал указания на незнакомом языке, изобилующем твердыми согласными.
– Кеттедский язык, – заметил Дейл. – Должно быть, самый древний язык в Галактике. Он содержит огромное число технических понятий и терминов, поэтому им часто пользуются представители различных космических рас для обсуждения научно-технических вопросов.
При приближении Андрея Карм обернулся на него.
– Нам никогда еще не приходилось сталкиваться с таким интенсивным нейрополем, генерируемым запредельной реальностью, – едва ли не с восторгом произнес он по-кедлмарски.
– Это еще цветочки, – усмехнувшись, ответил ему Андрей. – Что-то будет, когда мы войдем в лес.
– Но если судить по полученным нами предварительным данным, то окружающее нас пространство, – Карм описал рукой полукруг от леса к дороге, – тоже должно быть в какой-то степени трансформировано запредельной реальностью.
– Возможно, – не разделяя восторгов Карма, Андрей с довольно-таки безразличным видом дернул плечом. – По мне, так весь Кедлмар давно уже превратился в страну, на территории которой не действуют общепринятые законы логики.
Карм сдвинул брови и очень серьезно посмотрел на Андрея.
– Нет-нет, – усмехнулся Андрей. – Я имел в виду не влияние запредельной реальности, а политическую систему Кедлмара.
– Ну, это находится вне моей компетенции, – мотнул головой Карм.
Пришедшие вместе с Андреем солдаты с интересом посматривали на незнакомых людей, говорящих между собой на непонятном языке. Но ни один из них не спросил у Андрея, кто они такие, что они делают в окрестностях Гиблого бора и каким образом они здесь оказались.
– Мы идем в Гиблый бор или пока остаемся здесь? – спросил Андрей у примостившихся возле открытого кейса техников.
– Мы просто сделали несколько предварительных замеров, – Фаунг быстро захлопнул крышку кейса и повернул металлические винтовые запоры.
К каждому из техников Андрей приставил солдата, который, помимо того, что должен был помогать своему подопечному нести кейс, еще и лично отвечал за его жизнь.
Единственное исключение Андрей хотел было сделать для Светланы, освободив ее от необходимости тащить тяжелый кейс. Но та в ответ на такое предложение по-мужски похлопала Андрея по плечу и негромко, так, чтобы никто другой ее не услышал, сказала:
– Не думай, что я здесь самая слабая. У меня точно такие же имплантанты, стимулирующие мышечную активность, что и у всех остальных.
В пару к Светлане Андрей поставил рядового Касси Джемми, наиболее спокойного и уравновешенного из всего отделения. Андрей был уверен, что по дороге тот не станет досаждать девушке пустой болтовней. Джемми был молчун, каких не видывал свет. Порой в течение нескольких дней никто не слышал от него ни единого слова. А в случае необходимости Джемми предпочитал объясняться знаками.
Временами Андрею казалось, что у Джемми вообще нет нервов…
Нет, пожалуй, на этот раз Андрей принял за свое мнение то, что сложилось о Касси Джемми у Дейла. Именно Дейл был свидетелем случая, произошедшего в батальоне примерно год назад. Андрей в то время еще и знать ничего не знал ни о Статусе, ни о Кедлмаре.
В тот раз какой-то молодой боец, только что переведенный из учебной роты в строевую, вернувшись из караула, не сдал автомат, как полагалось, в оружейную комнату, а вместе с ним отправился в барак, где квартировалась рота танкистов, к которой он был приписан. Там он первым делом выстрелил в живот стоявшему у входа дежурному по роте, после чего вышел в проход между рядами коек и, положив всех, кто находился в помещении, на пол, объявил, что пристрелит каждого, кто только голову поднимет. Должно быть, у парня было что-то не в порядке с головой, потому что он заявил, что его отцом является сам Нени Линн и он никому не позволит покинуть помещение роты до тех пор, пока папа лично не придет за ним и не заберет его к себе в Пирамиду.
Парень капитально спятил, но при этом он был отнюдь не дурак. Он занял позицию возле стойки с телемонитором. Это было единственное место в помещении роты, с которого можно было держать под прицелом вход и окна, не попадая при этом под пули стрелков, расположившихся на улице.
Полковник Бизард попытался было уговорить парня сдаться, но тот только начал психовать и тяжело ранил еще одного солдата. Пытаться использовать гранаты со слезоточивым газом не имело смысла, поскольку парень оказался весьма предусмотрительным и помимо автомата прихватил с собой еще и противогаз. Оставался единственный выход – брать барак штурмом. Но при этом число жертв сумасшедшего скорее всего перевалило бы за десяток.
Полковник Бизард был уже готов отдать приказ к штурму, когда к нему подошел Касси Джемми и сказал, что хочет попытаться взять сумасшедшего в одиночку.
План Джемми был невероятно прост. Точнее, прост до безумия. Возможно, именно поэтому он и сработал против сумасшедшего. Джемми вошел в помещение роты без оружия и двинулся в сторону вооруженного автоматом солдата. Тот что-то заорал и направил автомат в грудь Джемми. А тот продолжал двигаться вперед, словно не видел и не слышал безумца. Сумасшедший выстрелил в пол перед ногами Джемми, но даже это не произвело на него никакого впечатления. Он подошел к безумцу и, зажав в кулак ствол автомата, который тот держал в руках, поднял его к потолку. После этого он все так же неторопливо поднял к плечу кулак другой руки и коротким прямым ударом сломал своему оппоненту челюсть. Подхватив за шиворот обмягшее тело, Джемми выволок его из помещения и бросил на пороге.
Дейл тогда подумал, что Джемми надел под куртку бронежилет. Подойдя к солдату, чтобы поздравить с удачей, Дейл не удержался и похлопал его ладонью по груди. Каково же было его удивление, когда он почувствовал, что под курткой у Джемми нет никакой дополнительной защиты!
– Ты спятил, Джемми?! – вне себя от возмущения, вызванного столь безрассудным поступком, заорал на солдата Дейл. – Этот псих мог бы пристрелить тебя, если бы только удосужился нажать на курок!
Джемми криво усмехнулся и провел ногтем большого пальца по горлу, а затем стукнул себя открытой ладонью по левой стороне груди, там, где находилось сердце. Что он хотел сказать этим своим жестом, для Дейла так и осталось загадкой.
Точно так же поступил Джемми и на этот раз. Он просто отодвинул Светлану в сторону своей широкой ладонью и, ухватившись за ручку кейса одной рукой, без особого труда взвалил его себе на плечо. Когда же Светлана попыталась высказать свое мнение на этот счет, Джемми даже не посмотрел в ее сторону. Но едва только она, возмущенно дернув плечом, попыталась отойти в сторону, солдат свободной рукой схватил ее за ремень и вернул на место, после чего решительно ткнул пальцем в землю, давая тем самым женщине понять, что она должна все время находиться рядом с ним.
Будучи весьма благоразумной, Светлана сразу же поняла, что спорить с Джемми бесполезно. Вместо этого она мило улыбнулась здоровяку и изобразила нечто, похожее на реверанс. И в ответ на это – Андрей глазам не поверил! – широкие губы Джемми тоже расплылись в улыбке! Воистину, женщины при желании могут творить чудеса!
Остальные техники взялись за ручки кейсов вместе с выделенными им в помощь солдатами. Оставшихся без напарников Длинного Эйха и Руута Андрей поставил в конце колонны, поручив им прикрывать отряд с тыла. Сам же он занял позицию в начале строя. Место, где должна была состояться встреча с группой профессора Кармера, знала только Мииз. И именно она, находясь в телепатическом контакте с Дейлом, указывала дорогу.
Отряд двигался быстро. Примерно через полчаса люди уже вошли под своды Гиблого бора.
В лесу движение заметно замедлилось. И не столько из-за густых кустов и упавших от времени деревьев-великанов, сколько потому, что как люди, прибывшие из Статуса, так и коренные кедлмарцы с любопытством вертели головами по сторонам. Для техников Гиблый бор был объектом исследований, который они уже начали изучать. Для солдат же лес был местом, овеянным легендами и пользующимся недоброй славой. Каждый из них мог бы рассказать с десяток историй, от которых мороз пробегал по коже, о тех страшных вещах, что творятся в Гиблом бору. Но знали они их только понаслышке, о том же, что на самом деле представляет собой Гиблый бор, ни один из них пока даже и не подозревал.
– Надеюсь, мы доберемся до места без проблем? – спросил Андрей, обращаясь к Мииз.
– Ты думаешь, я знаю ответ на этот вопрос? – усмехнулась в ответ девушка.
– Но ты же живешь в Гиблом бору не первый год.
– Если быть точной, то 68 лет. И что с того? Ты глубоко ошибаешься, если считаешь, что за этот срок можно досконально изучить запредельную реальность.
– Ну, я считал, что ты по крайней мере лучше нас понимаешь то, что происходит вокруг, – немного растерянно произнес Андрей.
– До определенной степени, – ответила на это Мииз. – Я могу отыскать объяснение тем или иным проявлениям запредельной реальности, но не имею возможности предсказать их.
– Существует теория, что суть запредельной реальности непознаваема, – заметил Дейл. – Ее можно изучать, но невозможно постичь.
– Могу с этим согласиться, – сказала Мииз. – Конечную цель запредельной реальности, а следовательно, и саму ее суть, определяющую цель ее существования, невозможно постичь уже хотя бы потому, что запредельная реальность не ограничивается простым изменением мира в каком-то одном определенном направлении. Она не пытается возродить некую иную реальность, созданную по собственному образу и подобию, а уничтожает само понятие реальности как таковое. Любая материя, оказавшаяся в зоне господства запредельной реальности, буквально сходит с ума. Трансформация объектов как живой, так и неживой природы происходит с катастрофической быстротой. Смысл подобных действий понять попросту невозможно.
– Или же в них скрыты некие совершенно иные, недоступные нам законы логики, – добавил Дейл.
– Вселенский хаос, вырвавшийся из-под контроля? – спросил Андрей.
– Скорее горячечный бред, воплощенный в жизнь, – ответила Мииз.
– А вам не кажется, что для конца лета сейчас слишком холодно? – услышал Андрей голос идущего следом за ним Индига.
Андрей и сам какое-то время назад начал чувствовать неприятный озноб, то и дело пробегающий от линии плеч к низу спины. Но до слов Индига он просто старался не обращать на это внимания, считая, что причиной является нервное возбуждение. Сейчас же он и в самом деле почувствовал, что вокруг заметно похолодало. Это было странно, потому что даже зимой температура в центральной части Кедлмара не опускалась ниже нулевой отметки шкалы Цельсия больше чем на два-три градуса. А в конце лета неожиданное похолодание было просто-таки чем-то невероятным.
– Температура явно опустилась ниже нуля, – произнес Дейл. – Что происходит?
– Дай мне подсоединиться к твоим температурным рецепторам! – услышал Андрей возбужденный голос Мииз.
– Добро пожаловать, Мииз! Могла бы и не спрашивать о подобных мелочах!..
– Не болтай, – резко осадила Андрея девушка.
– Проклятие! У меня от холода зуб на зуб не попадает! – крикнул сзади Длинный Эйх.
– Что происходит, Джагг?! – услышал Андрей голос Лантера.
– Не знаю! – ответил он не оборачиваясь. – Пока не знаю!
– Что происходит? – повторил вопрос Лантера Ги Церкус. – Подобное похолодание в конце лета нехарактерно для Кедлмара.
– Как будто я этого не знаю, – процедил сквозь зубы Андрей.
– Куда мы идем, Джагг?!
– Температура снижается со скоростью четверть градуса в минуту! – услышал Андрей голос Мииз.
– Сколько сейчас?
– Минус пять!
– Сколько это еще будет продолжаться?!
– Я не знаю!
– Далеко нам еще идти?
– О чем ты говоришь, Андрей! Это же запредельная реальность! Здесь не существует прямых дорог!
– Зато здесь скоро снег пойдет!
Андрей остановился и развернулся лицом к следующей за ним колонне.
– Стой! – крикнул он, вскинув левую руку вверх.
– Что ты задумал? – недоумевающе спросил Дейл.
– Поклажу на землю! – не обращая внимания на вопрос напарника, продолжал командовать Андрей. – Рубите кусты! Собирайте сухие ветки! Шевелитесь, рекины вас раздери!
Солдаты разбежались по сторонам и принялись за дело. Спустя минуту к ним присоединились и техники.
– Работайте парами! – крикнул Андрей. – И не отходите далеко!
– Что случилось? – подойдя к нему, негромко спросил Ги Церкус.
– Я думал, что это вы специалист по запредельной реальности, – не слишком уважительно, но без раздражения ответил ему Андрей.
Ги Церкус зябко обхватил себя за плечи.
– Вы считаете, что этот внезапный холод является одним из ее проявлений? – спросил он.
– А вы думаете, что кто-то поблизости включил кондиционер? – вопросом на вопрос ответил Андрей. – Давайте поговорим об этом потом. Неизвестно, насколько низко может упасть температура. Нам нужно успеть подготовиться.
Ги Церкус молча кивнул, достал из ножен большой армейский нож и принялся рубить колючий кустарник.
Фиппс и Вистор приволокли два очищенных от веток древесных ствола. Бревна уложили параллельно, на расстоянии двух метров друг от друга, накрыв их сверху нарубленными в спешке кустами и ветками.
К тому времени, когда запылали два огромных костра, температура упала до минус 12 градусов по Цельсию. Расположившись между двумя пылающими бревнами, люди старались согреться, то поворачиваясь к огню спиной, то протягивая к нему онемевшие от холода пальцы.
Пытаясь согреть себя изнутри, «кейзи» смолили папиросы.
– Когда в следующий раз направимся в Гиблый бор, нужно будет договориться с полковником Бизардом, чтобы в походный рацион каждого солдата была включена бутылка сорокаградусной, – потирая замерзшие ладони, громко произнес Руут. – Слышишь, Джагг?
– А как насчет лейтенантов, Руут? – усмехнулся посиневшими губами Андрей. – Я бы сейчас не отказался и от стакана чистого спирта.
Предложение Руута понравилось всем без исключения. И даже Джемми-молчун удовлетворенно хмыкнул.
Мороз в Кедлмаре сам по себе был явлением исключительным и почти невероятным. На этот же раз ощущение противоественности происходящего многократно усиливалось тем, что вокруг полыхающих костров, между которыми сидели окоченевшие люди, по-прежнему буйствовала зелень. Создавалось впечатление, что зима с невиданными морозами наступила только на том небольшом участке леса, где находились в данный момент люди.
– Интересно, как далеко простирается зона холода? – задал мысленный вопрос Андрей.
– Там, где я сейчас нахожусь, по-прежнему тепло, – ответила Мииз.
– Это далеко отсюда?
Мииз издала обреченный вздох.
– Все ясно, – тут же поправился Андрей. – Я все время забываю, что в зоне запредельной реальности расстояние является понятием весьма относительным.
– А что, если попытаться выйти из зоны холода? – предложил Дейл.
– Я начал ощущать озноб минут за двадцать – двадцать пять до того, как мы остановились, – ответил Андрей. – Значит, либо зона холода достаточно велика, либо она все время следовала за нами.
– Более вероятен второй вариант, – подумав, сказал Дейл. – Я не вижу даже инея на листьях деревьев. А что, если только кто-то один попытается выйти из зоны холода?
– Запредельная реальность только того от вас и ждет, – возразила Мииз. – Пока вы вместе, ваше групповое сознание создает определенный барьер. Она может воздействовать на вас физически, но не имеет возможности использовать против вас вашу же психику.
Пока солдаты вяло мусолили тему выпивки, Вистор и Фаунг снова открыли свой кейс и принялись колдовать над набитой в него хитроумной аппаратурой.
– Температура воздуха вокруг нашего лагеря стабилизировалась на отметке минус 13,5 градуса, – сообщил спустя некоторое время Вистор.
– И что самое интересное, – добавил Фаунг, – за пределами окружающей нас десятиметровой зоны температура воздуха составляет плюс 18 градусов! Впечатление такое, что некий барьер, который мы не в состоянии зафиксировать, препятствует свободному перемещению холодного и теплого воздуха.
– Так какого же ляда мы здесь сидим! – вскочил на ноги Кадишш. – Я уже пальцев на ногах не чувствую!
– Сядь на место, – скосив взгляд в сторону Кадишша, спокойно произнес Андрей. – Сними ботинки и хорошенько разотри ноги.
– Нам же всего пару шагов нужно сделать! – Кадишш протянул руку, указывая через костер на изрубленные ножами заросли зеленого кустарника.
– Если ты их сделаешь, то это будут последние шаги в твоей жизни, – ответил ему Андрей.
Кадишш замер в нерешительности.
– А что может произойти, Джагг? – спросил Лантер.
– Не знаю, – пожал плечами Андрей. – Но проверять не имею ни малейшего желания.
Кадишш с досадой плюнул в огонь и, снова сев на землю, принялся расшнуровывать ботинки.
– И как долго мы будем здесь сидеть?
Вопрос, заданный Длинным Эйхом, не был адресован кому-то персонально, но ответа на него все ждали от Андрея.
Ничего не ответив Эйху, Андрей приподнялся со своего места и кинул в костер последнюю из запасенных охапок хвороста. Сев поближе к огню, он прижал колени к груди, спрятал кисти рук в рукава куртки и втянул голову в плечи.
– Послушай, Мииз, – обратился он к девушке. – Ты говорила, что можешь объяснить те или иные действия, предпринятые запредельной реальностью.
– Не всегда, – ответила Мииз. – И не на все сто процентов точно.
– А что ты думаешь по поводу внезапно наступивших холодов?
– Прежде мы никогда не сталкивались с такой формой проявления запредельной реальности, – Мииз сделала небольшую паузу, словно желая еще раз обдумать то, что собиралась сказать. – Я уже обсудила этот вопрос с профессором Кармером. У него, так же как и у меня, складывается впечатление, что запредельная реальность действует целенаправленно против вашего отряда. Она пытается остановить ваше продвижение в глубь Гиблого бора.
– Что-то плохо она старается, – усмехнулся Дейл. – Если бы у нас была с собой зимняя одежда…
– Но у вас же ее нет, – перебила его Мииз. – И дело даже не в том, какие способы противодействия используются, а в том, откуда ей известно о вашем отряде.
На какое-то время в голове у Андрея установилась полная тишина. Каждый из троицы, пользующейся его разумом как средством общения, словно бы предоставлял другому право первым высказать свое предположение.
– Снова Гефар? – первым нарушил молчание Андрей.
– Возможно, что и он, – согласилась с ним Мииз. – Но от кого он мог получить информацию о новом походе в Гиблый бор и о его целях?
– Представления не имею.
Если бы Андрей произнес эти слова вслух, то еще бы и недоумевающе пожал плечами при этом. А так ему пришлось ограничиться только соответствующими интонациями мысленного голоса.
– Ты говорил об исчезновении Юнни…
– Нет, Мииз, – решительно отмел подобное предположение Андрей. – В Кедлмаре о готовящейся операции было известно только мне одному. Даже солдаты, которые находятся сейчас рядом с нами, узнали о цели похода только после того, как мы прибыли на место.
– Вчера Юнни мог слышать твой разговор с курьером, – заметил Дейл.
– Вряд ли. Он находился достаточно далеко от нас…
– Запредельной реальности известно, кто ты такой и какова цель твоего пребывания в Кедлмаре, – сказала Мииз. Для того чтобы сделать соответствующие выводы, ей могло хватить и нескольких случайно услышанных фраз, которым сам Юнни не придал никакого значения.
– Но это означает, что Юнни мертв!
– Или находится в Гиблом бору.
– Или добровольно согласился сотрудничать с Гефаром.
Последнюю фразу произнесла Мииз.
– Юнни не мог добраться до Гиблого бора быстрее нас, – уже спокойно произнес Андрей. – А добровольно сотрудничать с Гефаром он не станет.
– Почему ты так уверен в Юнни?
– Потому что я знаю его! Потому что он спас мне жизнь, когда капитан внутренней стражи, которому, кстати, был нужен вовсе не я, а ты, Дейл, собрался пристрелить меня!
– Не горячись, Андрей…
– Подите вы все к черту! Я знаю Юнни лучше любого из вас!
– Ты знаешь его ровно настолько хорошо, насколько знаю его и я, – внес необходимую коррективу Дейл. – Мы оба впервые увидели его всего лишь дней десять назад, когда Гроптик гонял его по казарме, заставляя вычищать фиолетовую плесень.
– Ну и что с того? – мрачно буркнул Андрей.
– За столь короткий срок узнать человека практически невозможно, – ответил Дейл.
– Кроме того, запредельная реальность способна изменить человека до неузнаваемости, – добавила Мииз.
– Послушай, Мииз, – обратился к девушке Андрей. – Ты ведь можешь покопаться в коллективном сознании сообщества запредельной реальности и выяснить все, что нас интересует.
– Увы, это не так. Коллективное сознание сообщества, доступ к которому я и в самом деле имею, представляет собой нечто вроде оперативной памяти запредельной реальности. В ней имеется информация только о том, что происходит в зоне господства запредельной реальности в текущий момент. Данные же, полученные через Гефара и другие независимые источники, не проходят через коллективное сознание сообщества.
– Куда же они поступают? – с живым интересом спросил Дейл.
– Профессор Кармер высказал предположение, что у запредельной реальности имеется некий центр, в котором происходит обработка поступающей информации и принятие решений. Но нам неизвестно ни где он находится, ни что он из себя представляет. Профессор Кармер считает, что он находится за пределами нашей Вселенной, а проход на территории Гиблого бора является своего рода ретранслятором.
– Когда мы касаемся запредельной реальности, – Андрей высказался в насмешливом тоне, пытаясь таким образом скрыть свое недоумение, – меня все время удивляет то, что мы говорим о ней, как о неком разумном существе, наделенном собственным сознанием и разумом.
– По сути, так оно и есть, – ответил ему Дейл.
– Но, насколько я понимаю, запредельная реальность представляет собой всего лишь некий фон, оставшийся от той Вселенной, что существовала до Большого Взрыва.
– А что, по-твоему, представляет собой разум? – спросил Андрея Дейл.
– Ну-у… – Андрею явно не хватало мимики и жестов, чтобы высказать свое мнение по этому вопросу.
– Понятно, – усмехнулся Дейл. – Напоминаю: разум есть нематериальный продукт, производимый материей, организованной особым родом. Ты никогда не слышал прежде о разуме Вселенной?
– Я считал, что это всего лишь метафора.
– Не совсем. Вселенная, конечно же, не обладает собственным разумом, но она хранит в себе опыт миллионов поколений разумных существ, живших когда-либо на каждой из ее планет. Дело в том, что, однажды появившись на свет, разум, так же, как и сознание, не исчезает бесследно, а просто передается с одного носителя информации на другой. Информация такого рода может погибнуть только в том случае, если исчезнет сама Вселенная.
– Что и произошло со Вселенной запредельной реальности, – ввернул-таки свое слово Андрей.
– Верно, – подтвердил его догадку Дейл. – Но каким-то образом отдельные фрагменты древней Вселенной смогли пережить Большой Взрыв.
– Существует предположение, что в момент Взрыва они провалились в иное измерение, – добавила Мииз.
– Есть и такое мнение, – не стал спорить с ней Дейл. – Но скорее всего мы уже никогда не узнаем, что же произошло на самом деле. Как бы там ни было, фоновые фрагменты древней Вселенной сохранили запечатленную на них информацию. Она, конечно же, представляла собой нечто вроде разрозненных обрывков магнитофонных лент с огромного количества кассет, измятых и смешанных в кучу. Но, опять-таки, каким-то непостижимым образом эта информация смогла самоорганизоваться, породив на свет единый разум, обладающий собственным самосознанием, который мы называем запредельной реальностью.
– И теперь, прорвавшись в наш мир, она пытается вновь воссоздать погибшую Вселенную?
– Запредельная реальность пытается воссоздать свое представление о некогда существовавшей Вселенной. Имеющаяся у нее информация обрывочна и сильно искажена. Это все равно как если бы несчастный безумец, живущий в мире собственных бредовых фантазий, встал во главе государства и начал проводить в нем преобразования, принимая галлюцинации за единственно возможную реальность.
– Ну, такое мне представить совсем не сложно, – усмехнулся Андрей. – Ты просто давно не был на Земле, Дейл.
– Мы знаем, как уничтожить барьер, – подняв голову от приборов, сообщил Фаунг.
– Что? – удивленно глянул на него Андрей.
– Мы можем разрушить структуру окружающего нас поля, – радостно, совершенно по-детски улыбнулся Фаунг.
– Так чего же мы ждем?! – вскочив со своего места, всплеснул руками Кадишш. – Костры уже почти прогорели!
Ги Церкус спросил о чем-то Фаунга на кеттедском языке.
Андрей обратил внимание, что глаза у арктурианца были полузакрыты, а губы мелко и часто дрожали.
– Что с ним? – спросил Андрей у Дейла.
– Арктурианцы плохо переносят холод, – ответил напарник. – Боюсь, что Ги Церкусу приходится сейчас хуже, чем любому из нас.
Фаунг односложно ответил Ги Церкусу и указал пальцем на световую шкалу одного из приборов.
Ги Церкус перевел взгляд на Андрея.
– Я думаю, можно попытаться, – сказал он по-кедлмарски.
– Могут возникнуть какие-то проблемы? – настороженно поитересовался Андрей.
– Маловероятно, – не вдаваясь в подробности, коротко и сухо ответил арктурианец.
– И все же?
– Поле, окружающее нас, создано за счет энтропийного градиента, направленного вовне, – снизошел до объяснений Ги Церкус. – В реальных условиях оно существовать не может. Мы хотим попытаться разрушить поле, воздействовав на него узким пучком упорядоченных ультразвуковых колебаний. При этом может произойти выброс энергии, мощность которого мы не можем точно определить. Но можно предположить, что основная сила энергетического выброса будет направлена вовне.
– А если нет?
– В таком случае от нас даже мокрого места не останется, – с невозмутимым видом сообщил Ги Церкус.
Андрей медленно распрямил одеревеневшие пальцы и снова сжал их в кулаки.
– Какова вероятность того, что мы останемся живы? – спросил он.
– Около семидесяти пяти процентов, – ответил арктурианец. – Я думаю, стоит рискнуть. Но окончательное решение за вами, лейтенант.
Андрей посмотрел сначала на почти уже прогоревшие костры, затем на иссиня-белые лица людей, вверивших ему свои жизни.
– Что скажешь, Дейл? – спросил он у своего напарника.
– Я думаю, Статус прислал к нам не самых плохих техников, – ответил Дейл. – Если Ги Церкус считает, что наши шансы остаться в живых достаточно высоки, то, наверное, стоит довериться ему.
– Мне это напоминает русскую рулетку, – с явным неодобрением заметил Андрей.
– Глупая игра, – согласился с ним Дейл. – Но нужно же когда-то проверить свое везение.
– А вы уверены, что ваша аппаратура функционирует исправно? – обратившись к Ги Церкусу, задал вопрос Андрей. – Мы ведь находимся в зоне запредельной реальности, а здесь даже самые простые приборы сходят с ума.
– Все наше оборудование снабжено соответствующей защитой, – невозмутимо ответил ему Ги Церкус. – Я лично тестировал его перед отправкой.
– Ну, если вы уверены… – Андрей развел руки в стороны, давая понять, что готов согласиться с принятым Ги Церкусом решением.
– Молодой человек, – строго посмотрел на него арктурианец. – Я, быть может, и старше вас, но командуете нашим отрядом вы. Поэтому окончательное решение остается за вами.
Чтобы скрыть растерянность, Андрей наклонился и кашлянул в кулак – пусть думают, что у него от холода в горле засвербило. Чего добивается арктурианец? Хочет переложить ответственность принятия решения на Андрея? Но если, как он говорит, в результате ошибки в живых не останется никто, тогда какой же в этом смысл? С другой стороны, если все пройдет удачно, то лавры героя достанутся не Ги Церкусу, а Андрею. Получается, что арктурианец умышленно играет на повышение авторитета командира взвода?..
– Совершенно верно, – подтвердил его догадку Дейл. – Арктурианцы – превосходные психологи. Ги Церкус решил предоставить тебе возможность использовать ситуацию в собственных интересах.
Андрей поднял взгляд на Ги Церкуса.
Он вспомнил свою первую встречу с арктурианцами. Столкнувшись с представителями этой космической расы в лифте, курсирующем между этажами Статуса, он едва не потерял голову от страха – арктурианцы были похожи на живых мертвецов, какими их показывают в классических фильмах о зомби. Нейропластики было явно недостаточно для того, чтобы придать арктурианцу внешнюю схожесть с кедлмарцем. Следовательно, сознание Ги Церкуса было пересажено в искусственное тело. Но даже в новом теле арктурианец воспринимал холод так же болезненно, как и любой из его соплеменников. Кожа на его лице была не бледной, как у всех остальных, а какого-то мертвенного серого цвета, посиневшие губы то и дело странным образом кривились, словно арктурианец пытался выдавить из себя улыбку в то время, как ему хотелось кричать от боли. Но при этом Ги Церкус никак не проявлял своего нетерпения по поводу решения, принятие которого перепоручил Андрею.
– Действуйте, Ги Церкус, – уверенно, но негромко произнес Андрей.
– В таком случае прошу всех собраться в центре, – Ги Церкус поднял вверх руки с выставленными указательными пальцами и, сведя их вместе, указал место, которое должны были занять люди.
Жест был довольно-таки странный, но понятный для всех. Пока техники, открыв еще два кейса, подготавливали свою аппаратуру к работе, солдаты переместились к центру небольшой площадки между двумя едва тлеющими бревнами.
Светлана хотела было помочь своим товарищам, но Джемми решительно взял ее за руку и, не обращая внимания на протесты женщины, втолкнул ее в самый центр образованной солдатами плотной группы. Усадив Светлану на землю, Джемми ладонью надавил ей на затылок, пытаясь заставить пригнуть голову к коленям.
– Лейтенант! – вывернувшись из-под руки Джемми, возмущенно воскликнула Светлана. – Объясните своему подчиненному, что меня не нужно опекать, как младенца!
– К сожалению, не могу предъявить никаких претензий рядовому Джемми, – с усилием растянув заледеневшие губы в улыбке, беспомощно развел руками в стороны Андрей. – В нашу задачу входит доставить вас целыми и невредимыми до места встречи. И, на мой взгляд, Джемми превосходно справляется с возложенной на него задачей.
Светлана зло сверкнула на Андрея своими карими глазами, но ничего более не сказала. А Джемми, действуя деликатно, но настойчиво, заставил-таки ее пригнуть голову.
– Внимание!
Ги Церкус вскинул вверх руку с открытой ладонью.
Вистор и Фаунг отбежали к группе замерших в напряженном ожидании солдат. Щелкнув каким-то переключателем, через пару секунд к ним присоединился и Карм. Возле двух открытых кейсов, соединенных между собой тонким синим кабелем, остался только Ги Церкус.
Арктурианец стоял на коленях, изучая показания приборов. Спина его была прямой, как доска. В какой-то момент Андрею показалось, что Ги Церкус погрузился в транс, – арктурианец был настолько неподвижен, что его можно было принять за манекен, обряженный в военную форму.
Ги Церкус медленно повернул голову и посмотрел через плечо на группу людей, сидящих на земле и непроизвольно старающихся сделаться как можно меньше и незаметнее. Андрею показалось, что по губам арктурианца скользнула улыбка. Но значения ее он понять не успел. Ги Церкус положил руку на черный верньер и медленно, невыносимо медленно для тех, кто за ним наблюдал, повернул рукоятку на полоборота влево.
В первый момент ничего не произошло. Затем Андрей не услышал, а почувствовал барабанными перепонками высокочастотный свист, вонзающийся в уши. То же самое почувствовали остальные, поэтому все, как один, наклонили головы и прикрыли уши руками. Недвижимым остался только Ги Церкус, стоящий на коленях перед пультом, словно верующий перед алтарем творца всего сущего. Поэтому никто, кроме арктурианца, не увидел, что произошло, когда показатель мощности ультразвукового пучка, направленного в сторону барьера, отделяющего скованных холодом людей от тепла лета, достиг установленной величины.
Вначале маленькая, почти незаметная голубоватая искорка загорелась в месте контакта ультразвукового пучка с барьером энтропийного градиента. В следующую секунду она едва не погасла, но Ги Церкус, внимательно наблюдавший за показаниями приборов, успел вовремя внести коррективы в работу фильтров, обеспечивающих однородность частоты ультразвука. Голубая искра увеличилась до размеров мелкой монеты. А затем…
На одно мгновение Ги Церкус увидел бледное фиолетовое сияние, неровным кругом охватившее участок земли, на котором находились замерзающие люди. Затем невидимая волна, ударив на границе круга, взметнула высоко вверх, едва ли не к самым вершинам гигантских деревьев, палые листья, сучья и сухую хвою. Казалось, сама земля встала на дыбы, вознамерившись похоронить под собой тех, кто дерзнул вмешаться в предопределенный ход событий.
Волна воздуха, показавшаяся Ги Церкусу тяжелой, как кузнечный молот, ударила арктурианца в грудь. Опрокинувшись на спину, Ги Церкус успел перекатиться на живот и прикрыть руками голову. Сверху на него обрушился вал земли вперемешку с лесным мусором.
