Глава 19

Ближе к утру пески пустыни отдали весь свой жар, накопленный в течение раскаленного дня, и холодный воздух, наползающий со стороны скальной гряды, опустился к самой земле.

Гайно и Павел, с головами забравшись под брезент, все равно не могли согреться. Тела их сотрясались неудержимой дрожью. Казалось, что каждый сустав, потеряв свое привычное место, мечется в его поисках и никак не может отыскать.

Пытка холодом продолжалась около трех часов.

Но едва только солнце поднялось над горизонтом, как нестерпимый, испепеляющий все живое зной вновь стал полновластным хозяином пустыни.

Павел растянул брезент над траншеей, прижав края обломками машины, но образовавшийся островок тени давал всего лишь иллюзию прохлады. К полудню Павел высосал из фляги последние капли воды и отбросил ее в сторону.

– Если мы и переживем еще одну ночь, то на еще один день нас точно не хватит, – сказал он.

Гайно, облизнув сухим языком потрескавшиеся губы, согласно кивнул головой. Утром он пару раз пытался подняться на ноги, но сделать больше трех-четырех шагов не смог.

Неожиданно невдалеке от них с края траншеи с сухим, протяжным шелестом посыпался песок. Павел выглянул из-под тента и в нескольких метрах от себя увидел двух пустынных пауков, на каждом из которых сидело по два смотрителя.

– Эй! – прохрипел Павел пересохшим горлом. – Помогите! Здесь раненый!

Двое смотрителей слезли со своего паука и, подойдя к краю траншеи, присели на корточки. Один из них с притворной озабоченностью качнул головой и поцокал языком.

– Ай-яй-яй, беда какая, – загнусавил он. – Крысы дохнут от жары.

– Тебе их жалко? – ехидно поинтересовался другой смотритель.

– Совсем нет! – возмутился первый. – Я доволен! Слишком много крыс развелось у нас в последнее время.

Все четверо дружно загоготали.

– Помогите нам добраться до ближайшего отряда наемников, – попросил Павел, стараясь не обращать внимания на грубые насмешки. – Мой товарищ ранен.

– Нет, крыса, нам с тобой не по пути, – изображая сожаление, смотритель покачал головой. – Мы едем к Мертвому берегу.

– Захватите нас на обратном пути, – продолжал упрашивать Павел. – А пока оставьте нам воды.

Смотритель наклонился над траншеей еще ниже и посмотрел Павлу прямо в глаза. Взгляд его был пустым.

– Мы обязательно заедем к вам на обратном пути, – медленно и зловеще произнес он. – Может, к тому времени вы и сами сдохнете, а если нет, то мы вам непременно поможем.

Смотритель осклабил редкие гнилые зубы. Он уже хотел уходить, но Павел в отчаянии схватил его за ногу.

– Мы же воюем за вас! – крикнул он.

– Отцепись, вонючая крыса!..

Смотритель замахнулся копьем, но реакция наемника была быстрее. Павел схватил смотрителя за полу куртки и, рванув на себя, опрокинул на дно траншеи. Там внизу Гайно так же быстро ударил его прикладом автомата по голове и короткой очередью прошил второго смотрителя, все еще сидевшего на корточках на краю траншеи и не успевшего даже понять, что произошло.

Одним рывком Павел выбросил свое тело из траншеи, поднялся на ноги и, сдернув с плеча автомат, дал очередь по ногам убегающего паука с сидящими на его спине смотрителями. Ноги паука подломились, он завалился на бок, судорожно дернулся всем телом и, опрокинувшись на спину, придавил плитой панциря своих седоков. Павел подошел и двумя выстрелами прекратил страдания изувеченного животного.

Второй паук, между тем, продолжал спокойно стоять неподалеку от траншеи, там, где его оставили, не обращая ни малейшего внимания на стрельбу.

Павел вскарабкался к нему на спину и отвязал от вбитой в панцирь скобы глиняный кувшин с водой.

Большими глотками, жадно пили наемники теплую, невкусную воду.

– Теперь у нас есть транспорт, – кивнул Павел на паука.

– Думаешь, управимся с ним? – оторвавшись от кувшина, спросил Гайно.

– Ты же говорил, что пауки смотрителей сами знают дорогу, – напомнил ему Павел.

– Да, но не в наш лагерь, – возразил Гайно.

– Сначала мы поедем к Мертвому берегу, – сказал Павел так, словно вопрос этот был уже давно решен. – Я не могу упускать такой возможности, я должен попытаться отыскать Гельфульда Глумза.

– Брось, – недовольно поморщился Гайно. – Это только твои фантазии. Ты сам говорил, что Гельфульд Глумз мертв.

– Я говорил, что так считает ди Катнар.

– Ну, значит, так оно и есть.

– Тогда я поеду один, – решительно сказал Павел. – Я оставлю тебе воду и заеду на обратном пути.

– Да ладно уж, – пожал плечом Гайно. – Поедем вместе. Нам сейчас лучше не разлучаться – могут встретиться новые смотрители или центурионы.

Павел помог Гайно выбраться из траншеи и вскарабкаться на плоский панцирь паука.

Усевшись поудобнее, наемники взялись руками за вбитые в панцирь скобы.

– И что дальше? – спросил Гайно, потому что паук и не думал трогаться с места.

Павел пожал плечами и постучал прикладом автомата по панцирю.

– Трогай, братишка! – шутливо обратился к пауку Павел.

К его удивлению паук взмахнул лапами и заскользил по песку.

– У тебя здорово получается, – с уважением сказал Гайно. – Теперь остается только узнать, как его останавливают. А что, в Реальном мире тоже есть песчаные пауки?

Паук передвигался по поверхности мерными, ровными толчками широко расставленных лап. Павлу никак не удавалось уловить ритм движения, и его бросало то вперед, то назад. Через полчаса такой езды лицо Павла, несмотря на покрывающий его ворс коротких серых волосков и палящее солнце, сделалось мертвенно бледным, с зеленоватым оттенком.

– Тебе нехорошо? – забеспокоился Гайно.

– Ничего, дотерплю, – выдавил сквозь стиснутые зубы Павел. – Наверное, недалеко осталось.

Впереди уже виднелись серые прибрежные скалы. Вскоре в просветах между ними появилась полоска моря грязно-синего цвета. Резкие порывы ветра, доносившиеся с моря, не несли с собой ни свежести, ни прохлады – Мертвый берег.

Паук остановился в нескольких метрах от кромки воды.

Не слезая с паука, Павел огляделся по сторонам, пытаясь определить, то ли это место, где он когда-то встретил Гельфульда Глумза. Метность вокруг была настолько однообразной, что Павел не мог отыскать никаких четких ориентиров. Тем более что от первого посещения Мертвого берега у него в памяти остались только береговая полоса да ниша в скале, в которой прятался пленник фараона.

Из-за серого, остроконечного обломка скалы опасливо выглянул худой, дочерна загоревший человек со спутанными, давно не мытыми и нечесанными космами волос и бороды. Настороженный взгляд его быстро скользнул по оседлавшим паука немникам. Зрелище это для пленника Мертвого берега было в высшей степени необычным, а потому внушало опасение.

– Это он! – увидев человека, воскликнул Павел и, спрыгнув со спины паука, бросился вперед.

– Кто вы такие? – Человек испуганно попятился от странного незнакомца, пока не уперся спиной в каменную стену. – Что вам нужно?

– Не бойтесь, мы ваши друзья, – Павел поймал человека за руку. – Я узнал вас. Вы – Гельфульд Глумз.

– Но я вас не знаю, – запротестовал тот.

– Вы помните, примерно месяц назад здесь у вас неожиданно появился человек из Реального мира? – напомнил Глумзу Павел. – Его звали Павел…

– Да, – после недолгого колебания признал сей факт Глумз.

– Так это и был я! Так случилось, что я потерял свое прежнее тело. Пришлось обзавестись этим. – Павел для убедительности постучал себя в грудь.

Глумз, закусив губу, смотрел на Павла с явным недоверием.

– Вы мне не верите? – обескураженно воскликнул Павел.

Кусая губу, Глумз продолжал упорно молчать.

– Я расскажу вам, как исчез отсюда этот человек. Когда его попытались схватить смотрители, он произнес пространственную формулу из вашей книги: ауру-тха, ахту-руа.

Лицо Глумза дернулось.

– Это правда? – почти шепотом произнес он.

– Что именно? – переспросил Павел.

– Что вы тот самый человек из Реального мира? – так же тихо спросил Глумз.

– Да! – обрадовавшись, что дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки, Павел быстро кивнул. – Но я уже больше месяца вынужден скитаться по Миру сна. Единственное мое желание – вернуться домой. Но я не могу этого сделать, не имея собственного тела. Мне нужна ваша помощь.

– Послушай, что ты хочешь добиться от этого старика? – раздраженно крикнул Гайно.

Не имея возможности без помощи Павла спуститься со спины паука на землю, он почти не слышал его разговора с Глумзом.

Павел за руку подтащил Глумза поближе к пауку.

– Будьте добры, назовите моему другу свое имя, – попросил он.

– Гельфульд Глумз. – Глумз церемонно поклонился, а затем смущенно развел руками, как будто за что-то извинялся.

– Ну, что ты скажешь теперь? – с вызовом спросил Павел.

Гайно недоверчиво сморщил нос.

– Это либо самозванец, либо сумасшедший, – без какого-либо почтения к великому ученому и мастеру зеркал произнес он. – Если хочешь, я могу отыскать для тебя еще десятка полтора таких же Глумзов.

– Почему же тогда фараон держит его на Мертвом берегу? – начал сыпать вопросами Павел. – Почему сюда пытаются прорваться отряды центурионов? Зачем им нужен сумасшедший?..

Гайно задумчиво почесал подбородок.

– Тут мне нечего возразить, кроме того, что Гельфульд Глумз мертв, – сказал он и, игриво подмигнув Глумзу, добавил: – Не так ли, старик?

– Вы совершенно правы, молодой человек, – невозмутимо ответил ему Глумз. – Я, Гельфульд Глумз, умер пять лет назад. Я покончил с собой, когда за мной пришли смотрители. Так решили те, кто присутствовал при этом. На самом же деле я оставил им только свое мертвое тело, а сознание отправил в Статус.

Былое недоверие мгновенно слетело с лица Гайно, уступив место азартной заинтересованности.

– Вот это да! – восторженно воскликнул он. – Вот это трюк!

Павел удивленно перевел взгляд с Глумза на Гайно и обратно.

– Мне кажется, я чего-то не понимаю, – растерянно развел он руками. – Что за штука этот ваш Статус?

– Статус – некая пространственно-временная точка, в которой сознание может существовать бесконечно долгое время, практически вечно, не изменяясь, в том самом виде, в каком оно попало туда, – обращаясь в первую очередь к Павлу, сказал Глумз. – Это нечто похожее на замкнутую систему из множества зеркал, в которой изображение, передаваясь с одного зеркала на другое, движется по кругу, пока не возвращается на то первое зеркало, с которого все началось. И так без конца. Таким образом, сознание-изображение находится в постоянном движении и в то же самое время неизменно.

– О чем бы ни начали говорить в Мире сна, все рано или поздно сводится к зеркалам, – досадливо мотнул головой Павел. – Неужели вы в самом деле считаете, что вся Вселенная состоит из зеркал?

– Конечно, нет. – Глумз посмотрел на Павла с удивлением и даже недоумением. – Зеркало – всего лишь символ, простейшее понятие, оперируя им, можно объяснить вещи и явления, постичь природу которых иначе невозможно. В Реальном мире вы с той же целью используете понятия точки, прямой и плоскости.

– Ну наконец-то нашелся ученый человек, который все мне объяснил, – с искренним облегчением произнес Павел. – А то все зеркала, зеркала, зеркала… Я уж не знал, что и думать.

– Удивительно уже то, что вы пытались в этом разобраться, – улыбнулся Глумз. – Физическая природа Мира сна в значительной степени отличается от Реального мира…

Деликатным жестом приподнятой руки Павел остановил его.

– О природе Мира сна я уже кое-что слышал, – вежливо, но достаточно твердо произнес он. – Давайте вернемся к вашей истории. Итак, ваше сознание оказалось в Статусе…

– Да. И я был уверен, что Статус надежно защищает меня от всех вторжений извне, – тут же продолжил свой рассказ Глумз. – Но оказалось, что это не так. Мой Статус вычислил и разбил Мурдок, придворный маг Хана Глора, – человек, надо признать, наделенный многими способностями и талантами, но использующий их не по назначению. Он мог бы стать неплохим ученым, но его интересовала только власть. Сначала Мурдок хотел просто растворить мое сознание в своем и пользоваться им по собственному усмотрению, но эту его атаку мне удалось отбить без труда. Пока он готовил новый штурм Статуса, я успел заблокировать в своей памяти все, что было хоть как-то связано с книгой. Вытащив из Статуса, меня поместили вот в это тело, которое вы видите перед собой. Когда Мурдок понял, что не сможет взломать блок в моей памяти, меня за ненадобностью бросили здесь, на Мертвом берегу. Мурдок время от времени предпринимает новые попытки вскрыть мою память, но даже я сам не смогу сделать этого, поскольку блок был составлен так, чтобы не иметь обратного действия. Глор считает, что только я сам могу снять блок, и ищет способ заставить меня это сделать, а фараон, по наивности и необразованности, уверен, что я просто всех дурачу… Ну, а весь остальной Мир думает, что я умер.

– Как я теперь понимаю, молодой Глор начал войну, потому что решил не отдавать вас дяде, – сказал Гайно. – Зачем же вы им нужны, если вы ничего не помните?

– Война началась тогда, когда появилась книга, – ответил за Глумза Павел. – Прочитать ее может только Глумз… Еще я, но об этом Глорам пока неизвестно.

– А где книга сейчас? – настороженно спросил Глумз.

– У герцога ди Катнара, – успокоил его Павел.

– Не самое плохое место, чтобы спрятать ее от Глоров, – добавил Гайно. – А на самом деле вы сможете прочитать свою книгу? – задал он Глумзу интересовавший его вопрос.

– Думаю, что да, – поразмыслив, ответил Глумз. – Когда в прошлую нашу встречу Павел произнес пространственную формулу, я тотчас же вспомнил, что она из моей книги, и теперь без труда могу объяснить, как она действует.

– Гайно, мы должны забрать Глумза с собой, – сказал другу Павел.

– Куда? – удивленно хлопнул глазами Гайно. – В лагерь наемников?

– К наемникам я больше не вернусь, – тряхнул головой Павел.

– А твой контракт? – напомнил Гайно.

– Да Бог с ним, с контрактом! – махнул рукой Павел. – У нас теперь есть Глумз!

– Глумз нужен тебе, чтобы вернуться домой, – сказал в ответ Гайно. – А я пошел в наемники для того, чтобы воевать с Глором.

– На стороне другого Глора! – наставил на него указательный палец Павел.

– Других вариантов не было, – словно бы извиняясь, развел руками Гайно.

– Послушай, Гайно, Глумз нужен не только мне одному. – Павел понял, что воздействовать на сознание Гайно следует несколько по-иному. – Он нужен всему Миру сна. Хан Глор знает, где находится книга, и есть ли гарантия, что он не сумеет до нее добраться? Если в его руках окажется еще и ключ к ее прочтению – это будет конец. Но если восстановить память Глумза удастся не Глору, а нам, то мы получим оружие против Глора.

– Кто это «мы»? – ворчливо поинтересовался Гайно.

– Не знаю, – честно признался Павел. – Ты лучше знаешь свой Мир и должен знать тех, кто противостоит натиску Империи Глоров.

– Ну, допустим, ты меня убедил, – не спеша произнес Гайно. – И я готов тебе помогать. Куда и как ты собираешься увезти Глумза?

– В Катнар, – уверенно заявил Павел. – К герцогу ди Катнару.

– Как? – вопрошающе развел руками Гайно. – В Катнар можно попасть только через Вавилон, а чтобы попасть в Вавилон, надо пройти через всю Страну фараонов! С телами наемников нас немедленно схватят и, как дезертиров, отдадут под трибунал!

– Друзья мои! – Чтобы прекратить спор и обратить внимание спорщиков на себя, Глумз замахал руками. – Друзья! Я знаю, как можно выбраться из Страны фараонов!

Оба наемника удивленно воззрились на него. Похоже, ни один из них не предполагал, что план спасения мог родиться в голове старца, давно уже не знавшего и не видевшего ничего, кроме Мертвого берега.

– После того, что я рассказал о себе, вы, должно быть, считаете меня полным идиотом, – лукаво улыбнулся Глумз. – Позвольте вас уверить, что это не так. Я заблокировал в своей памяти только знания, связанные с искусством зеркал. Кроме этого, я в свое время интересовался и многими другими вопросами и подолгу просиживал в Вавилонской библиотеке над древними манускриптами… В частности, смею думать, я неплохо знаю географию Мира сна. В старой, давно всеми забытой книге Агель-бен-Амина «Дороги Мира сна» написано, что в двух днях пути от Мертвого берега в сторону восхода солнца находится оазис Гат-Адин. Колодец в Гат-Адине питается водами подземной реки, по руслу которой можно добраться до страны Тер. Сведения эти очень давние и никем не проверенные, но почему бы нам не заняться этим? – Глумз по очереди посмотрел на каждого из наемников. – Тем более, как я понимаю, другого плана у вас все равно нет.

Павел вопросительно посмотрел на Гайно. Тот задумчиво чесал свой нос.

– Если, предположим, нам удастся незамеченными пробраться в страну Тер, то там я знаю надежных людей, у которых можно укрыться, – размышляя вслух, медленно произнес Гайно. – Они же помогут нам связаться с ди Катнаром. – Гайно посмотрел на Павла. – Наверное, есть смысл попробовать.

– В таком случае, не будем терять время, – решительно заявил тот. – Глумз, вы готовы?

– Одну секунду. – Старик быстро взмахнул рукой.

Забравшись в нишу под скалой, служившую ему жилищем, Глумз вытащил оттуда грязное, затертое местами до дыр, шерстяное одеяло.

– Ночи в пустыне довольно-таки холодные, – смущенно объяснил он.

– Нам это известно, – ответил Гайно.

Павел подсадил Глумза на согнутую паучью ногу, и ученый проворно вскарабкался пауку на спину. Вслед за ним забрался и Павел.

– Спасибо смотрителям, – сказал он, хлопнув рукой по мешку с едой, притороченному к скобе. – Голодать в пути не придется.

Павел стукнул прикладом по панцирю. Паук, развернувшись на месте, встал на полосу собственного следа, еще не до конца стертую ветром, и послушно побежал по ней в обратную сторону, туда, откуда пришел.

– Эй, послушай, а как ты собираешься управлять этим зверем? – встревожился Гайно. – Мы ведь не хотим вернуться обратно в Марагет.

– Сейчас попробуем…

Павел стукнул по краю панциря слева от головы паука, и тот начал медленно заворачивать влево, выписывая на песке пологую дугу.

– Вот и вся премудрость, – довольно и радостно возвестил Павел.

– Боюсь, это была не самая сложная проблема из тех, которые нам еще предстоит решить, – скептически заметил Гайно.