Глава 16
Дроу и дварф
— Ты знал, что это он, с самого начала, — заключил Брунор, когда стало очевидным, что Дриззт собирается преследовать вора до самого Города Парусов.
— Я знал, что на наш лагерь напал дроу, — сказал рейнджер.
— Я тебе так и сказал.
Дриззт кивнул.
— И я знал, что он хотел, чтобы мы отправились за ним. След, который он оставил, слишком очевиден.
— Он спешил, — предположил Брунор, но дроу покачал головой. — Я бы спешил, будь на его месте, — пробормотал дварф, и когда Дриззт не ответил, добавил. — Он хотел, чтобы мы следовали за ним, так?
Брунор увидел, что его друг снова кивнул.
— Этой крысе не поздоровиться, когда я до него доберусь, — заявил дварф, погрозив кулаком.
Дриззт только улыбнулся и больше не обращал на друга внимания, так как тот вновь завёл старую песню, суля вору, посмевшему похитить заветные карты, все муки Ада.
Рейнджер был уверен, что вором это Джарлаксл или кто-то, кто работает на него. Наёмник лучше кого бы то ни было осведомлён о желании Брунора отыскать Гонтлгрим, и кто бы ни совершил набег на лагерь, он искал именно карты и выждал момент, когда их легче всего забрать.
Но зачем? Почему Джарлаксл решил связаться с ними таким образом?
Дриззт взглянул на горы, возвышающиеся на севере, и решил, что они доберутся до Лускана уже завтра до полудня.
Ночью друзья разбили лагерь у дороги, и отдых был безмятежным до раннего утра, когда началось землетрясение.
* * *
— Путь перекрыт.
Далия удивлённо оглянулась на говорившего.
— Джарлаксл, — произнесла она, хотя и не могла видеть дроу в тёмном переулке.
— Ваши разведчики говорят правду. Пути к Гонтлгриму больше нет, из руин Лускана, по крайней мере.
Далия двигалась медленно, стараясь рассмотреть тёмного эльфа. Это действительно был голос Джарлаксла — мелодичный и приятный, каким и должен быть у эльфа, особенно у сладкоречивого дроу — однако воительница не была уверена в личности собеседника. Она уже десятилетие не слышала голос наёмника, и даже тогда…
— Я знаю тебя, — сказал голос. — Знаю твоё сердце. И думаю, ты сумеешь надлежащим образом воспользоваться шансом, когда он представится.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась эльфийка, и когда ответа и не последовало даже после повторно заданного вопроса, двинулась по переулку, где, как она предполагала, находился источник звука.
На пустой опрокинутой бочке Далия нашла клочок ткани, а в нём маленькую коробку, в которой лежало стеклянное кольцо.
Она закрыла коробку и обернула её в ткань, прежде чем положить в мешок, не переставая внимательно осматривать переулок, стараясь понять, в чём дело.
— Джарлаксл? — снова прошептала эльфийка, уже понимая, сколь смехотворны её надежды.
Она помчалась из переулка по усыпанной мусором улице к гостинице, в которой снимала комнату. Теперь эльфийка была убеждена, что встретила агента Силоры.
Тэйская волшебница никогда не доверяла ей, постоянно подвергая проверкам, и Далии не поздоровиться, если Силора узнает, что преданность воительницы вовсе не абсолютна.
* * *
Независимо от того, когда и по какой причине они подходили к Лускану, Дриззт и Брунор всегда останавливались на одном и том же холме к югу от города, с которого открывался вид на гавань. Хотя в Глубоководье и Калимпорте портовые бассейны были обширнее, причалы длиннее, а кораблей больше, нигде не было такого разнообразия судов, как в Городе Парусов. Это было пристанище пиратов, контрабандистов и самых отчаянных торговцев — смельчаков, суда которых были оснащены катапультами, способными разнести башню замка, и парусами, сшитыми из одежды.
Судна, предназначенные для плавания у побережья, стояли у малых причалов с рядами вёсел, поднятыми вверх. Двухмачтовые шхуны и каравеллы, с квадратными парусами доминировали на втором уровне пристани, расположенном ближе к открытому морю, и три больших и широких трёхмачтовых судна были пришвартованы у внешних доков.
Действительно, Город Парусов — хотя Дриззт не мог не отметить, что судов в порту стало меньше со времён последнего посещения.
— Нашему «другу» лучше оказаться здесь, — ворчал Брунор. — И с моими картами. Всеми, и пусть не думает, что я оставлю ему хотя бы одну.
— Скоро мы всё выясним, — пообещал Дриззт.
— Мы всё выясним сейчас, — прорычал дварф в ответ.
— Джарлакслом займёмся завтра, — пообещал рейнджер. — Уже поздно, нужно найти гостиницу на ночь и избавиться от дорожной грязи.
Брунор собрался было спорить, но резко остановился и с усмешкой взглянул на друга.
— «Абордажная сабля?», — едва ли не с почтением предложил дварф, вспоминая, сколько историй связано с этим заведением.
Именно здесь Дриззт и Вульфгар впервые встретились с капитаном легендарной «Морской феи» Дюдермонтом, чтобы отплыть из Лускана. Именно сюда сломленный варвар пришёл, когда вернувшийся из Абисса, чтобы увязнуть в трясине жалости к себе и спиртного. Дели Керти, краткий срок бывшая женой Вульфгара, а значит невесткой Брунора, работала здесь официанткой.
— Арумн Гардпек, — вспомнил имя хозяина таверны дварф.
— Хороший человек с прекрасным заведением, — согласился Дриззт. — Да, когда богачи приезжали в Лускан за годы до того, как пираты захватили город, они останавливались в более престижных гостиницах, выше на холмах, но они нашли бы куда лучший приют на постелях Арумна Гардпека.
— Несомненно, — кивнул Брунор. — А кем был тот тощий малый с крысиной мордой? Который украл молот моего мальчика?
Дриззт мог легко представить того проходимца, сидящим на табурете у стойки Арумна. Он был завсегдатаем, и у него было странное, глупое имя, но какое именно, дроу вспомнить не мог, а потому лишь покачал головой.
— Семья Арумна, по слухам, всё ещё владеет этим местом, — вспоминал Брунор. — Как зовут ту девочку? Шибани?
Дриззт кивнул.
— Шивани Гардпек. Пра-пра-правнучка Арумна, вроде бы.
— Думаешь, это так?
Дроу пожал плечами. Всё, что имело для него значение, это то, что «Абордажная сабля» до сих пор существовала. Шивани может и не быть потомком Арумна Гардпека, но имела схожую родословную, что наверняка порадовало бы старого трактирщика.
Провожаемые насторожёнными взглядами, друзья прошли открытые городские ворота. На стенах было совсем мало стражников, а в башнях так и вовсе ни одного. Вероятно, они были солдатами одного из Верховных Капитанов и больше походили на банду головорезов — без униформы, кодекса и понятий об общественной пользе.
Городские ворота распахнуты настежь. Если бы в Лускане начали выбирать, кого впускать, то город в скором времени, скорее всего, опустел. Даже больные псы, что забредали через ворота, были ангелами в сравнении с крысами, что ползли с судов, приходивших в порт.
— Теперь ещё дварф с дроу, — сказал какой-то человек, когда друзья прошли ворота.
— Сложно сказать, что более впечатляет — твоё зрение или ум, который позволил столь точно определить наши расы? — ответил Брунор.
— Довольно необычная компания, — ответил человек со смешком.
— Ты только даёшь ему повод, Брунор, — сказал Дриззт так, чтобы только дварф мог его услышать. — И какие новости в Лускане, добрый господин? — обратился рейнджер к стражнику.
— Те же, что и всегда, — ответил тот, казалось, он уже был изрядно под шафе. Мужчина встал и потянулся, при этом его спина издала хрустящий звук, затем сделал несколько шагов к друзьям. — Кучи трупов засоряют канализацию, а орда крыс не даёт пройти по улицам.
— И скажите на милость, какому капитану вы служите? — спросил дроу.
Человек выглядел оскорблённым и приложил руку к сердцу.
— С чего ты взял, темнокожий, — ответил он. — Я живу, чтобы служить Городу Парусов и никому больше.
Брунор бросил на Дриззта кислый взгляд, но рейнджер, намного лучше разбирающийся в жизни хаотичного и дикого города, улыбнулся и кивнул, поскольку и не ожидал иного ответа.
— И куда вы направляетесь? — спросил стражник. — Могу подсказать направление. Ищете лодку или гостиницу?
— Нет, — категорично сказал Брунор, отвечая разом на оба вопроса.
Но к безмерному удивлению дварфа, Дриззт произнёс:
— Мы просто путешествуем. Сегодня нам нужно хорошее жильё. А завтра, возможно, отправимся на север, — он махнул рукой и пошёл прочь, а затем сказал Брунору, почти не сбавляя голоса. — Ну, Шивани ждёт нас.
— Эх, — сказал стражник, вынуждая их обоих повернуться. — В Лускане можно найти хорошее пиво, будьте уверены. Последнее судно с выпивкой прибыло из Ворот Балдура только пару дней назад.
— Безусловно, — кивнул дроу, уводя Брунора.
— Когда ты перестанешь трепать языком, эльф?
Дриззт пожал плечами, как будто не понял о чём речь.
— Он мог услышать имя.
Рейнджер снова пожал плечами.
— Если Джарлаксл хочет найти нас, не вижу смысла ему мешать.
— А если это не он?
— Тогда мы никогда не узнали бы, что наш лагерь ограбил дроу, и никогда не нашли бы столь очевидных следов.
— Или это обманка. Чтобы привести нас сюда и заставить думать, что это Джарлаксл, — кивнул дварф своим словам, словно на него только что снизошло прозрение.
— В любом случае, я хотел бы поговорить с Джарлакслом, ведь если нас направили сюда, то это касается и его тоже. В таком случае он может стать прекрасным союзником.
— Ба! — фыркнул Брунор.
— У нас здесь нет врагов, насколько я знаю, — заметил дроу. — Мы вошли открыто, ничего не скрывая и без злых намерений.
— Теперь мы друзья Верховных Капитанов, так что ли?
— Откровенно говоря, я убил бы каждого из них, представься возможность. Если они, конечно же, похожи на тех, кто погубил Дюдермонта десятилетия назад, — признал Дриззт.
— Уверен, они были бы рады это услышать.
— Я не собираюсь им ничего говорить.
* * *
— Дварф и дроу, как вы и говорили, — сказал стражник женщине, нанявшей его и давшей задание сообщать о подобных компаниях, входящих в город.
Ашмадай — подчинённая Далии — кивнула.
— В тот же день?
— Не часом позже.
— Ты уверен?
— Дварф и дроу, — сказал стражник, недоумевая, как вообще здесь можно что-то перепутать.
Женщина облизнула губы и достала маленький кошелёк. Она отвернулась, чтобы стражник не смог увидеть его содержимого, а затем бросила шпиону две золотые монеты.
— Куда они направились?
Стражник пожал плечами.
— Я не стал за ними следить.
Культистка вздохнула и издала негромкое расстроенное рычание. С отвращением она покачала головой и пошла прочь.
— А что если я знаю, куда они собирались? — спросил головорез.
Женщина повернулась и с негодованием посмотрела на ухмыляющегося человека. Она ждала несколько мгновений, но тот так ничего и не сказал.
— Ну и? — произнесла она.
— Вы заплатили мне, чтобы следить за воротами и ждать дварфа и дроу. Я следил за воротами и видел их.
Культистка угрожающе сузила глаза, но стражник казался абсолютно спокойным.
Вздохнув, женщина достала кошелёк.
— Монета за имя того, к кому они направились, — сказал мужчина, улыбаясь всё шире. — Две, и вы получаете название места. Три, и я скажу, как туда добраться.
Ашмадай бросила две золотые монеты к его ногам.
— Это всё, — сказала она.
Стражник взглянул на монеты и пожал плечами, принимая сделку.
* * *
— Тощий, — произнёс Брунор, наклоняясь над стойкой, его рыжая с проседью борода была измазана пеной.
Шивани Гардпек стояла напротив, уперев одну руку в бок, а другую прижав к подбородку. Она была полной привлекательной женщиной около сорока лет, с густыми, вьющимися тёмно-каштановыми волосами, спадавшими на плечи. Внешне Шивани не напоминала Дриззту своего дальнего предка Арумна, но её поведение говорило об их родстве.
— Арумн управлял здесь задолго до меня, — пробормотала она.
— Очень давно, — согласился Брунор. — Но рассказы передавались в вашей семье?
— Разумеется.
— И рассказ об украденном молоте Вульфгара?
Шивани кивнула и закусила губу, словно пытаясь припомнить полузабытое имя.
— А, бородатый гном, — расстроено произнёс Брунор, когда женщина всплеснула руками, так ничего и не вспомнив. Он опустошил свою бутылку и кивнул Дриззту в знак того, что готов уйти в их комнату.
На середине лестницы друзей остановил окрик Шивани.
— Я постараюсь вспомнить, не сомневайтесь! — сказала она.
— Человек с крысиным лицом и молотом, который ему не принадлежал, — ответил Брунор таким тоном, словно эта беседа вернула его в приятные воспоминания о событиях, происходивших десятилетия назад. Действительно, в его голосе было облегчение, он широко улыбнулся и развёл руками, как будто всё в мире вновь встало на свои места.
Два часа спустя Брунор громко храпел, удобно устроившись на стуле. Дриззт задумался, стоит ли тревожить сон друга, понимая, что если не разбудить его сейчас, то дварф наверняка поднимет его с постели среди ночи, жалуясь на пустой желудок.
Брунор перестал храпеть, затем лениво открыл один глаз, чтобы посмотреть на темнокожую руку, касающуюся его плеча.
— Пора перекусить, — сказал рейнджер спокойно, но громко, заметив, что дварф собирается укусить его ладонь.
Брунор стряхнул руку, снова закрыл глаза, облизнул губы и ещё ниже опустился на стуле.
Дриззт некоторое время смотрел на друга, потом встал, зашёл с другой стороны стула, низко склонился и шепнул дварфу в ухо:
— Орки.
Глаза Брунора широко раскрылись, он спрыгнул со стула и приготовился к бою.
— Где? Что?
— Вилки, — сказал Дриззт. — Прошло много времени с тех пор, как ты пользовался ими последний раз.
Дварф с негодованием посмотрел на рейнджера.
— Перекусим? — спросил Дриззт, шагнув к двери.
— Ба, разговор с трактирщицей пробудил во мне воспоминания, эльф. А ты их отогнал.
— Воспоминания о Вульфгаре?
— Да, мой мальчик и моя девочка.
Дроу кивнул, прекрасно понимая, какой покой могут принести подобные воспоминания. Он сочувствующе улыбнулся и склонил голову, принося извинения.
— Если б я знал, то пошёл бы перекусить без тебя.
Брунор отмахнулся и погладил ворчащий живот. Он схватил однорогий шлем, нахлобучил его на голову, закрепил щит за спиной и взял свой топор.
— Не нужны мне никакие проклятые вилки, — сказал дварф, показывая Дриззту оружие, — и если мне встретится орк, я разрублю его на куски, которые можно будет проглотить не жуя, не сомневайся.
Что-то показалось рейнджеру неправильным, когда он и Брунор спустились до середины лестницы, ведущей в зал. Шивани не было за стойкой, что уже выглядело странно, но и помимо этого что-то было не так, хотя, что именно, дроу понять не мог. Друзья спустились и заняли столик в стороне от стойки, и Дриззт продолжил внимательнооглядывать комнату.
— Тебе ничего не кажется странным? — спокойно спросил он Брунора, пока тот устраивался, приставляя свой топор и щит, чтобы было удобнее сидеть.
Дварф осмотрелся, затем повернулся к собеседнику, явно озадаченный.
Дроу только покачал головой, но неприятные ощущения только усилились: в таверне не было пожилых людей или небритых и неряшливо одетых типов, выглядящих так, словно изрядно выпили или только что сошли с пиратского судна.
Было что-то ещё… схожесть в одежде у всей этой опрятной толпы.
— Спрячь топор, — прошептал Дриззт, когда заметил приближающуюся к ним незнакомую официантку — хотя он и не был в Лускане довольно долго, так что не мог знать их всех.
— Добрый вечер, — поприветствовала женщина.
— И тебе, милая барышня, как тебя зовут? — спросил Брунор.
Она улыбнулась и скромно склонила голову, но, как заметил рейнджер, на её щеках не было и тени румянца. Так же дроу разглядел болезненный с виду шрам между её левой грудью и ключицей.
Дриззт снова осмотрел комнату, сосредоточив внимание на человеке, склонившемся над столом, и заметил у него подобное увечье. И у сидящей неподалёку женщины из разреза платья выглядывал шрам — нет, метка — такая же, как у официантки.
Рейнджер перевёл взгляд на Брунора и подавальщицу. Дварф заказал еду и выпивку.
— Нет, постой, — прервал его Дриззт.
— Э? Но я голоден, — запротестовал дварф. — Ты меня разбудил, и теперь я хочу есть.
— Как и я, но мы опаздываем на нашу встречу, — настойчиво сказал Дриззт, поднимаясь.
Брунор смотрел на него с недоумением.
— Уверен, у Вульфгара на корабле будет для нас прекрасная оленина, — заверил дварфа рейнджер. Брунор мгновение смотрел на него с беспокойством, но быстро понял, чего от него добивается дроу.
— Эх, я надеюсь на это, — сказал дварф и встал.
В то же время встали и все остальные посетители «Абордажной сабли».
— Интересно, — пробормотал Дриззт, кладя руки на рукояти скимитаров.
— Будь благоразумен, дроу, — сказала официантка. — Вам некуда бежать. Мы желаем поговорить с вами обоими с глазу на глаз, в месте, которое выберем. Отдайте оружие, и мы не прольём вашей крови.
— Сдаться? — спросил рейнджер с усмешкой.
— Оглядись. Нас намного больше.
— Я вижу, ты встречаешь нас не как друзей, — заметил Брунор, схватил топор и ударил им по щиту, фиксируя его на руке.
Официантка отбросила поднос и попыталась отскочить в сторону, но двигалась недостаточно быстро. Дриззт мгновенно вытащил оружие, и лезвие Сверкающего замерло у шеи женщины.
— Похоже, первая пролитая кровь будет твоей собственной, — ухмыльнулся Брунор.
— Это не имеет значения, — ответила женщина со странной улыбкой. — Вы не доберётесь до Гонтлгрима, независимо от моей судьбы. Мы можем либо уладить этот вопрос мирно, либо нам придётся убить вас. Выбор за вами.
Дриззт и Брунор обменялись взглядами и кивками.
Скимитар дроу мелькнул в воздухе, но, не коснувшись шеи официантки, разрезал платье на её плече. Женщина отреагировала так, как и ожидал рейнджер, схватившись за платье. Дриззт шагнул вперёд, опустил Сверкающий и ударил женщину кулаком в лицо, сбив её с ног.
Все в комнате достали оружие — в основном странные скипетры, наполовину посохи, наполовину копья.
Брунор опустил топор и просунул его под стол, а затем резким движением запустил этот мебель в стоявших поблизости противников, вынуждая их отступить.
— Дерёмся или бежим? — спросил он у Дриззта, когда тот разворачивался, чтобы перехватить приближающихся трёх противников.
Дварф увидел ответ в горящих от нетерпения глазах рейнджера — глазах настоящего тёмного эльфа. Дроу помчался вперёд мимо упавшей официантки, чтобы парировать удары двух ближайших противников. Дриззт вынудил обоих мужчин отступать назад и двигаться максимально быстро, чтобы успевать за скимитарами.
Брунор высоко поднял руку со щитом, отражая мощнейший удар скипетра Ашмадай. Он сделал выпад топором, поперёк поднятой руки, но женщина успела отступить на безопасное расстояние, и два воина-тифлинга сразу же оказались с двух сторон от дварфа, стремясь воспользоваться брешью в обороне.
Но Брунор был слишком опытным бойцом, чтобы допустить столь очевидную ошибку. Его удар был настоящим, он сделал шаг и перенёс вес на одну ногу, и, благодаря импульсу от замаха, смог повернуться вокруг своей оси и выставить щит на пути нападавших. Щит был достаточно крепким, чтобы выдержать удар острого конца первого скипетра, и потребовалось лишь чуть приподнять его, чтобы отразить атаку второго.
Дварф двинулся вперёд, отводя в сторону оружие тифлинга, и разрубил бедро противника, заставляя полудьявола взвыть от боли и отступить, держась за покалеченную ногу.
Брунор подбежал к противнику и ударил в лицо, а затем пригнулся и скользнул под стол. Резко встав, дварф поднял его и запустил вместе с посудой в двух преследователей.
Дриззт яростно бросился на двоих Ашмадай — полуорка и темнокожего человека-тёрмишанина — и кувыркнулся в сторону, нанося множество ударов по их оружию и телам. Оставляя этих двоих позади, рейнджер с нетерпением кинулся на следующих врагов.
Дроу понимал, что скорость его союзник. Им с Брунором придётся двигаться максимально быстро, чтобы не дать врагам спланировать организованную атаку. К тому же, это был его любимый способ ведения боя.
Дроу подбежал к столу, запрыгнул на него и соскочил вниз, при этом скимитары неистово вращались, нанося удары по посохам и копьям, разрезая одежду и кожу. Вопли, крики, хруст ломающегося дерева и звон бьющейся посуды отмечали его путь. Рейнджер нёсся, словно чёрный смерч, сея разрушение. Несколько раз он резко разворачивался, вынуждая преследовать уходить в оборону.
На одном из поворотов Дриззт развёл скимитары в стороны и нанёс удары под разными углами по выставленному одним из противников копью, выбивая оружие. Женщина вскинула руки, ожидая, что в её плоть вот-вот вонзятся смертоносные лезвия, но дроу не оправдал её страхов, зная, что на место культистки встанут новые враги.
Рейнджер подпрыгнул, упёршись ногами в два стула, а затем развернулся, услышав позади странный звук — оказалось, один из преследователей, бежавший сразу за дроу, ранил копьём своего же союзника. Ашмадай даже не успел этого понять, когда Дриззт, спрыгивая, ударил Ледяной смертью, разрезав ему ноги чуть ниже ягодиц.
Как тот взвыл!
Рейнджер повернулся, атакуя следующего противника и держа остальных в отдалении. Не меньше пяти культистов обступили его полукругом. Дроу пригнулся, не атакуя и готовясь к обороне, вынуждая противников действовать первыми.
Он сумел взглянуть на Брунора, забравшегося на барную стойку и окружённого, как и дроу.
— Отличная смерть, эльф! — крикнул дварф.
— Как и должно быть! — ответил Дриззт без намёка на сожаление. Но прежде, чем слова друзей успели стать реальностью, чей-то голос перекрыл шум.
Все взгляды обратились к двери, где стояло самое странное существо — эльфийка в высоких кожаных сапогах и короткой юбке, с широкополой шляпой и металлической тростью.
— Кто это? — повелительным тоном спросила она.
— Дварф и дроу, — крикнул в ответ один из нападавших.
— Это не они!
— Сколько ещё может быть таких компаний? — удивился другой.
— Я думаю, ещё как минимум одна, — заметил Брунор.
— Полагаю это о… нас, — прозвучало с лестницы — голос Джарлаксла — и всё внимание сразу же было обращено на двоих, стоявших на ступенях.
— Дроу и дварф, дварф и дроу, встречаются чаще, чем лиса и корова! Ахаха! — с энтузиазмом добавил Атрогейт.
Обескураженные сектанты явно не знали что делать.
— Тогда сдавайтесь все! — потребовал один из них. — Вы не вернётесь к Зверю!
— Зверю? — приподнял бровь Джарлаксл. — Но… Ах, да! Король Брунор, он говорит о Гонтлгриме. У меня есть отличная история, которой я хотел бы с тобой поделиться.
— Он имеет в виду, после того, как мы разделаемся с несколькими недоумками, — крикнул Атрогейт, прыгая через перила и выхватывая кистени. Высота была приличной и, хотя прыжок и стал неожиданностью для культистов, всё же у них было время отойти в сторону.
Атрогейт приземлился на стол, который от удара сразу же разлетелся в щепки, что вызвало явное неудовольствие дварфа. Решивший, что он уже не поднимется, убедился в ошибочности своих выводов, как только Атрогейт, выплёвывая остатки пищи и выпивки и стряхивая осколки посуды, медленно встал на ноги. Ещё более удивительным было то, что он всё ещё держал в руках оружие.
— Ахаха! — проревел он, и кинувшийся в атаку Ашмадай удивлённо замер. Однако через мгновение уже двое культистов бросились на дварфа.
Мгновением позже оба они оказались в воздухе. Один отлетел боком в сторону, сбитый с ног зачарованным кистенём Атрогейта, который по команде покрывался взрывчатым веществом. Второй культист оказался в положении заключённого, которому к ноге привязывают железный шар, не давая сбежать. Он попытался защищаться, и в результате его руку обмотала цепь второго кистеня. Вращение, поворот и бросок дварфа отправил несчастного культиста в недолгий полёт.
— Аххаха!
— Иди, — обратился Дриззт к Брунору.
Два дварфа прежде уже сражались вместе, причём весьма эффективно. Без малейшего колебания, используя действия Атрогейта в своих интересах, Брунор помчался вперёд, пиная стулья и столы, сбивая топором мебель и посуду, бросая их в Ашмадай и увеличивая хаос.
Атрогейт видел это и старался подобраться ближе, выглядя вполне счастливым от перспективы снова сражаться вместе с королём Брунором.
Ашмадай подбежали к основанию лестницы, но Джарлаксл отреагировал на это невероятно спокойно, сорвав с широкополой шляпы плюмаж и бросив в них. Перо мгновенно превратилось в гигантскую нелетающую птицу. Диатрима закричала, её мощный голос, эхом отразился от стен таверны. Птица принялась неистово бить маленькими крыльями, с силой опуская клюв на ближайших врагов и ломая половицы ногами.
Но Джарлаксл этого не видел. Он бросил перо и тотчас же забыл о нём, зная, что его домашнее животное обеспечит необходимую отсрочку. Всё внимание наёмника было сосредоточено на входной двери — на Далии, последней вошедшей. Он припоминал облик эльфийки, пытаясь отыскать отличия теперешней её внешности. Дроу вспоминал её манеру речи, мимику. Соответствовало ли выражение лица Далии произнесённым словам?
Джарлаксл напомнил себе, что это уже не важно, достал волшебную палочку и направил на воительницу.
Сражение кипело в зале под ним. Брунор и Атрогейт дрались справа, а Дриззт кружился в разрушительном танце напротив, но Далия всё не двигалась с места. Возможно, дело было в том, что ещё больше дюжины слуг отделяли её от врагов, но возможно была и другая причина. Джарлаксл надеялся на последнее.
В любом случае это был выбор эльфийки, а не его.
Он произнёс командное слово, выпуская силу палочки. Шарик зелёного желеобразного вещества сорвался с наконечника, слетел вниз по лестнице и понёсся через комнату к воительнице, которая пропала из виду, когда липкое вещество врезалось в неё и прилипло к дверному косяку и стене.
Второй шарик отправился в путь прежде, чем первый долетел до стены, похоронив Далию под слоем зелёной слизи. Теперь любой, кто вошёл бы в таверну не смог бы догадаться, что на том месте только что стояла эльфийка.
Джарлаксл в задумчивости посмотрел на зелёный сгусток на стене.
У основания лестницы вскрикнула гигантская птица, ей вторил вопль боли сектанта, которому диатрима отомстила за удар скипетром.
Усмешка Джарлаксла погасла, стоило перевести взгляд на Дриззта. Молодой дроу казался обезумевшим от ярости. Наёмник прежде не единожды видел рейнджера в бою, но таким — никогда. С оружия Дриззта стекала кровь, его движения не были столь выверенными и твёрдыми, как прежде.
Как и в сражении с пепельными зомби в лесу, До'Урден ушёл в себя, позволяя печали, страху и злости выплеснуться на врагов. Теперь он был абсолютным бойцом, Охотником, этот образ он создавал многие десятилетия, с самой Магической чумы, когда беды и зло окружающей действительности уничтожили его иллюзорный душевный покой.
Брунор использовал столы как снаряды, подхватывая их топором или ногой и запуская в лица ближайший врагов. Для Атрогейта же мебель была лишь мелкой неприятностью, тем, что можно было сломать или разбить из чистой любви к разрушению.
Но для Дриззта стулья и столы, барная стойка и перила были опорой и только приветствовались. Его танец был бы менее гипнотизирующим и эффективным на пустом, ровном полу. Дроу вскочил на ближайший стол, затем спрыгнул с него так, что ни один стакан и ни одна тарелка не двинулись с места. Он приземлился одной ногой на табурет, а другой на пол, затем оттолкнулся, вскакивая обратно на стул.
Дроу перенёс вес, и табурет покачнулся, оставаясь стоять на двух ножках. Рейнджер дроу отклонился назад, уклоняясь от удара Ашмадай.
Затем он снова перенёс вес, опрокидывая стул на пол, опускаясь вместе с ним и быстро отскакивая назад, чтобы уклониться от следующего выпада сектанта, который пытался достать скипетром голову Дриззта.
Дроу увернулся, в то же время выпрямляя левую руку и разрезая Сверкающим живот культиста. Дриззт промчался мимо согнувшегося человека, напоследок полоснув его скимитаром по ногам, заставив взвыть от боли и упасть на пол.
Спустя миг рейнджер был уже на следующем столе, где развернулся и нанёс несколько ударов ногой. Противники рвались вперёд, нанося удары с неприкрытой яростью, но дроу всегда был на прыжок, движение, шаг впереди. И один за другим сектанты падали под его выпадами.
Но их места занимали всё новые и новые враги, и казалось, они загнали дроу в угол.
Казалось.
Дриззт заметил пробирающихся к нему соратников, и, как только Брунор и Атрогейт приблизились к столу, сделал кувырок в сторону, отвлекая Ашмадай. Культисты следили за дроу, стараясь достать его, когда два бывалых воителя врезались их ряды, щит, топор и пара моргенштернов действовали как продолжение живого оружия, которым были сами дварфы.
Стол превратился в щепки, и Ашмадай раскидало в разные стороны. Атрогейт и Брунор ревели и рвались вперёд, сминая врагов.
Дриззт вернулся к своему смертоносному танцу, ноги и руки казались размытым пятном. Он направил скимитары вниз и влево, нанося удар по направленному на него скипетру. Затем отвёл клинки вправо, как раз вовремя, чтобы достать культистку и отбросить её в сторону.
Рейнджер остановился, ещё одного потенциального врага — птицу Джарлаксла. Дроу крутанул клинки, скорее для вида, нежели для какого-то эффекта, и зло усмехнулся, так как двое Ашмадай были слишком увлечены, наблюдая за ним, и не замечали чудовищную диатриму, приближающуюся к ним сзади.
Рейнджер бросился прочь, и культисты проследовали за ним. Одного диатрима клюнула в голову, проломив череп, а другой отлетел в сторону, получив пинок птичьей ногой в бедро.
Несмотря на численный перевес Ашмадай — вначале двадцать против двоих, чуть позже против четверых или пятерых, если считать диатриму — культисты проигрывали. Вскоре у большинства сектантов возникло непреодолимое желание убраться подальше и попытать счастье в другой раз. Не имело смысла продолжать уже проигранное сражение.
Птица Джарлаксла погналась за ними, выскочив из «Абордажной сабли» на улицу.
— Сдавайся! — потребовал Дриззт от противницы, которую загнал в угол напротив двери.
Он подкрепил ультиматум парой взмахов клинков, которыми перерубил выставленное женщиной копьё, а затем поднёс скимитары к самому её лицу. Из такого положения убить культистку не составляло труда.
Но она была Ашмадай.
Женщина сделала вид, что опускает оружие, заслоняясь свободной рукой. Но вместо того, чтобы сдаться, она напала.
Точнее попыталась напасть.
Она с криком прыгнула вперёд, но поразила только воздух, даже не поняв, что дроу уже отступил. Женщина напряглась, когда скимитар вошёл в её тело. Клинок скользнул к лёгкому, но рейнджер сдержал его и провернул. Скипетр культистки упал на пол. Она приподнялась на носки, стиснув зубы и размахивая руками, словно ища опору.
Дриззт выдернул оружие и отступил. Женщина повернулась, чтобы взглянуть на него, держась за раненый бок. Её губы двигались, словно Ашмадай собиралась проклясть своего противника, но не проронила ни звука. Она осела на колени и завалилась на бок, скорчившись на полу.
Дриззт обвёл комнату взглядом как раз в тот момент, когда Брунор и Атрогейт столкнулись плечами, попытавшись одновременно выйти из таверны. Мгновением позже компаньон Джарлаксла вытолкнул короля дварфов, а потом вышел сам.
За ними шёл сам наёмник. Выражение его лица стало невероятно серьёзным, когда он посмотрел на Дриззта.
— Что? — спросил рейнджер.
Джарлакс перевёл взгляд на женщину, лежавшую на полу перед До'Урденом. Он покачал головой, вздохнул и двинулся дальше. Наёмник не последовал за дварфами прочь из таверны, вместо этого он повернулся к липкой массе на стене возле двери.
— Она задыхается, — подойдя, сказал Дриззт. Некогда ему самому довелось стать пленником подобного заклятия, и дроу был хорошо знаком с её смертоносным действием.
— А ты предпочёл бы убить её своими клинками, полагаю, — саркастически заметил Джарлаксл, и рейнджер уставился на него с недоумением.
Наёмник встряхнул руками, и в его ладонях оказалось по кинжалу. Он посмотрел на мрачного Дриззта, а затем снова тряхнул запястьями, превращая кинжалы в длинные тонкие клинки. С несвойственным ему рычанием Джарлаксл погрузил меч в липкую массу и пробил стену насквозь. Он достал меч и осмотрел лезвие, на котором осталось немного зелёного вещества.
— Нет крови, — сказал наёмник и пожал плечами, глядя на Дриззта. Он снова погрузил клинок в зелёную массу, на этот раз ближе к центру липкой кляксы. И снова посмотрел на рейнджера, приподняв бровь.
Тот даже не вздрогнул.
Джарлаксл вздохнул и опустил меч.
— Кто ты? — спросил он, уставившись на Дриззта.
Рейнджер ответил на его осуждающий тон безразличным взглядом.
— Дриззт До'Урден, которого я знаю, призвал бы к милосердию, — сказал наёмник. Он указал мечом на Ашмадай, сражённых скимитарами молодого дроу. — Позовём жреца?
— Чтобы, излечившись, они напали снова?
— Кто ты?
— Не тот, кем был раньше, — ответил Дриззт.
Апатия, жалость к себе, а главное — грубость, поразили Джарлаксла, словно струя кислоты. На его лице появилась кривая усмешка. Наёмник повернулся к кляксе на стене и наотмашь ударил по ней затем мечом, и ещё раз, но сильней, затем серей выпадов исполосовал зелёную массу так, что любой, находящийся под ней, точно не мог выжить.
— Впечатляет, — сказал Дриззт, крутанул скимитары в руках и отправил их в ножны. — И ты ещё обвиняешь меня в недостатке милосердия?
— Смотри! — сердито рявкнул Джарлаксл, демонстрируя рейнджеру лезвия, на которых не было ни капли крови.
— Как ты узнал? — спросил Дриззт.
— Я знаю всё, что происходит в Лускане.
— Тогда ты точно знаешь, где мои карты, — сказал вернувшийся в таверну Брунор.
Наёмник поприветствовал его поклоном, затем оглянулся на поверженных Ашмадай, большинство из которых корчились от боли на полу, хотя некоторые и поднялись на ноги. Впрочем, они ограничивались наблюдением за троицей, стоявшей в дверях, и не предпринимали никаких действий.
— Нам есть что обсудить, — сказал Джарлаксл. — Но не здесь.
— Я хотел бы знать, что с Шивани Гардпек прежде, чем мы уйдём, — ответил Дриззт.
— Она в безопасности, — заверил его наёмник, — и скоро вернётся сюда с солдатами, — он сделал паузу, чтобы проследить за реакцией Дриззта. — И жрецом, чтобы помочь раненым.
— Она знала, что случится в её таверне этой ночью? — спросил рейнджер, глядя на царившую в зале разруху.
— И получила достаточно золота, чтобы восполнить как материальный ущерб, так и моральный, клянусь, — сказал Джарлаксл.
— Восстановить ущерб? — повторил Дриззт со смехом, найдя эти слова забавными. Он снова взглянул на разгромленную комнату, полную раненых и мёртвых.
Двое дроу внимательно уставились друг на друга, и каждый пытался найти смысл там, где его не было.
— Деньги могут повернуть время вспять? — спросил рейнджер.
Пристальный взгляд Джарлаксла стал более поверхностным, в нём отразилось расстройство и разочарование, которые всё усиливались от того, что Дриззт по-прежнему оставался непроницаемым.
— Чёртова птица загнала их в доки и прямо в воду! — объявил Атрогейт, отвлекая дроу друг от друга. Тёмные эльфы повернулись, чтобы посмотреть на дварфа, появившегося возле Брунора в дверях «Абордажной сабли».
— Идёмте, — обратился ко всем Джарлаксл. — Нам предстоит многое обсудить.
Он взмахнул ладонями, и его мечи превратились в кинжалы, которые наёмник подбросил в воздух, где они бесследно растаяли.
— А что насчёт неё? — спросил Брунор, подходя к зелёной массе на стене.
— Посмотрим, — ответил Джарлаксл.
Во главе с Атрогейтом все четверо долго бежали по улице, а затем свернули в переулок. Вскоре, позади послышались крики стражников. Наёмник достал из шляпы круглый клочок чёрной ткани и бросил на стену в конце переулка.
Атрогейт проскочил первым, но когда Брунор заколебался, вернулся назад, схватил его за рубашку и утащил в темноту. Дриззт проворно проследовал за другом, последним зашёл Джарлаксл, стянув ткань со стены, восстановив её прежнюю целостность.
Преследование прекратилось, но четвёрка продолжала поддерживать быстрый темп, двигаясь к квартире наёмника.
— Ты вернёшь мне карты! — настаивал Брунор, когда они вошли в помещение.
Все четверо оказались в маленькой, но богато обставленной квартире. Джарлаксл подошёл к столу и бросил королю дварфов украденный пакет.
— Все кроме одной там, — пояснил наёмник. — Возможно, они приведут к великим сокровищам, таинственным местам и приключениям.
— Кроме одной? — прорычал Брунор.
— Этой, добрый дварф, — пояснил дроу, доставая из ящика туго свёрнутый и перевязанный пергамент. — Она приведёт к тому, чего ты желаешь более всего. Да, король Мифрил Халла, я говорю о Гонтлгриме. Я был там, и хотя не могу вернуться той же дорогой, так как взрыв разрушил тоннели, я знаю, где находиться древний город. — Джарлаксл поднял карту перед собой. — И это путь к нему.
Брунор потерял дар речи. Он взглянул на Дриззта, который только пожал плечами.
Король дварфов снова повернулся к наёмнику и облизал сухие губы.
— Я не играю в твои игры, — предупредил он.
— Никаких игр, — серьёзно ответил Джарлаксл. — Гонтлгрим.
— Гонтлгрим, — произнёс стоящий поодаль Атрогейт, и Брунор перевёл взгляд на него. — Я был там. Видел кузницу. Видел трон. И призраков.
Последняя фраза впечатлила Боевого Молота, которому уже доводилось встречаться с молящими о помощи стражами древнего города.
Дриззт посмотрел на друга, и в его взгляде смешались радость и тревога.
Джарлаксл заметил это и с удивлением понял, что его это беспокоит.
