– Господин Мацуто, вас ожидают. – Молодая женщина в традиционном кимоно коротко поклонилась и распахнула дверь.

Томано бросил заинтересованный взгляд на служанку, отметив ее миловидность, и, улыбнувшись, шагнул в комнату. Дверь позади него с легким шелестом закрылась.

– Рада, что вы в таком хорошем настроении, господин Мацуто.

Раздавшийся из глубины полутемной комнаты тихий женский голос заставил Томано вздрогнуть и быстро стереть с лица мечтательную улыбку.

– Госпожа Хибики, да не зайдет за горы солнце вашей вечной красоты, – Мацуто быстро поклонился, замерев в такой позе.

– Перестань, Томано.

Зажегся тусклый свет, осветив диван с полулежащей на нем девушкой. Томано выпрямился и, бросив взгляд на лежащую, улыбнулся. Та улыбнулась в ответ и поднялась с дивана. Шелковый халат, украшенный золотыми драконами, распахнулся, открывая взору Мацуто прекрасное белоснежное тело.

– Хибики, – Томано неуверенно посмотрел на приближающуюся девушку.

– Ты чего-то боишься, дорогой?

– Мы в доме твоего отца, если Император узнает, мою голову принесут тебе на обед.

Женщина улыбнулась и, подойдя вплотную, обвила шею Томано руками.

– Этот старик уже давно мною не интересуется, впрочем, как и моей старшей сестрой, он помешался на мысли о той искусственной девчонке. И делает из этого страшную государственную тайну, хотя все придворные об этом знают.

– Ты недооцениваешь отца… – начал Томано, но теплые губы девушки, впившиеся в его, прервали готовые вырваться возражения.

Халат с легким шелестом соскользнул на пол.

Томано лежал рядом с задремавшей девушкой и напряженно думал. Ситуация складывалась хуже некуда. С одной стороны, Император уже проявлял недовольство, с другой стороны, Хибики упорно уговаривала Томано как можно дольше затягивать поиски беглянки. Мацуто вздохнул. Эта девочка его пугала. Мало того, что внешностью она мало походила на уроженку Империи: высокая, с правильными чертами лица, белоснежной кожей и необыкновенными золотистыми волосами, все это она унаследовала от матери – уроженки одной из планет Романской Республики, так она еще люто ненавидела отца. Хотя ее ненависть вполне было можно понять. Император приказал казнить ее мать, заподозрив, что она изменила ему с одним из своих приближенных. Заодно казнили и самого приближенного, а также часть его родственников, обвинив их всех в государственной измене. Поговаривали, что казнь жены была просто поводом для устранения неугодных, принадлежащих к довольно влиятельному клану, и женщину принесли на заклание политическим интересам. Впрочем, скорее всего так оно и было. Идти против некоторых влиятельнейших кланов было рискованно даже Императору, а так… государственная измена – и вопрос с устранением неугодных решен, никто и не пикнет. Только вот дочка осталась, и она не простила отцу такого политического хода. Потихоньку подрастая, девочка за спиной отца стала обзаводиться нужными связями, и теперь представляла собой грозную политическую силу, поддерживаемую противниками нынешней власти. Однако эта малышка была еще и гением политики, ибо до сих пор Император даже и не подозревал о существовании столь могущественной оппозиции, хотя, возможно, сама принцесса толком не понимала, какую гидру она создала. И все же не зря Томано ел свой хлеб и пил свое саке, он буквально вычислил эту «гидру» на кончике пера. И несколько месяцев не мог решить, что же с этим делать. Рассказать Императору можно было в любую секунду, однако можно было сыграть и на другой стороне. Тем более что Император в последнее время стал крайне непредсказуемым и у Томано даже закралась крамольная мысль о его умственной неполноценности. В течение всего последнего месяца он даже не мог попасть на прием к властителю, хотя неотложных дел, требующих личного вмешательства Императора, накопилось предостаточно. Однако каждый раз его встречал знакомый секретарь, который с противной ухмылочкой сообщал, что солнцеликий не изволит видеть господина Мацуто, но приказывает ему продолжать работать на благо Империи. Наверное, поэтому Томано и решился. Только вот встречаясь в первый раз с госпожой Хибики, он не мог и подумать, что так получится. Он снова вздохнул и резко сел на кровати.

– Ты уже уходишь? – спросила Хибики, потягиваясь.

– Да, – Томано встал с кровати и принялся одеваться. – Хибики, мне надо увидеться с твоим отцом, но этот его секретарь не пускает меня. Не могла бы ты лично поговорить с Императором?

– Попробую. Как поиски?

– Тянул сколько можно, но вчера пришла команда на захват семьи Курозаки, причем якобы лично от твоего отца и минуя меня. Похоже, я совсем впал в немилость, хотя приказа об отставке не получал, так что все это странно.

– Значит, времени совсем мало. – Хибики откинула одеяло, представ перед мужчиной во всей своей красоте.

– Похоже, – Мацуто затянул пояс и, прикрепив под мышку кобуру, надел костюм. – Хибики, прошу, не торопи события, если мы ошибемся, твой отец никого не пожалеет.

– Я знаю, – усмехнулась девушка. – Но когда-то начинать придется, а ждать я уже устала. А ты, дорогой?

Она пристально посмотрела на Томано. Прекрасная в своей наготе, с растрепанными волосами, она сейчас напомнила Мацуто какого-то злобного духа, готового вцепиться в горло очередной жертве. Мужчина несколько мгновений рассматривал эту белоснежную фурию, затем коротко кивнул.

Кирилл закрыл крышку двигателя и устало потянулся. Солнце уже начало заползать за горизонт, а он закончил только половину дела. Так что если завтра что случится, придется вылетать на маленьком двухместном глайдере. Да и Эндрю с женой с самого утра отсутствовали, получив какой-то срочный вызов. Слава богу, сегодня было затишье. Кир уже несколько раз подавал заявку на выделение их станции нормального летака или хотя бы глайдеров другой модификации, но постоянно получал отказ. Его напарник только посмеивался и не вмешивался. Как-то раз Киру все это надоело, и он лично заявился в региональный центр спасателей в Веллингтоне, однако его там даже слушать не стали, заявив, что их станции вообще по регламенту кроме патрульного катера ничего не положено. Так что приходилось уже в десятый раз перебирать движки старичка гидролета. Все бы ничего, если бы не отсутствие запасных частей. Кое в чем могли помочь местные мастерские, занимавшиеся ремонтом старых траулеров, но некоторую электронную начинку местные мастера починить уже не могли, и приходилось приспосабливать современные аналоги. Еще выручал рынок на соседнем острове, там можно было купить очень интересные штучки, порой весьма раритетные. Кир сперва недоумевал, откуда такие вещи у местных жителей, пока напарник не объяснил ему, что на островах осталось много брошенной техники.

«До упразднения основных вооруженных сил Земли многие из этих островов находились под юрисдикцией военных, а еще раньше здесь были опорные базы сил СТР, а до этого тут размещались силы ОЕС. Так что металлолома хватает. Большинство, конечно, просто ржавая рухлядь, но иногда попадается и кое-что полезное. Раньше с этим боролись, а сейчас… – Эндрю махнул рукой. – Ничего опасного тут уже нет. То, что постарее, давно сгнило, да и твои друзья из «Искателя» хорошо здесь пошерстили, хотя все равно иногда что-то да всплывает. Вот люди и собирают, потом продают, тем более анклавцы, бывающие у нас, падки на такую старину. Я это увлечение ржавым хламом не особо понимаю, но каждому свое, может, у них там мода такая. Остается только следить, чтобы никто не приволок что-то действительно опасное, но у нас люди грамотные, если что подобное находят, сразу звонят в Веллингтон, так что пока ни одного серьезного инцидента не было».

– Кирилл!

Девичий голосок, раздавшийся откуда-то снизу, заставил парня очнуться от воспоминаний. Он поднялся и, вытерев руки тряпкой, подошел к краю крыла.

– Ола, ты что тут в такое время?

– Отец послал сказать, что ждет тебя сегодня в гости.

– А еще позднее не мог?

– Не, – замотала головой девочка. – Позднее темно будет.

– Вообще-то, вопрос был риторическим, – пробормотал Кир.

Засиделись допоздна. Сперва за обеденным столом, а потом на террасе, попивая чай. Ола рассказывала родителям о своих дневных приключениях, потом Майро с Еленой ударились в воспоминания, и Киру уже в десятый раз пришлось выслушать историю их знакомства, причем каждый раз версии несколько отличались. Хорошо хоть это была не романтическая встреча на другой планете во время нападения на лагерь ужасных монстрозубов, а то в тот раз он просто чуть не валялся под столом от приступов хохота. Зато Ола от этих рассказов была просто в восторге, тем более отец с матерью разыгрывали эту историю в лицах, превращая ее в этакий импровизированный спектакль. В принципе, это все для девочки и делалось, так что со временем Кир даже стал подыгрывать, беря на себя роль того же монстрозуба. Наконец Ола угомонилась и, чмокнув всех по очереди в щеку, отправилась спать. Елена тоже покинула мужчин, сославшись на усталость, а они с Майро остались на террасе, перекидываясь редкими фразами. Ночь была тихой. Дом Майро стоял на склоне небольшой горы, и ночной океан был прекрасно виден с террасы, раскинувшись внизу темным безбрежным покрывалом, мерцавшим иногда таинственными огнями. Кириллу нравилось сидеть вот так, неторопливо потягивая чай, и смотреть на океан. Мысли становились легкими, и все проблемы отступали. Жалко, что это удавалось очень редко. Однако всегда, оставаясь ночевать у Майро, он половину ночи проводил на этой террасе в плетеном кресле.

– Кир, – прервал его размышления хозяин. – Сегодня днем со мной связался Эндрю, ты, как всегда, запястник отключил?

– Да, возился с движками нашей «птички», вот и отключил, чтобы никто не отвлекал. Если что-то случится, тревога все равно через информер пройдет, мог бы через него связаться. А что случилось?

– Утром звонили из твоего института. Завтра за тобой прибудет транспорт.

– Вот те на, – Кир удивленно хмыкнул и, нахмурившись, покачал головой. – Как-то неожиданно… Могли бы пораньше предупредить.

Майро внимательно посмотрел на ставшего серьезным парня и спросил:

– Что-то не так?

– Не знаю, – Кир пожал плечами. – Может, и все в порядке, а может… Ладно, чего гадать? На месте узнаю.

– Ола будет расстроена, – вздохнул рыбак, откидываясь в кресле. – Очень уж она к тебе привязалась…

Знакомый глайдер с эмблемой академии на борту завис над посадочной площадкой.

– Ну, мне пора, – Кирилл обнялся поочередно с Майро и Эндрю. – Обещаю в следующем году прилететь.

– Не загадывай, – покачал головой Эндрю.

– Нет, он обещал, – Ола обняла парня, точно не хотела его отпускать.

Дверь глайдера распахнулась, и из нее выглянул Андрей.

– Кир, ты за утро что, проститься не мог? Давай скорее, а то время поджимает.

– Я тоже очень рад тебя видеть, – усмехнулся Кирилл и, вновь повернувшись к провожающим, осторожно отстранил от себя прильнувшую к нему девочку. – Ола, я сказал, что прилечу, так что давай учись хорошо весь год, а то передумаю.

– Хорошо, – девочка шмыгнула носом. – Только ты не обмани.

– Не обману, – Кирилл взлохматил ей челку и, подхватив сумку, направился к глайдеру.

Нырнув в машину, он сразу попал в объятия Айко, который, оказывается, тоже был тут.

– Привет ссыльным.

– Блин, Рен, что за привычка? – Кир высвободился из объятий друга. – Ты-то тут какими судьбами?

– Гостил у Аиры. А ты, кадет, все не меняешься. Смотрю, даже малышня на тебя западает.

Кир аж поперхнулся и удивленно посмотрел на Айко, но тот только улыбнулся. Кресло пилота развернулось, и на Кирилла уставились знакомые фиолетовые глаза, в которых блестели огоньки иронии.

– Лейтенант?

– Лейтенант, – передразнила Лайм и вдруг щелкнула Кира по кончику носа, заставив того ойкнуть. – Забыл, как меня зовут?

– Лайм, ты чего?

– Ну, слава богу, – девушка рассмеялась.

– Да уж, ну и вид у тебя, – пробасил наблюдавший за этой сценкой Андрей.

Кир почесал нос. Все возвращалось на круги своя, только вот хорошо ли это или как?

От взгляда Лаймалин не укрылось, как глаза парня на мгновение стали серьезными и какими-то грустными, а по его лицу пробежала тень сомнения, словно он не был уверен, нужно ли возвращаться. Кир повернулся к окну и, посмотрев на провожающих, улыбнулся. Лайм резко повернулась к пульту управления и буквально взметнула глайдер в воздух.

Сознание медленно возвращалось. Тайлер открыл глаза и несколько секунд пытался сфокусировать зрение. Однако перед глазами все плыло, а голова при любом движении отзывалась вспышками боли. Генсер пошевелил руками и ногами, но те, кто его захватил, явно не хотели давать пленнику даже призрачного шанса. Он тяжело вздохнул и вновь замер, ожидая, пока окружающее перестанет качаться. Судя по обстановке, комната была та же, где его вырубили, вот только пленников не видно. Охотник мысленно выругался. И какого черта, спрашивается, надо было лезть, строить из себя героя? Ведь отправляя его на задание, ясно сказали, что надо только вступить в контакт с семьей этого Курозаки, а в случае чего связаться с наблюдателем по дальсвязи. Так нет, решил погеройствовать! И какого хрена, спрашивается, на него нашло? Не мальчишка ведь. Это лет в двадцать тянуло на подвиги, а сейчас уже за сорок, а все туда же, твою… Генсер скривился. Интересно, сколько прошло времени? Охотник приподнял голову и, поморщившись от боли, посмотрел на прямоугольное окошко почти под потолком. Было еще светло, а значит, прошло от силы часа два-три, ибо вся эта заварушка началась часа в три по местному времени, а в семь здесь уже начинало темнеть. Генсер скрипнул зубами. Девочку ведь могли и перехватить, однако об этом думать не хотелось.

Он перекатился к стене и сел. Голова вновь взорвалась огнем боли, а мир перед глазами сделал попытку померкнуть, слава богу, неудачно.

Дверь неожиданно отворилась, и в комнату вошел человек в знакомом сетчатом костюме. Некоторое время он молча рассматривал охотника, затем отстегнул матово-зеркальный шлем и, сняв его, положил на стол. Взял стоявший у стола стул, поставил его напротив Генсера и уселся на него. Судя по раскосым глазам и вообще по лицу, это был солнечник, а уж от них пощады ждать не приходилось.

– Ну и кто мы такие? – спросил солнечник, вперив взгляд в Генсера.

– А вы не знаете? – вопросом на вопрос ответил охотник.

– Похоже, что нет, – покачал головой имперец. – Судя по документам, ты свободный охотник и сыщик, однако встает вопрос: что тебе тут надо?

– Это же я могу спросить у вас.

Солнечник встал, подошел к Генсеру и с короткого замаха ударил его по лицу, затем так же спокойно вернулся на свое место.

– Я спрашиваю, ты отвечаешь, – сказал он. – Понятно?

– Куда уж понятнее, – Тайлер сплюнул кровь из прикушенной губы.

– Так кто ты?

– Генсер Тайлер – свободный охотник и сыщик.

– Допустим, – кивнул солнечник. – Что ты делаешь на этой планете?

– По заказу одной частной юридической конторы должен вывезти отсюда семью Курозаки.

– Понятно. Что за контора?

– Извините, но эти данные строго конфиденциальны, – усмехнулся Тайлер.

Солнечник снова встал со стула. На этот раз удар был куда ощутимее. Генсер завалился на бок и несколько минут приходил в себя, прежде чем вновь занять сидячее положение.

– Еще раз повторю вопрос…

Тайлеру показалось, что он потерял сознание, по крайней мере, когда он в следующий раз открыл глаза, за окном уже темнело. Видимо, его несговорчивость разозлила этого солнечника не на шутку, ибо отделал он его качественно и профессионально. Генсер провел языком по зубам, проверяя, все ли на месте, и, уже не садясь, посмотрел на своего тюремщика. Тот, видимо, о чем-то задумался и не обращал на охотника внимания. Тайлер подумал, что у солнечника нет с собой нужных средств для допроса, иначе охотник давно бы уже все выболтал, причем с радостью, хотя солнечники вроде предпочитают прямой зондаж мозга. Как-то Генсер слышал, что они используют специальные аппараты, которые, считывая нужную информацию, буквально уничтожают клетки мозга, превращая допрашиваемого в дебила. Перспективка не из приятных, хотя, зная имперцев, Тайлер не питал иллюзий по поводу своей дальнейшей судьбы, даже в том случае, если он все расскажет.

Солнечник наконец очнулся от раздумий и, пристально посмотрев на охотника, сказал:

– Наверное, вы для нас абсолютно бесполезны, господин Тайлер, поэтому не буду вас больше мучить.

Он достал из ножной кобуры пистолет. Тайлер дернулся и вдруг замер, не веря своим ушам. До его слуха донесся пронзительный шелестящий свист. Такой звук могло издавать только одно приспособление – «перка». Персональная капсула десанта – сумасшедшее приспособление, используемое рейнджерами для десантирования. Некогда разработанная для сил ОСМ, она не была принята на вооружение и передана звездным рейнджерам, которые являлись по сути межнациональными силами и обеспечивались всеми мирами Анклава. Правда, «обеспечивались» – слишком громко сказано. Рейнджерам сбрасывали списанное устаревшее оборудование. Да и сами рейнджеры, некогда бывшие передовыми силами Анклава, постепенно превратились в наемников, выполнявших заказы корпораций по исследованию миров за границами освоенного пространства, что, впрочем, часто совпадало с основными задачами по охране и разведке внешних границ. Рейнджеры не подчинялись напрямую ни одному из государств Анклава, а только Межпланетному совету, который был некогда единственной властью в земных колониях, а в настоящее время превратился в обычную говорильню, и к мнению его почти никто не прислушивался. Однако неофициально Совет являлся неким нейтральным политическим полем, где в подковерной борьбе схлестывались интересы звездных государств.

Солнечник тоже услышал странный звук, но, судя по удивленному лицу, явно не знал его источник. Он вопросительно посмотрел на Тайлера, но тот только усмехнулся и пожал плечами. Стена позади имперца неожиданно пошла мелкими трещинами и с грохотом рухнула, заставив солнечника отпрыгнуть в сторону. Он поднял пистолет, но тут же опустил его и медленно положил оружие на пол. Через мгновение в проем уже протискивались массивные фигуры, закованные в металлопластиковую броню. Охотник мысленно хмыкнул. Этот солнечник явно не относился к разряду самоубийц и прекрасно понимал бесполезность стрельбы по десантникам, броня которых выдерживала удар протонной пушки. Имперца увели, а к Генсеру подошел человек, облаченный в тяжелый боевой скафандр, делавший его похожим на какого-то угловатого робота.

– Генсер Тайлер? – раздался голос из внешнего динамика.

Охотник кивнул.

– Пройдемте с нами, вас ожидают.

– А пленники? Тут где-то должна быть женщина с мальчиком.

Десантник кивнул и, видимо, что-то скомандовал по внутренней связи, поскольку двое из стоявших солдат развернулись и, снеся выстрелом дверь, затопали в глубь коридора.

Генрих Толган – председатель Земного совета был уже немолодым человеком, возраст которого давно перевалил за сотню. Однако по его виду это мало кто мог предположить. Высокий, стройный, поджарый мужчина с суровым лицом и пронзительным взглядом синих глаз. Мало кто мог в открытую спорить с ним, и среди членов Совета ходили чуть ли не легенды о гипнотическом взоре председателя.

Майер усмехнулся и покосился на секретаря, который разговаривал с кем-то по информеру. Уже целых полчаса он торчал в этой приемной, ожидая, пока окончится какое-то совещание. Наконец широкие двустворчатые двери распахнулись, и из кабинета стали выходить люди, многие из них что-то оживленно обсуждали. Арнольд заметил пару человек, с которыми не очень хотел видеться в данный момент, и потихоньку ретировался к широкому панорамному окну, занимавшему всю дальнюю стену приемной. Повернувшись спиной ко всем, он стал рассматривать виды Осло, открывающиеся с тридцатого этажа здания Совета.

– Господин Майер, – раздался из-за спины голос секретаря. – Председатель Толган ждет вас.

Командор развернулся и направился к распахнувшейся перед ним двери.

– Арнольд, – председатель, сидевший во главе длинного стола, привстал и, кивнув вошедшему, показал на ближайшее кресло.

Майер сел и положил перед собой синюю пластиковую папку с документами. Затем, приложив большой палец к углу папки, открыл ее и, достав пару листов, протянул их председателю. Тот быстро пробежал глазами документы и, откинувшись в кресле, нахмурился.

– Задал ты мне задачку, господин командор.

– Мы сами себе ее задали, – усмехнулся Арнольд. – Увы, эта задачка оказалась не просто теоретическим уравнением.

– Это и пугает, – заметил Толган. – А сведения точные?

– Да, – кивнул Майер. – Один из кораблей рейнджеров около девяти месяцев назад подвергся нападению наших незнакомых знакомцев. Хорошо, что там стояли наши генераторы, так что ребята смогли унести ноги. Однако, судя по полученным данным, они тоже смогли повредить корабль противника.

– Сильно?

Майер пожал плечами и, достав из кармана пластинку информкристалла, протянул председателю. Тот взял ее, вставил в выдвинувший из крышки стола считыватель информера и повернулся к развернувшемуся за спиной экрану. На экране замелькали кадры записи, сделанной внешними камерами «Скайстара».

– Ну, хоть наше оружие им может повредить, это уже радует.

– Мы всегда боимся того, чего не знаем, – усмехнулся Майер. – У страха, как известно, глаза велики.

– Остришь?

– Констатирую факт. Тем более учитывай, что «Скайстар» – это ведь переделанный пассажирский лайнер, по-моему, романский. Так что, думаю, любой наш корабль сожрал бы этого монстра с потрохами и не подавился. Вся их сила в стелс-устройствах и гравитационном оружии, однако в последнем они уже потеряли преимущество.

– М-да, – председатель в задумчивости посмотрел на экран, где замер чужой корабль. – Однако здоровая хреновина.

– Около трех километров в длину. Диаметр каждого шара что-то около километра.

– Поймать бы его… А то ни кто они, ни смысла их нападений…

– Поймаем, дай время. Тем более, наши спецы уже колдуют над полученной телеметрией, хотя данных, конечно, кот наплакал. Однако нам нужно разрешение на вывод из системы «Кречета» и «Гепарда».

Председатель с удивлением посмотрел на командора и покачал головой:

– Не думаю, что президент даст согласие.

– Постарайся, Генрих, на тебя вся надежда.

– А я и не отказываюсь, – усмехнулся Толган. – Сделаю все, что в моих силах. А как прошла операция с этим вашим ученым?

– Почти нормально, правда, агент немного посвоевольничал и в результате пришлось подключить рейнджеров, но обошлось. К тому же действовала группа Рябова.

– Алешка?!

– Угу, – кивнул Майер. – Он там уже до корпус-командира дослужился, а ребята у него на подбор, болтать не будут.

– Это хорошо, – председатель улыбнулся. – Ладно, Арнольд, начинаем подготовку следующей фазы.

– Понял, – Майер поднялся. – Разрешите идти?