Глава 8
Первобытная Сила
Атрогейт двигался в быстром темпе не очень долго, так как достаточно скоро остановился в нерешительности. По обе стороны стены заканчивались, а вниз спускалась лишь узкая круговая лестница. Она опасно вилась в широкой пещере — не было даже перил — а внизу расстилалось множество пересекающихся мостов и рельсовых дорог. Пещера была глубока, стены терялись в тенях, а далеко, очень далеко внизу пол озарялся оранжевыми и красными отблесками лавы. Воздух мерцал и колебался от поднимающегося жара.
Стоял сильный шум: звон цепей, треск разрушающегося камня и рёв пламени.
— Зато лестница не скользкая, — утешил себя дварф.
Он вытер обильный пот с лица и начинал осторожно спускаться вниз, понимая, что любая оплошность приведёт к длительному, очень длительному падению.
Казалось, это никогда не кончится, ступенька за ступенькой и ещё сотни ступеней. Атрогейт и его спутники, которые старались не отставать, чувствовали себя уязвимыми на открытой лестнице. И спустившись на сотни шагов, они поняли, что не одни.
Гуманоидные существа уже обнаружили пришельцев и взбирались снизу параллельными путями. Спутникам потребовалось время, чтобы понять, что существа движутся скоординировано, будто бы собираясь выстроить линию защиты. Многие из проходов в стенах были достаточно близко расположены к лестнице, так что оттуда вполне можно вести огонь стрелами или метать копья. Некоторые из таких площадок были выше их теперешнего положения, что ставило спутников в ужасно невыгодное положение.
— Продолжай двигаться, — попросил дварфа наёмник. Редко можно было услышать нотку беспокойства в голосе Джарлаксла Бэнрэ, но в данный момент всё было именно так.
Ловушка захлопывалась, и спутники понимали это, за исключением, конечно же, Валиндры, которая выбрала не совсем удачный момент для пения.
Неизвестные существа ответили на эту песню резкими звуками. Голоса их походили на птичьи, но были гортанны, как будто кто-то скрестил голубую сойку с рычащим мастиффом.
— Зловещие Вороны, — пробормотал Джарлаксл.
— Что? — спросил Атрогейт.
— Птице-люди, — объяснил дроу. — Редки в Подземье, но не то чтобы совсем неизвестны. Есть зачатки цивилизации, ничего не боятся и очень трепетно относятся к своей территории.
— Ну, по крайней мере, это не орки, — сказал дварф.
— Лучше бы это были орки, — ответил Джарлаксл. — Поторапливайся, уважаемый.
Атрогейт даже не успел коснуться подошвой следующей ступени, когда резкий треск раздался прямо над ним — сброшенный с большой высоты камень разбился о металл лестницы.
По мере спуска, количество падающих камней всё увеличивалось. Вдруг тональность песни Валиндры резко изменилась, поскольку один из осколков попал ей в плечо, хотя она, казалось, не заметила этого.
Атрогейт снова остановился. Чуть ниже того места, где находились спутники, были видны несколько каменных мостков, расположенных вокруг лестницы на небольшом расстоянии и они не пустовали. Размером с человека, с чёрным телом, с птичьими ногами и головой, Зловещие Вороны мчались по узким проходам легко, быстро и очевидно вообще не боясь оступиться и погибнуть в пропасти. Некоторые глядели на непрошенных гостей, и пронзительно галдели, широко разводя руки, открывая взору перепонки от предплечья до рёбер, будто бы развитие их остановилось на промежуточной стадии между рукой человека и крылом птицы.
— Итак, придётся принять бой, — сказал Джарлаксл. Он ухватился за запястья, и из его волшебных наручей появилось по кинжалу в каждой. — Найди слабые места их обороне, Дор'кри, и уведи их от выступов.
— Подождите, — сказал Далия прежде, чем кто-либо начал действовать. — Они ведь не просто животные?
— Нет, — согласился дроу, — но очень к ним близки: варвары.
— Суеверны?
— Думаю, да.
— Стойте здесь, — приказала Далия и с кривой усмешкой подошла к краю ступеньки, набрасывая на голову плащ по ходу движения.
Падая, она превратилась в огромного ворона и, чтобы объявить о себе, издала ряд громких криков, которые эхом отозвались в пещере. Далия снизилась над Зловещими Воронами и, убедившись, что они не бросают в неё камни, приземлилась посреди одной из групп.
Птице-люди упали ниц и опустили взоры. Эльфийка каркнула снова, более громко, пытаясь казаться сердитой, и как все поняли, ей это удалось — Зловещие Вороны в ужасе разбежались.
— Идём, — подтолкнул Атрогейта Джарлаксл.
И дварф ринулся вперёд с такой скоростью, которую мог себе позволить на этой головокружительной лестнице без перил. Далия летала вокруг них, бросаясь к каждому Зловещему Ворону, кто осмеливался приблизиться. Пройдя область пересекающихся балконов, они попали в место, располагавшееся чуть ниже, где Дор'кри проинструктировал дварфа повернуть налево вдоль открытого каменного прохода.
Наконец спутники покинули обширную открытую пещеру и оказались посреди ещё одного комплекса древних магазинов. Далия всё ещё летала снаружи, а остальные, только войдя, оказались в окружении злобных птице-людей.
На Атрогейт прыгнули сразу двое, дварф затянул боевую песню и рьяно заорал «Бахаха!», отбрасывая их в стороны при помощи своих вращающихся кистеней. В запале боя он забыл об осторожности и ворвался в следующий дверной проём, сбивая с ног ещё больше Зловещих Воронов то тут то там.
— Вон! Вон! Проклятые уроды! — вопил дварф, его ужасные орудия вращались со смертоносной скоростью, перемалывая кости и отбрасывая птице-людей в разные стороны. — Это место вам не принадлежит!
Джарлаксл бежал сразу за Атрогейтом. Вихрь его кинжалов прокладывал дорогу и заставил группу Зловещих Воронов отступить. Приблизившись к ним, наёмник прекратил метать клинки, щёлкнул по запястьям, удлиняя кинжалы до размеров мечей. Дроу размахнулся и прыгнул на съёжившихся и старающихся избежать ран птице-людей. Джарлаксл сделал выпад и развернулся, выставив один из клинков перед собой, затем резко шагнул вперёд и сильным ударом другого меча рубанул наискосок позади себя.
Однако Зловещие Вороны всё прибывали и прибывали в комнату из бесчисленных тёмных дверных проёмов.
— Ара… Арабет! — причитала Валиндра. — О, посмотри на меня, Арабет, посмотри. Ты же знаешь, я сильна.
Лич топнула ногой, и всполохи огня разошлись по полу во всех направлениях, не тронув ног дроу и дварфа, чтобы затем подняться кольцом обжигающего огня перед ними. Джарлаксл и Атрогейт удивлённо отшатнулись, а Зловещие Вороны, пронзительно крича, стали разбегаться, но их вопли утонули в усиленной магией песне лича.
— Ара … Арабет! Ты видела? Боишься? Ара … Арабет!
Далия, всё ещё в виде огромного ворона, приземлилась напротив группы обгоревших Зловещих Воронов и карканьем выразила своё неудовольствие.
Птице-люди бежали.
А экспедиция продолжилась.
* * *
У второй группы, что спускалась по винтовой лестнице, не было такой защиты против возбуждённых и свирепых птице-людей, какую могла обеспечить Далия..
Десятки камней летели в Ашмадай и облачённую в красное Тэйскую волшебницу, пока они преследовали Далию.
Воины культа приготовили достойный ответ — защёлкали арбалеты, и хотя большинство стреляло с порядочного расстояния по неясным теням, всё же многие Зловещие Вороны вопили от боли, когда острые болты вонзались в их чёрную плоть. Силора не спешила использовать своё волшебство пока ситуация не стала критической — слишком много мостов сходилось ниже того места, куда они направлялись.
Женщина метнула файербол в район схождения мостов, заставляя Зловещих Воронов отступить, а, достигнув того места, она метнула несколько молний. Щелчок пальцев — и Ашмадай спрыгнули сверху, устремляясь на мостки в различных направлениях. Они исчерпали запасы своих снарядов и яростно бросались в рукопашную с красными скипетрами в руках.
Бой продолжался, культисты и Зловещие Вороны несли потери. Силора с основной группой продолжали спускаться, достигнув, в конце концов, туннелей. По пути им попалось несколько убитых птице-людей и комната, опалённая огнём. Всякий раз, когда перед ними стоял выбор дальнейшего маршрута — Силора поднимала вверх драгоценный череп, и он указывал им дорогу к Дор'кри.
Магический амулет был настолько связан с вампиром, что волшебница могла даже ощутить, как далеко находиться их проводник.
Она приложила палец к кривящимся губам, напоминая нетерпеливым Ашмадай о необходимости сохранять тишину. Группа двинулась дальше.
* * *
Пройдя несколько сломанных дверей и под низкой аркой, пять авантюристов наткнулись на останки различных существ, большинство из которых были Зловещими Воронами. Оглядевшись, рассматривая длинный, украшенный колоннами коридор, они заметили призраков Гонтлгрима, наблюдающих за чужаками.
В другом конце зала виделась ещё одна арка, и через опущенную решётку веяло жаром печей, и, несмотря на призраков, или скорее из-за них, Атрогейт был вынужден двигаться вперёд. Остальные старались держаться ближе к нему, насторожённо наблюдая за призраками, следующими за ними по пятам.
Но присутствие дварфа Делзун снова и снова помогало им.
Путник не нашли механизма, поднимающего решётку, поэтому Атрогейт прочёл своё стихотворение в третий раз.
Ничего не произошло.
Прежде, чем Джарлаксл или Далия смогли предложить какое-то решение, дварф заворчал и прислонился к решётке, вцепившись в перекладину обеими руками. Он ясно видел цель своей экспедиции: печи и штамповочные прессы, а также легендарную Кузню Гонтлгрима. Он протиснул голову через решётку, каждой клеточкой лица впитывая жар величественного города, и этот жар согревал сердце старого дварфа.
Рыча, Атрогейт пытался поднять решётку. Сначала ничего не произошло, но потом, когда карлик, видимо, сломал какой-то старый замок, ворота медленно двинулись вверх.
— Должен быть рычаг, — предположил Джарлаксл, но дварф даже не слушал его, ведь Кузня Гонтлгрима была так близка.
Туман струился мимо него, и Дор'кри материализовался уже с другой стороны решётки.
— Здесь нет призраков, — сообщил вампир. — Мне поискать способ открыть ворота?
Вид нежити так близко от Кузни Гонтлгрима только раззадорил дварфа и заставил поднажать. Он ворчал и стонал, и толкал решётку вверх со всей недюжинной силой, которой был наделён, ведь волшебный пояс придавал мощь гиганта его толстым конечностям. Решётка медленно, но верно ползла вверх. Дварф перехватился ниже, за следующую перекладину, и потянул снова, поднимая её на уровень талии. С внезапным рывком он поднял руки вверх и присел под свою ношу. Потом с видимым напряжением, хрипя на каждом дюйме, Атрогейт выпрямился ещё раз.
Джарлаксл протиснулся под решёткой, Далия прошла следом, зовя за собой сбитую с толку Валиндру, оставшуюся позади.
— Я попытаюсь помочь, — предложил наёмник, вставая напротив Атрогейта и хватаясь за перекладину, — но у меня нет твоей силы.
Не успел он договорить, из стен, окружающих дверной проём, донёсся щёлкающий звук. Дроу и дварф отступили на шаг, едва осознав, что массивная решётка закрепилась в поднятом положении.
— Тут рядом есть комната, — заметила Далия, слегка кивнув на дверь, через которую ушёл Дор'кри.
Атрогейт торопился попасть в Кузню, и так как путь его пролегал вблизи центральной печи, то двигался он несколько неуверенно, ведь это была самая большая печь из всех виденных им. Она имела широкий толстый постамент перед топочной решёткой, и, глядя на неё, дварф чувствовал, будто бы он всматривается в щель шлема некоего великого бога огня.
Атрогейт даже и не подозревал, насколько близок к истине.
— Скажи-ка, ты когда-нибудь видел такую мощь, эльф? — спросил он у Джарлаксла, когда дроу встал рядом с ним.
— Столько столетий прошло, что же подпитывает пламя? — спросил наёмник. Внезапно дроу призвал метательный кинжал и бросил его через решётку.
Оружие даже не успело долететь, но просто расплавилось и исчезло в огне.
— Может испечь дракона, — пробормотал Атрогейт.
— Невероятно, — согласился Джарлаксл.
Наконец они отошли от ослепительного зрелища, принявшись изучать украшенную наковальню с другой стороны помоста и мифриловую дверь в стене возле главной кузни.
— Есть ещё кое-что, на что стоит взглянуть, — объяснил Дор'кри, — но я не смог открыть эту дверь, когда был здесь в прошлый раз. Мне пришлось просачиваться в щели.
Атрогейт уже был у двери. Он начал свой стих ещё раз, но сделал паузу и просто толкнул дверь, которая, легко повернувшись на петлях, открыла короткий коридор к другой мерцающей двери.
Удивление застыло в глазах вампира, но он лишь пожал плечами.
Далия двинулась к следующей двери, но обнаружила, что та не поддаётся, как бы сильно эльфийка не давила. Следом подошёл Атрогейт, которому стоило лишь коснуться створки, и вторая дверь распахнулась так же легко, как и первая.
— Кажется, древние дварфы были одарены великим волшебством, если их двери могут распознать кровь Делзун, — заметил Джарлаксл.
— Как и отличить короля от простолюдина, — добавил Атрогейт, вспоминая случай с троном.
Атрогейт прошёл через следующий дверной проём, и остальные последовали его примеру. Когда открылась очередная дверь, группа услышала звуки падения огромного потока воды, словно где-то недалеко был водопад, воздух стал влажным, сырым и туманным. Проход туннеля выходил в продолговатую пещеру, которая тянулась ещё достаточно долго, прежде чем выродиться в уступ. Воздух был насыщен парами, а в центре пещеры располагалась весьма широкая и глубокая яма. И эта тайна Гонтлгрима заставила дварфа, дроу, эльфа, вампира и лича затаить дыхание.
Глядя вниз, они едва могли различить стены ямы. Стремительный водоворот непрерывно бурлил, как прибойная волна в ураган или наклонный водопад. На протяжении всего пути вниз вода вращалась, в основании же она уступала дорогу пузырящемуся озеру лавы. Испаряясь, вода громко шипела, становясь паром, который затем поднимался по газоходным трубам расположенным намного выше.
И каким-то неведомым образом, оранжево-красное зарево казалось не просто расплавленной породой, но чем-то большим, чем неодушевлённая магма. Это было похоже на огромный глаз, смотрящий на спутников… с ненавистью.
— Мы находимся ниже комнат с паром, — заметил Атрогейт. — Где-то должен быть действующий дымоход.
— Там. — Дор'кри указал на узкий металлический проход, который, к счастью, был оборудован рельсами, опоясавшими яму и заканчивающимися на уступе, пересекающем их путь. Этот проход имел широкий декоративный арочный проём, ведущий в небольшую комнату, едва различимую извне. — Есть нечто большее.
* * *
Силора и Ашмадай чувствовали ненависть, исходящую от призраков дварфов, окружавших их со всех сторон. Но Тэйская волшебница, держала драгоценный череп высоко над головой. Из черепа исходила мощь, и её было вполне достаточно, чтобы держать древних защитников Гонтлгрима в страхе.
Они шли глупой, но нетерпеливая женщина-культист проскользнула в комнату прежде, чем спросить совета у Силоры. Призраки мгновенно разорвали её на куски на глазах спутников.
Да будет так. Они были Ашмадай, и женщина-тифлинг умерла, служа своему богу. И каждый культист помолился Асмодеусу о потерянной сестре, пока они переступали через растерзанные части её тела.
* * *
— Я не могу коснуться этого, — объяснил Дор'кри, стоя перед большим количеством рычагов на полу комнаты, больше походившую на крохотную нишу за арочным проёмом, который они прошли от ямы с лавой, окружённой водой. — Когда я попробовал, меня отбросило назад. Какая-то великая магия охраняет их.
— Только дварф может трогать их, дурак. Как те двери.
— Не смей, — предупредил Джарлаксл, стоящий несколькими шагами позади, изучая старые руны, нанесённые на вершину изгиба арочного прохода. Он использовал одно из волшебных свойств магической повязки, которое позволило ему понимать почти любой известный язык, включая и множество волшебных, но эти письмена остались нечитаемыми. — Мы не знаем, для чего предназначены эти рычаги.
Наёмник продолжил изучать руны и понял, что они чрезвычайно древние и написанны на каком-то старом Эльфийском языке. Этот язык имел достаточно общего с языком дроу, известным Джарлакслу, а также с древне-дварфским. Он не мог дать точного перевода, но думал, что это была дань памяти чему-то великому, произошедшему — или находящемуся — в этой пещере.
Время шло, Атрогейт всё ближе подходил к рычагу, облизывая губы от нетерпения. Он уже почти подобрался к ним, когда Джарлаксл положил рука ему на плечо, чтобы остановить. Повернувшись к дроу, дварф проследил за его пристальным взглядом, обращённым на стены и потолок пещеры, которые были покрыты прожилками корней Главной Башни.
— Что это? — спросил Атрогейт.
— Я полагаю, что при помощи этого рычага можно привести в действие весь Гонтлгрим, — ответил Дор'кри. — Волшебные огни и вагонетки на рельсах, которые могут двигаться сами по себе — такая магия, которая подарит городу новую жизнь!
Атрогейт нетерпеливо шагнул, но Джарлаксл снова остановил его. Дроу повернулся к Далии с вопросительным выражением.
— Дор'кри … знает это место лучше чем я, — произнесла женщина.
Джарлаксл отпустил Атрогейта, который тут же склонился к рычагу, но дроу, продолжал смотреть прямо на Далию и не сделал попыток остановить компаньона.
— Что это? — спросил наёмник, поскольку было что-то в голосе Далии, что его насторожило. Какая-то неуверенность, некое колебание, нечто такое, что Джарлаксл никогда не замечал за ней.
— Я… согласна с Дор'кри, это вернёт жизнь Гонтлгриму, — пояснила Далия, обращая к Атрогейту.
— Или обрушит всю силу павшей Главной Башни на нас, — возразил дроу. Он знал, что женщина лжёт, и эта ложь ей не нравится.
— Таким образом, мы должны оставить рычаги в покое и искать сокровища? — спросила Далия, взмахнув рукой, словно мысль была абсурдна — движение было слишком пренебрежительным.
— Прекрасная идея, — согласился Джарлаксл. — Голосую за драгоценные безделушки.
Но за спиной дроу, Дор'кри прошептал Атрогейту:
— Тяни за рычаг, дварф.
Джарлаксл понял, что это больше чем просьба, и что вампир пытается использовать свои ментальные способности. Это послужило отчётливым сигналом опасности для наёмника. Он направился к Атрогейту, но резко остановился, когда Валиндра материализовалась прямо перед ним, уставившись на дроу голодными глазами и нервно перебирая пальцами в воздухе.
— Что ты знаешь? — требовательно спросил дроу у Далии.
— Ты мне нравишься, Джарлаксл, — ответила эльфийка. — Я даже могла бы позволить тебе жить.
— Атрогейт, нет! — закричал Джарлаксл, но Дор'кри продолжал шептать, и могучий дварф уже потянулся к рычагу.
* * *
В своих мыслях она снова была девочкой, ещё подростком, стоящим на краю утёса, со своим ребёнком в руках.
С ребёнком Херцго Алегни.
Она бросила его. Она убила его.
Далия гордо носила девять алмазных серёжек в левом ухе, по одной на каждого любовника, которых она одолела в смертельной схватке. Она всегда считала, что убитых девять.
Но как же ребёнок?
Почему эльфийка не носила десятый алмазный гвоздик?
Потому что не гордилась тем убийством. Потому что среди всего, что она сделала в своей бестолковой жизни, тот момент отпечатался в сознании Далии как самый неправильный, самый гнусный. Это был ребёнок Алегни, но он не заслужил такой судьбы. Алегни варвар Шадовар, насильник, убийца, был достоин такой участи, был достоин увидеть это падение, но не ребёнок, ребёнок — никогда.
Воительница знала, что сделает поворот рычага. Она завербовала дроу из-за дварфа. Только дварф из клана Делзун мог управлять этим рычагом. Это освободит питающую Гонтлгрим мощь, что повлечёт за собой катаклизм. И всё это чтобы создать Кольцо Страха.
Круг опустошения не может быть построен на гибели Херцго Алегни или даже на гибели нескольких порочных любовников, заслуживших такую участь. Нет, материалом для него станут невинные, дети, как тот, которого она бросила с эльфийка.
— Атрогейт, стой! — услышала Далия свои собственные слова, хотя едва могла поверить тому, что произнесла их.
Все уставились на неё — дварф в замешательстве, дроу с подозрением, удивлённый вампир, а вот лича это, очевидно, забавляло.
— Не притрагивайся к рычагу, — сказала воительница, и её голос набирал силу.
Атрогейт повернулся к ней и упёр руки в бока.
— Что тебе известно? — спросил женщину Джарлаксл.
Воздух напротив Атрогейта завибрировал, став мутным, в нём появились призраки Делзун. Они столпились перед ним и молили потянуть за рычаг.
Освободи нас! — звучали в сознании дварфа мольбы приведений.
Дай нам, и Гонтлгрим, новую жизнь! — призывал один.
Эльфийка боится этого! — сказал другой. — Она боится нас и возвращения самого великого королевства дварфов!
Атрогейт с ненавистью посмотрел на воительницу и возвратился к рычагу.
— Далия? — окликнул её Джарлаксл.
Казалось, эльфийка сама удивлена своими словами.
— Это освободит… зверя, — шептала она.
Джарлаксл оглянулся на Атрогейта, и Далия проследила за его пристальным взглядом. Они оба с тревогой наблюдали, как дварф ухватился за рычаг обеими руками.
— Атрогейт, нет! — закричали они вместе, но тот слушал другие голоса, которое, как он думал, принадлежали призракам его предков.
— Он не слышит вас, — заверила Силора, появляясь у входа в пещеру. Эльфы как один повернулись, чтобы увидеть её и группу жестоких воинов Ашмадай, расположившихся за арочным проходом, заполняя почти всё пространство пещеры с ямой.
Позади них Атрогейт со скрежетом потянул тяжёлый рычаг.
— Расскажи ему, Далия, — кивнула Силора в сторону Джарлаксла.
Земля под ними грохотала. Из пещеры с ямой донёсся звук обрушения огромной массы воды, словно гигантский водопад, мчащийся по камням, затем шипение, словно от миллионов исполинских гадюк.
Смотря мимо Силоры, Далия отметила увеличение количества пара и некое движение в нём — элементали, предположила она.
— Что мы наделали? — спросил Джарлаксл.
Силора рассмеялась в ответ.
— Иди сюда Дор'кри, — предложила она вампиру. — Оставь их наедине со своей судьбой.
— Ты предал меня! — закричал Далия. Она отметила лишь намёк сожаления на лице вампира и, подняв свой посох, прыгнула на бывшего любовника, решив уничтожить его.
Но в мгновение ока Дор'кри превратился из человека в летучую мышь. Он пролетел мимо воительницы и Джарлаксла в основную пещеру, где Силора уже открыла магический портал, через который она и большинство ценных ей фанатиков Ашмадай начали отступать.
Истерично смеющаяся Валиндра моментально оказалась рядом с Силорой.
— Да, да и ты, моя дорогая, — сказала волшебница и показала драгоценный камень черепа, амулет лича, приказывая ей войти в портал. — Расскажи ему, — обратилась Силора к Далия перед тем, как ступила в портал, переносящий её в Лес Невервинтер, где она могла наблюдать за катаклизмом и великолепием своего триумфа. — Расскажи тёмному эльфу, который был марионеткой в твоих руках, о том, как рушится мир.
Она засмеялась и исчезла, но когда портал закрылся, в пещере осталось примерно с дюжину Ашмадай.
— Отвлеките их, чтобы не смогли сбежать, — проинструктировал воинов неясный голос Силоры.
— Эльф? — спросил Атрогейт, стоя подле рычага. — Призраки разговаривали со мной!
— Потянуть за рычаг тебе велела Силора Салм, — объяснила Далия, и голос её был полон гнева и сожаления, вины и горечи.
— Рассказывай, — приказал Джарлаксл.
Пол ходил ходуном. Из ямы донеслось ещё более громкое шипение вздымающегося пара. Раздался такой рёв, что казалось, будто пробуждался сам Фаэрун.
— У нас нет времени, — ответила Далия. Она подняла посох и раскрыла его на всю восьмифутовую длину.
Ашмадай ринулись в атаку.
Джарлаксл вынудил их отступить, выхватывая и прикрываясь метательными кинжалами. Они как всегда появились, словно из ниоткуда. Затем свою лепту внёс Атрогейт, оттесняя противников ещё дальше и разделяя их ряды так, что одна часть оказалась ближе к эльфийке, а другая к дроу. Кистени уже были в его руках, а сердце исполнено праведного гнева.
— Осквернили! — вопил дварф. — Разрушили!
Тифлинги и человеческие воины нападали на него спереди, слева и справа, нанося удары тёмно-красными скипетрами. Но Атрогейт даже не пытался остановить их оружие, его внимание было сфокусировано на самом происшествии. Шар кистеня сокрушил череп человека слева, второй ударил полуэльфа справа, а тифлинг напротив него был сражён ударом укрытого шлемом черепа.
Дварф неустрашимо нёсся вперёд. Ошеломлённый тифлинг упал, и Атрогейт пробежал по полукровке, чтобы добраться до следующего противника. Кистени неистово вращались.
Поток кинжалов пролетал над правым плечом дварфа, очищая этот фланг, потом, таким же образом был очищен другой.
Тут подоспела Далия, на бегу установив свой посох на пол и используя его как шест, она прыгнула за спину Атрогейту. К тому времени, когда эльфийка приземлилась, она уже успела видоизменить посох, разъединив его на две скреплённые цепью части. Они сразу же заметались вокруг воительницы, ломая оружие и руки, круша черепа тех, кто оказался слишком близко.
Чтобы не отстать, Атрогейт поддерживал темп женщины, хотя её ярость была ничуть не меньше его собственной.
Земля ходила ходуном, пол крошился и покрывался разломами. В пещере с ямой треснула одна из стен и с потолка посыпались пыль и камни.
Когда они приблизились к краю ямы, Ашмадай нарушили строй и кинулись спасаться через узкий проход. Далия и Атрогейт бросились в погоню, поскольку это был единственный способ выбраться.
Джарлаксл шёл последним, он остановился, ожидая, пока горячий, вздымающийся вверх пар рассеется настолько, что можно будет взглянуть на лаву.
Наёмник посмотрел в лицо первобытного огня.
Тогда он понял источник силы знаменитой Кузни Гонтлгрима. Дроу понял природу магии Главной Башни, по корням которой водные элементали пробирались сюда, сдерживая этого богоподобного огненного зверя. Волшебство постепенно рассеивалось, начиная с падения башни, и это, очевидно проявлялось в виде землетрясений, которые терзали этот район в течение многих лет.
Атрогейт окончательно прекратил действие волшебства.
Элементали бежали, и зверь освободился.
Джарлаксл оглянулся на рычаг, хотя его и не было видно из-за плотной стены пара. Вероятно, они могли повернуть процесс вспять и снова посадить зверя на цепь.
Наёмник звал Атрогейта, но голос терялся в вое ветра и шипении поднимающегося пара.
Огонь смешался с паром, заполняя все проходы. Джарлакслу пришлось бежать, закутавшись в пивафви и надвинув капюшон, чтобы защитить глаза и кожу.
Он догнал Далию и Атрогейта в комнате кузни, сражающихся с полудюжиной ещё живых Ашмадай, у которых не было иного выбора, кроме как держать оборону перед опускной решёткой, которая снова оказалась заперта. По другую сторону ворот топились разъярённые призраки Гонтлгрима.
— Если сдадитесь, мы можем вывести вас отсюда! — крикнул Джарлаксл, беря в одну руку меч и вставая рядом с Атрогейтом.
— Они — Ашмадай, — объяснила Далия. — Фанатики Асмодеуса. Они не боятся смерти, они приветствуют её.
— Так давайте окажем им услугу, — прорычал Атрогейт и бросился вперёд.
Это до глубины души поразило Джарлаксла, ведь дварф говорил не в рифму, хотя и осознавал всю неизбежность битвы. Но на самом деле, Атрогейт дрожал от обиды и вложил всю свою ярость в неистовые удары кистенями.
Ашмадай истошно завопили и встретили атаку дварфа с ликованием. Далия, сместилась влево, её двойное оружие вращалось подобно кистеням Атрогейта. Джарлаксл зашёл справа. На каждого из компаньонов приходилось по два врага.
Свободной левой рукой наёмник метнул несколько кинжалов, сначала достаточно низко, приблизившись к ближайшему противнику. На тёмной коже тифлинга стояло клеймо со странным символом. Но последний бросок дроу сделал достаточно высоко, вынудив противника поднять предплечье, чтобы защититься от кинжала. На время, потребовавшееся для этого быстрого движения, культист потерял наёмника из вида.
Но этого оказалось достаточно.
Джарлаксл скользнул назад на одном колене, используя тифлинга, чтобы заблокировать одного из его товарищей.
Удар в заднюю часть ноги заставил культиста споткнуться, и Ашмадай упал и больше не двигался.
Через него переступил другой фанатик, решивший использовать скипетр вместо дротика и целившийся в голову дроу.
Но в руке Джарлаксла появился второй меч, сделав лезвием круговое движение, он великолепно парировал удар. Теперь культист остался без оружия.
Атрогейт ринулся вперёд, снова игнорируя удар одного из фанатиков и могучий замах другого. Он отвечал ударом на удар, и его оружие, несомненно, превосходило качеством жезлы противников. Человек Ашмадай сильно толкнул дварфа в плечо, когда тот отвёл руку в сторону, но это не остановило удар, поскольку Атрогейт не чувствовал боли в этот ужасный момент осознания, что он уничтожил самую священную и самую древнюю родину дварфов.
Он чувствовал, как рвутся мышцы, но его это не беспокоило, Атрогейт закончил удар. Кистень врезался в плечо стоящего позади противника с такой силой, что тот рухнул на пол лицом вниз.
Дварф наступил на шею одного из Ашмадай и моментально повернулся ко второму, чувствуя, как треснула кость — цена за пропущенный удар. В обычной ситуации такое попадание выбило бы оружие из его рук, но только не сейчас, когда вокруг рушился Гонтлгрим.
Атрогейт продолжал наступать, размахивая обоими орудиями, заставляя сектанта отходить к опущенной решётке.
Ашмадай попытался убежать из комнаты, и дварфу пришлось яростно вращать кистенями, чтобы не дать тому уйти. Удар достиг цели, отбрасывая культиста в сторону и заставляя его наклониться. Второй удар был нанесён с другой стороны, распрямляя его, но только лишь для того, чтобы дварф снова ударил, как и в первый раз, только чуть выше.
Потом снова с другой стороны, превращая кости в обломки, сдирая кожу, разбрызгивая кровь и мозги сектанта.
Ашмадай рухнул на колени, а Атрогейт продолжал бить его, и единственным, что удерживало мёртвого культиста от падения, были удары дварфа.
Далия действовала осторожней. Она придерживалась оборонительно стиля, отводя каждый выпад и замах, всё ещё сражаясь с двумя врагами — женщиной-человеком и мужчиной полуорком. Много позже Атрогейта эльфийка начала оттеснять оппонентов назад.
Она играла на ошибках своих противников, и как бы хороши в бою они ни были, Далия была лучше.
Полуорк зашёл с левого фланга, а женщина переместилась вправо, предсказуемо используя поворот противницы, чтобы смело рвануться вперёд и, опередив эльфийку, ударить по бедру.
Но Далия изменила свой манёвр, и её замах свидетельствовал о том, что она собирается использовать оружие, находящееся в левой руке, жля того чтобы отвести копьё.
Полуорк попался на хитрость и был застигнут врасплох, когда правое оружие эльфийки поднырнуло под копьё, почти вырвав его из рук — что, конечно же, произошло бы, захоти этого Далия. Вместо этого она совершила почти незаметный поворот и позволила себе потерять равновесие, припадая на правое колено, которое было выставлено вперёд. Потом воительница поменяла направление вращения оружия и сделала им низкую подсечку, опрокидывая мужчину наземь.
Далия совершила полный оборот, чтобы пустить в ход второе оружие, хотя у неё не было пространства, чтобы размахнуться вращающимся цепом и нанести сколь-нибудь ощутимый урон.
Но теперь в левой руке эльфийки была не просто секция посоха, но четырёхфутовое копьё, наконечник которого сильно ткнул человеческую женщину в лицо, вонзаясь прямо в открытый для так и не прозвучавшего крика рот. Вспышка молнии вылетела при столкновении, и казалось, что это позволило Далии снова встать на ноги. Она сломала посох ещё раз, превращая его в двойные цепы, и принялась за своего оставшегося противника.
Полу-орк отступал, но уродливая тварь была отлично натренирована, и он сумел устоять на ногах, поскольку Далия уже потеряла свой импульс.
Серебряная вспышка промелькнула над плечом эльфийки, и она резко отскочила в сторону, одновременно оглядываясь. Она снова переключила внимание на своего противника, поняв, что вспышка была ничем иным как одним из бесконечных кинжалов Джарлаксла, который он глубоко вогнал в левый глаз полуорка.
Когда последний противник испустил дух, Далия снова обернулась назад, и увидела, как наёмник мчится к опускной решётке. Удивительно, но Атрогейт снова поднял её до уровня плеч.
Под решёткой тут же проскользнул Джарлаксл, и Далия мгновенно последовала его примеру, боясь, что эти двое опустят ворота и оставят её умирать — да и кто мог бы их обвинить?
Наёмник не замедлил подставить плечо под один конец решётки, Далия под другой, что позволило Атрогейту пробраться к ним.
Пол грохотал, стены дрожали. Призраки Гонтлгрим опустились на колени, подняв руки в молитве к Морадину.
Троица продолжала бегство.
К тому времени, когда они достигли винтовой лестницы, весь комплекс трясло. Когда они поднялись в обширную открытую пещеру, то увидели Зловещих Воронов, падающих в пропасть. Каменные мосты, пережившие столетия, ломались на части, отправляясь в небытие.
— Что же я наделал? — надрывался Атрогейт. — О, будь я проклят!
— Улетай! — крикнул Джарлаксл эльфийке. — Стань вороном и лети, дура.
Далия потянула свой плащ, но не применила его волшебство. Она сняла его и бросила в лицо Джарлакслу.
— Вперёд! — приказала она.
Дроу едва мог поверить в услышанное, но не надел плащ и не сбежал. Вместо этого он подгонял Атрогейта и потащил за собой Далию, чтобы та не сбавляла темп.
Изнурённые, они достигли вершины лестницы, но отдыхать времени не было. Землетрясение стало стихать, но арки ломались и рассыпались, огромные обломки падали, запечатывая двери, возможно навсегда.
Тем не менее, спутники бежали дальше и продолжали движение до тех пор, пока снова не оказались в круглой пещере с украшенным драгоценными камнями троном, а затем кинулись через туннель и ворота к краю подземного озера.
Джарлаксл вернул плащ Далии.
— Иди своим путём, — сказал он. — А мы пойдём своим.
— Как Вы переберётесь на другую сторону? — спросила эльфийка.
Наёмник посмотрел на неё, как на сумасшедшую.
— Я — Джарлаксл, — сказал он. — Я найду выход.
Далия надела плащ, став большой птицей. Она пролетела над озером и скрылась в туннелях.
Пару дней спустя она появилась на грязных улицах Лускана и с удивлением обнаружила, что город всё ещё стоит, а жизнь в нём течёт своим чередом. Эльфийка обратила взор на юго-восток, к небу над Гонтлгримом.
Но там не было ничего заслуживающего внимания.
Возможно, Далия переоценила мощь первобытной силы, что была поймана в ловушку в древнем городе. Может, они просто вывели из строя кузню, но никак не навлекли на округу катаклизм.
* * *
— Помалкивай о нашем приключении, — инструктировал Джарлаксл Атрогейта, когда они также вернулись в Лускан чуть позже Далии, проехав весь путь от Гонтлгрима на своих ездовых животных — Адском Борове и Кошмаре. Компаньоны пересекли подземный водоём на спине гигантской, бескрылой птицы, вызванной с помощью пера на шляпе Джарлаксла — на их счастье водоём оказался неглубоким.
— Тебе следовало оставить меня умирать там, — ответил тяжело переживающий произошедшее Атрогейт.
— Мы найдём способ всё исправить, — пообещал Джарлаксл. — Если это будет необходимо, — добавил он, поскольку также был несколько удивлён при виде вполне обычного хода жизни в Лускан.
Однако вскоре, уже на следующем рассвете, наёмник понял, что исправлять содеянное им всё же придётся, поскольку далеко на юго-западе Атрогейт заметил столп чёрного дыма, медленно поднимавшегося вверх.
— Эльф, — позвал дварф мрачно.
— Я вижу.
— Что это?
— Катастрофа, — ответил Джарлаксл.
— Ты сказал что мы всё исправим, — напомнил ему Атрогейт.
— По крайней мере, мы отомстим тем, кто в этом повинен.
— Это был я! — сказал Атрогейт, но Джарлаксл покачал головой, понимая, что произошло лучше компаньона.
Конечно же, опытный дроу разглядел характерную одежду женщины, которая прибыла вслед за ними, чтобы подразнить Далию и ускользнуть вместе с Валиндрой и Дор'кри. Несомненно, она была Тэйской волшебницей и ученицей Сзасса Тэма.
Поразмыслив над этим, Джарлаксл оглянулся на шлейф чёрного дыма, который поднимался на расстоянии многих миль от Лускана, но всё же был видим в утреннем небе. Он знал не слишком много об архиличе из Тэя, но и того было достаточно, чтобы понять, что им следует тщательно подготовиться к встрече с первобытной силой.
* * *
Из своей комнаты в гостинице почти в центре города, где Далия строила планы мести, она тоже заметила полосу дыма.
Эльфийка хорошо изучила произошедшее и не питала иллюзий на счёт того, что дымом всё и ограничится. Более того, у неё не было ни малейшей надежды на то, что катастрофу можно предотвратить.
Скоро Зверь избавится от последних элементалей — могучих водных существ, поставленных на стражу древними волшебниками Главной Башни, чтобы удерживать в узде пламенное, богоподобное существо, служившее кузням дварфов.
В конце концов, существо вырвалось бы на свободу, Далия была в этом уверена, потому как падение Главной Башни привело к началу эрозии сдерживающего волшебства.
Но не так скоро. Не без некоторого предупреждения для волшебников и книжников Побережья Меча.
Катастрофа, мгновенная и всеобъемлющая, надвигалась, и никто, ни эльфийка, ни кто-либо ещё, теперь не мог не то что остановить, но даже просто замедлить её.
