Глава 28
Линк и Эдди заняли позицию перед тюрьмой, когда загремел корабельный ревун. Ветер превратил этот заунывный звук в смертный крик раненого зверя. Они подождали мгновение, и конечно, один из охранников высунул голову из дверей, посмотреть, что за шум. Разумеется, видно было всего на десяток футов, и часовой тут же снова спрятался.
Франклин с помощью маленькой беспроводной дрели просверлил в полу у себя над головой отверстие не больше восьмой части дюйма диаметром. Во время их разведки накануне он примерно определил, где стоит мебель, и сверлил под вытертым диваном, чтобы ее не увидели часовые. В это отверстие Эдди вставил сопло емкости с газом. Газ, мощное снотворное, вырубал среднестатистического человека за пять минут, и его действие в зависимости от концентрации длилось до часа. Они заранее вывели из строя вентиляцию в здании, просто отключив ее внешнюю часть.
Очень скоро приглушенные голоса лениво переговаривающихся охранников смолкли, послышался шум падения тел на пол, и наступила тишина.
Двое выползли из-под здания и вошли в тамбур. Эдди нес герметически запечатанную, чтобы уменьшить ее размеры, сумку с парками, а Линк – сумку с костями. Они взяли не восемнадцать полных скелетов, а столько костей, чтобы убедить аргентинцев. Сумка все равно весила больше двухсот фунтов, но Линку было совсем не так трудно, как Эдди с шестьюдесятью фунтами одежды.
Надев противогазы, они прошли за дверь, открывавшую доступ в караулку, торопливо, чтобы не снижать концентрацию газа. Охранников было четверо. Двое скорчились на диване, один на полу, а последний за столом, положив голову так, словно спал. Эдди выпустил под носом у каждого еще немного газа, чтобы они не очнулись, и они с Линком ринулись во внутреннее помещение, сперва убедившись, что закрыли за собой дверь.
Задняя секция здания представляла собой шесть комнат, разделенных коридором. До того, как сюда привезли с исследовательских станций ученых, здесь жили нефтяники. Линк остался у двери, чтобы услышать, если кто-нибудь из солдат зашевелится.
Эдди открыл первую дверь справа и щелкнул выключателем. На него с пола уставились три женщины. Дни плена отучили их разговаривать, поэтому они просто смотрели. Эдди обрадовался, увидев, что тюремщики не отобрали у них обувь. Сэн снял противогаз. Когда они увидели, что он азиат, их интерес усилился.
– Меня зовут Эдди Сэн, я сейчас выведу вас отсюда. – Никто не отозвался, и он спросил: – Кто-нибудь говорит по-английски?
– Да, – ответила коренастая блондинка. – Мы все говорим. Мы из Австралии. А вы кто?
– Пришли спасти вас.
Он раскрыл карманный нож и разрезал ленту, запечатывавшую сумку с парками. Сумка сразу выросла втрое.
– Вы говорите, как американец. Военный?
– Нет. Сейчас это неважно. Есть раненые?
– С нами хорошо обращались. Не думаю, что кто-то пострадал.
– Хорошо. Помогите мне освободить остальных.
Через несколько минут все шесть «камер» были открыты, восемнадцать ученых освобождены. Эдди осыпали вопросами о причинах захвата, и он пытался отвечать. Но когда он открыл вторую сумку и достал оттуда человеческий череп, вопросы стихли.
– Нужно, чтобы аргентинцы поверили, будто вы все сгорели, – объяснил Эдди, не дожидаясь вопросов. – Если они заподозрят, что вы сбежали, не обойтись без серьезных дипломатических последствий.
Ревун «Адмирала Брауна» завыл на длинной единственной ноте. Эдди ускорил шаг. Он разбросал по комнатам нужное количество останков, а Линк тем временем выдал охранникам последнюю порцию газа. Потом они облили стены и пол пурпурным желеобразным горючим. Они не могли принести столько горючего, сколько хотелось бы, но Эдди был опытным поджигателем и знал, как устроить, чтобы здание сгорело дотла.
– Задержите дыхание, когда будете проходить через следующую комнату, – предупредил он. – Снаружи держитесь плотной группой и идите за мной.
В ночи прогремел страшный взрыв.
Когда крейсер врезался в газоперерабатывающую установку и привел в действие бомбу, взрыв разорвал подводные трубы, идущие от буровых вышек. Мгновенно было зарегистрировано падение давления, и запорные клапаны на платформах закрылись, чтобы предотвратить опасную отдачу. Удар крейсера повредил клапаны на берегу, поэтому, когда огромный корабль протащило в глубину сооружения, газа в трубах не было. Когда над установкой поднялся огненный взрыв, пламя лизнуло трубы и подожгло газ.
Залив взорвался.
Многие мили труб запылали от страшного взрыва, вздымая в ночь столбы воды, озаряя небо от края до края. Три из замаскированных буровых установок сбросило с платформ.
Второй и третий взрывы сотрясли стены цеха, сровняли с землей и разбросали пылающие обломки по базе и заливу.
На борту «Адмирала Брауна» тяжелая броня защитила весь экипаж, кроме тех, кто на мостике. Эти люди могли спастись, просто пригнувшись, но все до единого стояли и в благоговейном ужасе смотрели, как их крейсер врезается в цех. Когда окна лопнули, обрушив на мостик град осколков, людей порезало в лоскуты.
В этом водовороте огня остался незамеченным небольшой взрыв под кормой крейсера. Это сработало приспособление, которое Хуан прикрепил к буксирному тросу, чтобы оборвать его. Когда оно рвануло, углеродный провод вырвался из оставшихся скоб, и «Орегон» перестал тащить крейсер на буксире.
Как только установка взлетела на воздух, Марк Мерфи взорвал заряды, которые Майк Троно и его команда разместили в леднике, выходящем туда, где пятьсот лет назад адмирал Цай Сун затопил «Молчаливые воды». Пробурив во льду глубокие отверстия, они залили в них воду, чтобы, замерзнув, та удерживала заряды. Многочисленные взрывы были точно рассчитаны по времени и вызвали гармонический резонанс, достаточно мощный, чтобы аккуратно, как ножом, срезать огромную глыбу льда. Вновь образованный айсберг величиной вдвое превосходил башни манхэттенских офисных зданий. Двести пятьдесят тысяч тонн льда рухнули в залив и раскололись на части, ударившись о морское дно. Поднятая этим падением волна всколыхнула всю водную массу, пронеслась от берега к берегу. Инерция ее была такова, что попавшееся ей на пути уносилось, как листья в канаве. «Молчаливые воды», великолепный корабль, так долго сохранявшийся в ледяном царстве, не стал исключением. Волна перевернула его и покатила по дну на длинный склон, ведущий в глубоководье абиссальной равнины. Когда воды наконец успокоились, от корабля не осталось ни следа.
Корабль освободился; в ту же секунду Эрик Стоун почувствовал это и отключил двигатели.
– Все, – сказал он, глядя на большой монитор на передней стене оперативного центра.
Камера, установленная на носу беспилотника-разведчика, показывала ад на земле: над газоперерабатывающей установкой вздымались столбы пламени высотой сто футов и больше, а газовые мешки над заливом все еще пылали. Казалось, горит само море. Маленьким самолетом дистанционно управлял Гомес Адамс; с помощью джойстика он гонял его над всей базой. Его мастерство пилота доказывал тот факт, что ему удавалось заставить нестабильное устройство лететь в такой шторм. Повсюду виднелись пятна небольших возгораний: это пылали раскиданные взрывом обломки установки. Но вот его внимание привлек другой пожар. Пламя поднялось над постройкой, расположенной довольно далеко от взрыва.
– Похоже, Эдди и Линк сделали свой ход, – сказал он.
Секунду спустя помещение заполнил прерывистый голос Эдди, доносившийся из микрофонов, установленных на потолке.
– Докладываю: восемнадцать человек на борту.
Но Макса Хенли интересовало не это.
– Вы видели или слышали Председателя?
– Нет. Последнее, что я знаю, – он был в цеху. Он еще не вернулся.
– Нет, черт побери! Он только сказал, что сам выберется.
– Что мы должны сделать?
Как ни хотелось Максу задержаться здесь, он понимал, что Эдди с группой освобожденных заложников обязательно привлекут внимание.
– Давайте-ка подводную лодку как можно быстрей. Может, Хуан уже в пути. Его рация могла выйти из строя.
– Двигаемся.
Хенли пытался вызвать Кабрильо на всех заранее установленных частотах, какие ловила их радиостанция. Ответа не было. В глубине души он понимал, что Хуан не мог выбраться, когда взорвался цех. У него просто не было времени. Он принес себя в жертву, чтобы их план осуществился.
На земле царил сущий ад. Лейтенант Хименес не мог найти майора, а дисциплина, которую они вбивали в своих людей, словно испарилась. Это было только начало нападения американцев, а между тем многие солдаты, бросив свои позиции, глазели на пожар. Он орал на них, приказывая вернуться на места и приготовиться к обороне. Сержанты тоже возвысили голос, и тогда мало-помалу удалось заставить солдат вернуться к своим обязанностям.
Нефтяники, наплевав на комендантский час, выбегали из общежитий посмотреть, что случилось. Когда Хименес рявкнул, приказывая им вернуться, его подняли на смех. Через несколько минут после взрыва сотни людей уже были на улице.
Подошел и отдал честь капрал.
– Лейтенант, это не американцы.
– Что? Что вы сказали?
– Это не американцы, сеньор. «Гильермо» сорвался с якоря, и его унесло на цех переработки. Вот что вызвало взрыв.
– Вы уверены?
– Я сам видел. Похоже, корабль на четверть вошел в здание.
Хименес не мог в это поверить. Все это – следствие случайности?
– Майора Эспиносу видели?
– Нет, сеньор. Извините.
– Если увидите, передайте, что я пошел в цех на разведку.
– Сеньор. Да, сеньор.
Хименес уже собрался идти, но услышал звуки, которые нельзя было ни с чем спутать, – треск автоматного огня. А вот это не было случайностью. И он побежал на выстрелы.
Когда пламя взрыва взметнулось к затянутому тучами небу, Линк как раз начал выводить пленных из здания, а Эдди с помощью зажигалки пытался воспламенить горючее желе. Занялось даже лучше, чем он надеялся. Стенные панели, самые дешевые, из опилок и клея, горели яростно. Через секунды над головами повисло густое облако дыма.
Он убедился, что выходит последним. Пробежал по комнате, где по-прежнему спали охранники. Дверь они с Эдди оставили открытой, чтобы свежий воздух разбудил их, хотя на самом деле действовали не из соображений гуманности, а чтобы лучше горело.
Как и предсказывал Кабрильо, аргентинцы временно утратили контроль над ситуацией. Солдаты оставили свои патрульные секторы, штатские смешались с военными.
В полумиле от них за пологом летящего снега оранжевое и желтое пламя пожирало цех. Эдди не нужно было всматриваться, чтобы понять – здание уничтожено. А без установки невозможно обогревать базу. В одно огненное мгновение Корпорация превратила аргентинцев из хозяев Антарктического полуострова в людей, нуждающихся в эвакуации. Чтобы через несколько дней не погибнуть от холода. Их надежды аннексировать этот регион рухнули. Мир уже не будет равнодушно смотреть на такие вещи и не позволит им восстановить производство.
Теперь оставалось только благополучно убраться.
Ему не нравилось, что их группа такая большая. Это всегда привлекает внимание. Однако казалось, что никто их не замечает. Большинство шли на пожар, посмотреть, что случилось.
Он доложил о ситуации на «Орегон» и не меньше Макса встревожился из-за исчезновения Хуана. Но он знал Председателя и верил, что в эту минуту тот уже на борту подводной лодки.
Они продолжали идти, не быстро, просто шагом. Постройки стояли тесно, и было только вопросом времени, когда они, выйдя из-за угла, столкнуться с часовым.
Линк почти уступил ему место в главе группы, чтобы, когда они доберутся до «Номада», Эдди, не перебираясь через гостей, мог сразу пройти в рубку.
Когда Эдди увидел часового, тот стоял к ним спиной. Вдалеке Эдди видел, где белизна поверхности сменяется черной водой океана. До причала оставалось меньше ста ярдов.
Скорее почувствовав что-то, чем услышав, солдат повернулся, держа их под прицелом.
– Ягуар, – с вызовом сказал он.
– Капибара, – ответил Эдди.
Солдат о чем-то спросил. Сэн не говорил по-испански и понял, что Линку все-таки следовало остаться впереди. Он поднес сложенную лодочкой ладонь к капюшону, делая вид, что не расслышал вопрос. Не обращая внимания на его пантомиму, солдат подошел и стал рассматривать идущих с ним людей. Все они тонули в бесформенных парках, но невозможно было не заметить, что трое из них куда ниже остальных. Достаточно малого роста, чтобы оказаться женщинами. Которых на базе не было.
Он подошел прямо к блондинке, которую звали Сью, и откинул ее капюшон. Открылось ангельское личико. Часовой прицелился из автомата женщине между глаз. Никто никогда не узнает, хотел ли он стрелять. Линк свалил его очередью из трех выстрелов.
В порыве вдохновения Эдди вскинул автомат и выпустил в небо весь магазин. Солдаты нервничали, не зная, что происходит, и, несомненно, им с самого прибытия твердили, что со дня на день нападут американские коммандос. Даже самый закаленный ветеран к этому времени был бы на грани паники – и в следующий миг, услышав очередь Эдди, какой-то салага на другом краю базы увидел какую-то неясную тень и, уверенный, что это американский «зеленый берет», открыл огонь. Тут словно прорвало плотину – солдаты начали стрелять по всему подряд, грохот автоматного огня перекрыл рев пламени и вой ветра.
Линк сразу все понял. Он ткнул труп носком сапога.
– Беднягу убили свои же. Так это будет истолковано. Не удивлюсь, если они подстрелят еще несколько своих.
Они снова тронулись в путь и вскоре добрались до причала. Никто не был ранен, и до самого последнего момента им везло. Лишь под конец случайная пуля попала в ногу одному из ученых. Он со стоном упал на землю, зажимая рану.
Рана была не смертельная, по крайней мере пока, поэтому Линк, не прекращая движения, поднял его и взвалил на плечо.
«Номад» за время их отсутствия немного отнесло от причала, так что Эдди пришлось тянуть его назад за трос. Он прыгнул на борт и открыл люк.
– Хуан? – крикнул он, пролезая в люк.
Председателя не было.
– Эдди, – сказал с корпуса лодки Линк. – Помоги-ка.
Бывший «морской котик» опустил в люк раненого. У того штанина была в крови, сочащейся из раны. Была задета бедренная артерия. Эдди уложил ученого на мягкую скамью и собрался заняться его ранением, но вниз спрыгнул один из пленных и оттер его плечом.
– Я врач.
Эдди ничего другого не требовалось. Он пробрался в нос, к приборам управления, и сел в кресло штурмана.
– Макс, ты меня слышишь? – сказал он в микрофон, одновременно готовя лодку к возвращению на «Орегон».
– Хуан не объявлялся?
– Нет. Мы грузимся в «Номад». Его здесь нет.
Молчание затянулось на пятнадцать секунд. На двадцать. Наконец Макс спросил:
– Сколько вы сможете там пробыть?
– Думаю, нисколько. Один из ученых ранен. Похоже, может истечь кровью. Его нужно как можно быстрей доставить в операционную.
В ходе заданий доктор Хаксли с помощниками всегда дежурила в лазарете, готовая немедленно оказать помощь раненым.
Эдди оглядел подводную лодку. Все сидения на скамьях были уже заняты, люди начинали садиться друг другу на колени. То, что раненый занял четыре места, а врач тем временем пытался спасти ему жизнь, мало влияло на этот расклад. Остальные молчали, но, заметив взгляд Эдди, отвечали улыбкой.
– Док, – окликнул Эдди. – Мне нужно полчаса, чтобы добраться до корабля, там ждет антишоковая бригада. Каковы его шансы? От ответа может зависеть жизнь другого человека.
Врач, норвежец в долгосрочном академическом отпуске, приехавший в Антарктиду из любви к приключениям, обдумал все варианты.
– Этот человек выживет, если мы отправимся через пять минут.
Эдди снова повернулся к радио.
– Макс, я могу дать Хуану десять минут, затем нам придется уйти.
Он рассчитал, что врач слегка перестраховался.
– Нам крайне дорога каждая секунда, на какую вы сможете задержаться. Слышишь? Каждая секунда.
Двенадцать минут спустя лодка погрузилась в черные воды залива.
Кабрильо так и не появился.
